Текст книги "Никола Тесла. Безумный гений"

Глава одиннадцатая
Несколько месяцев спустя
Компания Эдисона
Париж

В то утро управляющий Морис Бодлер явился на работу в прекрасном расположении духа, хотя в конторе было все так же сыро, а в его кабинете по-прежнему нес свою вахту видавший виды неудобный стул. Управляющий окинул взглядом широченный стол, не без удовольствия прислушиваясь к давно знакомому шуму.

Кап… Кап… Кап…

Сегодня выматывающий стук капель в подвале казался Бодлеру божественной музыкой. «Как это кстати!» – подумал он. В свое время прохудившаяся труба пришлась кстати господину Выскочке. Тогда он не упустил случая посмеяться над управляющим. Ну ничего. Теперь мсье Бодлер посмеется над господином Выскочкой.

Тесла вернулся в Париж всего на несколько дней, чтобы немного отдохнуть от изнурительной работы, но управляющий не собирался жалеть противника. И вот Выскочка стоит перед ним, по ту сторону необъятного стола, и гадает, зачем его вызвали. По лицу Теслы было ясно, что он не имеет ни малейшего понятия о причинах такой спешки.

«Ничего, сейчас узнаешь», – усмехнулся про себя Бодлер. С видом стервятника, поджидающего, когда его обед испустит дух, он отодвинулся от стола и откинулся на спинку кошмарного стула, немедленно отозвавшегося стоном и скрипом.

– Сегодня я намереваюсь попрактиковаться в английском. Вы не возражаете?

– Английский так английский, – легко согласился Никола. – Тому, кто знает латынь и, например, немецкий, нетрудно освоить родственные языки.

Управляющий перекосился от злости, но Тесла уже ухватился за новую идею и следовал за собственным вдохновением, не замечая ничего вокруг:

– На вокзале, чтобы скоротать время до прихода поезда, я мысленно составляю сравнительные словарные таблицы на разных языках. Чтобы проверить, сколько столбцов я могу заполнить. – Молодой человек улыбнулся своим воспоминаниям. – Прошлой осенью я так задумался, что пропустил шесть поездов подряд. Составлял список одинаковых слов в английском и немецком, в алфавитном порядке. Кончилось тем, что я стал смеяться и окончательно запутался. Представляете, у меня в голове образовалась настоящая словесная каша!

Бодлер нетерпеливо дернул головой и прошипел, сощурившись от ярости:

– Я получил письмо от личного секретаря господина Эдисона. Босс хочет знать, как вам удалось починить все динамо-машины на кайзеровской железной дороге и наладить там освещение… Как вы умудрились все это провернуть, не допустив ни единой ошибки. – Он оглядел Николу с головы до ног. – Ни малейшего промаха.

– Все очень просто. Сначала я мысленно моделирую приборы, которые нужно починить. Прозрачные, эфемерные, громадные машины. Я связываю их веревочками, и получается что-то вроде гирлянды воздушных шаров. – Молодой человек улыбнулся собственному образу. – Я пошутил. На самом деле я не делаю никаких гирлянд, просто держу все модели в памяти и вытаскиваю нужную, когда приходит срок.

Управляющий недоверчиво хмыкнул. «Чудотворец, чтоб его черти взяли! – простонал он про себя, возведя глаза к потолку. – Своими руками придушил бы!» Обращаясь к Николе, Бодлер изо всех сил старался говорить мягким, любезным тоном, но невольно возвышал голос и под конец почти перешел на крик:

– Слушайте внимательно и постарайтесь меня понять. Если вы хотите получить премию в пять тысяч франков, которую «Континентальная компания Эдисона» обещала вам за хорошую работу… Отличную работу… Великолепную работу… Гениальную работу… – Улыбка управляющего сделалась такой ядовитой, что Никола буквально ощутил исходящее от нее зловоние. – Отправляйтесь в Америку и получите награду из рук самого Эдисона.

– Ладно.

Бодлер не поверил своим ушам.

– Ладно?! – повторил он во весь голос, потом пробурчал то же самое слово себе под нос и покачал головой. – Отлично! А если я скажу, что ваш пароход отправляется в плавание завтра, вы тоже ответите: «Ладно»? Ну как? Вы станете составлять свои словарные таблицы в ожидании поезда, который отвезет вас в… порт? – Исчерпав запасы красноречия, управляющий достал билет, положил его на стол, подтолкнул к Тесле и застыл в ожидании.

Никола сохранял безмятежный вид. Даже если мысль о предстоящем путешествии пробудила в нем хоть немного волнения, он не подал вида.

Убедившись, что смертоносный выпад не достиг цели, Бодлер решил ударить снова:

– Кстати, знаете, что будет, если вы, по обыкновению, замечтаетесь и опоздаете к отплытию? Конец всему. Никаких новых билетов!.. Никаких вторых шансов!

Никола взял билет и положил в карман.

– Я не опоздаю, – пообещал он, улыбнувшись.

Горечь поражения превратила Бодлера из воплощения жгучей ярости в аллегорическую фигуру растерянности, поруганную нахальными голубями.

Никола наклонился к управляющему и сообщил доверительным шепотом:

– На самом деле я всю жизнь мечтал побывать в Америке…

Сделав это признание, он с простодушной улыбкой протянул Бодлеру руку.

Управляющий посмотрел на Николу с нескрываемым отвращением. Затем поднял взгляд к потолку и разразился горчайшим, полным отчаяния смехом.

– Господин Бодлер, – перепугался Никола, – я не…

– Управляющий! Управляющий Бодлер! Я ваш начальник!

– Да, в самом деле. Я всего лишь хотел выразить вам свое расположение. Вообще-то я не большой поклонник рукопожатий. Японский обычай кланяться представляется мне куда более разумным и гигиеничным. Однако в этой части света, кажется, принято пожимать друг другу руки на прощание, вот я и хотел соблюсти традицию.

Никола убрал руку. Бодлер закатил глаза, глубоко вздохнул и сам протянул ладонь для рукопожатия, стараясь не смотреть на Теслу.

Когда тот повернулся, чтобы уйти, управляющий исподтишка вытер руку о рубашку. Никола заметил его жест, но не подал виду. На пороге он обернулся.

– Поверьте, я очень сожалею, что так глупо повел себя тогда с динамо-машиной. Я впервые в жизни увидел динамо Эдисона. Все вышло очень некстати, на глазах у рабочих! Но это было так интересно! Кабель полностью сгорел! – Никола тепло улыбнулся, как отец, повествующий о проказах своего малыша. – Слишком сильное напряжение для таких тонких проводов! И конденсаторы размером с пивные бочки.

С этими словами он вышел из кабинета, с головой погрузившись в упоительные воспоминания.

Бодлер не двигался с места. В кабинете воцарилась тишина. Окаменевшему управляющему оставалось лишь медленно покрываться слоями голубиного помета. Прошло немало времени, прежде чем краем сознания он различил знакомый звук.

Кап… Кап… Кап…

Глава двенадцатая
Одиннадцать дней спустя
Нью-Йорк

Трансатлантический пароход «Сатурния» прибыл в Нью-Йорк в июне тысяча восемьсот восемьдесят четвертого года. Через час все до единого пассажиры покинули каюты и палубы, чтобы погрузиться в первобытный хаос конторы иммиграционной службы на Касл-Гарден. Каждого из них ждал хвост бесконечной очереди, замысловатые ритуалы регистрации вновь прибывших и невыносимая пытка местной бюрократией. Суровые блюстители закона терзали иммигрантов вопросами, но, ко всеобщему облегчению, никого не убили, почти никого не задержали, а оружие в ход не пустили ни разу.

На фоне мрачной толпы оборванцев выделялся молодой человек в запыленном, но вполне приличном костюме и помятой шляпе из превосходного фетра. С изнурительными иммиграционными процедурами он управился на редкость быстро. Не в последнюю очередь потому, что прекрасно говорил по-английски.

Иностранец покинул контору в ранние сумерки. Путь его лежал в Бэттери-парк, на Нижний Манхэттен. Охотников угадать возраст странника могли бы ввести в заблуждение пышные усы и угрюмый, усталый вид, но в действительности нашему герою через месяц должно было исполниться всего двадцать восемь лет. Из багажа при нем был лишь портфель с чертежами и тетрадями, содержание которых любой здравомыслящий человек счел бы бредом сумасшедшего.

Несмотря на усталость, путешественник не переставал дивиться американскому городу. Больше всего его поразил шум: все давно знакомые городские звуки здесь были громче, навязчивей, веселее. Вечером на улицах было полно народу, конторы и лавки и не думали закрываться. Повсюду сновали экипажи, и в пыльном воздухе витал запах конского навоза. Почти все прохожие выглядели так, будто внезапно осознали, что роковым образом опаздывают на очень важную встречу. Чужеземцу увиденное казалось странным и не вполне реальным.

На город опускалась тьма. Вооруженные длинными фитилями фонарщики разжигали в газовых фонарях бледно-желтое пламя.

Бродяга держал путь на север, туда, где, как ему было известно, располагался центр города. Витрины магазинов манили разнообразной снедью, а в желудке у путника урчало от голода. Во время десятидневного путешествия ему пришлось голодать. Между тем в активе у него были завалявшиеся в кармане четыре американских цента. Купленной на эти деньги еды хватило бы ровно на два укуса, а о крыше над головой и чистой постели не приходилось даже мечтать.

Путник шел от фонаря к фонарю, шаркая подошвами по мостовой. Брел куда глаза глядят, следуя за огнями газовых светлячков в самую глубь городской утробы.

Тесла уже подумывал о том, чтобы устроиться на ночлег в каком-нибудь парке или даже на кладбище. По сравнению с пароходом любое место могло показаться раем. Главное, чтобы там было тихо.

Одно Никола знал наверняка: когда он садился в поезд, бумажник был при нем. Чтобы взойти на борт, требовалось предъявить документы. Так путешественник узнал, что его обворовали. Скорее всего, это случилось в поезде. Хорошо еще, что он переложил билет на пароход в другой карман, а то об Америке можно было и вовсе забыть. Добравшись до своей каюты, незадачливый путешественник окончательно убедился в пропаже бумажника. Отныне все его имущество состояло из чемодана, портфеля с бумагами и горсти мелочи в кармане.

Чемодан хранил верность хозяину, пока матросы не устроили заварушку на борту, и сгинул навек в образовавшейся суматохе. Николе оставалось благодарить судьбу за то, что бесценное рекомендательное письмо было надежно спрятано в кармане жилета. Он готов был пройти через любые испытания, лишь бы добраться до заветных дверей, для которых этому письму предстояло послужить ключом.

Голод мешал думать. Тесла остановился передохнуть, прислонился к фонарному столбу. Куда теперь? Он никак не мог сообразить. Попробуй сосредоточиться, когда живот сводит от голода.

Пройдя еще немного, Никола разглядел в полутьме вывеску ремонтной мастерской. Внутри горел свет. Заглянув в окно, прохожий увидел несимпатичного с виду толстяка в элегантном костюме, который сидел за столом и сосредоточенно ковырялся в каком-то электрическом приборе.

Узрев эту картину, молодой человек улыбнулся, впервые с тех пор, как ступил на американскую землю. Перед ним была машина Грамма, генератор, соединенный с мотором, в точности такой, какой демонстрировал на лекциях профессор Пешль.

Хозяин мастерской сделал неловкое движение и ударился о корпус машины тыльной стороной ладони. Громко выругавшись, он бросил на стол отвертку и принялся расхаживать по комнате, держа затекшую руку на весу.

Никола позабыл про голод. Голова перестала кружиться, туман рассеялся, впереди возникла ясная и достижимая цель. Тесла распахнул дверь мастерской и с порога радостно сообщил ее владельцу, что имел дело с такой машиной и знает, как ее починить. Предвкушение интересной работы сразу вернуло Тесле растраченные в дороге силы.

Меньше чем через час он победно щелкнул выключателем отремонтированной машины Грамма, и та немедленно ожила.

Владелец мастерской радовался как дитя:

– Только посмотрите на это! Только посмотрите! Уму непостижимо!

– Спасибо! – улыбнулся Никола. – Я рад, что смог вам помочь даже в такой малости.

– А я уже готов был сдаться! – признался хозяин мастерской. – Это была бы трагедия! Уж поверь мне! Настоящая трагедия!

– Трагедия? – удивленно переспросил Никола. – Эти машины не такие уж дорогие, их несложно заменить.

– Заменить?! – взревел хозяин. – Заменить? Ха! Дружище, да ты не знаешь, о чем говоришь! А чтобы ты не думал, что я умею быть благодарным только на словах… – Он достал из бумажника двадцатидолларовую банкноту.

Никола не поверил своим глазам.

– Сударь… Это двадцать долларов!

– Вот и отлично, бери смелее. Поверь, дружище, ты их заработал! Ха! Еще как заработал, так и знай!

Никола растерялся:

– Видите ли, сударь, вся эта машина стоит намного меньше.

Владелец мастерской без церемоний сунул купюру Николе в карман.

– Это, приятель, тебе так только кажется. Заменить! Скажешь тоже. – Он перешел на доверительный шепот: – Я купил эту штуковину для своей подруги. Отличная вещь, чтобы развлекать гостей на вечеринке. Всегда производит фурор.

– А почему бы вам не купить ей новую?

– О, нет-нет-нет! И речи быть не может! Это ее машина. Видишь, здесь выгравированы инициалы? Если я куплю новую, она тут же заметит подмену!

– Боюсь, я не понимаю.

– Мне что, написать это тебе на бумаге?

– Зачем же писать?

– Она думает, я могу починить все на свете! Сечешь? Говорит, что полюбила меня за это. Что я мужчина, на которого можно положиться, понимаешь? Вот моя жена прекрасно знает, что я не способен починить и половины хлама, который мне приносят. Вещи на выброс! Обломки обломков! – Он похлопал спасенный агрегат по жестяному корпусу. – Будь это вещь моей жены, я бы и не подумал ее чинить.

Хозяин лавки хохотнул и подмигнул Николе.

– Уж поверь мне, мистер, ты заслужил эти деньги! И сдается мне, они тебе очень кстати.

– Боюсь, вы правы. Я очень устал и хотел бы остановиться где-нибудь на ночлег. Да и поесть не помешает.

– А как насчет ванны? – усмехнулся хозяин лавки.

– А уж это первым делом.

– Ну, вот и отлично! Кстати, мне пора закрываться. Сегодня я могу рассчитывать на благосклонность одной дамы. И все благодаря тебе.

Никола с трудом держался на ногах и едва ли понимал, что происходит. Выйдя из мастерской вслед за хозяином, он долго стоял на углу, теребя двадцатидолларовую банкноту. После изматывающего путешествия и неласкового приема, который оказал ему этот шумный город, он за полчаса заработал сумму, составлявшую его месячное жалованье в Париже. Тесла не раз слышал о таких вещах, но не думал, что нечто подобное может приключиться с ним, да еще так скоро. Воистину он попал в страну возможностей.

Должно быть, сами небеса посылали ему знак, что он был прав, когда решил перебраться в Америку, и здесь он непременно добьется успеха. Тесла ощутил прилив энергии. Мощный и свежий. Его хватило, чтобы укрепить дух и прогнать тревогу. Никола чувствовал: на этой земле он недолго будет чужаком.

Переведя дыхание, он втянул голову в плечи и напряг все мускулы. Видения кружили у него перед газами, будто стая ворон. Немного успокоившись, Никола учинил срочную ревизию немногих вещей, о которых можно было с уверенностью сказать, что они настоящие: рекомендательное письмо и двадцать долларов. Краеугольные камни новой жизни.

Первым делом надо было разыскать гостиницу. Теперь Николе шагалось на удивление легко, словно он уже успел отдохнуть. Письма и банкноты должно было хватить, чтобы доказать матери, что она в нем не ошиблась, и опровергнуть предсмертные слова отца о том, что в его сына вселилось зло. Скоро весь мир узнает об удивительных свойствах магнитных полей. Скоро он найдет достойное применение своему удивительному дару, и тот перестанет быть проклятием. Время великих свершений пришло, и места лучше, чем эта удивительная земля, для них не сыскать.

* * *

К девяти утра Никола успел отлично выспаться, побывать в парикмахерской и обзавестись новым костюмом, который, хоть и был дешев, безукоризненно сидел даже на его тощей и долговязой фигуре.

Отправляясь в знаменитую лабораторию «Компании Эдисона» на Южной Пятой улице, что на Нижнем Манхэттене, Тесла втайне надеялся, что ему представится возможность получить аудиенцию у Босса. Но тут судьба совершила очередной немыслимый разворот. Рекомендательное письмо возымело неожиданный эффект, и ошеломленный Никола меньше чем через час обнаружил себя сидящим в глубоком кресле в приемной самого Томаса Алвы Эдисона. Оставалось лишь поражаться тому, как быстро делаются в этой стране дела.

Эдисона сопровождала целая армия любезных и расторопных помощников. Пока Босс читал рекомендательное письмо, свита взирала на него с молчаливым благоговением.

– Ну что ж, мистер Тесла, – начал Эдисон, ознакомившись с рекомендациями. – Я привык доверять суждениям Шарля Бачелора, нашего парижского коллеги. – Он повернулся к своим помощникам. – Вы только послушайте: «Мистер Эдисон, я знаю всего двух по-настоящему великих людей. Один из них вы, а второй, осмелюсь сказать, Никола Тесла».

Обменявшись многозначительными взглядами с верной свитой и картинно вскинув брови, Эдисон обратился к Николе:

– Должен признаться, ваши парижские достижения действительно впечатляют. Вы, несомненно, талантливы, а мне нравится иметь дело с талантливыми людьми. Что же касается премии, обещанной вам французскими коллегами… Видите ли… У моих компаний на континенте автономное управление.

– Автономное? – без всякого выражения повторил Никола.

– А он неплохо говорит по-английски, – заметил Эдисон в сторону, продолжая пристально смотреть на Николу.

Ассистенты заговорили разом, перебивая друг друга.

– Совершенно с вами согласен, – сказал один.

– Почти как американец, – признал второй.

– Сразу видно образованного человека, – отметил третий.

Четвертый отчитался в проделанной работе:

– Я ознакомился с его резюме: он говорит на восьми языках. Окончил политехническое училище. Основы физики, теория электричества… – Заметив в глазах Эдисона беспокойство, поспешно добавил: – Это все в Европе.

Эдисон сочувственно и ободряюще улыбнулся, словно добрая бабушка оробевшему внуку.

– Европейские отделения платят своим сотрудникам сами, – терпеливо объяснял он. – Понимаете? «Компания Эдисона» обещала вам премию. Все правильно, но это была французская компания. Боюсь, вы стали жертвой своеобразного французского юмора. – Приближенные Босса бросали на Теслу любопытные взгляды, ожидая его реакции.

И Тесла не обманул их ожиданий: он рассмеялся.

– Жаль, им никогда не узнать, насколько удалась их шутка! В дороге у меня украли бумажник. Я прибыл сюда с четырьмя центами в кармане.

Последовала непродолжительная пауза… Затем Эдисон и его свита разразились хохотом, чем окончательно смутили Николу.

– Вы слышали, парни?! – воскликнул Эдисон. – Он вовсе не белоручка, его путь к успеху оказался тернистым, как у каждого из нас.

Босс повернулся к Николе.

– Я беру вас на работу. Французы утверждают, что вы придумали, как усовершенствовать мои генераторы. Что ж, они только и делают, что ломаются по всему городу. Если вы сумеете поправить положение, я превращу ваши пять тысяч франков в пятьдесят тысяч долларов. Слышите? Пятьдесят тысяч долларов! Сверх основного жалованья, – пообещал он и, не сдержавшись, добавил: – Я знаю, вы не откажетесь!

Эдисон и его люди снова расхохотались, на этот раз пуще прежнего. Отсмеявшись, Босс жестом велел одному из помощников проводить Николу, заключив на прощание:

– Ступайте за этим парнем, он вам все покажет.

Никола послушно поднялся и двинулся к выходу, но у порога Эдисон снова его окликнул.

– Вот что, мистер Тесла, – проговорил он добродушно. – Воруют все, таковы законы бизнеса. Только маменькины сынки из колледжа раскрывают карты в начале игры.

Никола подождал, не скажет ли Босс еще что-нибудь, машинально ощупал карманы и улыбнулся.

– Мистер Эдисон, я вообще не умею играть в карты.

Свиту Босса сразил очередной приступ хохота, но Никола поднял руку, требуя тишины. Жест получился таким уверенным и властным, что ослушаться никто не посмел.

– Однако нашу беседу едва ли можно назвать переговорами. Вы, несомненно, слишком умны, чтобы не взять меня, а я слишком вас уважаю, чтобы отказаться от работы. Что же касается обещанной парижским отделением премии, будем считать, что я им ее подарил. Все, что ни делается, к лучшему. – Произнеся эти слова, молодой человек вежливо поклонился и вышел.

Эдисон проводил его долгим задумчивым взглядом. От удивления он позабыл, что в кабинете есть кто-то еще. Босс силился понять, кого взял на работу: уникальный талант, на огранку которого не жаль потратить время и силы, или нахального иностранца с непомерным самомнением. Так и не найдя ответа, Эдисон разозлился на самого себя. Довольно этой чепухи. Пора заняться чем-нибудь полезным.

Босс разогнал свиту и сосредоточился на устройстве спирали электрической лампочки, решив, что еще успеет присмотреться к новичку.

И показать ему, как делаются дела.