Текст книги "Из ряда вон"

Глава 8, в которой парень размышляет о самом паскудном

Это было похоже на паранойю – но, как давно известно, если у вас паранойя, это не значит, что за вами не следят. Один из писателей древности – то ли Суатолла, то ли Эрнест, думал, что за ним следит тамошняя Сигуранца. А ему твердили, что у него паранойя. В итоге – он спился и застрелился, а потом оказалось, что за ним реально следили.

Так что Гай стирал потёртый оранжевый комбинезон в умывальнике и с грустью глядел на прекрасные тяжёлые ботинки и штаны с карманами, и кожаную куртку, которые лежали аккуратной стопочкой тут же, на табуреточке. Воздействие белого дерева и печальный опыт общения с предательским скафандром из сектора Чайниш.

Кто сказал, что во время поединка он вдруг не почувствует желание прилечь на песочке арены, или наоборот – не превратится в берсерка? Такие расклады парню не нравились, так что оставалось и дальше шерудить руками в мыльной воде. Хорошо бы вообще прокипятить одежду – но где взять открытый огонь и выварку в этом мире изящных мультиварок и экологически чистых электроплиток?

– Эй, енот-полоскун! Тут меньше часа осталось, а ты всё плещешься! – хохотнул дядя Миша. – Ты серьёзно собираешься в этих обносках выступать?

Сам-то он был одет в роскошные шаровары, белую рубаху, дублёный тулуп и высокие сапоги. И на кой хрен ему нужен был тулуп? Разве что в качестве дополнительного слоя защиты? И откуда тулуп в эльфийском гардеробе? Стоило признать – смотрелся дядя Миша весьма фактурно – как богатый купец со старых картин.

Кормак сунул комбинезон с потёртой белой тройкой на спине в сушилку, загудел поток горячего воздуха, выдувая из материи влагу.

– Что, и сандалии наденешь? – ухмылялся медвед.

Парень с сомнением посмотрел на ботинки: он отдраил их изнутри и снаружи, залил антисептиком и высушил – может быть, этого будет достаточно?

– Есть целлофановые пакеты? – спросил он.

– Это родина эльфов, откуда тут целлофан? Хочешь, я тебе свою майку на портянки распущу, она у меня свежая, из последней поставки в Разлом.

– А давайте! – не стал брезговать Гай.

Портянки – это был выход. Всё-таки каторжанские сандалии – это было полное дерьмо.

* * *

– Chto den' gryadushchij mne goto-о-о-оvit?.. – пропел дядя Миша густым басом, шагая по коридору.

Эльфийская стража пригласила их готовиться, и теперь все выжившие после общения с белым древом шагали в полумраке подземелья по белым каменным плитам – туда, где слышалось многоголосье толпы. Они вошли в помещение, которое одновременно напоминало гримёрную, спортивную раздевалку и арсенал – зеркала, шкафчики, скамейки, стойки с холодным оружием…

– Кондопога есть? – разнёсся голос дяди Миши, а потом медвед оглядел хмурых стриженых эльфов, сидящих по углам, и пожал плечами. – Ну да, чего это я?..

Один из эльфийских стражей сделал жест рукой, указывая на разнообразное оружие, имея в виду, что выбирать можно что угодно. Гай бегло осмотрел предложенные экземпляры и повернулся к эльфу:

– Джанавар катне, большой кукри с Сарасвати… Понимаешь о чём я?

Ему удалось пробиться сквозь стену безразличия – взгляд эльфа едва заметно изменился и он кивнул, развернулся на пятках и вышел.

– С кем хоть сражаться будем? – Думбийя взвешивал в руках топор, а на пояс прицепил ножны с кинжалом.

– Судя по всему – стрелять в нас не будут, и на том спасибо, – сказал Гай.

Он высмотрел неплохой нож – но червь сомнения пожирал его. Токсины, токсины – они теперь мерещились ему всюду! Выход был – он достал из кармана полоски ткани, на которые пустил кое-что из своих старых, ещё разломовских вещей, и принялся бинтовать руки. Да, подвижность пальцев будет уменьшена, но – какая-никакая защита, да и зубодробительные апперкоты никто не отменял. Апперкоты – вещь страшная, в этом убеждались уже многие самонадеянные противники: от киборгов до драконов.

– Завяжи? – протянул он руки Дум-Думу.

Тот понимающе хмыкнул и закрепил бинты. Он тоже имел возможность испытать на себе тяжёлую руку монарха Ярра.

Наконец, нож отправился за голенище ботинка, а стражник доставил джанавар в ножнах. Не такой, как подарил Гаю Ллевелин: этот был гораздо более массивный, тяжёлый и, конечно, без атомарной заточки – но это был именно он, джанавар катне, с хищным изгибом лезвия и удобной рукояткой, которая сидела в ладони как влитая. Парень не удержался и крутанул клинок, с гулом рассекая воздух.

– Эй, эй, полегче! – выставил вперёд ладони Дон, который ходил между рядами и выбирал себе оружие по руке.

– Эй! Эй! – вздёрнул клинок вверх Гай, салютуя как настоящий эсток.

– Чего ты? – удивился модификант. – Чего скалишься? Я тебя таким весёлым ещё ни разу не видел!

– Настоящий зелёный эсток, а тем более Подорожник или Чертополох идёт в бой с улыбкой на лице – в память о вожде, которого звали Марч Длинный Меч! Он сражался с мехами с одним только мечом в руках и сразил дюжину врагов в безнадёжном бою! Он улыбался, когда скрестил клинки с ними, улыбался, снося железные головы, и улыбался, когда умирал и кровь текла у него изо рта! – пояснил Гай и вогнал джанавар в ножны.

– А-а-а-а… Ну, это многое объясняет! – покрутил пальцем у виска Дон.

А дядя Миша похлопал парня по плечу:

– Познакомишь меня с этими твоими эстоками?

– Познакомлю, дядь Миша. Есть там один старикан – вы с ним точно общий язык найдёте… Только они это, ну…

– Чего «ну»?

– Каннибализм не одобряют.

Рашен только отмахнулся.

В этот момент раздались голоса труб, и стражи настойчиво попросили их пройти на арену. Снова белые плиты коридора и гулкие шаги в полумраке, потом – свет сквозь ажурную решётку – и они в центре огромного амфитеатра, полного зрителей!

Звучали какие-то слова на эльфийском, тревожная музыка. Гладиаторов под гомон толпы провели по кругу и вернули назад – в полумрак коридора и дальше – в раздевалку-арсенал.

– Показали товар лицом, теперь начнётся… – мрачно проговорил Гай.

Самое паскудное, что так ничего и не прояснилось – кто будет противником, какие правила поединка…

* * *

Оказалось – самое паскудное вовсе не это. А то, что эльфы приберегли Гая напоследок. Один за другим его товарищи по несчастью выходили на арену – и не возвращались. Это вовсе ничего не значило – наверняка кто-то из них всё-таки добыл себе свободу и теперь залечивал раны и ожидал. Но Кормаку от этого было не легче. Он успел прогнать разминочный комплекс с мечом, вспомнить все молитвы и ругательства, и даже вздремнуть на неудобной лавочке – когда, наконец, страж в голубых доспехах позвал его за собой.

Эти белые плиточки уже начинали бесить. Накручивая себя, он с улыбкой, больше похожей на звериный оскал, шагнул на песок арены. Что за чёрт? Прямо перед ним стояла княжна Кайнэ, в том самом воздушном наряде.

– Я буду переводить слова судей…

– Вы решили, что можете судить меня? – повысил голос Гай.

Ему показалось, или в глазах эльфийки мелькнуло умоляющее выражение? Бог с ней, пусть переводит…

– Волей богов пустоты и Светлого Совета ты стоишь здесь, на арене Правосудия, оспаривая справедливость приговора и своего наказания. Две причины привели тебя на арену, и два поединка предстоят тебе. Если останешься жив – будешь свободен. Если умрёшь – твой прах развеют в пустоте, и имя твоё будет стёрто из памяти… – перевела княжна слова, которые разносились над ареной из динамиков.

– Ваша светлость, если я сейчас скажу – меня услышат?

– Услышат, – кивнула она.

– Переводите слово в слово!

Эльфийке ничего не оставалось, как снова кивнуть.

– Нет бога кроме Бога, и только его волей я нахожусь здесь. Суда надо мной не было, приговор мне не выносили – мои враги похитили меня и с помощью ваших соплеменников заключили в Разломе. Но если мне суждено – я готов встретить здесь, на этом песке любого противника! А стереть память обо мне – не в ваших силах, потому что я – Гай Джедидайя Кормак, монарх Ярра, и в освоенном космосе полно людей, для которых это имя кое-что значит!

Ну а как по-другому общаться с эльфами? Пафос, патетика, сурово выпяченная челюсть, нахмуренные брови и громовой голос – по крайней мере, Гай старался изо всех сил. И, кажется, у него получилось!

– …taur de Yarr! – прерывающимся голосом закончила переводить Кайнэ Аркуэнэ, и арена взорвалась возгласами.

– Теперь, я думаю, тебе лучше уйти, – Гай потянул джанавар из ножен и огляделся.

Эльфийка будто испарилась – и как это у неё получается?

В песке арены разверзлась дыра, и оттуда показалось нечто. Сложно было подобрать этому подходящее название – пожалуй, «древолюдь» было бы наиболее точным. Человекообразная фигура, около трёх метров высотой, покрытая чем-то очень напоминающим древесную кору. Голову и плечи покрывает поросль – как молодые побеги с листиками…

Передние (верхние?) конечности, гораздо более длинные, чем нижние, оканчивались чем-то очень похожим на деревянные клинки, что делало монстра похожим на богомола.

– Вот это да! – воскликнул Гай. – Ну и чучело!

– Уо-о-ор-р-р! – взревело чучело, разевая рот и демонстрируя несколько рядов острых зубов.

Прочертив две глубокие борозды в песке своими руками-клинками, тварь ринулась вперёд. Гравитация тут чуть ниже стандартной – поэтому удар в прыжке обеими ногами прямо в рожу древолюду вышел просто загляденье. Эльфы оценили, повскакивали со своих мест и закричали на все голоса. Чудище грохнулось на спину, Кормак с кувырком приземлился и встал в боевую стойку.

– Хор имени вымени, – пробурчал он.

Даже эльфийские негативные эмоции воспринимались его непритязательным слухом как выступление нескольких тысяч оперных певцов. Но это всё здорово отвлекало. Стоило признать – снова он просчитался. Секира была бы против этой деревяшки гораздо более кстати! Деревяшка резво вскочила, и раз-раз – будто огромными ножницами принялась стричь воздух своими конечностями. То есть состричь она хотела парню голову – но Гай крутился и вертелся, выжидая подходящего момента. Нужно было выяснить – возьмёт ли клинок джанавара уникальную шкуру чудовища. Атомарной заточкой тут ведь и не пахло!

Стрик-стрик – не унималась деревяшка. Со лба парня уже начал капать пот – солнце пекло со страшной силой, а навес был предусмотрен только над местами для зрителей, да и зелёной крыши из древесных крон, которая покрывала всю планету, тут тоже не наблюдалось… Нужно было как-то это заканчивать!

Дзанг! Клинок джанавара встретился с деревянными клинками твари!

– А-а-а-а, так не так страшен чёрт… – сквозь зубы процедил Гай, надавив посильнее и чувствуя, что монстр подаётся назад.

Яррская закалка и стремительная регенерация после токсичного воздействия Жмыха – против чуда эльфийских биоинженеров. Гай глядел в желтоватые с прожилками глаза монстра и вдруг прочуствовал тот самый момент. Раз – отпрянуть, убрать клинок. Два – падение на спину, пропустить над собой тварь. Три – размашистый рубящий удар вдоль туловища – от грудины до промежности.

Всё-таки эльфы не были подлецами – оружие, предложенное каторжанам в арсенале могло нанести урон противникам с арены – и нанесло. Зелёная жижа хлынула из широко раскрывшейся раны, заливая песок арены и самого парня, который едва успел проскользнуть меж ног твари и откатиться в сторону. Вытираясь рукавом многострадального комбинезона, он отплёвывался и откашливался, и не слышал трубного гласа и провозглашения следующего поединка.

– А это что ещё за хрен? – фигура в тёмном плаще показалась ему смутно знакомой. – Чёрный плащ на такой жаре – он что, дебил?

Когда противник подошёл поближе, Гай даже поперхнулся от удивления – это был комендант! Тот самый спесивый эльф со Жмыха! Вот это подарок судьбы! И убивать его вроде как тоже было нельзя – он мог рассказать массу интересного… И поговорить с ним можно было только здесь и сейчас!

Комендант был настроен решительно – выписывал в воздухе затейливые кренделя остриём грозной на вид рапиры и сыпал проклятьями – на всех известных языках.

Взгляд Гая лихорадочно обшаривал арену в поисках подходящего решения. Ничего, кроме трупа монстра, тут не было – да и к тому подбирались стражи в голубой чешуйчатой броне с явным желанием утянуть такой интересный экземпляр подальше.

– А ну пшли прочь! – замахал джанаваром Кормак и отпрыгнул к туше.

Зрители недовольно загудели, воспринимая его маневры как трусость. Ну-ну! Он двумя резкими ударами отрубил деревяшке голову, перехватил клинок левой рукой, а правой вцепился в поросль, которая заменяла древолюду волосы. Такое поведение наверняка казалось эльфам диким. С другой стороны – если дядя Миша пытался сожрать печёнку у такого же монстра, тогда их уже сложно чем-то удивить…

Комендант приближался, а Гай, дождавшись дистанции в пять метров, движением опытного боулера отправил башку твари прямо в ноги эльфу.

– Эп! – только и смог сказать комендант, взмахнув при падении своими идеально уложенными волосами и роняя рапиру на песок.

Лежачего не бьют – это Гай усвоил в самом детстве. Но суровые реалии сейчас вынуждали его отвешивать увесистые пинки тяжёлыми ботинками, особенно не выбирая, куда придётся удар носка с железной вставкой или рифлёной подошвы.

– Я могу бить тебя до тех пор, пока меня не оттащат, или проткнуть тебе сердце, или сделать так, чтобы смерть твоя была мучительной – например, выпустить кишки… – Гай наклонился к самому уху эльфа. – Кто тебе сдал меня? Скажи, или я отгрызу тебе ухо, k ebeni materi!

Общение с медвежатками даром не прошло, и получилось у него убедительно, потому что комендант умоляюще глянул на него и прошептал:

– Быстрой смерти прошу… Быстрой и безболезненной…

Гай мрачно кивнул. Эльф секунду промедлил и проговорил, как будто выдавливая слова из себя:

– Мёбиус с Либерти, клуб «Пьяная вишня» в фавеле Голиады… Ты обещал, Гай Кормак. Сделай это, больше я ничего не скажу.

Парень ухватил его руками за голову и одним резким движением свернул шею. Хруст, кажется, слышали все зрители арены. Гай подхватил с земли джанавар:

– Эй! Эй! – крикнул он.

– Ваше величество… – сказала Кайнэ Аркуэнэ, оказавшись у него прямо за правым плечом. – Вы победили. Вас желает принять его светлость князь Белеготар Аркуэнэ…

– А у меня есть выбор? – хмыкнул Гай.

– Теперь вы вольны делать всё что угодно, но если хотите, чтобы вам предоставили космический транспорт – следовало бы прислушаться к этому предложению.

– Я хочу оставить себе этот меч и увидеть своих товарищей.

– Тех, кто остался в живых, – уточнила Кайнэ.

– Тех, кто остался в живых, – согласился Гай.

* * *

Им пришлось туго – тем, кто остался в живых. Дядя Миша и Думбийя даже смогли подняться ему навстречу. Остальные находились в более плачевном состоянии – и, хотя эльфы уже оказывали им медицинскую помощь, помахать рукой получилось только у Дона. Модификант облизал губы и спросил:

– А правда, что ты «величество», и с Ярра выдачи нет?

Гай кивнул:

– Да, я монарх Ярра. Не знаю, как там сейчас обстоят дела – последнее время был занят всякой ерундой типа добычи мумиё и драк на арене, но… Так и знайте – я хочу всех вас забрать с собой. Да, там двойная сила тяжести, но Универсальная Академия открытого космоса организовала переходную зону… Правда, есть нюанс…

– Кровью контракт подписать? – хохотнул дядя Миша, и в горле у него забулькало. – Blyat'! Ребра… Доктор, а можно мне ещё тот укольчик?

– Нет, ничего там, вроде, подписывать не нужно. Условие – отучиться год в университете.

Дядя Миша почесал свою окровавленную шевелюру:

– А может всё-таки кровью? Страсть как неохота снова за парту…

Гай только руками развёл:

– Решайте сами, меня тут ждёт местный князь – изъявил желание пообщаться с царственным братом с Ярра, мать его так… Пойду выторгую нам какую-нибудь консервную банку с гипердвигателем, – вдруг он осознал, чего ему не хватало в беседе: – Дядь Миш, а где медвежатки?

И тут же всё понял. И на душе стало очень, очень паскудно.

Глава 9, в которой настает время глобальной политики

Туристический отель – это намного лучше крошечной каюты на условно-торговом корабле. И безусловно прекраснее навеса и топчана в Разломе. После того, как эльфийское правосудие признало каторжан невиновными, отношение к ним поменялось. Не то чтобы эльфы резко полюбили этих гостей Рованиона – но десять дней на полежать, отдохнуть и отъесться на местных салатах у них появилось.

Светлые, просторные номера с мягкими кроватями, в доступе – тренажёрный зал, бассейн, вирт-капсулы, целый комплекс спа-дроидов… Забавно было смотреть на дядю Мишу, лежащего в шезлонге и потягивающего из трубочки фруктовый смузи. На чреслах его было намотано белоснежное полотенце, на лице – тёмные очки в виде звёздочек. Думбийя уже осваивал тренажёры, Дон отмокал в бассейне, подставляя солнцу лысую голову.

– Мне нужен терминал гала-сети, понимаешь? – пытался втолковать Гай администратору. – Гала-сеть, связь… Да я в жизнь не поверю, что на всём Рованионе нет ни единого терминала!

Эльф пожал плечами и сказал:

– Пойдёмте.

– Так ты всё это время меня понимал?

Эльф опять пожал плечами.

Добравшись до терминала, который находился тут же, в холле, Гай уселся за него и попытался выйти на свой ящик гала-почты. Тщетно – экран выдавал надпись с ошибкой: мол, следующее окно галактической связи откроется через пять дней. Что это могло значить – парень и думать боялся. Решил пошарить на локальных ресурсах, ознакомиться с событиями, которые он пропустил, будучи занят добычей мумиё.

* * *

Сектор Атлантик скатывался в состояние лютого бардака. То есть, на отдельно взятой планете по большому счёту ничего не менялось – дети ходили в школу, расцветали цветочки и играла музыка. А вот в масштабах сектора… Штаб-квартира Конфедерации теперь располагалась на Кармарене. Климат там пришёл в норму, и Сенат, впервые за всё время своего существования, ступил на поверхность планеты в полном составе.

Кахирский договор превратился в фарс: Либерти, Ред Сокс, Сайонара, Гронинген, Пангея и ещё десяток менее развитых миров, которые никого по большому счету не интересовали, провозгласили свой выход из соглашения. Конфедераты в ответ на это прекратили сопровождение торговых конвоев, объявили о денонсации договора и преобразовании Конфедерации в Протекторат.

На практике это означало, что такие планеты как Кармарен, Порто Россо, Монпарнас, Абеляр, Гвадалахара, Талейран, располагающиеся довольно компактно – в пределах суточного прыжка через гипер друг от друга – принимали на своей поверхности войска конфедератов и признавали над собой верховенство власти Сената. По большому счету Протекторат был продуктом эволюции конфедерации в авторитарную федерацию во главе с военной элитой. Если смотреть правде в глаза – присутствие военных на этих планетах пойдёт местным только на пользу. Провинциальные (кроме Кармарена и Талейрана, конечно), с очень средней экономикой и небогатым населением – они с удовольствием воспользуются шансом на получение заказов на поставки сырья, заполнят вакансии на военных производствах и строительстве баз, ну и пополнят ряды армии протектората, конечно. Сенат тоже выигрывал – надавить на Пангею или Ред Сокс было бы гораздо сложнее, чем на тот же Абеляр, а операция по оккупации таких густонаселённых миров могла бы превратиться в кровавую баню. Протекторат широко раскрывал свои объятия для всех желающих принять на своей орбите патрульные крейсеры, а на поверхности – военные базы. Главным пряником была защита космических перелётов и инвестиции в местное производство – валютная система здесь оставалась стабильной, в отличие от независимых миров, финансы которых зависли в воздухе. Кредит как общая денежная единица сектора был завязан на Банк Конфедерации, ныне ставший центробанком Протектората. Сохранение кредита означало определённую зависимость, замена на национальную валюту – хаос и турбулентность.

На Сарасвати снова полыхало – гражданское противостояние между сторонниками Протектората и приверженцами суверенитета вызвала волну кровопролитий. Подняли головы пираты, набросившись на торговцев независимых миров. Почувствовав безнаказанность, агрессивные режимы на периферийных планетах принялись решать вопросы силовыми методами – Зумба, Туран и Формоза погрузились во мрак планетарных войн с участием всех сформировавшихся там государственных образований.

Возникало такое чувство, что военные-конфедераты, а нынче – правящая элита Протектората, отпустили вожжи, чтобы хаос набрал обороты и люди почувствовали каково это – жить без пригляда главного космического жандарма. Последней каплей были серьёзные сбои в работе гала-сети. Часть ретрансляторов конфедераты просто забрали с собой, другие были разрушены пиратами, третьи – находились в пространстве, принадлежащем мирам, технологии которых не позволяли проводить обслуживание таких сложных устройств.

Мельком упоминалось о приватизации Дезерета – но подробностей по этому делу никаких найти было нельзя, хотя сама по себе новость была сенсацией невероятного масштаба – сердце Конфедерации кому-то продали? Кто и что именно предложил конфедератам, а ныне – Протекторату, за самый большой искусственный объект в освоенном космосе?

Что касается мехов – то последняя новость была связана с Неверлендом – там конфедераты сумели захватить цельный «ходячий замок» – как раз полгода назад, буквально сразу после сделки по передаче в частные руки Дезерета.

С большим трудом Гай нашёл весточки о Ярре – и порадовался. Речь шла о растущем потоке переселенцев, первом выпуске подготовительного отделения и активной деятельности сталкеров. Колумнист, написавший статью, задавался вопросом, что заставляет молодых людей со всего сектора садиться на спецрейсы «Центавра» и улетать в неизвестность, на дикую и плохо освоенную планету с двойной гравитацией, и какие проблемы предстоит решить местным властям, чтобы убедить свою молодёжь остаться дома?

Слова коменданта Разлома перед смертью не давали Гаю покоя – Айзек Мёбиус был мёртв! Тогда каким образом он мог договориться о заточении Кормака на Жмыхе? Или он сделал это до смерти, и его воля была исполнена? А может быть, он выжил? Или есть несколько Мёбиусов?

– Я думала, вы будете смотреть свой бой! – проговорила Кайнэ Аркуэнэ, а Гай дёрнулся. – Бойцы любят анализировать поединки, так ведь? На Рованионе он набрал тридцать миллионов просмотров, и цифры продолжают расти. Когда откроется окно – видео разойдётся по всему сектору, даже не сомневайтесь. Умеете вы подкинуть горячего, ваше величество.

– Ваша светлость, вот эта ваша манера неслышно подкрадываться сзади… Я человек с пошатнувшейся нервной системой, знаете ли… Годы одиночества, потом – дикое общество, а теперь ещё и каторжный труд среди ядовитых миазмов… Я ведь в следующий раз могу вас убить, понимаете?

– Неужели? – она явно была уверена в своих силах, эта эльфийка.

– Именно. Скажите, а как работают эти окна? Мне нужно подать весточку на Ярр, понимаете?

– Ну конечно! Сейчас от системы к системе курсируют специальные корабли с передвижными ретрансляторами – Протекторат берет плату за передачу информации. В нашей системе такой корабль окажется через пять дней.

– А что с вашим ретранслятором? На Рованионе всяко хватает специалистов самого широкого профиля…

– Пираты! Хотя – т-с-с-с! Некоторые считают, что ретрансляторы уничтожаются протекторатскими диверсантами!

– Да что вы говорите? – картинно удивился Гай.

Эльфийка сделала серьёзное лицо:

– Вас ожидает светлый князь Белеготар сегодня на ужин. Я пришлю к вам портного – договоритесь о церемониальной одежде. На Ярре есть церемониальная одежда?

– Есть обязательные элементы национального костюма, да… – усмехнулся Гай.

* * *

Он перекинул зелёный плед через плечо, поправил ножны с джанаваром, потопал каблуками тяжёлых ботинок и, нацепив самую благожелательную свою улыбку, шагнул в распахнувшуюся перед ним ажурную дверь.

Светлая лоджия была залита зеленоватыми лучами солнца, пробивающимися сквозь кроны деревьев. Журчал небольшой водопад у стены, пели птицы, прохладный ветерок залетал в открытые окна. Светлый князь Белеготар восседал на резном изящном стуле за круглым деревянным столом, уставленном лёгкими закусками.

Церемониальная одежда эльфа была Гаю уже привычна – свободные одеяния из лёгкой ткани, диадема. В отличие от своих соплеменников, предпочитающих демонстрировать всему миру качество и глянец своих роскошных волос, князь убрал их в тугой хвост. Глаза его смотрели цепко и пронзительно, красивое, идеально симметричное лицо могло принадлежать сладкому мальчику-фотомодели и прожжённому убийце одновременно.

– Приветствую вас, ваше величество!

– Ваша светлость…

– Я отпустил прислугу, думаю, мы с вами справимся сами… В юности мне пришлось поработать помощником егеря, несколько лет провёл в глухих лесах, так что вся эта лакейская братия у меня вот где, – эльф сделал жест поперёк горла. – Что, не вяжется мой образ с ролью светлого князя?

– Понятия не имею, каким должен быть образ светлого князя, – сказал Гай, уселся и налил себе чаю в чашку. – А это у вас что – пирожные? Мяса, конечно, нет?

– Вот – с белковым кремом, попробуйте. Очень питательно. И мяса не захочется… Слушайте, а клинок, и плед – это те самые элементы национального костюма? И ботинки?

– Выходит, что так. Это мои верноподданные придумали – сначала взяли моду цеплять на пояс кукри, потом, когда к нам переселились эстоки, всем так понравились эти пледы… Ну, а ботинки – да. Это как последний рубеж обороны.

– Отпинали вы коменданта знатно, ничего не скажешь… Ну, как пирожные?

– Объедение. Но я никогда не поверю, что вы позвали меня покушать пирожных, ваша светлость. И обсудить национальный костюм Ярра…

– Да-да. Ярр сейчас, согласно расчётам наших аналитиков – одна из самых динамично развивающихся систем. Представить такое себе довольно сложно: в условиях зарождающегося кризиса ваш ВВП растёт в геометрической прогрессии!

– Великолепно. Что, шпионов заслали?

Светлый князь отмахнулся:

– Мы пользуемся открытыми источниками… Ну и шпионов, вообще-то, тоже засылали. Поехали две девчонки – так вроде бы уже замуж вышли за каких-то конфедератских ветеранов и остаться решили. Ну и из Сигуранцы, конечно, уволились – мол, конфликт личных и профессиональных интересов. Засылай после этого к вам разведку – лишите меня кадров…

– Кадры решают, да… У меня там отличные дядьки во Временном правительстве сидят! Давайте к сути вопроса, ваша светлость…

– Мы бы хотели сотрудничать. В первую очередь – по научной части. На наш, эльфийский, взгляд сейчас в мире борются две тенденции – скажем так, биологическая и кибернетическая. Всем уже совершенно ясно, что обычный человек в том виде, в котором он существовал на старой Терре, не может эффективно осваивать космос. Борьба за расширение человеческих возможностей – вот основной вектор противостояния, а вовсе не Протекторат или другие межпланетные структуры…

– Дюплесси…

– Именно! История циклична – тогда столкнулись киборги и модификанты, и сейчас грядёт такое же противостояние. И если Протекторат со своими модульными нанотехнологиями балансирует на двух стульях – то мы с вами свою сторону давно выбрали, верно?

Гай откинулся на стуле и почесал затылок – совсем не по-королевски.

– Рованион, Атенрай, Ракоци, некоторые планеты из сектора Рашен…

– Кондопога?

– Да, Кондопога… Ах да, этот как его… Микхаэль, ваш товарищ по несчастью… Да, именно Кондопога – мы заключаем пакт о сотрудничестве и наибольшем благоприятствовании. Теперь нашим естественным, если не союзником, то партнёром становится и Ярр – вам так или иначе приходится осваивать биотехнологии, чтобы адаптировать переселенцев к условиям двойной гравитации и оставить их людьми при этом.

Гай задумчиво кивал.

– А на другой стороне? – спросил он.

– А на другой стороне Либерти, конечно. И Рэд Сокс – вечные подпевалы. Не знаю, как сейчас обстоят дела на Талейране и Сайонаре – но, кажется, под марку обеспечения безопасности после сворачивания Конфедерации, они протолкнул программы по созданию кибервойск. И это будет первая ласточка… Что потом – планеты, управляемые ИскИном?

Кормак даже поперхнулся чаем:

– Кошмар какой! Это куда хуже, чем система правосудия, управляемая биокомпьютером в виде белого дерева, да?

Светлый князь погрозил ему пальцем.

– Ай-яй-яй…

– Да-да, и испытания искусственно выращенных солдат ближнего боя на инопланетянах…

– Ва-а-аше величество…

– Ва-а-аша светлость! – в тон ему ответил Гай. – Мне, конечно, нужны будут союзники. И те, кого вы перечислили, так или иначе вызывают у меня определённую симпатию. Может быть, кроме Ракоци – кроме слухов я ничего про них не знаю. Но!

– Всегда есть это «но»! – улыбнулся Белеготар.

– Но я ещё не был на Ярре и не знаком с текущей ситуацией – это раз, и у меня есть неоконченные дела, которые я собираюсь закончить весьма решительно – это два. К каким последствиям это приведёт – сейчас гадать сложно…

– Месть?

– Можно и так сказать. В любом случае – режим наибольшего благоприятствования для товаров и услуг Рованиона на Ярре можете считать активированным. Ваша дочь обещала мне транспорт…

– Внучка, – поправил его Белеготар.

– Ах, внучка… Эльфийское долголетие и всё такое?

– Ранние браки и всё такое… – улыбнулся эльф. – Вы произвели на девочку впечатление, хочу я вам сказать.

– Ну у нас, на Ярре, всё-таки моногамия, так что тут от режима наибольшего благоприятствования я вынужден отказаться… Со всем сожалением. Ваша внучка – весьма выдающаяся личность, должен вам сказать.

Светлый князь развёл руками.

– Пробуйте вот эти профитроли, очень они замечательные, – сказал он.

И Гай попробовал профитроли.

* * *

– Ну что, дядя Миша, решились? – спросил Кормак, сбрасывая на диванчик плед и джанавар. – Мне подарят целый катер, представляете?

– А кто у нас пилот? – лениво почёсывая пузо, спросил медвед.

– А я пилот. Капитан Space Force One «Odyssey», между прочим!

– Так ты ж «величество»!

– И? Что я, на троне должен сидеть и в потолок плевать? И вообще – пойдёшь ко мне на «Одиссей» абордажником? Даже печёнку жрать разрешу, пока никто не видит.

Дядя Миша задумчиво рыкнул.

– Слушай, а у тебя будет куда пристроить человек двести медвежаток? – внезапно спросил он. – Там на один детдом финансирования не хватает, а я сам оттуда – душа болит, понимаешь… А? Что-нибудь военизированное и ближе к природе…

– Егерская служба? Лесничие? У меня на Ярре большие лесные угодья, бескра-айние…

Рашен даже привстал на своём шезлонге:

– Так это… Да! Это же идеально просто! Это ведь… Слу-у-ушай, а сколько там всего вакансий?

– Да хрен его знает, если честно. Нет пока никакой егерской службы. Не захочешь в абордажники – отучишься на подготовительном и организуешь, какие проблемы? Определишься с вакансиями, уставами и прочим…