Текст книги "8-ой пассажир"

Нежное овальное лицо девушки было полно искренности и невинности. Большие иссиня голубые глаза излучали свет. Распущенные чёрные волосы едва прикрывали её грудь. Посреди этой густой травы она казалась чудом, идеальным созданием, в котором было собранно всё желанное в одном флаконе. Костя смотрел на неё пустым взглядом.

–Костя… Костя… Ты тот, которого я так ждала. Ты можешь пойти со мной. Мы будем делать всё, что ты захочешь. Я твоя, – манила дева Костю, который уже и не понимал что происходит.

Он пытался отвести от неё взгляд, но никаких сил противиться этому наваждению у него не было. Дева стала всё ближе подходить к подростку, поглаживая свою грудь. Она подошла на расстояние вытянутой руки и коснулась его лица. Паренёк обмяк.

–Ты же правда не хочешь, чтобы это всё заканчивалось? – прошептала она ему на ухо, – Я буду всегда твоей, – она прикоснулась своей горячей грудью, и Костя, закатив глаза, вдыхал приятный аромат её волос, – А знаешь ещё что?

–Что? – выдохнул Костя

–У меня есть семки, нефильтрованный холодный пивасик и блок красного «Мальборо» в мягкой пачке…

–Кышь окаянная! Сгинь в гиену огненную! – Отец Климентий своим сорок пятым размером попал обольстительнице прямо в лоб, да так, что та кубарем скрылась в траве.

–Быстро в вагон! – хлестанул он по щеке малолетку, что у того аж искры из глаз посыпались.

Из травы поднялась искусительница.

–Эй, рогатая. Стой на месте, а то стрелять буду! – старлей направил свой Макаров аккурат в голову «голубоглазке».

Улыбнувшись в его сторону, она направилась к вагону. Выстрел. Ровная дырочка чуть левее рога слегка дымилась, под её телом зашуршал гравий.

Костя замер на секунду, уставившись на ангела который уже валялся на щебёнке, или скорее демона.

–Копыта? Рога? Хвост?…

–Глупец, быстро в вагон! Это ненадолго!

–Смотрите-ка, попал, – Иннокентий, ликуя, направился к добыче.

Вдруг, тело начало двигаться. Поднявшись на прямых ногах, она повернулась в сторону стрелка. Роли изменились. Он знал, что это не к добру и что надо бежать, но не хотел. Походкой от бедра создание медленно шло к нему навстречу. Как вкопанный, он не мог пошевелиться, с нетерпением ожидая встречи с этим очарованием. Он слышал голоса своих попутчиков, но не понимал их. В голове был только её голос. Воздушный, лёгкий, сладкий он наполнял Иннокентия смыслом жизни, которого ищет каждый. Из густой травы, как грибы после дождя, начали вырастать новые фигуры. Их было около десятка, и они двигались к нему. Это были такие же создания, одна краше другой. Они знали – зверь пойман. У Иннокентия проступил пот, он всеми силами пытался пошевелиться, но ничего не выходило, была лишь дрожь в руке с Макаровым. Но не более. Желание прикончить незваных гостей было, но с каждым шагом искусительницы оно становилось слабее, и он хотел всё больше погрузиться в этот омут.

Мгновение, и он видит, как он всё дальше и дальше от совратительниц. И в голове у него уже был не мелодичный голос, а жестокий рык отчаяния, это искусительницы оголили свои острые, как бритва зубы. Батюшка и Вениамин затащили его в вагон и положили в проходе. Отец Климентий, не переставая читать молитву, в спешке запер дверь, перекрестив её. Пробегая по вагону, он старался как можно быстрее очертить кресты на окнах. Бесноватые дивы, приблизившись вплотную к убежищу пассажиров, принялись стучать по металлу в поисках новых глаз и ушей.

–Не вздумайте смотреть на них! – прокричал батюшка, – Это всех касается!

Иннокентий продолжал лежать, он исступлённо глядел на хлещущие по щекам руки Марии.

–Кеша! Очнись! Кеша, я люблю тебя! Кеша! – причитала Мария.

–Слишком долго он с ними провёл, – причитал отец, – дай Бог выкарабкается, а то худо будет.

Вениамин, отодвинув Марию, принялся тащить старлея в купе.

–Глаза ему закройте! Вот этой повязкой – из кармана батюшки показалась чёрная широкая с метр длиной лента с текстом на старославянском с позолоченными буквами, – А концами уши заткните.

–Настя, что ты там делаешь? – Костя стоял напротив входа в вагон – Сейчас открою.

Сидевшая на корточках Мария прикрывши руками лицо, услышала щелчок замка.

–Костя! – с криком и размазавшейся тушью на глазах, она кинулась к нему.

Он едва успел повернуть ручку на пол оборота, но Мария, оттолкнув его, попыталась закрыть образовавшуюся щель между реальностью и адом. Цепкие пальчики дьяволицы не хотели сдаваться без боя и дверь чугунела в геометрической прогрессии – её подружки уже подоспели.

–Помогите! – прокричала Мария, успевшая опереться корпусом о поручни, толкая ногами дверь.

Костя мешал своей спасительнице, бил её по рукам и ногам, стараясь убрать её с пути. Подоспевшие Настя и Вениамин, попытались разобраться кто прав, а кто виноват. Услышав чёткий стук копыт и чужое, шипящее дыхание, они принялись помогать закрывать дверь. Вениамин, почувствовав хорошие удары по почкам, он хорошо двинул локтем назад. Удары прекратились, но дверь продолжала упорно открываться внутрь. Когти вонзались в руки, лица, волосы. Из коридора стал приближаться громкий топот.

«Ну всё, нам конец» – промелькнуло у Вени.

–Отведайте водицы окаянные! – крикнул батюшка и начал размахивать кропилом в разные стороны.

Раздались пронзительные крики и вскоре кислотное шипение стихло. Дверь захлопнулась. Мария дрожащими руками нащупала валявшиеся на полу ключи и закрыла дверь. Вениамин и Настя переводя дух, инстинктивно продолжали держать дверь.

Глава 4

Иннокентий Петрович лежал на койке. Его дыхание было едва различимо при гробовой тишине. В соседнем купе Вениамин успокаивал Ваську, упрекая во всём привидевшийся ей страшный сон. Настя по наставлению Отца Климентия следила за Марией, то и дело порывающейся разбудить своего попутчика, что могло навредить не только ему, но и ей. Потягивая сигаретку, из стащенного портсигара старлея, Костя ощупывал огромный синяк под правым глазом и пытался прийти в себя. Священник, переодевшись в церковную рясу, обкуривал одним за одним купе от нечести.

–Почему до сих пор темно? – спросила Мария.

–А то, что было снаружи, тебя совсем не беспокоит? – спросила Настя.

– Я конечно в шоке. Но… Всё же. В сказках вся нечисть исчезает, а тут уже 7 утра, и до сих пор рассвета нет.

–Честно я об этом тоже думаю, но меня волнует другое – что это за бабы с рогами и что им надо. Как выбираться и не вернуться ли они снова?

–Я думаю, батюшка их хорошо проучил, – заходя в купе, сказал Вениамин.

–Как Васька? – спросила Настя.

–Мультики смотрит. Убедил её, что это был всего лишь сон и что сейчас ночь. Было конечно не нелегко, но, слава Богу, всё обошлось. Как Иннокентий? – он посмотрел на него, тот едва дышал.

–Так же, – сказала Мария, – ну когда же он очнётся?

–С этим нельзя спешить, – вставил своё слово Отец Климентий, заходя в купе, – Я вроде всё обошёл. Сейчас здесь чисто, – он подошёл к старлею, и наклонившись, что-то прошептал ему на ухо. Иннокентий лежал как мертвый. Отпрянув назад, батюшка добавил: – Да, долго он протянул, с одиннадцатью то суккубами – попробуй совладай.

–Простите с кем? – спросила Настя, осторожно посмотрела на него.

–Суккубы. Ты не знаешь? – спросил Вениамин, успевший усесться поближе к окну.

–Да я знаю. У нас парень один увлекался всей этой нечестью, он мне ещё говорил, что эти девицы над мужиками любят поиздеваться. Но как они могут вообще существовать? И в таком количестве? И вообще они в страшилках только встречаются, или я не права?

– Права доченька, – сказал Отец Климентий, присевши в ногах Иннокентия,– но есть одно «но», эти твари существовали и до страшилок и до Христианства вовсе, мы смогли их лишь как-то обусловить, что вот это отродье Суккуб, а есть другое – Голем, а третье Игоша и так далее.

–Стоп, стоп, стоп. Я одна всё это слышу? – Настя аж встала, продолжая жестикулировать руками, – Какие суккубы? Какие Големы и тэ пэ и тэ дэ? Что за хрень? Мы что в мифы попали? Ну, ты хоть Вениамин! Ты хоть скажи, ты же разумный, учитель!

–Честно говоря, после того как я увидел, как моя жена или вернее сказать, дух моей покойной жены выбросился из окна, я уже и не знаю во что верить.

–Я не знаю, я ничего не понимаю, – упав на кровать, Настя ухватилась обеими руками за голову.

–Не надо искать логики, – начал Отец Инокентий, – Эти твари существуют и всё, – он достал из кармана маленький кожаный блокнот с латунной застёжкой, и, бегло пролистав страницы, убрал его обратно, – Страх существует в нашей голове, от страха и порождаются эти твари. В то, что веришь, то и работает.

–То есть, вы верите в Бога и верите в язычество? – удивился Вениамин, – вы же сами себе противоречите!

–Вопрос в том, во что вы верите. Если вы верите в Бога – Бог вам поможет. Бог внутри нас и в каждом из нас.

–Теперь я точно начинаю сомневаться в вас Батюшка. Вы вообще в церкви работаете? – с издевкой спросила Настя.

– А где же ещё дочка? – удивился Батюшка, – как я понимаю, моя атрибутика тебя не сильно убедила? А как я с той нечистью справился, тоже не впечатлило? Пуля Иннокентия только раззадорило хвостатую, сама видела. Таких, как я мало осталось, – он достал кожаный блокнот, – в этом блокноте описаны все знакомые нам твари и как с ними бороться и чего ожидать.

–А если будет, то чего нет в блокноте? – спросила Мария.

–Надо решать проблемы по мере их поступления, – улыбнулся Отец Климентий, – не думайте что я странный, просто работа такая, пыльная немного, но зато не заскучаешь.

–Да уж не заскучаешь. Я от этой скуки чуть три кучи не навалил, – появившийся под конец Костя, сменил настроение группы.

–Ты что творишь козёл?! – Мария схватила его за грудки, прижав к окну коридора, – Сисек не насмотрелся? О чём ты думал?

–Марина перестань. Не серчай на него. Он сам не ведал что творил, – заступился за него батюшка.

– Правда, я видел Настю, за стеклом, и до последнего «не втыкал», как она там… а Вы ещё её впускать не хотели…

– В любом случае, мы все могли умереть! – продолжала напирать Мария,– … или как батюшка? – повернулись к нему Мария и Костя.

–Залюбили бы до смерти, – серьёзно сказал Отец, и Костя растянулся в улыбке, – а потом бы съели, – у Кости от улыбки ни осталось и следа, – Одним словом ничего хорошего. Надо сказать спасибо Иннокентию, что выиграл нам время. Иначе бы все пропали. Девушек они тоже не жалуют, сами понимаете, конкуренция, – покосился он на Марину, которая уже отпустила Костю.

– У кого-нибудь труба ловит? А то мне матушке звякнуть надо, – поправляя спортивный костюм, Костя окинул взглядом пассажиров.

–Навряд ли у вас будут работать сотовые, – сказал батюшка, потянувшись за телефонами.

–Что Вы имеете ввиду? Почему вы так … – не успела закончить Настя.

–Уверен? Я просто знаю, что сегодня связи точно не будет. Поэтому откладываем все звонки до завтра и не будем себя накручивать, договорились? – он окинул взглядом пассажиров, – Ладно, друзья. Нам всем надо немного вздремнуть. Ночь была тяжёлая, грядёт следующая, надо отдохнуть, – добавил он, – а то Вениамин совсем притомился, – учитель, сидя за столом, опёршись на локоть, уже видел третий сон, капая слюной на пол.

–Нам чего-то ещё ожидать? – потревожилась Настя.

–Поспим, а там видно будет, – сказал батюшка, выходя из купе.

Глава 5

Все решили расположиться в купе Марии и Иннокентия, так было надёжнее, и никто особо не стал возражать. На верхней полке расположились Костя вместе с Веней, Вася с Настей на соседней. Отец Климентий устроился внизу, так было сподручнее. Мария сидела напротив, рядом со своим возлюбленным старлеем, который продолжал всё так же лежать без движения.

Уставившись в непроглядную мглу за окном, девушка грезила о предстоящем сне, забыв обо всём происходящем вокруг. Но долг дежурного и её любимый сдерживали накатывающийся на веки сон. Третья кружка растворимого кофе уже не помогала.

«Дай-ка я закрою хотя бы один глазочек» – прикрыв глаз, подумала она. За ним последовал и второй. «Хм.. Не так уж и плохо»– она положила голову на стол. «А так ещё лучше»– приоткрыв глаза, она уставилась на закрытую дверь купе. Картинка начала тускнеть и провалившись глубоко в дрёму, она засопела.

Густой пеленой засветлел туман за окном. Разливаясь пушистым ковром через открытую форточку купе проводниц, он наполнял вагон. Недопитый кофе поддёрнуло тонкой коркой льда.

– Помогите кто-нибудь! – донёсся крик из купе, что было ближе к концу к концу вагона.

Первым вскочил батюшка, опустив ноги в туман, он почувствовал пронизывающий холод. Тут же проснулась Мария, ноги которой успели побагроветь, и с трудом вытащив их из приклеившихся наледью сланцев, она принялась усиленно их растирать. Вслед за Отцом из купе выскочили Костя и Вениамин. Настя пыталась успокоить, проснувшуюся от криков Ваську, прижав её к груди, она с тревогой поглядывала то на туман, то на, тщетно пытающуюся отогреть ноги, Марию.

–Дверь, собака не поддаётся! – орал батюшка, – быстрее помогайте!

Костя, хорошо приложившись по двери кулаком, заставил щёлкнуть замок. Влетевши в купе, они увидели девушку, которая прижалась к окну. Туман полностью её поглотил, и она растворялась в нём. Отец попытался её вытащить из него, но было поздно – дымка рассеялась, оставив лишь наледь на постельном белье.

–Это что-то новенькое, – сказал батюшка, – проверяйте форточки, я начну с начала, выбежав из купе, он направился в другой конец вагона, попутно проверяя форточки.

Историк и подросток, пролетая купе за купе, чувствовали, как пальцы ног начинают неметь.

–Что за черт? – орал Костя.

Отец добрался до открытого окна – вся комната походила больше на морозильную камеру, нежели на коморку проводницы. Орудуя рукой и гранёным стаканом, он смог освободить форточку от сантиметрового слоя льда. Как только Отец Климентий захлопнул её, туман рассеялся.

В дверях коморки показались Веня с Костей.

–Что там? – спросил Вениамин.

–Не успели, – спускаясь со стола, ответил, батюшка, потирая избитые в кровь пальцы, – ты какого лешего окно не закрыл, а? – он злобно уставился на Костю.

–Я закрывал!

–Тогда кто? Кто открыл?

–Это я открыла, – вмешалась Мария, стоящая позади парней, – я думала…

–Что ты думала, – сокрушался батюшка, и, оттолкнув Веню, подошёл к ней поближе,– это работает когда есть единый контур, или рама, как угодно называй, а тут стекло раздельное! Поняла! – он повернулся к окну – ладно. Отпустили, – выдохнув, он продолжил, – Что это за девушка и как она здесь оказалась? Я же вчера всё проверил? – недоумевал Отец Климентий, – или что-то пропустил?

–Гав, гав, – послышалось из купе, растворившейся в тумане девушки.

–А это ещё что? – спросил Вениамин и они гурьбой пошли в сторону лая.

–Ребят что там? – крикнула Настя.

–Не мешай пока дочка, – проходя мимо их купе, крикнул ей батюшка.

Звук когтей и лёгкое поскуливание доносилось из нижней полки, где обычно складывают чемоданы и сумки. Открыв её, гости увидели небольшую голубого цвета сумку-переноску, из решётки которой торчал маленький рыжий нос, напряжённо всасывая новые запахи.

–Так вот что ты здесь делаешь, – Мария увидела на столе банку с животным снотворным, в мусорном пакете под столом валялось несколько уже использованных собачьих подстилок.

–Пёс видать спал, – батюшка, открыв клетку, взял его на руки. Собака, высунув язык, приветливо озиралась по сторонам, оглядывая незнакомцев.

В купе больше никого не было. Расправленная постель, чёрное кашемировое пальто на крючке, две пустых бутылки вина, грязный гранёный стакан, старый телефон «Нокиа», ежедневник с заложенной внутрь ручкой – обжитое купе.

–Вошла она, скорее всего, вечером, – сказал Вениамин, – мы за разговором видать её не услышали.

–И напилась. Причём очень быстро. Видать от горя, – прокомментировала Настя, указывая на гору салфеток с тушью.

–Наверное поэтому её мы и не слышали, – сказал Отец, почёсывая собаке ухо, которая разомлев, прикрыла глаза.

–Что стряслось? – спросила Настя.

–Тёлку туман украл, – прокомментировал Костя, – псину только не тронул.

Настя подошла и повернула бирку в виде косточки на голубом ошейнике собаки, на задней стороне красовалась кличка «Кирпич».

–Странное имя для собаки, – сказала Вася, которая уже стояла рядом, прижавшись к Насте.

–Как понять, что её туман украл? – спросила Настя.

–Как как, растворилась в нём и всё, – Костя лишь развёл руками.

–Прям, как привидение? – спросила Васька.

–Да.

–Но она, же не приведение? – не унималась Васька.

–Нет, – Костя периодически поглядывал, то на Веню, то на Настю, боясь сболтнуть лишнего.

–А то я приведений боюсь, – Васька покрепче обхватила Настю.

–А может, мы попробуем… – Настя обратилась к батюшке.

–О нет, ещё чего! Я из поезда не выйду! – быстро смекнув, заявила Мария, разводя руками, – вчерашнего мне с лихвой хватило. Кстати, батюшка, какой план?

–По утру наваждение должно было исчезнуть, – начал Отец Климентий, – а оно только усилилось. Про этот туман я только слышал, но чтобы воочию… – он немного задумался, – И я не уверен в двух вещах…

–В каких? – спросил Вениамин.

–В том, что мы сможем найти эту девушку. И что более важно – выбраться отсюда, и кто знает, что нас с вами ждёт снаружи.

–Вы же так ловко управились вчера, а теперь неуверенны?

–То, что было вчера, это только цветочки, ягодки – впереди, – поглаживая по холке прикорнувшего на руках «Кирпича», заявил он.

–Подождите, подождите. Отец Климентий, а не получится ли как в «Вие» Гоголя? Я имею в виду трое суток, а на последние сутки самое страшное произойдёт, и потом всё вернётся на круги своя? – Вениамин не очень хотел подвергать дочь и себя явной опасности.

–Получится, но это целых три дня, – ответил батюшка, – и если Вы помните конец там печальный, –тяжело вздохнув, он присел на кровать.

–Предлагаю голосовать, – обрубила молчание Настя, – я за то чтобы найти помощь.

–Я пас, – сказала Мария, – мне и так вчерашнего хватило. Да и Кешу я не оставлю одного, – она чуть всплакнула и утёрла покатившуюся по щеке слезинку, – Батюшка, а реально есть шанс, что всё закончится через три дня?

–Должно. На всё воля Божья, – улыбнулся батюшка.

–Так, с Марией всё ясно, а ты Вениамин? Вениамин? – спросила Настя учителя, который уже вышел в коридор и смотрел в окно, возле него стояла его дочка.

–Я не могу подвергнуть Василису такому риску, меньшее из зол – это ждать здесь, – он посмотрел в конец вагона, – будем надеяться на чудо. Попьём сейчас с тобой чаю, почитаем книжки, как ты считаешь Васька?

–Я погулять хочу, надоел этот поезд – сказала дочурка.

–Мы лучше подождём здесь и потом поедем в город все вместе.

–На поезде?

–Нет, поезд без нас уехал. Позже придумаем.

– Как это? – Настя, выглянув в окно, увидела, что их вагон был один посреди этого белого плена, о тепловозе и речи не было – ребята он прав, поезда нет. Есть только наш вагон.

–Тогда не удивительно, – сказал батюшка.

–Вы как хотите, а оставаться я здесь не стану, – обрубил Костя, – вроде как в десяти километрах отсюда должна быть деревня, если я не ошибаюсь. Может там, кто поможет, или хату организует перекантоваться.

–А ты уверен, что она вообще существует? – спросила Настя.

–Мы за самогоном туда гоняли этой весной на Серёгиной копейке…

–Вы что бредите? – вставила Мария, – вы вчерашнюю ночь забыли? Или сегодняшнее утречко вас ничему не научило? Нас кто-то должен искать в любом случае!

–Ты видела? – Настя указала на тамбуры, в окнах которых кроме белой пены не было и намёка на наличие не только тепловоза, но и других вагонов.

–Да мне все равно! Хоть в одном купе буду сидеть, отбиваясь от этих тварей. Всё равно это лучше чем идти в их рассадник!

–Ну и оставайся, дура! – крикнула Настя.

–Не ругайтесь… – Вениамин встал в проходе между девушками, держа за руку Васю, – вот и решили – я, Вася, Мария и Иннокентий остаёмся здесь, а Отец Климентий, Костя и Настя отправляются за помощью…

–Почему это я остаюсь здесь? И почему мы стоим? – в купе заглянул посвежевший и бодрый Иннокентий.

–Ты проснулся? – Мария толкнув ребят с прохода, прыгнула к нему на шею, целуя лицо, губы, глаза, – мой миленький, как же я перепугалась!

–Чего? – удивлённо спросил Иннокентий.

–Ну как же ты….

–Ничего он не помнит, – вставил своё слово батюшка, – слава Богу, что хоть нас узнаёт и то хорошо.

–Чего это я не помню? – продолжал не понимать Иннокентий.

–Много чего, – сказала Настя, – если кратко, нам нужно искать помощь, потому что мы никуда не едем! Ты с нами?

– Ну да. Так, а почему не едем?

– По дороге объясним, – сказал батюшка, – накиньте что-нибудь потеплее, и пойдём в путь. Собачонку с собой возьмём – пригодится. А вы, – посмотрев на Марию и Веню, – запритесь в купе, посыпьте порог солью и ждите нашего возвращения. Дверь никому не открывайте, если не будете полностью уверены, ясно?

Дружно кивнув, они отправились в купе Марии и Иннокентия, предварительно перетащив свои вещи, Вениамин решил, что чем дальше от злосчастного купе исчезнувшей пассажирки – тем спокойнее.

Часть тёплой одежды Мария одолжила Насте, в свою очередь старлей отдал свой свитер Косте, сам поверх майки и рубашки накинул китель. Батюшка же в церковной рясе и внушительном распятии на груди держал на руках «Кирпича», ожидая путников у выхода. Мария вынесла Иннокентию дополнительную обойму для его Макарова, и он попрощался с ней. Расставание было быстрым – Иннокентий знал, как относится к «нежёнам», и повода для ожидания другого не было, хотя сейчас ему хотелось задержаться. Путники собрались в тамбуре, и Вениамин открыл замок.

–Ну, с Богом! – выдохнул Костя.

Глава 6

Туман немного отступил от их ночного пристанища до густой травы, будто приглашая путников. По обеим сторонам от их вагона с дюжину других вереницей уходили в молочную пену. На соседних путях была такая же картина, и она была намного глубже, чем могла показаться на первый взгляд из-за тумана – путей было настолько много, что это место было похоже не на захудалую глушь, а на развязку огромного мегаполиса. Кое-где ржавые, с разбитыми стёклами, или просто с жуткими царапинами, обнажавшими обшивку, а порой и вовсе с пробоинами, больше походившими на зияющие дыры от огромных снарядов они покоились здесь уже не первый день.

–Что это за «зверюга» здесь побывала? – спросила Настя, указывая на то, что точно не могло называться вагоном из-за присутствия лишь одной платформы и огрызков корпуса.

–Надеюсь всё обойдётся. Все вопросы потом, не останавливаемся, – прошептал батюшка.

– Телефон так и не фурычит, собака, – Костя здорово прикладывался ладошкой по своей старой «Нокиа».

–Пощади раритет, – сказал старлей, – За нее тебе триста зелени вручат, я даже знаю где, – добавил он, усмехнувшись.

–Да ты гонишь! – удивлённо взглянул на него Костя.

–Зуб даю, – улыбнулся Иннокентий, – только дай её мне, а бабло позже привезу, адресок тока запиши, – повернувшись через спину, сказал ему старлей, шагая вперёд.

–Ага, держи карман шире! – и Костя спрятал своё «сокровище», во внутренний карман.

Проходя медленными шагами по щебню, усыпанному всяким хламом в виде разной одежды, бытовой утвари и мусором они направились к высокой траве.

Опустив пса на землю, батюшка скомандовал:

–Ну, Кирпич, веди!

И все направились за ним в заросли.

Влажная и холодная снизу трава неприятно покалывала путников своими покрытыми изморозью острыми верхушками, затрудняя движение. Шли они гуськом друг за другом, разделяться было рискованно – в таком густом тумане пальцев вытянутой руки было не видать. Из-за коротких лапок собака не могла ускориться, что было и к лучшему.

Держаться прямо становилось трудно – приходилось огибать крупные кочки, больше похожие на пригорки.

–Мне кажется или нас тянет влево? – Костя замыкал группу и, достав из кармана свинцовый кастет, он переминал его в ладони.

–Ерунда! Ты просто ничего ни видишь! Мы всё время идём прямо, – сказал старлей, который шёл впереди него, – у меня компас в голове, – оглянувшись, постучал он дулом «Макарова» по виску, – мы ни разу не отклонились от курса.

–Да нет, у меня тоже есть ощущение, что нас ведёт влево, – сказала Настя.

–Кончайте бубнить! – оборвал батюшка, – Надо быть настороже!

Собака, высунув язык, ускоряла шаг, порой переходя на бег. Путники еле успевали за ней по петляющей тропинке. Но вскоре псина уткнулась в гряду двухметровых прижавшихся друг к другу пригорков. Тропинка кончилась. Она тщетно пыталась взобраться на один из них, но короткие лапы, не давали ей прыгнуть выше своего роста.

–Ну что, будем надеяться, что выход там, – батюшка, схватив собачонку за пазуху, стал взбираться вверх.

Взобравшись на вершину, он добавил, – Похоже это поляна.

Он помог взобраться остальным, после чего и сам спрыгнул вниз.

Кирпич понёсся вперёд по укатанной в круг против часовой стрелки сухой траве.

–Он что-то нашёл! Не отстаём! – Иннокентий устремился за псом.

Небольшой пятачок был чист от белой пелены, и посреди него стояла пропавшая пассажирка, устремив свой взгляд на путников. Пёс покорно присел рядом со своей хозяйкой и уставился в том же направлении. Иннокентий, разведя руками, остановил путников в трёх метрах от загадочной парочки. Приветливый взгляд пса сменился на безжизненный и безразличный. Ещё секунда и парочка, разинув пасти, издала неистовый крик – Пищаааа!

Пассажиры упали на землю, стараясь как можно сильнее закрыть уши руками. Как только вой стих, псина и женщина растворились в дымке.

–Ой, не к добру всё это, – сказал батюшка.

Туман рассеялся, и путники увидели круглую поляну в диаметре с длину футбольного поля, а над их головами нависла чёрная туча – это были вороны. Двигаясь в хаотичном порядке, живая масса перьев, клювов и когтей росла в геометрической прогрессии, закрывая гостей от света.

–Бежим! – заорала Настя.

Только они двинулись с места, как послышался жуткий гул. Он был вокруг – сверху, снизу, со всех сторон, заглушая клокот тысяч воронов, которые в рассыпную спешили пропасть в белой дымке.

Гул стих и наступила гробовая тишина, до звона в ушах. Настя слышала, как пульсирует её кровь. Прижавшись спиной к спине, путники стали оглядываться по сторонам. Сначала зашевелился один пригорок, затем второй, а за ним и третий, и вскоре всё кольцо пришло в хаотичное движение.

Один пригорок встал. Огромный детина, ростом в шесть метров с крупными рублеными чертами лица, возвышался исполином над путниками. Его пустые глазницы уставились на пассажиров. За ним начали подниматься и остальные.

–Это Големы! Быстрее! Надо выбираться! – проорал отец Климентий.

–Но в какую сторону? – у Насти градом полились слёзы.

Ответ не заставил себя долго ждать.

Первый исполин быстрым шагом двинулся на них. Спонтанное решение бежать от него было не из лучших – с другой стороны надвигалась ещё одна глыба.

–Стоп! – сказал Иннокентий, удерживая остальных, – сюда.

И все двинулись за ним, благо, что големы были не столь поворотливы, нежели окутанные страхом пассажиры. Старлей выстрелил в голову чудищу, но пуля лишь зазвенела рикошетом о каменную породу. За спиной слышался хруст камней и гул падающих комьев земли. По мере продвижения в глубь толпы каменных истуканов, големы становились всё меньше и более расторопнее, стремясь схватить беглецов в свои объятия.

–Я вижу край! – закричал батюшка.

Сквозь туман показался конец каменной гряды.

–Там река! – продолжил батюшка, – Скорее!

Перемахнув через последнего каменного человечка, больше похожего на первоклассника-переростка, Настя вошла по колено в ледяную воду. Быстрое течение реки так и норовило опрокинуть еле стоящую на ногах студентку. Костя, запнувшись о предательский камень, начал ползти к воде догоняя остальных, но цепкая рука каменного уродца ухватила его за ногу, переломив её пополам у колена. Ринувшись к нему, путники успели уберечь его от второго захвата и видимо последнего для Кости– рука истукана была в районе его шеи. Кровь красной лентой уходила вниз по течению.

–Сука-а! Тва-аарь! – неистово проорал Костя.

Не успокоившись, голем направился в сторону воды. Отец Климентий, взяв Костю на руки, поспешил к другому берегу речушки, Настя последовала за ним, а Иннокентий, автоматически продолжал всаживать в истукана бесполезные пули, двигаясь за остальными. Коснувшись воды, нога голема рассыпалась как песочное печенье в кружке чая, и тот, упав на спину, начал отползать к уже столпившимся на берегу собратьям.

Увидев это, Костя заорал – Зуб за зуб, сука! – рассмеявшись, то ли от шока потерянной конечности, то ли от радости – справедливости.

На другом берегу, о тумане не было и речи. Каменистый берег, а за ним зелёная травка с полевыми цветами, чуть поодаль виднелся и сосновый бор – всё вполне походило на обычный природный ландшафт.

–У кого есть лишняя футболка, или майка, или… Короче нужна тряпка! Ну? – батюшка уложил Костю на траву и повернулся к остальным. Они стояли на коленях, вглядываясь в густой туман на другом берегу, и слушали грохот камней, дрожь от которых волнами шла к их ногам.

–Ау! Быстрее сюда! – окликнул он заторможенных путников.

Будто очнувшись, Настя сняла рубашку из– под флисовой кофты и принялась рвать её на лоскуты. Иннокентий же встал и продолжал смотреть то на них, то на другой берег, у него нервно дрожали руки.

–Надо скорее развести огонь, – затянув потуже своим ремнём остаток кровоточащей ноги обессилившего Кости, сказал батюшка.

Глава 7

После весеннего полноводья на каменистом берегу хватало веток, многие из которых были достаточно сухими. Собрав кострище из них и прихваченных Настей салфеток, пассажиры развели огонь.

Время от времени Настя меняла повязки Косте, который продолжал спать. Лицо его успело побледнеть, покрывшись испариной. Старлей же стоял возле костра, выкуривая дрожащими руками одну за другой сигареты.

–Вот эта подойдёт, – батюшка, достав из костра увесистую головешку продолжавшую полыхать, направился к Косте. – Настя помоги мне.

–Он же не выдержит! – со страхом она посмотрела на Отца Климентия.

–Если этого не сделать, он точно умрёт. Доченька, делай, как я говорю, возьми эту палочку и вставь ему в рот, – он протянул ей очищенный кусок щепки, – ну, поехали, – батюшка сдув с головешки пламя, прислонил раскалённые угли к остатку Костиной ноги, тот неистово заорал. Настя всеми силами пыталась его удержать, упершись коленями в предплечья и придерживая руками деревянный кляп. Истязания продолжались не более десяти секунд, но и этого хватило, чтобы по берегу разнесся запах мяса и запёкшейся крови.

–Теперь о нас все знают, – старлей, бросив взгляд на Костю, отвернулся, и присев у костра, поправил угли. Шрам на его правом боку неприятно заныл.

Наступил вечер. Свет от костра едва захватывал начало леса. Ветра почти не было, и огненный столб костра стремился в небо, отправляя в темноту угасающие искры.