Текст книги "Казачья кровь"

– Вот и я о том же. Кстати, генерал спрашивал, какие продукты ты бы взял. Сам. Для себя.

– У горцев бы мяса вяленого закупил. Оно долго не портится. И сухарей, вместо хлеба или муки. А ещё сухие фрукты. Чернослив, курагу, изюм. Да те же яблоки не помешают.

– А они зачем? – тут же спросил капитан. – В смысле фрукты сухие?

– Так в пустыне-то фруктов точно не найдёшь. А они полезные, силы сохранить помогают. Дед рассказывал, что они в своё время смесь такую хитрую делали. Чернослив, курага, изюм, яблоки, орехи и мёд. Фрукты на ручной мельничке перетираются и с мёдом смешиваются. Потом всё это в туесок берестяной, и в поход с собой. Мясо вяленое, сухари да смесь такая. Жевать даже на ходу можно. Они на таком пайке через горы аж до границы с Персией пешком доходили.

– А почему пешком? – быстро спросил капитан.

– Так зима была. Через перевалы верхом не проедешь. Тропы заметены.

– Так, повтори ещё раз, как эта смесь готовится, – приказал капитан, быстро подвигая к себе очередной лист бумаги.

Гриша послушно повторил состав смеси, медленно, под запись. Припомнив, что многие казаки ещё добавляли в неё мелко нарезанные кавказские травы. Уточнив, какие именно травы использовались, Залесский записал названия и, удивлённо разглядывая парня, проворчал:

– Вот сколько тебя знаю, столько и удивляюсь.

– С чего это? – не понял Гриша.

– Ты хоть понимаешь, что только что, вот здесь, ты мне отдал рецепт смеси, благодаря которой человек способен скрытно перемещаться несколько дней подряд. Ведь ему костра для приготовления пищи разводить не надо. И если это применить в наших, я сейчас про нашу службу, частях, то скорость нашего передвижения сильно увеличится.

– А кто вам мешал об этом раньше узнать? – не понял Гриша.

– Поясни, – настороженно потребовал капитан.

– Да тот же дядька Елизар в разговоре однажды помянул, что у них в Забайкалье местные народы пемиакан делают. Почти так же. Только там рыба добавлена и ягода местная. А так, мёд, орех лесной да травы.

– Так. Вернётесь, из обоих душу вытрясу и не выпущу из кабинета, пока про все подобные ухватки мне не расскажете, – пригрозил капитан, доставая очередную папиросу.

* * *

Спустя три дня после того разговора в кабинете у Залесского в мастерские Гриши пригнали пять грузовиков фирмы «Фиат». Задумчиво обходя их, парень только в затылке почёсывал, пытаясь представить, как эти машины поведут себя в сложных условиях гор. Водители, пригнавшие машины, с интересом поглядывали на молодого механика, нарезавшего круги вокруг машин. Дождавшись, когда Гриша залезет под капот ближайшей машины, один из водителей не выдержал и, подойдя поближе, спросил:

– Что вам так не нравится, господин инженер?

– А я не говорил, что не нравится, – буркнул парень, рассматривая двигатель.

– Тогда что вы там собираетесь найти? Машина-то новая, – не унимался водитель.

– Вижу, что новая. Но дорога ей предстоит серьёзная. А значит, я должен быть уверен, что она на первом же перевале не развалится.

– Да с чего ей разваливаться?! – возмутился водитель.

– С того, что итальянцы те ещё бракоделы. Им лишь бы продать автомобиль, а то, что хозяин потом с ней из ремонтов не вылезает, их не интересует.

– Как-то вы, господин инженер, не очень хорошо об иностранцах отзываетесь. Не любите?

– Мне до них дела нет. А вот то, что сказал, чистая правда. Сталкивался уже.

– Так что, не будете их брать? – не понял водитель.

– Я так понимаю, вы по линии капитана Залесского служите? – высунувшись наружу, осторожно уточнил Гриша.

– Верно.

– Тогда я ему сейчас сам позвоню.

– А нам-то что делать?

– Сейчас с капитаном поговорю, и решим, – вздохнул парень и отправился в свой кабинет.

Быстро связавшись с нужным абонентом, Гриша дождался ответа и в двух словах описал своё отношение к выбору транспорта. Внимательно выслушав его, Залесский некоторое время молчал, после чего мрачно спросил:

– И что ты предлагаешь? Покупать другие машины?

– Нет. Я предлагаю провести автопробег, – вздохнув, заявил Гриша.

– Гм, и что это нам даст? – растерянно спросил капитан, откашлявшись.

– При максимальной нагрузке мы выявим все слабые места и будем знать, какие именно запасные части брать с собой в дорогу. А вообще, я не очень понимаю, чем обусловлен такой выбор.

– Ценой, естественно. Даже с учётом перевозки эти таратайки оказались дешевле, чем тот же «Руссобалт», – фыркнул Залесский.

– Я так и думал, – ответил парень, криво усмехнувшись. – Ладно. Тогда передайте генералу, что я возьмусь готовить эти машины, но это будет не так дёшево.

– Автопробег, значит, – задумчиво протянул капитан. – Ладно, действуй. Кликни там кого из водителей. С этого дня они будут в твоём распоряжении. А по поводу пробега я тебе сам позвоню.

– Понял, будьте добры подождать у аппарата, – ответил Гриша и, выскочив из кабинета, во всю глотку гаркнул: – Старший группы, сюда!

Заговоривший с ним водитель, не ожидавший такой команды, подбежал к парню, и Гриша, ткнув пальцем в лежащую на столе трубку, сообщил:

– На проводе капитан Залесский. Все инструкции получите у него.

Окончательно растерявшийся водитель схватил трубку и, представившись, выслушал всё сказанное. Потом, отключив аппарат, он удивлённо оглянулся на парня и, покачав головой, проворчал:

– Вот уж не думал, что стальной Пётр кого-то слушает.

– Как-как? – удивился Гриша. – Стальной Пётр? Это кто ж его так окрестил?

– Вспомогательная служба, – нехотя буркнул водитель. – Только это, ваше благородие, господин инженер, Христом Богом прошу, не говорите ему. Ведь со свету сживёт, аспид.

– Кто? Залесский? – окончательно растерялся Гриша. – Да он милейший человек.

– Ну, это кому как. С вами, может, и милейший, а вот с нашей службой… – водитель только рукой удручённо махнул.

– Тебя как звать? – покачав головой, спросил Гриша.

– Родители Ильёй крестили.

– Тебе капитан что сказал?

– Что мы все с сего дня в вашем распоряжении до особого приказа.

– Я так понимаю, машины эти ещё нигде толком не ездили, верно?

– Истинно так.

– Что ты про эти машины вообще знаешь? Сказать откровенно, я больше с пассажирскими, в смысле легковыми автомобилями этой марки сталкивался.

– Машины не самые плохие, – подумав, принялся осторожно высказываться водитель. – Но есть у них одна особенность. Пока с одной скоростью идут, без торможений и разгонов, всё нормально. Даже расход топлива норму не превышает под грузом, а как дорога похуже или манера движения поменялась, так сразу греться начинают. В наших краях это не сильно видно, а вот где потеплее, так сразу заметно.

– Та-ак, – мрачно протянул Гриша. – Что ещё?

– Ещё редуктор заднего моста слабый. На длинном подъёме шестерню срезать может. И проводку часто пробивает. Это из того, что точно известно. Сам сталкивался.

– Понятно. Раз так, загоняй первую машину в цех. Переделывать будем, – помолчав, решительно приказал Григорий.

– Как переделывать? – опешил Илья.

– Руками, – отрезал Гриша и снова вернулся к телефону.

Прежде чем отдавать команду на изготовление нужных частей, ему надо было согласовать свои действия с князем. Назвав барышне оператору нужный номер, он представился секретарю и, дождавшись, когда тот соединит его с Николаем Степановичем, быстро обрисовал тому ситуацию. Выслушав своего товарища, князь иронично хмыкнул и, быстро сверившись со своими бумагами, дал добро на новые работы, при этом потребовав, чтобы все наработки по новым частям остались в мастерских.

Понимая, что князь действует по принципу с паршивой овцы хоть шерсти клок, Гриша тут же пообещал сделать всё, как сказано, и поспешил в соседние мастерские. Управляющий, уже извещённый князем, не сдержал любопытства и отправился с ремонтную часть, чтобы своими глазами увидеть подобное чудо иностранной механики. Водители, уже обрадованные Ильёй по поводу всех изменений в их судьбе, с тихим ворчанием снимали редуктор с установленного над канавой грузовика.

Вопрос с перегревом Гриша решил самым радикальным способом. Попросту выдрав механизм термостата из корпуса. Снятый с заднего моста редуктор был моментально разобран на составные части и отдан управляющему. Проводку же попросту разделили на отдельные провода, которые и заизолировали во всех доступных местах. Попутно просматривали и подтягивали всё, что попадалось на глаза. К удивлению водителей, некоторые болты и гайки и вправду требовали протяжки.

Гриша, глядя на эту вакханалию, только мрачно хмурился и продолжал задумчиво рассматривать двигатель.

– Ваше благородие, – подошёл к нему Илья, – а испытывать редуктора как будем?

– Гор тут нет, так что загрузим машины мешками с песком и прогоним по самым паршивым дорогам, которые только найдём. Пусть они лучше тут развалятся, чем потом в дороге, – угрюмо буркнул Гриша. – Но грузить будем в два раза больше против положенного.

– Так они ж с места не сдвинутся, – растерялся водитель.

– Сдвинутся. Или я эти таратайки вашей службе подарю, предварительно генералу обо всём этом рассказав. Он ведь толком так и не знает, что именно ваши начальнички купили? – повернулся Григорий к водителю.

– Не могу знать, – вздрогнув всем телом от впившегося в него жёсткого, парализующего взгляда, ответил Илья. – Нам приказ дали машины в порту забрать и сюда перегнать, мы и выполнили, – чуть запинаясь, добавил он.

– Вот и я про то. Он вашей службе команду дал, а те и рады стараться. Купили, что под руку подвернулось, и рады. Ладно. Ступай, работай, – сделав глубокий вдох, приказал парень.

– Слушаюсь, ваше благородие, – пролепетал водитель и, отойдя за машину, быстро перекрестился, еле слышно проворчав: – Истинный бес, прости Господи, Царица Небесная. От одного взгляда мороз по коже.

Через четыре дня пять редукторов для машин было изготовлено, а сами машины загрузили мешками с песком так, что рессоры трещали. Маршрут для пробега был проложен в таких медвежьих углах по округе столицы, что даже в ведомстве Залесского про некоторые деревни никогда не слышали. Проводника, опытного охотника, Грише нашёл Николай Степанович, которому стало до ужаса интересно, что из всего этого безобразия получится. Утром пятого дня все пять автомобилей выкатились со двора.

В кабине головной машины сидел проводник. В замыкающую машину сел Гриша, прихвативший с собой набор всяческих инструментов. Пользуясь разрешением Залесского, он запретил брать с собой хоть какие-то запчасти, кроме запасных камер для колёс. В кузовах кроме мешков с песком были только вода, еда и запас топлива с маслом. Выкатившись за город в сторону Гатчины, машины свернули на едва заметный просёлок и двинулись в объезд столицы.

Двое суток водители проклинали свою службу, судьбу и упрямого инженера, заставившего их гробить новые машины в грязи и на ухабах неезженых дорог. В некоторых местах автомобили приходилось тащить едва ли не на руках. Порвались два из пяти буксирных тросов. Колёс пробили более десятка, но утром третьего дня вся колонна вошла в город и, завывая моторами, покатилась в сторону княжеских мастерских.

Там их уже встречали. Выбравшись из кабины, Гриша был охвачен целой делегацией. Оглядев собравшихся удивлённым взглядом красных от недосыпа глаз, парень только головой покачал. В составе встречавших был даже генерал, и первый вопрос, заданный едва ли не хором, был:

– Ну как?

– Не так плохо, как думалось, – честно признался Гриша, устало улыбнувшись. – Топливо сожгли всё, до донышка. Несколько мелких неисправностей, которые на месте исправили, да колёса пробитые. Думаю, с грузом экспедиции всё будет ещё проще.

– Однако вы рисковый молодой человек, – одобрительно протянул генерал, расправляя усы. – Залезть в дебри, откуда и пешком за день не выберешься, это поступок.

– Осмелюсь напомнить, ваше высокопревосходительство, нам предстоит задача ещё сложнее. Там, куда нам придётся ехать, даже в городах запчастей не найдёшь. Все машины используются в основном иностранцами, да и то далеко не везде. И если автомобиль сломается, его останется только бросить прямо на дороге. Или, для соблюдения секретности, просто спихнуть куда-нибудь в пропасть.

– Понимаю, потому и дал разрешение на это испытание, – кивнул генерал. – И должен признать, вы провели его с честью. Поздравляю.

– Благодарю, ваше высокопревосходительство. А раз уж так сложилось удачно, что вы лично здесь, то позвольте спросить, кто эти машины там поведёт? Казаки, насколько я знаю, так водить не умеют. Если вообще умеют.

– А эти водители вас чем не устраивают? – усмехнулся генерал, кивая на выстроившихся в одну шеренгу подчинённых.

– Всем устраивают. Толковые люди. Просил бы поощрить их за пробег.

Услышав эти слова парня, водители невольно заулыбались. Удивлённо глянув на Гришу, генерал перевёл взгляд на Залесского и, заметив его согласный взгляд, задумчиво спросил:

– А как же ваше недовольство выбором автомобилей?

– Так водители тут ни при чём, – спокойно ответил Григорий. – Им приказ отдали, они исполнили. Это с закупщиками разбираться надо. А эти люди своё дело хорошо сделали. Потому и прошу.

– Добро. Капитан, выпишите всем участниками пробега премию и передайте приказ мне на подпись. Каждому по сто рублей из моего личного фонда, – гордо выпрямившись, приказал генерал.

– Рад стараться, ваше выско-во-во, – радостно гаркнули водители.

– Вольно. Отдыхайте пока. До окончания операции инженер Григорий Серко будет вашим непосредственным командиром, – объявил генерал и, пожав Грише руку, раскланялся с остальными присутствующими.

– Ну, парень, теперь ты у него точно в фаворе, – еле слышно сообщил капитан, дождавшись, когда генеральская машина покинет территорию мастерских.

– И что? – не понял Гриша, которому все эти интриги были совершенно неинтересны.

– Закончишь операцию, я для тебя лично буду дворянского достоинства просить, – помолчав, с непонятной улыбкой вдруг заявил Залесский. – Но сначала оттуда вернуться надо. Живым и желательно здоровым. Чем сейчас займёшься? – сменил он тему.

– Домой. Мыться и отсыпаться. Всё остальное завтра, – решительно заявил Гриша и, махнув водителям рукой, добавил: – Всё, мужики. На сегодня шабаш. Жду всех здесь завтра. С утра.

* * *

Подготовка к экспедиции шла полным ходом, и Гриша, несмотря на то что князь освободил его от работы в мастерских, оказался занят ещё сильнее, чем до начала всей этой катавасии. Его то и дело вызывали в самые разные точки города, привлекая как консультанта. Парень и подумать не мог, что в столице так много всяческих мест, которые принадлежат жандармской службе. Однако в разговоре случайно выяснилось, что кое-какие из этих складов являются под-отчётными службе разведки Генерального штаба.

Осмыслив это, Гриша за голову схватился, сообразив, в какие дебри умудрился случайно влезть. Между тем дело хоть и медленно, со скрипом и матом, но двигалось, хотя многие вещи для этой экспедиции приходилось придумывать и изготавливать едва ли не на коленке. Сталкиваясь в очередной раз с проблемой невозможности изготовления какого-либо предмета, Гриша буквально свирепел, только усилием воли не показывая этого окружающим.

Саму проблему он понимал очень ясно. Слабый станочный парк. Даже для его собственной мастерской основную часть станков и вспомогательных механизмов Николаю Степановичу пришлось заказывать за границей. Не говоря уже о мастерах, способных быстро разобраться в работе этих самых станков. Катастрофически не хватало хороших механиков. Даже такую простую вещь, как стеклянную флягу для воды, пришлось заказывать на стеклодувном заводе в городе Гусь Хрустальный.

Обдумывая эту проблему, Гриша так увлёкся, что не заметил приезда в мастерские князя. Пройдясь по цехам, Николай Степанович поднялся в кабинет ремонтного цеха и, увидев замершего, словно статуя, парня, понимающе усмехнулся. В таком состоянии он Гришу уже видел не раз и отлично знал: если парень вот так замер, значит, уловил какую-то мысль и теперь старательно обдумывает новую идею. Негромко откашлявшись, князь присел на стул и, улыбаясь, спросил:

– И какую очередную гениальную идею обкатываешь?

– Думаю, сможем ли мы на основе ваших мастерских организовать линию по изготовлению своего станочного парка.

– Однако! На мелочи ты не размениваешься, – поражённо протянул князь.

– А что делать? – грустно вздохнул парень. – Мы даже гайки одинаковые делаем с таким трудом, что до сих пор удивляюсь, как мы вообще умудряемся автомобили делать.

– И как ты себе это представляешь? – задумался князь.

– Просто. Литейный участок у нас свой. Токарный тоже. Фрезерный есть. Осталось только подобрать хорошие лекала и начать применять нормальную измерительную систему. А то у нас на данный момент кто в лес, а кто по дрова. Немцы, итальянцы и французы используют метрическую систему, англичане и североамериканцы – дюймовую. И все они поставляют в империю свои машины и механизмы. В итоге для ремонта этих машин нам приходится использовать два набора инструментов, потому что идёт несовпадение размеров. Как в размерах крепёжного материала, так и в резьбовых типах.

– И не поспоришь, – понимающе кивнул князь. – У меня вон склады забиты запчастями только потому, что постоянно формы разные делать никаких материалов не хватит. И какую систему измерений ты хочешь взять?

– За основу? Метрическую, – решительно заявил Григорий.

– Почему именно метрическую? – с интересом спросил князь.

– Мы материковое государство. Италия, Франция, Германия нам не друзья, но соседи. А Британия как была всегда отрезанным ломтём, так и останется. К тому же корабли они делают неплохие, а вот автомобили не очень.

– Это чем же тебе их автомобили не угодили?

– Капризные очень. У немцев какую машину ни возьми, чтобы сломать, с кувалдой подступиться надо, а у этих… – Гриша только рукой махнул.

– А механизмы из САСШ? – не сдавался князь.

– Да сколько там тех механизмов? – фыркнул парень. – Они больше технику для сельского хозяйства поставляют, а из автомобилей только «Форды» чего-то стоят. Остальное словно нам на испытания привозят.

– Тоже заметил, – понятливо кивнул Николай Степанович. – Ладно, опиши, как ты себе это представляешь и куда готовые станки девать будем.

– Для начала освежим свой станочный парк, и объявим это открыто. Вплоть до того, что старые станки в мануфактуры поменьше продадим. По остаточной стоимости. Главное, точные размеры со всех снять и чертежи сделать. Ну, а потом заявить, что готовы делать станки на заказ. Те же верфи регулярно за границей станки заказывают, и простаивают регулярно, пока привезут. А главное, на основе имеющихся станков начать изготовление станков самых разных типов. От ювелирных до обработки корабельных механизмов.

– Это нереально, – отмахнулся князь.

– Под заказ? Реально. И самое главное, их ремонт. Ну, например, что может в токарном станке сломаться? Бабка? Патрон? Нет. Проблемы обычно с подачей и электромоторами. А вот их мы делать и не станем. А ещё нам придётся освоить изготовление режущих инструментов. Резцов, свёрл, фрез. И не мешало бы свой крепёж иметь.

– Ты совсем спятил? Ты хоть представляешь, сколько это будет стоить? – охнул князь.

– А кто сказал, что всё это нужно в один день сделать? Мастерские работают, прибыль идёт регулярно. Можно и о расширении подумать, – пожал Гриша плечами.

– Вот ты о чём тогда у нас говорил, – вдруг сообразил Николай Степанович. – Выходит, ты уже месяца три с этой идеей носишься?

– Больше. Честно сказать, устал уже на каждую гайку новый ключ придумывать. Казалось бы, чего проще. Один набор на все размеры. Так нет же. Там чуть больше – не взяться, тут чуть меньше – грани срывает. И сколько так мучиться можно?

– Значит, предлагаешь подогнать всё под метрическую систему и гнать одинаковые типоразмеры? – задумчиво уточнил Николай Степанович, который обо всех этих проблемах знал давно.

– Именно. И вообще, пришла машина на ремонт, весь крепёж используем только наш. Нашего изготовления и под наш инструмент. Тогда и дело быстрее пойдёт, и обороты мастерских увеличатся. Уж болты с гайками мы вполне способны лить сами без всякого ущерба для основной деятельности. А то нынешнее положение больше дурной анекдот напоминает. Гайки заказываем в одной мануфактуре, болты в другой и шайбы в третьей. Вроде мелочь, а из таких мелочей одна большая гадость вылезает. Потому как то болты кривые, то гайки не с той резьбой, а то в шайбе отверстие не по размеру. У меня вон в углу целый штабель такой некондиции стоит в ящиках. Отправляй в литейку и работай.

– Ты сначала нарезной станок сделай, – усмехнулся князь.

– Да что там делать?! Самая сложная часть – это редуктор, а этого добра мы с закрытыми глазами какого угодно вида насобираем. Главное – это хороший режущий инструмент. Вот тут мелочей быть не может. В этом деле точность важна.

– Согласен. Но вот так просто, на пустом месте, я бы не рискнул, – честно признался Николай Степанович.

– Почему на пустом? – не понял парень. – Я же сказал, для начала для себя сделаем. И такие же, какие уже есть, и другие, побольше. Как говорится, руку набьём.

– Чтобы нам потом рожи не набили, – усмехнулся князь, удивлённый смелостью и размахом планов молодого казака.

– Я с удовольствием посмотрю на того, кто рискнёт, – хищно усмехнулся Гриша. – Николай Степанович, ну хоть вы не становитесь таким же упрямым и косным, как наши чиновники. Вспомните, на государственных мануфактурах станки с приводами от водяного колеса. И это когда все частники давно уже используют привода от электромоторов. А почему? Да потому, что им это не важно. Не интересно. Работает кое-как, и слава богу. Чего его трогать? А то, что все станки уже полвека как на ладан дышат, не важно.

– Не пыхти, самовар, – с усмешкой осадил его пыл князь. – Ты пойми меня правильно. Я не косный. Я просто пытаюсь мыслить рационально. Ну сам подумай, сколько металла нам придётся закупить, чтобы всё это начать? И где такие деньги взять? А если не окупится? Тут, друг мой, думать надо. Крепко думать. И считать.

– Так прежде, чем считать, нужно понять, сколько и какого металла на что уходит. Я потому и говорю. Сначала наш, собственный парк поменять. Но не на абы что, а на станки, которые по качеству и точности будут лучше покупных.

– Считаешь, что это возможно? – иронично спросил князь.

– Вполне. Главное, не пропускать даже малейший брак. Я же про лекала не просто так сказал. И изготавливать их нужно не спеша, в один проход с болванки по сотой миллиметра снимая. Тогда всё получится.

– Мастера тебя скоро проклинать начнут с твоими идеями, – хмыкнул князь.

– Не начнут, если объяснить им, что они для себя самих стараться будут. На чём удобнее и приятнее работать? На старье, у которого вал бьёт так, что резцы летят, или на станке, где всё работает мягко и ровно?

– Ох лис! – рассмеялся Николай Степанович. – И тут подход нашёл.

– Я не лис. Я из волчьей породы, – усмехнулся в ответ Гриша.

– Это точно. Но идея толковая, – помолчав, признал князь. – Ладно, попробуем. У меня как раз один сверлильный станок уже почти развалился. Вот с него и начнём. Заодно весь брак в переплавку пустим. Останется только мастерам работу оплатить.

– Только шкивы на него сразу не на три скорости, а на пять пусть сделают, – тут же посоветовал парень. – Количество скоростей увеличится, можно будет точность сверления повысить.

– Добро. Скажу. Посмотрим, что получится, – подумав, согласился Николай Степанович.

– Ну, значит, можно сказать, что начало положено, – повеселел Гриша.

– Не говори гоп, – отмахнулся князь, мелко перекрестившись. – И вот ещё что. Я тут извиниться перед тобой хотел.

– Это за что же? – удивился Гриша, не ожидавший таких слов.

– Да за ту сцену у нас. С этими девками, – вздохнул князь, скривившись. – Не держи зла.

– Да бог с вами, Николай Степанович. Какие тут обиды. Спесь девкам глаза застит. А то, что я простой казак, я всегда помнил. Так что нет у меня обиды. Вы только супруге и Зое Степановне объясните, что не надо меня больше сватать. Ни к чему это. Тем более к дворянкам. Придёт время, сам женюсь.

– Думаешь, Залесский и вправду тебе достоинство дворянское выбьет?

– Вот уж о чём я меньше всего думаю, – рассмеялся Гриша. – Я казак родовой. Ну, ещё инженер немножко. И дворянство то мне не требуется. Вот расширим дело, заработаю большие деньги, буду заниматься только тем, что мне самому интересно.

– Издеваешься? – спросил князь, подозрительно прищурившись.

– Мечтаю. Куплю себе землю на Кавказе, поставлю мастерские с новыми станками и буду оружие всякое изобретать, попутно машины специально для горной местности придумывая. Думаю, казаки за то оружие хорошие деньги платить станут.

– А как же комиссия ГАУ? Они же твой карабин не приняли, – осторожно напомнил князь.

– А что мне та комиссия? – фыркнул парень. – Казаки всегда своё оружие себе сами покупали и сами решали, с чем в бой идти. Так что там мои карабины махом расхватают.

– Погоди. Выходит, твоя идея про станочный парк только ступень для запуска своей серии оружия? – спросил князь, осенённый догадкой.

– Не только, – смущённо усмехнулся Гриша.

– Нет, ты не волчьей породы. Ты лис. Хитрый, умный и коварный. А я-то, старый дурак, уши развесил. Порадовался, что ты так за наше дело радеешь.

– А разве нет? Кому от станков хуже будет? Вам? – тут же перешёл в атаку парень.

– Купился! – вдруг расхохотался князь. – Всё-таки я тебя сумел напугать.

– Ну, напугать меня сложно, а вот в честности моей вы зря сомневаетесь, – без улыбки ответил Гриша.

– Я и не сомневаюсь, – отмахнулся князь, отсмеявшись. – Да улыбнись ты, идол. Это же шутка была.

– Это я понял, – кивнул Григорий. – Только об одном вас прошу, Николай Степанович. Никогда во мне не сомневайтесь. Я предавать не умею и на чужом несчастье своего счастья строить не стану.

– Гриша, я, может, и не молод, но ещё не маразматик, – вздохнув, ответил князь. – Я тебе с первого дня поверил и верить не перестану. А за шутку глупую прости. Уж больно физиономия у тебя мечтательная была. Не удержался.

– Бог простит. Так станки делать будем?

– Для себя, считай, уже делаем. А дальше – как бог даст, – улыбнулся князь, протягивая ему руку.

* * *

Два дня после пробега Гриша вместе с водителями и механиками лазил по каждому грузовику, ощупывая, оглядывая и обнюхивая каждый узел и каждую гайку. Как оказалось, несмотря на все недочёты, двигатели этих автомобилей выдержали все испытания с честью. Все пять грузовиков запускались, работали ровно – в общем, готовы были к дальней дороге. После пробега пришлось заменить только рессоры и узлы сцепления.

Убедившись, что в данном случае любая переделка будет олицетворением поговорки «лучшее – враг хорошего», Гриша телефонировал Залесскому, сообщив, что автомобили готовы. Поблагодарив парня за работу, капитан вернулся к своим делам, а Гриша вдруг осознал, что делать в мастерских ему больше нечего. Совсем. Убедившись, что все грузовики обеспечены запасными колёсами, камерами и инструментом, он приказал отогнать их в сторону от ворот и как следует запереть. После чего отпустил водителей отдыхать.

Побродив по мастерским, парень снова понял, что делать тут больше нечего, и, почесав в затылке, отправился домой. Его машина не спеша катила по улице, а сам Гриша, привычно вертя руль, пребывал в своих размышлениях. На перекрёстке у Троицкого собора он свернул к обводному каналу и тут же выжал педаль тормоза. У тротуара стояла пролётка, в которую трое неопрятного вида мужиков тащили женщину. На мостовой лежал человек, держась за залитую кровью голову.

Сообразив, что, оказавшись в пролётке, бандиты примутся нахлёстывать лошадь, а значит, погони не избежать, Гриша ловко переключил передачу и вдавил педаль газа в пол. С визгом резины автомобиль подлетел к тротуару прямо перед пролёткой, заставив лошадь попятиться, испуганно всхрапнув. Сам Гриша вылетел из машины, едва только колесо упёрлось в поребрик. В три шага обежав передок машины, он встал на пути троицы, жёстко приказав:

– Так, болезные, а ну отпустили женщину, пока беды не случилось.

Сидевший на козлах пролётки мужик, быстро оглядевшись, вскинул руку с кнутом, чтобы наказать дерзкого студентишку, и в то же мгновение грохнул выстрел. Схватившись за кисть руки, кучер с воем свалился с козел и принялся кататься по мостовой.

– В последний раз говорю, отпустите женщину и поднимите руки, – рявкнул парень, делая шаг в сторону и переводя ствол пистолета на остальных бандитов.

В ответ грохнул выстрел револьвера. Пуля свистнула у головы парня, и Гриша, разозлившись, трижды нажал на спуск. Где-то за углом раздались свистки городовых, а парень, ногой распихав упавших бандитов, склонился над лежащей женщиной. Осторожно взяв её за плечо, он перевернул безвольное тело и, приложив пальцы к ярёмной жиле, облегчённо вздохнул. Она была без сознания. Выпрямившись, парень подошёл к лежавшему в стороне человеку и только тут рассмотрел его как следует.

Судя по одежде, слуга, в больших летах, седой словно лунь и со сморщенным, как печёное яблоко, лицом. Нащупав на его шее пульс, Гриша покачал головой и, заметив подбегающих городовых, полез в карман за бумагами. Подбежавший первым урядник окинул быстрым взглядом открывшуюся ему сцену и, подобравшись, приказал:

– Предъявите документы, сударь.

– Извольте, сударь, только прикажите позвать доктора. Этот человек ранен, – кивнул Гриша на слугу, протягивая ему паспорт и приказ о назначении его инструктором.

Внимательно изучив бумаги, урядник удивлённо хмыкнул и, возвращая документы, спросил:

– Что здесь произошло?

– Я ехал домой в своём автомобиле, когда увидел, как эти люди пытаются затащить женщину в пролётку. А когда я, остановившись, спросил, в чём дело, попытались меня убить. В итоге я убил их.

– Я могу увидеть ваше оружие? – тут же спросил урядник.

– Прошу, – кивнул Гриша, вынимая именной «браунинг» и выщёлкивая из него магазин.

Рассмотрев надпись на пистолете, полицейский вытянулся во фрунт и, козырнув, с уважением протянул:

– Вот уж не думал, что сподоблюсь увидеть такое. Дозвольте спросить, вам эта женщина знакома?

– Впервые вижу. А вам?

– Увы, сударь, знакома. Это единственная дочь майора Мечникова. Служит в госпитале при – храме. Я её регулярно тут вижу. Что ж тут такое произошло? – удивлённо проворчал урядник, возвращая Грише оружие и оглядываясь.

– А вы вон того спросите, – усмехнулся парень, указывая на потерявшего от боли сознание кучера.

– Он жив? – неверяще спросил урядник.

– И почти здоров. Я ему только руку прострелил, когда он на меня кнутом замахнулся. Отвлекал. Потом вон тот, с револьвером, в меня выстрелил, и пришлось бить насмерть.

– Тащите его сюда, – скомандовал урядник топтавшимся рядом полицейским и парочке дворников.