Текст книги "Тень: Грани безумия"

Глава 8. СПОР ПАРАДИГМ

Только вот длилось моё счастье совсем недолго. Пустота начала заполняться звуками, голосами, смутной тревогой.

– «Будь осторожен с ней. Она есть способна уничтожить тебя. Она же способна тебя возродить. Вы есть истинные Хантвейл, вы есть Хранители Храма. Она хочет говорить. Мы не есть способны ей помешать. Ты не есть способен ей помешать. Пока. Она будет говорить…»

Тени продолжили бубнить, иногда почти неслышно, иногда усиливаясь. Я вновь в Храме. Который раз мне снится это проклятое место после трагедии. Но сегодня Тени подали голос в первый раз настолько отчётливо.

Холодные, безжизненные каменные стены пещеры, освещённые слабым красноватым сиянием от ритуального стола на постаменте. Промозглость и сырость пробирают до костей, как и в тот памятный вечер. Капли гулко стучат по камню, нарушают спокойствие тёмной водной глади. Мечущиеся в полумраке бесформенные, стремительные Тени. Решившие придать немного смысла своему постоянному шёпоту.

– Чего вы хотите, нехристи? – громко спросил я, глядя на движущиеся комья мрака. – Вам мало того, что забрали в прошлый раз?

– Необходимая жертва. Часть души в обмен на часть души есть честный обмен. Истинный Хантвейл обрёл свое могущество, мы есть довольны, – прошелестело в ответ.

– В задницу засуньте своё могущество, – мгновенно вскипел я.

Свежую рану резануло острым ножом. Вдвойне отвратно слышать напоминание о Сакрифитуме от этих недобитков призрачных.

Именно в этой пещере я приговорил к смерти одного из самых светлых людей, что только встречал. И я не забыл, какой выбор Тени мне предоставили. Пусть они лишь инструмент. Сомневаюсь, что они вообще способны что-то чувствовать. Но моей ненависти к уродам метаморфным это не отменяет.

– Отвяжитесь от меня наконец. Я вас не трогаю, даже близко не подхожу. Никто из сородичей тоже. Они не могут даже. К вам никто не лезет, Магистериум более проводиться не будет. Что ещё – доставку суши пожизненную оформить надо?

– Вы есть избрали истинный путь… – послышался ответ. Тусклый, зловещий, потусторонний голос, источающий могильный холод. – Обратной дороги не имеется. Хранитель Обители, единственный истинный Хантвейл есть займёт свое место. И преподнесёт дар Первородной…

– А жирно вашей Первородной не будет? – злобно огрызнулся я. – Ни хрена я ей преподносить не собираюсь. Если надо – пусть сама идет и берёт.

– Непочтение есть карается сурово, Хранитель, – прошелестели Тени. Спокойно и заунывно, как прогноз погоды читают. – Тень не есть принадлежащая тебе. Это есть дар для Первородной. Она решает, заслуживаешь ли ты награды.

– У меня крыша потекла задолго до вашего появления, – возмутился я. – И мой голос был всегда со мной. Тень или нет – это только моя ноша и моя сущность. Замучаетесь отбирать.

– Тень твоя принадлежит тебе, это есть верно, – услышал я. Одна из Теней пронеслась прямо над моей головой, обдав морозным ветром. Я поёжился. – Тени же отнятой надлежит стать даром…

– Отнятой?

Потребовалась пара секунд, чтобы я осознал наконец, о чем они говорят. Кренцент. Они требуют Тень красноглазого щенка.

– У меня её нет, – твёрдо ответил я. – Марк говорил, что существует лишь шанс забрать способность Тени у выпитого сородича. Я ничего не чувствую. А значит, номер не прошёл.

– Ты есть получил первый дар. Ты преподнесёшь его Первородной, – невозмутимо продолжили они. Очень интересные собеседники. Внимательные. – Ты есть придёшь в Обитель.

– Угу. Прилечу. Даже если бы там Юлия Франц в образе мавки ждала, я бы подумал. А вы точно не она, потому делайте выводы. Не заставите. Даже не пытайтесь, – отрезал я, скрестив руки на груди.

– Мы не есть способны на сие деяние, – согласно прошелестело в ответ. У меня отлегло от сердца. Уверенности в том, что действительно не смогут заставить, не было. – Первородная есть способна. – Блин. – Жертва есть принесена, Сакрифитум открыл истинный путь. И Первородная есть проследит. Пока же готовьтесь к разговору с той, что есть скрыта под многими именами. Что снизошла до беседы с Хранителем Обители…

– Кого там опять принесло… – грустно проворчал я.

Без серьёзного беспокойства. Это лишь сон. Я всегда могу проснуться.

– Она не есть считает вас способными увидеть её истинный облик в настоящий миг, – добавили голоса из полумрака, продолжая кружить под куполом пещеры. – Вы есть узрите её сквозь вуаль восприятия. Тень есть способна создать надлежащие условия.

– Про кого вы говорите? – им наконец удалось меня заинтриговать.

Как, впрочем, и всегда. Разговор с этими зловещими отголосками прошлого напоминает диалог с полуфизическим проявлением шизы. Занимательно, но непонятно. Теперь ясно, у кого Марк учился своей восхитительной манере преподносить информацию.

– О той, кто держит в длани Нити Жизни… – едва слышно прошипело в темноте. – О той, чей серп есть пожинает жизнь, дабы дать жизнь новому… И провести далее по пути…

– Вас где-то учат так разговаривать? – поинтересовался я. – Что это за курсы по наведению тумана на ровном месте? Почему просто не дать односложный ответ?

– Всему есть своё время, Хранитель… – одна из Теней стремительно нырнула вниз, пролетев в миллиметре от моего плеча. Меня передёрнуло от холода и липкого страха. – Она есть вернулась в Явь. Теперь она желает говорить с Хранителем Обители, ибо здесь черпали силу живущие в Ночи…

– Вот и славненько, вот и поговорили, – вздохнул я, отступая назад, подальше от свечения. – Второй раз я на это не куплюсь. Ищите себе нового дегенерата для решения проблем. Хоть весь мир в тартары пусть катится, я вам помогать не стану. И разговаривать ни с кем не собираюсь.

– Вашего соизволения нет нужды испрашивать, – прозвучало в темноте. – Она есть сравнима с Первородной. Она не испрашивает соблаговоления…

– Вам срочно требуется пойти на пробы во МХАТ, – резюмировал я. – С такой подачей точно есть шансы.

Тени продолжили вещать, только их голоса слились в монотонный, чуть слышный шелест. Стены пещеры истончались вместе с окружающим меня мраком, уступая место искусственному яркому освещению. Пришлось прикрыть глаза от разительных перемен в яркости.

Когда я разомкнул веки, меня окружал интерьер собственной квартиры. Тот же художественный беспорядок, который невежды называют вульгарным словом «срач». Та же мебель – телевизор, стол с компьютером, небольшой кухонный гарнитур, пара стульев и диван, на коем я и расположился со впечатляющим комфортом. К обстановке добавилось лишь некоторое количество книг, лежащих тут и там.

Убранство моего жилища не отличается изяществом и утончённым стилем. Но закинутые на спинку стула шмотки, почти завядшие цветы на подоконнике, тонкий слой пыли, заметный на чёрных поверхностях – всё это является родным, привычным и успокаивающим. Я не слишком привередлив в плане окружения и уюта, потому скромная квартирка со всеми своими недостатками ценится мной, в первую очередь, за свою атмосферу и чувство защищённости. А лёгкий бардак – ну что ж, ничто не может быть идеальным.

Хотя мой двойник, сидящий на привычном месте в кресле у компьютерного стола, со мной бы не согласился.

Пока я принимал вертикальное положение и искал сигареты, он не издал ни звука. Что стало первой странностью. Второй деталью стал внешний вид альтер-эго – вместо наглой, самодовольно ухмыляющейся физиономии я заметил сосредоточенное, мрачное и подозрительное лицо со скулами, натягивающими кожу, выдвинутым раздвоенным подбородком и чёрными антрацитовыми глазами, внимательно и цепко следящими за каждым моим движением. Плотно сжатые губы дополняют образ настороженного хищника, почуявшего тварь матерее.

Через минуту поисков я выжидательно уставился на Тень:

– Ну?

– Что – ну?

– Где эти твои фокусы с сигаретой и кофе? – пояснил я кретину. – Давай уж, выказывай свое превосходство. Раз уж заперт с тобой, то буду сидеть с комфортом.

– Даже не спросишь, почему мы здесь? – нахмурилась Тень.

– Не хочу добавлять драматичности, – пожал я плечами. – Сам расскажешь, когда молчание станет совсем неловким. Я никуда не тороплюсь. Насколько помню, я только что лёг спать. А ты – не худшее, что мне встречалось во снах. Как вспомню того чешского крота, канделябр и пилораму…

– А тот факт, что встреча является не моей инициативой, добавит нужного драматизма ситуации? – всё также хмуро сообщил он.

– Ты это о чем? – я остановился на середине зала, продолжая выискивать взглядом злосчастную пачку и не глядя на двойника. – Только не говори, что Марк добрался и до нас.

– Да уж лучше бы Марк, – продолжила нагнетать Тень.

Я повернулся к сидящему на стуле, чуть более стильно одетому, мрачному, как кот перед мытьём, себе:

– Хорошо, ты победил. Я заинтригован. И весь напряжён. Вот сейчас лопну прям. Говори, по какому поводу внеочередное внутричерепное собрание?

– Тени что-то упоминали о «ней», – начал мой доппльгангер, вытягивая гласные, – и, сдается мне, та самая «она» решила поговорить сейчас.

– И кто же наша настойчивая дама? – поднял я бровь. – Почему я не вижу радости и нездоровой заинтересованности в глазах, как только речь заходит о женском поле? Настолько страшная?

– Страшная… – тихо повторила Тень, словно смакуя это слово. – Да, страшная. Определённо, страшная. Именно поэтому мы встречаемся здесь. Боюсь, в реальности ты этого не выдержишь. Даже здесь не выдержишь.

– Вы сговорились с Тенями? – подозрительно покосился я на него. – Хватит ходить вокруг да около. Выкладывай, в чём дело, и кто она такая.

– Я не знаю, – просто ответил он.

– То есть – не знаешь? – недоверчиво произнёс я. – Ты ведь её видел? Говорил с ней?

Двойник покачал головой:

– Я только слышал её просьбу. Из тех, неисполнение которых грозит незамедлительным эшафотом.

– Даже так? – присвистнул я, чуть улыбнувшись. – Кому-то удалось стереть с твоей рожи спесивое выражение одной лишь просьбой? Моё уважение, снимаю шляпу.

– Именно, – кивнул он, ни разу не обидевшись. И это напрягло. Тень не упустит возможности ответить на колкость. – Уважение. Будь так добр, прояви уважение, когда встретишься с ней.

– И когда же мы встретимся?

– Как только будешь готов. Место встречи тебе уже знакомо, – он посмотрел мне в глаза холодными, бездушными смоляными озёрами. – Один небезызвестный рогатый скот устроил там разок эффектную кровавую баню.

– Шо? Опять? – отшатнулся я в изумлении. В этот раз в глазах Тени нет ни намека на ехидство и скрытое веселье. – Почему не поговорить здесь?

– Потому что твоё сознание ещё не готово осознать всю ту мощь, что скрывает её плоть, в столь приземлённом и рациональном месте, – проговорил он серьёзно. – Считай это дополнительным фильтром для сохранности.

– Почему хотя бы не в другой игре? – жалобно спросил я. – Есть же игры Акабура, например…

– Я исхожу из особенностей твоего характера, – ответил он. – Тебе не свойственно тяготеть к изменениям, предпочитаешь проверенные места, людей и окружение. Ты черпаешь уверенность в стабильности, не ждёшь подвоха и неприятного осадка от уже изведанного. Даже смена всей твоей сущности мало повлияла на эту черту. Даже девушки у тебя те же. Девушки Шредингера, имею ввиду. Но постоянные.

Я молчал, глядя на тёмную сволочь. Он прав. И он это знает.

– Какие ставки? – глухо поинтересовался я.

– Не знаю, – вновь пожал он плечами. – Мне не доложили. Сказали обезопасить твоё сознание, вот и всё.

– И даже предположений нет касательно данной таинственной личности? – спросил я.

– Слишком много, – помолчав, ответил он. – Но ни одно тебе не понравится.

– Группа поддержки у меня огонь просто, – посетовал я, меряя шагами зал. – Хоть совет дай, что ли.

– Ты уже взрослый мальчик. Учись действовать без костылей.

– Ты – это я, – возразил я, глядя на собеседника сверху вниз. – Не твои слова?

– Мои, – не стал он спорить. – Но чаще бремя ответственности за принятие решений лежит на тебе. Сам боролся за это. Я могу помогать, могу оставаться в стороне. У меня есть такая опция, у тебя – нет. Сейчас я предпочту посидеть в укромном уголочке и понаблюдать. Ты убеждал меня, что справишься с вопросами нашего выживания в новом мире. Докажи.

– Я реальный мир имел ввиду, – буркнул я.

– Что есть реальный мир? – философским тоном заметила Тень. – Лишь тот, который способен оказать на тебя непосредственное влияние. Формы же у него могут быть самыми разнообразными. Какое-то время назад ты считал, что в твоем реальном мире нет места вампирам. Теперь у тебя новая реальность. Невозможная, фантастическая по меркам твоей предыдущей зоны комфорта. Форма и наполняемость не имеют значения. Имеет значение только твоё отношение к миру, его влияние на тебя. Советую отнестись к собственному воображению очень серьёзно. Как и к его эффектам на твою хрупкую натуру.

– А ты надеешься наблюдать за моими мытарствами из вип-ложи? – ядовито произнёс я.

– Именно так, – кивнула Тень. – Я тебя на путь наставил. На этом мои полномочия – всё…

– Ну уж нет, Чарли, не в этот раз, – криво улыбнулся я, отвечая на его прямой взгляд. – Мы пойдем на Сьело-драйв вместе. И по рогам получать тоже будем вместе.

– Угу. «А за всё, что мы делаем – отвечаем тоже вместе», – процитировал он. – Чего ты Белого включил? Меня не приглашали на беседу. И высовываться лишний раз мне не улыбается. Кто знает, к чему может привести.

– Кто не рискует – тот не пьёт… вообще ничего не пьёт. И не ест, – ответил я. – С тобой получать звездюлей будет веселее. Не хотелось бы повтора эпизода в Храме.

– То не было моим решением, – запротестовал он.

– Знаю, – согласился я. – Но если бросишь меня в этот раз, это станет твоим решением. Мы ведь единое целое, не забыл?

– Почему ты вспоминаешь об этом только тогда, когда от меня что-то нужно, меркантильная сволочь? – нахмурился доппльгангер.

– Потому, что главой нашего сознания являюсь я, – нахально улыбнулся я. – И мне решать, когда твоя помощь необходима, а когда тебе лучше сопеть в тряпочку.

– И хорошо нам живётся под твоим благородным руководством? – язвительно спросила Тень. – Ты разрушил всё моё романтичное представление о жизни вампиров. Живем, как свиньи, в хлеву. Питаемся, дай бог, раз в неделю. Ни девочек, ни денег, ни славы, ни уважения. Постоянно от кого-то огребаем. Мы, как германские племена на фоне Рима.

– Не забывай, как история повернулась к обоим в итоге, – напомнил я.

– Я тебе не сильный помощник там, – помолчав, сообщил он. – И даже не представляю, с кем, или с чем, мы столкнёмся.

– Я тоже. И тем не менее, иду же, – ответил я. – Не идти же не получится?

Тень покачала головой.

– Значит, решено, – я сделал глубокий вздох. – Запускай свою шарманку.

Глава 9. МАНЕЖ

Тень взглянула на меня своими чёрными глазами, комната поплыла. Я провалился в вакуум, безмятежный и умиротворяющий. В пространство за гранью миров, за гранью сознания. Полностью слился с окружающей меня пустотой, впитал её в себя, растворился, превратился в блаженное ничто. Заботы, боль, страхи – всё исчезло. Осталось чистое, незапятнанное, кристальное сознание. Неторопливые мысли, обо всём и ни о чём, протекают плавно и размеренно – глубокие, вязкие, упорядоченные.

А затем меня ослепил знакомый бледно-серый экран с бесчисленным количеством прямоугольников, в каждом из которых находился герой. Следом же загорелся таймер обратного отсчёта. Начинается.

Что удивило, так это отсутствие выбранных героев, как это происходило в прошлый мой визит на поле ментального сражения. Тогда мне требовалось выбрать персонажа лишь для себя, остальные слоты были заняты олицетворениями моих благодетелей. Сейчас же все пять рамок оказались пусты.

– «Что-то не так?» – «Да. Сейчас мне необходимо выбрать пятерых вместо одного». – «Это же хорошо. Сыграешь по тактике». – «Только вот я не знаю, против кого играть. С противоположной стороны все слоты заняты уже, если не заметил. И я не вижу, на кого пал выбор». – «Тогда бери стандарт. Просто по прошлому опыту. Выиграл же». – «Так я против краба играл. Сейчас может не сработать». – «Этот «краб» – твоё собственное отражение, краб. Отвергаешь – предлагай». – «Эх… пусть будет исконная философия». – «Это какая же?» – «Традиционная. Философия «авось».

Я пробежался взглядом по огромному экрану. Время неумолимо уходит. Найдя наконец знакомое лицо благочестивого рыцаря с пронзительными голубыми глазами и золотой бородой, я сосредоточился на его образе.

Омнинайт, Хранитель Всезнания. Отважный и мудрый паладин, олицетворявший собой моё смирение и благородство, стал первым, кого я выбрал в свою команду. Он прекрасно показал себя в прошлой битве, без его защиты я бы не выжил. Его помощь окажется неоценимой и сейчас.

Но, как только я представил его образ в голове, прямоугольник с изображением паладина перечеркнула багровая черта. Этот герой запрещён.

– «Какого…?» – «Что опять?» – «Не могу его выбрать. Запрещён». – «Хм… Возможно, твой характер претерпел некоторые изменения…» – «И это оказывает влияние на выбор героев?» – «Таково предположение». – «Хочешь сказать, смирение и благородство – это теперь не про меня?» – «Может быть, я так хочу сказать. Может быть, ты сам так считаешь. Это проекция основана на нашем общем сознании». – «Проблемы на стадии выбора героя не сулят ничего хорошего…» – «Тут ещё более ста кандидатов. Не рановато паникуешь?» – «Возможно…»

Следом выбор пал на Рилай. Прекрасная девушка с белоснежными длинными волосами и заразительной лукавой улыбкой – символ моей доброты. И вновь красная линия наискось прошла по изображению.

– «А теперь можно паниковать?» – «Ну, некоторые изменения – это, наверно, слишком мягко сказано… Придётся тебе довольствоваться другими аспектами собственной многогранной натуры». – «Времени на эксперименты нет. Часики тикают». – «Займись уже полезным делом тогда».

Я вздохнул с огромным облегчением, когда наконец удалось выбрать Дэйвиона – златоглазого рыцаря-дракона, олицетворение моего терпения. Хоть что-то осталось. С троицей наглухо отбитых гоблинов-минёров проблем тоже не возникло. Значит, и усердие никуда не делось. Время заканчивалось.

Выбор Акса, огромного краснокожего военачальника со смертоносным топором и бешеными глазами отчасти обуславливался паникой. Он являлся одним из моих пороков, и дрался против меня в битве за сознание, доставив кучу проблем. И уж чего, а гнева во мне предостаточно. Поэтому в том, что выбрать его получится, сомнений не возникло.

Последним моим союзником стала Шенделезара – свирепый дух мести, потерявший власть, уважение и даже плоть в результате предательства, а затем – сделки с богиней.

Призрачное тело Духа горит слабым голубым огнём, красные глаза пылают раскалёнными углями. Стиль доспехов своим минимализмом более напоминает Акашу, открывая взору очень даже материальные изгибы, но не обеспечивает какой-либо защиты. Хотя… Это же дух, плоть Шенделезары соткана из ткани потустороннего мира. Зачем ей защита?

Последним я выбирал героя для себя. Три секунды оставшегося времени вполне хватило, чтобы представить в голове огромного, мощного и злобного демона в чешуевидной броне, с загнутыми рогами и оружием причудливой формы, которому и название сложно подобрать.

Террорблейд собственной персоной. Демон, сумевший разозлить своей наглостью даже собратьев. Пленённый и брошенный в колодец Душ – Ад в Аду. Но лишь получивший дополнительную мощь в результате заточения, так как подчинил себе своё же злобное отражение.

– «Это типа параллель? Так толсто, что тонко…» – «Сейчас, когда ты со мной, выбор ещё более очевиден». – «Мне отведена роль Метаморфозы? Ха, ничего не имею против. Видел бы ты, как демоническая форма смотрится со стороны, зарёкся бы против такой скотины выходить на поле боя». – «Тебе почти удалось меня похоронить в прошлый раз». – «Все кидались на тебя скопом. Один на один с тобой не решался драться ни один порок. Кроме Акса, но он чуток поехавший…»

Блеснул свет, мы оказались у знакомого уже фонтана. Но вместо радостного летнего ветра и яркого тёплого солнца, меня встретили холодные порывы, бросающие в лицо мелкие крупицы снега, а над головой завис бледный диск зимнего солнца. Вода в фонтане застыла, причудливые сосульки свисают по бортикам, чистейший лёд задорно блестит в солнечном свете. Под моими копытами захрустел наст, дыхание вырывается клубами плотного пара.

Всё вокруг укрыто плотным пушистым одеялом. Однако не мертво, а лишь спит в ожидании живительных лучей весны под эгидой снежного покрова.

– «А здесь повеселее, чем по ту сторону реки…» – «Не успел оценить достопримечательности Дайэр в прошлый раз. Слишком занят был». – «Думаю, и сегодня не удастся». – «Пессимист. Может, с нами просто поговорить хотят». – «На поле боя». – «Тебе сказали организовать встречу. Ты сам выбрал Доту». – «Можешь списать это на интуицию, наитие… Нас ждет не лёгкая прогулка по лесам осколков Безумной Луны. И я хотел выжать максимум преимуществ. Здесь есть шанс противостоять любой силе. Если уж эта сила решилась проникнуть в наше сознание, пусть играет по нашим правилам». – «Пусть играет. Жаль, что правила мы устанавливать можем лишь здесь». – «Ошибаешься, братиш. Всё в твоих руках, ты просто боишься воспользоваться возможностью. Сколько раз нужно получить по голове, чтобы начать орудовать всем арсеналом? Ждёшь, когда прижмёт к стене необходимость? Так мы это проходили уже, и результат весьма печальным получился. Жизнь тебя не учит. Слушал бы меня, и Алиса…» – «Заткнись».

Тяжёлым взглядом я оглядел своих соратников, появившихся у фонтана вместе со мной. Дэйвион сверкает начищенными золотисто-красными латами, из-за забрала сияют глаза цвета расплавленного золота. Гоблины шебуршат в тележке, то и дело вскрикивая и заливаясь диким смехом. Они не на секунду не останавливаются – ремонтируют, изобретают, взрывают и вновь чинят.

Акс, или Могул Хан, обнажённый по пояс, не выглядит обеспокоенным своим аутфитом среди заснеженного пейзажа. Огромный топор, зазубренный, со сколами на лезвии, хищно блещет в могучих руках. От багрового тела, перевитого жилами и мышцами, исходит пар.

Шенделезара, молчаливая, сосредоточенная, злобно осматривается, оценивая обстановку. Светящиеся глаза выискивают угрозу, жалкие остатки великолепных крыльев слабо трепещут на слабом ветру. Седые волосы, развевающиеся под потоками только ею ощутимой энергии, идеально гармонируют с зимней атмосферой.

– «А мне нравится наша команда. В прошлый раз у тебя святоши какие-то были. Сейчас контингент более подходит для причинения вреда здоровью. Правда, эти три кретина с тележкой меня немного смущают…» – «Гоблины своё дело знают, не беспокойся. У них, конечно, не все дома, но на уровень и масштаб устраиваемых ими неприятностей это влияет только в положительном ключе». – «На твоём месте, я бы взял Акашу. Просто из эстетических соображений, конечно же. У вас получилось очень близко познакомиться в прошлый раз. А сейчас могли бы закрепить знакомство, оказавшись по одну сторону баррикад». – «Фух. Я уж беспокоиться начал. Столько времени не вспоминал про баб. Теперь всё встало на свои места». – «Эти мысли актуальны в любой ситуации. Особенно, когда это часть твоего характера». – «И всё же, я бы попросил не отвлекаться на прекрасный пол. По крайней мере, пока не поймём, кто так настойчиво просил встречи. И чего от нас снова потребуется». – «Будь по-твоему. Пойдём, поинтересуемся. Скажешь какую-нибудь мотивирующую речь соратникам?» – «Приберегу для кризисной ситуации. По фильмам знаю, что работает она только в критические моменты. Пока же обойдутся».

Поудобнее перехватив дугообразные клинки, я направился на центральную линию, благо никто не возражал. Снег звонко хрустит под копытами, вокруг царят умиротворение и покой. Скоро прозвучит сигнал горна, и вся эта тишь наполнится звоном оружия, выкриками заклинаний и предсмертными хрипами.

Первая башня Рэдиант расположена на берегу реки, разделяющей сторону сил Света и Тьмы на две равные половины. Именно здесь произойдёт столкновение Рэдиант и Дайэр в Битве Древних, целью которой является уничтожение одного из осколков Безумной Луны. И я надеюсь увидеть своего визави до того, как крипы покинут свои казармы, направившись по трём дорогам, соединяющим базы.

На подходе я заметил одинокую фигуру, стоящую возле кромки замёрзшей воды по ту сторону реки.

– «С девушками всегда приятнее иметь дело, правда?» – «Викторию забыл? А говоришь, меня жизнь ничему не учит». – «Блондиночка Венефика – исключение. Хотя, при других обстоятельствах… Она тебе никого не напоминает, кстати?» – «При других обстоятельствах я бы предпочёл с ней вообще не встречаться. Змею она мне напоминает».

Девушку, ожидающую меня, называют Кробелус, Пророчицей Смерти. Вестница погибели во всей своей завораживающей красе. Бледная кожа, длинные бирюзовые волосы, ниспадающие на обнажённые плечи. Шикарное платье, искрящееся всеми оттенками голубого и синего, закрывает шею, полоски ткани внахлёст уходят вниз по груди, оставляя взору оголённые плечи и часть плоского живота. На тонкой талии висит серп с простой деревянной рукояткой и с начищенным, сияющим лезвием. Не припомню такого элемента скина у героя.

Острый подбородок, тонкие губы. Большие глаза, сияющие космической синевой. Фигура изяществом напоминает работу гениального скульптура, создавшего шедевр из глыбы льда. Каждая часть тела прекрасна и холодна. Она парит в воздухе, полы платья мерно шелестят в метре над почерневшей землёй Дайэр.

Я подходил, замедляясь с каждым шагом. Руки крепче схватились за оружие, напряжение наполнило тело. Одновременно я всматривался в ближайшие деревья, чтобы не залезть в простейшую ловушку. Прислушивался к каждому шороху. Но, судя по всему, кроме нас, поблизости не находится ни души.

Кробелус спокойно парит, наблюдая за моим приближением со смесью любопытства и полнейшего превосходства. Так учёные сканируют единственную мышь, пережившую эксперимент, и гадают, для каких ещё целей она сгодится.

– Я здесь, – первым нарушил я молчание, встав напротив Пророчицы Смерти. – Мне сказали, ты желаешь встретиться. Но так и не сказали, кто ты.

– Интересный мир, – произнесла она с ноткой похвалы, медленно оглядываясь. Потусторонний голос звучит тихо, но отчётливо, с лёгким эхом. – Он прост и логичен. Цель всегда перед глазами. Пути известны. Однако способы пройти сей путь бесчисленны. Образы цельны и понятны. Можно выбрать даже по самому изысканному вкусу. Не удивлена, что ты чувствуешь себя здесь комфортно. И облик себе выбрал весьма… внушительный.

– Не я создатель этого мира – поэтому и лавры не мои, – громыхнул я, глядя на неё. – Своего рода буферная зона, созданная моим больным воображением под воздействием игромании. Как меня уверяет то самое воображение, с тобой опасно встречаться лицом к лицу.

– Именно так, – кивнула она. Чуть заметно улыбнувшись, спросила: – Как тебе выбранный наряд?

– Не имею представления, кто ты на самом деле, потому сказать, попала ли в свой характер, не могу, – дипломатично ответил я. – Но выглядит эффектно.

– Хочешь знать, кто я? – поинтересовалась она таким тоном, что моё желание услышать ответ разом поблекло.

Замогильный холод, никак не связанный с зимним ветром, пробрался до несуществующих костей.

– Законы приличия, все дела, – проговорил я. Благо, что обличие демона позволяет сохранить лицо и не блеять жалким голосом. Со стороны я выгляжу и звучу уверенно, несокрушимо. Наверно. – У нас тут, конечно, бал-маскарад. Только вот собрались мы не для веселого времяпрепровождения. Потому – да, я хочу знать. Кто ты и чего хочешь?

Кробелус приподняла подбородок, синие глаза блеснули ярким светом. В лесах Дайэр раздался протяжный волчий вой. На землю легла тень. Солнце вмиг погасло, словно кто-то щёлкнул выключателем. На мир опустилась ночь, в небе взошла луна. Не бледно-жёлтая, а чёрная, словно при затмении.

Во тьме на месте Пророчицы показалась та самая девушка, которую я видел в мимолётном видении. То же светлое платье, те же длинные чёрные волосы. И тот самый серп, который я заметил на поясе у Кробелус. Вместо обугленной, мёртвой земли, под ногами у неё хрустнули черепа – бесчисленное количество человеческих черепов, уставившихся на меня безжизненными взглядами.

Даже в форме могучего демона я ощутил, как затряслись плазменные поджилки. Неосознанно отступил на пару шагов, сглотнув ком, и выставил клинки перед собой.

Видение продлилось буквально мгновение. Передо мной вновь Кробелус, только неуловимое совпадение черт лица напоминает о том, кто скрывается за этой маской.

Существо гораздо более пугающее, гораздо более могущественное, чем даже стоящая передо мной Пророчица Смерти. Пусть и в облике милой девушки, образ, мелькнувший на секунду, заставил душу уйти в самые копыта, и сдавленно там всхлипывать.

– Смертным нелегко наблюдать меня в истинном обличии, – Тихий, вкрадчивый голос вернул меня к реальности. – Ты ещё не готов. Я ещё не готова. Потому и попросила искру Нави в тебе создать этот мир для встречи. Я – хранительница Зимнего Хлада, владычица земель за Мостом, Прядильщица нитей жизни. Имею множество имен, и каждое верно. Ибо я многолика.

Я попытался стряхнуть с себя оцепенение. Мощное тело пробрала крупная дрожь, крылья затрепетали. Я замотал рогатой головой, избавляясь от оков страха. Дыхание участилось, я нагонял адреналин, насыщая кровь кислородом. Зрение, как и сознание, потихоньку прояснялось. Сквозь плотно прилегающий чешуйчатый доспех, служащий одновременно и кожей, вновь проникает тепло бледного зимнего солнца и лёгкий живой ветер. Напряжение отступает, руки наконец опустили выставленные перед собой клинки. Мой голос прозвучал глухо и хрипло:

– Зачем ты хотела встретиться?

– Я ждала. Наблюдала. Долгое время, – произнесла она, глядя на мои потуги восстановить контроль над собственным телом. – Пробудили же моё внимание деяния вашего племени. Ты, смертный, являешься Хранителем места сосредоточения мощи.

– Я не смертный, – рыкнул я. – Уже нет.

– Ты не человек. Но недалеко ушёл от человеческой сущности. Ты смертен, – уточнила Кробелус, продолжая парить на одном месте. – Нить твоей жизни можно оборвать. И сделать это очень просто.

– Так резко переходим к угрозам? – сощурился я.

– Не угроза. Истина, – холодно улыбнулась она. – Я пришла затем, чтобы сделать предложение.

– Какое?

Ничего не могу поделать с собственным воображением. Вместо Кробелус всё ещё представляется молодая прекрасная девушка в белом платье, стоящая среди груды черепов. И каждый раз пробирает леденящий ужас.

– Ты хранитель Храма, – напомнила Пророчица. Я поёжился. Даром мне этот Храм не сдался. Но вслух ничего не сказал, продолжая смотреть на неё немигающим взором. – И несёшь ответственность за всю энергию, что он распространяет на этих землях. Данная сила оказывает влияние не только на твоё племя, но и на остальных существ. В частности, подвластных мне.