Текст книги "Армстронги. Загадка династии"

– Понятно.

– Мне нужно увидеться с вами сегодня ночью, – шепнул он.

Несколько секунд она молчала, а затем ответила:

– Хорошо.

– Только теперь вы придете ко мне.

– Что?

– В вашей комнате очень опасно. Она расположена слишком близко к лестнице, по которой ходит много народу. Моя же комната находится в самом конце коридора, и там намного спокойнее… Итак?

– Хорошо… – едва слышно ответила она.

В эту ночь Арабелла дождалась половины двенадцатого, после чего выскользнула из своей комнаты. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что в коридоре никого нет, она с громко стучащим от страха сердцем пробежала к комнате Чарльза в самом конце коридора и осторожно постучала. Никто не ответил, и она постучала снова.

– Чарльз! – шепотом позвала она.

Наконец дверь открылась, и она поспешно проскользнула внутрь.

– Почему же вы так долго не открывали? Меня могли заметить! – сказала она, содрогнувшись от мысли, что ее могли застать в столь пикантной ситуации.

– Простите, я, должно быть, задремал.

Несколько секунд они молча стояли и смотрели друг на друга, а затем она бросилась в его объятия.

Дни после Рождества в Армстронг-хаусе пролетали за зваными обедами, ужинами, прогулками к озеру и поездками верхом. Однако все мысли Арабеллы занимали ночи – она не могла дождаться их наступления. К концу недели девушка начала осознавать, что ее безумная страсть к Чарльзу превращается в какую-то болезнь, тяжкий недуг. Глядя на Армстронгов, она видела, насколько это благополучная и счастливая семья в их привилегированном мире, и понимала, что то, чем она занимается с Чарльзом, может разбить это счастье вдребезги. Тем не менее в течение дня она продолжала обмениваться с Чарльзом взглядами украдкой и короткими пылкими фразами, а каждую ночь приходила к нему в комнату, едва убеждалась, что дом затих и все разошлись спать. Это продлится всего неделю, уговаривала она себя. Скоротечный роман, который быстро сгорит, после чего она вернется к своей нормальной жизни с Гаррисоном. Хотя в глубине души она уже знала, что этого никогда не случится, потому что ее чувства к Чарльзу слишком сильны. Она переступила все границы, хотя всегда считала это для себя невозможным.

Ночью накануне Нового года они лежали в постели. Чарльз гладил ее волосы, когда часы внизу пробили шесть раз. Она ждала этого звука со страхом, потому что он означал, что ей пора уходить.

Эмили в своей кровати все время ворочалась – в эту ночь ей не спалось. Ей пришло в голову, что повариха, возможно, уже встала и она может попросить у нее немного теплого молока, чтобы поспать хотя бы несколько часов.

«А если и нет, то, думаю, я и сама могу его себе приготовить, это не так уж сложно», – говорила она себе, вставая с постели и накидывая халат. Открыв дверь, Эмили вышла в коридор. Она очень любила Армстронг-хаус ранним утром. Днем тут вечно сновала масса разных людей, а в эти предрассветные часы в доме царила тишина и покой. Поэтому она очень удивилась, услышав, как скрипнула еще чья-то дверь, и обернулась. К ее изумлению, из комнаты Чарльза выскользнула Арабелла в халате. Эмили в шоке следила за тем, как та закрывает за собой дверь и торопливо направляется по коридору.

Увидев Эмили, стоявшую и ошарашенно смотревшую на нее широко открытыми глазами, Арабелла застыла на месте.

Они обе стояли неподвижно и смотрели друг другу в глаза. Первой не выдержала Арабелла. Она быстро прошла по коридору мимо Эмили, не проронив ни слова, зашла к себе в комнату и плотно закрыла за собой дверь. А Эмили еще долго стояла в шоке, пытаясь как-то осмыслить то, свидетелем чего только что стала.

Было уже десять часов утра, а Арабелла все еще сидела на своей кровати, держась руками за голову. Она знала, что все завтракают внизу и наверняка интересуются, где она, но тем не менее все равно не могла заставить себя спуститься и встретиться с Эмили лицом к лицу. Одна только мысль об этом вызывала у нее приступ паники.

В дверь постучали.

– Арабелла! – раздался голос Гаррисона. – Ты собираешься выходить к завтраку?

– Уже иду! – постаралась как можно радостнее откликнуться она, после чего встала и направилась к двери.

Гаррисон ждал ее в коридоре.

– Я хотел, чтобы тебе дали возможность поваляться в постели, но мама настаивает, что тебе нужно позавтракать, чтобы набраться сил на день, – пояснил Гаррисон, когда они шли по коридору к лестнице.

– Для чего? Чтобы опять играть в карты или снова обсуждать бесконечные планы Гвинет относительно ее свадьбы? – саркастическим тоном спросила она.

Гаррисон растерялся:

– Я не знал, что мы нагоняем на тебя тоску.

Когда они спустились в холл, Арабелла остановилась и посмотрела на него.

– Прости меня, Гаррисон, мои слова прозвучали как черная неблагодарность. На самом деле мне очень понравилась неделя, проведенная в вашем доме.

Он кивнул и проводил ее в столовую, где все остальные уже заканчивали завтракать.

– Доброе утро! – поприветствовала ее Маргарет.

– Простите, я опоздала, – виновато сказала Арабелла.

Затем она оглядела стол. Эмили сидела в самом дальнем конце; она была очень бледна и неотрывно смотрела на стоявшую перед ней нетронутую тарелку.

– Эмили! Выпрямись и ешь! – скомандовала ей Маргарет.

Дочь расправила плечи, взяла вилку и принялась ковырять еду. Затем она внезапно резко отодвинула свой стул и бегом бросилась из столовой.

– Эмили! – крикнула ей вдогонку мать, но той уже и след простыл. – Что за девчонка! – сокрушенно вздохнула Маргарет. – Я уже отчаялась научить ее хоть каким-то манерам.

Когда Эмили потеряла контроль над собой и убежала, сердце Арабеллы оборвалось. Было ясно, что это лишь вопрос времени, когда та выдаст ее.

После завтрака она подошла к Чарльзу в холле.

– Мне необходимо срочно поговорить с вами! – прошептала она.

– О чем же?

– Где мы с вами могли бы пообщаться в приватной обстановке?

– Ступайте на прогулку в парк, на первую террасу. В два часа я буду ждать вас там у фонтана.

Арабелле трудно было днем избавиться от постоянного внимания Гаррисона. В конце концов она сделала вид, что хочет после обеда прилечь у себя в комнате, а сама тем временем, быстро надев пальто, шляпу и перчатки, направилась на встречу с Чарльзом. Она шла по громадному парку на первой террасе, по лабиринту дорожек и обсаженных кустарником аллей, пока не нашла фонтан, который сейчас был весь укрыт снегом. В ожидании его она нетерпеливо расхаживала вокруг фонтана. Наконец он появился.

– Что стряслось? – спросил он, глядя на ее лицо, искаженное гримасой страха и паники.

– Эмили! Она видела меня, когда я сегодня утром выходила из вашей комнаты!

– Вы в этом уверены?

– Конечно, уверена! Она стояла, уставившись на меня так, как будто увидела привидение!

В этот момент Чарльз заметил садовника, который суетился вокруг каких-то засыпанных снегом растений.

– Давайте пройдемся, – предложил он, уводя ее по дорожке парка.

– Что нам делать, Чарльз? – с отчаянием в голосе спросила Арабелла. – Если она кому-нибудь расскажет об этом, я погибла, Гаррисон будет опозорен, а вся ваша семья…

– Она вам ничего не сказала? – перебил ее Чарльз.

– Ни слова. Просто молча смотрела на меня.

– По крайней мере вас хотя бы увидела не Гвинет и не Дафна.

– Но что сделает Эмили?

– Я пойду и поговорю с ней.

– Чарльз, мы с вами играли с огнем и теперь должны в этом огне погибнуть! – воскликнула Арабелла и, повернувшись к нему, положила руку ему на грудь.

– Арабелла, осторожно! – Чарльз кивнул в сторону садовника, который неподалеку катил перед собой тачку. Она быстро убрала свою руку, и они пошли дальше.

Перед дверью комнаты Эмили Чарльз застыл в нерешительности, прежде чем постучать. Никто не ответил, и он постучал снова.

– Эмили, это Чарльз, – громко сказал он через дверь.

Через мгновение он услышал, как щелкнул открытый ключом изнутри замок. Дверь слегка приоткрылась. Выждав паузу, он толкнул ее и шагнул в комнату.

Эмили стояла перед мольбертом.

– Что рисуешь? – спросил он.

– А ты что, не видишь? – откликнулась Эмили, продолжая работать и даже не взглянув в его сторону.

Подойдя ближе, он увидел, что она рисует его портрет.

– Я и не знал, что ты рисуешь меня, – с удивлением сказал он.

– Я работаю над этим портретом уже несколько месяцев.

– Он очень хорош – разве что немного льстит мне!

Он прошелся по комнате и взял лежавшую на столе книгу – это был том Карла Маркса.

– Маркс! – воскликнул он. – Я и не знал, что ты у нас коммунистка.

– Его идеи представляются мне интересными.

Чарльз положил книгу.

– Эмили… то, что ты видела сегодня утром…

– Ты имеешь в виду Арабеллу, которая в ночном халате выскальзывала из твоей комнаты?

– Хм… да… Это вовсе не то, что тебе могло показаться со стороны…

– Я прекрасно понимаю, что мне могло показаться и что это есть на самом деле. – Она перестала рисовать и отложила кисть в сторону. – Ты соблазнил ее за спиной у Гаррисона!

– Ты не понимаешь…

– Да неужели? Это вряд ли, потому что передо мною предстала предельно ясная картина. – Она подошла к нему вплотную. – Гаррисон ведь помолвлен с ней, Чарльз. Как ты мог?

– Ты думаешь, я планировал это заранее?

– И сколько это у вас тянется?

– Только неделю. Всего одну неделю, клянусь.

– Гаррисон должен знать, с какого рода женщиной он связывается.

Чарльз запаниковал:

– Эмили, ты не должна никому рассказывать о том, что видела. Ты понимаешь меня? Слишком многое стоит на кону. Никто и никогда не должен об этом узнать, слышишь?

– Но…

Он отвернулся, отошел к окну и стал смотреть на снег.

– Я всегда думал, что мы с тобой очень близки. Я думал, мы с тобой понимаем друг друга.

– Да, но это же совершенно другое!

– Выходит, тогда, на верховой прогулке, ты солгала мне? – Он обернулся и посмотрел на нее; лицо его было искажено болью. – Помнишь? Когда ты сказала, что я всегда могу рассчитывать на тебя. Когда ты подумала, что я встречаюсь с замужней дамой. Ты говорила, что прикроешь меня, поможешь мне, что даже можешь быть моим посредником.

– Но это было до того, как я узнала, что мужчина, которого ты обманываешь, – Гаррисон!

– Значит, ты выбираешь его, а не меня?

– Нет… но…

Он снова взял книгу Маркса.

– А то, какой ты стараешься казаться – с бунтарской душой, чуждой условностей, – это тоже все лишь игра, не так ли?

– Но ты должен понять!..

– Я понимаю только одно: я люблю Арабеллу, а она любит меня.

Эмили села на кровать.

– Ох, Чарльз! Это же надо – из всех женщин влюбиться именно в нее!

– Мы ничего не могли с этим поделать. Через пару дней она возвращается в Дублин, и я, возможно, больше никогда ее не увижу – разве что на каких-нибудь семейных торжествах, когда она уже будет женой Гаррисона.

Он тоже сел на кровать и закрыл лицо ладонями, а затем потянулся к ней и схватил за руку.

– Ох, Чарльз! – Эмили обняла его и крепко прижала к себе.

– Я знаю, что она отдана Гаррисону, – сказал он. – Знаю, что они с ним никогда не расстанутся, потому что это уничтожит его. Все, о чем я тебя прошу, – это дать мне еще несколько дней побыть с нею. Неужели я прошу слишком многого?

– Думаю, нет…

– А если Гаррисон никогда не узнает об этом, это не причинит ему боли.

– Но это же так опасно!

– Я рвусь к ней, Эмили, и не могу удержать себя. Пока что не могу. – Чарльз начал тихонько всхлипывать.

– Ну хорошо – знай, что ты действительно можешь на меня положиться. Я буду молчать и прикрою тебя. А когда она вернется в Дублин, может писать мне, чтобы планировать ваши тайные свидания.

– Эмили! Я не могу просить тебя о таком!

– Я настаиваю. Как ты верно заметил, нет смысла строить из себя что-то, если в жизни ты поступаешь иначе. Вы с Арабеллой любите друг друга, и я помогу вам. Я тебе и раньше говорила, что помогу, и теперь сдержу слово – даже если это касается невесты Гаррисона.

– Спасибо тебе, Эмили, – сказал он, смахивая со щеки слезу.

Ночью в дверь к Арабелле постучали. Она накинула халат и пошла открывать.

– Чарльз! – прошептала она.

Он быстро вошел и закрыл за собой дверь.

– Вы говорили с Эмили? Что она вам сказала? – нетерпеливо спросила она.

– Все хорошо. Успокойтесь, – ответил он, кладя руки ей на плечи.

– Она не расскажет Гаррисону?

– Нет, мы спасены. Она не собирается рассказывать об увиденном ни Гаррисону, ни кому-либо еще.

Напряженное как струна тело Арабеллы заметно расслабилось.

– Почему вы в этом так уверены?

– Потому что я знаю свою сестру. Она понимает, через что нам приходится пройти, и относится к нам с сочувствием.

– Правда? – Арабелла была озадачена.

– Я объяснил ей, что мы любим друг друга и оказались в безвыходной ситуации.

Его слова удивили и обрадовали ее. Она испытала громадное облегчение от того, что он чувствует то же самое, что и она.

Арабелла села на край кровати.

– Если бы он все узнал, я бы этого не пережила… Думаю, вот и все… Завтра мы возвращаемся в Дублин.

– Это не должно закончиться вот так.

– Нет, должно. Между нами произошло нечто особенное, и теперь этому нужно положить конец. Мы с вами обязаны вернуться к нашей нормальной жизни.

– Мы не должны этого делать. Эмили согласилась и дальше прикрывать нас. Мы сможем договариваться о свиданиях через нее.

– Нет, Чарльз, я не могу продолжать в том же духе. Не могу обманывать Гаррисона. Весь день сегодня я дрожала от ужаса, боясь разоблачения.

Он сел рядом с ней и улыбнулся.

– Так ведь в этом и заключается половина всего удовольствия. В риске. В полной секретности. И теперь с помощью Эмили мы сможем все это продолжить.

– Нет! – отрезала она и, вскочив с кровати, подошла к окну.

– Тогда я уйду. И мы с вами не будем поддерживать никаких контактов. Вы этого хотите? – спросил он, направившись к двери. Он уже взялся за ручку и был готов открыть ее, когда она обернулась.

– Я не хочу, чтобы вы уходили, – останьтесь.

Лакеи спустили багаж Гаррисона и Арабеллы вниз, к поджидавшему их экипажу, а все семейство Армстронгов выстроилось на ступенях лестницы, чтобы попрощаться с ними.

– До поезда из Кастлуэста у вас еще масса времени. К тому же он всегда опаздывает, – сказал Лоренс.

– Спасибо вам за все, – сказала Арабелла и поцеловала на прощанье Лоренса и Маргарет.

Поцеловав после этого Дафну и Джека, она оказалась перед Чарльзом.

– До свидания, Чарльз. – Она быстро чмокнула его в щеку и сразу же, не задерживаясь, двинулась к Гвинет.

– Не забудь, что в марте у меня свадьба. Запиши себе в ежедневник, – напомнила Гвинет.

– Не забуду. – Арабелла двинулась к Эмили, чувствуя, как невольно краснеет. – До свидания, Эмили.

– Желаю вам благополучно добраться до Дублина. Мы будем писать друг другу, – добавила та напоследок, бросив на Арабеллу выразительный взгляд.

Арабелла коротко кивнула и быстро пошла с Гаррисоном к выходу.

– Переписываться с ней? – удивленно спросила Маргарет. – Мне казалось, что, пока Арабелла гостила у нас, вы с ней и парой слов не перебросились.

11

Эмили внезапно обнаружила, что жизнь ее наполнилась новым смыслом: в нее самым неожиданным образом ворвались риск и возбуждение от близости опасности. Теперь она уже была не просто проблемным младшим ребенком в семье. У нее была своя тайна. Скандальная, ужасающая, замечательная тайна, способная шокировать любого, кто о ней узнает. И эту тайну доверили именно ей. Она боготворила Чарльза, всегда искала его расположения и внимания, жаждала его одобрения. И вот сейчас он отчаянно нуждался в ней.

Она обнаружила, что теперь он смотрит на нее другими глазами. Теперь он уважает ее. Вместе они разрабатывали план их следующего хода в отношении Арабеллы.

– Почему бы мне просто не написать ей и не сообщить, что ты приедешь в Дублин в ближайший уик-энд? – предложила она, когда они бок о бок ехали верхом по землям поместья.

– Беда в том, что все выходные она проводит с Гаррисоном. И у нас не будет времени, чтобы побыть наедине. К тому же ночью она должна обязательно оставаться в доме своих родителей.

– Хм-м-м… – Эмили задумалась. – Реальность такова, что лучшее место для ваших встреч – это Армстронг-хаус. Здесь вы живете под одной крышей, так что появляется гораздо больше возможностей.

– Ну, они с Гаррисоном не собираются приезжать сюда каждую неделю. Не думаю, чтобы ее родители, возвратившиеся из Нью-Йорка, отпустили бы ее к нам. Кроме всего прочего, это может вызвать подозрения.

– Да, ты прав. Но я все же напишу ей, что ты будешь в Дублине на эти выходные.

Вернувшись домой, Арабелла пребывала в состоянии шока. Она была в шоке от самой себя, поскольку нарушила все приличия и правила поведения. Она пошла на любовную связь до замужества, на связь с мужчиной, с которым даже не была обручена, причем мужчина этот был братом ее жениха. Ее мучили угрызения совести, ведь она предала себя, предала свою семью, а самое главное – предала Гаррисона.

Ее родители вернулись из Нью-Йорка в прекрасном настроении и привезли ей массу подарков. А она вдруг выяснила, что ей стыдно смотреть им в глаза. Тем не менее она поймала себя на том, что каждое утро с нетерпением ждет почту, надеясь получить весточку от Эмили.

Наконец однажды она обнаружила адресованное ей письмо, причем адрес был написан незнакомым почерком; она сразу догадалась, что оно от Эмили. Схватив долгожданное послание, она бегом бросилась в свою комнату и заперла за собой дверь. Там она вскрыла конверт и, сгорая от нетерпения, начала читать.

Армстронг-хаус,

12 января 1889 года

Дорогая Арабелла!

Как хорошо, что ты погостила у нас на Рождество. Я надеюсь, что проведенное вместе с нами время понравилось тебе так же, как оно понравилось и нам. Охотничий сезон сейчас в полном разгаре. В ближайшие выходные состоится большая охота у Сейморов…

Арабелла быстро прочитала дальше и обнаружила, что письмо в основном содержало пустую болтовню о всяких мелких событиях деревенской жизни Армстронг-хауса. Но в самом конце было написано:

Что нового у вас в Дублине? Чарльз говорит, что очень скучает по Дублину. Он даже собирается приехать туда на этот уик-энд…

Арабелла отбросила письмо в сторону. Мысль, что она вновь увидится с ним, переполняла ее радостью. Но неужели он ожидает, что теперь все будет так же, как когда-то? Неужели считает, что сможет по-прежнему сопровождать их с Гаррисоном в театры и рестораны и вести себя так, будто ничего не произошло, выжидая удобного момента, когда они смогут остаться наедине? Чарльз, возможно, и хороший актер, однако о ней такого сказать нельзя.

Она быстро направилась к письменному бюро и начала писать ответ. Как и Эмили, она наполнила свое послание массой ничего не значащих подробностей, а в конце добавила:

Очень мило, что Чарльз собирается посетить Дублин в эти выходные. К сожалению, у нас с Гаррисоном на эти дни все расписано, так что мы не сможем встретиться с ним, поскольку к концу всей этой насыщенной программы я буду совершенно без сил! Поэтому я планирую в понедельник устроить себе день отдыха, а после обеда, часа в два, отправлюсь в отель «Шелбурн» пить чай…

Получив ответное письмо, Эмили отнесла его Чарльзу.

– Ты должен встретиться с ней в понедельник в два часа в отеле «Шелбурн», – сообщила она ему.

– В «Шелбурне» за послеобеденным чаем! – презрительно скривился он.

– Очевидно, таковы обстоятельства. Она не хочет или не может увидеться с тобой в эти выходные.

– Напиши ей, что отель «Шелбурн», похоже, прекрасное место, чтобы провести там время в понедельник.

Арабелла попросила себе угловой столик в ресторане гостиницы «Шелбурн». Она очень нервничала, пока официант наливал ей чай из серебряного чайника в чашку китайского фарфора и отрезал ломтик бисквита «Виктория», лежавшего на блюде посреди стола. Оглядываясь на элегантно одетую публику, беззаботно общавшуюся за соседними столиками, она мучилась мыслью о том, что бы они о ней подумали, если бы знали причину, по которой она сюда пришла.

Когда в зал вошел Чарльз, она сразу его заметила. Оглядев зал, он увидел ее и подошел.

– Арабелла, какой приятный сюрприз! Я очень рад вас видеть! Не возражаете, если я присоединюсь к вам?

– Прошу вас, – кивнула Арабелла, и Чарльз сел напротив нее. Она налила ему чаю.

– Как вы поживаете? – понизив голос, спросил он.

– Как и следовало ожидать.

– Я мог бы приехать на весь уик-энд.

– Я писала Эмили, чтобы вы этого не делали.

– Это я знаю. Но почему?

Она изумленно взглянула на него:

– Почему? Вы просто глупец, если не понимаете элементарных вещей! Я уже не могу болтаться с вами и Гаррисоном по городу, как мы делали это раньше. Меня мучает совесть! Каждый раз, когда я смотрю на него, мне стыдно! А вы не испытываете чувства вины?

– Нет, не испытываю. И единственное, что меня волнует, – это возможность увидеть вас.

Она сокрушенно покачала головой:

– Так вы хотите, чтобы это… наша связь… продолжалась?

– Конечно хочу! – Он потянулся к ней через стол и взял за руку.

Она быстро отдернула руку и испуганно огляделась по сторонам, не заметил ли кто-нибудь этого движения.

Он откинулся на спинку стула:

– Я снял здесь наверху номер. Вы можете последовать за мной туда. Комната сто тридцать два.

– Вы полагаете, что я пойду за вами в гостиничный номер, как какая-нибудь… как уличная девка?!

– Нет. Место девок на улице, а не в шикарном будуаре люкса в дорогом отеле.

Она смотрела на него и качала головой.

– Как вы можете быть таким дерзким и легкомысленным?

– Потому что такой я и есть в действительности.

Некоторое время они сидели в молчании.

– К шести меня ждут домой на обед, – наконец промолвила она.

– Вот и хорошо. Тогда я еще успею на семичасовый поезд до Кастлуэста.

Она была в смятении, сердце бешено стучало у нее в груди, в то время как он спокойно смотрел на нее оценивающим взглядом.

В конце концов он заговорил:

– Вы стоите перед выбором: с одной стороны, у вас есть возможность провести время с шампанским, земляникой и мужчиной, который вас любит, с другой… – он выразительно посмотрел на кусочек «Виктории» у нее на тарелке, – остаться здесь один на один с этим бисквитом.

Он поднялся и, не сказав больше ни слова, вышел из зала.

Арабелла выждала десять минут, расплатилась по счету и тоже вышла. Она медленным шагом прошла через фойе мимо администратора отеля. Поднимаясь по лестнице, она все время ожидала, что ее остановят и попросят уйти. И даже надеялась на это. Но никто этого не сделал. Дойдя до номера сто тридцать два, она остановилась перед ним в нерешительности, а затем тихонько постучала в дверь.

12

Эмили вошла в комнату Чарльза с письмом в руке.

– Какие новости от Арабеллы? – спросил он.

– Она пишет, что на следующие выходные отправляется с родителями на скачки в графство Килдер и что Гаррисона с ними не будет.

– Какой дивный шанс!

– Еще она пишет, что остановится в отеле «Империал».

– Для меня это звучит как приглашение, Эмили! Иди же выбирай свои лучшие наряды! Мы отправляемся на скачки!

– Мы? – переспросила Эмили, и глаза ее округлились от удивления.

– Конечно, тебе тоже необходимо немного встряхнуться. К тому же ты будешь для нас идеальным прикрытием.

– Мама никогда меня не отпустит, – предупредила Эмили, которую при мысли о возможности хотя бы на пару дней ускользнуть из Армстронг-хауса переполняли эмоции.

– А вот маму я беру на себя, – подмигнул ей Чарльз.

Ипподром был забит народом, и Чарльз с Эмили с трудом пробирались через толпу.

– Не видишь их? – спросил он, напряженно вглядываясь в лица людей.

– Вот они! – воскликнула Эмили, показывая рукой в сторону.

Кэролин под руку с Джорджем неторопливо двигались в толчее, а за ними следовала Арабелла в кремовом платье с туго затянутым корсетом и с таким же кремовым зонтиком в руках.

– Чарльз! – воскликнула Кэролин, заметив их.

– Ты отвлекаешь родителей, – шепнул Чарльз на ухо Эмили.

– Мы не знали, что вы будете на этих скачках.

– Это решилось в самую последнюю минуту. Взгляните, кто тут со мной – моя любимая младшая сестра Эмили! – сказал Чарльз, подталкивая ее вперед.

Кэролин была в восторге.

– Арабелла, здесь Эмили. Вы ведь с ней подружились, не так ли? Я часто вижу у нас на столике в холле письма из Армстронг-хауса от нее.

– Здравствуй, дорогая Арабелла! – сказала Эмили преувеличенно приветливым тоном.

– Здравствуй, – отозвалась Арабелла, стараясь сдержать нервную дрожь.

– Где вы остановились? – спросил Джордж.

– В «Империале», – ответил Чарльз.

– И мы тоже! – радостно воскликнула Кэролин.

– О, какая у вас очаровательная брошь, леди Тэттинжер, – заявила Эмили, подходя поближе, чтобы лучше рассмотреть украшение.

– Спасибо! Я купила ее в Нью-Йорке.

– Расскажите мне немного про Нью-Йорк, – попросила Эмили, незаметно загораживая собой Чарльза и Арабеллу.

Чарльз подошел к Арабелле вплотную.

– В каком номере вы остановились? – шепотом спросил он.

– В номере двадцать два.

– Я приду к вам сегодня ночью.

– Нет! Моя мать живет в соседнем номере!

– Ну тогда… когда же? – нетерпеливо спросил он.

– В девять нас пригласили на ужин. Я скажу, что у меня разболелась голова, и не пойду с ними… Приходите ко мне в это время.

И снова полетели недели – приходили и отсылались письма, устраивались новые свидания. Приближавшийся день рождения Эмили предоставил любовникам новую возможность.

Арабелла сидела в столовой со своими родителями и завтракала. Кэролин просматривала свою почту.

– А вот письмо от Эмили, – с удивлением сказала она.

– От Эмили? – От неожиданности Арабелла уронила ложку.

– Да, от Эмили Армстронг, – подтвердила Кэролин.

Арабелла, решив, что мать открыла письмо по ошибке, протянула руку и выхватила его.

– Но оно адресовано мне, – возразила Кэролин, забирая его у дочери обратно.

– И что же она хочет? – спросила Арабелла, стараясь не показывать, что ее охватил приступ паники.

– На следующие выходные у нее день рождения, и она приглашает нас к себе на торжество. Правда, мило с ее стороны? Она пишет, что Гаррисон тоже приедет и что ее мать приглашает нас всех погостить у них в Армстронг-хаусе. Я знаю, что Эмили может быть немного грубоватой, но все же считаю, что она славная девочка.

Арабелла задумалась: что на этот раз затеял Чарльз? Мысль об этой поездке пугала ее. Одно дело – их короткие свидания время от времени. И совсем другое – предаваться греху, находясь под одной крышей с Гаррисоном, ее родителями и всей его семьей?! А после этого нахально встречаться с ними за завтраком, обедом и ужином, делая вид, что между ними с Чарльзом нет никаких отношений? В самом начале их романа она действительно поступала так, охваченная эйфорией от новой для нее страсти, но возвращаться к этому сейчас, умышленно и расчетливо, – уже совсем другое дело. К тому же она чувствовала, что Чарльз дерзко рисуется перед всеми, излишне рискуя без необходимости и выставляя Гаррисона полным идиотом.

– Мы не можем туда поехать, – заявила Арабелла.

– Но почему же? Неотложных дел у нас нет. Было бы невежливо отказаться. На данном этапе это уже практически твои родственники, Арабелла.

13

Во время поездки на поезде до Кастлуэста Арабелла старалась скрыть свои тревоги от родителей.

На станции Тэттинжеры пересели во встречавший их экипаж, который отвез их в Армстронг-хаус, где Маргарет, Гаррисон и Эмили уже с нетерпением ожидали появления дорогих гостей.

– Это была прекрасная мысль пригласить нас на празднование дня рождения Эмили! – сказала Кэролин.

– Арабелла! – радостно воскликнула Эмили, обнимаясь и целуя ее в щеку.

Арабелла, неловко принимая наигранный восторг такого горячего гостеприимства, подумала, что по актерским способностям Эмили не уступает Чарльзу.

Взяв Арабеллу под руку, Эмили повела ее в большую гостиную.

– Как хорошо, что наши девушки стали такими добрыми подругами, – заметила Кэролин, когда все остальные последовали за ними.

В гостиной у окна стоял Чарльз; он задумчиво смотрел на озеро и курил сигарету.

– Чарльз, приехала Арабелла со своими родителями, – сообщила ему Эмили.

Чарльз небрежно обернулся.

– Добро пожаловать! – с улыбкой сказал он и пошел им навстречу, чтобы поздороваться.

В тот вечер Армстронгов и Тэттинжеров ожидал в столовой роскошный ужин – жареный молочный поросенок. Оба семейства беседовали в непринужденной обстановке, как старинные друзья, но только Чарльз, Арабелла и Эмили знали настоящее положение вещей. Для Арабеллы все происходящее было невыносимо мучительно, она чувствовала себя обманщицей. Сейчас, среди близких ей людей, когда она сидела за столом рядом с Гаррисоном напротив Чарльза, она вдруг осознала ужасную реальность своего романа. Но когда она находила в себе силы посмотреть на Чарльза, то видела, что он был таким же расслабленным, как всегда, ничто на свете его не волновало и он непринужденно болтал о чем угодно.

– Арабелла, вы были в театре в последнее время? – спросил Чарльз, глядя ей прямо в глаза.

Девушка посмотрела на него и сразу же поняла, что не может выдержать его взгляд.

– Нет, в последнее время не была, – ответила она и покраснела.

– Что ты говоришь? Мы же были там в прошлую субботу, ходили на «Гамлета», помнишь? – поправил ее Гаррисон.

– Ах да, конечно, мы смотрели «Гамлета», – согласилась она и искоса взглянула на Чарльза, который сидел, откинувшись на спинку стула, с самодовольной улыбкой на лице.

На этот раз Арабеллу поселили не в Голубой комнате, а рядом со спальней хозяев, Лоренса и Маргарет, причем по другую сторону от ее комнаты расположились ее родители.

Очевидно, даже Чарльз не посмел бы прийти к ней в таком окружении. Впрочем, он был непредсказуемым и очень любил, когда его нервы щекотала близость опасности, поэтому она небезосновательно опасалась, что он может все равно появиться у нее среди ночи, несмотря на то, кто спит за стеной.

Однако он не пришел.

– Думаю, мы могли бы с Арабеллой прокатиться по поместью во второй половине дня, – за завтраком предложила Эмили.

– Но я же собирался сегодня повезти ее в Кастлуэст, – возразил Гаррисон.

– Гаррисон! Ты видишься с Арабеллой в Дублине постоянно! Она все-таки приехала сюда на мой день рождения, поэтому мне хочется провести с ней побольше времени, – ворчливо заявила Эмили.

Гаррисон с улыбкой обернулся к Арабелле:

– Представляешь? Я-то думал, что тут ты будешь полностью в моем распоряжении, но, похоже, у меня в нашей семье появился серьезный конкурент!

Арабелла взглянула на Чарльза и быстро встала.

– Пойду подберу, что мне надеть на нашу прогулку.

Когда Арабелла вышла из дома после обеда, Эмили уже ждала ее в небольшом фаэтоне возле крыльца. Как только она поднялась в коляску и удобно разместилась на сиденье, Эмили хлестнула лошадь вожжами и они быстро покатили по аллее к выезду.

– Я восхищена твоим умением управлять фаэтоном, – призналась Арабелла. – Даже мужчины находят этот вид экипажей очень неустойчивым и опасным.

– Обожаю опасность, – заявила Эмили, искоса взглянув на нее. – А ты?