Текст книги "Бегущий в ночи"

Глава тринадцатая
Родители меня убьют!

Отфыркиваясь и отплевываясь, Никита с трудом выбрался на скользкий пологий берег и обессиленно опустился на траву. Вся его одежда была перепачкана тиной, водорослями и еще чем-то неприятным. В кроссовках хлюпала вода.

Свалившись с крана, он долго плыл под водой, стараясь убраться как можно дальше от преследователей. Так долго, насколько хватило запаса воздуха в легких. А затем все время, пока вертолет кружил над заливом, освещая окрестности мощным прожектором, он ждал, сидя по шею в воде в зарослях тростника на мелководье.

Никита замерз так, что зуб на зуб не попадал, а они все летали и летали над водой – исключительное свинство с их стороны. Занимательная вышла экскурсия, ничего не скажешь!

Легостаев медленно сел, и у него тут же закружилась голова. Странно, ведь он только что чувствовал себя отлично. Даже когда скакал по крышам «Экстрополиса». Он попытался встать на ноги – стало еще хуже. Никита постоял некоторое время, уперев руки в колени, затем попробовал выпрямиться.

И тут его стошнило. Потом еще раз. А потом он взглянул на свою футболку и увидел, что она стала еще грязнее, чем была до этого.

Но вроде полегчало.

Никита стащил с себя грязную одежду, снова вошел в воду и, как мог, прополоскал вещи. Затем отжал и вновь надел. Ощущение было омерзительное. Холодно, сыро. К горлу вновь подкатывала тошнота, все тело болело, как после тяжелой работы. Мало того, голова кружилась все сильнее, мышцы то сводило судорогой, то отпускало. А еще что-то неладное творилось со зрением: все как будто расплывалось перед глазами, а затем снова обретало четкие очертания.

– Что за гадость они мне вкололи? – сам себя спросил Никита.

И что там с Еленой Владимировной? И с профессором Винником? Но время было уже позднее, и эти вопросы он решил оставить на завтра. Сейчас следовало подумать, как попасть домой.

«Родители меня убьют», – подумал Никита.

Но ему повезло – пешком добравшись до пригорода, он успел вскочить в последний автобус, который шел в его район. Кондукторша, пожилая полная женщина с добрым лицом, молча покосилась на его мокрую одежду, но ничего не сказала. И Никита был благодарен ей за это. Сейчас он находился не в том состоянии, чтобы отвечать на чьи-либо расспросы. Он выгреб из кармана всю мелочь, – горсть мокрых монеток, – и с горем пополам набрал нужную сумму на оплату проезда.

– Убери свои деньги, – мягко сказала ему кондукторша. – Тебе, похоже, и так сегодня досталось. Так что довезем тебя бесплатно. Как последнего пассажира.

– Спасибо, – искренне поблагодарил Никита.

Полтора часа спустя он стоял перед дверьми своей квартиры. Никита тихонько отпер дверь и на цыпочках прокрался в прихожую, стараясь даже не дышать, чтобы никого не разбудить. Но его старания оказались напрасными. Мама не спала; все это время она ждала его, сидя на кухне.

– Никита! – истошно закричала Ирина Юрьевна, увидев его в коридоре. – Сынок!

Она бросилась к нему, крепко прижала к себе. И тут же отпрянула.

– Господи, почему ты такой мокрый?! А запах!

Никита стрельнул глазами вокруг. Отца не видно. Наверное, задержался на работе. И слава богу! Никита начал лихорадочно соображать, что сказать. Вообще-то об объяснении следовало позаботиться заранее, но мысль об этом пришла только сейчас.

К счастью, мама не стала дожидаться ответа.

– Мальчик мой! – причитала Ирина Юрьевна. – С тобой все в порядке?! Ты ужасно выглядишь! В корпорации случился взрыв и пожар! А я все больницы объездила! Ваша учительница лежит в травматологическом отделении! А ты-то как?!

Ее громкий голос неприятно резал слух.

– Со мной все нормально, мам, – морщась, проговорил Никита.

– Ты в этом уверен?!

– Уверен.

Ирина Юрьевна тут же переменилась в лице.

– Так, может, ты тогда объяснишь, – резко проговорила она, – где ты шлялся все это время?! Я тут места себе не нахожу! А он…

Говорить правду явно не стоило. По крайней мере, пока. А вранье Никите удавалось плохо.

– Я был… – запинаясь, начал он, – в медпункте «Экстрополиса». Они хотели убедиться, что со мной все в порядке.

Ну вот. Почти правда.

– А почему ты мокрый?

– Так дождь на улице…

– Где это? – Ирина Юрьевна выглянула в окно.

– Кончился уже…

– А почему ты весь вымазан какой-то мерзостью?

– Я упал.

– В помойку, не иначе!

– В нее, – обреченно кивнул он.

– Горе ты мое луковое! Ну а позвонить мне ты не мог, чтобы я не волновалась?!

– Я… я…

Никита почувствовал, что его желудок снова скрутило.

– Ладно, – махнула рукой Ирина Юрьевна. – Ты дома, и это главное! Поздно уже. Марш в ванную, греться, а затем в постель! Завтра поговорим.

Никита тут же помчался в ванную комнату. Едва он успел закрыть за собой дверь и склониться над раковиной, как его опять стошнило.

С ним определенно что-то происходило. Странное, неладное, непонятное. Что-то прорастало внутри него, постепенно перестраивая его организм под свои нужды. Тот мерзкий желтый старик в «Экстрополисе» говорил о генах пантер и ягуаров. Как он сказал? Пантера пардус… Звучало, как в страшном сне. Да и все, что случилось позже, казалось нереальным.

Никита вдруг опять вспомнил свои бешеные скачки по крышам. Только сейчас ему стало страшно. Он в любой момент мог сорваться с парапета и свалиться вниз с многометровой высоты, но тогда его это почему-то нисколько не волновало. И как вообще он мог совершать такие прыжки?!

В дверь ванной тихонько постучали.

Никита приоткрыл узкую щелку. В коридоре стояла Марина. Увидев его, сестра брезгливо зажала нос пальцами.

– Ну и несет же от тебя!

– Не нравится, не нюхай!

– Не дерзи мне, маленькая вонючка! Я вообще-то помочь пришла!

– Помочь? – не понял Никита.

– Тошнит? – участливо спросила она.

– Угу! – кивнул он.

– Вот, держи. – Сестра протянула ему упаковку активированного угля в таблетках. – Хорошо помогает при этом деле! Помню, я тоже в пятнадцать лет впервые пива нахлебалась, так меня так потом полоскало. Я все на этом свете прокляла! Только этими таблетками и спаслась.

– Я не пил, балда, – потрясенно выдохнул Никита. – А просто болею!

– Ага, я что, по-твоему, вчера родилась, что ли?

– А ты правда в пятнадцать лет впервые напилась? – вдруг заинтересовался Никита.

Марина поняла, что прокололась.

– Только маме не рассказывай!

– А то что?

– А то я тебя головой в унитаз макну и воду спущу! Заодно и рот прополоскаешь!

Никита взял у нее таблетки.

– Спасибо, – сказал он и закрыл дверь.

Он положил упаковку на раковину и снял с себя влажную одежду.

Его кожа все еще была очень бледной. Все вены набухли; он прямо чувствовал, как по ним струится кровь, разнося по телу неведомое вещество, созданное в проклятом «Экстрополисе». Суставы ломило, словно их перекручивали со страшной силой. Хотелось поскорее прилечь.

Никита наскоро принял душ, обтерся полотенцем и, слегка покачиваясь, направился к себе в комнату. Апельсин уже вернулся с вечерней прогулки и мирно дрых, по-хозяйски развалившись на постели. Никита протянул руку, чтобы согнать нахала, но кот вдруг распахнул глаза и с ужасом уставился на хозяина. Затем пулей слетел с кровати и выскочил из комнаты.

Никита проводил его озадаченным взглядом. Обычно Апельсин вытягивался на кровати во всю длину, стараясь занять как можно больше места и давая понять: кто первый лег, тот и будет здесь спать, а все остальные могут отправляться на коврик у кровати.

Но сегодня…

В этот момент силы окончательно оставили Никиту. Опустившись на пол, он мгновенно уснул на том самом коврике, о котором намекал кот.

* * *

Этой ночью в окнах старинного особняка, некогда принадлежавшего профессору Штерну, снова горел свет. Иоланда сидела на полу в том же зале, в центре большой, идеально вычерченной мелом пентаграммы; вокруг горело множество черных свечей. Закончив читать заклинания, женщина закрыла глаза, сосредоточилась и вновь призвала к себе своего невидимого повелителя.

Гигантская кошачья тень выросла над ее головой. Иоланда открыла глаза.

– Ты снова звала меня. Чем порадуешь? – Тень лениво вытянулась на потрескавшейся стене против колдуньи и грациозно махнула длинным хвостом. Ни дать ни взять – сытая и довольная пантера, прилегшая отдохнуть.

– Свершилось! – возбужденно выдохнула Иоланда. – Его дар проснулся! Я ощутила это совсем недавно. Меня будто током ударило, когда это произошло! Пророчество Ягужинских ведьм начинает сбываться!

– Добрая весть, – похвалила тень. – Но я немного удивлен… Все произошло раньше, чем я рассчитывал. Его трансформация… Видимо, что-то подтолкнуло к пробуждению его второй натуры. Но все к лучшему. Значит, у него будет время свыкнуться с грядущими изменениями. Отныне ему уже не стать прежним. Отыщи его, Иоланда. Я хочу увидеть своего Наследника. Интересно, что он из себя представляет…

– Да будет так, мой повелитель!

Иоланда почтительно склонилась перед призраком.

Глава четырнадцатая
Школьная газета

Что за шум?

– Никита, подъем! – звенел голос Марины. – Или ты считаешь, что маленьким вонючкам полагаются маленькие вонючие привилегии?!

Как, уже подъем?! Ведь он только что лег! Никита застонал и вяло приоткрыл глаза. Вокруг стояла кромешная тьма.

Странно. Обычно по утрам его комнату заливал солнечный свет. Легостаев приподнял голову и тут же ударился обо что-то твердое. Остатки сна мгновенно улетучились, уступив место дикой панике.

Он лежал в тесном темном пространстве. Никита шевельнул рукой, и она тут же уперлась в твердую деревянную поверхность. Паника усилилась.

И тут же до Легостаева дошло, что он лежит под собственной кроватью. Никита облегченно выдохнул. Но как он сюда попал?

– Что происходит? – спросил Никита сам себя. И тут же ответил: – Не понимаю.

Он медленно выполз из-под кровати и, не вставая, сладко потянулся. Затем перевернулся на живот и уперся руками в пол. В таком положении и застала его заглянувшая в комнату Марина. Если она и была удивлена, то ничем этого не показала, – как будто каждый день видела людей, спящих на коврике у кровати.

– А я тут отжимаюсь, – был вынужден пояснить Никита.

– Чтобы стать красивым и спортивным? Не поможет, зря стараешься! Ты выглядишь, как отрыжка кита, – сказала добрая сестра. – Наверное, и чувствуешь себя точно так же.

Но Никита, как ни странно, чувствовал себя превосходно. От вчерашнего недомогания не осталось и следа. Он почесал затылок.

– Как там родители? – спросил он, рывком вскочив на ноги.

– Отец пришел только под утро, усталый и раздраженный. У них в супермаркете проводилась инвентаризация. Мама ничего не сказала ему о твоих подвигах, так что веди себя естественно.

– Мама – просто золото, – восхитился Никита.

– Ты это мне говоришь?! – улыбнулась Марина и исчезла за дверью.

Апельсин счастливо урчал, вытянувшись на подушке. При приближении Никиты он приоткрыл глаза и подозрительно на него уставился.

– Наглая рыжая морда! – сказал Никита. – Вообще-то спать на полу – твоя обязанность!

Апельсин вытаращил глаза и вскочил как встрепанный. Никита потянулся, чтобы его погладить, но кот вдруг громко зашипел и ударил его лапой. Никита в ужасе отдернул руку.

– Ты чего?!

Вместо ответа Апельсин проворно соскочил с кровати и забился под шкаф. Да что такое с котом? Никита совсем растерялся.

Когда он вышел на кухню, родители уже завтракали. Из ванной доносилось громкое пение Марины, изредка заглушаемое плеском льющейся воды.

В кухне пахло чем-то скисшим. Никита озадаченно повел носом. Запах шел со стороны холодильника, но родители, похоже, ничего не замечали.

– Ну, как прошла экскурсия? – миролюбиво поинтересовался Игорь Николаевич.

Никита вопросительно скосил глаза на маму. Она сделала вид, что не заметила.

– Нормально, – осторожно произнес мальчик.

– Я слышал, там что-то случилось. Рад, что вы не пострадали.

– Мы – нет, но нашей учительнице чуть ли не на голову упал светильник.

– Да, тетя Лена говорила мне. Ваша Елена Владимировна лежит в палате рядом с ее отделением. С учительницей уже все в порядке, скоро выпишут.

Никита снова покосился на мать. Та еле заметно мотнула головой и качнула вилкой. Ладно, мол, проехали. Парень широко улыбнулся и со спокойной душой уселся за стол. На завтрак были оладьи и омлет. Но стойкий запах кислятины перебивал аромат и того и другого.

– У нас что-то прокисло? – поморщился Никита.

Родители одновременно принюхались.

– Я ничего не чувствую, – сказала мама.

– Я тоже, – подтвердил отец.

– Странно, – удивился Никита. – Запах довольно сильный. Пахнет будто забродившим вареньем.

– Не выдумывай.

Ирина Юрьевна поставила перед сыном чашку с чаем. Но чаю почему-то не хотелось.

– А у нас случайно нет… молока? – вдруг спросил Никита.

– Молока? – удивился отец. – Ты же его никогда не любил.

– Да вот что-то захотелось, – задумчиво произнес Никита.

Мама заглянула в холодильник.

– Молока нет, – сообщила она. – Есть кефир.

– Наливай, – махнул рукой Никита.

Ирина Юрьевна недоуменно пожала плечами и налила ему полную кружку кефира. Никита тут же с жадностью к ней присосался. В этот момент в кухню вошла Марина. Она на ходу вытирала волосы большим цветастым полотенцем.

– Ты все еще здесь?! – поразилась она.

Никита, оторвавшись от кефира, удивленно на нее взглянул.

– А где я, по-твоему, должен быть?!

– По дороге в школу! Уже без пятнадцати восемь!

– Что?! – взвился Никита.

Он совершенно забыл про время.

– И правда! – всполошилась Ирина Юрьевна. – Что это мы?!

Никита в три глотка допил кефир и кинулся собираться. Школьная форма, в которой он был вчера, лежала в стиральной машине, поэтому он надел сменный комплект. Апельсин так и не вылез из-под шкафа. Наоборот, забился в самый угол и издавал громкое недовольное урчание. Но Никите сейчас было не до кота.

– За тобой Андрей сегодня заедет?! – крикнул он сестре.

– Нет. Придется тебе на скейтборде добираться!

– Я его вчера в школе оставил! Черт! Черт! Черт!

– Никита, ты даже позавтракать не успел! – воскликнула мама.

– Волка ноги кормят, – ухмыльнулась Марина.

– Это не смешно! – крикнул Никита.

Он быстро намотал на шею форменный галстук, зашнуровал кроссовки, подхватил рюкзак с учебниками и пулей вылетел из квартиры.

Марина тем временем подошла к холодильнику и вытащила из него пакет вишневого сока. Она налила сок в бокал, сделала большой глоток. И тут же, выпучив глаза, выплюнула его в раковину.

– Ты что? – испугалась Ирина Юрьевна.

– Прокис! – морщась, произнесла Марина.

– Никита говорил, что чувствует какой-то запах, – вспомнил отец. – Так это был сок?

– Как он мог его почувствовать, если пакет стоял в холодильнике? – спросила Марина.

Родители удивленно переглянулись.

Никита, приплясывая от нетерпения, нажал кнопку вызова лифта. Тишина была ему ответом. Похоже, лифт не работал.

– Ну почему именно сейчас?! – простонал Никита.

Он раздраженно пнул дверь лифта ногой. Створка вдруг резко провалилась внутрь и с грохотом полетела в шахту. Никита ошалело уставился на зияющий проем. На такой результат он не рассчитывал!

Воровато оглянувшись, – только бы соседи не услышали, – он припустил вниз по лестнице, перепрыгивая сразу через три ступеньки.

Путь до школы без доски показался ему ужасно долгим, хотя на самом деле Никита добежал за каких-нибудь десять минут. Звонок уже прозвенел, но весь 9 «А» почему-то тусовался на школьном дворе. Девочки толпились у скамейки, на которой расселись, бренча на гитарах, несколько парней из школьного ансамбля. Мальчишки разрозненными группами слонялись по скверику. Аркадий Кривоносов, Руслан Той и Арсений Попов сидели отдельно, угрюмо наблюдая, как девчонки щебечут вокруг гитаристов.

– Попов, у тебя же есть гитара? – спросил Кривоносов как раз в тот момент, когда Никита шел мимо. – Почему ты на ней не играешь? Гляди, как девушки млеют.

– Да я вообще не понимаю, как на ней играют! – недовольно буркнул Попов. – У нее ведь шесть струн, а пальцев на руке только пять.

– Если следовать твоей логике, то на рояле вообще должны играть мутанты!

Арсений озадаченно почесал бритую голову. Легостаев едва удержался от хохота. Оглядевшись по сторонам, он наконец заметил Артема Бирюкова, расположившегося на низкой скамейке, и направился к нему.

– В чем дело? – поинтересовался Никита, подходя к приятелю. – Почему вы не на занятиях?

– Так ведь Елена Владимировна в больнице. Химию сегодня отменили.

– Понятно…

Никита присел рядом.

Мимо продефилировали Вероника Леонова, Алена Кизякова и Лариса Кирсанова. Все три болтали одновременно – каждая по своему мобильнику, – стараясь перекричать друг друга.

– А ты вчера куда пропал? – спросил Артем, поправляя очки. – Я уж решил, что на тебя тоже какой-нибудь светильник свалился.

– Да я… просто заблудился в коридорах. Меня потом пожарные вывели.

– А меня с Еленой Владимировной охранники нашли. Они и «скорую» вызвали, – поделился Артем.

Он вдруг подозрительно уставился на Никиту:

– А там разве были пожарные?

Никита открыл рот, лихорадочно придумывая, что ответить, но тут на весь двор прогремел голос завуча Галины Петровны:

– Девятый «А» класс! Живо все сюда!

Она стояла на крыльце рядом с директором школы Олегом Павловичем и молоденькой вожатой Оксаной Осипенко. Учащиеся быстро столпились перед лестницей, и директор обвел их пристальным взглядом.

– Вроде бы все в сборе, – глухо проговорил он.

У Олега Павловича имелись две нехорошие черты, из-за которых его старались избегать. Во-первых, он терпеть не мог детей. Абсолютно всех, от самых маленьких до старшеклассников. А во-вторых, у него была странная манера говорить – он просто выплевывал слова в лицо собеседнику, да так, что брызги слюны летели во все стороны.

– Конечно, мы сообщим всем учащимся, – громогласно объявила Галина Петровна. – Но вы узнаете это первыми! Скоро в нашей школе начнет издаваться собственная газета, где любой желающий сможет опубликовать свою статью! В нашем районе уже выходит одна школьная газета, ее редакция располагается в центре досуговой деятельности. Но то издание расходится по нескольким школам. А у нас теперь будет свое собственное издание!

Ученики неуверенно молчали, пытаясь вычислить, как отразится это событие на их свободном времени.

– Что-то у меня дурные предчувствия, – раздался сзади приглушенный голос Ларисы.

– Мы будем издавать газету под непосредственным руководством редакции «Полуночного экспресса»! – заливалась завуч. – Они сами предложили нам помощь в рамках проекта…

Никита встрепенулся. В «Полуночном экспрессе» работала его сестра.

– Вам не так уж много осталось до окончания школы, – вещала Галина Петровна. – Самое время определиться с выбором будущей профессии. Как знать, может, кто-то из вас решит стать журналистом? Так что творите, выдумывайте, пробуйте, а мы вас во всем поддержим. Редакция «Полуночного экспресса» будет следить за вашими творческими успехами, лучшие статьи опубликуют не только в школьной газете, но и на страницах «Экспресса».

Ребята восторженно загалдели.

– Редактором будущего издания назначена Оксана Осипенко, наша вожатая, которую все вы прекрасно знаете…

При этих словах Оксана улыбнулась и помахала им рукой. Она была веселой озорной девушкой лет восемнадцати. Школьники любили ее.

– Так что по всем вопросам можете обращаться к ней, – закончила Галина Петровна и перевела дух.

– Тех, кого заинтересовала эта информация и кто хочет попробовать свои силы, – звонко проговорила Оксана, – жду сегодня после уроков в вожатской! Я подробно обо всем расскажу!

– Ах, я всю жизнь мечтала стать журналисткой! – воскликнула Вероника Леонова. – И вести колонку в журнале мод.

– А о чем ты будешь писать? – серьезно спросила Алена Кизякова, которая славилась тем, что была самой заторможенной в классе. Зато она была очень хорошенькой, так что ее мама утешала себя тем, что с такой внешностью мозги Алене не понадобятся.

– Какая разница о чем? – удивилась Вероника. – Нужно просто поработать головой!

– Как ты собираешься работать таким тупым предметом?! – послышался откуда-то сбоку голос Ирины Клепцовой.

– Это кто там крякает?! – злобно пискнула Вероника.

– Молчать! – неожиданно гаркнул Олег Павлович.

Наступила мертвая тишина.

– Живо все в спортзал! До начала следующего урока еще сорок минут! – выплюнул директор. – Мы договорились с Михаилом Федоровичем! Он найдет, чем вас занять!

Глава пятнадцатая
Первое открытие

Стены школьного спортзала сотрясались от криков, девичьего визга, топота ног и ударов мяча. Урок не был запланирован, и Михаил Федорович не сразу придумал, что делать с 9 «А». В конце концов он просто разделил их на две команды и велел играть в баскетбол.

Сам физрук, взобравшись на высокий тренерский стульчик, судил игру. Команды получились смешанные, девочки играли наравне с мальчиками. По большому счету играть умели только Аркадий Кривоносов да Игорь Лужецкий, состоявшие в баскетбольной команде школы. Остальные лишь путались у них под ногами.

Артем мешал вообще всем. Поэтому от него быстро отделались, отправив на скамью запасных, где к тому времени уже сидела Алина Ланская. Она увлеченно что-то строчила в тетради по химии, не обращая внимания на игру. Когда Артем пристроился рядом и попытался заглянуть в ее записи, девочка молча отодвинулась подальше и продолжила писать.

Никита попал в одну команду с Ириной Клепцовой, Вероникой Леоновой и Аленой Кизяковой. Кривоносов и Попов играли против них. Играли грубо, то и дело стараясь сбить Легостаева с ног. Пару раз им это удалось. Наконец Ирине Клепцовой посчастливилось перехватить подачу Ольги Ожеговой. Она резво, несмотря на свою полноту, повела мяч по площадке и уже собиралась забросить его в корзину, как вдруг на нее кинулся Арсений Попов. Ирина вылетела с поля и со всего размаху врезалась в Михаила Федоровича, явно не ожидавшего подобного поворота событий. Оба с грохотом рухнули на пол, тренерский стульчик разлетелся в щепки.

– Извините, – сконфуженно пробормотала Клепцова, поднимаясь на ноги.

Физрук с сожалением взглянул на обломки.

– Какой был стул! Ну почему у нас заборы делают из досок, а мебель из опилок?! – воскликнул он.

– Это и для меня загадка! – кивнула Клепцова. – Знали бы вы, сколько стульев я уже переломала!

– Почему-то я не удивлен, – мрачно произнес Михаил Федорович, искоса глянув на ее мощную фигуру.

Тем временем игра продолжалась. Игорь Лужецкий врезал по мячу с такой силой, что тот, отскочив от пола, молнией ударил в другой конец площадки. Вероника хотела его перехватить, но мяч пролетел между рук и прямым попаданием свалил с ног Алену Кизякову, которая как раз решила пересчитать плакаты на стене зала. Алена упала как подкошенная, а Вероника удивленно взглянула на свои руки, будто видела их впервые.

После такого происшествия Алена решила на всякий случай снова притвориться мертвой. Ее волоком оттащили с поля, и на площадку вновь вышел Артем, однако очень скоро был опять удален с подбитой коленкой.

– Что же ты, Бирюков? – осуждающе проговорил Михаил Федорович. – Позоришь коллектив. А я еще хотел ваш класс на городские соревнования выставить!

– А там будет стрельба из лука? – спросил Артем.

– Нет.

– Тогда я – пас.

В этот момент Никите как раз удалось перехватить мяч у Кривоносова и быстро повести его по площадке к корзине противника. Попов с грозным рычанием двинулся ему наперерез. Кривоносов наступал сзади.

– Давай, Легостаев! – с надеждой крикнул Михаил Федорович.

Попов несся на Никиту со скоростью локомотива. Выражение его красного, перекошенного от злости лица не предвещало ничего хорошего. Толстяк заранее сжал пальцы в кулак и вытянул руку вперед, намереваясь свалить соперника ударом в грудь. Никита все это видел, но понимал, что просто не успеет затормозить. За его спиной топотал как носорог Кривоносов.

Все дальнейшее произошло в считаные секунды. Никита сам не понял, как он это сделал. Когда до Попова оставалось всего полметра, Легостаев вдруг резко приник к полу, проскользнул между ног Арсения, перекувырнулся через голову, прижимая мяч к животу, и вскочил на ноги. Затем запустил мяч в корзину. Попов на всей скорости врезался в Кривоносова, и оба грохнулись на пол.

Мяч попал в цель, и зрители восторженно завопили. В этот момент загремел звонок на перемену. Ученики потянулись к раздевалкам. Арсений помог Аркадию подняться. Оба направились к выходу из спортзала, тихо о чем-то переговариваясь и бросая на Никиту злые взгляды. Явно замышляли какую-то гадость. Михаил Федорович собрал с пола обломки стула и исчез в тренерской. Никита остался в зале один. Он поднял с пола мяч и сжал его обеими руками.

Как это случилось? Что за безумный акробатический трюк? Раньше Никита не замечал за собой такой прыти. А сейчас без малейшего усилия сделал кульбит. Просто сделал, и все. Может, после злополучной экскурсии в «Экстрополис» с его мышцами все же что-то произошло? Хорошо еще, что никто не обратил особого внимания на этот кувырок. Меньше всего Никита желал привлекать к себе лишнее внимание.

Но опробовать новые возможности хотелось.

Медленно стуча мячом об пол, Никита направился в сторону баскетбольной корзины. Постепенно ускоряясь, он повел мяч по прямой линии. Подражая прыгунам в длину, оттолкнулся одной ногой, сделал гигантский прыжок, оттолкнулся другой, вновь взмыл в воздух и наконец совершил последний, самый впечатляющий скачок, на большой скорости устремившись к корзине, одновременно размахнувшись мячом для броска.

Позади него потрясенно охнули.

Никита, холодея от ужаса, на лету скосил глаза в сторону. Как оказалось, зря, – он с ужасным треском врезался головой в защитный щит перед корзиной. Мяч ударился в кольцо и отскочил в сторону. Никита, сильно раскачиваясь, повис на корзине; обруч, не выдержав, сломался, и парень вместе с корзиной свалился на пол.

В спортзале воцарилась мертвая тишина.

Михаил Федорович застыл в дверях тренерской, не сводя с Легостаева округлившихся глаз.

«Попал!» – пронеслось в мозгу Никиты. Только этого ему и не хватало! Он медленно сел и осторожно ощупал лоб, на котором выступила впечатляющих размеров шишка.

Михаил Федорович, опомнившись, подскочил к мальчику.

– Ты как достал до корзины? – удивленно крикнул физрук.

– Д-допрыгнул… – слегка заикаясь, пробормотал Никита.

– Как – допрыгнул?! Я не верю своим глазам! – Михаил Федорович смерил взглядом высоту. – Это же невозможно… А повторить сможешь?

– Не знаю, – пожал плечами Никита.

Он встал на ноги и протянул физруку отломленную корзину.

Михаил Федорович машинально взял ее в руки.

– Ну-ка, попробуй повторить, – сказал он. – Только на этот раз не нужно ничего ломать!

Никита отошел в центр зала. Затем разбежался и резко прыгнул, оттолкнувшись от пола обеими ногами. На этот раз прыжок вышел еще более сильным: Никита легонько шлепнул ладонью по верхнему углу щита.

На Михаила Федоровича этот шлепок произвел эффект разорвавшейся бомбы.

– Поразительно! – выдохнул он. – Легостаев! Ты меня просто шокировал!

Никита мягко приземлился на ноги. Физрук подбежал к нему и встряхнул за плечи.

– И ты столько лет скрывал это?! – не то восхищенно, не то возмущенно воскликнул он. – Признайся, ты где-то занимаешься? В какую-то секцию ходишь?

– Нет, – покачал головой Никита. – Раньше ходил на ушу. Сейчас никуда.

– Я знаю, кто тебе нужен! Это заслуженный тренер, многие чемпионы были его учениками! Я покажу тебя ему! У тебя настоящий талант, нельзя просто так закапывать его в землю!

Михаила Федоровича словно прорвало. Он говорил без остановки, так что Никита вздохнул с облегчением только тогда, когда раздался звонок. Мальчик быстро выбежал из спортзала.

* * *

– Может, расскажешь, что произошло сегодня в спортзале? – поинтересовался Артем на следующей перемене, когда они с Никитой стояли в очереди в столовой.

– Ты о чем? – недоуменно вскинул брови Легостаев.

– О твоих выкрутасах во время игры.

– А что такое? – продолжал изображать непонимание Никита.

– Да ты скакал, как горный козел! Игорь Лужецкий всю жизнь занимается баскетболом, и то не так хорош, как ты! Про Назарова я вообще молчу, а ведь он уже два раза в чемпионатах участвовал!

Никита молча поставил на свой поднос тарелку борща и стакан сока.

– Ты что, таблетки какие-то начал принимать? – с подозрением спросил Артем.

– Очумел, да?

– Нет, ну там допинг какой-нибудь, стероиды или еще что-то в этом роде. Я слышал, что некоторые спортсмены принимают.

– Ничего я не принимаю! Я что, сумасшедший? Да если бы что-то случилось, ты стал бы первым, кому бы я об этом рассказал…

Никита вдруг умолк. Артем был его лучшим другом, но Никита почему-то не решился рассказать ему о произошедшем. Наверное, когда-нибудь он это сделает, но только не сейчас, когда сам еще толком не понимает, что с ним творится.

Никита молча взял поднос и направился к ближайшему столику. Артем топал сзади. Им предстояло пройти мимо стола Кривоносова и Попова.

– А вот и наш попрыгунчик! – крикнул Кривоносов, поворачиваясь к ним. – Эй, Легостаев! Где научился так скакать?!

Никита сделал вид, что не слышит. Он хотел молча пройти мимо. Но Попов выставил в проход ногу. Никита не заметил, споткнулся, и поднос, словно в замедленной съемке, вырвался из его рук, накренился и устремился вперед, а затем, к ужасу Легостаева, смачно ударился в спину сидящей неподалеку девушки. Посуда со звоном посыпалась на пол. Борщ мгновенно пропитал белую блузку, потек по спине. Облитая борщом девушка вскрикнула и обернулась.

Это была Ольга Ожегова. Никита едва не лишился сознания.

Ольга вскочила на ноги и бросила в сторону Никиты взгляд, полный гнева и презрения.

– Придурок! – крикнула она и выбежала из столовой.

Легостаев готов был сквозь землю провалиться. Кривоносов и Попов громко захохотали. Остальные ребята к ним не присоединились, и они ржали в полной тишине. В этот момент на головы обоих вылилось по стакану компота. Дурацкий смех тут же оборвался, мокрые и взъерошенные Кривоносов и Попов резко обернулись.

Позади стояла Ирина Клепцова с пустыми стаканами в руках.

– Не слишком приятно, правда? – осведомилась она.

Кривоносов и Попов с гневными воплями вскочили из-за стола. Клепцова тут же бросила стаканы и проворно рванула к выходу. Кривоносов вне себя от ярости схватил свой поднос с недоеденным обедом и метнул его ей вдогонку.

Клепцова легко – для своего веса и объемов – вильнула в сторону уже около самой двери. И поднос врезался в человека, только что вошедшего в столовую.

Все обомлели.

В дверях стояла завуч Галина Петровна.

Красная от ярости.

Вся в картофельном пюре.

– Кто-о-о?! – взревела она так, что стекла в окнах задребезжали.

Под ее гневным взглядом, многократно увеличенным линзами очков, толпа поспешно расступилась, и вокруг ошарашенных Кривоносова и Попова мгновенно образовалась пустота.