Текст книги "Ничего, кроме магии"

– Интересные сказки… Пожалуй, эльфы поменьше людей будут. Но ненамного. Ходят слухи, что в других краях некоторые эльфы живут на деревьях. Но я там не был. Наши эльфы живут в домах и в замках.

– В замках! – восхитилась Наташа. – Здорово! Мы увидим хоть один?

– Вряд ли, – ответил Лонк. – Замки у них ближе к другому морю, на западе, в скалах. А мы направляемся к Длинному Заливу, за которым и живет Бонуций.

– От кого они обороняются? – спросила Наташа, справедливо предполагая, что замки нужно строить, если кто-то угрожает.

– Ни от кого, – ответил каухури. – Наш мир безопасен. Обычай. Да и красиво. На их вкус, и на вкус некоторых людей. Мне, например, не нравится…

– Почему? – спросила Наташа.

Лонк хмыкнул.

– Я люблю вольный ветер и лесную чащу. Но жить можно везде. Ты отдохнула?

– Отдохнула.

– Тогда поспешим дальше.

Каухури подставил девушке спину, и они отправились в путь.

По дороге ничего интересного не встречалось. Такие же, как в Деревне Посреди Леса, деревья, такие же ягоды. На привалах Наташа собирала их, чтобы не грызть одну шумшу, которой ее снабдили Тхор и его супруга. Чем питался Лонк, Наташа спросить постеснялась. Почему-то она была уверена, что он предпочитает мелкую и крупную живность и охотится на нее по ночам. Ночью каухури действительно куда-то ушел. В лесной тишине девушка слышала завывания и другие странные звуки.

Вернулся Лонк под утро. Глаза его сыто поблескивали, вид был довольный.

– Охотился? – спросила девушка.

Каухури неопределенно хмыкнул.

– Да, можно сказать и так…

– И кого же поймал?

Лонк посмотрел на девушку в некотором замешательстве. До сих пор Наташе и в голову не приходило, что волки могут чего-то стесняться, но сейчас перед ней был явно сконфуженный волк.

– Наташа, в мире, где вы живете, должно быть, свободные нравы… Но у нас об интимных отношениях не говорят так свободно…

– Разве еда – интимные отношения? – спросила девушка и тут же смущенно опустила глаза.

– Еда – нет, – ответил волк. – Кроме того, каухури, между прочим, вегетарианцы. Так что я просто посетил наш продовольственный склад неподалеку отсюда. И приятно провел там время.

Чтобы сгладить неловкость, Наташа перевела разговор на другое:

– Ты много делаешь для меня. Почему тогда не стал есть шумшу, почему не сказал, что тебе нужно завернуть на продуктовый склад? У вас не принято кормить чужаков?

Лонк вздохнул:

– Шумшу я ем тогда, когда ничего другого совершенно нельзя достать. Это раз. Ты – не чужак, а представитель дружественного разумного вида. Это два. Но ты вряд ли стала бы есть нашу пищу. Вкусы каухури весьма своеобразны. Ходят слухи, что и наши предки когда-то ели мясо и даже падаль… – Признавшись в столь постыдных делах, Лонк передернулся от отвращения. – Поэтому нам нравятся плоды особенного свойства. Люди, насколько показывает наш опыт, не только не могут есть их, но и не выносят запаха…

– Понятно, – кивнула Наташа. Только сейчас она заметила, что от Лонка действительно странно попахивает.

По просьбе Ульфиуса Сергей свернул на проселочную дорогу и проехал по ней километров пять. Дорога вывела к тихому озерцу, заросшему по краю кустарником, ивами и тополями.

– Вот и славно, – заметил Ульфиус. – Тихое, хорошее место. Здесь и отдохнем, и поработаем.

– Откуда ты знал, что дорога ведет к воде? – спросил Лунин.

– Как бы тебе сказать, – замялся Ульфиус. – Предчувствовал, пожалуй. Я, вообще говоря, не знал, что здесь озеро. Догадывался просто, что место хорошее. Ты ведь можешь понять, откуда ветер дует? Вот и я чувствую, какое место хорошее, а какое – плохое. К Машине наших врагов выйду безошибочно. Она стоит на очень плохом месте…

Сергей два раза подпрыгнул, потянулся и спросил:

– Мы здесь будем учиться фехтовать?

– Будем, – односложно и немного невпопад ответил Ульфиус.

Однако же сразу приступить к обучению не удалось. Для начала нужно было сделать меч, и Ульфиус занялся этим, колдуя над большой стальной рессорой, припасенной заранее. С нею он возился даже дольше, чем с «лексусом», который сотворил из ржавого грузовика. Сергей сначала с интересом наблюдал за действиями магистра, потом надоело, и он пошел прогуляться по берегу озера. На шее у него висел автомат, который он пока что предпочитал мечу, но место, к счастью, было безлюдным. Враги не появлялись. Сергей даже решил, что Ульфиус слишком осторожничает.

Когда он вернулся, магистр уже отложил меч в сторону и колдовал над небольшой металлической пластинкой.

«Это еще зачем?» – подумал Сергей, но у магистра ничего спрашивать не стал, боясь помешать. С пластинкой Ульфиус тоже возился долго.

Когда магистр закончил все дела, казалось, что он весь день разгружал вагоны или носил воду. Выглядел он очень усталым.

– Готово, – сообщил он Сергею, протягивая прямой тяжелый меч рукоятью вперед. – Нравится?

– Да, спасибо. Только я не большой знаток холодного оружия и не могу по достоинству оценить твою работу, – ответил Сергей. – Ты, наверное, сделал все, как надо. Мне только непонятно, почему работа заняла столько времени? Машину ты создал за пять минут…

Ульфиус вздохнул и едва заметно улыбнулся:

– Машина – ерунда. Тот же ковер-самолет. А вот создать меч – работа нелегкая. К тому же я использовал заклятия реального превращения. Созданный мною меч будет мечом сколь угодно долго – если, конечно, его не переплавить, не отравить колдовством и не сломать. Но расплавить, сломать и заколдовать это оружие совсем непросто. Именно поэтому пришлось потрудиться. Да и сам меч может бороться против большинства сложных заклятий.

– Красивый и мощный, – отметил Сергей, взвесив клинок в руке.

Меч действительно вселял уверенность, хорошо лежал в руке, наполнял ее силой.

– Твой меч – копия оружия сэра Родерика Третьего, – объяснил магистр. – Сам я не мастер-оружейник и ничего подходящего специально для тебя создать не могу. Во всяком случае, за короткое время. Но твой клинок – хорошее, универсальное оружие. Классика оружейного дела.

– Им нужно драться одной или двумя руками? – спросил Лунин.

Ульфиус улыбнулся.

– Хороший вопрос. Меч тяжелый, и его можно использовать как двуручный. Но, при необходимости, ты можешь драться им одной рукой. Я заметил, что ты достаточно силен, и скопировал для тебя именно это оружие.

Сергей снял с плеча автомат и начал размахивать мечом направо и налево. С непривычки быстро устал.

– Да, учиться тебе придется долго, – с тоской заметил Ульфиус, наблюдая за нерациональными движениями подопечного. – Время дорого. Начинать надо уже сейчас.

– Я одного не понимаю. – Сергей положил меч на землю. – Мне что, придется драться там с меченосцами? Если так, шансов у меня все равно нет. За день или два не научишься тому, чему люди учатся всю жизнь. А если нет – зачем вообще учиться фехтовать?

Ульфиус улыбнулся своей неизменной дружелюбной улыбкой, которая порой уже раздражала Сергея.

– Скорее всего, тебе встретятся на пути разные монстры, – ответил он. – Да и Темные могут быть вооружены холодным оружием. Они не обязательно будут мастерами клинка – против тех ты действительно не устоишь и минуты. Скорее, там будут зачарованные люди, владеющие мечом не лучше, чем ты. Именно для того, чтобы они не застали тебя врасплох, пригодятся основные фехтовальные навыки, которые мы сейчас изучим.

– Монстры? – протянул Сергей, которого эта перспектива совсем не вдохновила.

– Да. Различные чудовища. Ужасные и мерзкие твари, зубастые, когтистые и шипастые. Их надо будет рубить. Никаким другим оружием, кроме заговоренного меча, их не одолеешь.

Сказав это, Ульфиус лучезарно улыбнулся.

С пробитой рукой Кравчук не пытался больше напасть на вигов или даже просто встать. Кисть терзала сильная боль, ее никак нельзя было освободить. Какие-то мелкие кости, возможно, были раздроблены. Владимир Петрович только скрипел зубами.

Вспжу тем временем наклонился к самому его уху и вкрадчиво, свистящим шепотом спросил:

– Понял, что шутить тут с тобой не собираются – думают – намереваются?

Кравчук помолчал немного и ответил:

– Лучше бы уж сразу убили.

Вспжу захохотал. Остальные виги вторили ему щелканьем и другими восторженными звуками.

– Какой потешный – юморист, – заметил Мгрин. – Не зря его нам прислали. Я думал, он сам сюда забрел. А это лопух – дурак – несмышленыш.

– Кто же тебе даст умереть, дурилка? – спросил Вспжу. – Ты делу будешь служить. Большому и нужному делу. Если нет – будет тебе очень плохо и тяжело. И все равно ты потом служить – помогать – раболепствовать будешь.

Вспжу несколько раз деловито пнул Кравчука в ребра – без злобы, но со сладострастием, наслаждаясь его беспомощностью. Толчки больно отозвались в раненой руке. Другие виги встретили такое поведение Вспжу одобрительными возгласами. Некоторые тоже повскакивали с мест, но Мгрин остановил их грозным окриком:

– Нам довезти его надо в сознании до лаборатории – препараторской – тюрьмы!

Окрик Мгрина отрезвил вигов и совсем не обрадовал Кравчука – что еще за лаборатория-тюрьма такая? Было Владимиру Петровичу на редкость муторно. Иногда он и сам причинял своим врагам страдания и даже получал от этого удовольствие. Без особого содрогания думал о том, что может оказаться на их месте сам. Слабый – значит, терпи. Таков закон. Но то, что творилось с ним сейчас, не вписывалось ни в какие рамки. Он ведь не делал этим тварям ничего плохого. Убил сторожа. Ну и вы убейте. Зачем же мучить? Понятно было бы, если бы его били, терзали, жгли каленым железом – из ненависти, чтобы потом убить. Но мучить просто так, ради удовольствия? Такого садизма Кравчук не признавал.

– Если бы кто-то мне помог, – с тоской прошептал Владимир Петрович, прекрасно понимая, что никто здесь ему не поможет. – Если бы кто-то помог…

К концу второго дня пути, преодолев, наверное, километров сто пятьдесят, Наташа и Лонк добрались до края Великого Леса. Здесь все чаще попадались обширные поляны, поросшие густой сочной травой, а деревья стали ниже.

– Вот мы и подошли к границе наших владений, – объявил Лонк.

Вскоре Наташа увидела среди деревьев ровную просеку шириной метров в пять, уходившую в глубь леса.

– На тракт я собирался выйти раньше, – заметил Лонк. – Сбились с пути немного. Ну да ничего, ждать не придется. Я на вечер договорился, хозяева телегу вышлют.

– Спасибо тебе, Лонк, – поблагодарила Наташа. За два дня она прониклась к каухури большой симпатией.

– Что уж там, – потупился волк. – Думаю, еще свидимся. Буду путешествовать, забреду в вашу страну. Ты ведь от Бонуция будешь домой добираться?

– Наверное, – ответила Наташа. – Домой мне надо. Не знаю только, зачем.

– Тогда не спеши, – посоветовал Лонк. – Может быть, даже вместе пойдем. Я собираюсь странствовать в ближайшее время. Впрочем, Бонуций тебе посоветует гораздо лучше, чем я. А у меня ты совета не просила.

– Ну что ты, мне очень интересно твое мнение, – смутилась Наташа.

Тракт, к которому они вышли, выглядел довольно странно. Деревьев на нем не было, но росла низкая, будто бы ухоженная трава. Не было ни колеи, ни тропки. Создавалось впечатление, что по тракту или не ездят вообще, или ездят очень редко.

– Честно говоря, мне не очень хочется встречаться со здешними обитателями, – сказал вдруг Лонк. – Тебя я доставил, тут безопасно. Разреши попрощаться.

Каухури махнул пушистым хвостом и скрылся в лесу. Наташа даже не успела его поблагодарить.

– В чем же дело? – спросила она себя. – Тхор и его племя говорили о каких-то гордецах с севера, Лонк тоже не хочет видеться с местными жителями. Здесь, судя по его рассказам, должны жить эльфы. Выходит, они не очень приятные существа?

Размышляя таким образом, Наташа побрела по тракту, двигаясь строго по центру. Так ее можно было видеть издалека. Если за ней действительно должны приехать – вот она.

Прошло минут десять, и вдали послышался легкий шелест. Был он тих, но каждый понял бы, что шелест этот искусственного происхождения. Буквально через минуту девушка увидела мчащееся к ней темное пятно.

Наташа едва успела отойти к лесу. Рядом с ней стремительно затормозил гоночный автомобиль странной формы. Точнее, девушке показалось, что к ней подъехал автомобиль. На самом деле черная машина обтекаемой формы, расширявшаяся спереди и имевшая плоские крылышки сзади, была без колес и висела в воздухе. Строго говоря, автомобилем она именоваться не могла. В остальном же летающая повозка весьма напоминала болиды «Формулы 1».

Из машины высунулся молодой человек с пышными светлыми волосами, стянутыми зеленой лентой, и сердито уставился на Наташу.

– Зачем же идти посреди тракта? – возмущенно спросил он. – А если бы я не успел затормозить, что тогда?

Наташа даже не подумала возмутиться или ответить, что для таких случаев вдоль скоростных дорог надо ставить щиты с предупреждением. А еще – тише ездить надо. Вместо этого в ее голове пронеслась только одна мысль: «До чего красив!»

Действительно, юноша в автомобиле был необычайно хорош собой. Таких Наташа прежде и не видела никогда. Вот, скажем, Ульфиус сначала показался ей очень симпатичным. Но Ульфиус был мужественным, стойким, надежным, а потом уже красивым. А глядя на юношу-водителя, так и хотелось его погладить, мурлыкнуть и пристроиться у него на коленях. Где уж там до него Сергею…

– За тобой, что ли, я еду? – бесцеремонно спросил пилот машины.

– Я – Наташа, – сообщила девушка. – Если это о вас говорил Лонк, и если вы поможете мне добраться до Бонуция – то за мной.

Эльф выпрыгнул из машины, провел рукой по корпусу, и позади его кресла появилось еще одно сиденье, а к земле протянулась подножка, или маленький трап.

– Меня зовут Хроар. Пилот первого класса. Залезай, – предложил он. – До города домчим быстро.

Наташу такое бесцеремонное поведение начало раздражать. Ни «пожалуйста», ни «добро пожаловать»… Будто бы она набивалась к нему в пассажирки. Впрочем, примерно так оно и было…

– Мне не в город надо, а к Бонуцию, – сообщила она, поджав губки.

– Из города к Бонуцию и поедешь, – ответил Хроар. – Там близко. Куда я тебя на ночь глядя к Бонуцию повезу? Заблудишься, потеряешься. Да еще и от него нагоняй получу. Поехали быстрее – скоро стемнеет.

Наташа не совсем поняла возражения эльфа, но послушно влезла в машину и втянула свой мешок, причем Хроар даже не сделал попытки ей помочь. Как только девушка уселась, эльф одним движением взлетел в свое кресло. Машина круто развернулась, отчего Наташу бросило на боковую стенку, и заскользила над трактом, набирая скорость. Через пару минут деревья по сторонам тракта проносились едва различимыми тенями. Быстро темнело.

Эльф, пристально глядя на дорогу, напевал. Видно было, что поет между прочим, как люди посвистывают на ходу, и все же Наташе показалось, что красивее пения она в жизни не слыхала. Да и голос у Хроара был проникновенный, берущий за душу. Слов песни Наташа не поняла. Может быть, их и вовсе не было.

Мчались около получаса. Совсем стемнело, и Хроар включил фары, освещавшие дорогу впереди метров на двести. Из-за большой скорости Наташа плохо различала тракт и удивлялась, как эльф может так сильно гнать.

– Тебе дорогу нормально видно? – спросила она. – На большой скорости и с таким освещением…

Девушка ожидала, что эльф скажет что-то грубое, вроде «не твоего ума дело», и, можно сказать, специально его провоцировала. Но он ничего подобного не сказал.

– Я прекрасно вижу дорогу и без дополнительного освещения, – сообщил Хроар. – Звезды светят ярко. Фонари я включил, чтобы мой экипаж заранее замечали зверушки, которые переходят через тракт. Не хочу лишний раз тормозить.

Наташа пожала плечами. Эльф был совсем уж непонятным. Не очень воспитанным, но все же милым.

«Интересно, они все такие?» – подумала Наташа. Водитель ее заинтересовал.

Вскоре на горизонте показались огни. На фоне темного неба Наташа различила контуры башен, силуэты огромных домов или дворцов. Много света было у самой земли – видимо, маленьких домов в городе тоже хватало.

– Вот и Роскар, – сообщил Хроар. – Тебя везти в гостиницу?

– Есть еще варианты? – поинтересовалась Наташа.

– Могу высадить тебя на окраине, – ответил эльф. – У нас вокруг города – прекрасные рощи с мягкой травой. Там можно переночевать совсем бесплатно. А в гостинице с тебя сдерут несколько шкурок.

Наташа не вполне поняла, что имел в виду Хроар. Скорее всего, переночевать в гостинице стоило денег. Ну да кое-какие средства у нее имелись, а ночевать под открытым небом девушке совсем не хотелось. Кроме того, Наташа была разочарована тем, что эльф не пригласил ее переночевать у себя. Она бы, конечно, с возмущением отказалась, но само предложение очень бы ей польстило…

– А как я из гостиницы доберусь до Бонуция?

– На такси. Или вызовешь кого-нибудь из внешней охраны или отдела торговых сношений, – ответил эльф. – Они занимаются перевозками и контактами с другими странами. Закажут машину и доставят тебя, куда попросишь.

– Как же я их вызову? – вновь спросила дотошная девушка, хотя прекрасно понимала, что гораздо проще выяснить все в гостинице.

– По телефону, как же еще? – немного раздраженно ответил Хроар. – Или сходишь в департамент пешком. Язык доведет куда надо.

– А если я остановлюсь в роще?

– Найдешь телефонную будку, – буркнул эльф. Видно было, что пассажирка ему уже надоела.

– В гостиницу, – холодно приказала Наташа, решив, что церемониться с водителем, если он такой грубиян, не стоит. Будь он хоть трижды красавцем.

Подросток всю ночь лазил по территории «Барса» и ни на шаг не отпускал от себя Белоусова.

– Мы здесь ловушек и сигнализаций понаставим, – объяснил он. – Маг или его подручные их обойти могут, но вряд ли все обойдут. Некоторые снять можно. Вреда они тогда им не причинят, да только нам о появлении врагов просигналят. Вот мы помощь и пришлем. Только бойся, Ио, случайно тревогу поднять. За поднятие беспричинной паники с тебя строжайше взыщется.

– Что еще за Ио? – передернулся Белоусов, забывший о своей новой обидной кличке.

– Ну, как же… Ты же – исполняющий обязанности, – объяснил подросток, тихо хихикая. – Или тебе не все равно, как тебя называют, Семеныч?

Олегу было уже все равно, возмущаться и спорить он не стал. Белоусов устал и был напуган. Понятно, почему Кравчуку захотелось из дела выйти. Но ради таких прибылей можно потерпеть. Не прошло и недели, а он заработал полмиллиона долларов. Чистыми. В свой карман. Мог бы заработать и больше. Однако пока решил не спешить…

Проклятый пес следом за машиной проник на территорию предприятия и исчез. Должно быть, устроился в каком-то темном углу между складами. Белоусов поймал себя на мысли, что теперь будет опасаться ходить по своему же двору. А подросток лазил вокруг ангара с Машиной, мерзко подхихикивая, чертя мелком круги и линии на земле и на асфальте. Два дежурных автоматчика, которым Белоусов велел стоять тихо и помалкивать, недоуменно таращили глаза на мальчишку.

– Самострелы у тебя есть, Белоусов? – спросил тинэйджер. – Хорошо бы самострелов поставить.

– Вон они, мои самострелы. – Олег кивнул на автоматчиков. – Какие еще нужны?

– Человек – самое ненадежное звено любой цепи, – нахально сообщил подросток. – Люди слабы и ненадежны.

– Других нам не дано, – философски заметил Белоусов.

– Я о людях в общем, – строго посмотрел на заместителя директора «Барса» паренек.

Под утро мальчишка закончил свои манипуляции.

– В круги пусть никто не входит, – объяснил он. – Изжарит заживо. Людям, которые здесь работают, я ключи дам, чтобы на них ловушки и сигнализация не срабатывали.

– Ключ можно отобрать, подделать или купить, – предположил Белоусов.

– Ошибаешься, Ио, – хихикнул тинэйджер. – Тебе самому ключ нужен?

– Конечно, – ответил Олег.

– Давай руку, – приказал мальчишка.

Белоусов сунул ему руку. Подросток с недетской силой вцепился в нее. Только сейчас Олег заметил на среднем пальце его правой руки большой серебряный перстень, совсем мальчишке не подходивший. Белоусов был почти уверен, что перстня раньше не было. Сейчас кольцо светилось красноватым светом.

Мальчишка, крепко держа руку Белоусова, плотно приложил перстень к его запястью. Ожидавший всего заместитель директора громко закричал и попытался вырваться. Перстень оказался раскаленным. Но тинэйджер не отпускал. Он продержал перстень секунды две и только тогда отвел руку.

Белоусов взглянул на свое запястье. На нем горел странный рисунок, а может быть, даже надпись на неведомом языке.

– Теперь тебе ловушки не страшны, – заметил подросток. – Те, которые мы поставили для наших врагов. Но не думай, что печать тебя от всего защитит.

– Я не думаю, – проскрипел зубами Белоусов.

– Нам уже нужно уходить, – сообщил подросток. – Помнишь тех двоих, которые были на квартире у журналистки?

– Ну?

– Найди их, пока они сюда не явились. Нужно застать их врасплох и убить.

– Где я их буду искать? И как убью, когда их главный даже вашего специалиста в грязную лужу превратил?

– Дуракам везет, – нагло заметил мальчишка. – Пошли своих людей поискать. Может, что получится.

– Ладно, ты говорил, тебе пора. Вот и вали отсюда, – предложил Белоусов.

– Не болей, Ио, – попрощался подросток, показал Олегу Семеновичу средний палец и направился к воротам. Но до ворот не дошел – растаял в воздухе.

Белоусов, старательно обходя нарисованные на земле круги, пошел в комнату отдыха – поспать хотя бы несколько часов.

Два дня подряд Сергей под руководством Ульфиуса изучал финты, выпады, стойки и другие фехтовальные премудрости. Вечером второго дня Ульфиус объявил, что ему нужно отлучиться по делам, но занятиям его отлучка не помеха: Сергею по программе как раз нужно отдохнуть и по-медитировать. Тот был не против. Все тело его болело от ударов мечом Ульфиуса, который заклинанием накинул на меч нечто наподобие невидимого резинового шланга, и меч его не рубил, но дубинка из него вышла изрядная. На магистра, который истязал его два дня, Сергей не мог уже смотреть. Если бы не школа карате, давно бы плюнул и послал учителя куда подальше. Но Сергей был орешек крепкий, и Ульфиуса радовали его успехи.

Солнце еще не село, когда магистр исчез в неизвестном направлении. Сергей устроился на берегу озера, наблюдая за тем, как стремительно удлиняются, наползая на воду, тени пирамидальных тополей. Вокруг было тихо и благостно.

Неожиданно по воде пошла тихая рябь. Потом среди волн образовалась гладкая площадка, на которой возник темный силуэт. Сергей от удивления забыл обо всем, но потом быстро вспомнил, что и ему, и Ульфиусу угрожает опасность, и потянулся за мечом – благо тот лежал на траве поблизости.

Существо на воде обрело, казалось бы, материальность, но это не мешало ему оставаться на поверхности воды, как будто оно ничего не весило. Внешне существо походило на человека, но было с серой кожей, в темной одежде, а роста – в половину человеческого.

Быстро приблизившись, словно ступая по воде, существо заявило:

– Ну, привет тебе, Лунин.

– Привет и тебе, – ответил Сергей, сжимая рукоять меча.

Страха молодой человек не испытывал. Существо не выглядело грозным, но уже то, что оно могло ходить по воде или висеть в воздухе, говорило о многом.

– Забыл о девушке своей? – спросил серый карлик.

– Почему забыл? – с нехорошим предчувствием спросил Лунин. – Помню. А тебе какое дело?

– Хорошо, что помнишь. За Светлых воевать, оно, конечно, приятно. Почет, уважение, высокие идеалы… Памятник на родине героя посмертно. Или запись в анналы, пылящиеся в третьеразрядной библиотеке второсортного мира. Даже плакать от восторга хочется. Только цели у вас разные. Твоему Ульфиусу что – услал девчонку в Тмутаракань и рад. Безопасное, как ему кажется, место. А оно ведь совсем не безопасное. Самый что ни на есть пограничный мир. Совсем не Авенор Благословенный. Туда ее небось не отправил, к себе домой…

Существо всхлипнуло – то ли сочувствуя Наташе, то ли, наоборот, насмехаясь над Луниным.

– Ну и что? – не поддался на провокацию Сергей.

– Да то, что друзья ваши девушку уже выследили. И не сегодня-завтра возьмут. Так что поторапливаться тебе надо, Лунин.

Сергей задумался. Было ему грустно и противно. Верить появившейся из ниоткуда твари не хотелось, но и не верить было боязно. А ну как правду говорит?

– Ладно, пусть даже и так. Ты откуда взялся такой, доброжелатель? И что тебе за интерес в этом деле?

– Интерес мой простой, – едва заметно поднимаясь и опускаясь над водой, ничуть ее не колебля, ответил серый. – Я разведчик, струмер. У своего драгоценного Ульфиуса можешь спросить, кто такие струмеры. Не из Темных, нет. Сами по себе. А выгода мне простая. Сведения добываю, заинтересованным лицам их продаю. Могу тебе продать – так вроде бы всем лучше будет. Но могу и Темным. Жаль, конечно, Наташу, да мне свою прибыль получить надо. Работы с ней много было. Вот, стало быть, и все дела…

– Что ж ты говоришь, что не Темный, если гадостями такими занимаешься? – возмутился Сергей.

– Не Темный, не Темный, – обиделся струмер. – Ты Темных настоящих не видел. Я ведь к тебе сначала пришел. А Темный обязательно к врагам сначала обратился бы. Наташе твоей я плохого не сделаю. Если Темные что сделают – не моя вина.

– Ну и дрянь же ты, – бросил Сергей.

– Всегда-то нас, струмеров, так благодарят, – заметило существо. – У меня ведь тоже чувство собственного достоинства есть. Разумная ведь тварь. Вот обижусь да и уйду.

Качавшийся над водой субъект повернулся и стал отдаляться.

– Подожди уходить! – воскликнул Сергей. – Погорячился я. Только откуда мне знать, что ты правду говоришь?

– Ну, фотографий предъявить не могу, – ответил карлик, разворачиваясь и вновь приближаясь. – Не обучены фотографии делать. А все же Наташу твою я издалека видел. Как раз когда волк огромный к ней подбирался. Хороший мир, правда? Волки без намордников шастают. Ну, волку я ее сожрать не дал – она мне живой нужна. Волка она может не бояться. А эльфы – те могут и похуже что сделать. Эти твари такие, злобные и коварные. Ульфиус, конечно, о них другого мнения… Ничего ему не говори. Да и платить мне он запретит. Так что помалкивай. Я еще приду…

– Что же тебе нужно от меня? – спросил Сергей, подозревая, что цена будет высокой. – Сокровищами я не владею, душу не продаю…

– Ту игрушку, которую сделал для тебя Ульфиус. Вижу, сейчас ее при тебе нет. Не доверяет магистр, да оно и понятно.

– Что за игрушку? – удивился Сергей.

– Браслет. Видишь, говорит: верь мне во всем. Сам тебе не верит. И браслет не отдал. Если тебе сделал – так отдай сразу…

– Да не говорил он мне ничего такого, – пробормотал Лунин. – И браслет мне не нужен, наверное.

– Ну, не говорил, так скажет. Пожалуй, ты ему про то, что я приходил, вообще не рассказывай. Он от тебя подвигов ждет. А я за одну маленькую пластинку тебе Наташу добуду. И доставлю сюда в целости и сохранности. Так-то. Ты, как надумаешь помощь мою купить, от Ульфиуса в сторонку отойди да и скажи громко: струмер, готов отдать товар! Тут я и появлюсь…

Карлик развернулся и зашлепал по воде. Перейдя озеро, он скрылся в кустах на противоположном берегу. Сергей задумчиво смотрел ему вслед. Конечно, доверять струмеру у него не было никаких оснований. Но и Ульфиусу верить безгранично, наверное, не стоило. Спрашивается, зачем он услал Наташу? Почему бы не поселить ее в другом городе, под чужим именем, в безопасности? При его-то возможностях…

Отдавать карлику браслет Сергей тоже считал неправильным. Ведь если Ульфиус даст браслет ему, то для дела. И отдай он его этому серому – неизвестно, что приключится. А ну как и себе пригодится. Да и обмануть может. Магистру из Авенора Сергей верил больше, чем неведомому карлику.

И все-таки в ухо будто бы шептали: «Может, никакой он и не магистр, и вовсе не из Авенора? Может, самый обыкновенный инопланетный шаромыга?»

Летоцикл с шумом и грохотом приземлился в неведомом и явно нехорошем месте. Наверное, в городе, потому что вокруг стоял шум. Раздавались крики, грохот, по темным стальным стенам летоцикла пробегали сполохи то ли от костров, то ли от факелов.

– Вставай, скотина – дрянь – подонок, – обратился Большой Мгрин к Кравчуку.

– Как же я встану – рука к полу прибита? – прохрипел измученный человек. Мог бы и вообще ничего не отвечать, да страшно было – опять бить начнут.

– Я и забыл – не помню – не учел, – усмехнулся Мгрин. – Вспжу, что делать будем?

– Руку отрезать – и вся недолга – конец, – ответил Вспжу.

– Так от него скоро ни куска не останется, – возразил Мгрин. – Он шебутной – взбалмошный. Вытаскивай свой гвоздь – болт – пулю.

Вспжу вновь наставил на Кравчука пистолет и нажал на спусковой крючок. Однако пуля из ствола не вылетела. Напротив, та, что пригвоздила Владимира Петровича к полу, с металлическим скрежетом устремилась к стволу оружия и прилипла к нему. Руку Кравчука невыносимо дернуло, сознание помутилось.

Очнулся он в темном коридоре. Ухватив за руки и за ноги, его тащили четыре вига. Рядом шла довольно большая группа этих существ, среди которых Кравчук заметил Большого Мгрина.

– Очухался – оклемался – очнулся, – сообщил Мгрин товарищам. – Злобный – вредный – отчаянный, но не стойкий. В руднике за три дня сломается – сдастся – скиснет.

– Может, его туда лучше насовсем – навеки? – спросил толстый виг, вокруг которого подобострастно вились другие серокожие твари. – А вместо него создадим фантом – призрак – модель. Твое мнение, Мгрин?

– Неплохо бы, да и этот может быть полезен. Дешевле убедить – заставить – купить его.

– Совет решит – придумает, – подытожил толстый.

Кравчука внесли в большую круглую комнату. На лавках вдоль стен и прямо на полу сидели виги. Все они молчали, время от времени поглядывая друг на друга. Кравчук уловил напряжение, которое проскакивало иногда между вигами. Казалось бы, никто не сказал ни слова, но Владимир Петрович понял, что идет дискуссия.

Минут через двадцать Мгрин сообщил Кравчуку:

– Пойдешь в рудники условно навеки. Будешь работать под плеткой. Начальником твоим будет Вспжу.

Гостиница оказалась основательным трехэтажным зданием с большими окнами. Подъезд освещали два зеленых фонаря, дорожка к входу была выложена то ли полудрагоценными камнями, то ли их удачной имитацией. Наташа едва удержалась, чтобы не ахнуть, – так все было красиво. Другие дома в Роскаре Наташа разглядеть не успела – Хроар гнал по улицам, как сумасшедший.

– С тебя три шкурки, – сообщил эльф, остановив свой автомобиль.

Наташа так привыкла, что все для нее делают бесплатно, что даже немного растерялась. Надо же, волки помогали ей даром, а эльфы – замечательные и прекрасные эльфы – потребовали с нее деньги.

– Сколько это будет в мерах шумшу? – спросила Наташа немного высокомерно, чтобы скрыть обиду.