Текст книги "Похищенная для монстра"

Глава 14. Эллен

Я шире распахиваю бёдра и схлёстываю пятки за мощной поясницей мужчины. Монстр удовлетворённо рычит, удивлённо посмотрев на меня. Он передумал меня кусать, начиная двигаться быстрее и быстрее. Его грубые животные толчки отзываются во мне странной дрожью и желанием, становящимся всё больше и больше от каждого его похотливого движения.

В глазах меркнет от острой боли, смешанной с удовольствием, пронизывающим каждую клеточку тела. Оно, безумное, проникается такой же похотью и требует продолжения. Я выгибаюсь под мускулистым телом, принимая его ещё глубже.

Весь воздух комнаты пропитан жаром наших тел, мускусным, животным ароматом его тело. Похотливым, хриплым стонам вторят звуки шлёпающейся плоти. Звонко и влажно. Влага растекается по бёдрам, ещё и ещё, пока он вонзается в моё хрупкое тело на бешеной скорости.

Пожиратель что-то говорит между протяжными стонами. Мне кажется, что я не знаю их языка. Но сейчас чётко понимаю:

– Тебе нравится, голодная самка. Очень нравится…

Должно быть, мне просто померещилось, что я понимаю язык пожирателей, потому что следующие его слова остаются для меня тайной за семью печатями.

Он вдавливает меня в пол. Я чувствую каждую крошку, впивающуюся в кожу спины, словно камешки. Но тело отзывается вспышками примитивного удовольствия от яростных толчков.

Оргазм возникает неожиданно и мощно, как взрыв. От него моё лоно сжимается ещё теснее вокруг его члена. Монстр даёт мне несколько мгновений насладиться этим невероятно прекрасным чувством, а потом выпивает его досуха. Он словно вытягивает из меня все, до единой эмоции, которые я только что испытала. Крадёт все крохи удовольствия.

Только что моё тело взрывалось фейерверками, а сейчас тут и там расползаются бледные сероватые кляксы.

Я горела.

Но сейчас стремительно быстро остываю.

А он пьёт. Жрёт. Наслаждается и продолжает трахать меня. Он кончает позднее, накачивая моё лоно спермой. В тот момент во мне не остаётся ничего.

Я чувствую себя лишь сухим коконом, рассыпающимся в труху.

Монстр тяжело дышит и разрывает связь, но не торопится подниматься с меня. Он поступает странно и непривычно для пожирателя. Пожиратель прикасается к моей шее, водя по ней губами. Слизывает языком капли пота, а потом посасывает мои губы, урча от удовольствия. Он проталкивает свой язык мне в рот и между короткими толчками приговаривает на своём родном языке:

– Если бы не ваш ебаный земной патруль, я бы не остановился, маленькая!

Монстр отстраняется. Мощное мускулистое тело блестит от пота. Пожиратель лениво вытягивается. Грациозный, сильный хищник.

Между моих бёдер очень мокро. Низ живота сильно ноет. Жизнь потихоньку возвращается ко мне. Вкусы, цвета, запахи вливаются тонкой струйкой. У меня возникает странное ощущение, что непрошеная ласка монстра позволила вкусу жизни вновь вернуться ко мне.

Хозяин…

Пожиратель неспешно одевается, поглядывая на массивный циферблат часов, потом он присаживается на корточки передо мной. Мужчина полностью одет, а я всё ещё обнажена и не могу двигаться.

Он обращается ко мне на стандартном едином языке. Единый язык и в половину не так красив и приятен на слух, как тот язык, на котором он похотливо вбивал свои слова в мой рот.

– Вставай. Поторопись уйти через два часа. Эта квартира тебе не принадлежит! – Пожиратель достаёт из кармана пластиковую карту. – Пересечение седьмой и одиннадцатой. Слева тупик. Оранжевая вывеска. Это мотель. Очень близко к нашей зоне. Там постоянно гуляет патруль. Но завтра между пятью и шестью двадцатью будет окно. Ты должна быть там в это время.

Пожиратель надавливает пальцем на карточку, словно впечатывает её в меня.

– Должна, – повторяет он и смотрит при этом в глаза.

Красный цвет в его глазах постепенно уступает место чёрному. Я собираю остатки сил и спрашиваю, едва ворочая языком:

– Как ты смог выбраться из зоны и обойти все посты?

– Не твоя забота, маленькая землянка.

Я сажусь, но тут же заваливаюсь в сторону. Пожиратель поднимает меня с пола и пересаживает на другое место, прислоняя спиной к дивану.

– С чего ты решил, что я приду?

Он усмехается.

– Голод, маленькая. Одного раза было мало.

Я смеюсь. Но звук такой, как будто из бумажного мешка вытряхивают пыль.

– Я не приду! – делаю паузу и говорю. – А если ты так голоден, то найдёшь меня себе другую жертву!

Монстр удивлённо смотрит на меня.

– Перечишь хозяину? Хватает сил? А если…

Он резко припадает на колени. Он опирается широкими ладонями об пол и раскачивается, как дикий зверь перед броском.

– Если бы не ваш земной патруль, который вот-вот нагрянет со сканерами, землянка… Я бы проучил тебя. Но ты придёшь сама. Или голод выжрет тебя. Выжрет, сломает твою волю. Итог будет один.

Пауза.

– Ты придёшь.

Я мотаю головой, но не спешу озвучивать вслух очередной отказ.

– Тебе пора убираться. Наш земной патруль успешно выслеживает и отлавливает монстров вроде тебя.

Он напоследок бросает взгляд на часы и резко поднимается уходя.

– Ксавьер.

– Что? – удивляюсь я.

– Ты спрашивала, кто я.

«Мне совершенно плевать!» – думаю я, когда за ним дверь закрывается с мягким стуком. Но вместе с именем этого пожирателя в обожжённом подсознании всплывает и имя второго.

Неполное имя, короткое обращение. Сай…

Я отскребаю своё тело с пола, но чувствую себя яйцом, неосторожно выскользнувшим из пальцев. Как ни пытайся собрать всё, до капли, не получится. Пластиковая карточка падает на пол. Я поднимаю её, верчу между пальцев и сую в карман просторных чужих джинсов, которые собиралась надеть.

Душ. Еда. Краткий сон. Вот что мне нужно.

К чёрту пожирателей.

Я не приду.

Я заберусь в самую далёкую и вонючую дыру как можно дальше от их зоны. Я прикую себя к стене наручниками, если понадобится. Но не приду.

Ни за что.

Глава 15. Ксавьер

Я был зол. На всех подряд, но больше на самого себя. Я бесился из-за интереса, проявленного к этой самке. Эллен…

Маленькая землянка с тёмно-ореховыми глазами. У землянок бывают красивые глаза? Раньше я не замечал этого. Они все были лишь самками, пищей, средством, телом с мокрыми прорезями. Тело для секса и кормёжки.

Еда и секс… Секс был отличной разрядкой.

Фигуры и мордашки землянок для меня слились в нескончаемый поток плоти. Они и были лишь плотью. Ничем больше.

Как только мы запускаем яд в их кровь, начинаем получать контроль над ними. Мы их хозяева. Они беспрекословно подчиняются приказам своих хозяев.

Но эта почему-то сказала «нет».

Нет? Она ещё что-то могла говорить, переча мне, своему хозяину?

Как?.. Почему?

Когда мы брали её вдвоём с Саймоном, она ничем не отличалась по поведению от всех остальных. Так же потекла и была готова на всё.

Но почему потом она вела себя так дерзко?

Противостояние и упрямство самки заводили меня ещё больше. Тем вкуснее оказалось потом трахать и пить её эмоции. Чистые, яркие, креплённые, льющиеся сладким соком в жадный рот. И всё-таки она сломалась. Её пылкости и остроты язычка хватило ненадолго.

Мысль о её языке была столь провокационна, что я невольно представил его на своём члене. Мне захотелось узнать, как она будет лизать и сосать сама. Не так, как в первый раз, когда красивый рот был распахнутым до предела под прямой директивой приказа. Мне хотелось, чтобы землянка сама втянула член и пососала. Мягко и нежно или быстро и жёстко, давясь толстым стволом?..

Голод давал о себе знать. Вновь.

Сука, почему так быстро?

Едва я вывел член из её тела, как почувствовал: голод никуда не ушёл. Он только затих на время. Я был полон энергии и… голоден. Ещё никогда я не чувствовал ничего подобного. Никогда до встречи с землянкой, купленной на закрытом аукционе…

Саймон ещё ничего не заподозрил. Пусть это продлится ещё немного. Старший не одобрил бы мои действия. Он не одобрил бы риск. Ради чего? Ради спаривания с земной самкой? Саймон бы ткнул меня в переполненные резервы энергии и заставил сидеть на жопе ровно.

Но я был голоден. Мне хотелось землянку на каком-то невероятно сильном уровне жажды. Это стало назойливой мыслью, наваждением, сводящим с ума. Прошло довольно много времени, прежде чем я решился на поиски и пошёл по следу нашей связи. Саймон бы не одобрил.

Как хорошо, что сейчас он занят до невозможности сильно! А я… просто проведаю эту землянку. На этот раз точно выпью её досуха, чтобы давиться энергией и наполнить себя через край.

– Раймон?

– Да? – отозвался один из служащих.

– Открой мой контейнер с неприкосновенным запасом.

Раймон после крушения и успешного обоснования в пустующих зданиях соорудил из того, что удалось спасти, некое подобие склада. Умнику удалось защитить ячейки самодельной системой хитроумной сигнализации.

Оружие, запас провизии, знаки отличия…

– Слушаюсь, Тьер ан-Джозрок.

Раймон всегда обращался ко мне, зовя официальным титулом. Хотя здесь, на Земле, мне начинало казаться, что я – не наследный принц, а обычный терлеанец без особых знаков отличия.

– Осталась всего одна банка, Тьер.

– Отлично, парень! Дай её мне…

Раймон достал последнюю металлическую банку с концентрированным энергетическим напитком. Энергетик входил в стандартный набор питания, но сейчас даже он стал деликатесом.

– Намечается пирушка? – осторожно поинтересовался Раймон.

– Есть повод! – ответил я, отсалютовав банкой, и попрощался.

«У меня есть повод…» – подумал я.

Скормлю энергетик маленькой землянке. Она выглядит так, словно собирается подыхать, а сегодня ей придётся очень и очень много трудиться. Я разозлился на самого себя за эти мысли. Зачем мне заботиться о состоянии маленькой землянки, если я собираюсь опустошить её? Но возвращать взятое сейчас было бы глупо. Я выбрался из «зоны отчуждения» окольными путями, минуя все посты охраны.

Мне опять пришлось перейти на минимальный уровень излучения своего биополя. Это требовало огромной концентрации, и силы расходовались нещадно. На всякий случай в кармане лежали фальшивые документы землянина.

«Саймон бы не одобрил…» – в очередной раз подумал я.

Такова привычка – думать, одобрил бы мои поступки Старший, призванный защищать и быть советником Младшего. Я добрался до отеля, чувствуя, как предвкушение наполнило всё тело. От него зудели клыки, готовые удлиниться в любой момент. Ожидание и мысли о земляке сделали мой член твердокаменным.

Я добрался до дешёвого мотеля и поприветствовал желтокожего землянина. Они такие смешные, эти земляне, все разноцветные. Одинакового оттенка кожи нет ни у кого… Желтокожий кивнул и просканировал мой ключ, купленный заранее. Лифт не работал. Пришлось подниматься по лестнице.

Тёмные лестничные пролёты, застарелый запах мочи, пота и чёрные пятна плесени на стенах. Поневоле я подумал, что вся Земля представляется мне именно такой же – отвратительной до тошноты и неказистой.

Мне до зуда хотелось бы оказаться на Терле. Побывать в долине геотермальных источников или подняться на верх башни «Хрустальный глаз». Пересечь пропасть «Летающих камней»…

На Земле не было ничего подобного. Всего на мгновение в голове пронеслось, какими бы глазами на это посмотрела землянка Эллен.

Опять злое бешенство на свои мысли о ней сдавило глотку. Я недовольно рыкнул. Впереди ещё два пролёта – и я у цели. Мне хотелось проверить уже сейчас, здесь ли она. Но я не смел активировать поисковые способности. Хватало того, что я уже задействовал их в прошлый раз и едва не попался патрулю. Мне пришлось прикончить одиночного служаку, засекшего меня.

Тогда это было оправдано: мне надо было выследить землянку.

Сейчас риск неуместен.

Я приложил ключ к двери. Она неслышно распахнулась.

Пусто.

Пусто?

Пусто, сука!

Глава 16. Ксавьер

Я пронёсся по крошечному номеру, напоминающему замызганную клетушку.

Пусто… Сука, где она?

Я лишь чудом удержался от непроизвольного всплеска энергии и трансформации.

Р-р-р-р-р-раноо-о-о…

Моё внимание привлёк ярко-жёлтый клочок бумаги, приколотый к стене. Я сорвал его.

Талон на бесплатную жрачку. «Еду», так называют земляне этот суррогат из низкосортного дерьма, скармливаемый им корпорациями по производству питания.

Я перевернул листок.

На оборотной стороне от руки было написано:

«Я не приду!»

Написано от руки. Всё-таки земляне – очень отсталая раса. Ниже приписан номер смарта и ещё какой-то знак. Хуй поймёт, что он обозначает!

Я не силён в земных языках. Я владею лишь общеземным. Но это написано явно не на нём. Я схватил клочок бумаги и понёсся вниз. Я швырнул карточку на стол администратора.

– Кто поднимался в номер?

Администратор беззубо улыбнулся:

– Не могу сказать, господин. Мы гарантируем конфиденциальность всем…

Я не мог ждать. Мне позарез нужно было узнать, приходила ли сука Эллен или нет.

Я громыхнул банкой энергетика по столу. Узкие глаза желтокожего округлились. На чёрном рынке за обычный терлеанский энергетик можно было выручить неплохую сумму или пить его понемногу самому. Для землян действие энергетика способствовало выходу на неведомый уровень сил и работоспособности. Они торговали им, как наркотиком.

Меньше чем через минуту желтокожий землянин показал мне записи с тщательно припрятанных камер видеонаблюдения: маленькой землянки здесь не было.

Приходил тощий паренёк, не она. Наверное, сучка наняла его. Я возвращался в «зону отчуждения», пылая от злости, негодования. Меня сводил с ума голод.

Я одновременно был восхищён наглостью землянки и сбит с толку. Что за хрень здесь творится? Землянка же зависимая, как и все остальные, одурманенные ядом. Да или нет?

Я вернулся, едва не напоровшись на патруль. Будь внимательнее, придурок!

Неизвестный знак, нарисованный от руки, не давал мне покоя.

Я заглянул к Лонгеру, специалисту по поиску информации. Он, как всегда, сидел в окружении компьютеров и что-то искал в сети.

– Знаешь, что это обозначает? – показал я знак.

Лонгер протянул ладонь, не взглянув на меня. Потом коснулся дужки вирт-очков.

– Очевидно, номер смарта, по которому можно позвонить землянину и…

– Я знаю! – нетерпеливо оборвал я его. – Ниже. Что это за знак?

– Это не единый земной язык. Секунду. Сканирую…

Секунды показались мне вечностью. Лонгер несколькими взмахами руки развернул голограмму в воздухе. Он прокрутил картинки пальцами и улыбнулся.

– Это средство невербальной коммуникации. Проще говоря, этот символ в андеграундной культуре обозначает простое действие. Тебя послали. Сам знаешь куда, Тьер.

Лонгер ухмыльнулся, включив мне короткий земной видеоролик, демонстрирующий этот жест в движении.

Землянка послала меня на хуй!

Я хлопком ладоней разрушил голограмму.

– Сотри ухмылку, Лонгер! Забыл, с кем разговариваешь? – процедил я сквозь зубы.

– Прошу прощения, Тьер ан-Джозрок, – ровным тоном произнёс Лонгер. – Разрешите вернуться к работе?

– Разрешаю…

Я направился прочь. Маленькая землянка послала меня? Сука… Дерзкая сука. Что с ней не так?! Но едва я шагнул в сторону своего сектора, как меня настиг спокойный голос Старшего.

– Где ты был, Ксавьер?

Я застыл, не поворачиваясь к Саймону лицом. Старший поймёт, что я вру, стоит ему взглянуть на моё лицо. Он знает меня, кажется, даже лучше, чем себя.

– Бродил по «зоне», искал, чем поживиться на свалке техники.

Я надеялся, что Саймон мне поверит, но услышал от Старшего:

– Врёшь.

Я криво усмехнулся. Не прокатило. Саймон неторопливо обошёл меня.

– Это не первый раз. В прошлый раз ты отсутствовал почти целые сутки.

Я не стал отрицать правды. Саймона не было рядом. Он занимался подготовкой к отлёту, был на «охоте» за серокожими галлосовцами. Но каким-то чудом он узнал, что и меня не было в положенном месте.

– Я не слышу, Кавьер. Ни единого слова. Почему ты подвергал себя риску? Что ты делал за пределами «зоны отчуждения»?

Я развернулся, глядя прямо в глаза Старшему. Я и он, мы были очень похожи. Но лицо у Саймона выглядит суровее, чем моё. Он постоянно настороже и часто хмурится. Саймон обвёл пристальным взглядом моё лицо и фигуру, а потом резко схватил за шиворот и вихрем пронёсся по узкому коридору в крошечный отсек.

Дверь захлопнулась за нами.

Саймон резко толкнул меня двумя руками. Я отлетел к противоположной стене, но не успел удариться об неё спиной. Саймон опередил меня, развернул и впечатал в холодный металл лицом.

– Только не говори, Младший, что ты отправился искать выжившую самку…

Я позволил ему удерживать себя, а потом резко развернулся.

– Да. Так и есть.

Саймон раскатисто рассмеялся.

– Ты ставишь под угрозу не только свою жизнь! Если бы тебя засекли!

– Нет. Я передвигался на минимальном уровне энергии, биополе никак нельзя было засечь на таком уровне излучения.

– Что? – взревел Саймон. – По-твоему, я должен обрадоваться тому, что ты отправился в жилые густонаселённые кварталы землян, растрачивая ценную энергию впустую?

– Не впустую, Сай. Это голод!

– Щенок! Сколько раз я учил тебя экономно расходовать резерв?!

– Дело не в энергии. Это…

– Заткнись! Ты больше не покинешь «зону отчуждения» до отлёта!

Я покачал головой.

– Не уверен, Сай. Я терпел до полного изнеможения.

– Это опасно! Да, сука чудом выжила…

Я усмехнулся.

– И ты тоже это чувствуешь, да? Как будто дрянь поселилась в твоей голове и нашёптывает, нашёптывает, выворачивает нутром наружу. Это голод делает тебя другим…

Саймон резко отошёл.

– Нет.

Я с изумлением посмотрел на него:

– Ты не чувствуешь ничего?

– Мне не привыкать. Я тренирован не сходить с ума, даже если не питался очень давно. И тебе, Тьер, тоже не помешало бы приложить больше усилий!..

– Нет. Дело не в этом…

– Дело в том, уёбок, – грубо оборвал меня Саймон, – что наш отлёт пришлось отложить. Сейчас усилили меры безопасности. Нам придётся задержаться здесь дольше, чем на неделю. И крайне неразумно было тратить запасы энергии сейчас!

Саймон начал кружить по нашему блоку, потом резко остановился.

– Хорошо. Мы найдём кормёжку. Перелёт обещает быть сложным, нам нужно много энергии. Мы найдём другую самку…

– Нет!

Мои губы сказали это против воли. Мысль о другой самке вызвала волну противного, до тошноты, удушья.

– Мне нужна только эта самка. Я не смогу питаться от другой.

Саймон выругался, глядя на меня, а потом вырвал клочок бумаги у меня из пальцев.

– Кажется, кто-то возомнил себя чем-то большим, чем кусок жратвы?

Я растёр ладонями лицо.

– Я не понимаю, Сай! Она же находилась под воздействием. На это подсаживаются с первого же раза. Я не понимаю, как ей достаёт сил сопротивляться.

– Ты был с ней, – резко сказал Саймон. – Ты пахнешь этой сукой.

– Да. Не буду отрицать.

Саймон прикрыл глаза.

– Я надеялся, что этого не произойдёт. Но, похоже, что этой твари удалось каким-то образом вклиниться и заключить с нами Тройственный Союз.

– Мы разные виды, – повторил я в десятый, если не в двадцатый раз.

– Признаки говорят сами за себя, – криво усмехнулся Саймон. – Только при образовании тройственного союза все прочие самки становятся бесполезными. Они не могут утолить голод. Голод становится только сильнее, если ты пробуешь заглушить его с иными…

– То есть и ты тоже это чувствуешь, – уточнил я. – Но как?

– Это я и собираюсь выяснить. Дай сюда!

Саймон вырвал у меня из пальцев клочок бумаги и презрительно скривил губы.

– Послушаем, чего хочет земная самка.

– Эллен, – протянул я, катая на языке имя, становящееся приятнее и приятнее, чем чаще я его произносил.

– Что?

– Самку зовут Эллен, – пояснил я.

– Забудь. Привязанность к земной самке ошибочна. Всё дело в том, что мы чересчур долго задержались на этой планете.

– Причём здесь это? – спросил я, направляясь вслед за Саймоном.

– Притом что это не может быть истинным союзом. Голод довёл нас до крайнего состояния. Наше восприятие искажено. Чем быстрее мы покинем эту планету, тем лучше.

Глава 17. Саймон

Ксавьер послушно топал за мной, как ведомый. Я развернулся к нему лицом.

Младший едва успел затормозить, чтобы не наткнуться на меня.

– Что с твоей концентрацией?

– Ничего, – ответил Ксавьер.

– Вот именно что ничего. Ты должен быть собран.

Я обвёл Ксавьера медленным взглядом.

– Отправляйся в зал для нагрузок.

– Мне это не нужно.

– Я сказал что нужно. На правах Старшего я указываю тебе на пустоты, которые лучше заполнить делом, не бесполезными мыслями.

Ксавьер недоверчиво покосился на меня.

– Десять раундов.

– Десять?

Ксавьер рассмеялся.

– Кажется, ты говорил, что отлёт пришлось перенести на неделю позже. Зачем мне впустую растрачивать энергию на тренировки?

– Затем, что когда ты вернёшься на Терлеа, тебе нужно будет проявить себя лучшим образом. Совет будет пристально наблюдать за всеми твоими огрехами. Будь безупречен хотя бы в одном.

– Хорошо.

Я сложил руки под грудью.

– Просто «хорошо», Тьер? Или ответишь, как полагается?

По лицу Ксавьера промелькнула тень. Он обвёл взглядом пустое помещение. Кроме нас здесь не было никого. Можно было и не соблюдать церемониальность обращения Младшего к Старшему. Но наследный принц Терлеа совсем распустился на этой дерьмовой планете.

Пусть вспоминает, как подобает вести себя.

Младший сложил пальцы рук треугольником и поклонился. Я успел выбросить руку вперёд и активировал превращение. Для внушения хватит и начальной стадии. Рука от плеча до кончиков пальцев почернела, покрывшись защитным, плотным хитином и шиповатыми выростами. Пальцы оканчивались длинными когтями. Острым когтём я нажал на затылок наследного принца.

– Недостаточно низко, Тьер.

Если размахнуться и ударить в полную силу, можно пробить черепные кости. Или просто глубоко распороть кожу. Я усилил нажим, а потом убрал руку.

– Ещё раз, Тьер.

Ксавьер выпрямился и повторил жест, но уже с необходимой почтительностью. Ни один мускул на лице не дрогнул. Даже глаза потеряли всякое осмысленное выражение, став безразличными.

– Хорошо. Можешь идти, Тьер.

Ксавьер развернулся, но потом всё же спросил:

– Что будем делать с землянкой?

– Ты не понял заданный вектор движения, Тьер?

Ксавьер не шелохнулся. Придётся выбивать из него дурь по прилёту на Терлеа. Сейчас не хотелось бы травмировать принца.

Без нужного оборудования заживление ран может затянуться надолго.

– С землянкой я буду решать вопрос позднее. Я не вижу в тебе признаков зависимости, кроме того, что тебе явно понравилось трахать землянку.

– То есть мне нужно будет корчиться в муках голода, чтобы ты поверил? Не хочешь прислушаться к своим ощущениям?

– Мои ощущения говорят мне, что давно пора сваливать с этой планеты. В непривычной среде искажается восприятие.

Мои слова были жалкой попыткой убедить Ксавьера умерить свой пыл. Или придётся удерживать его силой. Но на его счастье, наследный принц вспомнил, что он не только Тьер, но ещё и мужчина. Мужчине недостойно показывать свои капризы, словно избалованной девчонке.

Ксавьер удалился. Я покрутил клочок бумажки, рассмеявшись про себя. Теперь понятно, почему Тьер так взбесился. Землянка послала его, изящно черкнув символичное изображение грубого мата.

Забавная пташка. Что-то с ней определённо не так. Но выяснять, что не так с этой самкой я не собираюсь. И Ксавьеру не позволю лезть, куда не следует.

Спустя трое суток я понял, как сильно я ошибся.

Через трое суток Ксавьера ломало так, что он напоминал после-образ терлеанца, а не его живое воплощение. Я чувствовал то же самое, но ни за что бы не признался, что дряни удалось отравить моё время бессознательного отдыха. Как только я отключал сознание, растягиваясь на кровати, начинались галлюцинации. Цветные и звуковые. Ощущаемые, как реальные.

Было тяжело прервать этот поток галлюциногенного бреда. От него оставалось долгое послевкусие, а ядовитые неоновые вспышки ещё долго не погасали под закрытыми веками. В преломлении лучей прятался силуэт землянки.

Коварная дрянь. Такая же ядовитая, как их планета с загаженным воздухом, низкосортной пищей и отсталыми технологиями. Стоит отдать должное, кое-что у землян всё-таки работает даже чересчур хорошо. Но это просто счастливая случайность, а не закономерность. Я всё ещё не упускал попытки восполнить недостаток энергии другими самками.

Навьеру ан-Хаслоку удалось подцепить одну землянку. Она шаталась недалеко от границы «зоны поражения». Среди человеческих самок был и такие, что сами охотно предлагали себя. Мало ли извращенцев. Новой самке повезло: она чудом попала в «окно», когда одни патрульные не успели смениться другими.

Навьер быстро подцепил самку и с риском для жизни приволок в убежище. Он сам был дико голоден, но чувствовал себя виноватым. Именно он подкинул идею с закрытым аукционом. Своровать денег с виртуального счёта и перегнать их на фальшивый счёт, купить самку и использовать её было гораздо проще, чем пытаться отлавливать их самому.

Да, первый раз с аукционом получилось как нельзя лучше. Двое бойцов, посланных для проверки, вернулись сытыми и полными энергии. Но на второй раз, когда на аукцион отправились я и Ксавьер, случилась осечка.

Навьер хотел искупить свою вину и приволок самку. Человеческая самка выглядела совсем молодой. Не знаю, достигла ли она возраста земного совершеннолетия. Кажется, что в прошлом году земной возраст совершеннолетия был снижен на год. Самка выглядела так, словно не дотягивает год даже до сниженного возраста совершеннолетия.

Самка выглядела покорной и готовой услужить. Похоже, она, как и некоторые, считала нас за существ высшего порядка. Так и было…

– Приведи Ксавьера.

Тьер явился через несколько минут и мрачно взглянул на меня. Зрачки беспокойно пульсировали красным, волосы у висков были влажные.

– Заходи. Внутри тебя ждёт подарок.

Я втолкнул Ксавьера в комнату и зашёл следом, заблокировав дверь. Ксавьер оглядел самку.

– Это не Эллен. Бесполезно. Я знаю.

– Заткнись. Ты даже не пробовал.

Самка растянула губы в улыбке и подошла, облизывая губы. Она что-то лопотала, мешая общеземной язык с одним из локальных языков.

– Господин… – голосок писклявый и немного дрожит.

У маленькой землянки голос звучал иначе. Я сжал плечо Ксавьера, толкнув его к самке.

– Это приказ.

– Сай! – рыкнул он.

– Приказ.

– Не поможет.

– Мы должны узнать это наверняка.

Я и сам не горел желанием прокалывать кокон, пульсирующий изнутри энергией. О том, чтобы потрахаться не могло быть и речи. Тело этой землянки не вызывало ни аппетита, ни желания привсунуть член в одну из её щелей.

Я мну грудь самки одной рукой. Она подаётся вперёд. Вершины сосков становятся тугими и набухают. Я обошёл Ксавьера и нарочно резко избавил самку от одежды, обнажая тело. Ростом она примерно такая же, как у той, Эллен.

Навьер привёл самку. Но она чересчур молоденькая, поэтому такая нескладная, с несформировавшейся фигурой. Самка Эллен тоже была тощей, но не в силу возраста. Фигура у неё была полностью оформленная. Создавалось впечатление, что Эллен не кормили или кормили плохо. Хотя, если вспомнить, что жрут земляне низших слоёв, так и есть. Кормёжка у Эллен была откровенно хреновой.

Я усилием воли прогоняю эти мысли из головы, так же как и чувство, вцепившееся мне в глотку острыми зубами. Душным маревом мысленно несёт к Эллен и тело реагирует как надо. Клыки удлиняются, слюна становится вязкой. Член твёрдый до болезненной рези.

– Не стой, как придурок, Ксавьер! – подбадриваю я младшего.

– Уступаю место Старшему, – почтительно отзывается Ксавьер, кланяясь мне.

Расчётливо. Теперь я не могу отказаться от «подарка Младшего».

Я двигаюсь вперёд, упорно держа образ самки Эллен в голове.