Текст книги "Попробуй страсть на вкус"

– Но если я выйду замуж за того, у кого уже есть дети…

Увидев выражение ее лица, Тарик застыл на полуслове.

– Самира?

Она уставилась на свои руки. Пальцы были сцеплены так сильно, что костяшки побелели.

– Я хочу иметь детей. Я всегда хотела их. – Она глубоко выдохнула. – Но сама я не могу иметь детей.

Тарику захотелось протянуть руку, успокоить ее, прижать к себе, приласкать. Они не виделись много лет, но она по-прежнему была для него девочкой, которую он неустанно опекал.

Но теперь Тарик стал старше и мудрее. Ему было тридцать семь лет, и он уже знал, что в некоторых ситуациях женщинам не нужны утешение и объятия, им важнее сохранить свое достоинство.

– Теперь ты понимаешь, почему я предлагаю тебе жениться на мне.

– Ты предложила себя в жены только из-за моих детей?

– Не надо так злиться, Тарик. – Ей даже удалось слабо улыбнуться. При виде этой улыбки у него защемило сердце. – Я не хочу отнимать их у тебя.

Самира сделала к нему шаг, потом – другой…

– Я хочу делить их с тобой, ухаживать за ними, растить их с любовью и поддерживать их.

– Ты хочешь выйти замуж за меня из-за моих детей? – Он гневно сжал губы. Тарик привык к тому, что женщины бегали за ним, и гордость его была уязвлена.

Самира вновь шагнула к нему, не осознавая того, что нарушает его личное пространство. Она была так близко, что он ощущал ее тепло, видел пятнышки на ее коже и легкие тени под глазами, которые не мог скрыть макияж.

– Не только из-за детей, Тарик. Я хочу иметь семью. Но я не могу положиться ни на одного мужчину, кроме тебя. Ты порядочный и честный.

Противоречивые чувства охватили шейха. Радость от того, что она доверяла ему. И раздражение при мысли о том, что она видела в нем некоего защитника, который к тому же имел таких желанных для нее детей.

Но Самира ошибалась. Если бы она знала, какая тьма существует в его душе, какие примитивные чувства и страсти, она убежала бы от него прочь без оглядки.

Нужно это прекратить.

Тарик взглянул в ее открытое лицо.

– Ты оказала мне честь своим предложением, Самира. Но я отвечаю: нет. Я не женюсь на тебе.

Глава 3

Самира готовилась к отказу, но в реальности ей стало хуже, чем она себе представляла.

Ее губы задрожали. Заморгав, она сжала колени, радуясь тому, что юбка прикрыла ее дрожавшие ноги. Через секунду ей удалось улыбнуться, она глубоко вздохнула и непринужденным тоном произнесла:

– Спасибо за то, что выслушал меня, Тарик. – Голос ее был ровным и невозмутимым. Я знала, что не подойду тебе, хотя и предлагала себя в жены. Тебе нужна другая женщина.

Оглядевшись, Самира стала искать свою сумочку, пока не поняла, что та по-прежнему висит у нее на плече.

– Что ты хочешь сказать?

– Давай не будем об этом, Тарик. Это уже не имеет значения. – Самира широко улыбнулась. – Мне надо идти. Я желаю тебе и твоим детям всего самого лучшего.

Она повернулась, желая поскорее уйти от него, когда длинные сильные пальцы сжали ее предплечье.

Самира замерла от неожиданности. Будто огненная струя проникла под ее кожу.

– Что ты имела в виду, Самира?

Она попыталась освободить свою руку. Но он не отпускал ее.

Взглянув в его лицо, теперь такое близкое, она поняла, что ей от него не уйти.

Этот взгляд она помнила с юных лет. Однажды Тарик пришел к Асиму и узнал о том, что она взбунтовалась – ушла из дома, ничего никому не сказав. Тогда Тарик не стал читать ей нотации. Он лишь сказал, что она разумная девочка, и взял с нее слово больше не подвергать свою жизнь опасности.

Но теперь она не была подростком. Так почему же Тарик не отпускает ее?

Самира пожала плечами:

– Твои советники, несомненно, не одобрят такую жену, как я.

– Во-первых, решение принимаю я сам, а не мои советники; во-вторых, я не понимаю, о чем ты говоришь.

Самира резко повернулась к нему, изумленно подняв брови.

– Не надо лукавить, Тарик. Мы оба знаем, что моя репутация запятнана. «Поруганная добродетель» – так, кажется, говорят? – Вскинув подбородок, она взглянула на него, но, так как он был огромного роста, она все равно не смогла взглянуть на него сверху вниз. – В обеих наших странах будут осуждать меня – женщину, которая никогда не была замужем, но имела любовника. Мне казалось, что ты не привержен старым традициям. По-видимому, я ошибалась.

Самира вновь и вновь повторяла себе, что ей нечего стыдиться, потому что она сошлась с мужчиной, в которого влюбилась. Но он жестоко предал ее, разбив ее мечты. Самира стала добычей прессы. Журналисты преследовали ее, выставляя ее горе всем напоказ.

И разве не удивительно, что она снова боялась влюбиться?

– Но не надо говорить мне, что ты сама веришь в это!

– Почему бы и нет? – Самира уверенно взглянула на шейха. – Тебя видят с новой женщиной на каждом светском мероприятии, но ни одна связь не длится долго. Значит, я не вторгаюсь на чужую территорию, не порчу чужих отношений. Я подхожу тебе, даже более, чем подхожу, в любых аспектах, за исключением одного.

– Твоей девственности… – Тарик помедлил. – Этот аспект не имеет для меня значения. Несколько поколений назад этот вопрос был действительно важным, но сейчас все изменилось.

– Ты думаешь? – Самира горько рассмеялась. Она придвинулась к нему, мигом вспомнив свои обиды. – Скажи об этом мужчинам, которые предлагали мне стать их любовницей! Мужчинам, которые не рассматривали меня как будущую жену, не проявляя ко мне никакого уважения. Мужчинам, чьи взгляды остались такими же устарелыми в двадцать первом веке.

Лицо Тарика стало каменным.

– Кто оскорблял тебя подобным образом? – Пальцы его впились в ее плечо.

– Тарик! Пусти меня. Мне больно. – Лицо его было страшным, она ни разу не видела его таким. Он был похож на воина, жаждущего крови.

– Извини. – Он с трудом выдавил из себя эти слова, но пальцы его разжались, а в глазах потух огонь.

И все же Самира не могла уйти.

– Кто это был? – прорычал он. – Скажи мне.

– Зачем? Это не имеет значения. – Пальцы ее нервно сжали тонкий ремешок сумки. – Я не приняла их предложение.

– Алим знает?

– Ты думаешь, я буду говорить об этом своему брату? Наверное, ты шутишь?

Ей и так очень трудно было убедить Алима в том, чтобы он не трогал Джексона Брента все эти годы. Месть не помогла бы, только усугубила бы ситуацию. А теперь вот Тарик. Он выглядел так, будто готов был разорвать кого-то на кусочки.

Выпрямившись во весь рост, Самира пожалела о том, что не надела каблуки повыше. Она чувствовала себя слишком маленькой по сравнению с ним. Тарик излучал неимоверную энергию.

Судорожно вдохнув воздух, она велела себе не поддаваться чарам этого мачо.

– Не торопись. – Тарик провел ее в комнату и усадил на софу. – Я хочу знать.

– Нет, я не скажу. Это тебя не касается, Тарик. Ведь ты не мой охранник. В лучшем случае ты для меня старый друг.

Лицо его стало каменным, губы его сжались.

– Поэтому еще раз позволь поблагодарить тебя за то, что ты нашел время принять меня. Прощай. – Она встала.

Самира не протянула шейху руку. Ее плечо все еще горело от его жестких пальцев.

– Подожди.

Самира колебалась, затем медленно подняла на него глаза.

– В чем дело? – спросила она.

– Ты предлагала кому-то еще?

Глаза ее расширились от изумления.

– Жениться на мне?

За кого он ее принимает?

Мир покачнулся, и отчаяние охватило Самиру. Неужели сегодня ей недостаточно унижения?

– Только тебе, – наконец сказала она.

– А собираешься предлагать еще кому-нибудь?

Но Самира была храброй женщиной. Да, она доверилась подлецу, который отверг ее, но у нее была гордость. Именно гордость и решимость не сдаваться заставляли ее идти вперед. Ей не нужна была жалость Тарика, его вмешательство в ее личную жизнь.

– Ты очень добр, что интересуешься моими планами, Тарик, но это уже не твое дело. Я передам от тебя привет Асиму и Жаклин, когда увижу их, хорошо?

Тарик сжал ее руку, когда она хотела выдернуть ее. Он прижал ее ладонь к своей рубашке, и она почувствовала сильное биение его сердца.

– Наш разговор пока не окончен. Приходи завтра за окончательным ответом.

Самира во все глаза уставилась на него.

– Тебе действительно нужно время подумать?

Он медленно провел пальцем по ее щеке.

– Некоторые моменты были весьма убедительны, – пробормотал он своим глубоким чувственным голосом. – И было бы неразумно с ходу отвергать твое предложение.

– Ты сменил пластинку. – Прищурив глаза, Самира вырвала руку.

Тарик пожал плечами, подчеркивая этим движением свое превосходство и силу, но Самиру трудно было запугать.

– Ты удивила меня. Мне нужно подумать над этим.

Самира кивнула. Пусть сомневается. Разве у нее есть другой выбор? Она улыбнулась.

– Я понимаю. Это решение нелегко принять. – Она колебалась, подбирая подходящие слова. – Ты не волнуйся, я не вмешаюсь в твою… личную жизнь. Я знаю, у тебя много любовниц, и я не думаю, что ты…

– Ты не думаешь, что я их оставлю? Так? Ты даешь мне карт-бланш? – Тон Тарика был резким, и она не поняла, почему он вдруг разозлился.

Она нахмурилась, лихорадочно гадая о том, что она не так сказала. Ведь подобным соглашением был бы доволен любой мужчина!

Самира считала его порядочным, честным и сильным, но после стольких лет разлуки он был странным во многих отношениях.

– Мне не нужны ни любовь, ни секс, Тарик. – Мысленно она содрогнулась, представив себя страстно влюбленной. Она снова бы стала беззащитной и уязвимой, как и тогда. – И я не жду от тебя притворства. Тебе не надо будет изображать, что ты испытываешь ко мне такие же чувства, как к своей жене. И было бы глупо надеяться, что ты будешь воздерживаться от половой жизни. Ведь у такого мужчины, как ты, существуют определенные потребности.

– Потребности?

– Да. Сексуальные потребности. Но я хочу, чтобы ты был мне другом. Мне нужны уважение и поддержка. Мы вместе будем растить твоих детей.

Тарик взглянул на ее соблазнительную нижнюю губу, и тихий стон вырвался из его груди. К счастью, Самира ничего не услышала. Он представил, как прижимает ее к стене, задрав ее длинную юбку, и ласкает ее. Он представил Самиру в своей постели, в своем душе или лежавшую под ним на длинной кушетке, стоявшей сейчас прямо за ней. Она была такой чувственной, такой притягательной!

Рано или поздно она будет принадлежать ему полностью.

– Я дам тебе ответ завтра.

Через двадцать шесть часов Тарик ворвался в детскую комнату отеля, где играли его близнецы. Чрезвычайная ситуация, возникшая в Аль-Сарахе, разрушила все его планы, и он не мог теперь встретиться с Самирой.

Наверное, это к лучшему, подумал он. Вчера он обнаружил, что хочет снова встретиться с ней, чтобы она не стала предлагать себя в жены кому-то еще.

Тарик давно пытался заглушить в себе мысль о том, что его детям нужна мать. Нежная и ласковая женщина, которая вырастит их. Женщина, которая будет любить их так же, как любила бы Жасмин.

И теперь, стоя в тени полуоткрытой двери, он наблюдал счастливую картину – радость своих детей. Тарик думал, что Самира уже уехала, но нет, она была здесь, к восторгу его детей.

Посредине комнаты были брошены подушки с дивана, и его сыновья с жаром прыгали на них под мелодичную песенку Самиры. У нее был приятный голос, который пробудил в нем давние детские воспоминания.

Она пела песенку об Адиле и Райси. Один ехал на верблюде, другой скакал на коне. И каждый раз, услышав свое имя, мальчики выше подпрыгивали, забираясь на невидимую скалу, пока песенка не кончилась.

Вздохнув, Самира опустилась на ковер. Скатившись с подушек, малыши мгновенно бросились к ней. Адиль прижался к ее боку, и ее рука непроизвольно обняла его. Райси был более энергичным: он забрался к ней на колени, готовясь к продолжению скачки. Тарик подумал, что сейчас Самира нахмурится, но она рассмеялась, прижав детей к себе.

Они сидели втроем на ковре. Его сыновья и Самира.

Она надела платье аметистового цвета, подчеркивавшего теплый оттенок ее кожи. Шелковая летящая юбка была необыкновенно женственной. Самира сбросила туфли, и ее голые ноги выглядели очень сексуально.

Вздохнув, Самира прижала малышей к себе, вдыхая сладкий детский запах. Даже если Тарик отверг ее, эти два часа общения с детьми были восхитительными.

Селеста сказала, что она несказанно помогла благотворительному фонду своими дизайнерскими моделями и пожертвованиями. Но эта маленькая помощь семье принесла ей какое-то особое удовлетворение.

Глубоко вздохнув, Селеста поняла, что ей надо идти. Мальчиков надо было укладывать спать.

Внезапно она увидела Тарика, стоявшего над ней. Он не улыбался, и его напряженный взгляд проникал, казалось, в самую душу. Сердце ее быстро забилось, когда он коснулся ее, взяв на руки Адиля.

Пронзительный взгляд зеленых глаз Тарика заставил ее содрогнуться. Будто он увидел в ней то, что она так тщательно скрывала, чего не хотела признавать.

Быстро поднявшись, Самира стала поправлять прическу, оглядываясь в поисках туфель.

– Прости, что заставил тебя долго ждать.

Самира резко выпрямилась, покраснев и застыдившись, тем более что Тарик был учтивым, как всегда. Она оправила платье, только сейчас заметив жирные пятна от еды, оставленные пальчиками малышей.

– Несомненно, у тебя есть более важные дела, – сказала она.

– Ты не понимаешь.

– Тебе не надо утруждать себя объяснениями. – Шейх уже прояснил свою позицию. – Я все прекрасно поняла.

– В Эль-Сарахе случилась беда, и я все время был на связи.

Самира замерла.

– Беда?

– В одной из горных провинций произошло наводнение. Горные реки вышли из берегов. Была снесена целая деревня.

Самира вдруг вспомнила крошечные домишки, лепившиеся к ущельям. Именно они страдали в первую очередь, когда горные потоки обрушивались с горных вершин.

– Мне очень жаль. – Ее охватило чувство вины. Неудивительно, что Тарик опоздал! – Наверное, ты хотел быть там, со своим народом.

Он кивнул, помрачнев.

– Мы скоро вылетим, мне нужно быть на месте.

– Тогда я не буду тебя задерживать. – Она наконец нашла свои туфли под грудой деревянных кубиков.

– Ты не хочешь узнать мое решение?

Самира выпрямилась. Никаких шансов, что Тарик изменит свое решение. Она вгляделась в его суровое лицо. И снова подумала, позвонил ли Тарик ее брату, сказал ли ему, что она ведет себя крайне неприлично?

При мысли об этом ей стало почти смешно. Асим давно переживал за нее, и не столько из-за того, что она «выбилась из колеи». Он переживал оттого, что она зарылась с головой в работу, а не живет «полной жизнью». Брат втайне переживал, что она до сих пор не оправилась от удара, поразившего ее четыре года назад.

– Конечно, я хочу услышать. Именно поэтому я здесь.

Лицо Тарика было каменным, ни намека на улыбку. Он мгновенно сократил расстояние между ними, заставив ее почувствовать себя совсем крошечной по сравнению с ним. Стоя босыми ногами на полу, она едва доходила ему до плеча.

Большая теплая ладонь сжала ее руки, Тарик склонил голову, и солнечный луч блеснул в его иссиня-черных волосах. Ощутив его теплые губы на тыльной стороне своей ладони, Самира испытала шок. Этот вежливый жест несказанно потряс ее.

Она задрожала, когда он взглянул на нее.

– Ты оказала мне честь своим предложением, принцесса Самира. – Тарик улыбнулся. – Я с радостью принимаю его. Мы поженимся в ближайшее время.

Глава 4

– Наконец-то! После пяти дней церемоний мы наконец-то добрались до свадьбы. Эти дворцовые церемонии – настоящее испытание.

Самира взглянула на свою невестку Жаклин, которая, откинувшись на мягкую спинку дивана, принялась с аппетитом уплетать блестящие крупные вишни.

– Как ты можешь что-то есть? – Желудок Самиры нервно сжался.

Ей потребовалась вся ее воля, чтобы вспомнить годы тренировок и сидеть спокойно, чтобы не нарушить тщательно нанесенный на ее руки и ноги орнамент из хны. Две придворные дамы хлопотали возле нее, создавая традиционный свадебный наряд.

Наряд невесты.

Впервые за все время свадьба для Самиры стала реальностью.

– Ты считаешь, что мне нельзя есть в связи с предстоящим банкетом? – Жаклин печально качнула своей рыжей головой. – У меня никогда не было особого аппетита. – Другой рукой она погладила свой едва заметно округлившийся живот под аквамариновой блузкой. – Но такой голодной я никогда не была.

– Только тогда, когда ты была беременна.

– Ты права. Тогда я ела все подряд. – Жаклин рассмеялась, и Самира улыбнулась ей.

– Беременность тебе идет. Ты просто сияешь. – Самира улыбнулась. Она уже смирилась со своим бесплодием и не могла не радоваться счастью других. Ее охватило знакомое тепло при мысли о семье ее брата. Жаклин стала ей сестрой, любящей и заботливой, которой у Самиры никогда не было.

Однако ей это было не дано. Самира прекрасно понимала это.

Вдруг вокруг нее возникла суета, и все четыре придворные дамы поднялись. Руки Самиры, запястья, ступни и лодыжки стали произведением искусства. Они были украшены древним орнаментом, олицетворяющим царский статус, а также богатство, счастье и плодовитость.

Самира тепло поблагодарила женщин. Когда они ушли, Жаклин отодвинула тарелку с вишнями и выпрямилась на диване.

– А теперь скажи мне, что у тебя не в порядке?

– Ничего. Тарик сделал все, чтобы свадьба прошла успешно. А что касается сегодняшней церемонии…

– Это лишь спектакль, и вся страна наслаждается им. Вот смотрю на тебя – и не вижу невесты.

– Не видишь? – Самира взглянула на свадебный орнамент, украшавший ее кожу, а затем – на стол, где лежали драгоценности: золото, рубины и огромные старинные жемчужины, переливавшиеся на свету. На другом конце комнаты висело ее свадебное платье, вышитое золотом.

Жаклин проследила за ее взглядом.

– Убранство готово, но чего-то не хватает. – В глазах ее вспыхнуло беспокойство. – Ты не выглядишь влюбленной женщиной.

– Не все невесты влюблены в своих женихов, Жаклин. Браки по расчету достаточно распространены, особенно в королевских семьях.

– Я знаю, знаю. Асим сказал то же самое.

Самира напряглась. Жаклин обсуждала это с Асимом? Ей не понравилось, что она стала предметом их разговора, хотя она и знала, что они переживают за нее.

– Я хочу, чтобы ты была счастлива, чтобы ты любила и была любимой.

– Спасибо. – Она дотронулась до руки Жаклин. – Но я счастлива.

И все же ее невестка нахмурилась.

– Не все хотят любви. Асим, должно быть, говорил тебе о наших родителях.

Жаклин кивнула:

– Они были несчастны.

– Они были несчастны, и они превратили нашу жизнь в ад. Либо они упивались своей любовью, не замечая никого вокруг, либо дрались друг с другом, как дикие кошки, пытаясь доказать свое главенство и даже вовлекая в битву нас, своих детей. – Опустив глаза, Самира увидела, что пальцы ее теребят тонкую ткань платья.

– Твои родители были непредсказуемыми и эгоистичными. – Голос Жаклин ворвался в ее воспоминания. – Любовь не должна быть такой.

– Я знаю, поэтому я очень рада за тебя и Асима. – Самира замолчала на секунду. – Но я не хочу любви. Однажды я влюбилась, и это была самая большая ошибка в моей жизни.

– Джексон Брент – ничтожество, – стиснув зубы, сказала Жаклин. – И не вини себя в этом.

Самира уселась в кресло, и на сердце ее потеплело от поддержки невестки.

– Я все равно виню себя. Ведь я не девочка. Я приняла решение отказаться от всего, над чем я работала, о чем мечтала, ради этого человека. Я хотела быть с ним, я верила ему, и я жестоко ошибалась. – Рука ее непроизвольно прижалась к животу, будто сдерживая фантомную боль четырехлетней давности.

– Всего одна ошибка…

– А что, если я снова совершу такую же ошибку? Я больше этого не переживу, Жаклин. – Склонив голову, она почувствовала стыд, который не покидал ее все эти годы. Самира глубоко вздохнула, взяв себя в руки. – Я слишком похожа на свою мать. Я позволила страсти ослепить себя.

– А Тарик знает?

– Конечно. – Самира улыбнулась, вновь почувствовав уверенность в себе. – Не надо так беспокоиться обо мне. Эта свадьба – все, о чем я мечтала.

– Самира. – Услышав свое имя из уст Тарика, она моргнула. Оно звучало… совсем по-другому. Шум банкета затих, когда она взглянула в его глаза.

Или, может, она сама изменилась? Она не отходила от него во время свадебной церемонии, все время находилась рядом с ним и каждой клеточкой ощущала его тело.

Банкетный зал наполнили аплодисменты, когда он встал, подняв ее за собой. Их пальцы сплелись.

– Моя королева, – тихо прошептал Тарик, но все же она услышала эти слова сквозь шум голосов. Или это было биение ее сердца?

– Ваше высочество. – Она потупила взгляд, признавая его своим новым господином.

Пальцы его сжались крепче, и Самира взглянула на него.

– Твой муж.

Внезапно Самира испугалась. Она инстинктивно хотела отпрянуть, но все-таки сдержала себя. Тарик все-таки почувствовал, как дрогнула ее рука.

Ей стало трудно дышать. Грудь вздымалась под старинными золотыми украшениями, которые вдруг стали невероятно тяжелыми.

Тарик улыбнулся. Заметив это, она удивилась. Что же рассмешило его? Он наконец выпрямился во весь рост.

Самире показалось, что хрустальные бокалы, стоявшие на столах, сейчас разобьются под оглушительным громом аплодисментов.

Перед ними возник герольд. В руках он держал кубок, украшенный изумрудами и аметистами. Тарик взял его своей большой рукой.

– Долгой и счастливой жизни новоиспеченной паре! – провозгласил герольд.

Подняв кубок, Тарик отпил из него, затем протянул Самире, повернув его так, чтобы губы ее коснулись того места, откуда он пил. Жар охватил ее, когда поверх края бокала он наблюдал за тем, как она пьет.

– Пусть будет благословенна ваша жизнь! Мир вашему дому!

Тарик снова взял кубок. Самира завороженно смотрела на то, как двигались мышцы на его мощной шее.

Он передал ей кубок, вновь повернув его так, чтобы она пила с того же края, что и он. Наверное, ей кажется, что она чувствует вкус его губ, оставшийся на старинном золоте.

Затем шейх сжал руку Самиры, и она успокоилась.

– И пусть Господь благословит вас прекрасными здоровыми детьми.

Самира готовилась к этому, но все же ее пронзила боль при этих словах. Изобразив улыбку, она взглянула на Тарика, который сделал большой глоток из золотистой чаши.

Он поднес чашу к ее губам, и Самире пришлось выпить больше, чем она собиралась.

Гости зааплодировали, раздались приветственные возгласы. Но Самира видела только глаза Тарика. Они потемнели.

Он опустил бокал, и Самира облизала нижнюю губу, на которой осталась капля.

– Что это за вино? – прошептала она.

Тарик передал бокал ожидавшему неподалеку герольду, не сводя глаз с Самиры.

– Достаточно безвредное. Традиционное питье, повышающее половую потенцию.

Она закрыла рот, и мысли ее закружились, когда Тарик обратился с речью к собравшимся гостям. Самира сказала себе, что это обычная часть ритуала, не более того. Но он по-прежнему сжимал ее руку, лаская большим пальцем ее ладонь, и это прикосновение будоражило ее.

* * *

Сквозь дверной проем Тарик наблюдал за тем, как его невеста склонилась над кроваткой спавших близнецов. Он ощущал ее пульс, держа ее за руку на банкете, видел румянец на ее щеках и ямочки, когда она пила из их свадебного кубка.

Казалось, он желал Самиру всю свою жизнь.

И теперь ничто, даже чувство вины, испытываемое им в отношении Жасмин, не могло остановить его.

И все же, глядя на то, как она склонилась над его детьми, поправляя одеяла и осторожно убирая игрушки, он почувствовал нечто большее, чем сексуальное желание. Благодарность за то, что она искренне заботится о них. Многие ли невесты в свою первую брачную ночь пекутся о своих пасынках?

Повернувшись, Тарик направился по коридору. Сердце его больно сжалось, когда его вновь обступили тени прошлого.

Откинувшись на подушки, Самира раскрыла книжку в мягкой обложке. Легкий ветерок раздувал занавески на окнах, мягкий свет уютно освещал роскошную комнату, отчего она не казалась такой большой.

Мысли ее наводнили образы. Шумная толпа в банкетном зале. Странное ощущение, что они с Тариком были одни. Она слышала каждое его слово, ощущала малейшее движение. Терпкий запах его кожи, когда он, взяв ее руку, поцеловал ее ладонь. Его пристальный взгляд, когда они вместе пили из драгоценной чаши.

Вот поэтому ее тело болит, не может избавиться от напряжения. Это все из-за свадебного напитка. Шейх не имеет к этому никакого отношения.

– Тарик! – Ее голос сорвался на шепот.

Он снял с себя свадебную одежду. Такого Тарика она никогда не видела.

Глаза Самиры округлились, рот раскрылся. Тот подросток, которого она знала, был длинным и худым, но теперь это был мощный широкоплечий мужчина.

Она уставилась на его обнаженную золотистую кожу, его мускулистый живот, покрытый жесткими волосками. Тарик вышел из тени и направился к ней гордой и уверенной поступью. И немудрено. Ведь это был мужчина, правивший большой страной.

Во рту Самиры пересохло. Он был похож на статую греческого бога, только вместо холодного мрамора была горячая плоть. Лишь два небольших шрама – один возле ребер и другой возле плеча – портили это совершенство.

И все же они подчеркивали его земную мужскую силу.

Самира знала, что он получил эти травмы в юности, когда учился старинному искусству боя на мечах. Она слышала, как он говорил Асиму, что дядя, его наставник, ругал его за то, что он не надел защиту и, хуже того, позволил кому-то одержать над ним верх. Тарик вырос в мужском мире, где приветствовались мужество и стойкость и где не было места для слабости и сантиментов. И теперь он выглядел настоящим мужчиной, до мозга костей.

Самира припала к подушке, спрятавшись за спинку кровати.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она.

– Я пришел пожелать своей жене спокойной ночи. Ведь мы супруги.

– Мы… Нет…

– Разве мы не муж и жена? Ты не хочешь признать это, Самира?

Мгновенно соски ее напряглись, упершись в тонкую ткань.

– Я никак не ожидала увидеть тебя снова сегодня вечером.

Шейх стоял возле ее кровати, склонившись над ней, но Самира не отпрянула.

– Ведь ты хотела мужа и детей, – сказал он спокойно, будто в ее спальне он чувствовал себя как дома. Если бы она могла позаимствовать у него хоть частицу его спокойствия! – Твоя жизнь изменилась, Самира. И ты должна это понять. Ты будешь видеть меня не только на формальных мероприятиях, но в любое время, включая глубокую ночь, если мальчикам вдруг потребуется наша помощь.

– Конечно. Я знаю. – Она кивнула, облегченно вздохнув. Когда Тарик заговорил о мальчиках, ей сразу стало гораздо легче. Нагнувшись вперед, она сказала: – Я ходила их смотреть. Они крепко спят.

– Но ты все-таки поцеловала их, пожелав им спокойной ночи.

– Откуда ты знаешь?

– Я видел тебя.

Самира вскинула голову:

– Видел? А я тебя нет.

Он пожал плечами:

– Ты хотела побыть с ними наедине, и я не стал тебе мешать.

Самира улыбнулась. Это был тот самый Тарик, которого она помнила: добрый и чуткий.

– Спасибо, – пробормотала она. – Но тебе надо было войти. Я не хочу держать тебя в стороне.

– Вот я и пришел. – Он вдруг сел на край ее кровати, повернувшись к ней лицом, и рука его почти коснулась ее бедра.

Самира нервно облизнула нижнюю губу.

– Ты чего-то хочешь?

– Да. Поцелуй на ночь.

– Что?

– Поцелуй.

Сглотнув, Самира обхватила себя руками. Груди ее стали упругими, соски откровенно напряглись.

– Но… зачем?

Самира запнулась, покраснев до корней волос.

– Мы об этом не договаривались, – быстро сказала она. – Это не входит в наши планы.

– Твои планы, Самира. Не мои.

– Но ведь ты выслушал и понял меня.

– Ты сказала мне, что хочешь вступить в брак, который на самом деле не будет браком. – Он придвинулся слишком близко к ней, и ей стало трудно дышать. – Но это не значит, что я согласился. Я согласился лишь на то, чтобы взять тебя в жены.

Он заманил ее в ловушку.

– Тарик! Как благородный человек…

Шейх прижал руку к ее губам. Судорожно вздохнув, Самира ощутила солоноватый вкус его кожи.

Он обнял ее одной рукой, другой рукой упершись в кровать.

– Ни один благородный человек не принял бы твоих условий, Самира. Если у него есть хоть капля самоуважения. – Он пристально смотрел в ее лицо, будто пытаясь угадать ее реакцию. – Если ты искала в муже отца, ты ошиблась.

– Ты слишком молод, Тарик.

Он пожал плечами, и губы ее вновь пересохли. Она не справится с ним, если он решит…

– Ты не будешь принуждать меня силой!

Тарик отпрянул, глаза его гневно вспыхнули.

– Конечно, не буду. Я никогда не принуждал женщин силой! – Он поднял руку с кровати в знак того, что она свободна.

– Скажи, чего ты хочешь. – Тяжело сглотнув, Самира воинственно подняла подбородок.

– Всего лишь поцелуй. – Он не сводил с нее глаз. – Когда я хотел поцеловать тебя на банкете перед всеми гостями, ты побелела как мел. Мне не нужна жена, которая меня боится.

– Прости, – прошептала Самира. – Я не понимаю, что со мной случилось. Но нам не надо целоваться.

– Как ты мне докажешь, что в следующий раз, когда мы будем вместе на публике, ты не отшатнешься от меня? А что подумают мальчики? Я не хочу, чтобы они думали, что я тебя запугал. – В его глубоком голосе впервые прозвучала какая-то фальшивая нотка.

И вдруг Самира увидела себя его глазами: жалкую, уязвимую. Она обещала себе никогда не быть такой.

Она обещала Тарику быть его партнером. И хотя сейчас он пытался изменить условия их договора, гордость велела ей пойти на уступки.

– И все? – спросила она тихо.

– Да.

– И тогда ты уйдешь?

Шейх кивнул.

Если она поцелует его!

При мысли об этом сердце ее забилось как бешеное.

Самира придвинулась к Тарику, вдохнув теплый запах его кожи, и поцеловала его… нет, не в губы, а в щеку. Его глаза сверкнули, как бриллианты, когда он взглянул на нее.

Но на большее она не была способна. Близость Тарика сводила ее с ума.

Тарик резко встал. Самира моргнула, взглянув на его обнаженное тело.

– Это только начало, – наконец сказал он.

– Начало?

Тарик кивнул.

– Настанет день, и мы станем мужем и женой в полном смысле этого слова.

Самира покачала головой. Он все неправильно понял.

– И не потому, что я требую это, а потому, что мы оба этого хотим. – Он нагнулся, и глаза его вспыхнули, как драгоценные турмалины. – Рано или поздно ты будешь моей, Самира.

Она хотела возразить, поспорить с ним. Сказать ему что-то колкое, чтобы сбить с него спесь. Но язык словно прилип к горлу.

Взгляд его горел, и Самира задрожала всем телом. Тарик медленно улыбнулся, изогнув уголок рта, отчего на щеке его образовалась ямочка. Эта ямочка была такой сексуальной, что внутри Самиры все сжалось. Тарик выглядел столь уверенным, будто в жизни никогда не испытывал никаких сомнений.

– В следующий раз ты поцелуешь меня не потому, что я тебя об этом попросил, а потому, что ты сама меня захочешь.