Текст книги "Указание пути ко спасению. Опыт аскетики (в сокращении)"

По словам преподобного Кассиана, сухость чувств, бесплодность духа, зависит от трех причин: от нас самих, от нашего нерадения; от нападения диавола и по устроению или попущению Божию. Сухость чувств иногда зависит и от расстройства здоровья, а чаще от нашего нерадения, когда мы благодатные утешения не стараемся прилагать к делам благочестия, хотим беспечно только наслаждаться этими утешениями. А особенно теряются благодатные утешения от развлечения суетными мечтами, празднословием, от излишних житейских забот, от занятия бесполезными делами, от пресыщения в пище, питье, от излишества сна, от гнева и вообще от страстей, от чувственности, которая сильно тоскует, когда не дают пищи страстям, а по удовлетворении страстям еще больше дух упадает.

Если, брат, говорит один старец-подвижник ученику своему, не имеешь в душе своей умиления, то знай, что имеешь высокое мнение о себе, чрез меру насыщаешь чрево или много спишь. Все это не допускает душе умиляться; равно и смех, празднословие и то, что не часто обращаешься к Богу с молитвой. Плач от умиления есть как горящий светильник. Если за светильником внимательно не наблюдаешь, то он темнеет или и вовсе угасает. Так и плач угашается многоядением, многим сном, и всякий плотский покой подавляет его.

Преподобный Марк Подвижник говорит, что без сокрушения сердца невозможно совершенно избавиться от зла, а сердце сокрушается от тройственного воздержания: от сна, пищи и телесного покоя. Излишество оных производит сладострастие, а сладострастие принимает злые помыслы и противится молитве и приличному служению.

Безотрадное состояние сухости иногда происходит и от злого духа. Преподобный Марк Подвижник говорит, что когда диавол увидит, что ум наш помолился от сердца, тогда он наносит великие и хитросплетенные искушения. Когда Бог дает душе твоей умиление, тогда сатана вспоминает тебе разные дела, говоря: «Это дело нужно сделать теперь» или «иди к тому-то, он болит», – или возбуждает на гнев, который больше всего погубляет умиление. Святой Лествичник говорит, что если будем наблюдать за хитростями бесов, то найдем, что они часто горько насмехаются над нами: когда мы насытились, они возбуждают в нас умиление, а когда постимся, ожесточают нас, чтобы мы, прельстившись ложными слезами, предались наслаждению – матери страстей. А с другой стороны, наводя на душу сухость, они хотят отвлечь от подвигов благочестия как занятия скучного, привлечь к развлечению и чувственным утешениям, в которых обещают отраду и удовольствие. Если же это не удается, то стараются привести в малодушие, уныние, которое, своей тяжестью подавляя дух, ведет к отчаянию – совершенной смерти души. И Бог лишает нас утешения, когда мы начинаем думать о себе высоко, любоваться собою, тщеславиться; Бог в таком случае поступает с нами подобно матери, которая отнимает сахар у ребенка, подверженного глистам. <…>

Прежде всего надобно исследовать, не от нашей ли вины произошла сухость чувств, и надобно постараться устранить те причины, от которых она произошла. Если же не найдем в себе ничего, что особенно подало бы повод к такой сухости, то без дальнейшего исследования надобно смириться перед Богом, искренно признать свое недостоинство, свою бедность, худость. Но не надобно и малодушествовать, унывать духом, а всю надежду возлагать на Бога и чаще молить Его об избавлении нас от такого тяжелого душевного состояния; впрочем, не должно быть нетерпеливости или упрямой настойчивости на своем желании. С молитвой нашей всегда должна быть соединена совершенная преданность воле Божией. Пример этого видим в нашем Спасителе, Который в глубокой скорби смертельной молился Богу Отцу: Отче мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты (Мф. 26, 39). Но при этом и сами не должны ничего опускать, что со своей стороны можем сделать для облегчения тяжелого состояния, даже еще больше должны напрягать свои силы для совершения благочестивых подвигов и умножать добрые дела, сколько это возможно будет. Такие подвиги тем большую награду доставят, чем с большим усилием и чистым намерением будут совершаемы нами. Молитва, конечно, должна быть первым главным делом и средством для облегчения душевной тягости; как говорит апостол Иаков: Злостраждет ли кто из вас, пусть молится. Весел ли кто, пусть поет псалмы (5, 13). Однажды Антоний Великий впал в уныние и не знал, как избавиться от него. В раздумье ходя по пустыне, вдруг он увидел, что вдали кто-то молился, после молитвы взялся за рукоделие, потом опять становился на молитву, после которой опять занимался делом. Это был ангел, который своим примером учил Антония, что и он также может избавиться от уныния молитвой и занятием каким-нибудь делом, меняя и разнообразя их. Авва Дорофей при бесчувствии души считает полезным частое чтение Священного Писания и умилительных слов святых отцов, памятование о Страшном Суде, об исходе души из тела, об имеющих встретить его страшных силах, о вечном мучении и прочем. Подобно этому говорит и святой Нил Сорский. При сухости чувств считают весьма полезным принести исповедь духовному отцу, искренно раскрыть ему все тайники своего сердца с готовностью исполнить его совет. Весьма полезна и беседа с благочестивыми людьми. Из опыта известно, что через смиренное раскрытие своего душевного состояния сердце, утесняемое скорбью, облегчается, расширяется; даже часто случается, что вдруг все облако печали рассеивается и возвращается тихое, отрадное состояние духа.

О ЧТЕНИИ НАЗИДАТЕЛЬНЫХ КНИГ

Чтение назидательных книг так же, как и молитва, доставляет пищу душе (см. 1 Пет. 2, 2; 1 Кор. 3, 2; Евр. 5, 13–14) и служит средством к преуспеянию в духовной жизни. Это преимущественно надобно сказать о чтении книг Священного Писания и писаний святых отцов. Слово Божие, заключенное в Священном Писании, просвещает разум светом ведения Божественных, небесных духовных предметов, до которого естественный разум сам собою никогда не мог бы возвыситься по своим началам мышления путем исследования, указывает нам высшее назначение, святые законы нравственности, высшие, лучшие всех правил языческих мудрецов. Очищая разум от ложных понятий и обогащая истинным ведением спасительных предметов, оно расширяет круг его деятельности, делает его способным вести человека прямым, безопасным путем к высшему совершенству и вечному блаженству. Слово Божие, проистекая из источника святости и любви, очищает и сердце читающего от нечистых чувствований, делает его более способным к воспринятию благодатных внушений. Красота добродетели и всех Божественных совершенств, усматриваемых в Священном Писании, дает сердцу чувствовать сладость Божественной жизни, возбуждает святые чувствования, воспламеняет любовь к великолепию Божественных совершенств. Утешения Божественные проливают в сердце отраду среди всех горестей земной жизни и радость о Боге живом. Наконец воля, от теплоты сердечной заимствуя силу, словом Божиим (угрозами и обетованиями его) еще более возбуждается к правильной деятельности, к исполнению Закона Божия, к угождению Богу и, воодушевляясь силой благодати, сокровенной в слове Божием, делается более твердой в борьбе с искушениями, непреклонной к злу, неутомимой в добре. Ибо слово Божие есть сила Божия ко спасению всякому верующему (Рим. 1, 16). Священное Писание имеет несравненное превосходство перед другими писаниями как по высокому своему содержанию, так и по происхождению от Бога – источника истины, святости, любви. Потому заключающиеся в нем сведения, как совершенно достоверные, не подвержены никаким изменениям, колебаниям, сомнениям; убеждения его глубоки, непоколебимы. Нравственные законы, как законы Творца и верховного Владыки людей и всех разумных существ, имеют высший авторитет, обязательность и силу побуждать нас к исполнению их, и, как премудро приспособленные к нашей природе, они удобно могут возводить людей к высшему совершенству. Обетования благ и утешения, предлагаемые в Священном Писании от лица Богаисточника всех благ и всемогущего распорядителя судьбами мира духовного и вещественного, и притом соединенные с благодатию Святого Духа, лучше всякого человеческого утешения проливают в сердце отраду, успокоение и радость о Боге. Святой апостол Павел, показывая многоразличную пользу слова Божия, говорит ученику своему святому Тимофею: Ты из детства знаешь священные писания, которые могут умудрить тебя во спасение верою во Христа Иисуса. Все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности, да будет совершен Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен (2 Тим. 3, 15–17). Святой Псалмопевец о спасительных действиях слова Божия на ум, волю и сердце говорит: Закон Господа совершен, укрепляет душу; откровение Господа верно, умудряет простых. Повеления Господа праведны, веселят сердце; заповедь Господа светла, просвещает очи. Страх Господень чист, пребывает вовек. Суды Господни истина, все праведны; они вожделеннее золота и даже множества золота чистого, слаще меда и капель сота; и раб Твой охраняется ими, в соблюдении их великая награда (Пс. 18, 8-12). Святой Иоанн Златоуст, изображая пользу чтения слова Божия, говорит, что если тебе хочется узнать, какая происходит польза от Священного Писания, то испытай самого себя, что с тобой бывает, когда слушаешь псалмы, и что, когда слушаешь сатанинскую песню; в каком расположении духа проводишь время в церкви и в каком – сидишь в театре. Тогда увидишь, как велика разность в душе при том и другом состоянии, хотя душа одна и та же. <…>

Итак, не будем пренебрегать чтением или слушанием Священного Писания. Это умысел диавола – не дозволять нам видеть духовного сокровища, чтобы мы не обогатились. Он представляет нам малозначащим чтение или слушание Божественного закона, опасаясь видеть, что через слышание мы сделаемся исполнителями. А чтобы жизнь души не истощалась, всегда была полна, для этого нужно чаще читать Священное Писание. Чаще потому, что память наша не может надолго удерживать в себе то, что редко и слабо касается нашего сознания, особенно при частом развлечении от разнообразных впечатлений, произведенных земными предметами, которые, отовсюду окружая нас, вносят свои образы в нашу душу, изглаждают в ней святые впечатления, особенно при коварном покушении духа злобы всеять в нас суетные, нечистые помыслы, которые, как мраком покрывая светлые мысли, почерпнутые из Священного Писания, и производя забвение читанного, омрачают разум, возбуждают в сердце нечистые чувствования и страсти, порабощающие волю чувственности, и таким образом вовсе расслабляют силы души. Потому-то и нужно чаще читать Священное Писание, которое, как противоядие, исторгает из души суетные помыслы и чувствования. Чаще надобно читать для того, чтобы слово Божие резко напечатлелось в сознании и, оставаясь в памяти, проникало ум и сердце так, чтобы все наши мысли, чувствования и стремления из семени слова Божия развивались, укреплялись, освящались им, чтобы из этого семени, посеянного здесь на земле, развивалась жизнь души и в вечности и по роду своему приносила плоды. <…>

Правда, что хотя всякий обязан знать Закон Божий и исполнять, но по обстоятельствам жизни или службы не всякий может в одинаковой обширности прочитывать Священное Писание. Советуют и считают возможным каждому прочитывать ежедневно, по крайней мере, по одной главе из Ветхого и Нового Завета утром и вечером, а в праздники следовало бы большую часть времени посвящать на поучение в Законе Божием. Из книги Ветхого Завета можно прочитывать книгу Бытия, Второзакония, чаще надобно читать Псалтирь, полезно также читать Притчи Соломоновы, Книгу Премудрости Иисуса, сына Сирахова, из пророческих – Книгу пророка Исаии, а преимущественно надобно читать Евангелия и Апостольские послания. После книг Священного Писания для возбуждения ревности к христианскому благочестию и разным добродетелям полезно читать Четии Минеи, то есть жизнеописания святых, также писания святых отцов нравственного содержания. Святые отцы, просвещаемые благодатию Божиею, собственным опытом лучше ученых теоретиков познавали человеческую природу, все ее немощи, страсти, причины грехов, все хитрости, наветы врагов, средства побеждать их, различать действия врагов или природы от действий благодати, чтобы не вдаться в обман, вернее постигали путь благочестия и спасения. Чтение их писаний обогащает и разум наш самыми верными познаниями, взятыми из опыта, и что особенно важно, сердце от частого чтения напитывается благочестивыми чувствованиями, сильнее воспламеняется ревностью к подвигам благочестия. Ученые книги могут доставить пользу только ученым. На свете ныне много книг, но в выборе их для чтения надобно быть осторожным, чтобы иначе, ища без разбора во всем встречном пищи духу, вместо питательного хлеба не проглотить гнилого или совершенно ядовитого вещества. О сочинениях языческих, романических, которые льстят чувственности, разжигают страсти или содержат вольные мысли, противные религии, Церкви и гражданским постановлениям, нечего и говорить. Это гнилые болота, которые чем больше мерцают разноцветными огнями фосфора и разных газов, обольщающими взоры, тем больше заражают воздух смертоносными испарениями (миазмами). Даже и из хороших, одобренных книг не всякая одинаково полезна каждому. Кроме различия книг по достоинству содержания, различие пользы от чтения зависит и от различного духовного возраста, степени образования, настроения духа, характера и духовных нужд читающих. Так иногда и отличная сама по себе книга может принести больше вреда, нежели пользы, когда она превышает разумение или не приспособлена к внутреннему состоянию и силам нашим. Например, если юный по духовному возрасту, скудный разумением будет читать книги о высоких богословских истинах или о высоких подвигах – духовной молитве, безмолвии, высших озарениях, видениях, то больше повредит себе. Такому полезнее прежде читать те книги, в которых излагается учение, как побеждать в себе страсти, приобретать смирение, кротость, любовь, терпение, целомудрие и другие добродетели. Новоначальным можно советовать читать книги в таком порядке: сначала жития святых – для возбуждения ревности к подвигам благочестия; потом писания святого Ефрема Сирина, руководство к духовной жизни святого Варсонофия, нравоучения святого аввы Дорофея, святого Златоуста, святого Тихона Воронежского о должности христианина и другие; святого Иоанна Лествичника, святого Иоанна Кассиана Римлянина, преподобного Нила Сорского Скитский устав; затем беседы и слова святого Макария Египетского, святого Исаака Сирина. В «Добротолюбии» – сначала деятельные главы, а под конец уже и главы о трезвении и молитве. Кто наоборот будет читать, тот больше повредит себе: начитается книг сначала о трезвении, духовной молитве, благодатных озарениях и будет думать, что он и сам уже достиг до этой же меры совершенства; или вместо того, чтобы начать с подавления в себе страстей, он прежде возьмется за трезвение, безмолвие – и повредит себе, впадет в гордость, самообольщение и погибнет.

О БЛАГОДАТНЫХ СРЕДСТВАХ К ПРЕУСПЕЯНИЮ В ХРИСТИАНСКОМ СОВЕРШЕНСТВЕ, ДАРОВАННЫХ СПАСИТЕЛЕМ

Если человек и до падения имел нужду в Божественной помощи, как и для развития и укрепления телесной своей жизни получал пищу из внешней природы, то тем более по падении он стал нуждаться в высшей помощи. Душевные силы его до того расстроены, расслаблены грехом, что и по возрождении он ничего доброго не может сделать и спастись без содействия благодати Божией. Спаситель говорит: Никто не приходит к Отцу, как только через Меня (Ин. 14, 6). Я есмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего (Ин. 15, 5). И апостол говорит: Бог производит в вас и хотение и действие по Своему благоволению (Флп. 2, 13). Бог спас нас не по делам праведности, которые бы мы сотворили, а по Своей милости, банею возрождения и обновления Святым Духом, Которого излил на нас обильно через Иисуса Христа, Спасителя нашего, чтобы, оправдавшись Его благодатью, мы по упованию соделались наследниками вечной жизни (Тит. 3, 5–7). Благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился (Еф. 2, 8–9). Благодатию Божиею есмь то, что есмь; и благодать Его во мне не была тщетна, но я более всех их (апостолов) потрудился: не я, впрочем, а благодать Божия, которая со мною (1 Кор. 15, 10). А благодать Свою, необходимую для возрождения, освящения, просвещения, укрепления и возведения нас к высшему совершенству, Господь благоволит сообщать нам преимущественно посредством таинств, каковы суть крещение, миропомазание, Евхаристия, покаяние, священство, брак и Елеосвящение. Так как люди состоят не из души только, но и из тела, то Богу угодно было и благодать Свою сообщать для освящения как души, так и тела не только духовным, но и чувственным способом – чрез вещество или священнодействия, то есть посредством таинств. Если бы ты был бестелесен, говорит святой Иоанн Златоуст, то Бог преподал бы тебе Свои дары духовно; но поскольку душа твоя соединена с телом, то и подаются тебе сии дары в чувственных видах. Это для того, чтобы эти внешние виды были для нас, с одной стороны, видимым, как бы осязаемым удостоверением и залогом в действительном сообщении благодати, с другой – также видимым и живым напоминанием о неизреченных благодеяниях, явленных нам Спасителем нашим, и вместе более сильным побуждением к тому, чтобы мы всегда старались надлежащим образом приготовлять себя к достойному, благоговейному принятию спасительной благодати, потому что на чувственного человека вообще сильнее действует все чувственное. Без внешних возбудителей долупреклонный человек скорее погрузился бы в духовный сон беспечности и не стал бы с таким усилием, принуждением себя искать благодати и без надлежащего приготовления не был бы способен и достоин получить ее, да и никогда ничем не мог бы увериться, что он получил благодать Божию. Притом же Богу угодно было раздаяние благодати верующим предоставить избранным, более способным служителям благодати, особо освященным для этого.

Хотя все таинства необходимы, но как некоторые только зачинают жизнь духовную, христианскую и более не повторяются (крещение и миропомазание), а некоторые установлены для особенных, частных целей, не относятся ко всем (священство и брак), то здесь остается рассмотреть только три таинства: покаяние, Евхаристию и Елеосвящение. Эти таинства суть как бы источники, преисполненные дарами Святого Духа, так что с нашей стороны требуется только приступать к ним и быть сосудами, способными к принятию их; именно: надобно дух свой приготовить, как должно к принятию их, сознанием собственных недостатков, немощи, пробуждением чувства потребности и искреннего желания благодати, верою, надеждою, любовью, благоговением, смирением, решимостью приносить плоды духовные (см. Гал. 5, 22–23) и другими подобными действиями и расположениями души. Если к таинствам приступают с таким расположением духа, то благодать от Бога изливается всегда и на всех обильно. Если же мы не ощущаем в себе никакого плода или только малый плод, то такую скудость при большом богатстве благодати надобно приписать единственно нашему нерадению и нерасположению или неприготовленности к принятию ее.

Хотя христиане в купели крещения возрождаются, освящаются, но как по немощи природы человеческой и после крещения часто подвергаются грехопадениям, то для очищения наших грехов Спаситель установил таинство покаяния, особенно когда по воскресении Своем говорил Своим ученикам: Мир вам! как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас. Сказав это, дунул, и говорит им: приимите Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся (Ин. 20, 21–23). Даю вам ключи Царства Небесного… что свяжете на земле, то будет связано на небесах; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небесах (ср. Мф. 16, 19). А в лице апостолов и всем преемникам их – епископам и священникам всех времен – Господь предоставил Свое право или власть вязать и разрешать, то есть прощать или оставлять на людях грехи. Из слов Спасителя видно, что грехи, как узы, связывают душу, содержат в неволе; что никто не может сам собой развязать и освободиться от этих уз без разрешения священника, уполномоченного на то от Бога. Но и священник не разрешит, если узник греха и со своей стороны не будет содействовать этому. Что же требуется для этого со стороны грешника? Многие приступают к исповеди без всякого размышления, довольствуются только тем, что перескажут свои грехи священнику наскоро, поверхностно и думают, что тем и все дело кончено. Потому от такой исповеди и не получают надлежащей пользы. Для того чтобы принести истинное покаяние, нужно прежде всего вникнуть в свое душевное состояние, спросить свою совесть, какие именно у нас грехи, от чего происходили – от нерадения и легкомысленности или с обдуманным намерением, или по встретившемуся искушению, по увлечению от страсти; какие в нас господствующие страсти, от которых происходят многие грехи, как от корня дерева разрастается множество ветвей; что питает эти страсти; надобно сознать тяжесть своих грехов, которыми мы оскорбляли святость Божию или людей; сколько произошло от наших грехов вредных следствий для нас самих и для других, которым мы причинили скорбь или вред; сколько подали соблазнов, которыми ввели других в грех. За все это подвергаемся гневу Божию и наказанию временному и вечному, если не раскаемся чистосердечно. <…>

Как на суде человеческом преступник, схваченный на месте преступления, сколько бы ни сознавался, что он виновен, если при том не даст обещания больше не делать подобных преступлений, не уменьшает тем своей вины и не освобождается от наказания по всей строгости, а кто непритворно высказывает сожаление о том, что сделал преступление, и дает решительное обещание впредь вести себя лучше, тому на суде оказывается больше снисхождения. Так и на суде Божием бывает. Кто не чувствует скорби, не сожалеет о том, что много сделал грехов, тот, значит, имеет сердечную привязанность к ним, не хочет отстать от них; и пока питает в сердце любовь к ним, пока не возгнушается ими и не решится отстать от них, до тех пор он остается нечистым по душе, а к нечистой душе Бог по Своей святости не может благоволить и не удостоит ее вечного блаженства. Напротив, всякая греховная нечистота возбуждает в Боге отвращение, гнев. Бог по Своему милосердию всегда готов миловать людей, прощать им грехи, но не иначе как под тем условием, если люди сами решаются оставить свои грехи и с сокрушенным сердцем просят прощения. А кто не хочет отстать от грехов, сбросить с себя оковы страстей, тот, хотя бы сто раз приходил на исповедь, не способен принять и хранить благодать, даруемую искренно кающимся, навсегда останется узником страстей, рабом греха, чадом гнева Божия.

Мало того, чтобы только отстать от прежних грехов, нужно еще добрыми делами доказать свое раскаяние, удовлетворить правосудию Божию, заплатить долг, вознаградить за оскорбление Бога и за зло, причиненное другим, уничтожить последствия своих грехов, исправить сердце, подавить страсти – корень зла, с большей заботливостью, осмотрительностью избегать случаев, поводов, всех приманок к грехам, с большей тщательностью употребить средства не возвращаться на прежние грехи, утвердить в себе добрые намерения, решимость неуклонно следовать по пути добродетели, мужественно преодолевать все препятствия на этом пути. Но опыт показывает, что грешник при всем желании освободиться от темной власти греха, изгладить следствия прежних пороков не в состоянии сделать ни того, ни другого. Он не может исправить своей природы, потому что для этого нужно стать выше себя, выше своей природы. Для этого у него недостанет ни уменья, ни сил; для этого нужна сила творческая, сила всемогущей благодати Божией, которая одна может изменить на лучшее самое основание нашей жизни. Не может грешник изгладить и следствий своих грехов, потому что эти следствия простираются далеко за круг нашей власти. Убеждение в невозможности освободиться собственными силами от грехов, их гибельных последствий и самому собою удовлетворить за них правосудию Божию заставляет грешника прибегнуть к милосердию Божию, смиренно просить прощения ради бесконечных заслуг Иисуса Христа, которые Он оказал послушанием Богу Отцу, страданиями и смертию на кресте, как умилостивительною жертвою правосудию Божию за грехи людей. Если Бог милует нас, то не за наши заслуги, которых мы вовсе ничем не можем оказать Богу, а по Своему милосердию и по вере нашей в искупительные заслуги Иисуса Христа, и только ради этих заслуг прощает нам грехи (см. Деян. 4,12), сообщает благодать, очищающую нас от греховной нечистоты и укрепляющую в подвигах благочестия, но под условием исповеди грехов перед священником и получения от него разрешения. <…>

Для более совершенного очищения грехов необходимо со всей ясностью и подробностью раскрыть на исповеди перед священником все свои грехи, сделанные волей или неволей, делом, словом, помышлением и всеми чувствами, именно: прежде всего надобно исповедать все грехи произвольные, более смущающие совесть; раскрыть, по каким побуждениям они сделаны, при каких обстоятельствах, которые более или менее увеличивают тяжесть грехов; показать, часто ли подвергались одним и тем же грехам; потом должны быть исповеданы те грехи, в рассуждении которых совесть не ясно дает нам видеть степень нашей виновности; затем должно исповедать грехи опущения добра, или нерадения, грехи легкомыслия, малые и частые проступки, грехи слова и вообще все те грехопадения и недостатки, в которых допускается хотя малое, по-видимому, нарушение Закона, но которые, составляя нечистоту нашей души и виновность перед Богом, не могут не вменяться нам по Его праведному суду. Затем должны быть открываемы на исповеди все господствующие расположения души, страсти, наклонности, привычки, чтобы было вполне раскрыто нравственное состояние наше и тем совершеннее могло быть врачевание его. Одно общее исповедание перед священником (а когда кто скажет, что грешен во многом) и одно общее разрешение всем исповедающимся вовсе недостаточно для получения полного разрешения грехов и совершенного успокоения совести. Исповедь должна быть как судом для нашей совести, так и врачевством для души и поучением для всей жизни нашей, а потому требует ясного и полного раскрытия всех немощей и болезней душевных, чтобы применительно к ним сообщено было полезное врачевание. Как в телесных болезнях, когда больной подробно расскажет, от чего приключилась болезнь, что именно болит, какие припадки бывают, часто ли повторяются, тогда врач лучше может указать, что это за болезнь, какое назначить лекарство против нее, как надобно пользоваться этим лекарством, тогда и лечение будет успешнее, и выздоровление скорее. А когда больной скажет вообще, что он болен, а не объяснит, чем именно болен, тогда и врач не узнает, какое лекарство назначить, и болезнь, застарев, останется неисцеленною. Так и в духовных недугах бывает: исповедник какие грехи откроет, в тех только грехах и получит разрешение и приличное наставление, а каких грехов не откроет, в тех и не получит разрешения, прощения, и они всегда будут тяготить и смущать совесть. А кто с намерением утаивает свои грехи на исповеди по стыду или по ложному страху, тот тем хуже делает, к прежним грехам прибавляет новый грех – ложь, хочет обмануть священника или, лучше сказать, самого Бога, Который невидимо присутствует при исповеди и принимает покаяние от грешника, а священник служит только свидетелем этого покаяния для разрешения грехов от имени Бога и для засвидетельствования на всеобщем Страшном Суде о раскаянии всякого исповедника и открытые ему грехи обязан хранить в тайне под опасением лишения сана за открытие грехов исповедников. А если кто, не очистив своей совести от грехов утаенных, приступает к Святому Причащению, тот прибавляет еще новый, самый тяжкий грех – святотатство, тот становится как бы вторым Иудою предателем, уничижающим пречистое Тело и Кровь Христовы, и принимает их не в исцеление души и тела, а еще в большее осуждение (см. 1 Кор. 11, 29–30). <…>

Как часто надобно исповедоваться? Надобно исповедоваться во всякой тяжкой болезни, пока она еще не дошла до крайней степени. Когда от жестокой боли чувства все бывают возмущены или вовсе подавлены, сознание помрачается, часто приключаются обмороки, тогда человек не способен уже бывает и к исповеди. Надобно исповедаться при всякой близкой опасности смерти, например, когда кто хочет плыть по морю или зимой отправляется в дальний, опасный путь и т. п. Полезно исповедоваться тотчас после всякого тяжкого грехопадения. Надобно исповедаться перед временем причащения Святых Тайн Тела и Крови Христовых. <…> А что сказать о тех, которые очень редко и неохотно, как бы по принуждению, приходят или и вовсе не ходят на исповедь? Такие подобны человеку, который, поскользнувшись на высокой, крутой горе, чем ниже спускается, тем более затруднительным делает для себя подъем на гору, тем легче и скорее может упасть в пропасть и разбиться.

Напротив, кто чем чаще ходит на исповедь, чем с большей искренностью, сокрушением сердца и подробнее исповедует свои грехи, тот тем больше получает душевной пользы. <…>

Больше пользы будет исповеднику, когда он будет исповедоваться постоянно одному духовнику. Как лечение телесной болезни успешнее бывает, когда лечит один врач, который при долговременном наблюдении за проявлениями болезни верно узнает все особенности натуры больного и, применяясь к ним, удачнее вылечивает, а если часто переменять лекаря, то это мало принесет пользы. То же надобно сказать и о врачевании душевных недугов, когда будет врачевать их постоянно один духовный отец.