Текст книги "Свадебный отбор. Замуж за врага"

– Ну, здравствуй… Мариэлла. – Ведьмак криво усмехнулся, и причиной тому было вовсе не онемение щеки.

Альвенги молча наблюдали, давая им объясниться, и это отчего-то злило. Он бы предпочел остаться сейчас с ней наедине, без пристального внимания холодных голубых глаз, которые, казалось, препарировали душу. Бесовы экспериментаторы!

– Ты! – выплюнула Мариэлла, точно в этом слове было что-то оскорбительное.

Она будто вовсе не замечала остроухих. Смотрела только на него, причем так, что, будь Мари могущественной ведьмой, сила ее ненависти в лучшем случае воспламенила бы его костюм, в худшем – прожгла в нем самом сквозную дырку. Кого же из ее близких он умудрился отдать в загребущие руки гвардов? Кого-то очень важного и дорогого для нее. Брата, сестру, родственника или, быть может, возлюбленного?

– Я, – спокойно подтвердил Северьян, пряча недовольство за щитом иронии. – Вот ты и попалась, креветка.

– Я Медуза! – взвыла блогерша, в мгновение ока превратившись из тихой злючки в разъяренную фурию. – Как ты посмел, мерзавец?! – выдвинула непонятную претензию она, кинувшись на него с кулаками. Ударить не успела, так как он ловко перехватил ее руки, сжав запястья.

– Что именно? – Неужели расскажет, из-за кого весь сыр-бор?

– Зачаровать меня, используя свое проклятое внушение! – выкрикнула она, сверля его гневным взглядом.

Такого Северьян не ожидал. Растерянно моргнув, он осторожно уточнил:

– Тебя?

– Да! Ты мерзкий сиреноподобный колдунишка! Если бы не твои чары, я бы никогда… слышишь? НИКОГДА не прониклась к тебе такой симпатией!

– Какой такой? – зацепился за интересную информацию он.

– Девяносто два процента из ста возможных, – ответил вместо Мариэллы увешанный сапфирами альвенг.

– Что?! – в один голос спросили оба и, не сговариваясь, уставились на оракула.

Пока шипели друг на друга, меряясь взглядами, туманный кокон превратился в прозрачный куб, стены которого едва заметно мерцали, но совершенно не мешали обзору.

– Вы превысили порог совместимости. Ангельское око поздравляет вас с удачным завершением отбора! – не размыкая губ, торжественно сообщил остроухий, на лбу которого открылся еще один глаз. Светящийся, без зрачка и радужки – прорезь, залитая чистым голубым сиянием. – Объявляем вас мужем и женой! – сказал оракул, и его третье око сменило цвет на ослепительно-белый. – Северьян, поцелуйте супругу, – добил он, улыбнувшись. Широко и, как показалось охотнику, пакостно.

Пару секунд спустя…

– Только посмей! – прошипела я, первой придя в себя. Дернула руки, пытаясь вырваться, но проклятый ведьмак держал крепко.

– Даже не думал, – огрызнулся он, глядя на меня с мрачным превосходством. – Никакого желания целовать вредную пигалицу, щедрую на ложные обвинения, не испытываю.

– Поправка! – вставил свои пять монет вездесущий альвенг. – Потребность в поцелуе у вас, Северьян, составляет девяносто шесть процентов из…

– Достаточно! – совсем невежливо оборвал его блондин, одарив заодно и убийственным взглядом. Я же возликовала: хочет, значит, но отнекивается. Гадкий лжец! – Хотя нет… Раз уж у нас тут ночь откровений, может, просветите и по поводу отношения Мари к нашим поцелуям?

– Не надо! – испугалась я, смутно подозревая, что ответ оракулов мне не понравится. Помимо желания расцарапать этому Яше-Северьяну физиономию было и другое, но признаваться в нем публично я не желала.

– Почему же? – мерзко улыбнулся ведьмак, до боли стиснув мои запястья. – Боишься, что я узнаю больше о твоих истинных чувствах? Так поздно, креветка, – снова съязвил он, наслаждаясь моей реакцией на это прозвище. – Нас уже поженили те, кто видит суть.

– Ничего они не видят! – Я попыталась пнуть его, но не вышло, потому что Север, сократив дистанцию, прижал меня к себе так, что не было возможности даже пошевелиться, не то что лягнуть эту наглую сволочь. – Пус-с-сти, – зашипела я ему в грудь. Укусила бы, да хрен получится. – Пусти, я хочу поговорить с альвенгами, пока нас действительно не обвенчали! – потребовала, взывая к его благоразумию.

– Так уже ведь… – В голосе его появилась неуверенность, объятия ослабели.

– Брачных меток еще нет, идиот, – продолжая шипеть, ответила я. Получив вожделенную свободу, обернулась к взирающим на нас оракулам и с жаром заговорила: – Пожалуйста, не совершайте ошибку! Что бы мы с ним ни чувствовали друг к другу во время отбора – все это фальшь, как и наш внешний вид и имена. Мы могли по уши влюбиться в выдуманных персонажей, в роли, которые играли. На деле же я терпеть не могу этого… этого…

– Мужа, – подсказал оракул.

– Да нет же, не мужа, а постороннего мужика, в присутствии которого меня трясет.

– От возбуждения? – шепнул на ухо сероглазый гад, подкравшись сзади.

– От ненависти к тебе! – рявкнула я, оттолкнув его, и снова обратилась к альвенгам: – Прошу вас, проверьте сейчас нашу взаимную антипатию – и вы все сами поймете. Мы просто не можем быть идеальной парой!

– Вы и не идеальны. Пока. Но это ничего не меняет.

Спокойствие остроухого поражало. А еще бесило, потому что мои эмоции зашкаливали, и мне требовался выплеск… желательно в виде битья посуды или чего-нибудь другого, например, стенок этого куба, в котором нас заперли, как подопытных крыс. Взгляд упал на трость, лежавшую на прозрачном полу. По-видимому, блондин выронил ее, когда отражал мою атаку. Схватив палку с увесистым набалдашником, я на секунду замешкалась, решая, что делать дальше, но была вовремя обезоружена.

– Ос-с-стынь, Мари! – прошипел Север, удерживая меня от очередной глупости.

Он прав, хоть это и неприятно признавать.

– Прошу прощения, – выдавила я, посмотрев на главного оракула. Его «слепой» глаз, который изначально приняла за рисунок, светился меньше, но все так же притягивал взгляд. – Плохие новости, как и замкнутые пространства, вызывают у меня бурную реакцию. Не могли бы вы нас все же выпустить из этой клетки? – спросила, дернув плечом, чтобы избавиться от близости ведьмака. Он все понял без слов и отступил на полшага, давая мне больше личного пространства.

Альвенги молчали, а я продолжала нервничать. Отпустят или поженят? И что тогда делать, если разводы для пар, обвенчанных на летающем острове, не предусмотрены? Да и что это за свадьба такая? В полупустой комнате, в стеклянной банке… Где алтарь, где жрец, где зачитанные напутствия и брачные клятвы?!

Я представила, как торжественно обещаю Северу любить его в горе и радости, и мысленно ужаснулась. Действительно лучше обойтись без клятв и разной свадебной атрибутики, так будет проще послать муженька куда подальше, едва мы окажемся на улице. Или лучше не посылать? Идеальный ведь способ превратить жизнь человека в ад – выйти за него замуж.

Пока я обдумывала очередную бредовую идею, оракул заговорил:

– Магия замка на всех действует по-разному, Мариэлла. Нам не привыкать. – Это что же… он только что сам меня оправдал? – Ваша взаимная антипатия – лишь вспышка на бескрайнем поле взаимного притяжения. – Его метафоры раздражали, а общий смысл сказанного пугал. Неужели проклятый охотник и впрямь моя судьба? Охренеть! – Вы не правы, Северьян не зачаровывал вас, хотя и применял запрещенные правилами заклинания, но лишь в качестве самообороны и для поиска выхода из ситуации, в которую, заметьте, именно вы его втянули. – Я почувствовала укол совести, который тут же залечило воспоминание о том, что этот «рыцарь в сверкающих доспехах» сделал с моим отцом. – Открою вам тайну, дорогие молодожены. – Альвенг выдержал паузу. Я замерла в ожидании, ведьмак тоже. – Каждый из вас попал на свадебный отбор по просьбе стороннего оракула. Вы должны были составить партию для совершенно других кандидатов. Именно с ними у вас был достаточно высок изначальный процент совместимости. Но под действием магии замка случилось то, что случилось.

– То есть нас все-таки зачаровали! – победно воскликнула я.

– Нет, Мариэлла, – терпеливо ответил трехглазый гуманоид. – Здесь особая среда. Она настраивает гостей на романтический лад, пробуждает симпатию и дает ей расправить крылья, но только при условии наличия этой самой симпатии. Скажу больше: конкретно в вашем случае, наоборот, делалось все, чтобы свести вас с теми, кто был выбран заранее.

– Меня с сиреной, а Мари с тем белобрысым хлыщом? – уточнил Северьян, положив руку мне на плечо.

Я хотела снова дернуться, чтобы сбросить его ладонь, но передумала. Сейчас враг не он, а эти яйцеголовые создания, жаждущие спеленать нас узами брака. Почему бы на время не объединиться с Вельским? Вдруг сообща получится отстоять нашу свободу?

– Это я хлыщ? – Возмущенный голос Эвана, раздавшийся от дверей, заставил всех обернуться.

Интересно, как давно он там стоял и сколько успел подслушать? Моя фамилия с полным именем для него уже не секрет?

– Эвантар Эви! – Главный оракул обратил свой грозный взор на незваного гостя. А я подавилась воздухом, услышав фамилию одного из самых богатых людей страны. Только имя не соответствовало. Неужели блондинчик – его родственник? Сын, племянник… кто? – Ваше место не здесь! – осадил его альвенг и взмахнул рукой, будто выгоняя.

Самое забавное, что недовольно насупившегося Эвана реально вынесло вон. Воздушная волна мягко подхватила его и отправила в коридор, захлопнув за собой дверь. Только у меня осталось ощущение, что все это спектакль, разыгранный специально для нас. В противном случае альвенги предстанут вовсе не такими всевидящими и всезнающими прорицателями, коими хотят казаться.

– Теперь вы, – снова обратился к нам трехглазый. – Решение озвучено, обряд проведен. Свободны!

Стены куба начали искрить ярче, нас закачало и затрясло, как в салоне неисправного ската. Потеряв равновесие, я рефлекторно ухватилась за ведьмака.

– Но как же брачные метки? – воскликнула, глядя, как ловушка снова меняет вид, превращаясь обратно в туманный кокон.

– Проступят со временем.

– А… – Хотелось сказать еще что-нибудь, как-то убедить их все отменить, выпросить еще один шанс, чтобы исправить недоразумение, но слова застряли в горле, а мысли начали путаться, будто кто-то специально решил закрыть мне рот. Магия сирен или магия альвенгов? А может, очередной приступ моей обострившейся паранойи?

– И да… – Я слышала оракула, но больше не видела его из-за клубившейся дымки, застилавшей обзор. – Вашу трость, Северьян, и ваши импланты, Мариэлла, пришлось разрядить. Во избежание лишней огласки.

И снова мы с ведьмаком проявили завидное единодушие, одновременно помянув бесов. Я мысленно проклинала затею с отбором, которая вместо ценных кадров принесла мне огромные проблемы. Вернее, одну сероглазую проблему, все так же прижимавшую меня к себе, чтобы не дать упасть. Север, полагаю, тоже тихо охреневал от перспективы семейной жизни с блогершей, активно полоскавшей его имя в сети все последние месяцы. С губ моих слетел истерический смешок, когда я подняла голову и встретилась с очень выразительным взглядом новоиспеченного супруга.

Идеальная парочка! Нечего возразить.

В опустевшей комнате…

– Зачем вы солгали им, о Мудрейший?! – спросил один из младших оракулов, глядя, как закрывается всевидящее око на лбу мастера Ро. Новобрачные исчезли в портале, яркий свет померк, туман рассеялся, и комната вернула свой обычный вид. – Они ведь не идеальная пара.

– Я так и сказал, – на родном языке ответил тот. И на этот раз губы его шевелились. – Неидеальны… пока.

– Но процентное соотношение…

– Назвал максимальный показатель в моменты их совместного времяпрепровождения.

– Это вспышки, не норма, – нахмурился ученик.

– Норма проходная, притяжение очевидно даже в моменты гнева. Я дал им шанс усилить результат и закрепить. Назвал цифры, к которым стоит стремиться. Такое уже бывало в нашей практике, разве нет? Некоторые выходили отсюда в недоумении от выбора ангельского ока, а потом от них приходили благодарственные письма. Впрочем, этот случай наиболее интересен. Ты же сам видел, Ди, как под действием магии замка они умудрялись постоянно находить друг друга. Очень показательно! – Оракул довольно потер руки, предвкушая развлечение.

– Да, но… Пара слишком нестабильна! Есть большая вероятность провала эксперимента, – не согласился молодой альвенг. – Не лучше ли было выполнить просьбу оракула Сиренити и оракула из Небесного храма? Предложенные ими комбинации могли благотворно повлиять на этот мир. Например, возродить подводный народ, – мечтательно выдохнул он.

– Мы не навязываем любовь, дорогой мой Ди, мы провоцируем ее зарождение и поощряем. Только истинные чувства способны творить чудеса. Миру не нужна фальшивка.

– Но разве ваш обман не создал эту самую фальшивку? – не унимался парнишка.

– Мои… мм… недомолвки, – подобрал более подходящее слово мастер, – это часть очень интересного и, без сомнения, важного опыта. Важного для мира, для нас и для молодоженов, за которыми лично я планирую внимательно следить. И тебе советую.

– Чем же важен для мира этот союз? Девушка могла сделать из Эвантара великого человека. Парень – подарить сиренам сыновей.

– Может, да. А может, и нет. Предсказания по этому сценарию были весьма туманны.

– Но теперь будущее этой пары стало еще туманнее!

– Тем увлекательнее эксперимент, – загадочно улыбнулся мастер, складывая на груди руки. Сапфиры на его балахоне сверкнули, будто капли дождя, глаза вспыхнули голубым. – Если Северьян и Мариэлла усмирят свою гордыню, разберутся в недопонимании и позволят чувствам взять верх над предубеждениями, они смогут принести много пользы и себе, и нам, и миру.

– Вот как. – Ди задумался.

– Но если вы так верите в их брак, учитель, почему не сказали про поцелуй, скрепляющий союз? – вмешался в разговор второй подмастерье.

– Тем любопытнее будет за ними наблюдать, Ло. Хочу посмотреть, во что выльется эта авантюра без участия небесного замка и его чар. Если в течение недели они не поцелуются – остатки волшебства растают, и никаких брачных меток на их руках не появится. Это будет их выбор, не наш.

– Но они-то об этом не знают! И всю жизнь проживут, считая, что женаты.

– Если мой эксперимент провалится, я лично сообщу подопытным, что они свободны, – пообещал мастер Ро и улыбнулся, думая о своем.

Он ушел, а ученики остались. Переглянувшись, они синхронно вздохнули. Опять Мудрейший мутит воду, отступая от привычного графика. Однако следовало признать, самые «вкусные» отблески чувств они собирали именно с тех пар, которым для достижения наилучшего результата приходилось преодолевать массу препятствий. И все равно в отношении молоденькой индиго и ведьмака с даром сирены у альвенгов были сомнения.

– Заключим пари? – спросил один остроухий подмастерье у другого.

– Я даже знаю, на что ты поставишь, Ди, – хмыкнул Ло. – Только, пожалуйста, не пытайся рассорить эту парочку ради выигрыша.

– Больно надо! – фыркнул тот. – Они и сами справятся.

На улице…

У меня остались вопросы… много! Но кое-кто с яйцевидной головой, третьим глазом, острыми ушами и огромным самомнением решил, что аудиенция закончена, и… вышвырнул нас с Севером на улицу как нашкодивших котят. Справедливости ради стоит признать, что мы, да, малость нашкодили. Ладно, не малость, а от души, но вопросы-то все равно остались!

И где теперь искать ответы? Опять перелопачивать мирлинг и связываться с прошлогодними парочками, выясняя обстоятельства их свадеб в стенах небесного замка? То еще удовольствие, скажу я вам! А самое обидное, что на завтра у меня нет сюжета, который я анонсировала как нечто невероятное и интригующее. Адово пламя! Да мне даже о свадьбе нашей не заявить, хотя новость была бы та еще. Ведь доказательств в виде брачных меток на наших руках как не было, так и нет. И будут ли они вообще – неизвестно.

Хмуро взглянув на ведьмака, я решила, что всему виной он. Не важно, что сама накосячила тоже, кто-то ведь должен был стать крайним. А этому белобрысому мерзавцу, сломавшему жизнь всей моей семье, не привыкать!

– И что опять не так, о великая и ужасная Медуза? – съязвил Вельский, глядя свысока.

Меня он перестал обнимать, едва ноги коснулись каменных плит площади, на которую нас перенес портал. Убрал руки, отступил и разве что ладони не вытер, прежде чем спрятать их в карманы брюк. Замка рядом не наблюдалось – видимо, для остальных гостей отбор еще не закончился. Зато в зоне видимости была платная парковка, над которой вместе с другими транспортными средствами парила моя двухместная «ласточка». В свете фонарей я видела ее очертания и переливающуюся серебристую аэрографию на покатом боку.

Маленький маневренный скат, похожий на полукруглую капсулу с аккуратными крылышками я приобрела через год после смерти мамы. На рыб-ласточек, морских обитателей, в честь которых дали название этим летающим машинкам, современные транспортные средства походили мало. Хотя какое-то отдаленное сходство все равно улавливалось. Гибкие крылья, выпуклая кабина со стеклянным верхом… хвоста разве что не хватало! Глядя на свою «ласточку», я мечтала поскорее очутиться в теплом салоне, так как стоять босиком на земле было холодно и противно. Но что-то мешало сорваться с места и послать навязанного супруга на все четыре стороны. Что-то или, скорее, кто-то.

– Так и будешь молчать или все же поговорим… жена? – с издевкой произнес он.

– Ты сейчас договоришься, муж, – отплатила той же монетой я, ткнув указательным пальцем ему в грудь. – До «счастливой» семейной жизни. – В моем исполнении это заявление прозвучало как угроза, но проклятый ведьмак, к сожалению, не проникся.

– Не тем стращаешь, Мари. – Он сменил тон на более добродушный, и от этого начал неуловимо напоминать прежнего Яшу.

– А чем надо? – с вызовом поинтересовалась я.

– Скажу, если ты ответишь на один вопрос, – начал торговаться паршивец.

– Слушаю, – решила подыграть ему я.

– Чем я тебя обидел, не считая надуманных обвинений в использовании магии сирен на отборе?

Я молчала, он тоже. Мы стояли напротив и сверлили друг друга колючими взглядами, как настоящие враги. Такими и были… наверное. Ведь брачные узы не повод для перемирия, верно? Или все-таки повод?

– Обвинения вовсе не надуманные, Север, – процедила я. – А проверенные и подтвержденные. Ты сломал жизнь хорошему человеку… Дорогому для меня человеку! Ясно?

– Имя, Мари. Назови мне его имя, – потребовал Вельский, схватив меня за плечи.

– Р-р-руки! – рявкнула я, гневно сверкнув глазами.

Былая ненависть вновь всколыхнулась, придав сил. Вырываться не пришлось, ведьмак моментально отпустил меня и снова взглянул так, что захотелось подправить кулаком его челюсть.

– Родственник, любовник, друг – кто? Или, может, подружка?

– Ты так много людей отправил за решетку с помощью своих сиреновских штучек, что не можешь вычислить, кто из них близок мне?

Лучше бы он делал вид, что не понимает причин моего отношения. Потому что сейчас после его слов внутри меня что-то умерло. Наверное, глупая вера в ошибку. Ведь Яша мне действительно понравился… Яша, не Северьян. И в глубине души теплилась надежда, что роль, которую отыгрывал охотник, возможно, не так далека от оригинала. Да уж, не ожидала от себя подобной наивности. Видимо, магия альвенгов все еще действовала, заставляя искать в мерзавце мужчину, в которого я чуть не влюбилась, если верить оракулу.

– Значит, не скажешь, как его зовут? – не дождавшись ответа, уточнил Север. Я молчала, испытывая садистское удовольствие от того, что он не выяснил желаемое. – Дело твое, Мари, – равнодушно произнес Вельский, а потом как ни в чем не бывало предложил: – Тебя проводить?

– Обойдусь!

– Как скажешь. – Он окинул меня придирчивым взглядом. – Чулки не порви, женушка, – добавил насмешливо.

Я сжала кулаки, он благоразумно отступил. Затем похлопал себя по карманам пиджака, достал из внутреннего мои очки, повертел их задумчиво, проверяя целостность мини-камеры, и, одобрительно хмыкнув, убрал обратно.

– Эй! – возмутилась я. – Они же мои! Ты говорил, что потерял… Врун проклятый!

– Я про них забыл. Альвенги, судя по всему, тоже.

– Отдай!

– Прости, креветка, но мне информация с них нужнее, – заявила эта наглая скотина, умудряясь ловко уклоняться от моих попыток отобрать свою собственность.

– Значит, они не разряжены? – обрадовалась я. – Яш… То есть Северьян! Верни сейчас же очки, ты не имеешь права их присваивать!

– Верну. – Он снова ускользнул от моих цепких пальцев, нацеленных на его галстук, ибо за что-то другое поймать гаденыша не получалось. – Скачаю себе то, что ты наснимала, и обязательно верну. Хоть сегодня, хоть завтра вечером. После десяти буду дома. Полагаю, адрес ты знаешь… осведомленная моя, – поддел он, намекая на мой повышенный интерес к его персоне.

– Отдай сейчас! – Я уперла руки в бока и мрачно посмотрела на него. – Записи нужны мне для утреннего сюжета.

– А мне для поимки убийцы. Почувствуй разницу, – сказал ведьмак, упиваясь своим превосходством. – Хватит упрямиться, Мари, – перестал издеваться он. – Ты сама прекрасно понимаешь, что эти кадры способны помочь в расследовании. И заметь, я не возражаю против твоей компании во время просмотра. К тому же ты задолжала мне ужин. И завтрак тоже…

– Ты! – перебила его, намереваясь сказать все, что думаю о совместных трапезах с этим гадом.

– Идешь или нет? – пресек мое возмущение он.

Я задумалась. Согласиться или послать его к бесам и найти какую-нибудь крутую альтернативу сюжету про свадебный отбор? У меня ведь в запасе несколько отличных задумок и пара приглашений, из которых может получиться отменный репортаж.

– Мари, ты слышишь меня? – раздался в ухе голос Марка. Я вздрогнула от неожиданности, напрочь забыв, что на мне переговорное устройство, которое все это время благополучно молчало. – Я тебя вижу! А ты меня? – начал засыпать вопросами друг. – Почему с тобой Север и где, бес побери, обитель альвенгов?

– Хрен знает, – буркнула я.

– О! Так мне у хрена поинтересоваться, идет моя жена смотреть со мной записи или как? – вновь оживился ведьмак.

– Отличная идея! – пакостно улыбнулась я. – Посылать тебя на хрен не буду, сам туда, как вижу, собрался. Ну а очки вместе с камерой и записями пришлешь мне почтой! – заявила я, не желая плясать под его дудку. – Адрес сообщу открыткой… муженек. Или найдешь его в справочнике, ибо фамилию мою и имя ты теперь тоже знаешь.

Я развернулась, гордо вздернув подбородок, и зашагала к Марку, который шел навстречу со стороны стоянки.

– Как пожелаешь, Медуза. Как пожелаешь…

Мне почудилось в голосе ведьмака разочарование. А почудилось ли? Надеюсь, что нет!

Ночью…

Я сидела на постели, обложившись подушками, потягивала вино из высокого бокала и задумчиво смотрела на посеребренный лунным светом сад, раскинувшийся за окном. Марк с полчаса назад умчался домой, так как позвонила Василина и сообщила, что у Майи поднялась температура. Я порывалась составить ему компанию, искренне переживая за малышку, которая стала мне почти родной, но друг заявил, что на сегодня с меня приключений достаточно. Возразить было нечего – я действительно умаялась, да и состояние мелкой, слава небесам, не вызывало больших опасений. Однако ей старший брат был сейчас нужнее, чем мне.

Оставшись одна, я погрузилась в размышления, тщетно пытаясь понять саму себя.

Бравада слетела с меня, едва Север исчез из поля зрения. Плечи ссутулились, мышцы заныли, ноги заболели, а от творившегося в мыслях бедлама заломило виски. Привезя меня домой, Марк приготовил сэндвичи и принес из погреба бутылочку вина, которую мы решили распить на двоих. Под это дело я ему все и рассказала, обогащая свою речь едкими комментариями и не совсем приличными эпитетами, которые в основном относились к личности свалившего в закат супруга. И не важно, что ушла я, – виноват все равно был Вельский!

Едва мы с ним расстались, как я начала сомневаться в принятом решении. Не потому, что соскучилась по Северу, вовсе нет! Под напором эмоций я упустила идеальную возможность проникнуть в святая святых – логово проклятого охотника, куда так и не смогли просочиться мои проворные медары. А тут он сам пригласил, и… я гордо отказалась! Ну не глупость ли?

Не глупость. Следовало признаться хотя бы себе, отринув в сторону наносное возмущение, которым старательно прикрывала правду, – ситуация с нашей свадьбой выбила меня из колеи. Она дезориентировала, оглушила, лишив почвы под ногами! Я пыталась понять собственные чувства и не могла. Что-то изменилось в небесном замке. В моем отношении к Вельскому или просто во мне – не знаю, но это что-то активно отравляло жизнь, нарушая ее привычный уклад, путало мысли и портило карму.

До встречи с Яшей в наших отношениях с Вельским было только черное и белое. Вернее, сплошное черное, ибо я этого гада искренне ненавидела, считая своим главным врагом. А теперь наша связь заиграла новыми красками. Вернее, заискрила, ибо рядом с Севером мне хотелось рвать и метать, и не только от желания сделать ему пакость. Так что поступила я все-таки правильно, когда ушла. Сначала надо разобраться в себе, успокоиться, продумать дальнейшие действия, а потом уже встречаться и… отравлять ему жизнь, как планировала изначально. Потому что заслужил! Заслужил ведь?

Вздохнув, я пригубила еще вина и с тоской посмотрела на свои поцарапанные ступни, которые Марк смазал целебным кремом после оздоровительной ванночки с травами. Какой все-таки заботливый у меня друг! Самый лучший! Не то что некоторые блондинистые язвы, которых альвенги записали мне в мужья. Лучше бы я с Марком замутила, забив на наши почти родственные отношения. Бабушка Вася давно нас к этому подводила, а мы только отшучивались. Теперь уже все – поезд ушел. Но что, если ангельское око вовсе не изощренное наказание мне с Вельским придумало, как решили мы с другом, обсуждая отбор, а дало шанс на ту самую истинную любовь, ради которой народ рвется на летающий остров?

– Адово пламя! Тогда у меня большие проблемы.

Тихо застонав, я поставила недопитый бокал на прикроватную тумбочку, обняла подушку и, свернувшись калачиком, прикрыла глаза. Утро вечера мудренее! Завтра я снова буду собой. С утра безбашенной Медузой, вечером загадочной леди М. Отголоски иномирной магии исчезнут, и я опять смогу ненавидеть Вельского, используя наш брак в своих корыстных целях. Впрочем, нет, я буду хитрее: вотрусь к нему в доверие, выведу на чистую воду и заставлю снять внушение с отца, чтобы мы смогли подать апелляцию и найти НАСТОЯЩЕГО убийцу.

Завтра… все завтра… А сейчас – спать!

Той же ночью…

Северьян не спал, несмотря на позднюю ночь. По комнате струился густой кофейный аромат… седьмая чашка или десятая? Даже для его тренированного организма это был перебор. Но руки сами тянулись к горькому напитку, раз за разом запуская кофеварку. Последние несколько часов ведьмак провел в своей двухкомнатной берлоге, расположенной на семнадцатом уровне тридцатиэтажного дома. Громкая музыка разбавляла покой погруженной в полумрак комнаты, создавая подходящую атмосферу. Не для романтического свидания, а для долгой и плодотворной работы!

В тишине Северу думалось хуже, нежели под аккомпанемент хард-рока. Мощная магическая шумоизоляция позволяла слушать любимые композиции в разное время суток, не приглушая звук. Впрочем, дома Северьян бывал нечасто – профессия требовала бесконечных разъездов, да и не ждал его тут никто. Даже кота ведьмак так и не завел, хотя Ольга, помнится, обещала подарить ему пушистое чудовище на очередной день рождения. Года три с тех пор прошло, а кота сестренка так и не привезла. Да и зачем, если она сама наполовину кошка. Рыжая, взбалмошная оторва… почти как Мари.

Подумав о супруге, которая, судя по отсутствию меток, может, и не супруга вовсе, Северьян криво улыбнулся и, отпив еще немного кофе, открыл на экране лэптопа окно со статьей, посвященной богатой сиротке по имени Мариэлла Ируканджи. А он-то думал, что придется напрягать знакомых гвардов для выяснения личности таинственного преступника, из-за которого на него взъелась зеленоглазая бестия. Но стоило ввести ее имя в строку поиска, как мирлинг тут же выдал необходимую информацию… во всех изрядно приукрашенных подробностях!

СМИ всегда с размахом перемывали кости местным богатеям и знаменитостям. Мари, как выяснилось, была одной из них. Правда, публичному образу жизни, как наперебой утверждали журналисты и блогеры, девушка предпочитала затворничество, но это лишь подогревало интерес к ее персоне. Одни утверждали, что дочь популярного ныне художника, убившего в порыве страсти свою любовницу, психически больна, поэтому и не выходит за ворота особняка, оснащенного по последнему слову техники. Другие настаивали на физическом недостатке, которого стыдится Мариэлла, ибо видели ее в инвалидном кресле после аварии, забравшей жизнь ее матери. Третьи и вовсе несли какую-то чушь про замену настоящей наследницы, погибшей шесть лет назад, на ее двойника.

Удивительно, что никто из этих акул пера так до сих пор и не раскопал материал о двойной жизни Мари. То ли девчонка хорошо маскировалась, то ли у нее был опытный опекун, который дирижировал маскарадом. Хотя почему то ли? Северьян лично видел этого крашеного хмыря сегодня на стоянке! И на эр-байке возле дома желаний наверняка тоже он рассекал. Что ж, придется выяснить, что за перец обхаживает его жену. Жену ведь? Или все-таки нет.

Воспоминание о приятеле Мариэллы задело, пробудив в охотнике его темную сторону. Мелькнула пакостная мыслишка: а не вернуть ли поганке, столько месяцев мотавшей ему нервы, должок, разоблачив ее псевдоним в сети. Однако Северьян быстро передумал, решив придержать этот козырь до лучших времен. Да и жаль стало дуреху, записавшую на его счет все грехи своего горячо любимого папочки.

Илью Оболенского Север помнил. Только не знал, что у него есть дочь, которая носит фамилию матери. Да и зачем ему было это знание? Выследил семь лет назад беглеца, успокоил легким внушением и передал в руки следователей – пусть разбираются. Невысокий плаксивый мужичок с трясущимися руками был одним из многих, пойманных Северьяном преступников. Он бы забыл о нем на следующий день, если бы СМИ время от времени не напоминали.

Этому любимцу муз, если подумать, арест и тюремное заключение пошли даже на пользу. Картины, которые раньше никто особо не брал, с годами достигли пика популярности. Или не достигли еще, как знать. В любом случае из бесспорно талантливого, но малоизвестного художника Илья Витальевич превратился в харизматичное чудовище, убивающее неверных возлюбленных и создающее великие шедевры. Имидж ему СМИ создали яркий. У Северьяна порой возникало ощущение, что все это – искусная пиар-компания, заказанная его агентом.