Текст книги "Психология страха"

4.1. Астенические и стенические формы страха

Страх, как отмечает К. К. Платонов [221], проявляется в двух основных формах – астенической и стенической. Первая проявляется в пассивно-оборонительных реакциях (например, в оцепенении, ступоре с общим мышечным напряжением, дрожи – «рефлекс мнимой смерти») и в активно-оборонительных реакциях – в мобилизации своих возможностей для предупреждения опасного исхода (бегство) или для противоборства с угрозой. Пассивно-оборонительные реакции И. П. Павлов связывал с торможением корковых центров. «То, что психологически называется страхом, трусостью, боязливостью, имеет своим физиологическим субстратом тормозное состояние больших полушарий» [215, с. 432]. Примером такого ярко выраженного страха является упоминаемый В. С. Дерябиным [86] случай, когда после знаменитого землетрясения в Мессине одна женщина оставалась трое суток в своей постели с ребенком на третьем этаже, онемев и без движения, хотя без труда могла спастись; ребенок за это время умер.

И. П. Павлов, однако, слишком узко трактовал механизмы страха, не учитывая, что он может быть связан и с состоянием возбуждения корковых клеток, с «двигательной бурей», т. е. с бессистемной двигательной активностью человека.

В этом мире всегда есть опасность для тех, кто боится.

Бернард Шоу

Стеническое проявление страха выражается в состоянии «боевого возбуждения», а по сути – в агрессивном поведении. Оно связано с активной сознательной деятельностью в момент опасности и может быть положительно окрашенным, т. е. человек испытывает своеобразное наслаждение и повышение психической активности. Это «упоение страхом», о котором писал А. С. Пушкин: «Все, все, что гибелью грозит, для сердца смертного таит неизъяснимы наслажденья» («Пир во время чумы»). Ради получения этого наслаждения люди катаются на «американских горках», прыгают с парашютом и т. д. Объяснение этому довольно странному с точки зрения логики поведению дается Ричардом Соломоном [490] в теории двустороннего давления. Ее суть состоит в том, что как позитивные, так и негативные эмоциональные процессы автоматически включают антагонистические им эмоциональные процессы. По Соломону, положительные эмоциональные реакции возникают не вследствие редукции (устранения) отрицательных эмоциональных переживаний, а вследствие того, что отрицательные эмоциональные реакции приводят к выработке опиатов, которые вызывают переживание удовольствия, эйфории.

Найден способ управления реакцией мозга на страх

Ученые исследовали механизмы реакции на страх в мозге и возможность влиять на них, изменяя модель поведения с пассивной на активную. Исследования проводились на мышах, однако в дальнейшем они могут помочь в борьбе со стрессами у людей, сообщает журнал «Neuron».

Группа исследователей из Европейской лаборатории молекулярной биологии в Монтеротондо (Италия) под руководством Корнелиуса Гросса пыталась выяснить, почему страх вызывает различные стратегии поведения, заставляя некоторых бежать очертя голову, других – замирать на месте в ожидании своей участи, а третьих – встречать опасность лицом к лицу с готовностью ей противостоять.

Для этого ученые использовали лабораторных животных, у которых с помощью серии упражнений был выработан условный рефлекс – чувство страха в ответ на звук определенной частоты. В серии предварительных экспериментов ученые сопровождали этот звук коротким электрическим ударом животных – из-за чего те, заслышав звук, научились замирать в ожидании импульса.

Кроме того, эти мыши обладали специальными генетическими мутациями, благодаря которым определенный тип нейронов (тип I) в миндалине получал избирательную чувствительность к определенному медицинскому препарату. Введенный в организм животных с помощью инъекции, этот препарат блокировал электрическую активность нейронов.

Как выяснили ученые в ходе дальнейших экспериментов, такая блокировка приводила к коренной смене стратегии поведения животных при возникновении у них чувства страха: вместо того, чтобы замереть на месте, мыши, услышав знакомый звук, начинали озираться и вставали на задние лапы, пытаясь выявить источник угрозы.

«Мыши не перестали бояться, однако перешли от пассивной стратегии поведения к активной, что оказалось совсем неожиданным результатом», – сказал Гросс, слова которого приводит пресс-служба лаборатории.

По материалам Интернета [http://ri.ua/story/ 288305]

Другое объяснение возникновения агрессии при страхе следует из того факта, что страх может сопровождаться гневом. Вот что пишет по этому поводу Пол Экман: «Если мы не замираем и не бежим, то следующей вероятной реакцией будет гнев на то, что угрожает нам.[13]13
  Это предсказывалось в теории психолога Леонарда Берковица; он утверждал, что неприятные события могут вызвать либо гнев, либо страх в зависимости от ситуационных факторов раньше, чем проявятся результаты научения и врожденные склонности [344].


[Закрыть] Довольно часто именно гнев приходит на смену страху. Нет подтвержденных научных данных о том, что мы можем испытывать две эмоции одновременно, но с практической точки зрения это не так уж и важно. Мы можем попеременно испытывать страх и гнев (или любую другую эмоцию) настолько быстро, что эти чувства будут сливаться. Если угрожающий нам человек выглядит более сильным, то, вероятно, мы почувствуем страх, а не гнев, но мы можем также временами или после устранения опасности испытывать гнев на человека, угрожавшего нам причинением вреда. Мы можем также рассердиться на себя за то, что мы испугались, если считаем, что не должны были испытывать страха в этой ситуации» [229, с. 193].

4.2. Испуг

Особой, фило– и онтогенетически первой формой страха является испуг, или неожиданный (внезапный) страх. Испуг, как отмечал И. М. Сеченов, – явление инстинктивное (поэтому и К. Д. Ушинский называл его инстинктивным, или органическим, страхом), а возникающие в результате его защитные действия – непроизвольные. Он возникает в ответ на неожиданно появляющийся сильный звук, какой-либо объект или возникающее внезапно кинестезическое ощущение (например, потеря опоры) и проявляется в трех формах: оцепенении, паническом бегстве и беспорядочном мышечном возбуждении. Для него характерна кратковременность протекания: оцепенение быстро проходит и может смениться двигательным возбуждением.

Некоторые западные ученые не относят испуг к страху, а обозначают его как «реакцию вздрагивания», как чисто биологическую реакцию, в отличие от страха, имеющего психологическую природу [48]. И в наше время К. Изард [122] и П. Экман [229,378] придерживаются такой же, весьма спорной, на мой взгляд, точки зрения. Для П. Экмана испуг – это физический рефлекс (например, на сверхсильный раздражитель – выстрел холостым патроном). Жизнь показывает, что испуг тоже может иметь психологическую основу в виде пережитого страха. Так, матери рассказывают, что их дети, пережившие артобстрелы и бомбежки в Восточной Украине, теперь вздрагивают при каждом сильном звуке, например когда хлопают дверью. А бойцы украинского «Беркута», участвовавшие в боях в Восточной Украине, рассказывали, что испытывают сильную тревогу, когда слышат шум от пролетающих вертолетов.

В Словаре С. И. Ожегова испуг определяется как внезапное чувство страха.

В большинстве психологических словарей испуг рассматривается как сложная, непроизвольная реакция на внезапный, непредвиденный стимул. Правда, отмечается, что встречающееся иногда понимание испуга как рефлекса применимо только к новорожденным; в отношении людей другого возраста термин «рефлекс испуга» становится несколько «неадекватным» в связи со сложностью этого феномена.

Испуг появляется через четверть секунды и исчезает через полсекунды. Именно кратковременность дает основание П. Экману не считать испуг эмоцией, так как любая эмоция, пишет он, более продолжительная. Это утверждение весьма спорно. Вздрагивание действительно длится доли секунды, но реакция испуга этим не ограничивается. Наблюдается и переживание испуга, т. е. страх, о чем пишет и сам П. Экман: «Никто не может подавить реакцию страха, даже если он будет точно знать, когда возникнет громкий шум (выделено мной. – Е. И.)» [229, с. 190]. И это правда. Эксперименты Н. Д. Скрябина подтвердили это. Однако возникает вопрос: что же появляется у человека при громком шуме – страх или испуг? Или автор, сам того не замечая, отождествил их и тем самым дезавуировал свое заявление, что испуг – не эмоция (так как страх для него, безусловно, является эмоцией)?

Самым общим рефлекторным проявлением испуга является вздрагивание. Выражены вегетативные проявления – тахикардия или брадикардия, побледнение лица, обмороки, похолодание конечностей, сухость во рту и др. При испуге, пишет П. Экман, проявляется характерная мимика: глаза закрываются, брови опускаются, а губы становятся напряженно растянутыми. Возможны непроизвольное мочеиспускание и опорожнение кишечника («медвежья болезнь»[14]14
  Это название, очевидно, связано с рассказами охотников, которые замечали, что если подкрасться к медведю сзади и ударить его рогатиной, то у него возникает испуг, сопровождающийся непроизвольным опорожнением кишечника.


[Закрыть]).

Изучение вегетативных сдвигов и тремора при испуге, осуществленное Н. Д. Скрябиным [253], показало, что реакция испуга протекает у лиц с различным уровнем смелости по-разному. У лиц с низкой степенью смелости выражено учащение пульса, причем сразу после выстрела нередко бывают «паузы» в сокращении сердца. У лиц с высокой степенью смелости таких «пауз» нет. У боязливых тремор возрастает значительно больше, чем у смелых. Зато кожно-гальваническая реакция (КГР) у последних может быть более выраженной (рис. 4.1).

Рис. 4.1. Индивидуальные показатели КГР улиц с различной степенью смелости: А – испытуемый с высокой степенью смелости; Б – испытуемый с низкой степенью смелости

4.3. Ужас

Ужас (как разновидность аффекта) – состояние сильного страха, отличительной чертой которого является подавленность (оцепенение), иногда дрожь – в общем, отсутствие активной реакции по устранению источника страха.

Оцепенение является защитной реакцией животного организма на испуг в случае, если угроза явно превосходит возможности организма противостоять ей при том, что отсутствует возможность скрыться.

Ужас может возникнуть и после простого наблюдения страшных событий (природных и техногенных катастроф, актов террора и т. п.), часто бывает достаточно о них услышать или испытать их иным образом.

Чарлз Дарвин описывает ужас следующим образом: «Сердце бьется совершенно беспорядочно, останавливается, и наступает обморок; лицо покрыто мертвенной бледностью; дыхание затруднено, крылья ноздрей широко раздвинуты, губы конвульсивно двигаются, как у человека, который задыхается, впалые щеки дрожат, в горле происходит глотание и вдыхание, выпученные, почти не покрытые веками глаза устремлены на объект страха или безостановочно вращаются из стороны в сторону. ‹…› Зрачки при этом бывают непомерно расширены. Все мышцы коченеют или приходят в конвульсивные движения: кулаки попеременно то сжимаются, то разжимаются, нередко эти движения бывают судорожными. Руки бывают или простерты вперед или могут беспорядочно охватывать голову. В других случаях появляется неудержимое стремление обратиться в бегство, это стремление бывает столь сильно, что самые храбрые солдаты могут быть охвачены внезапной паникой» (цит. по [88]).

Близкое к этому описание ужаса дается и Г. Ланге: «От ужаса [люди] становятся неподвижны, „каменеют“, он „оковывает“, приковывает к земле („ноги отнимаются“). Парализование мускулов органов речи затрудняет или совершенно прекращает способность произносить слова; голос делается хриплым и надорванным, „немеют“ от ужаса; язык не может повернуться, мускулы лица расслабляются, широко раскрытые глаза вследствие паралича сжимательных мускулов становятся неподвижны, пристальны и упорны. Человек, охваченный внезапным ужасом, может упасть, парализованный, на землю; а если мускульная иннервация неправильна и прерывиста, то он начинает дрожать, трепетать, заикаться от страха. ‹…› Конвульсивное сокращение сосудосжимающих мускулов и вызванная ими анемия кожи производят ‹…› бледность ‹…› и ощущение холода: „мороз по коже пробегает“, кровь „леденеет“, „стынет“ в жилах. Вследствие этой внезапной и сильной анемии кожи происходит, вероятно, то быстрое поседение волос, которое иногда наблюдается как последствие жестокого страха; есть даже несомненные примеры, доказывающие, что сильный ужас может вызвать почти внезапное выпадение волос. ‹…› Когда говорят, что от ужаса волосы на голове становятся дыбом, то этим, во всяком случае слишком сильным выражением, обозначают действие судорожного сокращения тонких мышечных волоконец, прикрепляющихся к корням волос в коже, отчего последняя приходит в то особенное состояние, которое называют „гусиной кожей“. Вытаращенные глаза, „выскакивающие из своих орбит“, и расширенные зрачки указывают, как спазмы сосудов, на возбужденное состояние симпатической нервной системы» [168, с. 116–118].

Комната страха

Каждый человек в том либо ином смысле любит экстрим. Пощекотать себе нервы можно разными способами, но изобретательнее всех оказались канадцы, которые создали свою собственную комнату страха. Многие приезжают в это ужасное незабываемое место, чтобы опровергнуть его славу, и уезжают, не достигнув успеха. Комната страха олицетворяет собой нулевой рискдля здоровья и максимум эмоций.

Каждый, кто решался посетить это место, приходит в полный ужас. Зомби, ходячие мертвецы, сужающиеся туннели, по которым нужно ползти, вопли, шепот, крики – все это сопровождаетучастников в течение двадцати минут.

Каждый, кто пытается пройти все испытания, приходит в полный ужас, нервы многих не выдерживают, но кошмары не остановятся, пока не прокричать кодовое слово «Nightmares» («кошмар»). Лишь тогда сотрудники придут на помощь, а мертвецы, зомби и многие другие неприятные и страшные вещи, которые уж слишком похожи на реальность, исчезнут.

По материалам Интернета

4.4. Отставленный страх

В минуты опасности человек, сосредоточенный на устранении угрозы, может не испытывать страха. Такие случаи довольно часто бывают при дорожно-транспортных происшествиях.

Вот что пишет по этому поводу Пол Экман: «Я интервьюировал ‹…› людей, которые, находясь в исключительно опасной ситуации, не испытывали неприятных ощущений и не имели тревожных мыслей ‹…› Если имелась возможность что-нибудь сделать для спасения, то страх не чувствовался. Если же сделать было ничего нельзя и оставалось только уповать на чудо, то люди часто испытывали ужас. ‹…› Мы с наибольшей вероятностью испытываем всепоглощающий страх, когда ничего не можем сделать для своего спасения, а не тогда, когда мы сосредоточены на противодействии непосредственной угрозе» [229, с. 194–195].

Однако противодействие опасности не проходит бесследно. Страхи и даже ужас возникают позже, при выходе из опасной ситуации и осознании того, чем все могло закончиться.

Глава 5. Панический страх

5.1. Панический страх и паника

Слово «паника» и словосочетание «панический страх» (от греч. panikon – безотчетный ужас) возникли в греческой мифологии и связаны с легендой о Пане – боге лесов и полей, покровителе пастухов, пастбищ и стад. Когда родился Пан, то его мать, нимфа Дриопа, взглянув на сына, в ужасе обратилась в бегство, так как он родился с козлиными ногами, рогами и с длинной бородой. Неожиданно появившись перед людьми, он мог вызывать панический страх – такой ужас, когда человек опрометью бросается бежать, не разбирая дороги, через леса, через горы, по краю пропастей, не замечая, что бегство ежеминутно грозит ему гибелью. Случалось, что Пан целому войску внушал подобный страх и оно обращалось в неудержимое бегство.

По свидетельству Геродота, признание Пана богом войны и использование его имени для обозначения паники как психического явления связано с победой греков в Марафонской битве, когда их врагов-персов охватил безумный страх, приведший к беспорядочному бегству.

Чтобы выделить его из обычных страхов, добавляют ряд эпитетов. Например, в Словаре С. И. Ожегова паника определяется как крайний, неудержимый страх, сразу охватывающий многих людей.

В большинстве случаев выделяют две характеристики паники – массовость состояния сильного страха перед реальной или мнимой физической опасностью м растерянность людей, стихийность, неконтролируемость и хаотичность поведения толпы, неуправляемость страхом. В состоянии паники люди перестают мыслить и оценивать ситуацию рационально. Проявляется в бегстве людей от физической опасности, в определенных поступках.

По определению А. П. Назаретяна, паника – «это состояние ужаса, сопровождающееся резким ослаблением волевого самоконтроля» [201, с. 75], когда эволюционно примитивные потребности, прямо или косвенно связанные с физическим самосохранением, подавляют потребности, связанные с личностной самооценкой. Такое состояние панического ужаса изобразил К. Брюллов в картине «Последний день Помпеи».

Механизмами возникновения паники как массовидного состояния являются феномены заражения, внушения и подражания. Страх одних отражается другими, это усиливает страх первых, и так по кругу.

Известны также многочисленные случаи панического поведения и в профессиональной деятельности, например биржевая паника. Эти случаи определяют как панический ажиотаж, которым обозначается массовое возбуждение, сопровождаемое лихорадочной деятельностью, направленной на избавление от возможной опасности.

Следует отметить наличие ряда противоречий в понимании паники. Например, у С. И. Ожегова паникерствовать – впадать в панику (т. е. испытывать ужас), в то же время паниковать – лишь сильно волноваться, беспокоиться (т. е. испытывать тревогу).

Согласно Г. М. Андреевой, паника – это «определенное эмоциональное состояние, являющееся следствием либо дефицита информации о какой-либо пугающей или непонятной новости, либо избытка этой информации» [19, с. 127].

Однако и дефицит информации, и ослабление волевого контроля присущи и обычному страху, появляющемуся у отдельного индивида.

Говорят также, что паника – это неосознанный, животный страх. Однако разве страх не осознается?

Очевидно, что когда говорят о неосознаваемости, подразумевают неясность причины, вызвавшей панику, отсюда растерянность людей, замешательство, беспорядочные попытки каждого человека что-то понять в происходящем. Но этому мешает острота ситуации: думать некогда – надо спасаться! Паника возникает, когда человеку неизвестны способы преодоления опасности, отсутствует план действий и он видит себя пассивным объектом событий. Поэтому он следует за тем, кто уже принял решение и своим поведением показывает, что надо делать в возникшей ситуации, т. е. за паникером.

Понятие «паника» распространяется и на поведение отдельных людей. Например, довольно часто можно услышать: «Что ты паникуешь?!» (отсюда и слово «паникерствовать»).

Как уже отмечалось, отличительным признаком массовой паники является заражение эмоцией страха от паникера. Паникер, по С. И. Ожегову, – тот, кто поддается панике, распространяет ее. Это определение оставляет возможность для различного понимания паники. Ведь очевидно, что поддаваться панике – это одно, а распространять (сеять панику), быть катализатором массового страха – это другое.

Паникеры – это люди, которые обладают выразительными движениями, гипнотизирующей силой криков, ложной уверенностью в целесообразности своих действий. Становясь лидерами толпы в чрезвычайных обстоятельствах, они могут создать общий беспорядок, быстро парализующий целые коллективы, лишающий людей возможности оказывать взаимопомощь, соблюдать целесообразные нормы поведения. В эпицентре развития массовой паники обычно появляются высоковнушаемые истерические личности, отличающиеся эгоистичностью и повышенным самолюбием.

Психологи говорят и об индивидуальной панике, проявляющейся в растерянности и впечатлении безнадежности выхода из создавшейся ситуации («Что ты паникуешь? Еще не все потеряно!»). При этом в последнем случае наличие ужаса не обязательно. Отсюда первоначальное понимание паники как массовидного проявления ужаса искажено.

Однако возможность возникновения паники у отдельного человека (студента перед экзаменами, женщины перед родами) и подразделение в связи с этим паники на массовую и индивидуальную вызывает сомнения. Предлагаемые социальными психологами определения паники не дают четкого представления, чем простой страх и ужас отличаются от паники индивида.

Говорят о ком-то: «Он панически боялся…» – но что значит «панически»? Чем отличается паническая боязнь от непанической?

Вот как описывает индивидуальную панику П. Экман: «В течение пяти дней до дня операции я пережил несколько приступов панического настроения. Я испытывал сильный страх, начинал прерывисто дышать, меня бил озноб, и я не мог думать ни о чем, кроме как о пугающем меня событии. ‹…› Тридцать лет тому назад я перенес серьезную операцию и из-за врачебной ошибки вынужден был терпеть сильную боль, поэтому у меня были все основания опасаться последствий попадания на операционный стол. Эти приступы паники продолжались от десяти минут до нескольких часов. Однако в тот день, когда я прибыл в больницу для проведения операции, я не испытывал паники или страха, так как теперь я мог что-то делать, чтобы противодействовать им» [229, с. 195].

Спрашивается, по каким признакам Пол Экман решил, что у него была паника, а не обычный страх перед операцией? В его описании таких признаков не видно. Его страх был обоснован предыдущим неудачным опытом, и причины возникавших приступов страха ему были известны. У него не было растерянности, попытки убежать из больницы и других проявлений паники.

Клиницисты говорят о панических атаках как психосоматическом расстройстве [338, 339, 467, 488].

Паническая атака (вегетативный криз) представляет собой необъяснимый, мучительный для больного, приступ тяжелой тревоги, сопровождаемый страхом, в сочетании с различными вегетативными (соматическими) симптомами. Термины «паническая атака» и «паническое расстройство» имеют мировое признание и введены в Международную классификацию болезней десятого пересмотра. В то же время наличие панических атак не обязательно означает, что у больного – паническое расстройство. Панические атаки могут быть симптомами фобий, депрессивных расстройств, эндокринологическихзаболеваний, сердечныхзаболеваний, митохондриальныхзаболеваний и т. д. Или же возникать в результате приема каких-либо препаратов. ‹…› Для выявления выраженности панических атак используется шкала тяжести панического расстройства. Эта шкала используется также в форме опросника самооценки в качестве теста на панические атаки.

Паническая атака характеризуется приступом страха, паники или тревоги и/или ощущением внутреннего напряжения в сочетании с четырьмя или более из списка ассоциированных с паникой симптомов:

• сердцебиение, учащенный пульс;

• потливость;

• озноб, тремор, ощущение внутренней дрожи;

• ощущение нехватки воздуха, одышка;

• удушье или затрудненное дыхание;

• боль или дискомфорт в левой половине грудной клетки;

• тошнота или абдоминальный дискомфорт;

• ощущение головокружения, неустойчивость, легкость в голове или предобморочное состояние;

• ощущение дереализации, деперсонализации;

• страх сойти с ума или совершить неконтролируемый поступок;

• страх смерти;

• ощущение онемения или покалывания (парестезии) в конечностях;

• бессонница;

• спутанность мыслей (снижение произвольности мышления).

Существуют и другие симптомы, не вошедшие в список: боли в животе, расстройство стула, учащенное мочеиспускание, ощущение кома в горле, нарушение походки, нарушение зрения или слуха, судороги в руках или ногах, расстройство двигательных функций.

Интенсивность основного критерия панической атаки (приступов тревоги) может варьировать в широких пределах: от выраженного состояния паники до ощущения внутреннего напряжения. В последнем случае, когда на первый план выступает вегетативная (соматическая) составляющая, говорят о «нестраховой» панической атаке, или о «панике без паники». Длительность приступов может варьировать от нескольких минут до нескольких часов, составляя в среднем 15–30 минут. Частота приступов – от нескольких в день до 1–2 раз в месяц. Большинство пациентов говорят о спонтанности (неспровоцированности) атак. Однако активный расспрос позволяет выявить наряду со спонтанными атаками еще и ситуационные приступы, возникающие в потенциально «угрожаемых» ситуациях. Такими ситуациями могут быть: пользование транспортом, пребывание в толпе или замкнутом пространстве, необходимость покинуть собственное жилище и т. д.

Человек, впервые столкнувшийся с этим состоянием, сильно пугается, начинает думать о каком-либо тяжелом заболевании сердца, эндокринной или нервной систем, пищеварения, может вызывать «скорую помощь». Он начинает посещать врачей, пытаясь выявить причины «приступов». Трактовка пациентом панической атаки как проявления какого-либо соматического заболевания приводит к частым посещениям врача, многократным консультациям у специалистов различного профиля(кардиологи, невропатологи, эндокринологи, гастроэнтерологи, терапевты), неоправданным диагностическим исследованиям и создает у пациента впечатление о сложности и уникальности его заболевания. Неверные представления пациента о сути заболевания ведут к появлению ипохондрических симптомов, способствующих утяжелению течения болезни.

В большинстве случаев панические атаки не ограничиваются одним приступом. Первые эпизоды оставляют неизгладимый след в памяти больного. Это ведет к появлению синдрома тревоги «ожидания» приступа, который. в свою очередь, закрепляет повторяемость атак. Повторение атак в сходных ситуациях (транспорт, пребывание в толпе и т. д.), способствует формированию ограничительного поведения, т. е. избегания потенциально опасныхдля развития панических атак мест и ситуаций. Тревога по поводу возможного развития атаки в определенном месте (ситуации) и избегание данного места (ситуации) определяется термином «агорафобия». Нарастание агорафобической симптоматики приводит к социальной дезадаптации пациента. Из-за страха пациенты могут быть не в состоянии покинуть дом или оставаться в одиночестве, обрекают себя на домашний арест, становятся обузой для близких. Наличие агорафобии при паническом расстройстве указывает на более тяжелое заболевание, влечет худший прогноз и требует особой лечебной тактики. Также может присоединиться и реактивная депрессия, которая тоже утяжеляет течение заболевания, особенно если пациент долго не может понять, что именно с ним происходит, не находит помощи, поддержки, не получает облегчения.

По материалам Интернета [https://ru.wikipedia.org/wiki]