Текст книги "Чистые Сатанинки"

– Вот, теперь верю, – закурив сигарету и откинувшись на кресло кивнул Адольфович. – Продолжай.

– Вы только не подумайте, я тоже не святая…

– И в мыслях не было.

– Я не это имела в виду. Погорячилась просто, мне нужно отдохнуть. Взять отпуск так сказать. За свой счёт, – улыбнулась Вика. – Не знаю, зачем всё это вам говорю? Наверно просто давно не с кем вот так не разговаривала. Хочется осесть где-нибудь на время и пожить обычной, скучной жизнью. Деньги на первое время есть.

– Здравая идея, – похвалил её Адольфович, протягивая сигарету и зажигалку. – Ты молодая, ещё не поздно с чистого-мать-его-листа начать.

– Я не всегда была такая, – продолжила Вика. – Я была счастливым, весёлым ребёнком, прилежная, стеснительная девочка, послушная и беспечная. Но жизнь жестока. После смерти матери мы с отцом остались одни. Надо же, получилось! Отец, папа, папуля… ещё пару лет назад у меня язык не поворачивался сказать это слово. Хоть про родителей так не говорят, но он у меня редкостная мразота.

Адольфович сменил позу.

– Пару раз он сидел за изнасилование, а также сидел на игле. Под кайфом он лез даже ко мне… под юбку. После смерти матери было решено отдать меня в детский дом. Узнав об этом, его чердак съехал окончательно. Так как сроки поджимали, он начал трахать меня каждый день. Эта похотливая, вечно пьяная, обколотая мразь, вытворяла со мной всё, что ему приходило в голову. Даже сейчас, спустя шесть лет, я помню всё, что он делал со мной, и никак не могу понять, как всё это могло придти в голову человеку, которого я когда-то называла «папой».

Я мечтала лишь об одном, скорей попасть в дет дом. Но органы опеки почему-то не спешили меня забирать. Поэтому я сбежала из дома и никогда больше туда не возвращалась. В страхе, что он меня найдёт, я катаюсь с дальнобойщиками и нигде не задерживаюсь надолго.

Адольфович уставился в одну точку.

– Фамилия его как?

– Зачем… я не понимаю…

– Фамилия, блядь, как его! – заорал он, ударив кулаком по складному столику, который тут же сложился в обратную сторону.

Девушка в страхе отпрянула назад, но Адольфович уже схватил Вику за горло и прижал к стене. Та вырывалась и не понимая что происходит, пыталась схватить ртом воздух.

Но вдруг медвежья хватка ослабла. Девушка издала гортанный хрип и жадно задышала.

– Всё равно бы по хорошему не дала – в руках Адольфович держал её паспорт, в котором он прочитал её имя, фамилию и дату рождения. – На держи. Не обессуть… по-другому бы не получилось. А вы все проститутки с собой паспорт носите?

**********************************************************************

Участковый ехидно улыбнулся и зажал рот деду левой рукой. Правая скользнула в кобуру и достала пистолет. Холодный ствол упёрся в лоб, а палец задрожал на спусковом крючке. Старик задёргал ногами и завыл от отчаянья и безысходности.

– Как же я скучал по этим звукам, – наслаждаясь, просмаковал маньяк. – Как же давно хотел помучить какую-нибудь тварь. Восемь лет. Восемь долгих лет, я как оголодавшая крыса сидел в своей норе возле сыра, избегая все возможные уловки! Восемь лет не клевал ни на один крючок, ни на одну наживку, но сегодня я поддамся искушению! Сегодня я оторвусь! Оторвусь сполна, по полной! Вот же рыбка мне досталась! Сам подумай, Прохор, кто будет искать такую жалкую шкуру как ты? Кто вообще заметит твою пропажу?! Да никто! И оплакивать тебя никто не будет. Пропал, убежал, да и чёрт с ним. Да все перекрестятся десять раз! Сдох, наверное, где-то, как собака подзаборная, и в рот его… и не таких великих людей теряли.

Прохор неоднозначно смотрел на божьего одуванчика.

– Все мне потом ещё спасибо скажут. Спасибо за то, что освободил души убитых мною от бессмысленной, никем ни ценимой жизни. Зачем вы живёте? Для кого? Рождены были для чего? От оленя родится благородный оленёнок, а от свиньи в говне опоросится грязный поросёнок. Это про нас, старик! Да-да, именно про нас! Ведь я не выделяю себя из этого свиного стада. Я такой же ублюдок, как и вы. Ничуть не лучше, но и ничуть не хуже. Всем надо понимать своё место в мире. Знай и ты своё место, отрава.

После этих слов оборотень в погонах накинул тот же длинный шнурок на шею Прохора и, сжав с нечеловеческой силой, принялся тянуть его на себя, словно непослушного пса. Бедный хрипящий старик вытянулся как червяк, привязанный с одной стороны к дереву, а с другой к лошади. Ему казалось, что шея и руки оторвутся в одночасье, отделившись от тела.

– Ух! – воскликнул Адуванчик, прекратив издевательства и садясь рядом, – крепкий ты зараза! Молодого уморишь. Утомил ты меня, отец… да никакой ты мне не отец, гнида ты ходячая. Ты сущее зло, апокалипсис ебучий, таких как ты надо в стадии зарождения уничтожать. Эх, нечего тебя и жалеть. Что с тебя взять. Сын аморала и безбожника.

Прохор одобрительно покивал, склонив голову.

– Ну, дядя Прохор, ну скажи, что это не так? Ну, скажи что-нибудь в своё оправдание! Скажи, почему стоит сохранить твою жизнь? Назови хоть одну малейшую причину, и я отпущу тебя. Отпущу на все твои непутёвые четыре стороны.

Прохор молчал.

Именно поэтому он принялся избивать и душить, терзать и пытать, словно полчище бесов в него подселили. Это уже был не тот добропорядочный участковый, это был обезумивший садист и конченный отморозок.

**********************************************************************

Инопланетные гости встали в круг и что-то бурно обсуждали. Вообще они были очень забавные. Большие выпученные чёрные глаза на лампообразной голове, зеленовато – серая, вечно влажная кожа. В общем типичные гуманоиды, как две капли воды похожие друг на друга. Кто знает, может из одного инкубатора вылезли? А может из одной и той же космической (извиняюсь) пизды.

Но всё же, если присмотреться поближе, можно увидеть еле заметные рисунки на их лицах. Как отпечаток пальца. На первый взгляд один и тот же, а вот и нет, у всех разный. У всех свой. Что не скажешь про одежду. Спецовка явно была пошита на одной фабрике, из непонятного нам материала. Цвет ни чёрный, ни коричневый, ни карманов, ни пуговиц. Капитан отличался лишь невзрачным значком на правой груди.

Конечно, были и приобретённые знаки отличия. Шрамы, морщины, чёрные родинки и тому подобное.

Единственный, кто отличался от остальных, двухметровый горилоподобный исполин по имени Разрыватус. Он был явно не их расы и обладал явно меньшим количеством мозгов. Но его мощь и свирепость делала его отличным телохранителем. Он был личным охранником капитана и пользовался большим уважением среди задохлых гуманоидов.

– Нет, мы никуда отсюда не полетим, – повторил капитан. – Я слышал про эту планету много историй, и все они говорят лишь о том, какие глупые и безответственные её обитатели. Говорят, они миллионами истребляют себе подобных, вырезая целые города и страны. Они сознательно уничтожают свою планету и никогда не думают о последствиях. Они просто ещё одна низменная раса, которая исчезнет с лица Галактики, как тысячи других цивилизаций, которые выбрали путь материального блага и технического прогресса.

– Простите, капитан, – перебил его кто-то из толпы, – но сейчас у нас есть всеобщая проблема, которая требует немедленного решения.

– Что случилось? Запасы провизии подходят к концу?

– Нет, сэр, всё намного хуже! Очистная система урбанизации вновь слетела с очистных программ. Проще говоря, посрать сходить некуда. Нам придётся подняться на поверхность и сделать это, мы и так уже весь корабль засрали, в прямом смысле этого слова. А там полно места чтобы облегчиться на славу и вернуть экипажу радость и уважение к самим себе.

**********************************************************************

Витя Тэ-40 коптил на своём ржавом тракторе к бабке Клаше окольными объездными путями. Ехать по прямой было равносильно самоубийству. Огромная пятиметровая косилка болталась из стороны в сторону, швыряя трактор по всей дороге.

Избушка самогонной царицы показалась на горизонте. Дальше ехать совсем никак. Колёса трактора уже намотали тонны чернозёма, а угретый мотор накалился до красна. Придется идти пешком. Тракторист спрыгнул с заглушённого аппарата, словно с белого коня и, поправив густую шевелюру, почапал вперёд. Подходя, он заметил две пары следов, ведущие в лес.

Заскочив на порог и отбивая налипшую грязь с подошвы, он постучал в дверь. Подождал. Подождал ещё немного. Но никто не открывал. Он постучал ещё громче, а затем толкнул дверь, и та с грохотом упала на пол, подняв вверх облако пыли. От такого грохота задрожали окна и обосрались мыши на чердаке. А старая бабушка лёгкого поведения храпела, раскинув свои коротенькие, волосатые ножки в разные стороны. Зрелище, конечно, не из приятных, зато смекалистый мозг быстро нашёл свои плюсы. Незваный гость подошёл ближе и склонился над телом. Задумался. Глубоко вздохнул и аккуратно обеими руками перевернул старую мумию на живот.

Бинго! Ключ от шкафчика, где хранился самогон, лежал под ней.

– Вот это куш! Вот это фортуна! Видимо кто-то здорово отодрал эту загулявшую собаку, раз она вырубилась беспробудным сном. Витя, светясь от счастья, подошёл к заветному шкафчику. Вставил ключ, повернул и отворил дверцы.

Заиграла сказочно красивая музыка. Свет из шкафчика озарил серое помещение своими яркими цветами. Будто солнечными лучами переливались полулитровые стеклянные бутылки, среди которых возвышалась величественная трёхлитровая банка с плотной капроновой крышкой.

– Теперь это всё твоё, – пели сладкоголосые нимфы ему на ухо. – Бери всё и уходи! Грузи всё в трактор и беги! Это тебе награда за все сексуальные унижения. Вспомни, как за сто грамм приходилось выполнять больные фантазии этой чокнутой нимфоманки. Залей глотку и забудь про всё! Залей и забудь!

Но Витя был не из тех людей. Не любил он воровство и считал это дело постыдным. Не мог от так вот просто присвоить чужое добро и с наглой рожей унести все запасы восвояси. Унести не мог. А вот выпить сколько влезет – дело другое.

– Воровать не буду, но тут, не выходя из хаты, зальюсь так, что через края польётся!

Пошарив глазами по неубранной избе, он быстро нашёл стакан и огромный семенной огурец, который обильно посыпал крупнозерновой грязной солью.

Спустя пятнадцать минут Витя так налакался халявным самогоном, что в него больше ни лезло ни стакана. Он был переполнен под завязку, словно заправленный тракторный бак, словно весенняя речка, выходящая из берегов.

– Пора ехать на работу, меня там ждут. Я нужен там! – вытирая слёзы и прихватив пару пузырей, прошептал он, приложив указательный палец к губам.

Передвигаясь строго по стеночке, он оставил свиные ноги в знак благодарности за тёплый приём. А проходя мимо кровати он со всего маху отвесил пендаль лежащей и храпящей хозяйке за старые обиды и бросился в дверь, сшибая всё на своём пути. Кастрюли и тарелки загремели, зазвенели мерзкими противными колокольчиками, и лежащая-храпящая в страхе открыла глаза.

**********************************************************************

Солнце медленно садилось за далёким горизонтом. Обессиленный от пыток, Прохор готовился отправиться в мир иной.

– Вот и пришло моё время – склонил голову старик, смотря как дождевые черви, чудовищно медленно ползут по своим важным, неотложным делам. Даже черви поднялись на поверхность посмотреть на мою кончину. Заслужил, не спорю. Много горя я людям принёс сам того не замечая.

Участковый-маньяк сходил домой за лопатой и вернувшись, принялся рыть яму в дальнем углу кладбища. Ночь опустилась незаметно. Но полная луна засветила сквозь деревья мощным прожектором. Прохор покорно ждал своей неминуемой участи и уже не пытался освободиться, да и сил совсем не осталось.

– А чего рыпаться? – подумал старик, – может и правильно этот маньяк делает, что всякую шваль уничтожает. Кто-то ведь должен этим заниматься, раз закону дела никакого до нас нет. Чего греха таить, после того как Адуваныч вырезал пол села и впрямь стало легче и спокойней жить. Он же не трогал старух и более-менее спокойных, он порешал лишь всех буйных и неугомонных. Тех, кто по-хорошему не понимает. Вот и моя очередь пришла. Как говорит Косяев: «Когда не останется плохих, их выберут из не очень хороших»…

**********************************************************************

Яма была готова, и Адуванчиков направился за Прохором, чтобы зарыть его живьём без суда и следствия. Но вдруг откуда ни возьмись послышались непонятные звуки. Такое он слышал впервые, они были похожи на что-то знакомое, но в тоже время не были похожи ни на что. Участковый, позабыв про деда, пошёл посмотреть, что там, достав из кобуры заряженный пистолет. Полная яркая луна освещала болото ярким мёртвым светом. Безветренно так, тихо.

Но что-то тут было не так. Странные звуки, шелест сухой травы и хруст веток насторожил маньяка, которому совсем не нужны были живые свидетели.

Там, в высоких-высоких камышах, что-то было. Что-то двигалось и издавало непонятные звуки. Но не одно! Всё поле, заросшее болотной травой, шевелилось явно не от ветра.

Участковый застыл в изумлении, ибо увидел в зарослях неподалёку неизвестное непонятное нечто, которое было похоже на… на жопу! На большую отвратительную жопу, которая бессовестно справляла нужду, издавая пердящие, теперь уже понятные звуки.

– Шухе-е-е-р! – завопил голос из травы. – Шухер!!! Нас обнаружили!

В ту же секунду, из высоких камышей высунулись лысые головы инопланетных засранцев и уставились чёрными глазищами на местного представителя этой планеты.

– Не дайте ему уйти!!! – проревел обезьяноподобный пришелец Разрыватус. – Убейте его, нам не нужны свидетели!

Недолго думая гуманоиды схватили палки, что попались под руку, и бросились в сторону Адуванчика.

– Что за нахер!? – ошалел участковый, отступая назад и дёргаясь всем телом от неожиданного поворота событий.

Разъярённая толпа приближалась и Адуван смекнув, что к чему, сломя голову пустился бежать с этого проклятого места. На бегу он достал пистолет и начал палить.

Прохор пришёл в себя от пистолетных выстрелов и в недоумении смотрел, как этот психопат в панике убегает от кого-то, отстреливаясь на ходу.

– Ух блядь! – опешил дед, увидев, как толпа жутких чудовищ в лунном свете преследует его мучителя. И это была уже не белая горячка, а самая что ни наесть реальность. Такая жуть! Ведро адреналина хлынуло в тело старика, так что тот, забыв про боль, что есть мочи рванул вперёд.

Участковый бежал как мог, но всё же слышал, что они его настигают. И вот он боковым зрением видит, как чёрная фигура догоняет и почему-то обгоняет его. Твою ж грёбаную медь, это Прохор! Старый, зассатый, измученный пытками старик с оторванной загородкой в руках, обгонял его.

– Не дайте им уйти! Никто не должен узнать о нас! – ревел Разрыватус, бежавший впереди толпы.

Прохор бежал как сайгак, перескакивая через все препятствия, а вот Одуванчик сдулся и со всего маху шлёпнулся в лужу. В ту же секунду на него обрушилась вся мощь Разрыватуса. Он прыгнул на позвоночник участкового и сломал его сразу в нескольких местах. В добавок ко всему, подоспевшее гуманоидное подкрепление принялось ебошить его своими палками – выручалками, превращая его тело в живую, орущую, отбивную котлету.

– Так тебе и надо, – обернувшись назад, подумал дед, не сбавляя скорости. – Так тебе и надо!

Прохор задыхался и буквально валился с ног, но он видел, что будет с ним если его догонят. Увлечённые избиением Одуванчика, они заметно отстали и может даже потеряли след. Добежав до свинофермы, он разрыл в стоге сена свой пулемёт и накинув на себя патронную ленту покатил его на выгодную позицию.

– Одному тут не справиться. Нужна подмога.

**********************************************************************

Тимошка и Шарик, налакавшись самогона, мирно спали на рабочем месте, не дождавшись Т40, который уехал в Самогонное царство, но по сей час не вернулся.

Проснувшись, они разлили по последнему писярику, и уже собрались расходиться по домам, как вдруг! Дверь подсобки с грохотом отварилась. Из ночного мрака показалось огромное дуло пулёмёта. В след за ним, вместе с махорочным дымом, ввалился Прохор, обвешанный пулемётной лентой и с могильной загородкой под мышкой!