Текст книги "Домохозяйка для дракона"

Глава 5

Там, где раньше был уютный осенний сад, теперь раскинулось огромное поле, сплошь поросшее васильками и маками. Красные участки сменялись голубыми, образуя некую последовательность, разобрать смысл которой можно было лишь с высоты птичьего полета. Вернее, драконьего. День стоял солнечный, но нежаркий. Эдакий идеальный вариант летней погоды, при которой на улице можно находиться в праздничной одежде и не потеть. Ветра не было, зато было много разноцветных бабочек, и в каждой синей я невольно искала Лема. Хотя дух дома мог и божьей коровкой прикинуться, чтобы лишний раз не попадаться на глаза гостям.

Эх, мне бы его способности!

К счастью, встречать иных всех мастей, приходившихся Тумановым либо друзьями, либо родней, мне не пришлось. Регина Юрьевна занялась этим сама, примерив на холеную физиономию улыбку радушной хозяйки. Привечая гостей, она с каждым умудрялась что-нибудь обсудить, сделать комплимент или обнять по-родственному, а кому-то не упускала случая и глазки состроить – одним словом, ведьма у ворот чувствовала себя в своей стихии, прямо как я на кухне. Я же тем временем заканчивала сервировать стол с напитками и холодными закусками, установленный прямо на улице, чтобы народу в ожидании первого оборота близнецов было чем червячка заморить и горло промочить.

С гостями лишний раз старалась не пересекаться и все равно нет-нет да и ощущала неприятный холодок, бежавший по шее. Любопытствующие пытались понять, кто я такая, сканируя меня с помощью чар. А кто-то и пакостить не стеснялся (полагаю, ради смеха), судя по изумленному ойканью, доносившемуся из толпы. Люди – такие люди… даже если они иные.

Шарики, которые привез утром курьер, Регина Юрьевна раскритиковала, заявив, что эти человеческие финтифлюшки на драконьем совершеннолетии неуместны. Ярослав, которому «финтифлюшки», в отличие от Ги, понравились, немного расстроился, но спорить с бабушкой не стал, ибо (как уже говорила как-то) себе дороже. Спрятав накачанные гелием шары в свободную спальню, мы с Арсением Романовичем решили найти им применение вечером, когда не будет ни гостей, ни бабушек с их единственно правильным мнением, а будем только мы с детьми и Айвар, пообещавший приехать во что бы то ни стало.

– Милочка, принесите мне воды! – потребовала звезда ведьмовского ковена по имени Эвелина.

Она явилась одной из первых, и в отличие от прочих гостей Регина Юрьевна нас друг другу представила. Эва прекрасно знала и имя мое, и отчество, но все равно упорно говорила «Милочка», придумывая все новые нелепые поручения, отвлекавшие от дел. То зеркальце этой разодетой пигалице понадобилось, хотя в ванной их было полно, то шаль, ибо ведьме холодно (еще бы не замерзнуть с таким-то декольте!), а то и вовсе тряпочка для туфель, которые стоят целое состояние (на кой мне эта информация, не понимаю). Теперь вот еще за водой меня отправила… будто разных соков и вин, выставленных на столе, ей недостаточно. С другой стороны, надо и правда кувшин с минералкой принести – вдруг еще кому-то пригодится.

В доме, как назло, я столкнулась с Агриппиной. Эта драконья мама на бабушку походила еще меньше Регины. Модельной внешности блондинка напоминала снежную королеву не только цветом кожи и волос, но и морозным холодом, которым от нее буквально разило. Я каждый раз невольно ежилась, попадая под прицел бледно-голубых прищуренных глаз. И холодок по позвоночнику бежал вовсе не от чар, а от одного ее присутствия. Женщина была очень эффектная. И выглядела немногим старше меня, что лишний раз подтверждало драконье долгожительство. Но все мои инстинкты вопили, что держаться от снежной королевы надо подальше. Это я успешно и делала, пока ледяная леди не отловила меня на кухне с кувшином в руках и не устроила допрос с пристрастием.

– Ты любовница Арса? Так? Отвечай! – потребовала она. – Правду говори, я чувствую ложь! Быстро!

Я чуть кувшин не выронила от такой постановки вопроса. Агриппина вела себя со мной, как разгневанная барыня с крепостной девкой, стащившей ее любимый чепчик. Это коробило даже больше, чем ее подозрения на мой счет. Мы ведь не в Средневековье живем, чтобы так с людьми обращаться. Даже если я всего лишь прислуга (причем не ее), кто дал ей право на меня наезжать? В контракте таких пунктов точно не было, я помню!

– Быстро только кошки родятся, – огрызнулась я, пытаясь обойти одну стерву, чтобы отнести воду другой. – Извините, меня ждут.

Как-то на их фоне даже Ги с ее причудами перестала казаться исчадием ада. Подумаешь, усыпить меня попыталась, чтобы я не мешала ей ставить опыты с моими волосами и ногтями, которые ей были нужны для определения моего истинного происхождения. Вариант, что я просто человек, ведьма принимать упорно отказывалась, заявляя, что «просто человек», попав в иномирье, уже ехал бы в психушку, а не воспринимал все как должное и не заводил дружбу с Лемом.

Переубеждать Регину Юрьевну… все верно – себе дороже! Поэтому еще вечером мы с детьми и их отцом дружно забили на это дело. Хочет Ги считать меня скрытой иной – пусть считает, только волосы и ногти я ей все равно не дам – не хватало еще, чтобы она какую-нибудь порчу на меня навела, используя биоматериалы.

– Не хами мне, девчонка! – взвилась снежная… грымза, ибо королевы так себя не ведут. – Ты спишь с ним, да? – продолжала наступать она.

Я очень хотела сказать «нет», но природная вредность одержала верх над благоразумием, и вместо того, чтобы успокоить «вулкан», я подлила масла в огонь, спросив:

– А вы никак ревнуете?

– Да как ты смеешь, шлюха! – Агриппина оставалась верна себе, обзывая всех одинаково. Сначала дочь свою, потом Злату, теперь вот меня. И что-то так мне обидно стало… за нас всех, что я рявкнула:

– По себе не судите!

То ли в точку попала, ткнув пальцем в небо, то ли просто на больную мозоль умудрилась наступить, но… Растопырив длиннющие когти, женщина-монстр кинулась на меня и… получила кувшином воды в морду. Не кувшином, конечно, а только водой, но я все равно испугалась собственной дерзости. Все произошло так быстро, на чистых инстинктах, и теперь из-за одной неуравновешенной дуры я, похоже, снова стану безработной. Досадно, но ладно.

– Т-ты… ты… ты… – Дракайну заклинило, а я решительно не понимала, что делать дальше.

Раньше бы себе такого не позволила… наверное. Впрочем, раньше без особой причины меня оскорбляли только муж и приемная дочь, а это совсем другое. Посторонние так себя никогда не вели.

– Ох ты ж! – Бабушка номер два, появившаяся на кухне, удивленно всплеснула руками, затем довольно улыбнулась, подмигнув мне украдкой, и на полном серьезе заявила: – Вид мокрой курицы тебе тоже к лицу, Гриппа, но у нас, боюсь, тут не пляжная вечеринка. Сама просушишься или помочь?

– Эта человечка спит с твоим сыном! – мстительно бросила блондинка, вылетая за дверь. Прозвучало еще оскорбительней, чем шлюха. Что ж леди голубых кровей под ненавистных ей людей-то маскируется? Сидела бы в чешуе и гордо грызла свой хвост… грымза!

– Не спит, – сказала ведьма, насмешливо глядя ей вслед, – но будет.

– Не буду! – возмутилась я, а потом вспомнила, что спорить бесполезно, и пошла наливать новую порцию воды в опустевший кувшин, потому что лужу на полу ведьма высушила с помощью заклинания, отвергнутого Агриппиной, и мне этим заниматься не пришлось.

Да уж… я думала, что мать Антонины – высокомерная аристократка, помешанная на традициях. И пока она не раскрыла рот, это мнение лишь крепло. Сейчас же мне все больше казалось, что бывшая теща Туманова слегка того. Или не слегка. Неудивительно, что ее дочь сбежала от любимой мамочки в другую страну и детей с собой увезла, спасая от пагубного влияния.

– Чего это она так уверена, что у тебя шашни с Арсюшей? – спросила Регина Юрьевна, преградив мне путь, как давеча Агриппина. Просто дежавю какое-то… с участием кувшина, меня и драконьих мам.

– Хм… – Я нахмурилась, так как вопрос оказался на редкость правильным: ни с того ни с сего даже чокнутые дракайны с полоборота не заводятся. – Может, кто-то ввел ее в заблуждение? Не вы, случайно? – улыбнулась, вроде как пошутив.

– Не я. – Ведьма задумчиво почесала бровь.

– Тогда не знаю кто, – солгала я, ибо подозрения все же были. Вспомнились хитрые глаза Златы, мечтавшей вчера отомстить бабушке, назвав меня папиной невестой. Что, если упертая девчонка, не думающая о последствиях, от своего плана так и не отказалась? Очень в ее духе!

Пока несла воду Эвелине, думала, чем аукнется мне моя выходка. Пусть Агриппину тут не сильно жалуют, но она член семьи, а я всего лишь прислуга, которой хамить в ответ на хамство не положено. Да я и сама от себя такого не ожидала! То ли снежная грымза так на людей действует, то ли просто сказалась усталость от прошлых обид, когда предпочитала сглаживать конфликты с мужем и не обращать внимания на придирки, оправдывая его, а не защищая себя. Что-то изменилось во мне после развода, сломалось, и потому сегодня в ответ на чужой наезд я повела себя нетипично. И, черт возьми, мне это даже понравилось!

Ведьмочка встретила меня недовольной гримасой и сделала замечание по поводу моей нерасторопности, потом сама налила воду в высокий фужер и принялась пить ее мелкими глоточками, раздраженно поглядывая на крыльцо. Я тоже туда посмотрела и невольно напряглась, обнаружив Агриппину, что-то активно выговаривающую Туманову.

Они стояли как-то слишком уж близко, и она то и дело пыталась взять его за воротник, но вовремя спохватывалась и начинала оглаживать лацканы расстегнутого пиджака, вместо того чтобы в них вцепиться. Не будь мне известно, что эта дракайна – бывшая теща Арсения (к тому же замужняя), решила бы, что у них отношения совсем другого плана. По тому, как вела себя блондинка, решила бы. Туманов же стоял с видом дико уставшего человека и откровенно кривился, слушая ее монолог.

Я ни на йоту не сомневалась, что речь идет обо мне. Загадкой же оставался вердикт, который вынесет хозяин провинившейся домработнице. Уволит? Или отделаюсь строгим выговором? А может, он наконец пошлет эту грымзу с ее навязчивым желанием лезть в чужую жизнь со своим уставом? Было бы супер! Не столько для меня, сколько для детей. А то треплет им нервы… бабуш-ш-шка.

– Еще одна заноза на пути моего скорого замужества, – процедила Эвелина, наблюдая, как теперь дракон что-то втолковывает Агриппине, указывая рукой на дом. Подозреваю, про близнецов говорит, которые готовятся наверху к своему первому обороту. На совесть ей давить пытается, что ли? А есть ли она у нее… совесть эта?

– Заноза? – Сама не знаю, зачем переспросила. По большому счету меня мало волновала красотка Эвочка и ее брачные планы.

– Сходи лучше фужер помой, Милочка, – окатив меня полным высокомерной насмешки взглядом, сказала ведьма. – Нечего чужие разговоры подслушивать.

– Действительно. – Я «мило» улыбнулась в ответ. – Заострять внимание на вашей беседе с фужером не стоит, а то боязно за ваше душевное здоровье становится. Может, вам таблеточку какую принести… к водичке-то? – Жизнь меня точно ничему не учит – так и тянет в ответ на чужую гадость ответить тем же.

– Язычок прикуси, человечка. – Зеленые глаза ведьмы зло сверкнули. – Даже если Арс тебе сейчас благоволит, это вовсе не означает, что завтра ты не вылетишь отсюда как пробка, – прошипела она, наклонившись так, чтобы казалось, будто мы о чем-то тихо перешептываемся. – Были и покрасивше девки до тебя, но ни одна не задержалась. Наигравшись, наш разборчивый Арсюша отправлял их всех пинком под зад, и ты не исключение. Уяснила… Милочка?

– Объясни мне, Эвочка, – устав от ее фамильярности, я… да-да, ответила тем же. Может, это метка защитная так на меня действует, а? Побуждает зеркалить чужие эмоции. – Почему вы всем скопом подозреваете меня в отношениях с Арсением Романовичем? Вариант, что я просто тут работаю за зарплату, вам кажется настолько фантастическим, что вы его даже не рассматриваете? Или какая-то зараза пустила ложный слух, а я теперь отдуваюсь?

Ведьма отступила, задумчиво на меня посмотрев. Потом снова взглянула на Арсения с тещей, пытавшейся удержать идущего к гостям дракона, вновь перевела взгляд на меня, будто сравнивая нас с ней, и внезапно расхохоталась. Объяснять приступ внезапного веселья она, естественно, не стала. Да я и не спрашивала. Ну этих странных иных с их заскоками! Лучше и правда пойти помыть фужер. Не потому, что в этом есть какая-то необходимость, просто наедине с раковиной я чувствую себя куда комфортней, чем в местном «серпентарии».

Увы, но до кухни я так и не добралась – меня на полпути перехватил хозяин дома, взял под руку, игнорируя возражения, и потащил в самую гущу гостей знакомиться. Так как про инцидент с Агрипинной он даже не заикался, я тоже решила не поднимать пока эту тему. Не увольняет – прекрасно! Не отчитывает даже – еще лучше. В конце концов, у нас тут день рождения детей, а не конкурс на главную стерву дня. О детях и будем думать.

Семье и друзьям, давно уже бросавшим в мою сторону любопытные взгляды (а заодно и сканирующие заклинания), дракон представил меня как хозяйку его дома. Формулировочка так себе, но воспринял ее народ вполне спокойно. Кто-то начал поздравлять Арсения… вероятно, с первым совершеннолетием близнецов. А кто-то взял в оборот меня, лишая возможности вернуться к привычным обязанностям. Женщины с искренним интересом спрашивали, кто я, откуда, давно ли живу с Тумановым, на что я с удовольствием рассказала им про рабочий контракт, заключенный на днях. Хватит уже глупых сплетен – пусть все знают, что я тут ПРОСТО РАБОТАЮ.

За полчаса до полудня…

– Эвочка пусть сопровождает Злату, – напирала Регина Юрьевна, доказывая право рыжей стервочки держать церемониальный халат юной дракайны, когда та первый раз сменит ипостась. Как выяснилось в процессе яростного спора двух драконьих мам, Эвелина была дальней родственницей Ги. Настолько дальней, что вполне могла составить пару ее сыну, но в то же время наличие родства, по мнению покровительницы, позволяло ее протеже быть провожатой для девочки.

– Я ближайшая родственница Златы по материнской линии! – шипела снежная леди, сверкая глазищами на сей раз в сторону Ги, а не в мою, что радовало несказанно. – Я и только я должна идти с Арсением и детьми к ритуальному камню!

– Нет, Эвелина! – стояла на своем брюнетка, на которую грозные взоры оппонентки не действовали.

– Я! Это не обсуждается, Ги! – упрямо вздернув подбородок, заявляла блондинка.

– Лали со мной пойдет! – Звонкий детский голосок с интонациями, достойными обеих бабушек, врезался в их яростный спор. – Дракайна в день первого оборота может сама выбрать себе провожатую, если ее мать не присутствует на обряде, – твердо сказала девочка, одетая в расшитое черно-белыми узорами кимоно. На самом деле этот халат назывался как-то иначе, но я мысленно прозвала его именно так из-за сходства с традиционной японской одеждой из мультиков, которые любила смотреть Диана. – Я внимательно изучила все правила, бабушки, – окинув заткнувшихся спорщиц холодным взглядом, сообщила Злата, после чего повторила, чеканя слова: – Со мной идет Лали! Вопрос закрыт.

– Кто такая Лали? – первой отмерла Регина Юрьевна.

– Действительно, – поддержала ее Агриппина Павловна. – Лали – это кто?

Судя по шепоткам в толпе и по переглядыванию гостей, ответа они не знали. Как, впрочем, и я.

– Лали – это она! – Злата указала на меня и, насладившись произведенным эффектом, пояснила: – МиЛАЛИка Сергеевна. Наша Лали.

Даже не знаю, плакать или смеяться? Девочка признала меня своей, но… подложила очередную «свинью», натравив на меня обеих бабушек и Эвочку в придачу.

Бабушки, проявив внезапную солидарность, открыли рот, чтобы возмутиться. Туманов, стоявший позади детей, которых вывел из дома на обряд, тоже хотел сказать свое веское слово (правда, не знаю, в поддержку дочери или наоборот), но всех их опередил худощавый темноволосый мужчина с очень цепким, пробирающим до костей взглядом.

– Браво, Злата Арсеньевна! – заявил он громким басом, а Агриппина с Региной так же синхронно закрыли рты, уставившись на почетного гостя. Глава славянского драконьего клана, прилетевший на совершеннолетие близнецов из Праги, демонстративно поаплодировал девочке, похвалив ее за отличное знание традиций, после чего пожелал обоим детям удачного оборота.

Если с молоденькой дракайной Гриппа с Ги еще могли поспорить, давя авторитетом, вякнуть что-то против старейшины они не рискнули. А деда Алекс, которого на самом деле звали Алексеем Ибрагимовичем, еще и щелкнул обеих спорщиц по носу, заявив:

– Радоваться надо, дамы! Златочка решила ваш спор мирным путем, не доводя дело до драки. – Он ласково улыбнулся внучке и (внезапно!) подмигнул мне. – Чего стоим, кого ждем? – спросил у Туманова. – Обряд сам себя не проведет. Хватайте свою Лали, пока не убежала, и вперед – на баррикады! – пошутил дед.

– И правда, время поджимает, – согласился отец близнецов, протягивая мне раскрытую ладонь. – Идемте, Лали? Детали я объясню по дороге.

От такого приглашения не отказываются. И даже если бы все стервы, собравшиеся здесь, кинулись на меня с кулаками, я все равно пошла бы со Златой, потому что не могла подвести ребенка. И я пошла, да… а стервы, бес бы их покусал, действительно кинулись. Не сами, конечно, а заклинаниями, но атака была настолько стремительной и мощной, что у меня холод гулял не только по шее и позвоночнику, но и по рукам, ногам – короче, по всему телу. Прическу от порыва магического ветра тряхнуло, шпильки, державшие низкий узел, разлетелись по сторонам, как от взрыва. Волосы упали тяжелой волной на плечи и спину, в очках треснуло стекло, и тут Эва, стоявшая в толпе, громко взвыла и нецензурно выругалась, отвлекая внимание на себя.

– Ну что ж ты творишь-то… – не скрывая разочарования, протянула Ги. – Пятый уровень зеркальных чар, я же предупреждала.

Народ возмущенно забухтел, не спеша сочувствовать ведьмочке, у которой тоже кое-что сломалось – застежка на ее роскошном одеянии. И теперь Эвелине приходилось придерживать лиф, чтобы содержимое глубокого декольте окончательно не вывалилось. Может, оно и нормально для ведьм… голышом по лугам бегать, но у нас тут не шабаш на Лысой горе, а детский день рождения, и хоть какие-то правила приличия соблюдать придется.

Придя в себя после магического «обстрела», я откинула за спину волосы, быстренько поправила пострадавшие очки и поспешно вложила пальцы в ладонь Туманова, так как заставлять мужчину стоять с протянутой рукой было невежливо. Затем взяла за руку Злату точно так же, как отец Ярослава, и вчетвером, как того требуют драконьи традиции, мы и отправились в поле… где не было никаких алтарных камней. Когда отошли на достаточное расстояние, Арсений сказал:

– Напомните мне, Лали, обновить сегодня вашу защиту. – Я кивнула. – И усилить, – добавил он, рассуждая на ходу. – Очки не мешают? Может, лучше их снять?

– Тогда я с грацией слепой курицы начну спотыкаться на каждом шагу, – ответила со вздохом.

– Папа, а почему ты не вызовешь для Лали целителя? – вступила в разговор Злата, которая совершенно не волновалась перед ритуалом.

В отличие от ее брата. Ярослав шел, сосредоточенно глядя под ноги, и, казалось, ничего не слышал вокруг. Светлая челка падала ему на глаза, губы едва заметно шевелились, а пальцы, сжимавшие руку отца, были белыми от напряжения.

– Целители меня уже осматривали, – сказала я Злате, решив, что она говорит про врачей.

– Это были другие целители. – Улыбка, которую мне подарила дракайна, совсем не походила на детскую.

Иногда, глядя на нее, я видела обычного ребенка, который любит шалить, дурачиться и любым способом добиваться своего. Упрямая, капризная, мстительная девочка, обладающая, ко всему прочему, еще и магическими способностями. Но порой мне казалось, что Злата выросла раньше времени и в ее очаровательной головке бродят мысли, до которых не каждый взрослый додумается.

– Хорошая идея, – кивнул Туманов, соглашаясь с дочкой. – Целителя надо будет на днях пригласить. Хуже наш Парацельс точно не сделает, а возможно, и избавит вас от очков… Лали, – сказал он мне. После того как Злата столь необычным образом сократила мое имя, дракон только так меня и называл, и я даже догадывалась почему.

– Вы это специально? – спросила, напряженно поглядывая на Ярика, состояние которого мне решительно не нравилось. Жаль, что по драконьим законам именно мужчина должен вести мальчика к алтарю, а не женщина – обменяться детьми нам бы сейчас не помешало.

– Что? – не понял Арсений.

– Называете меня Лали.

– А что вам не нравится в имени? Красивое, нежное – вам очень идет.

– Да, что? – Злата подпрыгнула в нетерпении, пытаясь заглянуть мне в лицо.

И это мы на великий драконий ритуал собрались, угу. Болтаем между делом, скачем козликом… то есть дракайна скачет, и обсуждаем мое имя и зрение. Хорошо все-таки, что нас никто не слышит!

– Все нравится, – сказала я. – Но Лали Сергеевна звучит по-идиотски.

– Значит, пришло время отказаться от отчеств, – все-таки добился своего дракон. – Меня зовите просто Арсом или Арсением.

– А меня можно Золотцем, – хихикнула мелкая пакостница, которая, к счастью, нынче целью выбрала снежную леди, а не меня.

Отец с дочкой рассмеялись, а Ярик, будто очнувшись, поднял голову, тряхнул волосами и с удивлением посмотрел на нас.

– Ты в порядке, Яруш? – спросила я, не желая поддаваться веселью этой парочки.

– А… да, – ответил мальчик и тоже улыбнулся. Бледно и нервно.

– Ты справишься, Яр! Я в тебя верю! – поддержал его папа, на что мальчик кивнул и отвел глаза.

Проклятье! Лучше бы я с ним поговорила до обряда, а не занималась столами по поручению Регины Юрьевны. Решила, что бабушка с отцом детей на нужный лад настроят, а мне там делать нечего, я же не семья. Плохое было решение!

– Скоро появится алтарный камень, его призвали еще утром, и ровно в полдень он должен предстать перед близнецами, – начал объяснять мне дракон. Я внимательно слушала, кивала и продолжала поглядывать на Ярослава, который снова начал что-то беззвучно бормотать, шагая вперед. – На маленьких драконов при рождении накладывают печати, блокирующие спонтанный оборот. К двенадцати годам звериная сущность окончательно созревает, взрослеет и набирается сил, поэтому у детей иногда возникает частичная трансформация. Однако полный оборот возможен только после снятия печати. Когда появится алтарный камень, близнецы приложат ладони к нему, прося одобрения, а мы с вами, Лали, должны будем накрыть их руки своими, подтверждая намерения подопечных. Сделаете?

Я посмотрела на него в недоумении. Он серьезно считает, что я дам обратный ход в самый ответственный момент? Странный какой-то этот Туманов: то доверяет мне, совершенно меня не зная, то вдруг сомневается, когда речь идет о примитивном действии.

– Конечно! – сказала твердо, потому что Арсений продолжал на меня смотреть, ожидая. – Долго еще?

– Да почти пришли. – Прищурившись, дракон взглянул в небо, на безмятежную синеву которого начали сползаться облака.

Более того, они еще вниз тонкой струйкой стекали, образуя что-то вроде воронки небольшого торнадо. Меня это конкретно напрягло, но спокойствие отца и его дочери не дало волнению перерасти в панику. В месте, куда ниспадал белыми клубами «небесный туман», проступили очертания расписанного рунами валуна.

«Начинается!» – внутренне выдохнула я и поймала себя на мысли, что нервничаем здесь, похоже, только мы с Ярославом. Злата же с Арсением либо хорошо скрывают эмоции, либо действительно ничего не боятся. Хотя… а чего бояться-то? Первый оборот, насколько я успела выяснить у Тумановых, процесс важный, но точно не смертельно опасный. А потому все у нас получится! Правда же?

Через десять минут…

Не получилось! Вернее, получилось, но не все.

Когда прикладывали руки к алтарному камню, все шло как надо. Дети просили у богов позволения на первый взрослый оборот, валун весело подмигивал им рунами, а в конце и вовсе окутал нас мягким золотистым сиянием, от которого я чудом не шарахнулась. Было чувство, что по коже растекается теплая жидкость, нити-связи которой опутывают нас четверых вместе с камнем в один большой полупрозрачный кокон. Для меня, непривычной к таким фокусам, это было слишком, но обещание, данное Злате и ее отцу, действовало как стоп-кран для желания сбежать.

Когда налитые светом руны погасли, превратившись в высеченные на каменной поверхности рисунки, Арсений с Ярославом отошли на несколько шагов назад. Мы со Златой последовали их примеру. Дракон замер позади сына, положив руки ему на плечи. Я сделала то же самое с девочкой, застыв с ней в паре метров от них. Когда туман, поглотивший валун, снова рассеялся, открывая уже знакомый вид на бескрайнее поле, Туманов сказал:

– Пора!

– Я старше! Чур я первая! – воскликнула дракайна.

Легко выскользнув из кимоно, Злата пошла босая и обнаженная вперед. Ее человеческое тело менялось на глазах: оно покрывалось золотисто-рыжей чешуей, увеличиваясь в размерах и меняя форму. Раньше я видела только трансформацию руки работодателя, сейчас же во все глаза смотрела на полный оборот его дочери. И было это… невероятно. Во всех смыслах!

Шаг, второй… на третьем грациозная крылатая ящерица огненной стрелой взмыла в небо под одобрительные возгласы и аплодисменты оставшихся возле дома гостей. Засмотревшись на это чудо, я временно выпала из реальности, забыв, что не все дети прошли ритуал.

– Теперь ты, сынок! – Голос Туманова вывел меня из созерцательного транса. – Давай! У тебя получится, – говорил дракон, похлопывая по плечам сынишку.

А мальчик смотрел на сестру, резвящуюся среди облаков, поддакивал отцу и… не оборачивался. Пальцы его сжимали полы длинного халата, будто Ярослав боялся расстаться с единственной преградой, отделявшей его от оборота. Я посмотрела на кимоно Златы, оставшееся в моих руках, и, аккуратно сложив его, перекинула через руку, чтобы не мешало.

– Ярик, давай же! Ты ведь наследник рода Тумановых! Покажи всем высший пилотаж! – продолжал напирать дракон, пытаясь таким образом вдохновить сына. – Глянь на сестру! Неужели не хочешь к ней присоединиться?

– Хочу, – послушно ответил ребенок.

Ярослав стоял, неотрывно глядя на Злату. А его папа продолжал говорить в попытке растормошить его. И правильные слова ведь подбирал – многих бы они подстегнули, настроив на победу. Только этот конкретный ребенок, наоборот, все больше замыкался в себе. Я видела, как дрожат его пальцы, на которых серой сеточкой проступает чешуя. А еще я чувствовала его неуверенность и страх, наличие которых отказывался признавать отец.

– Неужто ты позволишь Злате обскакать себя на первом обороте? – зашел еще с одной стороны Туманов, и я поняла: все, баста! Подойдя к мужчине, дернула за рукав, отвлекая. – Что? – нахмурился дракон, не очень-то довольный моим вмешательством.

– У вас телефон, Арсений Романович, – сказала, прямо глядя ему в глаза.

– Да нет же…

– Да! Виброрежим, вы забыли? Пойдите поговорите, наверняка звонок важный, а я пока с Ярославом постою.

Можно было, конечно, и не сочинять эту историю с мобильником – мальчик полностью погрузился в свои мысли и никак на нас не реагировал, но я решила все же подстраховаться.

– Звонок, – повторил дракон, прищурившись.

– Жизненно важный, – кивнула я. – Можно? – положила ладонь на плечо Ярика. Тот вздрогнул, возвращаясь в реальность, и даже голову повернул, удивленно взглянув на нас.

– Лали? – спросил так тихо, что у меня сердце сжалось. В расширенных глазах парнишки была паника… и боль от осознания собственного провала, и боязнь разочаровать отца, сестру, всех.

– Вам пора, Арс! – грубее, чем хотелось бы, рявкнула я на Туманова. На мгновение испугалась, что он пошлет сейчас меня подальше (и будет прав), но нет… уголок мужского рта дернулся, морщинка между бровей разгладилась – не послал.

– Побудь с Милаликой Сергеевной, сынок, я сейчас вернусь, – шепнул он ребенку и отошел, доставая из кармана брюк свой мобильный… который, понятное дело, был нем как рыба.

Ну а я обняла Ярослава сзади за плечи, прижала к своей груди и заговорила тихо, но уверенно:

– Послушай меня, Яруш… Тебе вовсе не обязательно оборачиваться сейчас.

– Папа ждет, – попытался возразить он.

– И непременно дождется, – спокойно сказала я. – Завтра, послезавтра или через месяц. Ты же получил благословение от этого вашего камня-торопыги.

– Торопыги? – Детские плечики дернулись от короткого смешка.

– Ага. Никогда не видела алтарь, который забегает на огонек и через пять минут делает ноги. Торопыга и есть! – Я улыбалась, то легонько сжимая его в объятиях, то мягко поглаживая по плечам. Напряжение ребенка потихоньку уходило, я это чувствовала и мысленно радовалась результату. – Но бог с ним, с алтарем… Поговорим о тебе. Чего ты сейчас боишься?

– Я не боюсь! – Мальчик снова напрягся, а я обругала себя за неосторожное слово.

– Все мы чего-то боимся, Яруш. Это нормально. Знаешь, как мне страшно было, когда нас золотой свет возле алтаря окутал?

– Правда?

– Угу! Аж до дрожи! Я чуть не сбежала в самый ответственный момент.

– Но не сбежала же! – Судя по тону, он меня… похвалил.

– Нет. Я закрыла глаза, успокоилась и… довела дело до конца. И ты тоже доведешь! Просто пойми, что не так важно, когда именно ты обернешься драконом.

– Папа разочаруется.

– Папа никогда в тебе не разочаруется, – заверила я, крепче обнимая ребенка. – Поверь моему опыту: твой отец очень сильно тебя любит и гордится тобой тоже очень. Он ничуть не сомневается, что из тебя получится прекрасный дракон… когда ты будешь к этому готов.

Я обнимала его и невольно ловила себя на мысли, что хочу сына. Или дочку, не суть. Но я точно хочу его – моего ребенка.

– Прекрасный? – Ярослав посмотрел на свои руки, чешуя на которых стала плотнее и… серее. Ногти удлинились, чуть загнулись и потемнели. – Я серый! А Злата… она такая яркая, красивая, быстрая!

– Не просто серый, а маренго! – заявила я. – Очень красивый оттенок, один из моих любимых. И мужественный к тому же. Разве ты не хочешь быть сильным, спокойным, надежным… таким, как твой папа? Как по мне, – я взяла его ладошку и повертела, разглядывая метаморфозы, – это просто офигительный для мужчины цвет. Вот бы посмотреть на тебя целиком!

– Правда офигительный? – Ярик тоже уставился на свою когтистую пятерню.

М-да, надо было подобрать, наверное, другой эпитет: подходящий, роскошный, отличный… да мало ли разных слов? Но вместо этого я повторила:

– Самый офигительный! – Действительно ведь так считала.

– Ладно, смотри!

Мальчонка приосанился, гордо вздернул острый носик и… оставил в моих руках второй халат. Обернулся он не на третьем шаге, как его сестра, а практически сразу, как разделся. Когда снимал кимоно, тело его покрывалось плотной серой чешуей, меняя форму. Счастье, что он успел отдать мне одежду прежде, чем она разлетелась на куски.