Текст книги "Мы за всё платим. Где-то – деньгами. Где-то – душой. Проза и стихотворения"

Слабость
Weakness

Зона турбулентности

 
Я стою на краю обрыва и не понимаю,
где я нагрешила, где была неправа.
 
 
Нет, на самом деле я на диване, купленном вчера,
и в тепле, то есть в тёплом пледе и носках, под двумя
одеялами, в каком-то старом батнике с «ушами»,
который надевала в 9-м классе. Сразу вспоминается
училка и одноклассница, в 9-м классе я была умнее,
была самодостаточнее, не в смысле новой квартиры и
авто из салона, а в том, что себя любила больше и мне
только предстояло пройти всё, через что я прошла. Заедаю
свои раны сардельками, мороженым, пачкой хорошо
прожаренных чипсов, купленной на утро кашей из
«Азбуки вкуса» 102 ккал, печенькой с изюмом и орехом,
запиваю чаем. На улице адский холод, на кухне варится
кофе, вставать лень – холод. Вот она, вечная дилемма
жизни: хочется, но постоянно что-то мешает. Когда
включат спасательные отопительные приборы по городу?
Они козлы отпущения, весь негатив можно запросто
оставить им: а что, виноваты. Люди мёрзнут.
 
 
Эта погода добавляет ещё больше стресса, заставляет
просто реветь, спать и жрать, реветь, спать и жрать.
Ладно, сброшу к Новому году. Прохожу мимо зеркала,
останавливаю себя на мысли «к Новому году опять» —
надо как-то набраться секретов у тех девочек, которых
бросают, и они ничего не едят.
 
 
Я сижу и не понимаю, где я нагрешила,
где была неправа. Когда ты успел меня разлюбить?
Вытираю пледом слёзы, наливаю кофе и заедаю
виноградом, это всё, что осталось в холодильнике.
Хорошо, что мама не пришла, а то опять бы принесла
еды и начала утешать, с бодростью в духе вытащила
бы на километры по парку. Ага, иди тут побегай, когда
нет внутренних сил, всё выжжено, полная тишина, как
на чернобыльских полях, вопросы сами себя устали
клонировать, абсолютная и тотальная демотивация,
господствует только полная расфокусировка внутри
и зона турбулентности. Закрываю глаза, руки на лице,
пристегните ремни, мы проезжаем ямы судьбы, а у вас
тяжёлое ранение сердца…
 
 
Ненавижу, ненавижу себя за слабость. Всё-таки мы,
бабы, – эмоциональные и неприспособленные. Выкидываю
остатки винограда в мусорное ведро: бабуль, прости,
не Советский Союз, в конце концов. Слабость не уважают,
слабость жалеют, а спустя – презирают. Два последних
приза – точно не то, о чём я мечтаю. Так. Прокручиваю:
«Это всего лишь очередная зона турбулентности —
колебания, вызванные вихревыми потоками ветра,
нисходящим и исходящим, естественное явление зоны
разного атмосферного давления».
 
 
Всё, хватит ныть. Надо остаться красивой
и научиться заново себя любить.
 

The Turbulence Zone

 
I’m standing on the brink, and I can’t understand: where have
I gone wrong, where have I sinned?
 
 
No, in reality I’m on a sofa, bought just yesterday, in warmth
and comfort, with two blanket, and in socks, in some strange
sweater – with funny ears – that I put on in 9th grade.
And I remembered the teacher and my classmate from 9th
grade. At that time, I was smarter, I loved myself far more,
not in a sense of a new house or car, but I did love myself
in earnest, I hadn’t gone through everything I had since then.
I ate to heal my wounds, I gobbled sausage, ice cream, packs
of well-fried chips, a pack of 102 kcal oatmeal, raisin and nut
cookies, poured it down with tea.
It was devilishly cold outside. The coffee was boiling in the
kitchen. But I’m too lazy to get up. It’s cold. It’s the eternal
life dilemma: you want something, but something’s always
in the way. When will the city give us heat? The city service
is the eternal scapegoat, the vessel for your negative emotions.
They’re always there to blame. And why not? We are freezing.
 
 
The weather adds more stress, it makes you weep, and sleep,
and eat, and weep, and sleep, and eat. All right, I’ll lose those
pounds by New Year’s. And as I walk past the mirror, I stop
and think “by New Year’s” once again. I better get some
secrets out of those girls that manage not to eat when they
are dumped.
 
 
I’m sitting there, not understanding, where I’ve sinned,
where have I gone wrong? When did you find the time
to stop loving me?
 
 
I wipe my tears with the warm blanket, I pour some coffee
and throw a grape into my mouth. That’s all I now have
in my fridge. It’s good that mom’s not here. She would have
brought a ton of food, and would console me with uncurbed
enthusiasm, and then – she’d drag me out for kilometers
through the park. Am I supposed to jog, when I don’t have
the strength to stand? When everything is burned out, when
my soul is silent like the forests of Chernobyl, the questions
all exhausted from self-cloning, demotivation is complete,
everything inside is in misfocus, it is the zone of turbulence.
I close my eyes, my face is covered with my hands. Hold
on, we’re passing through the turbulence of fate. But your
heart is wounded heavily.
 
 
I hate, I hate myself for weakness. We – women —
are emotional, we’re unfit for life. I through the last grapes
into the trash. I’m sorry, grandma, this ain’t USSR. Our
weakness does not win respect, it’s only granted pity. And
then – it gets despised. The last two prizes are incompatible
with me. Stop. I pause and mentally rewind:“This merely
is another zone of turbulence – the wavering, chaotic change
in pressure, and velocity, and wind”.
 
 
Enough of wining. I need to keep my beauty
and learn to live anew.
 

* * *

 
Я трус,
А ты не знала.
Взяла бы и сбежала,
Да я опередил.
 

* * *

 
I’m a coward.
And you had no idea.
You’d run first if you knew,
But I outran you.
 

* * *

 
Ты не убережёшь,
Человек должен сам научиться себя беречь.
 
 
– парализующая реальность
 

* * *

 
You will not save anyone.
A person needs to learn to take care of himself.
 
 
– paralyzing reality
 

* * *

 
Чем лечить печаль?
 
 
Хорошими книгами, музыкой и фильмами.
Для этого они и созданы.
 

* * *

 
What cures sadness?
 
 
Good books, music and films.
They were made for it.
 

Родители осуждают детей

 
Сижу у моря, в автобусе, самолёте, в сáмом вкусном кафе
и слышу, как родители осуждают детей. Иду по аллее
тёплым вечером, по магазину меж витрин, по картинной
галерее и слышу, как родители осуждают детей. Читаю
книги, посты, заголовки, мысли между слов, слышу:
родители осуждают детей.
 
 
И у тех детей всё идёт кувырком: куда бы они ни пошли
и чем бы ни занялись, их ждут обязательно ниоткуда
взявшиеся бессвязные пророческие препятствия.
 
 
Я знаю других детей, лишённых совести
и нравственности, идущих через холмы, обрывы,
лабиринты, без адресата, гениальных и простых
обывателей, с крестом в руке, знающих и бездарей,
во тьме затерявшихся, в самом густом тумане, в болотной
яме, на неизмеримой глубине, под искусственным
прибором в реанимации, рождённых без рук и ног – врачи
написали «кислородная недостаточность». А вот у них всё
получается, потому что родители – где-то далеко-далеко
или очень близко – своих детей не осуждают ни перед
людьми, ни перед Богом, ни перед самим собой.
 
 
Украдкой тихонечко перед сном на все препятствия
с миром благословляют! И видят они во сне, как идут
с тем щитом их дети и поколения по неидеальной,
но гладкой судьбе без страха и сомнения.
 

Parents condemn their children

 
I’m sitting by the sea, in a bus, in a plane, in the best café
and I’m listening to parents condemning their children. I’m
walking down the boulevard in the warm evening, I’m walking
past the shop windows, through the art gallery… and I still
hear parents condemning their children. I’m reading books,
headlines, thoughts that slip through without being verbal,
and all I hear is parents condemning children.
 
 
And the children face innumerable challenges, wherever
they go, whatever they do… They’ll always face a prophetic
obstacle, that come out of nowhere.
 
 
I know other children, that have no conscience or morals,
that pass over hills, crevices, labyrinths. They go on without
knowing the address, being both geniuses and commoners,
cross in hand, knowledgeable and ignorant, lost in the dark,
lost in the fog, lost in the bog, lost in the depths, lying
in intensive care, born without arms or legs – with nothing
more then the doctor’s statement “lack of oxygen”. And yet
they succeed, because their parents never condemned them,
they do not dare to, neither before God nor men,
nor even to themselves.
 
 
In silence, quietly, before the children go to sleep, the parents
bless them, to protect them against the trials of this world! And
in their dreams, they see their children marching with great
shields, through the imperfect, yet smooth fate,
without a whisp of fear nor doubt.
 

* * *

 
Прежде чем осуждать кого-то,
полюби его.
 
 
– прежде
 

* * *

 
Before condemning someone,
learn to love him.
 
 
– before
 

* * *

 
Забота заботой,
но она никогда не должна
превращаться в удушение.
 
 
– забота должна знать границы
 

* * *

 
Caring indeed is a necessity.
But it must never turn into suff ocation.
 
 
– caring needs to know boundaries
 

* * *

 
Есть люди,
которые любят.
Есть люди,
которые играют в любовь.
 
 
И самое ужасное,
что может случиться, —
это когда люди,
которые тебя любили,
прекращают любить
и начинают играть с тобой в любовь.
 
 
– имитация
 

* * *

 
There are people who love.
And there are those who just pretend love.
 
 
The worst thing possible,
Is when those that loved you,
Stop loving you,
And start pretending, as if love is a game.
 
 
– the imitation
 

* * *

 
Кому-то нужна ложка соли
для вкуса жизни,
а кому-то – пуд сахара.
Только этим мы все и отличаемся.
 
 
– отличия
 

* * *

 
Someone needs a spoon of sault
To taste life properly
And someone needs a pound of sugar.
That’s our only difference.
 
 
– differences
 

* * *

 
Можно научить человека хоть чему – силе, слабости,
щедрости, благодарности, опасности, ненависти,
можно научить прыгать, как обезьяна, или стоять, как
английский солдатик на полке, чтоб взяли и поиграли
тобой. Это ведь так удобно – учить человека, лепить его,
вы́резать, выточить, да он и сам готов.
Негоже всё оттого, что научить любить или не любить
невозможно.
 
 
– чёртов Пигмалион
 

* * *

 
You can teach a person, strength, weakness, generosity,
danger, hatred, you can teach him how to jump like
a trained monkey, or to stand like a toy soldier on the
shelf, waiting to be played with. It’s so comfortable —
to teach a person, to cut him out, to mold him, and the
person is ready to be cut and molded. But it is useless,
since it is impossible to teach a person to know love…
or not to love at all.
 
 
– the Damned Pygmalion
 

* * *

 
Однажды ты устаёшь
и переходишь границы
ненависти.
 
 
Не вини себя за это.
 

* * *

 
One day you grow tired,
And cross the borders
Of pure hatred.
 
 
Don’t blame yourself for it.
 

* * *

 
Порой нужно вонзить нож в спину,
Показать,
Продемонстрировать,
Что тебе хорошо,
Упиться вином мести
И закусить райским, сочным, спелым
Виноградом лести,
Чтоб локти кусали,
Пальцы резали,
Чтоб не спалось им
И не спасалось,
Не жилось им,
Чтоб жилы напрягались,
Чтоб злость распирала и пронизывала их…
 
 
В холодном поту стою у иконы,
Спасение молю от себя самого.
Дай нам всем, Господи,
Силу воли и добрые сердца,
Кольчугу, меч, щит чести,
Чтоб защитить свои глаза,
Чтоб не было в них вот этой
алчности, «прелести»,
Что уродуют даже птенца.
 
 
– молитва
 

* * *

 
Sometimes you need to stick a knife into one’s back,
To show,
To demonstrate
That you feel good
To get drunk on the wine of vengeance
And to enjoy the heavenly, pulp, ripe
Grapes of flattery.
So that the others
Would bight on their own elbows,
So they’d cut their fingers,
So that they’d get no sleep
No proper life
So that their sinews would tie them in a knot
So that their anger pierces them.
 
 
In cold sweat, standing right before an icon,
I pray for deliverance, for deliverance from myself.
May God grant all of us,
The strength of will, and a good heart
The hauberk, sword and shield of honor
So that we may defend our eyes
So that we’re free of greed
So that we’re free of the temptation
That – corrupting – turns even newborn
birdlings into malicious freaks.
 
 
– the prayer
 

Я-я-я

 
Не замечая всех,
Я шёл, карабкался,
Я видел только свой успех.
Я был зависим, ослеплён
И даже в людях…
Я не познал больших помех.
Я был уверен, что силён,
Что я рождён под той счастливою звездой.
С презрением я смотрел на тех,
Кто инфантильно убеждён,
Зачем сегодня мы живём,
Кто усмирил свой скудный ум,
В духовном знанье просвещён…
Глядел на мир
И осуждал,
Судил, судил, судил
И побеждал
То за уныние,
За бессилие
Губил…
И бил.
 
 
Всех мерил мерою одной,
Пока вдруг не «сгорел мой дом родной»,
А в нём «перегорел» и мой
Нелепый сказочный герой,
Затем пропал и смех,
И пепелище укротило гнев.
Ад и рай близко и далеко.
 

Me-me-me

 
Not noticing the others
I went on, I kept on climbing
I only saw my own success.
I was addicted, I was blind
And even people…
I did not learn of their change
I was so sure that I am strong
That I am born under that lucky star.
I looked with scorn on those,
Who was so infantile in their vision
Who mastered their shallow mind,
In spiritual enlightenment…
Looking at the world,
I judged
I judged, and judged and judged
And won
I punished people for depression,
And for their weakness.
I ruined them.
And struck them.
 
 
I had one measure for them all
Until my own home lit up into flames
And in that home – my own “hero”
perished in the fire
Then my laughter passed
And ashes quenched my anger.
Heaven and hell are close, and yet – so far.
 

* * *

 
Покинув Вас, мой дорогой,
Оставив Вашу душу для других прохожих,
Желаю не сворачивать с пути,
Скупцом и эгоистом оставаясь дружно.
 
 
Держите крепче чемодан!
Он Вас согреет в стужу
И будет верен как никто другой.
Всё заставляя пополнять карманы,
Поработил и сделал Вас его слугой.
Не дай Вам Бог узнать потерю чемодана —
От Вас останется лишь тень…
 
 
Любовь, мой Суженый, – другая,
И не познать Вам этих истинных высот.
Сбивают с толку Ваши лестные мечтания,
Губя прекрасное вокруг себя.
 
 
Держите,
Держите,
Держите
крепче
чемодан!
 

* * *

 
Having left you, my dear,
Having left your soul for other passers-by
I wish for you to stay on that same path
Remaining both a man of greed and egotism.
 
 
Hold on to your suitcase!
It will keep you warm on a cold day
It will be faithful, more than any friend.
Will drive you to fi ll up your pockets.
It enslaved you, you’re its servant now.
If, God forbid, you lose this suitcase,
Only but a shadow will remain of you.
 
 
My love, my destined one —
it’s someone diff erent.
You’ll never reach those heights.
Your seductive dreams merely confuse,
And ruin everything around you.
 
 
Hold on,
Hold on,
Hold on to that
suitcase of yours!
 

* * *

 
Это большое заблуждение, что люди хотят денег.
На самом деле они хотят всего две вещи:
власть, которую они дают,
и комфорт, который они приносят.
 
 
– две причины
 

* * *

 
It’s a big mistake that people want money.
Actually, they only want two things:
the power that money guarantees
and comfortthat they bring.
 
 
– two reasons
 

* * *

 
Что может быть хуже в мужчине, чем это жалкое —
поиздеваться, ненавидеть, глумиться, презирать?
Причём делать это «ни за что», просто так, беспричинно,
от скуки; истерически убивая время, непристойно маяться
дурью и плевать в потолок. Якобы «умнее и выше», что
ли? Ощущается сразу установленная разница от скотства
до самости. Первых внутри душит жаба, рвёт на куски,
то ли от не реализации, то ли от зависти, а иногда и вовсе
потому, что не по зубам. А вторые, истинные самцы,
мерзких земноводных в доме не держат, предпочитают
порядок и легальные пути. Зоопарк работает стабильно,
каждое воскресенье вход открыт. В дом-то зачем тащить?
 
 
Ты смеёшься? Это, наверное, от бессилия. Потерпи
немного, наберись храбрости дочитать до конца.
 
 
Все мы психологи в той или иной степени, каждый
в меру своего развития, жизненного опыта, внутренней
проработанной доктрины. Когда ты достигаешь пика
знаний, всё заканчивается, обнуляется. И чем больше
ты знаешь, тем больше понимаешь кодовую ломаную
фразу Сократа: «Я знаю, что ничего не знаю». А пока
не осознал этого, не обнулился, лучше заткнуться
и молчать, чтоб потом краснеть не пришлось,
и не просыпаться в поту посреди ночи, и не кричать
названия романа Фёдора Достоевского – «Идиот»!
 
 
Умный стыдится лишний раз вычурно вести себя.
Распознáют, считают, как на рентгене, все микротравмы,
опухоли и тяжёлые заболевания. Мудрый отличается
молчанием и глубиной. Он интуитивно делает выводы,
проходит мимо либо остаётся. А про глупых, бездарных,
никчёмных душой и разумом даже писать не буду, все
мы их знаем. Они только себя не знают. Не научить,
не вытащить, не хватит ни нейронных связей, ни струн
души у них для того уровня зрелости, о котором
я тебе говорю.
 
 
Вспоминается твоему старику фраза, мне ещё ее мой
дедушка говорил – царствие ему небесное: «Мудрец,
связавшийся со злодеем, становится глупцом».
 
 
Я, сынок, в тот дремучий лес не хожу —
и тебе не стоит.
 
 
– дремучий лес
 

* * *

 
What can be worse in a man, than that pathetic yearning
to make fun off, to hate, to mock, to despise? To do it without
cause, just because you’re bored; hysterically killing time,
to squander all you’re given, to just spit up at the ceiling. Are
you so sure you’re “smarter”? “Higher”? You feel that silver
lining that separates a man from a mere beast. The latter are
always overcome with greed, they’re torn apart from lack
of self-realization, from their envy, from the fact that some
things will always be out of their reach. And the former are
true men. They do not keep the slithering creatures neither
in their heart, nor at their hearth. They prefer order and clear,
just, legal paths. For – if you want to see someone that slithers
– the zoo is open every day. Why drag it into your own home?
 
 
You’re laughing? It’s probably from weakness. Gather up your
courage. You need to read this to the end.
 
 
We’re all psychologists – in one way or another, because
of our experience, our lives, our inner doctrine. And when
you reach the pinnacle of your knowledge, all is over. All is
turned to zero. The more you know, the clearer is the meaning
of Socrates’ one phrase: “I know that I do not know”. Before
you realize that, before you go back to ground zero, it’s better
just to shut up; shut up, so you’re not ashamed, so that you
don’t wake up from nightmares in the night, so you don’t
scream the title of Dostoevsky’s novel – Idiot!
 
 
The smart one is ashamed of acting haughty. For they will see
your every cell, your molecule, they’ll find your tumors and
hereditary diseases. The wise stand out with their silence and
their depth. They feel, they have the intuition that tells them
to pass by or stay. And I won’t even write about the stupid, the
talentless, the ones with worthless souls. We all know them.
The problem is – they don’t know themselves. No one will
have the neurons, the strings so necessary to pull them up,
to teach them, to show them the level of maturity I’m telling
you about right now.
 
 
Your old man is reminded of a phrase my grandfather
(God rest his soul) once told me: “The wise man who falls
in with an evildoer becomes a fool”.
 
 
Son, I do not venture into these dark forests.
And my advice to you – don’t go there either.
 
 
– the dark forest
 

* * *

 
Когда всё хорошо,
Любить каждый может.
А ты попробуй без…
…
Вот и всё, и закончился фильм
Про любовь с небес.
 

* * *

 
When everything is good,
You love each moment,
Try loving it without…
…
That’s it. The movie’s over.
The movie about love from heaven.
 

* * *

 
Тебя напугала моя нестабильность —
Что ж, бывает и такое.
Я забыла сказать тебе,
Что я ещё и бесфамильна.
 
 
В этом практичном мире
Я абсолютно бессильна
Перед обстоятельствами,
Выживанием и рутиной…
 
 
Но меня не страшит эта
Смена красок и картинок,
Я слишком сильна,
Чтоб плакать из-за любых дождинок…
 

* * *

 
You were frightened by my instability.
It happens…
I forgot to tell you,
That I lack a last name.
In this practical world,
 
 
I’m absolutely powerless
Before the face of circumstances,
Of survival, of routine…
 
 
But I am not afraid of change,
Of change in colors and in pictures,
I am too strong
To weep from all these raindrops…
 

* * *

 
Я смеюсь
Без такта?
Без воспитания?
Я смеюсь.
 
 
Меня учили врать,
Меня учили молчать,
Меня даже учили закрывать на всё глаза.
Я смеюсь.
 
 
Вас всему этому научили,
А меня не смогли…
Я смеюсь.
 
 
Вас всему научили,
Но не научили любви…
 

* * *

 
I’m laughing
Without tact?
Without manners?
I am laughing.
 
 
I was taught to lie,
I was taught to remain silent,
I was even taught to close my eyes on everything.
And I’m laughing.
 
 
They taught you all to do that.
But they couldn’t teach me that.
And I am laughing.
 
 
They taught you everything.
But they didn’t teach you love.
 

* * *

 
Позову я гостя
В свою кровать,
Того, прохожего
Грустного и неухоженного,
Под двумя пледами уложу спать,
Не расспрошу ни одного секрета,
Не залезу в душу,
Не дам ненужного совета,
Не буду мериться
Впервые авторитетом.
Напою чаем с утра,
Улыбнусь,
Подарю радость
Душевного тепла.
Прохожему гостю
Моего безусловного двора.
 
 
6 утра,
Солнце слепит,
Вокруг ни дома, ни колá…
 
 
Жизнь,
Жизнь земная и бесхитростная
Всё у меня забрала…
 
 
– жизнь
 

* * *

 
I’ll call a guest
Into my bed,
The passerby,
The sad, uncouth one,
I’ll cover him with two warm blankets,
I’ll not ask for his secrets,
I will not try to get into his soul,
I won’t give the advice he doesn’t seek,
Won’t measure the “authority” of each of us,
The latter – for the first time in my life.
When morning comes, I’ll give him tea.
I’ll smile.
I’ll give the joy of a warm soul,
To the guest, to the passerby
Of my unquestionable court.
 
 
Six in the morning,
Sun is blinding,
And not a home, nor hearth around…
 
 
Life
Life is earthly and not deceptive
It took it all away from me…
 
 
– life
 

* * *

 
Счастье, как оказалось, найти в жизни очень
трудно, а если находишь, то оно ускользает через
пальцы… Остаётся применять все навыки хитрости,
ловкости и мастерство титанического спокойствия,
чтобы удержать его в ладошках.
 
 
– счастье в ладошках
 

* * *

 
Happiness – it turns out – is hard to find in life, and
if you find it, it slips between your fingers…. All that
remains is to apply your skills of mental agility and
titanic calmness, to keep it in your palm.
 
 
– happiness in the palm of your hand
 

* * *

 
Весна. Стоял тёплый апрель. Мы ехали с дочерью
на самокатах. Ей уже исполнилось 6 лет, и самокат
заменился с трехколёсного на двухколёсный.
Оттого родился – мыслимо и немыслимо, логически
или подмеченно – вопрос, который я услышала
не поверхностно, не напрямую, как все нормальные
родители – в лоб, а вопрос в масштабности, как самый
важный вопрос от ребёнка к родителю:
– Мама, а как ты научилась держать равновесие?
Полчаса назад, что мы вышли из дома, пересекли порог,
всего каких-то 30 минут назад мне сделали невыносимо
больно. Неудивительно, что моё состояние больше
походило на сломанный банкомат, который больше
не принимает и не выдаёт, просто завис и показывает
картинку «звоните на горячую линию». Люди обычно
говорят в таких ситуациях «весеннее обострение», потом
у них наступает осеннее, а потом всё повторяется по
кругу. Но от предательства больно в любое время года.
Сколько бы раз тебя ни предавали, а всё равно душит,
обжигает, пронизывает, щемит, режет в глазах, сковывает
где-то в области лопаток, межрёберья и, кажется, воздуха
не хватает.
А сколько этих предательств пришлось пережить, лучше
и вовсе не считать.
И жить негде было, и есть было нечего, и мир был
разрушен. Не легла ни под поезд, ни под меркантильного
мужика. Жила каждым днём как последним. Держала своё
слово, ценила себе подобных, как раз тех, о ком говорят
«мал золотник, да дорог», с другими построить что-либо
или опереться на них – ошибка, бездарность, пустая трата
времени и желаемая иллюзия, которая растворится при
первом повороте судьбы.
Помню актрису рыжеволосую из фильма 90-х и её ответ —
такой чёткий, уверенный и кинжально отрезвляющий,
он мне тогда в память врéзался, в мои 7 лет, так и живём
с ним:
«– А что ты будешь делать дальше?
– А об этом я подумаю завтра».
Тактика, которая помогает выжить: смотришь, русло
твоей реки возьмёт да и вынесет на берег с полем ягод и
грибов, а то и вовсе в болото, в колючие кусты, всё тело
изранят, и дай Бог, что глаза не тронут.
Ребёнку нужно было отвечать. Поток мысли оборвался.
– Постепенно. Постепенно, доченька, научилась.
 
 
– искусство жить
 

* * *

 
Spring. A warm April day. My daughter and I were riding
down the street on scooters. She was turning six. The training
wheels were off. And that raised the question – a logical
and chance question – that I heard, and that I received in all
its scale (not as directly as other “normal” parents would).
The most important question a child asks a parent:
– Mom, how did you learn to keep your balance?
And it was only 30 minutes prior, before we crossed the
threshold of our home, that I was dealt a blow of pain
unbearable. My state was closest to a bank machine that isn’t
capable of giving cash, or of receiving it, and whose screen
just warns the customer to call the hotline. People call that
the “springtime fever” of the mentally unstable. Before the
“autumn fever” starts. And on and on, from spring to fall,
spins that feverish circle. But betrayal brings you pain each
season, every moment of the year.
No matter how many times you were betrayed, it chokes you,
burns you, pierced you, squeezes you, cuts your eyes, drives
nails into your back, into your ribs, and you feel out of air.
And when I think about how many times, I was betrayed…
I’d rather not even start the count, nor live through it again.
I didn’t have a place to live, I didn’t have a thing to eat. My
world was shattered. But I did not let myself lie down – nor
under train, nor under mercantile man. I lived my every day,
as if it was my last. I kept my word, I valued those that were
like me. Those that remind you that human kindness is worth
more than gold. Trying to build your life with other kinds
of people is a grave mistake, a piece bereft of talent, an empty
waste of time, an illusion that will evaporate at fate’s first turn.
When I was 7, I remember the words of some fiery-red-haired
actress, in a 1990’s movie, a reply to a question “What will
you do next?”. Her reply came swift, clear, as a dagger:
– I’ll think about it tomorrow.
 
 
The tactics that help us live. You look into the river’s waters
and think about where it will carry you: to the fields filled with
berries, or to a bog, or to the thorny bushes that will leave you
scarred and, God forbid, will claim your eyes.
Meanwhile, my child was waiting for an answer.
My train of thought came to an end.
– Gradually. Gradually, my little girl, I learned to keep my
balance.
 
 
– the art of living
 

* * *

 
А бывают знаешь какие? Чувственные и глупые.
Суют свою непрактичную аппаратуру во все разъёмы
с разными стандартами напряжения – и в 120,
и 240 В, думают, что справятся. Рыщут, над чем
бы поплакать и чем бы «полакомиться». Розетки
не для того встраиваются, чтоб туда пальцы совать,
но они суют – нравится.
 
 
Ты думаешь, шутка, а они нет – разряды тока,
дёргаются, орут и других пугают. Страх, тревога,
жутко, вроде как и все, – причастность. А иногда
и от забавы шокировать – какая радость. Вот и ходят
они по надувному душераздирающему кругу,
задыхаясь.
 
 
Другие не знают, где поесть сегодня взять —
изголодались. А они о глобальном наводнении
стонут, о мировых войнах угнетаются, из дома выйти
боятся. В газетах писали, нет, лучше по телевизору
сказали… и вот они страдают, страдают, страдают.
 
 
– Буратино, который тоже хочет плакать
 

* * *

 
You know what some are like? Sensual and stupid.
Th ey stick their impractical machine into every socket,
thinking they’ll withstand the voltage. They’re always
searching for places where to weep, or where to have
a treat. Th e sockets are not made for fingers, but they
stick them there… they like it.
 
 
You think that it’s a joke. They don’t. The voltage hits
them, and they scream, and jerk, and fall, and scare
the others. Fear, anxiety, a sense of horror – it is all
a feeling of compliance. They go about their blown-up
circle, running out of breath.
 
 
Some people don’t know where they shall fi nd food
tonight. They are starving. While others sit moan about
the global floods, the world wars, they’re afraid to leave
the house. “They said that on TV”, “They wrote that
in a paper…”. And – reading, seeing, hearing —
they “suffer”, “suffer”, “suffer”.
 
 
– Pinocchio that also wants to weep
 

* * *

 
Они строят дачу,
украшают каждый угол,
она выбирает себе лучшие кремы и брендовые платья,
он тащится от крутых тачек и коллекционирует
электронные гитары,
а на море не были лет пять…
 

* * *

 
They’re building a dacha,
They’re decorating every corner
She chooses the best skin-care and designer dresses,
He gets infatuated with expensive cars and collects
electric guitars,
But they have not been to the sea in 5 years…
 

* * *

 
Затопило улицы, подвалы, наши мысли…
Нелегал из Лондона – циклон.
Мы с тобой потеряли,
Где-то потеряли чистый детский эталон.
Мы когда-то доверяли,
 
 
Мы когда-то воплощали
Все мечты в любой сезон,
А теперь сидим и осуждаем
Этот дождь и государственный закон.
 
 
– берегите в себе детей
 

* * *

 
The streets are flooded, as are the basements,
as are our thoughts.
Th e illegal immigrant from London. The cyclone.
We both lost that clean, childhood hallmark.
 
 
Once we did trust,
Once we accomplished
All our dreams, in just a single season,
And now we’re sitting there, complaining,
About the rain, and the state law.
 
 
– cherish the child in you
 

* * *

 
У каждого свои пути, мой друг,
И жизнь так быстротечна,
Зачем стоять и ждать чужих невзгод,
Чужих надежд и веры в счастье?!
 
 
Ты посмотри, дорóги полоса
Всё ширится и множится на два, на два…
Пройдя, потомки уложат слоем камня,
Где зеленела и цвела трава.
 
 
– на два, на два…
 

* * *

 
Everyone has his own way, my friend,
Life is so fleeting,
Why stand there waiting for another’s trials,
For others’ hopes and others’ faith in happiness?!
Just look, there is the flowing road,
 
 
It’s widening, and always splits in two, in two…
And passing, our descendants will lay the stones,
Where the green blooming grass once grew.
 
 
– in two, in two…