Текст книги "Дело дважды неразведенного"

– Как дела, Пол?

– У меня шесть женщин, – ответил Дрейк, – и они уже теряют терпение.

– Им не придется долго ждать. Они все в темных очках?

– Да.

– С большими стеклами?

– Я бы сказал, что с очень большими.

– Отлично, – похвалил Мейсон. – Пусть ждут. Самое большее через десять минут тебе придется действовать.

– Они хотят знать, как долго это продлится, – спросил Дрейк.

– Это займет немного времени, – ответил адвокат. – Через двадцать минут они смогут отправляться по своим делам. Жди сигнала. – Положив трубку, Мейсон повернулся к Аделле Хастингс: – Достаньте свои темные очки и держите их наготове, чтобы можно было сразу надеть. Когда придет сюда лейтенант Трэгг, не обращайте ни малейшего внимания на то, что я буду говорить. Не позволяйте вводить вас в заблуждение.

– Почему вы думаете, что лейтенант приедет сюда, мистер Мейсон? Насколько я поняла из вашего разговора, ничего необычного не произошло.

– Я пытаюсь, миссис Хастингс, сложить два и два, чтобы получить четыре. Затем сложить две четверки, чтобы получить восемь.

Наступила пауза.

– Вы сказали Симли Бейсону, что собираетесь пойти ко мне? – спросил Мейсон.

– Да, я сказала ему, что попытаюсь договориться с вами о встрече и что он сможет позвонить мне сюда, если случится что-то действительно важное.

– Вы сказали ему…

Его прервал телефонный звонок.

Делла Стрит подняла трубку.

– Да, Герти. Минутку…

– Симли Бейсон звонит Аделле Хастингс, – сообщила секретарша.

Мейсон показал Аделле Хастингс на телефон.

– Будете говорить отсюда, – спросил он, – или из библиотеки?

– Конечно, отсюда, – ответила она и взяла трубку. – Алло, Симли? Это Аделла. Что?! О боже праведный! Нет! Ты сообщил в полицию? Господи! Я ничего не понимаю! Какой страшный удар! Послушай, Симли, я позвоню тебе позже. Я не могу поверить! Конечно, можешь сообщить полиции, где я нахожусь. Если мистер Мейсон не будет возражать, я хочу сразу же уйти и поехать домой. Да, да, конечно, можешь сказать им. В конце концов, может быть, это лучше всего. Спасибо, что позвонил, Симли. – Она положила трубку и повернулась к Мейсону: – Моего мужа убили…

– Вы удивлены? – спросил Мейсон.

– Я боялась этого, мистер Мейсон, но сообщение просто выбило меня из колеи.

– У вас, возможно, осталось совсем немного времени, – сказал Мейсон. – Лучше расскажите мне, что вам стало известно.

– Симли поехал к нам домой. Открыл дверь. Мой муж лежал мертвым в постели. Ему дважды выстрелили в голову, очевидно, когда он спал. Он… мертв уже порядочное время… – Она не смогла сдержать рыданий.

Вновь зазвонил телефон.

Ответив по телефону, Делла Стрит сказала Мейсону:

– Это Хантли Бэннер. Будешь с ним говорить?

– Да, – ответил Мейсон и взял трубку. – Алло, мистер Бэннер? Говорит Мейсон. Что вы хотите от меня сегодня?

– Вновь вопрос о разделе имущества, – сказал Бэннер. – Я хотел бы поговорить с вами и выяснить ситуацию.

– Впрочем, я сам хотел звонить вам, – сказал Мейсон. – Миссис Хастингс сейчас у меня в кабинете. Я не торговец лошадьми, мистер Бэннер, и хотел бы знать, до каких верхних пределов вы готовы обсуждать вопрос?

– Я все вам сообщил вчера днем.

– Послушайте, Бэннер, – сказал Мейсон. – Когда я веду переговоры относительно урегулирования юридического спора или раздела имущества между супругами, я неукоснительно следую правилу отказываться от первого предложения противной стороны.

– А как вы посмотрите на второе предложение? – после паузы спросил Бэннер.

– Это зависит, – сказал Мейсон, – от адвоката, от сумм, которые предлагаются, от тона, которым предложение вносится, и от некоторых других соображений. Давайте забудем о деле, по которому вы будете консультировать своего клиента. Скажите мне, чего больше всего хочет ваш клиент. Внесите свое последнее предложение и выразите его в максимальных цифрах. Я или приму его, или в течение тридцати минут отвергну. В последнем случае не вижу нужды в дальнейших переговорах, и будем решать дело в суде. Так что выкладывайте свой максимум.

– Я сообщил вам об этом вчера, – повторил Бэннер.

– Нет, не сообщали, – ответил Мейсон. – Каковы же ваши верхние цифры?

– Верхний предел я назвал вам вчера, – стоял на своем Бэннер. – Это все, что я уполномочен предложить. Я должен позвонить своему клиенту и получить его разрешение, прежде чем смогу сделать другое, более выгодное для вас предложение.

– Тогда звоните своему клиенту, – посоветовал Мейсон.

– Вы будете в своем офисе ближайшие полчаса?

– Да.

– Хорошо, я перезвоню вам, – ответил Бэннер.

Мейсон положил трубку, посмотрел на часы и сказал:

– Через пять минут Трэгг будет здесь. Бэннер намеревается позвонить мне, как только переговорит со своим клиентом.

– Вы не сказали ему, что Гейрвин… что он…

– Нет, не сказал. Проверим Хантли Л. Бэннера. Посмотрим, как он работает.

Воцарилась напряженная, полная ожиданий тишина. Зазвонил телефон. Делла Стрит сняла трубку и сказала:

– Это снова Бэннер.

Мейсон поднял трубку своего телефона:

– Да, Бэннер?

– Я созвонился со своим клиентом, Мейсон. Я изложил ему ситуацию так, как вы это сделали мне. Я сказал ему, что вы не удовлетворены предложением, которое я высказал вам в соответствии с его указанием, что вы борец и не хотите напрасно терять время. Я сказал ему, что если то было его последнее предложение, пусть он недвусмысленно скажет об этом. Если же он хочет сделать более щедрое предложение, пусть сообщит свои цифры.

– И что же? – спросил Мейсон.

– Когда он узнал, что вы собираетесь представлять его жену, он немного подумал и сообщил, что готов назвать более высокие цифры. Вне зависимости от того, примите вы их или отвергните, это все, на что он готов пойти.

– И каковы эти цифры? – спросил Мейсон.

– Прибавка довольно значительна, – сообщил Бэннер. – Честно говоря, я был очень удивлен, мистер Мейсон.

– Что конкретно?

– Сто тысяч долларов, выплачиваемых по десять тысяч долларов в год, плюс пятьдесят тысяч долларов по завещанию, – сказал Бэннер. – Это меня совершенно сбило с толку, потому что вчера он сказал, что пятьдесят тысяч – это все, на что он может пойти, что бы ни случилось.

– Вы уверены, что названные вами цифры правильны? – спросил Мейсон.

– Да, конечно.

– Вы разговаривали с мистером Хастингсом?

– Да, конечно.

– Вы в этом уверены? – спросил Мейсон. – Вы уверены, что узнали его голос, что разговаривали именно с ним?

– Послушайте, Мейсон, я строго придерживаюсь в делах этических норм. Я веду дела мистера Хастингса уже довольно давно и хорошо знаю его голос. Я разговаривал лично с мистером Хастингсом. Это его последнее предложение. Вы его принимаете или нет?

– Поздравляю вас с самым неудачным фокусом недели, мистер Бэннер, – сказал Мейсон.

– Что вы хотите сказать?

– А то, что ваш клиент, – ответил Мейсон, – мертв по меньшей мере уже двадцать четыре часа.

На другом конце провода повисла тишина. Мейсон повесил трубку.

Внезапно телефон Деллы Стрит взорвался серией коротких резких звонков. Это Герти подавала сигнал о том, что в приемную вошел лейтенант Трэгг и без предупреждения направляется в кабинет Мейсона.

– Действие начинается, – усмехнулся Мейсон. – Приготовьтесь, миссис Хастингс.

Резко открылась входная дверь, и на пороге появился лейтенант Трэгг, скептическим взглядом оценивающий лица находившихся в кабинете.

– Если я не ошибаюсь, вы миссис Гейрвин С. Хастингс? – спросил он, слегка приподняв свою черную шляпу и внимательно изучая обескураженную женщину.

– Входите и садитесь, господин лейтенант, – сказал Мейсон. – Нет необходимости приступать к драматическому опросу миссис Хастингс, в ходе которого она могла бы повести себя неправильно. Ей известно о смерти ее мужа. Ей только что позвонил директор фирмы ее мужа и сообщил, что мистер Хастингс убит и это, очевидно, произошло некоторое время назад. Он также сообщил, что обо всем информировал полицию. Она просила его сообщить в полицию, что находится у меня.

– И после этого вы сообщили мне о револьвере и утерянной сумочке? – спросил Трэгг, переводя свой проницательный взгляд с Аделлы Хастингс на Перри Мейсона.

– Звонок мистера Бейсона был после того, как я информировал полицию о найденной нами сумочке.

– Задолго ли до этого вы информировали полицию?

– За несколько минут.

– Я надеюсь, что у вас есть свидетели?

– Разумеется. Надеюсь, вы зафиксировали время моего звонка?

– Очень вовремя вы, однако, позвонили! – воскликнул Трэгг. – Чертовски вовремя! – Он внезапно перевел свой взгляд на Аделлу Хастингс. – Хорошо, миссис Хастингс. Теперь вам известно о смерти мужа. Вы знаете, что его застрелили. Вам также известно, что выстрелы сделаны из револьвера, который был в вашей сумочке.

– Нет, не известно.

– Вы были очень удивлены, когда узнали, что ваш муж был убит?

– Я была… я была просто шокирована.

– Мистер Мейсон сказал мне, что свою сумочку вы или потеряли, или она была украдена.

– Ее украли.

– Где?

– В Лос-Анджелесе. Ее украли с сиденья моего автомобиля. Я забежала в магазин, чтобы купить пачку сигарет. Господи, да я и отсутствовала не более тридцати секунд. Кто-то за это время стащил мою сумочку.

– Вы уверены, что она исчезла именно тогда?

– Ее могли взять только в то время.

– Когда вы обнаружили пропажу сумочки?

– Только когда приехала домой. Мне понадобился ключ. Тогда я и обнаружила, что исчезла сумочка, в которой были кошелек и ключи. Мне пришлось звонить, чтобы муж открыл дверь квартиры.

– Что еще было в этой сумочке?

– Много разных мелочей, которые обычно таскает с собой женщина: ключи, водительские права, кредитные карточки, сигареты, губная помада.

– Мне показалось, вы сказали, что у вас кончились сигареты, – заметил Трэгг.

– Я говорю о вещах, которые обычно ношу в своей сумочке.

Трэгг повернулся к Перри Мейсону:

– Вы нашли сумочку в вашем офисе?

– Да.

– Вы посмотрели и описали, что в ней было?

– Да.

– Там были сигареты?

Мейсон посмотрел прямо в глаза Трэгга.

– В сумочке было полпачки сигарет.

Тогда Трэгг повернулся к Аделле Хастингс.

– Это несколько портит ваш рассказ о том, что у вас не было сигарет, – сказал он.

– Это совершенно ни о чем не говорит, – вмешался Мейсон. – Вор без всякого труда мог подложить туда сигареты.

– Это ваша теория, что сюда приходил именно вор и оставил сумочку? – спросил Трэгг Мейсона.

– Да, моя, – ответил Мейсон. – По словам миссис Хастингс, ко мне она не приходила.

– Когда в первый раз вы беседовали с ней?

– Вчера ночью.

– Где?

– В Лас-Вегасе, штат Невада.

– Вас очень заинтересовала сумочка, не так ли?

– В сумочке была значительная сумма денег, – ответил Мейсон.

– Сколько? – спросил Трэгг.

– Три тысячи сто семнадцать долларов и сорок три цента.

– В какое время вы приходили сюда? – спросил Трэгг Аделлу Хастингс.

– Я не приходила сюда, – ответила она.

Трэгг повернулся к Мейсону:

– Вы были на обеде, когда приходила женщина, оставившая здесь сумочку?

– Да.

Трэгг повернулся к Делле Стрит:

– И вы тоже были на обеде, мисс Стрит?

– Да.

– Кто же был в приемной? Герти?

– Да, Герти.

– Что говорит Герти? – спросил Трэгг у Мейсона.

– Герти описала приходившую к нам женщину, но в довольно общих чертах. Герти читала книгу. Она обычно записывает фамилии приходящих клиентов и затем передает список Делле. Именно Делла записывает их адреса и излагает суть их просьб ко мне. Поскольку Делла ушла на обед, Герти спросила у пришедшей женщины ее фамилию.

– И что она ответила?

– Женщина назвалась миссис Хастингс.

– Пусть Герти придет сюда, – сказал Трэгг. – Я сам хочу поговорить с ней.

– Одну минутку, – улыбнулся Мейсон. – Герти не видела миссис Аделлу Хастингс, поскольку та вошла сюда в дверь из общего коридора.

– Тем лучше, – ответил Трэгг. – Посмотрим, сможет ли она опознать миссис Хастингс.

– Послушайте, – сказал Мейсон. – Это несправедливо.

– Несправедливо по отношению к кому? – спросил Трэгг.

– По отношению к миссис Хастингс. Герти не может опознать ее.

– Почему не может?

– Когда та женщина приходила в офис, она была в темных очках. В это время Герти была занята чтением увлекательного романа…

Трэгг повернулся к Аделле Хастингс.

– У вас есть темные очки? – спросил он.

– Да.

– Они у вас собой?

– Да.

– Наденьте их, – попросил Трэгг. – Я хочу посмотреть, как вы выглядите в них.

Мейсон кивнул Делле Стрит, и та сразу же принялась набирать номер телефона Дрейка.

– Пол, это Делла, – сказала она условную фразу и повесила трубку.

Трэгг внимательно следил, как Аделла Хастингс открывала свою сумочку, доставала очки и надевала их, и не обратил внимания на звонок Деллы.

– Встаньте, – сказал Трэгг.

Аделла Хастингс встала.

– Хорошо, – продолжал Трэгг. – Теперь мы сделаем следующее. Миссис Хастингс, вы выйдете в коридор через эту дверь. Затем пройдете в приемную, не говоря ни слова. Герти будет там. Никто не должен произносить ни слова. Если Герти скажет: «Вчера вы оставили здесь сумочку, миссис Хастингс», или что-то в этом роде, это будет опознанием.

– Так не пойдет, – вмешался Мейсон. – Какое же это опознание?

– Почему нет? – спросил Трэгг.

– Герти ничего не знает, что речь пойдет об опознании. Она узнает ту посетительницу в любой молодой женщине, на которой будут темные очки. Представьте себе, Герти посмотрит, увидит темные очки, и, поскольку они составляют самую заметную часть одежды и сразу же бросаются в глаза, она придет к заключению, что…

– Вы хотите сказать, что не собираетесь разрешать своему клиенту участвовать в испытаниях подобного рода? – спросил Трэгг.

– Нет, – неохотно сказал Мейсон, – я не хочу запрещать, но не я считаю, что это справедливо.

– Что ж, – сказал Трэгг, – тогда мы сделаем так, как я сказал, независимо от того, считаете вы это справедливым или нет. Пойдемте со мной миссис Хастингс.

– Хорошо, миссис Хастингс, – вздохнул Мейсон. – Я думаю, что здесь командует лейтенант Трэгг. Идите с ним.

Трэгг открыл дверь из кабинета в коридор, поклонился миссис Хастингс и улыбнулся ей:

– Прошу вас, идите первой. – Трэгг сделал знак Мейсону следовать за ним. – Я хочу, чтобы вы тоже пошли, Мейсон, и чтобы молчали. Будьте позади, никому не мешайте. Я хочу быть уверенным в том, что вы никому не подадите сигнала. И вы тоже, Делла. Я прошу, чтобы вы тоже пошли.

Только после того, как Мейсон и Делла выполнили указания лейтенанта Трэгга, он заметил толпу женщин перед дверью приемной Мейсона.

– Это… что это такое? – спросил Трэгг. – У вас что, коллективный выход или что-то подобное?

– Пойдемте посмотрим, – сказал Мейсон.

– Прежде всего, – сказал Трэгг, – пропустим вперед миссис Хастингс и…

Он осекся, поскольку все молодые женщины повернулись на звук его голоса. Все они были в темных очках.

– Что за чертовщина! – воскликнул Трэгг.

Делла Стрит дала сигнал, одна из молодых женщин открыла дверь в приемную комнату и вошла в нее.

Трэгг поспешил к девушкам, позабыв о миссис Хастингс.

– Я хотел бы знать, кто вы такие и что вы здесь делаете? – спросил он.

– Быстро смешайтесь с ними, – шепнул Мейсон Аделле Хастингс.

Трэгг подошел к входной двери как раз в то время, когда раздался голос Герти:

– Что случилось с вами вчера? Вы оставили свою сумочку и…

Голос в недоумении умолк, поскольку она увидела, что за женщиной, к которой она обращалась с вопросом, входила другая, тоже в темных очках, а за ней – следующая и еще одна.

Мейсон подтолкнул Аделлу Хастингс, и она вошла в приемную вместе со всеми.

Трэгг наконец тоже вошел в приемную.

– Одну минутку, – сказал он. – Герти, видели ли вы одну из этих женщин ранее?

– Я, я… я думала… я не знаю… Сначала я думала, что той женщиной была вот эта, – сказала она, указывая пальцем. – Когда она вошла, я начала ее спрашивать, что случилось с ней вчера, почему она оставила здесь сумочку… но сейчас… сейчас я ничего не понимаю.

– Ладно, – недовольно сказал Трэгг. – Пожалуйста, встаньте все к стене. Постройтесь в линию.

– Это лейтенант Трэгг из полиции, – пояснил женщинам Мейсон. – Если вы выполните все, что он скажет сейчас, вас больше задерживать не будут.

Женщины построились в шеренгу.

– Которая? – спросил Трэгг у Герти.

– Я не знаю, – ответила девушка. – Сначала я думала о первой вошедшей женщине, но сейчас… я не знаю.

– Ладно, – сказал Трэгг. – Все свободны.

Мейсон многозначительно посмотрел на Аделлу Хастингс.

– Все свободны, – повторил он. – Все.

– А вас, миссис Хастингс, – улыбнулся Трэгг, – я попрошу остаться.

– А которая из них миссис Хастингс? – улыбнулся Мейсон.

– Бросьте ваши фокусы, Мейсон! – воскликнул Трэгг.

– Выберите ее, если хотите поговорить с ней, – ответил адвокат.

– Вы разговариваете с офицером полиции, мистер Мейсон! – Трэгг вышел вперед и безошибочно положил руку на плечо миссис Хастингс. – Вы останетесь здесь, – приказал он. – Все остальные могут идти.

– Вернемся в мой кабинет, миссис Хастингс, – сказал Мейсон и первый направился к двери.

– Что у вас было на уме? – спросил Трэгг. – Вы хотели сделать из меня посмешище? Вы думали, что я не смогу выбрать миссис Хастингс из группы женщин, что я, побеседовав с ней, не обратил внимания на ее одежду, цвет волос и фигуру?

– Нет, – улыбнулся Мейсон, – я так совсем не думал. Но вы без какого-либо труда выбрали именно ее. Это мне было необходимо, чтобы убедить присяжных в беспристрастности проведенного теста.

– Иногда, – сказал Трэгг, – мне хочется забыть о нашей дружбе и упрятать вас за решетку. Я должен был предусмотреть это и не попадаться в ловушку.

– Это не ловушка, – сказал Мейсон. – Это опознание. Любое опознаваемое лицо имеет право на то, чтобы он был при этом в составе группы лиц.

– Тогда почему вы не подождали, чтобы мы сделали это в управлении? – спросил Трэгг.

– Потому, – ответил Мейсон, – что там вы не стали бы собирать группу женщин. Вы хотели заставить Герти опознать человека только на основании ее воображения и темных очков.

Мейсон придержал дверь, чтобы прошли Аделла Хастингс, Трэгг и Делла Стрит.

– Я не настолько наивен, – сказал Трэгг. – Вы заранее договорились с Герти, что она опознает миссис Хастингс в первой женщине, которая войдет в приемную. Я должен был остановить всех женщин и пустить Аделлу Хастингс первой.

– Я не говорил Герти ни слова, – возразил Мейсон. – Это было бы неэтично, непрофессионально и незаконно. Я не воздействовал на свидетеля и не пытался как-либо изменять ее показания. Герти правдива, она может поклясться в этом. Более того, это может сделать и Делла.

– Хорошо, – устало сказал Трэгг. – В той сумочке был револьвер?

– Был, – ответил Мейсон.

– Где он?

– В верхнем ящике моего стола.

– Возьмите его. Хотя… нет. Просто выдвиньте ящик. Я сам его возьму.

Мейсон выдвинул ящик, застыл в изумлении, затем выдвинул ящик полностью.

– Я вижу, – сказал Трэгг, – вы задумали еще один трюк. Так не пойдет, Мейсон. Давайте револьвер. Я требую это официально.

Мейсон посмотрел на Деллу Стрит. Она покачала головой. Он снял трубку телефона.

– Герти, ты не брала револьвер из моего стола?

– Что?.. Револьвер? Господи, конечно нет. Я даже не заходила к вам в кабинет. Сегодня первой пришла Делла. Она знает, что я там не была.

– Спасибо, Герти. – Мейсон повесил трубку. Повернувшись к Трэггу, он произнес: – Дело начинает приобретать весьма зловещий характер. Сейчас совершенно очевидно, что кто-то пытается заменить улики и обвинить миссис Хастингс в убийстве.

– Вижу, – заметил Трэгг. – А именно из этого револьвера убили ее мужа?

– Я не знаю, – честно ответил Мейсон.

– Но если не из этого, – сказал Трэгг, – зачем было брать его?

– Как зачем? – удивился Мейсон. – Это ставит миссис Хастингс в опасную ситуацию. Пока не найдем тот револьвер, мы не сможем доказать ее невиновность.

– Но, с другой стороны, – заметил Трэгг, – пока мы не найдем револьвер, мы не можем установить ее вины.

Мейсон покачал головой.

– Трэгг, неужели вы думаете, что я настолько наивен, чтобы запутывать улики?

– Давайте скажем так, – улыбнулся Трэгг, – вы достаточно смелы, чтобы сделать все для решения дела в свою пользу. Вы записали номер револьвера из сумочки?

Мейсон покачал головой:

– Как только я установил, что из револьвера недавно стреляли, я положил его в ящик стола. Я брал его в руку носовым платком. Это был «Смит и Вессон» тридцать восьмого калибра.

Трэгг повернулся к миссис Хастингс:

– Теперь, миссис Хастингс, я хотел бы послушать вас. Начинайте с самого начала. Когда вы видели своего мужа в последний раз?

– Прошлую ночь я провела в своем доме.

– Прошлую ночь? – переспросил Трэгг.

– Нет, позапрошлую.

– Что вы делали там, если собирались обосноваться на жительство в штате Невада, чтобы получить развод?

– Мы разводимся мирно. За проживание в Лас-Вегасе платит мой муж. Он был исключительно добрым человеком. Я думаю, что мы бы не разошлись, если бы не вмешательство других людей.

– Кого? – спросил Трэгг.

– Например, Хантли Бэннера.

– Кто такой Бэннер?

– Адвокат, который ведет дела моего мужа.

– Дело о разводе?

– Он ведет все дела.

– Вы еще не подали заявления о разводе?

– Нет, я еще не прожила необходимого срока в штате Невада.

– Вы оставались в дружеских отношениях со своим мужем?

– Да.

– Как случилось, что вы пришли навестить его и остались на ночь?

– Он попросил меня прийти и обсудить вопрос о разделе имущества. Он сказал, что у Бэннера есть кое-какие идеи относительно заключения соглашения о разделе имущества, но что эти идеи слишком жестки. Мой муж сказал, что он хочет решать вопрос справедливо, чтобы я была довольна, и мы расстались друзьями.

– Вы сказали, что ночь провели у него в доме?

– Да.

– В одной спальне?

– Нет, мы же живем раздельно. Я провела ночь в своей спальне. Я собиралась поехать в какой-нибудь отель, но Гейрвин сказал, что это было бы неразумно, ведь в доме четыре пустые спальни, поэтому мне лучше остаться там.

– Утром вы его видели?

– Нет.

– Последний раз вы видели его, когда пошли спать?

– Да.

– Вы, конечно, знаете, где находится его спальня?

– Не говорите глупостей, лейтенант. Я была замужем за этим человеком полтора года.

– Когда вы ушли из дома?

– Я встала довольно рано, вышла через заднюю дверь, села в машину и уехала.

– В Лас-Вегас?

– Нет, не в Лас-Вегас, – ответила она.

– Тогда куда?

Поколебавшись немного, миссис Хастингс сказала:

– Я ушла из дома рано. По-моему, только это должно интересовать вас в данный момент.

– Я хочу знать, куда вы поехали, – настаивал Трэгг.

– Если вы не возражаете, – ответила миссис Хастингс, – я не скажу вам ничего о том, куда я поехала из дома, пока не переговорю с мистером Мейсоном.

– А если я возражаю? – спросил Трэгг.

– Все равно не скажу.

– Пока я не хочу привлекать вас к ответственности за убийство, – сказал Трэгг. – Я даже не буду приглашать вас в управление для снятия показаний. Мейсон, мы заключим джентльменское соглашение. Обещайте мне, что эта женщина будет готова к допросу в любое время.

Мейсон повернулся к Аделле Хастингс:

– Это означает, что вы не сможете поехать в Лас-Вегас, – пояснил адвокат.

– Как долго я должна оставаться в Лос-Анджелесе? – уточнила она.

– В течение сорока восьми часов, – ответил Трэгг.

– Ладно, – сказала она. – Я буду в городе.

– Где вы остановитесь? – спросил Трэгг.

– Пока не знаю. Скорее всего, в отеле.

– Поддерживайте связь с Мейсоном, – сказал Трэгг.

– Да, конечно.

– Что касается вас, Мейсон, – сказал Трэгг, – то ситуация несколько иная. Если вы скажете мне, что положили револьвер в ящик своего стола с добрыми намерениями, а оружие исчезло без вашего ведома и вы не знаете, где оно, то на данном этапе мне этого достаточно. Нет смысла предупреждать вас, что этого будет недостаточно для окружного прокурора. Гамильтон Бергер посчитает, что это ваш очередной фокус, и, возможно, поставит перед вами ультиматум: или предъявите оружие, или предстанете перед Большим жюри.

– Меня не волнует мнение Гамильтона Бергера, – ответил Мейсон. – Я положил револьвер в ящик своего стола.

– И этот ящик сейчас пуст? – спросил Трэгг.

– Как видите.

– В столе есть еще пустые ящики?

– Нет, – ответил Мейсон. – Этот ящик предназначен для срочных дел, которые требуют немедленных и решительных действий.

– Револьвер как раз подходит под ваше определение, – заметил Трэгг. – Дело требует срочных действий, притом немедленных.

– Я постараюсь выяснить, что случилось, – сказал Мейсон. – Вы же знаете, что замки в дверях не защищают от проникновения в помещение. Универсальным ключом можно открыть практически любую дверь на нашем этаже.

– У кого есть подобные ключи?

– У сантехника, уборщиц… Честно говоря, не знаю. Я свяжусь с людьми, которые обслуживают здание, и все выясню.

– Конечно, вам лучше все выяснить, – сказал Трэгг, вставая.

Он поклонился Аделле Хастингс и вышел.

Мейсон повернулся к посетительнице.

– Вы убили своего мужа? – спросил он.

– Нет.

– Есть ряд аспектов в вашем рассказе, которые кажутся надуманными и вызывают подозрение.

– Я знаю, – ответила она, – но ничего не могу поделать. Я рассказала правду. Сами видите, что получается. Кто-то пытается навязать мне преступление. Кто-то украл мою сумочку. Из сумочки этот человек взял ключи от моей квартиры. Тот, кто украл сумочку, вошел в мою квартиру в Лас-Вегасе и украл револьвер…

– И убил из него вашего мужа, – продолжил Мейсон, потому что ее голос прервался от волнения.

– Да, получается, что так.

– Ваш муж был убит в постели во время сна?

Она кивнула.

– Это означает, – сказал Мейсон, – что убийство совершил человек, который бывал у вас в доме и которому доверяют. Вы хотите обратить мое внимание на человека, который украл вашу сумочку. Но ранее вы рассказывали мне, что ваш муж держал ключ от квартиры в своем офисе, с тем чтобы по его звонку мог кто-то пойти в дом и взять необходимые ему вещи.

Она снова кивнула.

– Тогда это может означать, что кто-то взял ключ в офисе и вошел в дом. Сколько человек работают в офисе вашего мужа?

– Всего около двадцати или тридцати человек.

– И кто из них имел доступ к ключу?

– Ключ от дома хранился в шкафу, а ключ от шкафа был у менеджера.

– Это означает, что, если вашему мужу нужно было что-либо взять из дома, он звонил менеджеру, который должен был исполнить его просьбу.

– Ну, не совсем так. Менеджер брал ключ из шкафа и посылал кого-нибудь в дом моего мужа.

– Кого имение?

– Любого. Это мог быть посыльный или одна из секретарш.

– А это означает, – сказал Мейсон, – что любой человек, которому менеджер передавал ключ, мог зайти в мастерскую и сделать дубликат ключа.

– Да, верно, – сказала она. – Но нужно учитывать, что людям, работающим в офисе, муж полностью доверял.

– До замужества вы работали у него секретаршей?

– Да.

– Он был холостяком?

– Нет.

– Он был до этого женат?

– Да.

– Он был вдовцом?

– Нет. Он был разведен.

– Что случилось с его первой женой?

– Это была не первая жена, а вторая, – сказала Аделла Хастингс. – Его первая жена умерла.

– А вторая жена?

– Они развелись.

Мейсон задумчиво посмотрел на Аделлу Хастингс.

– Развод расчистил вам дорогу для брака?

– Да.

– Кто подавал на развод?

– Жена.

– Вопрос о разводе был решен полюбовно?

– Нет.

– Упоминалось ли ваше имя во время бракоразводного процесса?

– Да.

– Где был оформлен развод?

– В штате Невада.

– В Лас-Вегасе?

– Нет, в Карсон-Сити.

– Когда это было?

– Около девятнадцати месяцев назад.

– И как только было принято решение о разводе, вы с мистером Хастингсом зарегистрировали брак?

– Да.

– Что вам известно о его второй жене? Она обо всем забыла и вновь вышла замуж или?..

– Она ни о чем не забыла, – резко ответила Аделла Хастингс. – Она ненавидит даже то место, по которому я прошла. Она делает все, чтобы доставить мне неприятности. Вот это причина… Как только я узнала, что в мою сумочку подложили револьвер, я постоянно думаю о ней.

– Где она сейчас живет?

– Я не знаю.

– Под какой фамилией она проживает?

– Хастингс. Она не выходила больше замуж.

– Я имел в виду ее имя?

– Ее зовут Минерва Шелтон Хастингс. Она одна из самых отвратительных, жадных, хитрых, двуличных интриганок…

– Она любила Гейрвина Хастингса?

– Ее единственная любовь – она сама, Минерва Шелтон Хастингс. Ей очень нравилась мысль получить большую сумму денег.

– И она получила желанные деньги?

– Конечно.

– Каково состояние Гейрвина Хастингса?

– Господи, да я не имею об этом ни малейшего представления. Может быть, два или три миллиона долларов.

– Сколько же получила Минерва?

– Двести пятьдесят тысяч долларов.

– Наличными?

– Да.

– Даже если она любила Гейрвина Хастингса, – сказал Мейсон, – она получила хороший куш, и непонятно, почему она должна к вам плохо относиться.

– Для этого есть причины. Если бы не я, она бы завладела всеми его деньгами.

– И как?

– Она бы отравила его.

– Вы имеете в виду, что убийство совершила Минерва?

– Мистер Мейсон, поймите меня правильно. Минерва не остановится ни перед чем. Она хитрая, вероломная, изобретательная и наглая ханжа.

– Тогда, возможно, она явилась автором всей этой комбинации?

Аделла Хастингс кивнула.

– Но с какой целью? – спросил Мейсон.

– Чтобы отомстить мне.

– Это означает, что, по-вашему, она приложила максимум усилий и разработала сложный план, чтобы разделаться с вами, верно?

– Если мне дадут срок тюремного заключения, – сказала Аделла Хастингс, – Минерва будет счастлива.

– Тут речь может идти даже о чем-то более солидном. Составлял ли мистер Хастингс завещание, когда она была замужем за ним? Возможно, он все оставлял ей?

– Да, оставлял…

– Аннулировал ли он это завещание, составив новое?

– Он говорил мне, что собирается это сделать.

– Когда он говорил?

– Через несколько дней после того, как мы поженились.

– В документе о разделе имущества, о котором говорил мне Хантли Бэннер, указывалось, что вы должны получить по завещанию Гейрвина пятьдесят тысяч долларов?

– Да, – кивнула она. – После развода с ним он, естественно, не собирался делать меня единственной наследницей имущества.

– Но старое завещание еще не аннулировано?

– Я не знаю.

– Вы бы знали, если бы он составил новое завещание в вашу пользу?

– Он мне говорил о подобном намерении. Естественно, старое завещание он не оставил в силе.

– В любом случае ваш выход за него замуж делает прежнее завещание недействительным. При условии, конечно, что ваш брак был законным.

– Естественно, он был законным. Почему вы задаете подобный вопрос?

– Это образ мышления юриста, – сказал Мейсон. – Приходится учитывать все возможные варианты. Почему ваш брак оказался столь недолговечным?

– Он… я… Гейрвин был значительно старше меня.

– На сколько лет?

– На пятнадцать.

– Он знал об этом, когда брал вас в жены?

– Разумеется.

– Тогда это не имеет никакого значения.

– Мистер Мейсон, для меня довольно болезненно вновь проходить через все это. Я была личным секретарем Гейрвина. Он женился на Минерве. Постепенно он начал осознавать, что Минерва бесстыдная, эгоистичная, расчетливая и опасная женщина. Естественно, что он начал все больше доверять мне, а я – сочувствовать ему. Я думаю, что нас обоих охватило чувство взаимной привязанности. Мы оба оказались как бы под гипнозом обстоятельств и начали постепенно осознавать, что возникла сильная взаимная симпатия. У нас развилась романтическая привязанность друг к другу. Мистер Мейсон, я не хотела бы больше говорить на эту тему. Эти страницы жизни для меня закрыты.