Текст книги "Футураструктурология (Новый Вавилон). Часть 1"

Объединение физиологических удовольствий от питания, секса и омовения порождает «мир телесного восторга», в который человек может погружаться в лучший период своей жизни, от молодости до зрелости. Было бы неверным утверждение о том, что совокупность физиологических удовольствий ограничена сферой чувственного восприятия и не затрагивает психоэмоциональную сторону жизни. Чувственное восприятие создает устойчивую образную картину мира удовольствий, которая так же прекрасна, как и опасна, ибо она крадет время у иных сторон психической деятельности человека. Раствориться в неге удовольствий человеку не дает реальность быта, унылость привычек, стремление к многообразию проявлений личности, эгоизм других людей и многое другое. Поэтому все люди не становятся классическими гедонистами [98], хотя, вероятнее всего, не прочь стать ими. Соединение физиологической и психической сторон жизни в стремлении получать удовольствия можно формализовать с помощью системного подхода как некий индивидуальный (личностный) психофизиологический комплекс со сложной системой внутренних связей и весьма зависимый от внешнего мира человека. Соответственно, стремление человека получать все возможные удовольствия формирует ценностный комплекс, со сложной иерархией ценностей внутри него, соответствующей внутреннему строению психофизиологического комплекса. Внешний мир не находится в гармонии с этим внутренним комплексом прежде всего потому, что это мир других людей, которые также стремятся к получению удовольствий, а средств получения удовольствий, как и всех других ресурсов, недостаточно. Поэтому внешний мир человека – это постоянно иссякающий источник удовольствий.

Человек стремится восполнять этот источник за счет других потребителей удовольствий, и возникает глобальная конкуренция, создающая первый этаж мира потребления самого массового и всеохватного. Очевидно, что есть два способа получения конкурентных преимуществ, уже упомянутых нами, – это богатство и власть. Именно они выступают теми инструментами, при помощи которых человек «черпает удовольствия из мира наслаждений». Богатство и власть становятся мерилом для потребления удовольствий и постепенно трансформируются в самостоятельные ценности – достижение богатства и обретение власти.

В этом процессе психофизиологический комплекс человека непрерывно изменяется. Если внешний мир предоставляет больше возможностей, то видовой состав удовольствий становится многообразнее, а периоды наслаждения – длительнее. Если внешний мир удовольствий сужается, психофизиологический комплекс обедняется, отдельные виды удовольствий становятся недоступными и подменяются их ущербными эквивалентами – суррогатами.

Мощной движущей силой поддержания постоянства и расширения психофизиологического комплекса удовольствий являются соблазны внешнего мира. Они заставляют людей конкурировать со все возрастающей силой и добиваться максимальных личностных потребительских возможностей. Очевидно, что это личностное свойство каждого человека является двигателем нижнего этажа современной экономики. Ее истинной целью становится приспособление окружающей среды для поддержания системы удовлетворения первичных удовольствий всех людей как неиссякаемого источника получения богатства, являющегося, в свою очередь, источником удовлетворения удовольствий для «избранных». Рынок первичных удовольствий многообразен. Глобализация создает условия для взаимопроникновения различных сегментов рынка удовольствий по всему миру. Этому в значительной степени способствует индустриализация информационного пространства и такое массовое явление, как туризм. Диверсификация рынка удовольствий создает инновационные синтетические их виды с невероятной скоростью. В результате проявляется множество пограничных состояний получения удовольствий на грани морально дозволенного. Общественная и религиозная мораль безуспешно пытаются бороться с проявлениями аморальных или близких к этому состоянию рыночных предложений, но явно безуспешно. В этом соревновании экономика как всегда побеждает.

Экономическая природа производства и потребления удовольствий тесно связана с ценностным подходом к определению системы удовольствий человека и нормированием его потребностей в получении физиологических удовольствий. Измеримость ценности удовольствия обусловлена его рыночной ценой. При этом можно выделить две составляющие ценности удовольствия: ценность, связанную со стоимостью его производства, и ценность, обусловленную балансом спроса и предложения. Вторая, как правило, значительно превышает первую. Различие между первой и второй составляющими ценности удовольствия создает личностная природа потребителя, т. е. внутренняя природа его индивидуального спроса. В связи с этим удовольствие может быть предоставлено за индивидуальную цену. Это свойство удовольствия как товара или услуги абсолютно уникально. При тех же потребительских свойствах и качествах и при фиксированной стоимости затрат удовольствие может быть продано различным потребителям за совершенно различную цену.

Вместе с тем общество нуждается в универсализации подходов к установлению ценности того или иного удовольствия для того, чтобы поддерживать стабильное функционирование рыночной системы получения удовольствий всеми его членами и прогнозировать ее развитие. В связи с этим постоянно возникает идея нормирования потребностей человека в получении удовольствий. Прежде всего идея нормирования связана с маркетинговыми оценками рыночного спроса на удовольствия во избежание перепроизводства удовольствий. Идея нормирования, вероятно, связана с тезисом о рациональном потреблении удовольствий. Например, существуют вполне определенные физиологические нормативы рационального потребления пищи и напитков или коммунальный норматив потребления воды. Излишнее с учетом физиологических особенностей индивидуума потребление может повлечь болезненное состояние, и удовольствие сменится его противоположностью. Излишнее нахождение на пляже может привести к солнечным ожогам, гипертермии, а нахождение в холодной воде – к гипотермии. Получение сексуальных удовольствий связано с огромным количеством рисков, поэтому существует понятие о безопасном сексе. Фривольная средневековая литература Запада и Востока полна упоминаний о быстрой утрате здоровья несчастными монахами от праздных увлечений мирянками.

Общество, таким образом, создает стереотипы поведения, связанного с получением удовольствия, и систему нормативного поведения, которое может быть рекомендовано. В самом общем виде это и есть представление о рациональной предельности удовольствий.

Такая система не может быть статичной, она динамично развивается вместе с изменением общественного сознания и сменой технологических укладов. Рациональная система удовольствий дифференцирована внутри каждого национального сообщества и изменяется в зависимости от величины национального богатства. Рациональная система удовольствий имеет временные содержательные зависимости: многовековые, обусловленные сменой общественных формаций и технологических укладов, и среднесрочные, связанные с экономическими циклами. Порою то, что было рациональным вчера, становится иррациональным сегодня и наоборот.

Неиссякаемым источником стремления к получению удовольствий и иррационализации системы удовольствий являются психофизиологические человеческие пороки, известные с древнейших времен: чревоугодие, любострастие, тщеславие, зависть и жадность. Они становятся главными стимулами гипертрофированного увеличения ценности удовольствия. Специфические физиологические удовольствия, известные как вредные привычки, создают массовые иррациональные подсистемы удовольствий. Это пристрастие к алкоголю, наркотикам и курению, которое охватило добрую половину человечества. Сегодня уже невозможно не учитывать иррациональные подсистемы удовольствий как объект изучения и государственного регулирования, поскольку они являются мощнейшим социально-экономическим фактором современного мира.

Физиологические удовольствия не просто сфера предпочтений отдельного человека – это значительная часть его жизни и представлений о ее качестве. Таким образом, ценность самой жизни становится тесно связанной для каждого человека с доступной частью системы рациональных удовольствий и его иррациональной подсистемы. В современных системах оценки качества жизни человека критерии получения физиологических удовольствий практически не используются, и это их главный методологический недостаток. Жизненная мотивация органически связана с индивидуальной сферой получения удовольствий, поэтому возможны и необходимы качественные и количественные оценки рационального потребления удовольствий для достижения заданного уровня качества жизни по крайней мере в каждом государстве.

Обобщение наших размышлений о ценности удовольствий приводит нас к установлению градаций этой ценности. Очевидно, что ценность удовольствий возрастает с ростом их качественных показателей. Далее представим личностные ценностные диаграммы трех видов удовольствий и общественный взгляд на эти ценности в ретроспективном и перспективном ключе. При этом перспективные ценностные диаграммы мы будем строить, основываясь на представлениях нормативной общественной науки, т. е. на тех, которые, по нашему мнению, рациональны.

Как и ранее, на диаграммах (рисунки 13—15) представлены три периода: 1 – исторический, 2 – современный и 3 – перспективный. В каждом из периодов рассматривается соотношение личных ценностных позиций (по личному отношению к ценности удовольствия) и общественных ценностных позиций (отношение общества к ценности удовольствия).

Применительно к личностным ценностным позициям удовольствия питания предлагаются три градации: 1 (красный) – потребление пищи не имеет никакой ценности, кроме физиологической необходимости, питание не должно доставлять удовольствие, 2 (синий) – пищевое разнообразие необходимо, ценность представляют традиционные вкусовые пристрастия, 3 (зеленый) – питание – одно из основных удовольствий, вкусной пищей следует наслаждаться, даже если это может повредить здоровью, допускаются пищевые суррогаты, если они создают новые вкусовые удовольствия.

Применительно к общественным ценностным позициям предлагаются две градации: 1 (красный) – питание является основной человеческой потребностью, его общественная ценность как удовольствия незначительна, 2 (синий) – ценность питания в первую очередь во вкусовых наслаждениях, пищи, лишенной вкусовых качеств, быть не должно.

Рисунок 13. Представления людей о ценности удовольствия от питания в прошлом, настоящем и будущем

Как и в предыдущем случае, показанные на диаграмме пропорции условны и в них не следует искать исторических аналогий. Перспективу мы связываем исключительно с нормируемой реальностью.

Можно обозначить следующую историческую тенденцию, которая в будущем должна быть приведена к нормативным значениям: взгляды личности на ценность удовольствия от питания меняются от преимущественного отношения к нему как к удовольствию от насыщения в традиционной пищевой культуре до почти полного признания ее в качестве одного из основных жизненных удовольствий, обусловленных вкусовым многообразием; взгляды общества на ценность вкусовых наслаждений показывают устойчивый рост, и в отдаленной перспективе они могут оказаться самостоятельным удовольствием, непосредственно не связанным с питанием.

Применительно к личностным ценностным позициям сексуальных удовольствий предлагаются три градации: 1 (красный) – сексуальные отправления не имеют никакой ценности, кроме продолжения рода, секс доставляет исключительно физическое удовлетворение, 2 (синий) – традиционный секс необходим, ценность представляет удовольствие от любых гетеросексуальных отношений, 3 (зеленый) – секс – одно из основных удовольствий, сексуальные удовольствия могут быть многообразными, приветствуются сексуальные суррогаты.

Применительно к общественным ценностным позициям предлагаются две градации: 1 (красный) – секс является основной человеческой потребностью, его общественная ценность как удовольствия незначительна по сравнению с ценностью продолжения рода, 2 (синий) – ценность секса в первую очередь в сексуальном наслаждении, воспроизводство людей – его случайные последствия.

Рисунок 14. Представления людей о ценности сексуальных удовольствий в прошлом, настоящем и будущем

Как и в предыдущем случае, показанные на диаграмме пропорции условны и в них не следует искать исторических аналогий. Перспективу мы связываем исключительно с нормируемой реальностью.

Можно обозначить следующую историческую тенденцию, которая в будущем должна быть приведена к нормативным значениям: взгляды личности на ценность сексуальных удовольствий меняются от преимущественного отношения к ним как к физиологической потребности до почти полного признания их в качестве одного из основных жизненных удовольствий; взгляды общества на ценность сексуальных удовольствий показывают устойчивый рост (от почти полного их отрицания), и в отдаленной перспективе секс может оказаться самостоятельным удовольствием, непосредственно не связанным с воспроизводством.

Применительно к личностным ценностным позициям удовольствий от омовения (гигиенических процедур) предлагаются три градации: 1 (красный) – омовения не имеют никакой ценности, кроме гигиенической, 2 (синий) – традиционная культура омовений необходима, ценность представляют удовольствия от традиционных гигиенических процедур (купание, баня), 3 (зеленый) – омовения – одно из основных удовольствий, удовольствия от омовения могут быть многообразными, приветствуются осязательные суррогаты.

Рисунок 15. Представления людей о ценности удовольствия от омовения в прошлом, настоящем и будущем

Применительно к общественным ценностным позициям предлагаются две градации: 1 (красный) – омовения являются основной человеческой потребностью, их общественная ценность как удовольствия незначительна по сравнению с гигиенической функцией, 2 (синий) – ценность омовений в первую очередь в наслаждении от специфических осязательных ощущений.

Как и в предыдущем случае, показанные на диаграмме пропорции условны и в них не следует искать исторических аналогий. Перспективу мы связываем исключительно с нормируемой реальностью.

Можно обозначить следующую историческую тенденцию, которая в будущем должна быть приведена к нормативным значениям: взгляды личности на ценность удовольствия от омовений меняются от преимущественного отношения к ним как к физиологической потребности до почти полного признания их в качестве одного из основных жизненных удовольствий; взгляды общества на ценность омовений показывают устойчивый рост (от преимущественной оценки их как традиционного удовольствия), в отдаленной перспективе омовение становится самостоятельным удовольствием, непосредственно не связанным с гигиенической функцией.

Соответственно, повышение качества жизни человека и общества связано с постепенным переходом к признанию всеми членами общества ценности свободы выбора удовольствий каждого индивидуума, включая свою собственную. Как и в предыдущей главе, обратим внимание читателя на то, что поворот графиков (рисунки 7—9) на девяносто градусов представляет собой иллюстрацию нашего развития гильотины Юма с нашим представлением о моральном совершенствовании человека и общества.

Далее обратимся к формулированию второго постулата футураструктурологии, касающегося отношения общества будущего к вопросу о ценности человеческих удовольствий.

Второй постулат футураструктурологии гласит: «Высший миропорядок соответствует нарастанию и расширению возможностей всех людей в получении максимально достижимого (предельного) и рационального (не вредящего здоровью) для каждого индивидуума числа удовольствий, но не в ущерб интересам других людей».

Следствия второго постулата футураструктурологии:

1. Синтез искусственных удовольствий, замещающих удовольствия естественные, – это магистральный путь в развитии технологий производства потребительских товаров и услуг. Производство суррогатов не должно исключать полного отказа от естественных удовольствий, однако их стоимость будет различаться.

2. Человек не должен быть ограничен в возможности получения искусственных удовольствий любыми морально-эстетическими индивидуальными или общественными представлениями. Получение искусственных удовольствий относится к внутреннему миру человека. Получение искусственных удовольствий не может ущемлять прав и интересов других людей.

3. Естественные удовольствия не могут создавать своей противоположности для других людей, быть проявлениями насилия. Разделяемые людьми совместные удовольствия – область соглашения о совместном удовольствии для нескольких людей.

4. Естественные и искусственные удовольствия не могут стать причиной нарушения первого постулата футураструктурологии и порождать угрозы для жизни человека. Такие удовольствия признаются общественно вредными и опасными.

Второй постулат и следствия из него (как и первый) – это та системообразующая часть футураструктурологии, которая определяет ее как область философского антропоцентризма. В этом постулате сосредоточено фундаментальное свойство жажды наслаждения, проистекающее из животной биологической природы человека. Вместе с тем это фундаментальное свойство тесно связано с индивидуальной психической природой человека. В этом смысле – это антропоцентризм Эпикура, основанный на гедонистическом учении киренаиков ^[99].

Принцип удовольствия по Эпикуру заложен в самой основе жизни, и ему нужно соответствовать. Добродетель тоже служит этим целям, чтобы доставлять человеку удовольствие и делать его счастливым. Если же добродетель, красота и т. д. с этой задачей не справляются, то от них нужно отказываться. Эпикур выше всего ставит чувства, а не разум, т. к. он подчинен телу. «Начало и корень всякого блага – это удовольствие чрева». В основе человека лежат материальные потребности. «Не считай нисколько не согласным с учением о природе (т. е. неестественным) то, что когда кричит плоть, кричит душа». Но все же в соответствии с общепринятым учением о человеке Эпикур считал, что наибольшие удовольствия человеку доставляет то, что оправдано разумом. Для счастья необходимы только естественные и необходимые желания, т. к. только их неудовлетворение ведет к страданиям. Все, что требует природа, легко достижимо, а все излишнее – трудно, считал Эпикур.

Хотя наслаждение и есть конечная цель (свобода от страданий тела и смятения души), оно не самоценно. И от некоторых наслаждений следует отказаться, если они ведут к боли. И наоборот – не следует избегать боли, если она ведет к наслаждению. Само по себе наслаждение не может быть злом. Но злом могут быть средства его достижения.

В отличие от киренаиков, наслаждение понималось не как деятельность, а как «наслаждение покоя», потому что динамическое наслаждение всегда сопровождается предшествующим желанием, приносящим страдания. «Киренаики считают наслаждением сам процесс еды, а Эпикур – состояние насыщения». Стимулом удовольствий являются желания, которые Эпикур делит на естественные и вздорные, ненужные, праздные. А естественные, в свою очередь, на необходимые и не необходимые.

Как мы уже отмечали, теистическое мировоззрение относит удовольствия к источнику пороков и грехов.

Нам представляется, что в восточной философии удовольствие также является одним из системообразующих представлений. В «Дао дэ цзин» оно образует продолжение Пути, соответствующее высшим началам даосизма – двойке и Земле. Также оно называется первым ничто, то есть не сущим. Это позволяет нам интерпретировать удовольствие как причину превращения нечто в ничто при следовании от единицы к двойке. Глубинный смысл даосизма заключается в воздержании и небрежении удовольствием (особенно в его религиозной форме). Соответственно, мы можем понимать удовольствие как источник превращения жизни человека в ничто на его жизненном Пути, т. е. удовольствия в их избыточности (иррациональности) становятся источником утраты ценности самой жизни. Далее мы еще будем обращаться к этой интерпретации идей даосизма при рассмотрении следующих всеобщих ценностей.

В таких интерпретациях ценности человеческих удовольствий мы по-прежнему видим соединение философской мысли Запада и Востока. Отступление от антропоцентристской идеи ценности рационального удовольствия также порождает ущербы для личности и общества.

Далее мы продолжим теоретическое изучение второго постулата футураструктурологии с позиций теории футураструктурологии (системного подхода).

Напомним, что в этом смысле мы здесь и далее определяем человеческое общество как сложную закрытую саморазвивающуюся единую биологическую и социальную систему, состоящую из множества подсистем. Сложность этой системы характеризуется детерминированным ее поведением и детерминированным поведением ее подсистем. Детерминирующие факторы системы являются суммацией детерминирующих факторов ее подсистем (даже если эти факторы противонаправлены). Соответственно, детерминирующие факторы системы в разные исторические периоды повышают или понижают ее хаотичность или упорядоченность не суммативно.

Обращение к ценности человеческих удовольствий позволяет нам продолжить наши обобщения на основе аксиологического подхода. Ценность человеческих удовольствий, основанная на антропоцентристском мировоззрении, а также переоцененность либо недооцененность ее роли в жизни человека являются основными детерминирующими факторами человеческого общества. Любые мировоззренческие позиции и их воплощение в общественной практике, которые в прошлом, настоящем или будущем относятся к сфере получения иррациональных удовольствий, повышают хаотичность (снижают упорядоченность) общественной системы.

Признаваемая общественная ценность иррациональных удовольствий (ее воплощения), проявляемых в общественной системе, или в ее сообществах, является вымышленным (ложным) детерминирующим фактором, нарушающим гомеостазис общественной системы.

Иррациональные удовольствия, проявляющиеся даже в самых слабых формах, снижают устойчивость общественной системы и ее подсистем и могут привести к их разрушению из-за эффекта подражания («эффекта моды»). В этом смысле иррациональные удовольствия подобны инфекционным болезням локальных социумов. Критериальное содержание детерминирующих факторов, сохраняющих гомеостазис человечества как системы, раскрывают следствия из второго постулата.

Следствия второго постулата относятся к таким системным свойствам, как адаптивность в смысле стремления к гомеостазису и переходу от состояний динамического равновесия к квазистатическому равновесию (для рационально живущих сообществ). В современности динамическое равновесие общественной системы периодически достигается в результате статистически усредненных процессов государственного правового регулирования проявлений иррациональных удовольствий. Ослабление государственных регулирующих механизмов проявляется в росте асоциальных проявлений, которые сказываются на динамике антиобщественных процессов. Тем не менее динамическое саморегулирование в системе происходит в результате того, что носители асоциального поведения относятся к группам риска и чаще погибают. Естественно, что такую ситуацию в силу первого постулата не следует рассматривать как норму. В футураструктурологической реальности такое равновесие почти статично в результате индивидуальной ценности продолжительной и активной жизни людей и регулируемым расселением с созданием систем городских социумов с регулируемыми общественными приоритетами, исключающими иррациональные удовольствия и потребительский образ жизни.

Такое рациональное социальное поведение на добровольной основе может быть распространено на все человечество. В рассматриваемом нами переходе к гомеостазису (квазистатическому равновесию) мы видим одно из направлений управляемого развития общественной системы. При этом следствия второго постулата выступают в качестве институтов управления развитием. В третьей части мы представим развернутое теоретическое исследование также и этой проблемы.

Формулирование второго постулата и следствий из него позволяет нам обрисовать приблизительные направления и области нормативных исследований в ближайшей перспективе. В области технических наук и биотехнологий открывается перспектива создания искусственных (суррогатных) удовольствий. Это синтезированные продукты питания, в том числе диетического и медицинского, суррогаты сексуальных удовольствий и домашние системы водных удовольствий (по существу домашней рекреации). Все это должно представлять собой комплекс, обеспечивающий рациональные потребности человека, не способствующие его привыканию и физиологической, а тем более психической деградации. Несомненно, в этой области необходимо проведение социологических и антропологических исследований. По существу речь идет о появлении новой области нормативных знаний, которые можно было бы называть рациональным гедонизмом. У этого перспективного направления много прагматических приложений. В частности, оно касается нормирования рационального потребления удовольствий и измерителей качества жизни человека, представлений о предельном рациональном потреблении удовольствий и т. д. С философских позиций это одна из двух базисных составляющих науки о человеческом счастье. Представляют несомненный интерес исследования, целью которых является психофизические (химические) воздействия, блокирующие избыточное и вредное для здоровья потребление удовольствий.

Необходимо определить нормативные подходы к экономике сферы услуг в области индивидуальных удовольствий, ее пространственной локализации в городских условиях между жилищем и общественными городскими пространствами, особенностям логистики городской системы удовольствий. Необходимо проведение нормативных социальных исследований в области трансформации семейных отношений, обусловленных изменениями в системе сексуальных удовольствий.

Это относится как к сфере укрепления семьи и рода в их рациональной социально-правовой форме, так и к решению вопроса о воспроизводстве человека в несексуальных формах жизнедеятельности (в семьях усыновителей, неполных семьях с одним родителем либо в системе искусственного воспроизводства и воспитания человека). Важной составляющей общественно-политических нормативных исследований являются вопросы правового регулирования сексуальной преступности.

В последующих частях нашей книги мы коснемся основ построения системы нормативных научных знаний по этим направлениям.