Текст книги "Альмарион. Тропа памяти"

– Ладно. Если ты считаешь, что тебе это необходимо…

– Во всяком случае, лишним не будет. – Покивал я. – И еще раз извини…

– Я же сказал, забудь! – Улыбнулся кошак. – Клянусь Сумраком, тебе удалось меня удивить. И… я рад, что в этот раз ты не использовал свою магию. – Махрал снова потер шею и, махнув на прощанье рукой, удалился.

Я закрыл за ним дверь и, подойдя к расколотой стенной панели, пару минут пялился на рукоять декоративного ножика. Потом попробовал вытащить. Попыхтев и изрядно вспотев, я с горем пополам раскачал железяку и извлек ее из стены. Лезвие погнулось и было целиком покрыто глубокими царапинами. Дрянной металл. Хотя он же не для битв предназначен, а чистить и резать яблоки.

Покрутив столовый прибор в руках, я активировал заклинание трансформации, заставив нож растечься у меня в ладони куском вязкой глины. Затем я проверенным способом прервал подпитку плетения и, через пару мгновений у меня в руке уже находился целехонький посеребренный нож, который я, прежде чем снова залезть в кровать, от греха подальше оставил в тарелке на столе, в центре комнаты.

Устроившись под теплым одеялом, я понял, что снова заснуть не получится. Слишком сильная встряска перебила весь сон на корню.

И, раз уж бодрствую, стоит, наверное, совершить прогулку в глубины своего разума. В последнее время меня что-то потряхивает от участившихся видений, и ответы, как мне кажется, я могу найти только в себе самом. Да и вообще, тревожно что-то…

* * *

Я погрузился в Тао-Ши, но открывшаяся картина была… необычной. Мой внутренний мир снова сменил свои декорации. В этот раз весьма кардинально.

Складывающийся в рисунок едва намечающихся волн золотистый песок простирался во все стороны, куда хватало взгляда. Горячий воздух поднимался от него вверх, порождая зыбкое марево и делая каждый вдох колючим и сухим. Раскаленная мертвая пустыня заполнила все вокруг, навевая все новые и новые порции колючих песчинок, пожирающих это псевдопространство.

Я растерянно огляделся и только сейчас обратил внимание на какой-то глухой рокот, доносящийся сверху. Пока я задирал голову, во мне уже начало зарождаться плохое предчувствие, и не зря. Небо падало.

Массивные конструкции, заменяющие в моей персональной реальности небосвод, уже не были столь далеки как прежде. Они опустились настолько, что создавалось впечатление – протяни руку, и этого будет достаточно, чтобы коснуться шершавой поверхности титанического конструктора. И он стал явно более активен, нежели в мое последнее посещение. Да и не припомню я, чтобы небесные камни ранее распадались на части, чтобы вновь собраться воедино, но уже в иной, безумной многоугольной форме.

Я с трудом оторвал взгляд от происходящего вверху и, пытаясь сориентироваться, начал озираться.

Далеко не с первого раза удалось рассмотреть торчащий из песка уголок знакомого фолианта. Он практически утонул в небольшом бархане. Видимо, я как всегда появился на прежнем месте, посреди озера. Бывшего озера, если быть точным. Я быстро определил взглядом, в какой стороне находятся тории, и направился к ним. Храмовые врата были погружены в вездесущий песок бесконечной пустыни до середины столбов, но видны были все еще хорошо. Уже от них я определился с направлением и двинулся к месту, где состоялось знакомство с моим внутренним двойником. Если он все еще здесь, то я, скорее всего, найду его.

Из-за мерцающего воздуха окружающее пространство расплывалось в нечеткую искаженную мозаику уже через десяток шагов. Хорошо, что пот в этой виртуальной реальности не заливал мне глаза. Впрочем, жару я все же испытывал на себе в полной мере и страдал от нее не меньше, чем если бы это происходило в реальности. Если настоящая пустыня хоть вполовину такая же, как это место, то попасть в ее пылающие объятия в будущем у меня нет никакого желания.

Альтер обнаружился именно там, где я и думал. Он сидел, откинувшись назад, устало опираясь на руки, и со спокойным интересом рассматривал разверзшееся в небесах представление. Его кожа посерела и потрескалась, а усталый, мертвенный взгляд нагонял тоску.

– Что тут происходит? – спросил я, подойдя практически вплотную и неторопливо усаживаясь, подогнув под себя ноги.

– Все становится так, как должно, – прозвучал спокойный голос моего двойника. При этом его потрескавшиеся губы оставались сомкнуты.

– Я не понимаю. – Покачал я головой.

– Понимаешь, – все так же спокойно возразил Альтер. И в тот же миг я осознал, что да, я понимаю.

Отныне я не буду прежним. С каждым днем я буду меняться. Неконтролируемо приближаться к некоему состоянию, в котором, возможно хотя бы отчасти, восстановится баланс моего израненного «я». А это значит, что прорвавшиеся в мой разум осколки чужих личностей и те, которые проникнут в него в ближайшее время, лишь часть проблемы.

Альтер уйдет. Не справившись со своей задачей, он растворится там, откуда пришел, оставив меня один на один с возможными неприятностями, от которых не убежать. От себя, как бы иногда этого не хотелось, не убежишь. Рухнет, выросшее в лакуне сознания, мое внутреннее пространство – мир, который я вырастил неосознанно, стремясь заполнить противоестественную пустоту, оставшуюся после выжженного куска моей души. Участятся сводящие с ума сны о чужих жизнях, несущие крупицы знаний и расшатывающие мою личность… Я еще не скоро пойму, кто я есть на самом деле, но уже сейчас кристально ясно осознал, что сломан, как может быть сломан сложный механизм. Я все еще тикаю, мои шестеренки натужно трудятся, а противовесы скользят вверх и вниз на смазанных маслом цепях, но часть меня безвозвратно утеряна. И мне только предстоит узнать, как глубоки раны, нанесенные неизвестным врагом… Пока что неизвестным.

– Я больше не смогу контролировать поток осколков воспоминаний, – меланхолично произнес Альтер. – Время на исходе.

– Я уже понял. – Вздохнул я. – Мы выдержим. Я выдержу.

Мы оба знали, что это просто жалкая попытка успокоить самого себя. Но пройти через это испытание, так или иначе, придется.

Дальше мы просто сидели и молчали.

Тот, кто родился в моей голове как буфер от потока сводящих с ума знаний, незаметно растворялся. Пустота, ставшая местом временного пристанища моего внутреннего мира, затягивалась…

* * *

– Никаких результатов, госпожа. – Склонился в полупоклоне эльф.

– Дюжина, – раздраженно прошипела жрица, нервно прохаживаясь вокруг стола. – Дюжина дней, и мы не смогли даже приблизительно определить, кто или что связано с Великой Матерью! Мое время тут подходит к концу. Скоро отъезд, а я все еще в неведении. Это неприемлемо!

Внезапно девушка всхлипнула и совершенно по-детски шмыгнула носом. Глава охраны тактично проигнорировал как внезапный гнев, так и последующее поведение госпожи, демонстрирующее ее слабость. После инициации эльфийка с трудом справлялась со своим эмоциональным фоном, хотя в последнее время ее контроль все же стал заметно лучше. Если не принимать во внимание редкие вспышки, подобные этой, можно было сказать, что она практически оправилась после активации своей жреческой Силы.

– Мы контролировали практически весь храм в момент вашего контакта, – уверенно произнес дроу. – Один эльф, с десяток гномов и полсотни людей. Эльфа мы проверили сразу. Смесок лесных и лунных эльфов. Не старше восьмидесяти лет. Довольно сильный маг Жизни. На всякий случай проверили его вашим амулетом, вдруг на нем лежит печать Тьмы. Это точно не он. И если госпожа не ошиблась…

– Я не могла ошибиться! – Резко качнула головой Иллиншари так, что ее пепельные волосы взметнулись и в красивом беспорядке опустились на плечи.

– Тогда получается, что госпожа ощутила след касания Великой Матери на одном из короткоживущих. Гномов проверим. В древности вроде бы был у них культ Тьмы. Люди… Весьма маловероятно, что Великая Мать снизошла до них. Но оставим как крайнюю версию. Хотя это, в любом случае, будет сложно. Найти всех, кто тогда был в храме, практически нереально. – Дроу помолчал и, кивнув своим мыслям, продолжил: – Еще мы можем рассмотреть вариант с древними артефактами. То, что наши хроники не сохранили упоминание о таковых, еще не значит, что артефакты с частицей Истинной Тьмы не существуют. Впрочем, может быть, я действительно чего-то не знаю.

– Артефакт… – Девушка замерла на месте и, прикусив нижнюю губу, возродила в памяти ощущения, накрывшие ее тогда в храме. – Нет! Я уверена, что это не мог быть артефакт. Я почувствовала пульсацию его жизни, отголоски эмоций, пусть и слабо, но все же. Ни один артефакт не способен на такое. Короткоживущие… Не думаю, что отмеченный Великой Матерью один из них. Проверьте еще раз смеска. Если надо, спровоцируйте, только аккуратно. И ни в коем случае не светитесь!

– Да, госпожа! Разумеется. Мы будем осторожны. – Воин дроу склонился в более низком поклоне и, не меняя позы, сделав несколько шагов назад, скрылся за дверью.

Принцесса тяжело рухнула в кресло и закрыла лицо руками.

– Как же тяжело принимать все эти решения, – тихо пробормотала она. – Только бы не натворить ошибок…

Во взгляде Иллиншари, развеяв муть сомнений, вспыхнула решимость. Через пару ударов сердца, после того как через жемчужный кулон на золотой цепочке, охватывающей ее смуглую шейку, был брошен Зов, дверь приоткрылась и в комнату скользнул один из эльфов охраны. Принцесса знала, что он был назначен лично Советом, и делала вид, что ей не известен этот факт, а Шельт, так звали дроу, делал вид, что он верит в ее актерский талант. Но сейчас принцессе было не до этих политических игр.

– Гран Шельт.

– Да, моя госпожа! – Склонился дроу, нервно дернув щекой на обращение, соответствующее его истинному статусу.

– Мне нужно, чтобы ты связался с Советом и передал его членам мое послание, – ровным голосом произнесла Иль.

– Но, госпожа! – Шельт растерянно округлил свои сапфировые глаза и даже выпрямился, что было против всех правил этикета, предписывающих находящемуся наедине с особой правящего рода всегда пребывать в поклоне, соответствующем статусу. Резкая перемена в их маленькой игре «я знаю, что ты знаешь», сломавшая устоявшуюся схему, была для него довольно неожиданной. – Как простой воин может…

– Прекрати! – поморщившись, приказала Иль. – Сейчас не та ситуация, чтобы продолжать все эти шпионские забавы. – Она знала, что даже перед лицом смерти, зачастую, лицедеи не снимают своих масок, но, в данном случае, ситуация требовала менять устоявшиеся неписаные законы. Если дело касается Великой Матери, вся эта мышиная возня не имеет никакого значения. А принцессе было необходимо принять слишком сложное решение, чтобы она могла позволить себе полагаться на собственный опыт и брать на себя всю немалую ответственность. Ей срочно был нужен совет. Причем ее обращение должно оставаться тайной, а значит, официальные способы связи с Советом отпадают. – Мне нужна прямая связь. Сегодня. Крайний срок завтра.

Дроу спохватился и снова почтительно склонил голову, но уже не так глубоко, показывая, что он принял новые правила игры.

– Как прикажете, моя госпожа. Постараюсь все устроить сегодня вечером.

– Буду надеяться.

* * *

Вэйс стоял у окна и задумчиво наблюдал за тем, как Эавир гоняет Криса по площадке для физических упражнений, устроенной во внутреннем дворе, скрытом от чужих любопытных глаз. Магистр еще ни разу не пожалел, что взял парня в ученики. Очень хотелось большего – поставить магическое клеймо и быть полностью уверенным, что он не исчезнет, прежде чем перестанет быть полезным и интересным, но, к сожалению, это было невозможно по весьма объективным причинам. Жрец, или некто, близкий к этому понятию, не тот уровень Силы, с которым можно вот так вот запросто шутить.

Феномен, присущий Крису, вызывал у мага восторг и исследовательский зуд. И тут речь не о том, что в нем было невозможно определить мага. Похожие свойства имеют некоторые школы одаренных, хоть в их случае этот эффект более объясним и не столь абсолютен. Дело уже в ином. Взять хотя бы изучение нескольких простых блоков плетений. Крис изучил их едва ли не сразу, как рассмотрел их схемы в книге и выслушал подробные пояснения учителя. Даже опытный маг, сталкиваясь с новыми плетениями, осваивает их не меньше нескольких дней. Крис же выдал результат сразу.

Вэйс, благодаря своим наблюдениям, даже предположил, что Крис может полноценно видеть магию, что свойственно лишь опытным магам. Но даже если так – это не объясняет множество мелочей. Пусть он видит и даже чувствует форму, настройку и направленность, очевидно, что этого недостаточно для столь стремительного познания. Даже зависть берет.

Магистру удалось раздобыть пару капель крови ученика, когда тот поранился на полигоне. Однако подробное изучение лишь показало, что Крис человек чистейшей пробы.

Кстати говоря, у всех магов кровь фонила магической силой, даже если была взята у них в состоянии покоя, а вот у Криса фон был нулевой. Это отличало его не только от магов, но и от простых людей, которые, являясь неодаренными, в разной степени излучали пассивно поглощенную Силу. В итоге, сделанные наблюдения породили еще больше вопросов, чем было изначально.

Однако не только это сейчас занимало голову артефактора. Вэйс начал замечать, что Крис внутренне меняется. Это происходит почти незаметно, но всего за седмицу сильные перемены претерпел его стиль общения. И так, довольно скрытный, парень стал еще более немногословным и, вдобавок, хмурым. Невозможно было не заметить, что, если первые дни прошлой седмицы он искренне радовался процессу обучения магическому искусству, то теперь стал скуп на эмоции. Физические тренировки и фехтование хоть немного помогали ему раскрыться, но, к сожалению, не надолго…

Махрал несколько раз отмечал в разговорах, что некоторые упражнения и разминочные элементы, привнесенные Крисом в рисунок занятий, очень напоминают некие неизвестные ему приемы боевого искусства. Причем, судя по всему, очень эффективного, если даже некие крохи, продемонстрированные Крисом, заставили махрала проявить столь неприкрытый интерес.

Несколько раз, сквозь пелену мрачной сосредоточенности, проглядывал прошлый непосредственный паренек. Но это были лишь мгновения. Когда это происходило, Крис всегда, словно спохватившись, одергивал себя, вновь погружаясь в ставшее уже привычным состояние.

Магистр понимал, что подобное изменение в поведении должно иметь под собой какую-то серьезную причину. Но не приказывать же ученику выворачивать перед ним свою душу наизнанку. Просить? Вряд ли ответ будет честным. Оказанное внимание лишь заставит проявить настороженность. А делать что-то надо. Время ограничено. В конце концов, статус временного ученика истекает где-то в конце лета. И, едва ученический перстень разрушится, Вэйсу предстоит попробовать предложить парню постоянное место подле себя. Но и тут вырисовывается большая проблема – Крис не пойдет на полную ученическую клятву, а без нее многие тайны магистра, да и, чего уж греха таить, королевства, могут оказаться под угрозой. А ведь это был бы идеальный вариант, позволяющий Вэйсу добраться до всех секретов парня. Но не судьба. С теми Силами, которые касаются Криса, спорить бессмысленно, глупо и смертельно опасно. Жрец он или нет, дело десятое, когда сталкиваешься с тем, что, несмотря на свои знания и многолетний опыт, не способен объяснить.

Ко всему, совершенно непонятно, что в тот памятный день небольшого эксперимента, в виде попытки столкновения Криса с эйлендроур, произошло в храме. Вроде бы все было спокойно, ничего необычного. Запланированная встреча приближалась к своей кульминации, но Крис внезапно заволновался и практически сбежал. А теперь аналитики Париона почти в один голос твердят, что происходит какая-то ненавязчивая и очень скрытная деятельность окружения посла эйлендроур. Наблюдатели отметили, что момент подозрительно поспешного ухода парня совпал с некоей тревожностью жрицы. И хотя для конкретных выводов фактов было маловато, не нужно быть гением, чтобы понять, что это как-то связано с Крисом. Так что, можно сказать, отчасти посещение храма Светлых богов было результативным.

На предложение аналитиков повторно свести Криса лицом к лицу с принцессой и Вэйс, и Парион ответили отрицательным покачиванием головы. Идея, конечно, сама по себе неплоха и напрашивается сама собой, но играть чужими фигурами, не обладая полной информацией, было бы опрометчиво. Тем более, когда на весах может лежать интерес Высших Сил. Если они еще не встретились, значит, так и должно быть.

Магистр еще немного понаблюдал, как Эавир ловкими молниеносными ударами по рукам выбивает тренировочную рапиру из рук соперника, а Крис при этом только недовольно морщится и упорно продолжает спарринг. И ведь с каждым разом держится все дольше! Сам Вэйс был не любителем колюще-режущего оружия. Для мага его уровня, пусть он и специализировался лишь на артефактах, оно не играло большой роли. Однако оценить скорость, с которой Крис постигал науку клинкового боя, без особых подсказок со стороны Эавира, он мог. Да и не было у махрала особых учительских навыков. Он действовал по принципу – захочет, научится.

Артефактор отошел от окна и плеснул в бокал из графина янтарной дубовой настойки. Стоило расслабиться. Он в последнее время постоянно на нервах. Надо отвлечься. Как дальше быть, покажет только время. Особенно с Крисом, будущее решение по которому будет принимать уже король. Уж кто-кто, а Ардэн Третий должен понимать, что делать в подобной ситуации. Он еще ни разу не ошибся. Как и его предки. Потому и правит Род Энес все эти века…

* * *

С момента событий в храме прошел месяц. Четыре полные седмицы и еще два дня, если быть точнее. И каждый из них был наполнен моим стремлением стать лучше – днем, и борьбой с самим собой – едва я погружался в сон.

После того как лакуна в моем внутреннем мире затянулась, каждая ночь стала для меня пыткой. Осколки чужих жизней упорно донимали меня, привнося крупицы по большей части бесполезных знаний и умений и вызывая по утрам жуткие приступы мигрени, которая не исцелялась никакими заклинаниями. Впрочем, грех жаловаться. Кроме головных болей, происходящее более никаких негативных эффектов, несмотря на мои опасения, на меня не оказывало.

Кое-что, конечно, все же изменилось. Мой характер, да и многие жизненные ценности, так же как и некоторые принципы, стали иными. Но главное, это был все тот же я. Может, немного более жесткий, но таким бы я стал в любом случае, как мне кажется. Как ни крути, а излишней гуманностью этот мир не отмечен.

Кстати, проследив тенденцию видений об иных воплощениях, я решил, что можно начинать настраиваться на позитивный лад. Активность вспышек прошлых личностей явно шла на спад. И весьма заметно. Перерыв между ними стал ощутимо больше. Участившиеся спокойные сновидения стали давать мне достаточную передышку, чтобы подготовиться к следующему «аттракциону» погружения в чужие, не всегда понятные, фрагменты жизни. И если подобная динамика будет держаться и дальше, можно будет вздохнуть с облегчением.

Состояние Тао-Ши, после исчезновения лакуны в сознании, стало мне недоступно. Горевать я по этому поводу не стал. Слишком сложно оказалось самостоятельно разобраться, как использовать его себе на пользу. Но я решил, что рано или поздно все же освою этот метод погружения. Осталось только найти толкового учителя в этой области.

Тем временем моя жизнь не стояла на месте.

Вэйсом не так давно мне была подкинута идея завести дневник, в который смогу записывать важную информацию из того, что узнал на занятиях и почерпнул из прочтенных книг. Это сопровождалось подарком в виде чистой книги с кожаным переплетом и страницами из настоящей, хоть и сероватой, бумаги. Подарок был царский, ведь в лавках тонкая упаковка самой дешевой харты – своеобразной бюджетной разновидности бумаги – стоила порядка пяти десятков серебряных монет. При этом особым качеством и долговечностью она не отличалась. Хитрит учитель или нет, понять было сложно, но его предложение встретило во мне отклик. Действительно, почему бы и нет?!

На всякий случай, я отнесся к подарку с закономерным подозрением. Разыгравшаяся у меня паранойя твердила, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке и всем от меня что-то нужно. Поэтому, дабы у некоторых несознательных личностей не возникло соблазна сунуть нос в мои заметки, писать я решил на родном русском языке, который на Альмарионе ни одна живая душа знать не может.

Записей я пока что сделал не очень много. Не то чтобы времени этому делу не уделял, просто особо нечего было писать. Чести быть «увековеченными» стали лишь несколько моих неубедительных наработок в области плетения да пара записей о текущем положении дел. Сегодня же я взялся за дневник с намерением просто немного убить время.

Скоропись русских букв смотрелась чуждо и непривычно, и я улыбнулся, представив себе озадаченность тех, кто решит эти записи у меня позаимствовать. Пролистнув плотно заполненные текстом листы, я крепко сжал в пальцах грифель и принялся неторопливо записывать крайние события своей жизни и кое-какую интересную свежую информацию.

«Месяц Светарь. День восьмой.

Пока что в моей жизни все идет по-прежнему. Немного удивляюсь, что так быстро освоился в новой для себя обстановке, но с каждым днем все больше вживаюсь в роль ученика мага.

Вэйс действительно хороший учитель. Заметно, что у него богатый опыт в этом деле. Правда, немного напрягает, что каждое занятие, как и любая магическая практика, проходит в кольце из активированных артефактов его собственного изобретения. Но в то же время радует, что в ряде случаев результаты этого наблюдения становятся доступны и мне. Уверен, не во всех подробностях, но и так вполне интересно и познавательно.

Классические заклинания, как оказалось, я творю как все нормальные маги. Они оставляют след в эфире и закономерно ощущаются, даже без специальных приспособлений. А вот специально устроенное в нужный момент подкачивание магией тела, как я и предполагал ранее, игнорируется любыми проверками. И это значит, что магическая энергия, запущенная по моим внутренним каналам, работает по несколько иному принципу.

Систематические знания, полученные от Вэйса, весьма органично заполнили пробелы в той информации, которая была предоставлена Вереском. То, что бывший учитель закладывал в фундамент моего магического образования, как выяснилось, ныне считается весьма устаревшим и не продуктивным. Современные маги уже давно обучаются по иной методике. Однако не сказал бы, что она мне подходит. Мои способности явно лежат на ином плане, чем у простых магов. Благодаря тому, что я подробно вижу магические проявления, учиться мне проще. Но уроки Вэйса построены так, что я получаю меньший объем информации, чем могу усвоить. И, хотя это меня не устраивает, изменить я ничего не могу».

Вэйс учил меня так, как в Ишрантарской магической академии учили всех начинающих магов. Знания давались по одной схеме – зубришь простейшие блоки плетений, которые можно на пальцах объяснить, затем учишься по-разному комбинировать их меж собой. А уже получившееся в итоге складывается в базовые заклинания. Кстати, минимальные требования к вложенной в плетения энергии, как оказалось, зависят от количества этих блоков. Никогда раньше не обращал внимания. Впрочем, я и измерять объемы магической силы, затраченной на заклинания, так и не наловчился. Хотя чувствовать наполненность своего довольно внушительного резерва я все же как-то приспособился.

В общем, блоки блоками, вот только по этому прогрессивному методу было совершенно непонятно, как вся созданная конструкция работает! Маги учатся получать четкую схему построения плетения, плюс инструкции к управляющим структурам, если они есть. И все! Даже думать не нужно. Выучил и пользуйся. Наверное, по этой самой причине простейшая надстройка заклинания моего Глобуса[5]5
  «Глобус» – заклинание, разработанное Крисом (см. книгу первую); усиливает и маскирует включенное внутрь себя заклинание.


[Закрыть], значительно повышающая эффективность и мощность заклинаний и применимая к большинству плетений, никому даже в голову не пришла.

Я почесал затылок обратной стороной грифеля и перевернул страницу, но раздавшийся стук в дверь прервал мои размышления.

– Готов? – пробасил с той стороны Тайк, проинструктированный Эавиром не врываться в комнату с разбега, как тут, видимо, принято.

– Всегда готов. – Я с сожалением отложил грифель и закрыл обтянутую светлой кожей обложку.

Понаблюдав за нашим весельем на тренировочной площадке, Тайк не так давно решил к нам присоединиться. И вот уж третий день мы по утрам веселым молодым стадом бегаем кругами и делаем разминку.

Должен заметить, что эти занятия благотворно сказались на моей физической форме. Мышцы заметно окрепли, а суставы приобрели ощутимую гибкость. И хотя прогресс был аномально быстрый, сильного удивления у моего «тренера» он не вызвал. Видимо, махрал привык к моим странностям.

Однако лично для меня этих успехов было все равно недостаточно. Чтобы начать тренироваться в азах искусства Теней, доставшегося мне «по наследству», нужно достигнуть много большего.

Одно из комплексных упражнений для начинающих, напоминающее ката, которые я взял за привычку исполнять вместо разминки, пока что едва удавалось довести дальше середины. Но я на быстрый результат и не надеялся. К тому же время еще есть. Буду развиваться, пока имеется такая возможность. Кто его знает, что ждет меня в будущем. Одними заклинаниями сыт не будешь.

А уж как вытянулось лицо махрала, когда он впервые увидел этот медленный боевой танец – далеко не идеальный, но, тем не менее, красивый и завораживающий. Даже удивительно, почему он до сих пор не задал мне ни одного вопроса о том, что это такое было. Хотя, если начнет допытываться, пожалуй, научу. Ведь только благодаря ему я за довольно короткий срок неплохо подтянул свою физическую форму и освоил азы фехтования. Ну, не так чтобы прямо освоил, но риск отрезать себе в бою что-нибудь нужное для меня теперь минимален. Дуэлянт из меня по-прежнему, мягко говоря, так себе – секунды на три нормальному бойцу. Но пару раз уверенно махнуть тренировочной рапирой я уже в силах, а значит, сразу позиции не сдам. Хотя, должен признать, ковырялки, которыми принято размахивать у аристократов, это не мое. Вот были бы у меня короткие клинки…

Мистическая тоска по мечам, которыми владел тот воин из моего сна-жизни, досталась мне в довесок к знаниям и умениям, которыми я обладал, но не мог использовать в полной мере. Откровенно говоря, даже при помощи магии мне понадобится не один год, чтобы сравняться с тем человеком, фрагмент памяти которого ассимилировался во мне. Сейчас я только в начале пути и достиг лишь сотой, а то и тысячной, доли того, чем мог бы обладать. С другой стороны, у меня есть к чему стремиться.

С этими мыслями я спустился вниз и вышел через боковой проход на тренировочную площадку. Раздевшись до пояса, я отошел в сторонку и принялся за традиционную разминку. Боевой танец я исполнял на автомате. Голова была занята другим – как выкроить больше времени на библиотеку учителя до начала назначенных занятий.

Да, уж что меня бесконечно радовало, так это библиотека Вэйса, которая была выше всяких похвал. Кое-что новенькое по географии Альмариона и народам, его населяющим, я из нее уже почерпнул. На очереди были научные труды по миростроению, теориям менталистики, артефакторики, элементалистики и многого другого. Вэйсу, как артефактору, было жизненно необходимо разбираться во всех магических направлениях, что и определяло столь широкий набор литературы, в полной мере удовлетворяющий нынче мою тягу к знаниям.

Последнее движение ката подошло к завершению, и я подхватил свое тренировочное оружие. Махрал уже разогрелся и, нетерпеливо переступая с ноги на ногу, ожидал меня. Я не стал тянуть время и направился к нему. Сегодня у меня было настроение выложиться по полной программе…

* * *

Все утро кошак посвятил скользящим блокам, так что досталось мне изрядно. Понять принцип и освоить нехитрые приемы было нетрудно. Чем-то подобным, только для другого типа клинков, я в теории уже владел. Но пришлось изображать из себя манекен, чтобы не показывать, что получилось почти сразу. И так странностей за мной тянется немало.

Я ведь не могу ему рассказать, что все эти финты так быстро изучаю только благодаря некоторым специфическим знаниям, доставшимся мне из чужих жизней. А махрал – это не осторожный Вэйс. Может плюнуть на все и начать требовать объяснить, как это у меня выходит. Вспыльчив он чрезмерно и импульсивен, но парень хороший. На Земле я таких встречал мало.

После тренировки мы разбежались – каждый по своим делам. Эавир в лабораторию, Тайк испарился вообще почти сразу после разминки, а лично я утек к себе в комнату. Там я сразу же заперся в ванной и включил максимально сильный напор воды, быстро смывшей усталость и неприятный запах. Блаженство!

Выйдя из душа, я с удовольствием потянулся, уже привычно не обращая внимания на тупую боль от синяков. Можно было бы избавиться от них с помощью заклинания, но в последнее время я стал замечать, что тело само себя исцеляет, без какого-либо вмешательства с моей стороны. Сомневаюсь, что это полноценная регенерация, однако царапины и кровоподтеки исчезают меньше чем за день. Удобно.

Я с удовольствием отметил, что темные пятна на груди и руках уже желтеют, накинул рубашку и, глянув на циферблат огромных часов, расположенных на стене у двери, заторопился в библиотеку. До индивидуальных занятий с Вэйсом время еще было.

Библиотекой, в понимании современного человека из моего мира, эту комнату назвать было сложно. Массивный застекленный книжный шкаф на четыре полки, неплотно заставленный тяжелыми фолиантами. Маловато, по меркам Земли. Но учитывая специфику книг и их дороговизну, тут, однозначно, Клондайк.

Я открыл дверцу и провел пальцем по корешкам кладезей знаний. Пожалуй, сегодня будет магография. С трудом представляю себе, что исследует эта наука, но разобраться будет интересно.

* * *

– …Или мир безумен, или я схожу с ума, – сделал я вывод, закончив сравнивать карты из книг «Картография Альмариона и народы, земли его населяющие» и «Магография. Энергетические течения как они есть». Оба рисунка, вычерченных на больших листах, сложенных и вклеенных в книги, были исполнены весьма вольно. Но я разобрался… И завис.

На первый взгляд, ничего необычного не было, если не брать в расчет то, что это карты иного мира. На одном развороте, не без художественных элементов, было изображено два огромных материка, наш – Алем, и западный – Дэмхаст. И если Алем имел еще довольно скромные размеры, то Дэмхаст, судя по масштабу, вполне мог посоперничать с земной Евразией. На нашем материке местами были прорисованы башенки городов и линии дорог. А вот Дэмхаст такой подробностью похвастаться не мог, и почти вся его площадь была покрыта белыми пятнами. На развороте из второй книги присутствовали те же самые контуры материков с их горами и реками, но без населенных пунктов, географических названий, да и вообще, деталей было по минимуму. Приоритет же был отдан цветной штриховке, обозначающей плотность магического фона в той или иной местности.