Текст книги "Чёрная Карета"

Эндрю Питерсон
Чёрная Карета

© Сергеева В.С., перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке, оформление.

ООО «Издательство «Эксмо», 2023

* * *

Посвящается Эдану, Ашеру

и Скай. Помните, кто вы такие.

1
Одинокий фендрил

– Клыкастая коро-о-ова! – вопил Подо, колотя палкой по стволу дуба. Глаза у старого пирата сверкали; он стоял у подножия дерева, как капитан корабля у мачты. – Клыкастая корова! Живей! Все наверх!

На соседней полянке сквозь нити висячего мха со свистом пронеслась стрела и воткнулась в доску, на которой угольком был нарисован рычащий Клык. Стрела торчала у Клыка из пасти, и её древко ещё дрожало. Тинк опустил лук и прищурился, пытаясь понять, попал ли в цель, и совершенно не обращая внимания на дедушкины крики.

– Клыка-а-астая… ого, отличный выстрел, парень… коро-ова!

Подо снова стукнул по стволу. Ния торопливо полезла по верёвочной лестнице, которая вела к древесному дому Пита Носка. Из люка высунулась обтянутая носком рука и втянула Нию внутрь.

– Спасибо, Артам, – сказала она, не выпуская его руки и глядя ему в глаза в ожидании ответа.

Пит Носок, которого на самом деле звали Артам П. Ветрокрыл, посмотрел на неё и сглотнул. Веко у него дёрнулось. Он явно хотел сбежать, как делал всегда, когда Ния называла его по имени, но она крепко держала его за руку.

– Не за что… Ния.

Каждое слово он произносил с очевидным усилием, особенно последнее, но, казалось, безумие стало его покидать. Всего неделю назад, заслышав имя «Артам», он впадал в бешенство – вопил, торопливо сбегал по верёвочной лестнице и надолго исчезал в чаще.

Ния выпустила его руку и посмотрела в люк в полу на отца, продолжающего колотить палкой по стволу и вопить, что приближаются клыкастые коровы.

– Пошли, Тинк! – крикнул Джаннер.

Гремя колчаном со стрелами, зажатым у него под мышкой, он бежал к Лили, сидящей верхом на Малыше. Малыш, который был размером с лошадь и не уступил бы никакой клыкастой корове, запыхтел и завилял хвостом. Тинк неохотно опустил лук и последовал за братом, озираясь, нет ли опасности. Братья помогли встревоженной Лили слезть, и все трое кинулись к верёвочной лестнице.

– Коровы, коровы, коровы! – орал Подо.

Джаннер вскарабкался по лестнице вслед за Тинком и Лили. Когда дети оказались в доме, Подо тоже протиснулся в люк и опустил крышку.

– Неплохо, – с довольной улыбкой произнёс он. – Джаннер, в следующий раз гони брата и сестру быстрее. Будь здесь настоящие коровы, вы бы не успели добраться до лестницы и их громадные зубы уже вонзились бы в вашу нежную плоть…

– Папа, – с упрёком сказала Ния.

– …и раздробили кости, – закончил старик. – Если Тинк слишком упрям, чтобы всё бросить и бежать, твоя задача, Джаннер, убедить его, понятно?

Джаннер покраснел, но оправдываться не стал. Тренировки по спасению от клыкастых коров проходили ежедневно с тех пор, как они поселились в доме на дереве, и постепенно дети перестали вопить от ужаса, когда крики Подо нарушали мирную тишину леса.

Узнав, что он Хранитель трона Анниеры, Джаннер серьёзно отнёсся к своей обязанности защищать короля. Слушая рассказы матери о подвигах Пита в качестве Хранителя трона, мальчик гордился древней традицией, к которой был причастен.

Беда заключалась в том, что Верховным королём, которого он должен защищать, оказался его младший брат Тинк. Не то чтобы Джаннер завидовал – сам он ничем не хотел править, – но иногда ему просто не верилось, что тощий и беспечный Тинк это настоящий король, и более того – правитель легендарного Сияющего Острова.

Пока Подо разглагольствовал об обязанностях старшего брата, о многочисленных опасностях Глибвудского леса, о том, как следовало поступить, заслышав сигнал тревоги, Джаннер смотрел на лес за окном. Он скучал по дому. Когда они покинули городок Глибвуд и поселились в лесном замке Пита, Джаннер жаждал приключений. Он предвкушал долгое путешествие в Ледяные прерии и от волнения едва мог заснуть. А когда засыпал, ему снились заснеженные просторы, залитые светом таких ярких и острых звёзд, что о них можно было бы пораниться.

Но шли недели – Джаннер уже сбился со счёта, – и приключения ему поднадоели. Он соскучился по привычному порядку вещей. По горячей еде, медленной смене времён года, по птицам, которые гнездились в уголке над дверью – утром и вечером Джаннер, Тинк и Лили рассматривали крошечные синие яички, затем птенцов, а в один прекрасный день с удивлением обнаруживали пустое гнездо, не понимая, куда делись птицы. Но те дни миновали; нравилось это Джаннеру или нет, старый домик на окраине Глибвуда перестал быть ему родным. Но и в замке Пита он не чувствовал себя как дома. Джаннер сомневался, что у него вообще есть дом.

Подо продолжал говорить, и Джаннер ощутил жгучее раздражение – как всегда, когда ему втолковывали хорошо известные вещи. Но он промолчал, зная, что взрослые ничего не могут с собой поделать. Подо и мать мучили его нотациями до полного отупения, и бороться с ними было бессмысленно.

Поняв, что речь Подо подходит к концу, мальчик заставил себя прислушаться.

– …лес – опасное место, и какая-нибудь зверюга запросто сожрёт того, кто ловит ворон!

– Да, сэр, – как можно почтительней отозвался Джаннер.

Дедушка ухмыльнулся и подмигнул, и Джаннер невольно улыбнулся в ответ. До него дошло, что Подо прекрасно знает, о чём он думает.

Старик повернулся к Тинку:

– Отличный выстрел, мальчуган, да и Клыка ты здорово нарисовал.

– Спасибо, деда, – ответил Тинк, и у него заурчало в животе. – А когда завтрак?

– Послушай, парень, – Подо сдвинул густые брови и устремил на внука устрашающий взгляд, – когда брат говорит тебе идти – бросай всё и беги, как будто под тобой горит земля.

Тинк побледнел.

– Ты пойдёшь за Джаннером и спрыгнешь с утёса в Тёмное море, если он тебе велит. Ты Верховный король, а значит, должен думать не только о себе!

Досада Джаннера прошла. Ему было приятно, что ругают не его одного, хоть и мучила совесть, что он радуется, глядя на муки Тинка.

– Да, сэр, – сказал Тинк.

Дедушка долго смотрел на него, и Тинк повторил:

– Да, сэр.

– Ну, детка, ты в порядке? – спросил старик с улыбкой, повернувшись к Лили.

Та кивнула и завела за ухо прядь волнистых волос:

– Дедушка, когда мы пойдём дальше?

Остальные с удивлением взглянули на неё. Семья провела несколько недель в относительном покое, но время шло, и становилось всё труднее избегать этого вопроса. Беглецы знали, что нельзя прятаться в лесу вечно. Наг Безымянный и его Клыки терзали землю Скри, и тень зла с каждым днём всё плотнее накрывала Ануот. Рано или поздно она вновь упадёт на Игиби.

– Скоро нам придётся отсюда уйти, – сказала Ния, глядя на лес. – Когда опадёт листва, наше убежище окажется на виду. Да, Артам?

Пит слегка подпрыгнул, услышав своё имя, и, прежде чем ответить, почесал в затылке:

– Холодная зима придёт, листва облетит, мостки будет видно… да. Ужно нуходить… нужно уходить.

– В Ледяные прерии? – уточнил Джаннер.

– Да, – сказала Ния. – Клыки не любят холод. Мы все видели, что зимой они тупеют, даже в наших краях. Надеюсь, среди вечных льдов Клыки не водятся.

Подо что-то буркнул.

– Я знаю, о чём ты думаешь. Это исключено, – спокойно произнесла Ния.

– А о чём думает дедушка? – поинтересовался Тинк.

– Это наше с ним дело.

– О чём он думает? – настойчиво спросил Джаннер и заметил, что голос у него звучит совсем как у взрослого.

Ния нерешительно взглянула на сына. Она долго хранила от детей множество секретов, и Джаннер понимал: матери по-прежнему трудно откровенничать с ними. Но с тех пор всё изменилось. Джаннер знал, кто он такой и кто его отец, и приблизительно представлял, что стоит на кону. Он уже убедился, что его мнение важно для матери и дедушки. Он был Хранителем трона – по крайней мере, знал, что он Хранитель трона, – и поэтому старшие стали обращаться с ним иначе.

– Мм, – произнесла Ния, всё ещё сомневаясь.

Подо решил за неё.

– Я думаю, мало пойти в Ледяные прерии и затаиться там, как земляные жабы, положившись на судьбу. Если Оскар прав, если на севере и впрямь обитают люди, которые не желают жить под пятой Клыков, если они в самом деле готовы драться, они и без нас оторвут Клыкам хвосты и прогонят их обратно в Дань. Лично я думаю, что драгоценности должны сесть на корабль и плыть домой. – Он повернулся к дочери. – Только подумай, дочка. Вы поплывёте на Анниеру…

– Почему «вы»? – вмешался Тинк.

– Не важно, – отмахнулся Подо. – Ния, только представь: ты сможешь вернуться домой.

– Нам некуда возвращаться, – отрезала Ния.

– Хорошо, оставим Анниеру. Как насчёт лощин? Ты не видала Зелёные лощины десять лет. И насколько нам известно, лапа Клыка туда не ступала! Там, возможно, ещё живут родственники твоей матери, которые думают, что ты погибла вместе со всеми нами.

Ния закрыла глаза и тяжело вздохнула. Пит и дети смотрели в пол.

Джаннер никогда не думал, что у него есть родственники, которые живут за морем, в Зелёных лощинах. Он был согласен с матерью, что не стоит и пытаться. Им и так хватает забот. Сначала нужно проскользнуть мимо Клыков в Торборо, затем двинуться на север, через Каменные горы, в Ледяные прерии. А Подо предлагает пересечь море! Джаннер не привык к такому размаху.

Ния открыла глаза и заговорила.

– Папа, сейчас нам ничего не остаётся, кроме как отправиться на север. Не нужно плыть за море. Не нужно возвращаться на Анниеру. Не нужно ехать в Зелёные лощины. Мы пойдём на север, подальше от Клыков, и точка. Давай переправим детей целыми и невредимыми в прерии, а потом поговорим.

Подо вздохнул:

– Ладно, дочка. Мы и туда-то без хлопот не доберёмся… – Он взглянул на Пита, который стоял на голове в углу. – Ты небось пойдёшь с нами?

Пит ахнул и свалился на пол, а затем вскочил и отсалютовал. Лили засмеялась.

– Так точно, сэр! – отрапортовал Пит, подражая хриплому голосу Подо. – Я готов, если Ветропрыги готовы. Я знаю дорогу до Ледяных прерий. Я был там, давным-давно – там ничего нет, кроме равнин и льда… Белого, ослепительного, холодного льда. Там очень холодно. Сплошной лёд… – Пит сделал глубокий радостный вдох и хлопнул в ладоши. – В путь! – Он распахнул люк и выпрыгнул, прежде чем его успели остановить.

Дети подбежали к люку и увидели, как он скользит по верёвочной лестнице. Достигнув земли, Пит торопливо зашагал на север. Малыш, который лежал в большой яме меж корней, вскинул огромные уши и, не поднимая головы, посмотрел вслед Питу, который исчез в лесу.

– Он вернётся, как только поймёт, что мы не идём за ним, – с улыбкой сказала Лили.

Они с Питом проводили целые часы вместе – иногда читали, а иногда он танцевал, взмахивая руками в носках, а Лили играла на свистоарфе. Присутствие девочки, казалось, оказывало на него целительное действие. Рядом с ней Пит переставал суетиться, его взгляд становился сосредоточенней, а голос – спокойней и уверенней. Тогда Джаннеру было проще поверить в рассказы Нии о подвигах Артама П. Ветрокрыла на Анниере, до Великой войны.

В дружбе Лили и Пита плохо было лишь одно: Подо ревновал. До того как в их жизни появился Пит Носок, Подо и Лили крепко дружили – отчасти потому, что у обоих была только одна здоровая нога, а отчасти потому, что между дедушками и внучками издревле существует особая связь. Ния как-то сказала Джаннеру, что Лили вдобавок очень похожа на бабушку Вендолин.

Пока дети смотрели вслед Питу, над дубом стремительно мелькнула чья-то тень, и послышался высокий приятный звук, словно по большому колоколу стукнули крохотным молоточком.

– Вот и одинокий фендрил.

– Папа, – позвала Ния.

– Что? – спросил Подо, сердито глядя в окно.

– Кажется, нам пора уходить, – сказала Ния.

Тинк и Джаннер с улыбкой переглянулись. Тоску по дому как рукой сняло. После долгого ожидания им наконец-то предстоит приключение.

2
«Единственная гостиница», восьмой номер

Пролетев над лесным замком Пита, одинокий фендрил мелькнул и над Джо Шустером, хозяином «Единственной в Глибвуде гостиницы», который лежал ничком в грязи, глотая слёзы. Эдди, жена Джо, стоя на пороге, в ужасе смотрела на него, зажав себе рот руками, чтобы не кричать, когда сапог Клыка сильнее надавил на спину бедолаге.

День стоял ясный и жаркий. Ветер гнал по улицам сухую листву и клубки перекати-поля, которые скапливались под стенами старых домишек. Несколько недель назад городок Глибвуд пережил сильнейшую бурю – она обрушилась на Скри, будто Создатель в гневе топнул ногой. Цветочная лавка Феринии лишилась крыши, и её залило дождём. Некоторые строения и вовсе рухнули, и часть Глибвуда лежала в развалинах. «Единственная гостиница», книжный магазин и городская тюрьма уцелели и служили теперь печальными напоминаниями о городке, некогда тихо и мирно стоявшем на краю утёса.

Джо поморщился и с трудом выговорил:

– Нет, господин, я их не видел, клянусь.

Клык стукнул Джо по голове древком копья – сильно, но не настолько, чтобы пленник лишился чувств. У Эдди вырвался крик; Клык повернулся и ледяным взглядом приковал женщину к месту. Перетащив через Джо холодный влажный хвост, он поднялся по ступенькам к двери. Эдди взвизгнула, когда Клык ворвался в гостиницу и схватил её за горло.

– Ах ты вонючка! – прошипел он, зажимая курносый нос и с трудом подавляя тошноту. – Ну-ка глянь старому Хиггку в глаза и скажи честно: ты видела Игиби или этого мерзс-ского Ос-скара Ритипа, который держал книжный магазин?

Эдди побледнела и задрожала, не в силах ни говорить, ни отвести глаз от длинных клыков, которые, источая яд, торчали из пасти ящера.

– Это всё без толку, Хиггк, – крикнул другой Клык, с удовольствием наблюдая за происходящим с улицы. – Ты лучше её кусни.

– Для того нам и зубы даны, а то ж, – подхватил третий.

Джо Шустер поднялся на колени и умоляюще сложил руки:

– Пожалуйста! Господа! Не трогайте мою Эдди! Она ничего не знает. И я тоже, честное слово! – Он пытался говорить твёрдо, но это было немыслимо – он видел бледное лицо жены в опасной близости от клыков ящера. – Прошу вас!

Клыки с восторгом смотрели, как корчатся Джо и его жена; товарищи начали подзадоривать Хиггка. Тот ухмыльнулся и открыл пасть. Его клыки удлинились, и из них брызнули тоненькие струйки яда, оставив на блузке Эдди тёмные пятна прожогов. У Эдди закатились глаза, затрепетали веки, и Джо взмолился, чтобы она потеряла сознание прежде, чем Клык её укусит. Женщина безжизненно повисла в лапах ящера.

Из недр «Единственной гостиницы» донёсся громкий свист. Джо смутно догадался, что это чайник на плите.

Эдди открыла глаза.

– Чай готов, – пробормотала она, и Джо, охваченный внезапным порывом вдохновения, вскочил на ноги.

– Подождите! – воскликнул он.

– Что?! – рявкнул Хиггк. – Ты вдруг всс-спомнил, куда делис-сь Игиби?

– Нет, господин, но если вы укусите мою Эдди – кто приготовит вам козюльную кашу? Никто в целом Скри не умеет готовить её лучше Эдди Шустер! А ещё комариный пирог! И рулет с обрезками ногтей!

Хиггк помедлил. Остальные Клыки перестали его подначивать и взглянули на Джо и Эдди с несомненным интересом. В наступившей тишине был слышен только свист чайника. Джо вытер руки о фартук и посмотрел на жену. Та набралась храбрости и произнесла:

– Моя запеканка из м-мышиных носов просто до отвращения прекрасна.

– Ну ладно, – кивнул Хиггк. Он выпустил Эдди, и она бессильно опустилась на землю. Джо бросился к жене и поцеловал её в лоб. – Фу, – поморщился Клык. – Учти, если я не получу миску этой твоей запеканки к вечеру, то закончу начатое.

Остальные Клыки зашипели, зарычали и мерзко захихикали в знак согласия.

– А если узнаешь что-нибудь о Ритипе и Игиби и не с-скажешь, никакая еда не с-спасёт ваши вонючие шкуры.

Джо и Эдди заспешили на кухню и принялись изобретать рецепт запеканки из мышиных носов, которую Эдди со страха только что придумала. Для начала она послала мужа наловить мышей и крыс.

Джо поцеловал жену и возблагодарил Создателя за то, что они оба ещё живы.

– Я скоро, дорогая, – пообещал он.

Повесив фартук на спинку стула и надев сапоги, он уже взялся за дверную ручку, но помедлил и выглянул в окно, выходящее на задний двор. Клыков там не было. Тогда, вместо того чтобы выйти на улицу, Джо на цыпочках поднялся по чёрной лестнице на второй этаж и постоял на площадке, глядя в тёмный коридор и прислушиваясь.

С улицы доносились буйные возгласы Клыков. Скрипели старые дома, свистел ветер. Джо подкрался к восьмому номеру и приоткрыл дверь.

Меблировка восьмого номера – аккуратно застеленная кровать, умывальник, комод и стол – была очень простая, но прочная. Джо подошёл к окну и с грустью взглянул на развалины городка. За окном виднелось то, что осталось от таверны Шагги. Каменная труба торчала как ствол древнего дерева, на земле валялись доски, сломанные стулья и разбитые бутылки.

Морщась от скрипа половиц, Джо подошёл к комоду и отодвинул его от стены. За ним обнаружилась маленькая дверца. В последний раз оглянувшись, Джо нырнул в проём и задвинул за собой комод.

Проход заканчивался тесной каморкой с крошечным окошком в потолке. Света было мало, но вскоре глаза Джо привыкли к полумраку, и он разглядел тучного мужчину, лежащего в постели.

– Здравствуй, дружище, – шепнул Джо.

Мужчина шевельнулся и попытался сесть. Его объёмистый живот был перевязан окровавленным бинтом.

Джо положил руку ему на плечо:

– Лежи спокойно. Мне надо ненадолго выйти, но я решил сначала навестить тебя. Хочешь пить?

Раненый тщетно попытался прилепить к лысине прядь седых волос.

– Я… изнемогаю… перефразируя мудрые слова… Луи ди Чикачеличелли, – проговорил он.

– Верю, – улыбнулся Джо, налил воды из стоящего рядом с кроватью кувшина и поднёс чашку к губам Оскара Н. Ритипа. – Загляну попозже, чтобы сменить повязку. Тебе что-нибудь нужно?

Оскар, морщась, отхлебнул:

– Ещё что-нибудь почитать, если тебя не затруднит, конечно.

Джо взглянул на стопки книг во всех углах.

– Постараюсь, – сказал он. – Отдыхай. Я вернусь вечером. Хорошо, что ты уже можешь говорить, Оскар.

– О да, – тяжело дыша, кивнул тот. – Я многое должен тебе рассказать, Джо. Зузаб… беда… – он закашлялся.

– Не волнуйся, мы ещё успеем поговорить.

Джо подумал: скоро придётся сказать Оскару, что его маленький приятель Зузаб исчез – возможно, погиб. Но он пока не хотел огорчать старика.

Оскар откинулся на подушки и почти мгновенно заснул. Выглядел он скверно, но с тех пор, как Джо обнаружил его истекающим кровью на полу книжного магазина, ему стало заметно лучше. В тот день, когда налетела буря, Джо и Эдди потратили немало сил, чтобы перетащить раненого в гостиницу. После того как Подо и Игиби бежали в поместье Анкльджелли, спасаясь от явившихся за ними сотен ящеров, новых Клыков в Глибвуд не присылали. Джо не знал, что случилось с Клыками в ту ночь, но, видимо, что-то уничтожило их всех.

Когда утром после битвы Шустеры выбрались из укрытия, им показалось, что настал конец света. Чёрные тучи кипели в небе над обезлюдевшим городком, улицы были полны пыли, костей и пустых доспехов. Вскоре из своей таверны показался Шагги, и Шустеры, увидев его, очень обрадовались. Они много лет жили бок о бок и были единственными из глибвудцев, кто предпочёл остаться дома, а не бежать в Торборо или в Дагтаун в тот вечер, когда Игиби чуть не увезла Чёрная Карета.

А потом Шустеры лишились своего последнего друга.

Однажды вечером в Глибвуд явилась компания Клыков, идущая с севера, из форта Ламендрон. Шагги как раз катил через дорогу тачку с хворостом. Стоя у окна на втором этаже «Единственной гостиницы», Шустеры беспомощно наблюдали, как Клыки повалили его на землю, а один из них укусил Шагги за ногу.

Клыки ушли так же быстро, как и появились, но когда Джо и Эдди подбежали к Шагги, тот был уже мёртв. Шустеры, плача, похоронили друга на глибвудском кладбище, в южном конце Дрожливого переулка. Джо извлёк из развалин таверны вывеску, на которой была нарисована собака с трубкой в зубах, и, положив её в изголовье могилы, красивыми буквами вырезал на ней «Шагги Бандибунд, образцовый сосед и друг».

И вот Клыки вернулись – и желали знать, где Ритип, Подо Рулевой и семейство Игиби. Джо понятия не имел зачем. Оскар в бреду что-то бормотал про Ледяные прерии и сокровища Анниеры, но Джо Шустер был простым хозяином гостиницы. В таких вещах он не разбирался, да они его ничуть и не интересовали. Он просто хотел, чтобы Оскар поправился и жизнь снова стала такой, как раньше, до появления Клыков.

Джо рассуждал так: если Клыки разыскивают Оскара – значит, книготорговца нужно спрятать. Когда раны у старика заживут, они решат, что делать дальше, а до тех пор надо соблюдать осторожность. Как Джо только что убедился, опасность грозила не только Оскару, но и им с Эдди. Джо страшно было представить, что с его любимой женой случится беда.

Напоследок Джо похлопал старика по ноге, и Оскар что-то промычал в ответ. Прежде чем выбраться из тайника, Джо долго стоял, прислушиваясь. Придвинув за собой комод к стене, он застыл.

Что это за звук? Кто-то двигался за окном?

Джо покрылся холодным потом, от страха у него закружилась голова. Как можно небрежней он достал из жилетного кармана платок и смахнул пыль с комода. Напевая под нос, он подошёл к столу и украдкой выглянул в окно.

Там маячило чьё-то лицо.

На ветке за окном восьмого номера сидела маленькая хрупкая фигурка в лоскутной рубахе. Глаза у этого существа были пронизывающие и холодные, и под их взглядом Джо замер.

– Зузаб! – воскликнул он радостно и в то же время растерянно. Оскар будет просто счастлив, узнав, что его приятель жив! Джо помахал горностраннику, и тот кивнул в ответ. Маленький человечек, видимо, беспокоился о своём старике хозяине; он мог бы помочь Джо и Эдди ухаживать за Оскаром. Джо сунул платок в карман и открыл окно. – Добро пожаловать, Зузаб! – сказал он, когда горностранник словно паук забрался в окно. – Так приятно видеть в Глибвуде знакомое лицо.

– Приветствую вас, господин Шустер, – произнёс Зузаб. Его голос звучал тонко и ломко – не как у ребёнка, но и не как у взрослого мужчины.

Джо погладил горностранника по макушке, не заметив отвращения, мелькнувшего на лице Зузаба.

– Ты, наверное, беспокоишься об Оскаре, да? – спросил он с улыбкой, готовясь сообщить приятные новости.

Глаза Зузаба чуть заметно округлились. Он кивнул:

– Да, господин Шустер, я так волнуюсь… о его здоровье.

Джо открыл было рот и вдруг вспомнил слова Оскара, сказанные всего пять минут назад: «Зузаб… беда».

Сначала Джо решил, что Оскар хотел предупредить о чём-то своего маленького друга, но теперь вдруг засомневался. В том, как горностранник разглядывал его, хозяину гостиницы почудилось нечто зловещее.

– Оскар… – запинаясь, начал он.

Зузаб подался вперёд.

– Э… я не видел его с пор, как случилась вся эта история. А ты? – спросил Джо и снова принялся смахивать пыль с мебели, поправлять покрывала и взбивать подушки, с особой остротой сознавая присутствие Оскара по ту сторону стены. Только бы старик не застонал и не захрапел! – Джо открыл дверь и остановился на пороге. – Ну, ты со мной? Мне надо прибраться ещё в двенадцати комнатах, и это крайне увлекательно, уверяю тебя. Если нет – можешь выйти тем же путём, что и вошёл.

Зузаб молча смотрел на него, как кошка, готовая к прыжку. Джо показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Зузаб в последний раз окинул взглядом комнату, поклонился и легко вспрыгнул на подоконник.

– До свиданья, господин Шустер, – сказал он и, взмахнув лоскутным подолом, исчез.

На подкашивающихся ногах Джо подошёл к окну и запер его. И тут из тайной комнаты, где лежал Оскар, донеслось оглушительное пуканье.

В окне вновь возникла голова Зузаба.

– Извини, – сказал Джо.

Горностранник прищурившись поморщился – и пропал.