Текст книги "Сага о предателе"

Глава 8

– Малец, просыпайся! – Хэвард стоял на кухне и что-то накладывал в тарелки.

За окном стояло раннее, морозное утро. Небо было ало-красного цвета, день только вступил в свои права.

– Сегодня ты будешь учиться добывать себе еду, потому что я могу уходить надолго, и ты должен сам уметь кормить себя. Вот, надевай. Ульв нашёл все твои вещи, они чистые, – сказал старик, кидая вещи на кровать мальчика.

Дан оделся и принялся за завтрак. После еды они вышли на улицу. Хоть на дворе и стоял крепкий мороз, ветра не было. Судя по всему, они находились в низине гор, и именно они защищали эту местность от суровых ветров. Вокруг был лес, а сам дом стоял практически на берегу реки. Её воды – чёрного цвета. Река была широкой, с очень быстрым течением, поэтому льду не удавалось захватить её.

– Вот это и есть Хентель-Хейм, – проговорил старик, глядя на реку. – Её воды холодны, как лёд, а течение быстро. Попавший в неё уже никогда не выберется, поэтому не подходи близко к этой реке, это очень опасно.

– Здесь неподалёку живёт мой друг, – продолжил Хэвард. – По моей просьбе он сделал тебе лук как раз по твоему размеру. Сегодня мы будем охотиться на зайца. Я научу тебя читать следы.

– Видишь, вот? – Хэвард указал на следы мелкого животного на снегу. – Вот ещё, уходят в глубь чащи – это заяц. Ты должен идти по следам. Заяц – очень хитрое животное, он может легко запутать охотника.

Они пошли по следу. Ульвар бежал рядом, то и дело засовывая свой нос в снег, где пробегал заяц.

– Обращай внимание на волчонка, он тебе поможет. Когда он учует, что заяц рядом, ты поймёшь, – полушёпотом пояснил бородатый.

Они двинулись по следу, который петлял, проходил по кругу, но постепенно уходил всё дальше и дальше. На нетронутом человеком снегу следы зайца были отчётливо видны.

– Видишь? – всё так же тихо спросил Хэвард. – Следы закончились – это значит заяц спрыгнул с тропы и может залечь где-нибудь рядом, так что держи оружие наготове.

Дан надел стрелу и сосредоточился.

– Смотри на Ульвара, – продолжил старик.

Волк же, в свою очередь, замер и уставился в одну сторону. Он был недвижим, как статуя.

– Вспомни, как тебя учил Орм. Смотри внимательнее. Когда увидишь зверя – стреляй, но только целься немного впереди своей цели, на ход зайцу, понял? – сказал старик. Дан кивнул.

Буквально через секунду волк молниеносно бросился в сторону ельника, рядом с которым находилась небольшая горка снега. Из-под неё так же быстро выпрыгнул заяц и помчался большими прыжками прямо на Дана. Мальчик не успел отреагировать, и заяц пробежал прямо у него между ног. Дан выругался с досады и уже было опустил руки, как старик резко повернул его:

– Целься!

К удивлению мальчика, заяц, пробежав немного вперёд, резко свернул вправо и также двинулся по прямой. Дан отчётливо видел его серо-белую шёрстку среди деревьев. Он прицелился и на выдохе спустил стрелу. Тетива с хлёстким звуком метнула стрелу в цель и пробила зверя насквозь, воткнувшись в ствол дерева, а заяц упал замертво.

– У меня получилось, получилось! – с нескрываемым детским восторгом проговорил мальчик. Старик звонко рассмеялся.

– Да, ты молодец! Я и не думал, что у тебя получится с первого раза. Видно, у тебя талант, – сказал Хэвард, похлопывая ученика по плечу.

А Ульвар тем временем уже нёс добычу в зубах и бросил её под ноги своих хозяев.

– Теперь смотри: туго связываешь ему задние лапы и кладёшь в мешок.

Дан без труда сделал, что ему сказали, и все пошли обратно. На подходе к дому, Хэвард снова заговорил:

– Поймать дичь – это только полдела. Теперь ты должен суметь правильно освежевать и приготовить её, я покажу тебе как.

Он достал небольшой нож. В огромных ладонях старика он смотрелся совсем маленьким, но для Дана был в самый раз. Рукоять ножа была белого цвета, а лезвие сделано из какой-то очень тёмной стали. Раньше Дан не видел такие ножи.

– Тебе нужно подвесить тушу за задние лапы и дождаться, пока стечёт кровь. Дальше круговым срезом сначала обведи ножом одну лапу, потом вторую, вот так… – старик ловко надрезал тушку. – Теперь аккуратно сдирай с него шкуру. Сильно не тяни, подрезай все сухожилия. Теперь надрезай брюхо, тебе нужно вытащить все внутренности.

Это было уже сложнее для мальчика. Азарт охоты постепенно проходил, и Дану стало не по себе от того, что он убил зверя. Однако он понимал, что ему нужно уметь себя прокормить, поэтому без колебаний надрезал брюхо зайца и, вытащив внутренности, скинул их на окровавленный снег.

– Молодец, – улыбнулся Хэвард, – теперь пошли готовить.

– Хорошо, я только руки вымою, – сказал Дан и побежал к реке.

– Стоять! – не успел мальчик пробежать и нескольких шагов, как старик закричал на него таким басом, что Дана словно парализовало. Голос Хэварда разнёсся эхом по всей округе. Где-то вдалеке стая воронов от испуга взлетела в небо, недовольно каркая, что их покой потревожили.

– Никогда не подходи к этой реке! Я же тебя предупреждал, – уже более спокойно сказал бородатый. – Если ты в неё попадёшь, то ни я, ни кто-то другой на этом свете уже не поможет тебе. Ты сгинешь бесследно и навсегда. Она опасна, я тебе говорил об этом.

– Течение очень быстрое, – виновато закончил фразу Дан.

– Правильно. Договорились? – уже улыбаясь, сказал старик.

– Да, да, я понял, не подойду.

– За домом есть ручей. Беги туда, там и помоешь руки.

* * *

Вечер наступил достаточно быстро. Они сидели в доме и ждали, когда приготовится кролик, висевший на самодельном вертеле над костром в центре дома. Дан только сейчас заметил, что огонь никогда не поддерживался. В нём вообще не было дров, но он горел всегда ярко и никогда не гас.

– Хэвард, – обратился к старику Дан, – а почему костёр может гореть без дров, это колдовство?

– Не совсем, – весело ответил старик, – я просто попросил огонь гореть для меня, вот он и горит.

– Как это – попросил? – очень удивился мальчик.

– Не всё сразу. Настанет время, и ты всё узнаешь, а сейчас ешь.

– А ты не будешь? – спросил Дан.

– Я не голоден. Мне нужно будет уйти ночью, а когда вернусь, мы начнём с тобой учиться.

– Учиться чему? – жадно глотая жареное мясо, не унимался мальчик.

– Учиться быть достойным своих предков, – сказал Хэвард.

– Только мои предки меня не достойны, – со злобой в голосе проговорил Дан. – Мой отец предал свой народ! – Дана наполнила непонятно откуда взявшаяся ярость.

– Не говори так, – так же спокойно продолжил Хэвард. – Даже если и так, ты сам создаёшь себя. Только тебе решать, кто ты – трус, предатель или достойный человек. Если твой отец сделал такой выбор, то это лишь его решение. Ты там не был, поэтому знать наверняка не можешь. Твоя задача думать сейчас о себе… Я могу научить тебя быть воином. Тебя больше никогда не обидят.

У дана загорелись глаза.

– Я хочу научиться! – в предвкушении воскликнул мальчик.

– Значит так тому и быть. Но если ты поклянёшься, что никогда не воспользуешься своими знаниями и силой в ущерб честным людям, что ты будешь справедливым и мудрым и что всегда поможешь слабому.

– Клянусь, клянусь самим Одином! – задыхаясь от счастья проговорил мальчик. А старик разразился громким хохотом, схватившись за живот. Это даже немного смутило мальчика.

– Вот и договорились…

Глава 9

Солнце ещё только одерживало победу над ночью, его лучи медленно, но верно захватывали новые территории, а Дан уже был в полной готовности и ждал возвращения Хэварда. Позавтракав остатками вчерашней добычи, Дан с нетерпением предвкушал сегодняшний урок.

Чему же его будет учить старик? Он определённо очень сильный колдун. Может, магии? Или же нет, он научит его говорить с огнём. А, может, он будет учить его военному искусству?

– Ты уже готов? – Дан не заметил, как в дверном проёме оказался Хэвард. – Ну тогда пошли.

Они шли долго. Солнце окончательно проснулось. Мальчику не терпелось спросить, куда же они идут, но скромность и небольшой трепет не давали ему это сделать. Дан очень уважал и полюбил старика. Он ни в коем случае не хотел его обидеть, если Хэвард молчал, значит так было нужно. Вскоре они поднялись на небольшую гору.

– Смотри, малец! – старик указал на открытую поляну, на которой не было деревьев. Здесь находилось небольшое устье реки, которая впадала в Хентель-Хейм.

– Видишь тот камень? – Хэвард указал на огромный валун шарообразной формы, который находился у самой скалы. – Этот камень перегородил исток реки. Ты должен отодвинуть его, – спокойно сказал старик.

– Отодвинуть? – с широко раскрытыми от удивления глазами, переспросил мальчик.

– Да, – просто проговорил Хэвард.

– Но он же огромный! – сказал Дан.

Камень действительно был огромен, размером с добротный дом. Ни одному человеку не под силу было сдвинуть его даже на дюйм, это было видно невооружённым глазом.

– Ты уже сдался, даже не попробовав, – печально сказал старик.

Дан сжал руки в кулаки и подошёл к камню, уперевшись в него плечом.

Как и ожидал мальчик, ничего не произошло. Он толкал его, что есть сил. От своих усилий Дан даже вспотел, а мышцы начали забиваться и болеть.

– Я не могу! – совсем запыхавшись, сказал мальчик.

Старик сидел на пеньке неподалёку и курил трубку, выпуская густой дым на морозный воздух.

– Значит, ты не хочешь учиться? – спросил мальчика Хэвард.

– Хочу, но это невозможно!

Старик молча подошёл к камню. Немного подсев, он схватился руками под основание валуна и с лёгкостью поднял его. У Дана от удивления открылся рот.

– Если я могу, то сможешь и ты. Тебе не обязательно сдвинуть его сегодня, но ты должен пытаться это сделать каждый день, насколько хватит сил. Урок не в твоей силе, а в твоём упорстве и дисциплине. Важно, чтобы ты слушал меня и делал то, что я говорю, без сомнений. Ты должен верить мне, а если ты будешь сомневаться, то никогда не сдвинешь этот камень.

Дан стиснул зубы и начал толкать валун снова. Он пытался поднять его, подпереть плечом, толкал руками и ногами. Он делал это так долго, пока совсем не выбился из сил. Ему казалось, что прошёл целый день.

– На сегодня хватит. Пошли домой, – старик спрятал свою трубку за пазуху, и они пошли обратно. – Сейчас мы сходим к моему приятелю, который сделал тебе лук. Я вас познакомлю. Он поможет тебе, когда меня не будет рядом. Если нужно, поддержит тебя в трудный момент или даст мудрый совет. Только не говори ему ничего про его рост, хорошо? – старик вопросительно посмотрел на мальчика.

– Я понял, – сказал еле поспевавший за стариком Дан, – а как его зовут?

– Хм… Зови его Горм.

Жилище Горма располагалось высоко в скалах. В одной из многочисленных пещер, коими были богаты эти горы. И без того нелёгкий путь был особенно труден сейчас. Мальчик из последних сил поднимался вверх, еле успевая догонять старика, который каким-то образом даже не утопал в сугробах.

Когда они подошли к пещере, Дан услышал оттуда звонкие звуки, как в кузне. Видимо, этим и промышлял Горм. Он был кузнецом.

Они вошли в уютную и весьма просторную пещеру. На неровных чёрных стенах висели зажжённые факелы, они хорошо освещали зал. Все стены были исписаны рунами, их было настолько много, что они сливались воедино, и было тяжело разобрать, что там написано.

В центре пещеры стояла большая печь, от которой веяло жаром, а чуть поодаль расположилась такая же большая наковальня, над которой стоял человек, отбивая на ней что-то молотком. Человек этот был не совсем обычный. Ростом он был даже чуть ниже мальчика, но раза в четыре шире.

Огромные мускулистые руки, оголённые по самые плечи, показывали всю силу этого странного незнакомца. Черные волосы, заплетённые в косичку, и такая же чёрная и густая борода до груди. Она так же была красиво заплетена и зафиксирована серебряным ободом, украшенным волнистым орнаментом. Большущий нос картошкой, который предавал этому человеку добродушный, простоватый вид.

Горм часто и звонко постукивал молотом по наковальне, не обращая внимания на гостей. Хэвард громко покашлял. Незнакомец расплылся в широченной улыбке.

– Да здравствует великий Один! Как же я рад тебя видеть, старый друг, – раскинув руки, сказал Горм.

Хэвард снова прокашлялся, а Горм, быстро подойдя, обнял старика.

– Какими судьбами ты ко мне? Пришёл показать своего ученика?

– Да, Горм, именно так, – ответил старик. – Вот, знакомьтесь, это – Дан. Дан, это Горм.

Горм протянул большую руку мальчику. Немного замешкавшись, Дан сделал то же самое. Они схватили друг друга за предплечье.

«Какая же силища в его руках», – подумал мальчик. Он бы с лёгкостью мог сломать ему руку, даже не напрягаясь.

– Ну как тебе лук, хорошо стреляет? – с интересом спросил Горм.

– Да, он очень хорош, большое спасибо за такое оружие, – учтиво проговорил мальчик.

– Вот посмотришь, малыш, я такие вещи могу делать, ты ещё удивишься! – с азартом сказал Горм. Потом, немного одумавшись, проговорил, словно сам себе:

– Что же это я, даже выпить не предложил старым друзьям. У меня есть отличный мёд, я сейчас же его принесу!

Горм забежал в глубь пещеры, там был ещё один зал, но поменьше.

– Не рановато ли тебе мёд пить, захмелеешь? – спросил Хэвард у мальчика.

– Я совсем чуть-чуть, – улыбнулся Дан.

Из темноты снова вышел Горм с подносом и тремя большими деревянными кружками на нём.

– Сколь, друзья, за вас! – воскликнул Горм и в два глотка выпил содержимое кружки.

Дан попытался проделать то же самое, но не смог и один раз глотнуть этого напитка – он был настолько крепок, что мальчик как будто выпил чистого огня. Горм и Хэвард громко засмеялись, из-за чего Дан немного покраснел от стыда.

– Ничего, малец, – сказал Хэвард, – всему своё время. И ты когда-нибудь будешь пить столько, сколько захочешь, но всегда помни – всему есть мера.

* * *

Местами Дан ещё не всё понимал, что имел в виду Хэвард, когда просил его сделать те или иные вещи, но из-за того, что он любил старика и не хотел его огорчать, он слушал его беспрекословно. Всё, что говорил старик, Дан впитывал, как губка. Всё, что Хэвард говорил ему делать, Дан выполнял. Настолько сильная вера и благодарность старику была у мальчика. Каждый день он бегал к истоку реки и пытался сдвинуть камень.

Будучи маленьким, он не видел в этом действии смысла, но прошло не мало зим до того, как мальчик понял, для чего старик требовал от него сдвинуть этот проклятый валун. Дан не заметил, как из хлипкого маленько худого мальчика он постепенно превращался в сильного и мускулистого юношу. Каждая мышца напрягалась от этого занятия с камнем. Дан понял, для чего это «бессмысленное» действие было нужно. Он стал сильнее, намного. Ему понадобилось восемь зим, чтобы осознать в полной мере то, что старик всё спланировал, и всё, чем бы не занимался Дан, всё шло ему на пользу. Дан научился первоклассно охотиться, он мог выследить любого зверя.

За всё время, проведённое в лесу Хентель-Хейм, ничего особо не поменялось, кроме самого мальчика. Он подрос и окреп. Стрелять из лука Дан теперь мог хоть с закрытыми глазами. Он точно разил любую цель.

Долгими, тёмными вечерами старик рассказывал ему легенды про великих воинов. Дан знал эти истории практически наизусть. Старик учил его читать и писать. Дан освоил руны, теперь он мог читать их и знал обозначение каждой.

Хэвард всё так же часто покидал свой дом. Он мог уйти на очень долгое время. На все вопросы Дана, куда он так надолго уходит, Хэвард отвечал, что лес очень большой, и всем живым существам в нём нужно внимание старика.

Сам же Дан никогда не выходил за границы леса. Он боялся внешнего мира, боялся встретить других людей. Он не знал, о чём с ними говорить. У юноши не было цели. Он просто жил и учился всему, о чём говорил ему старик.

Со временем, когда Дан подрос, он очень сдружился с Гормом. И хоть тот не хотел обучать его кузнечному искусству, ссылаясь на то, что этому Дан должен посвятить всю жизнь, на что Дан был не особо согласен. У него был интерес, но заключался он скорее в том, чтобы смотреть, как работает Горм.

Однако Горм, помимо кузнечного дела, был ещё и превосходным фехтовальщиком. Несмотря на очень невысокий рост, Дан не встречал воина искусней, чем кузнец. Он мастерски владел топором и мечом. Дан любил сражаться на мечах с Гормом, а тот в свою очередь с охотой помогал ему в этом.

К шестнадцати годам Дан освоил искусство фехтования. Конечно, он овладел мечом не так хорошо, как его друг, но воином он стал хорошим. В суровые зимние ночи, когда Хэварда не было дома, Дан часто приходил к Горму в пещеру. Они пили невероятно крепкий эль и много-много говорили обо всём. Горм тоже полюбил Дана. Он всегда называл его «малыш», независимо от того, как быстро тот взрослел и становился мужчиной. Ну а кузнец же в свою очередь, как и Хэвард, не старел вообще. Казалось, годы были перед ними не властны. Дан на это особо внимания не обращал. Он привык к тому, что чудес в этом лесу хватало, и понимал, что Хэвард очень сильный колдун, который был добр к мальчику. Поэтому Дану всё было безразлично.

* * *

Сидя на медвежьей шкуре в пещере у Горма, Дан слушал невероятные истории, которые кузнец любил рассказывать ему, напившись эля. О богах, восседающих в своих чертогах, о войнах Троллей, Эльфов и Гномов. Горм серьёзно уверял, что волшебные народы когда-то очень густо населяли эти земли и этот лес. Сейчас же их осталось совсем немного. Они даже в хмельном угаре пытались найти хоть одного Эльфа или Гнома, но это всегда заканчивалось неудачей. А по утрам после таких посиделок Горм никогда не любил говорить на эти темы, уверяя Дана в том, что это всего лишь пьяные бредни, из-за чего Дан не особо верил в чудесный волшебный народ. Он и сам неоднократно со своим верным другом Ульваром, который из маленького волчонка тоже вырос в огромного белого волка, ростом в холке доходившим почти до груди Дана, по ночам любил побродить по лесу и заходил очень глубоко в чащу, но никогда он не видел лично никого из рассказов Горма, кроме дикого зверя или птицы.

Дан практически каждый день прибегал к кузнецу, и они часами дрались на мечах и топорах. После того, как мальчик смог победить Горма в первый раз (к этому времени ему уже было около четырнадцати лет), Хэвард от радости сделал на груди Дана ещё один знак.

Почти там же, где находилось сердце.

На следующий день после поединка, когда Дан проснулся и увидел этот знак с синеватым оттенком, старик пояснил ему, что он заслужил эту руну, и что она поможет ему, если тот будет в бою. Дан верил в это, ведь первая руна, которая, по словам старика, означала «Здоровье», помогала ему как никогда. Он не знал, что такое болеть, а если же он где-то умудрялся пораниться, то раны заживали на нём буквально за ночь. У него не было травм, он был здоров, как нормандский вепрь белоклык.

За прошедшие годы Дан очень полюбил своих друзей. И лишь в бессонные ночи, когда он оставался один в своём доме, мальчик думал об Астрид. Он смутно припоминал лица всех, кого знал в своей прошлой жизни, но только не её. Он помнил свою подругу всегда. И временами сердце просто вырывалось из груди. Дан хотел снова увидеть Астрид, показать ей, каким он стал, и сказать, что никто больше его не обидит. Мальчик даже перестал злиться на тех людей, кроме Кнуда. Его он запомнил на всю жизнь и ненавидел его больше всего на свете. Однако к остальным злоба испарилась.

Старик говорил, что когда-нибудь мальчику придётся уйти в большой мир. Он должен заслужить себе место среди богов. Хэвард непреклонно в них верил и утверждал, что только достойные после смерти смогут пировать рядом с богами в ожидании того, когда наступит последний бой, конец всего сущего. Но его мнение разнилось с мнениями воинов в поселении Дана. Они всегда говорили, что нужно достойно погибнуть только на поле боя, чтобы попасть в Вальхаллу, однако, старик говорил, что Всеотцу не нужны глупые и безжалостные войны. Один мог принять лишь достойных людей, тех воинов, которые путём самопожертвования спасают жизни других, тех людей, которые прожили жизнь честно, не отобрав у слабого, а наоборот, имея больше, могли делиться этими с другими, будь то сила для защиты нуждающихся или богатство для помощи неимущим. Всё это было сложно для понимания мальчика.

В любом случае Дану ещё предстояло проложить себе путь наверх, к богам. Но только сам старик говорил, что пока ещё рано, и Дан не смел с ним спорить, хотя ему и хотелось уйти из леса в большой мир, он никогда бы так не поступил. Он очень любил старика, как своего отца, а вот родного всё также ненавидел и хотел своими правильными деяниями смыть позор предательства со своего рода. Эта мысль всегда была в голове мальчика, он жил с ней, спрятав её глубоко в своём сердце.