Текст книги "Кольт и Стетсон для спецназа"

– Где мне встать? – коротко спросил он.

Через пять минут Жора торопливо снимал маску с пунцового лица. Его разбирал неудержимый, до слёз, всепроникающий нервный хохот. Так бывало раньше, после стычек. Когда чувствуешь, как смерть прошла совсем рядом, едва не задев тебя своей поношенной плащ-палаткой. Тогда бойцов до слёз смешила любая мелочь. Помнится, порванный пулей кроссовок заставил их безостановочно колотиться от хохота не меньше пяти минут.

Вот и сейчас Сицкий не меньше двух минут без сил валялся по горло в силикагели и ржал. Отсмеявшись, он не стал даже вытираться, прошлёпал босыми ногами в ванную, открыл душ, с громким вдохом скользнул под ледяную воду, и только тогда смог хоть немного успокоиться. Потом всё равно минут десять время от времени нервно улыбался. Да, давно он так не волновался, давно.

Наконец, нервы пришли в норму, настроение стабилизировалось. Жора прошёл на кухню и проверил мобильник. Пять пропущенных. И все от Кулика.

– Алё, Злобный, ты мне звонил?

– Дозвонишься до тебя, как же. Как умчался в свою прерию, так с концами.

– Да. Мне везёт. А ты когда в Техас?

– Блин, Жора! Не всем же быть отличниками боевой и физической. Кому-то надо и стоять вторым в очереди за ништяками. Так что раньше двадцатого вряд ли. И так уже три литра раздал, чтобы не особо тормозили.

– Двадцатого… – недовольно протянул Георгий. – Я двадцатого знаешь, где буду? В Педрас-Неграс. Не, ты не подумай, это город так называется. Мексиканский.

– Это где ты мышь видел?

– Ага. Ради неё и иду.

В трубке коротко и довольно хохотнули, затем секунду царило молчание, наконец Кулик осторожно произнёс:

– Ты, Рэд, конечно, мужик рисковый. Но я бы на твоём месте в город с таким названием не особо торопился. Исключительно в целях анальной безопасности.

– Да иди ты! – притворно ругнулся Сицкий. – Это, между прочим, «Чёрные камни» на испанском.

– Ну-ну. Камни. Конечно камни. Кстати, а клёв на Чёрных камнях есть? Или надо к Белой скале ехать?

– Идиот, – Георгий прокомментировал глупую шутку голосом Папанова.

– Знаю, знаю. Дитям мороженое, бабе цветы. Кстати, а ты чего такой весёлый? Плантацию с негритянками прикупил?

– Если бы. Сейчас расскажу, оборжёшься.

Минут пять в полной тишине Жора описывал случай в Плезантвилле. Наконец, еле сдерживаясь от подступающего смеха, перешёл к эндшпилю истории.

– И только я поинтересовался возможным боевым порядком, как открывается дверь, и в кабинет входят они. Трое, как и описывали, Все с револьверными сбруями. Двое сразу дверь перекрыли, а третий шагает чуть не строевым, как по плацу.

– И? – Не выдержал Олег.

– Вот тебе и «и»! А я стою у стола, Маузер прикладом вниз держу, и понимаю, что любой из бандитов свой барабанчик выдернет гораздо быстрее, чем я ствол наведу. Так и пялился на них, как на параде – карабин «к ноге», сам пошевелиться боюсь. А этот, главный, к столу подходит. Гляжу я на судью, а у того чуть не слёзы. Руки у него дрожат, Смит-Вессон так и лежит на столе. Похоже, простился мужик с белым светом.

– Блин, Жора, не тяни. Чем всё кончилось?

– Кончилось? Дальше как раз самое интересное началось. Подходит Дикий Билл к столу, и вежливо так: «Мистер Твид, как дела? Я слышал, теперь вы мэр этого города?». А Роджер только кивать может. Ступор у него. А я гляжу на бандюгана, ну не похоже, что он сейчас стрелять будет. Не за тем пришёл. Нет у него в глазах желания убивать. Тут и до судьи, похоже, дошло. Расслабился. Ладони он на стол положил, широкие такие, плоские, как лопатки для сковороды. А Билл свои рядом кладёт. И получается, что у него руки почти вдвое шире, чем у Твида. Улыбнулся он тогда судье и говорит: «Мистер Твид. Я пришёл к вам, как к мэру. Мне передали, что отец умер, так?»

– Судья ему кивает молча, но заметно, что уже немного оклемался. «Мистер Твид, я бы хотел получить документы на его ранчо и вступить в наследство. Мы с парнями, пока тачки с камнями возили, решили, что лучше спокойно на себя работать, чем ещё раз на каторгу попасть. Так что вот. Хотим ранчерами стать.»

– То есть Жорка, ты хочешь сказать, что этот отморозок приехал не мстить, а переквалифицировался в мирного пахаря? Перековал, так сказать, свой плуг на орало.

– Что орало у него дай боже, это ты прав. Он, как бумаги получил, такой индейский вопль выдал, весь город, наверное, слышал. Но в остальном всё верно. Приехал, забрал документы, и умотал. Даже в салун не заглянул.

– Охренеть! Весь город на ушах. Судью, считай, уже похоронили. Шериф слинял в закат. Половина жителей разбежалась, а он просто забрал документы и свалил. Как в анекдоте про Белого Джо.

– Ага. А теперь бегите, Белый Джо идёт. Ты, Олеган, заходи в гости что ли. Я тебе ещё литр на представительские дам, может быстрее поставят. Да и сам с тобой нормального виски попью. А то в этом Техасе в салунах таким говном поят…

5

Джек блаженно потянулся и открыл глаза. Яркий солнечный луч щекотал нос и портил всё удовольствие от мягкой постели. Рэд не стал сдерживаться и оглушительно чихнул. Панцирная кровать раздражённо заскрипела. Неожиданно ощущение ему понравилось. Напомнило армию с её скрипучими кроватями, а ещё детство, старый бабушкин дом в деревне. «У нас не деревня, а посёлок городского типа!» Ага. Целых две панельных четырёхэтажки, а остальное – частные дома. Но боже, как же там было хорошо просыпаться под вопли запоздалых петухов, многоголосое мычание плетущегося на пастбище стада… И точно знать, что погода отличная, а значит, сегодня с ребятами он проторчит на речке до заката.

Джек ещё раз улыбнулся и ловко спрыгнул с кровати, заставив её ещё раз разъярённо взвизгнуть. Хорошо, но надо ехать, однако. Джонсоны, поди, уже потеряли своего ковбоя. Он сунул ноги в берцы, пристегнул пояс с револьвером, и спустился на первый этаж.

Ночевал он в доме помощника мэра. Тот оперативно вывез семью из города, едва услышав о предстоящем вторжении. Вот Твид и предложил переночевать в пустом жилище. Кажется, из чувства презрения.

– Сегодня многие отношения среди жителей города переменятся, – проговорил он, сосредоточенно шуруя по зубам щёткой, отчего получилось только невнятное «бу-бу-бу».

– Молодой человек, – окликнули Жору по-русски сразу за дверью. Перед калиткой стоял Яков Фишман и держал в руке свой щегольской котелок. – Георгий, простите, не знаю вашего отчества. Вы позволите задать вам только один вопрос?

– Я так сильно зарос?

– Знаете, если бы я хотел, то легко убедил бы вас, что да. Но пришёл я по другой причине.

Джек улыбнулся.

– Почему по-русски? Не хотите, чтобы кто-то узнал новости раньше вас?

– И это тоже.

– Тогда я вас разочарую. Скип зашёл к мэру всего лишь взять бумаги на ранчо его отца. После отсидки он решил заделаться ранчеро.

– Да что вы говорите?! – Фишман в волнении смял шляпу, превратив котелок в подобие шапокляка. – Получается, тюрьма таки провела среди него воспитательную работу и Бешеный Билл больше не такой бешеный?

– А что в городе об этом говорят?

– ОЙ-вэй! Город молчит, как рыба в рот набравши. Твид по понятным причинам не спешит делиться новостями с жителями. Я даже подозреваю, что он в ближайшее время сложит с себя и те, и эти полномочия.

– А остальные?

– А остальные злы каждый на себя и все вместе друг на друга. Пока основная версия, что Твид откупился от Бешеного Билла. Но всё равно, мужчины опасаются, что тот вернётся, как только сколотит отряд побольше.

– А юные барышни на это втайне надеются, – улыбнулся Джек.

– Вы правы, вы правы, – закруглил разговор собеседник, и через секунду его полная фигурка торопливо катилась по пыльной дороге, споро перебирая ногами.

Джек ошибался. Джонсоны не ждали его так рано. Джедедайя поведал, что был уверен – Джек застрянет в городе на пару дней. Пока напьётся, пока проспится. Пока посетит все имеющиеся злачные заведения.

– Обычно на такое уходит дня два, не меньше.

– Но ведь нас ждёт работа, – пожал плечами Джек. – Да и траву вокруг стадо почти объело. Пора гнать.

– Ну раз настоящий ковбой велит гнать, утром тронемся, верно, Джед? – усмехнулась Мелани.

Следующие три дня Джек откровенно наслаждался. Чистый воздух, ненапряжная работа, здоровое питание из рук самой красивой в их команде дамы. Самой красивой, потому что единственной. Ночами он выходил из игры, чтобы пообщаться с Куликом.

Злобный заходил каждый вечер. Первый раз принёс бутылку, но Жора отказался. Это Злобный потом в люлю рухнет, а ему ещё целый день стадо вести. Друг сделал соответствующие выводы и больше спиртного не приносил. Видимо, выпивал прямо перед дверью, потому что несло от него, как от цистерны со спиртом.

К третьему дню перегона Жора уже больше ощущал себя Джеком Рэдом, чем Георгием Сицким. Воспоминания о реальной жизни казались памятью о давно просмотренном фильме. Выбираться из капсулы не хотелось совершенно. И этому нежеланию находились объективные причины – чистый воздух, простая жизнь без стрессов, и так далее. Но Джек боялся признаться даже самому себе, что это не главное. Главное – то, что Чудесный Дикий Запад засасывал. Игра оказалась проработана настолько глубоко, что ощущалась абсолютно как реальный мир. А если учесть ещё эту невозможную мышь… В общем, четвёртую ночь Джек не стал выбираться из капсулы, а провёл её на земле. Он любовался небывалым в реальности прекрасным звёздным небом, лениво переговаривался со спутниками и вообще наслаждался кочевой жизнью. И ничуть об этом не жалел.

На следующий день было всё, как всегда. Стадо, едва замочив животы, лениво пересекало мелкую речушку, но как только кобыла Джека ступила на берег, в стороне раздался одиночный выстрел. Сторожевой бык тут же ответственно взревел. Винчестер, привычно определил на звук Рэд. Он ударил лошадь коленями и проскакал к голове стада на ходу выдергивая бинокль.

Европейские моряки уже вовсю использовали подобные устройства, но в американской прерии почему-то бинокли были представлены очень слабо. Основная масса странствующих надеялась на остроту собственного зрения. Кто побогаче, обзаводились пиратского вида подзорными трубами. Джек же при регистрации в игре заказал именно полевой бинокль производства Карла Цейса с новейшими апохроматическими линзами. Джонсоны от восторга только хором цокали языками.

Вообще, Георгий Сицкий очень взвешенно подошёл к регистрации в игре. На предложенную для «переселенца» тысячу долларов он не стал закупать охапки «писмейкеров» и Смит-Вессонов, не прогулял их в ближайшем салуне. Жора внимательно просмотрел всю линейку предлагаемого снаряжения. И заметил, что игра позволяет выбрать почти любую стрелковку из разработанной на середину восьмидесятых годов девятнадцатого века. Так у него появился редкий в окрестных степях Маузер, или по-местному «мышеловка». Под очень непопулярный патрон семь девяносто две. С бездымным порохом и убойными тремя тысячами семьюстами джоулями. Потому-то и удалось тогда положить почти всех убегающих коровьих воров. Жаль только, патроны снаряжать приходилось самому. Но последнее время работа горячим прессом Джеку даже нравилась. И вообще, своего «Мышонка» он не променял бы на все местные Ремингтоны вместе взятые.

Выстрел прозвучал справа, из куцей лиственной рощицы, но никакого движения там не наблюдалось. Вокруг также было тихо.

– Что там? – Джед и Мелани подъехали одновременно.

Джек в ответ лишь недоуменно пожал плечами.

– Где?

Он ткнул носом в направлении зелёнки.

– Кто поедет?

Рэд удивлённо посмотрел на босса.

– Одному опасно. Так что миссис Джонсон остаётся здесь, а мы посмотрим.

– Да что там вдвоём делать, Джек?! Роща-то – собака перескочет.

Рэд вновь пожал плечами.

– Тогда гоним дальше. Если кто-то там соберётся на нас напасть, то обязательно себя выдаст.

– Мистер Рэд, так нельзя, – вмешалась Мелани. – А если в роще кому-то требуется помощь?

– Миссис Джонсон, если кто-то поедет туда в одиночку, то, возможно, помощь понадобится уже двоим.

И в этот момент снова прозвучали один за другим два выстрела. Джек прикинул расстояние. До рощи метров четыреста, да сама роща такая же.

– Присмотрите за Плотвой, – коротко бросил Рэд, выдернул из чехла винтовку и побежал, привычно отводя руки назад. Вслед что-то коротко крикнул Джед, но он уже не слушал.

Птицы отчётливо показывали, где находятся чужаки, так что прополз Рэд лишь последние сто метров. Потом замер, прислушиваясь.

Под густыми, серебристыми снизу кронами лоха царил полумрак, и Джек чувствовал себя как птенец в гнезде. Солнечные лучи проскакивали лишь в нечастые прогалы между листвой, роняя на редкую траву яркие жёлтые пятна. После света прерии под раскидистыми невысокими деревьями видно было не очень хорошо, поэтому приходилось полагаться больше на слух. Чуть справа, метрах в десяти кто-то недовольно возился и ойкал, пахло кровью, густым конским потом, порохом и почему-то сдобной булкой. Джек приподнял голову над травой.

Неподалёку, опершись спиной о ствол, сидел мальчишка лет пятнадцати в коричневой пиджачной тройке с Винчестером в руке. Рядом, глядя остекленевшими глазами в вечность, валялась мёртвая лошадь. Её правая нога была разорвана и висела, внутри кровавой раны белела сломанная кость. Лицо мальчишки было багровым, он то и дело морщился от боли и поглаживал правую ногу. В перерывах между приступами подобной терапии он прислушивался, смешно поворачивая голову в сторону стада. В эти моменты он очень напоминал РЛС. Уши расставлены, голова медленно крутится, ловя азимут. Джек некоторое время любовался слаженной работой органов слуха и движения, затем поднялся на ноги.

И тут же бросился обратно на землю. Над ним со свистом пролетела пуля, в роще прогрохотал очередной выстрел.

– Эй, не трать зря патроны, – порекомендовал он мальчишке. – Сам же стрелял, чтобы тебе помогли.

– А чего вы из-под земли выскакиваете?! – недовольно ответил собеседник. – Вы кто?

– Ковбой. Слышишь стадо? Конечно слышишь, потому и стрелял. Вот я его перегоняю. Не стреляй, я встаю.

– Ладно, сэр. Извините. Я больше не буду стрелять. А вы мне поможете? Я ногу сломал.

– Помочь как ты лошади?

– Не. Так не надо. Её очень жалко было, она так кричала. А мне нужно домой, там уже волнуются. Никто же не знал, что я на речку поеду.

– Ладно, ладно. Показывай ногу.

Лодыжка опухла и покраснела, ступня смотрела чуть в сторону. Стоило надавить на сизую опухоль, как мальчишка кривился и шипел по-кошачьи что-то нецензурное. Джек развязал шнурки на высоком кожаном ботинке, стащил его, невзирая на рьяное шипение пациента, и провёл беглый полевой осмотр.

– Ножик есть? – спросил он.

– Что, сэр? – не понял мальчик.

– Ножик, говорю, есть?

– Что же? – мальчишка чуть не заплакал. – Ногу уже не спасти? Я теперь буду ходить на деревянной ноге, как негр Роджерсов Валаам?

– Что? – в свою очередь не сообразил Джек, потом громко расхохотался. – Не волнуйся спасём мы тебе ногу. Ну, дай нож.

Пациент дрожащей рукой полез в карман брюк, стараясь при этом не опираться на больную конечность, выдернул неказистый складенец с чёрной эбонитовой ручкой и двумя лезвиями. Протянул же он его с явной гордостью. Джек взял и только тогда заметил на металлической части гордую надпись «BARLOW». Разложил лезвие и указал владельцу на клеймо «kutmaster».

– Настоящий, – голосом знатока похвалил Рэд. – Повезло тебе.

– Да, сэр, – в голосе мальчишки звучало самодовольство. – Это мне дед подарил. А он подделки покупать не будет. Вот уж кто самый правильный человек на свете. А вы тоже разбираетесь в ножах?

– А как же. Ну-ка…

Рэд отрезал от ближайшего куста лоха палочку в полдюйма толщиной. Повозиться пришлось изрядно. Складыш оказался тупым, к тому же не оборудован фиксатором лезвия, так что ветку Джек больше ломал, чем резал. Но справился, после чего протянул обломок и нож мальчишке и приказал.

– Работай пока. Нам нужна палка в полфута, без коры. А я сейчас вернусь.

Джед и Мелани уже сбили стадо в компактную кучу и теперь стояли плечом к плечу с винтовками в руках, напряжённо глядя на неспешно идущего ковбоя. Джек подошёл молча, сунул «Мышонка» в чехол под седлом, и только тогда повернулся к боссу.

– Нужна повозка, – кивнул он. – В рощице мальчишка, у него травма ноги. Он считает, что перелом, хотя, по-моему, вывих. Его следует отвезти домой.

– Как я понимаю, лошади у мальца нет, – задумчиво проговорил Джед.

– Всё верно. Она тоже сломала ногу, и малец её пристрелил.

– Очень милосердный мальчик, – заметила Мелани.

– Вы предлагаете поступить с ним так же, мэм?

– Боже упаси, Джек. Ты своими шуточками кого угодно с ума сведёшь. Хватит лясы точить, поехали. А Джед покараулит стадо.

Прошло больше трёх часов, когда повозка, временно исполняющая обязанности скорой помощи, подъехала к кованным решётчатым воротам в высоком кирпичном заборе. Последнюю милю ехали по вполне приличной брусчатке, и не скажешь, что за городом. Да и забор был богатым и ухоженным. Он шёл на четверть мили только вдоль дороги и ещё куда-то дальше, а над ним склоняли могучие кроны пятипалые клёны. Сквозь ворота виднелась такая же, выложенная брусчаткой дорожка.

– Это ещё дед мой начал, – с гордостью тараторил мальчик.

Первый час он молчал. Они с Мелани с трудом погрузили пострадавшего на тележку. Джек благоразумно не стал ему говорить, что до него здесь ехали семеро мёртвых бандитов, лишь принял из рук аккуратно оструганную палочку и приказал:

– А теперь зажми её зубами.

– Зачем?

– Ложись и зажми зубами. Мелани, держи его за руки.

Сам резко схватил повреждённую ногу и со всей силы дёрнул с разворотом против часовой стрелки. Раздался двухголосый вопль, причём женщина и мальчик явно старались перекричать друг друга.

– Ты что…

– Всё нормально, – Джек не дал ей закончить фразу. – Это всё-таки был вывих. Завтра своими ногами пойдёт.

Последние слова мальчик уже слышал, поэтому ничего не сказал. Лишь почти полдороги сидел, прислушиваясь к собственным ощущениям. Зато потом болтал без умолку. За час езды Джек и Мелани узнали, что его дед, полковник Николас Дуглас, самый правильный человек в мире. И если вы в этом сомневаетесь, то вы не знаете Николаса Дугласа, сэр. А лошадь у него была отличная. Самая лучшая, сэр. Её звали Ласточка, и он её выбрал ещё жеребчиком. А сегодня она так кричала, когда сломала ногу. Так кричала, сэр! Вот Боб Дуглас и не выдержал.

– Глаза ей тряпкой прикрыл, чтобы не видела, ствол в ухо вставил и сам зажмурился. А она вдруг замолчала. И молчит, сэр. Так грустно-грустно.

– Что-то никто не спешит нам открывать, – оторвал мальчика от печальных воспоминаний Джек.

– Так здесь нужно за кольцо дёрнуть. Вон, видите?

Джек подошёл и потянул за висящее на кованой цепи массивное кольцо. Чуть в стороне зазвонил колокол. Из невысокой, чуть выше забора, будочки, выскочил негр, внимательно осмотрел Джека, тележку с лежащим на ней Бобом, и стремглав кинулся вглубь двора.

– Не торопится он что-то гостей приглашать, – проворчал Рэд.

Спутники не ответили.

Через пару минут со стороны дома послышался шум, и перед повозкой выстроились четверо молодых мужчин с винтовками. Выглядели они довольно угрожающе. Оружие наставлено на гостей, позы напряжённые. Следом за ними подбежал давешний негр и торопливо открыл ворота. Мелани тронула лошадь, и экипаж неспешно вкатился на территорию сада. Тут же среди группы комитета по встрече прошло шевеление, двое вскинули оружие к плечам, а старший приказал.

– Немедленно отдайте Боба, если хотите уехать отсюда живыми.

Джек не стал дожидался продолжения. Судя по напряжённым стойкам встречающих, стрельба могла начаться в любую секунду. Поэтому он мгновенным движением выхватил свою «мышеловку» и ловким прыжком ушёл за угол сторожки. Четыре выстрела за две секунды слились почти в равномерный грохот и в наступившей тишине обломки разбитых ствольных коробок зазвенели по гравию. Четверо, вооружённые выведенными из строя винтовками, замерли.

– Мэл, разворачивай, уходим! – закричал Джек.

– Стойте!!! – раздался запыхавшийся голос со стороны дома.

Джек на мгновение выглянул. По дорожке, держа трость за середину и отчаянно задыхаясь, бежал сухощавый пожилой мужчина.

– Не уходите! – крикнул он и остановился.

Четверо кинулись к повозке, и Джек уже поднял ствол, выбирая приоритетную цель, когда старик вновь закричал.

– Арчи, Арнольд, Эдгар, Михаэль, а ну, отойдите в сторону. А вы, мистер, можете выходить. Вам здесь ничего не грозит.

Прошло не меньше минуты, пока джентльмен доковылял до ворот. Назвать иначе этого старика в белом парусиновом костюме и соломенной шляпе язык не поворачивался. Всё в нём так и лучилось благородством, достоинством и аристократизмом.

– Меня зовут полковник Николас Дуглас, джентльмены и леди, – представился он, едва отдышавшись. – С кем имею честь?

– Я Джек Рэд. Эта леди – миссис Джонсон. Мелани Джонсон. Ну а ваш внук, я думаю, в представлении не нуждается.

– О, да. Роберта Дугласа я знаю с самого рождения. И гарантирую, что если этот негодник что-то натворил, то от наказания он не уйдёт. А сейчас объясните мне, почему Боб лежит на вашей повозке без движения.

Полковник не задавал вопросов. Его тон требовал объяснений. Так командир разговаривает с нерадивыми подчинёнными. Подобный тон Джеку не понравился, и он не смог сдержаться, чтобы не показать характер.

– Мистер Дуглас. Если бы мы знали, как у вас встречают тех, кто не оставил мальчика в беде, клянусь, нам бы и в голову не пришло помогать вашему внуку. Бросили бы умирать, а сами погнали стадо дальше.

– Мистер Рэд. Я приношу вам извинения за этих оболтусов. Но когда они узнали, что какие-то люди привезли тело Боба, то решили, что без Макгрегоров здесь не обошлось. Кстати, а какое вы, мистер Рэд, имеете отношение к семье Макгрегоров?

– Такое же, как и к семье Дугласов. – Джек вышел из-за сторожки и теперь стоял перед повозкой, внимательно разглядывая полковника. – Впервые слышу и о тех, и о других.

– Тогда, может, вы объясните мне, что произошло с нашим мальчиком?

– Да пусть сам и объяснит.

Боб уже давно перевернулся на живот, подполз к низкому бортику, и теперь молча взирал на диалог, положив подбородок на деревянный борт. Лицо его было красным от стыда, глаза бегали. Николасу Дугласу с того места, где он стоял, не было видно внука, поэтому он, опираясь на трость, сделал несколько шагов вперёд и уставился на мальчугана строгими глазами.

– Ну, мистер Роберт Дуглас, может, вы поведаете мне, что здесь произошло?

Боб мгновенно сменил цвет лица на бледный и еле слышно прошептал:

– Ничего, полковник. Макгрегоры здесь ни причём.

– Так что случилось? – дед задал этот вопрос гораздо мягче, чем предыдущий.

– Ну… Я поехал на реку…

– Один?

– Да, сэр. Так получилось, сэр. Я ненадолго, думал, только окунусь и обратно. А Ласточка…

– Кстати, где она?

– Там, сэр. Я оставил её на реке.

– Ты жив и, насколько я могу судить, не ранен. Однако, тебя привозят совершенно посторонние люди, бросив на телегу как мешок с углём. А свою лошадь ты бросаешь там, куда без спроса сбежал купаться.

– Не совсем так, сэр. Ласточка сломала ногу и мне пришлось её застрелить. А я тоже сломал ногу. То есть я думал, что сломал, а Джек… то есть мистер Рэд, он говорит, не сломал и как дёрнет. Было больно, сэр, но я выдержал. Не орал как девчонка. Правда, Джек мне палку в рот засунул, чтобы я молчал, но я бы и без неё, точно-точно. А нога уже почти нормально. Джек говорит, я завтра уже ходить смогу. А Ласточка уже не смогла бы. Там страшно, кость торчит и кровь повсюду.

– Стоп!!! – полковник вытянул вперёд ладонь, и все замерли. – Ну-ка показывай, где у тебя кровь и торчит кость?

– Да не у меня, – мальчик почти плакал. – Кость торчала у Ласточки. Я её застрелил, чтобы не мучилась. А меня привезли…

Полковник вновь поднял руку.

– Итак, мистер Рэд. Я правильно понимаю, что вы нашли моего внука, вправили ему вывих и привезли домой.

Джек степенно кивнул.

– А когда эти олухи, не разобравшись, наставили на вас стволы, вы не стали убивать их, хотя я вижу, что могли бы. Вместо этого вы просто лишили их возможности стрелять.

– Всё верно.

– Тогда я вновь приношу вам извинения. И прошу вас, проходите в дом. Остановитесь у нас хотя бы на пару дней, чтобы узнать, что Дугласы умеют быть гостеприимными.

Мелани за весь диалог не произнесла ни слова, хотя было видно, как ей не терпится что-то сказать. Рэд посмотрел на женщину, но та лишь пожала плечами, мол, ты сам знаешь.

– Увы, полковник. – Джек точно так же пожал плечами. – Как я уже говорил, мы ведём стадо. Я не могу его бросить.

– Стадо? Ах, да. Вы что-то такое сказали. И что же, вы бросили коров одних?

– Ну зачем? С ними мистер Джонсон, муж Мелани. И их сын.

– А откуда вы идёте?

– Из Каледонии.

– Каледония? Кажется, это где-то в восточном Техасе. Поправьте меня, если я ошибся.

– Нет, не ошиблись. Именно оттуда.

– Подумать только. Вы прошли уже почти три сотни миль. Я был уверен, что с появлением Западной Тихоокеанской железнодорожной компании подобные переходы канули в лету.

– Как видите, нет.

– Тем более я вас не отпущу. Коровам отдых нужен не меньше, чем вам. Выслушайте моё предложение. Я сейчас направлю с вами пару работников, они покажут, где на моих землях можно разместить стадо. А заодно привезут обоих Джонсонов. Поживёте у нас столько, сколько сами захотите. И возражения не принимаются, мистер Рэд.