Текст книги "Капитан жизни. История self-made миллионера, который встал у руля своего успеха"

Евгений Осколков
Капитан жизни. История self-made миллионера, который встал у руля своего успеха

© Евгений Осколков, текст, фото, 2018

© ООО «Издательство АСТ», оформление, 2018

Посвящаю эту книгу тебе, моя мама

Обещание самому себе. Март, 2011

Бывают истории, которые трогают глубоко за душу; это истории, когда человек делает реально невозможное.

Зачастую бывает так: мы смотрим на улыбающегося предпринимателя, у которого на сегодняшний день есть успех, бизнес, финансы, сильное окружение, и нам кажется, что у него все и всегда складывается легко. А ведь никто не знает, какое у него за плечами прошлое. Один мудрый человек назвал испытания, которые сваливаются на нас и которые казались нам в определенный момент жизни нерешаемыми, а на данный момент решенными, – горнилами. Именно эти горнила делают из людей настоящих лидеров. Евгений как раз тот, кто такие горнила тоже прошел.

И пусть эта книга станет для вас мотивацией, путем к пониманию того, что никогда нельзя сдаваться, никогда не стоит говорить «мне тяжело» или «мне сложно»; что воля, усердие, намерение, решимость, вера в себя, в лучшее и улыбка на лице – это самые главные «паруса» вашего «корабля», который поможет вам прийти к абсолютно любой цели!

Михаил Дашкиев @dashkiev, сооснователь сообщества «Бизнес молодость»

Это прекрасно, что все больше молодых предпринимателей описывают реальные жизненные истории своих стартов. Я очень рад, что таким человеком теперь стал и Женя Осколков. Чем больше будет таких людей, тем больше шансов мы дадим молодому подрастающему поколению поверить в то, что и в России можно строить бизнес и достичь результатов. С Женей я познакомился в 2016 году, на обучении в Москве. Я сам только переехал в Москву, и он был одним из первых людей, с кого началось формирование моего окружения в этом городе. Наши истории с Женей очень похожи. Это и стало некой отправной точкой наших отношений. Много позже мы вместе покоряли и горные вершины, и делали совместные проекты, и поддерживали друг друга в сложных ситуациях. Для меня Женя не только отличный предприниматель, но и тот человек, которому можно доверять.

Дмитрий Портнягин @portnyagin, предприниматель, президент клуба «Трансформатор»

Меня очень тронула эта история. Я долго думал, что написать. Скажу вот что – хочу, чтобы примером Жени Осколкова заразилось много-много людей! В этой книге выведено уравнение жизнеутверждающего успеха, масштаб которого можно понять, лишь когда прочувствуешь мечту, неисполнение которой станет самым страшным кошмаром.

Каждому молодому человеку полезно познакомиться с этой историей.

Игорь Рыбаков @rybakov_igor, российский предприниматель, 84-е место в списке богатейших людей мира по версии журнала Forbes в 2018 году

Введение

Желание написать книгу возникло у меня еще три года назад, когда я окончательно понял, что мой жизненный путь не совсем обычный. Я начал рассказывать о нем публично, и стало ясно, что людям моя история очень сильно резонирует. Когда ее слышали – мне приходили позже сотни положительных отзывов от тех, кому она помогла собраться с мыслями и понять, что их проблемы незначительны по сравнению с тем, что мне пришлось преодолеть. А у некоторых людей проблемы схожие, и для них моя история стала путем к их решению. Я привожу рабочие схемы из опыта, как и что нужно делать, какой может быть итог. А они увидели в этом «таблетку»: «Сделай А, сделай Б – и получишь результат!» Значит, мне есть что рассказать, чем поделиться с читателями, вот я и решил написать эту книгу.

Теперь каждый может прочитать ее, сделать выводы и навести порядок в своей голове. И книга, как ничто иное, поможет понять, что было со мной, начиная с самого детства, какие у меня были ситуации в жизни, какие вещи я преодолевал, какие делал выводы и какие я получал результаты. Это может быть полезно тем людям, которые сейчас находятся на распутье решения проблем, и я более чем уверен, что эта книга станет для них открытием. Я могу принести пользу миру и людям, которые будут читать. В чем-то они будут находить мотивацию, в чем-то понимание, что их проблемы на самом деле не такие большие, потому что когда ты смотришь своим трудностям в лицо, ты думаешь, что это самая большая сложность в жизни. А когда ты видишь, что бывают хуже ситуации и люди их преодолевают, тебе как-то на эту загвоздку легче взглянуть, и ты понимаешь: «Да это ерунда, а не проблема, я сейчас ее разрулю. Парень сделал – и у него получилось, а чем я хуже?» – ничем не хуже, просто нужно что-то делать, чтобы получить результат; надо посмотреть на ситуацию под разными углами.

Вообще, написать книгу – одна из моих давних идей. И в январе 2017 года, когда мы вместе с Дмитрием Портнягиным летели из Мексики, как раз после восхождения на вулкан Орисаба, мы вместе ставили цели. Каждый прописал по 50, и я говорю: «Дим! Давай обменяемся списками. Я хочу посмотреть, какие цели у тебя на год, – может, мы будем вместе их достигать, это будет круто, интересно. И мне просто интересно, как ты мыслишь, что ты перед собой ставишь». В итоге оказалось, что 80 % целей на 2017 год у нас схожи, и одна из них – написание книги. И вот эта книга перед вами – приятного чтения!

Глава первая. Личная история – начало

Мой сегодняшний день начался с того, что я поехал утром на учебу. Я активно занимаюсь личностным ростом, разбором себя как человека, снятием ограничений в голове, которые, возможно, мешают мне реализовать в полной мере потенциал. И где-то до 17 часов я занимался этими вопросами очно, а потом с 17:00 до 18:30 поработал дистанционно, общаясь с разными людьми по рабочим вопросам, а с 18:30 до 20:00 я занимался в зале работой над своим телом. Потому что тело – это чаша, где хранится твой дух. Если оно нездоровое, не в тонусе, то оно вырабатывает меньше энергии, и соответственно, ты не сможешь себя ярко проявлять в материальном мире. Плюс, в момент написания этих строк я организую восхождение на Килиманджаро, оно стартует 19 января 2018 года. И я, как лидер, не имею права быть слабым или не иметь возможности «подтянуть» менее подготовленных участников к восхождению. Я несу ответственность за группу, поэтому я сейчас активно работаю над собой не только внутренне, но и внешне, физически, чтобы иметь необходимые функциональные возможности организма. Это позволит подняться на эту высоту налегке, с позитивом и, опять же, быть примером.

Путешествия я начал планировать для себя и друзей еще 8 лет назад. Я люблю это дело, на сегодняшний день посетил более 35 стран. Всегда был таким парнем – организатором людей, который говорит: «Э-ге-гей! Давайте я всех соберу, все продумаю». Я все продумывал, начиная с детства, с поездок в Анапу – когда себе мог позволить только этот городок, – я просчитывал, как нам на плацкарте доехать, чтобы у всех денег хватило, продумывал отдых. В итоге я собирал четырех человек, из которых двое, а то и трое отваливались, и я ехал отдыхать один или с самым близким другом Юрой Тюриным.

В один момент я осознал: путешествия – это немалая часть моей жизни. И почему бы мне реально не запустить бизнес для души в этом направлении. Так появилась на свет компания Oskolkov Travel (http://www.ostrav.com). И Килиманджаро – это первое путешествие, которое я организовал профессионально, поэтому эта точка роста для меня так важна.

Вообще, по своему жизненному пути я понимал, что за все – ответственность только на мне. Но ясно это стало не сразу, мой путь состоял из множества проблем, в которых я винил внешний мир. Не так родители меня воспитывают, не так государство устроено, куча преград извне, те виноваты, другие. Я винил всех, кроме себя. Не понимал, что нужно очень хорошо над собой работать, чтобы изменить ситуацию. Была обида на то, что у меня не такая жизнь, как я хотел. Была ненависть к разным мажорам, у которых с самого детства все хорошо, все есть, а у меня ничего нет. Проблемы со здоровьем с 16 до 22 лет, с отношениями в семье, развод родителей в 16 лет, гибель близкого друга Антона Прохорова в 19 лет, какие-то неудачи на личном фронте, отсутствие денег, нужда, один комплект одежды на каждый день в школу. В общем, было непросто. Рваные летние кроссовки, в которых я ходил зимой, надевая двойные носки, чтобы у меня не мерзли ноги. А кроссовки промокали, и я ходил с мокрыми ногами, потому что выбора у меня не было – мне не давали денег на зимнюю обувь. Так было не всегда – я не говорю, что мне никогда не давали денег в принципе. Но в памяти сохранились эти моменты боли. Сохранилась нужда изменить свою жизнь.

Но по мере моего развития я понял, что только сам могу изменить свою жизнь, и более – никто.

Почему я должен был работать над собой? Просто я был уверен, что мне никто ничего не даст и виноваты в этом все вокруг. Но по мере моего развития я понял, что только сам могу изменить свою жизнь, и более – никто. Я взял ответственность на себя и начал работать над собой: в спорте, в образовании. Не было денег, возможностей посещать тренинги. Я жил в Иваново, провинциальном городе, где нет круга общения успешных людей, которые скажут: «Женя, сделай так!» И я понял, что могу использовать только те ресурсы, которые у меня есть: Интернет, книги в магазинах и мой упорный ежедневный труд над собой. Я начал двигаться в этом направлении, улучшать свои навыки, повышать свой уровень мышления и с ним, а также с уровнем ответственности, жизнь у меня стала меняться в лучшую сторону. Никто мне не поможет измениться – ни семья, ни друзья, ни люди с улицы, ни какие-то знакомые. И когда я это осознал – меня отпустила эта проблема! На самом-то деле все довольно просто. Работаешь над собой – жизнь улучшается. Не работаешь – не улучшается. Труд и время – и ты когда-то, возможно, получишь результат. Но тотальной веры в это никогда не было. Я всегда жил в страхе, что буду жить так всегда или станет еще хуже. Когда я болел – ходил по врачам; и мне три профессора сказали: парень, ты расслабься, у тебя болезнь, которая на всю жизнь, у тебя хроническое заболевание – экзема кистей. Расслабься и живи с этим! А для меня это была трагедия всей жизни. Это мешало везде. В том числе, к примеру, строить отношения с девушками. Не они отказывались общаться, а просто внутри меня существовало мое внутреннее ограничение. Я думал: «Кому я такой больной нужен?» Руки были в корках, трескались, текла кровь, я испытывал физическую боль. Это выглядело неэстетично, как будто заразно. Я передавал в маршрутке за проезд и люди отказывались брать эти деньги в руки. Мне было 16 лет – как я мог себя чувствовать?! Очень плохо! Сильно страдал. Хотел даже покончить жизнь самоубийством. Мне казалось, что моя жизнь состоит из одной боли. В период с 16 до 22 лет у меня было это заболевание. При этом я занимался рукопашным боем, бегал по утрам, усиливал свои дух и тело. Верил, что исцелюсь! Я ненавидел все вокруг – те условия, в которые жизнь меня поставила. Плакал дома в своей комнате, обращался к Богу и спрашивал: «За что ты меня наказываешь? Что я такого сделал в свои шестнадцать лет, что ты даешь мне такие испытания?»

На самом-то деле все довольно просто. Работаешь над собой – жизнь улучшается.

Моя мама, желая вылечить меня от экземы, тратила по 3–5 часов в день на всякие примочки из трав, на разные грязевые ванны. Сначала она использовала всю стандартную медицину, разнообразные гормональные мази, антиаллергенные таблетки – у меня была аллергия на все. Я не мог есть практически ничего, чтобы у меня не было сразу проявлений. Плюс, само заболевание было нервно-аллергическим, чуть только нервничал – как покрывался пятнами почти по локти, по колени. На всех сгибающихся частях тела появлялись пятна, которые при сгибании начинали трескаться. Я был измазанный, лежал дома, не мог никуда ходить, потому что до пяти часов в день было посвящено этой терапии. Мама моя тоже плакала, видя, как я страдаю; я уже начал смиряться с этим, но в какой-то момент принял решение: а пошло оно все к черту! Все эти «профессора вонючие», которые говорят, что я болен на всю жизнь. Я читал на сайтах статьи по этому заболеванию, видел фотографии людей, которые болеют, и в какой-то момент увидел изображения тех, кто был покрыт экземой на 90 % тела. Я подумал: «Чувак! У тебя еще не все так плохо! Бывает хуже: когда на лице ни одного живого места нет и волосы выпадают. А от нытья ничего не будет – ты этим не спасешься».

Я каждый день вставал до рассвета на пробежку и просто говорил себе: «Я исцелюсь, я здоров, все будет хорошо». И когда я бежал по парку в 5 утра, потому что в 8 надо было на пару, я знал, что работаю над собой, над своим духом. А заболевание я игнорировал. Мне было больно, я плакал. Тогда я часто плакал от физической боли. Подтягивался на турнике – у меня руки были в крови. Раны не заживали, я прятал руки под стол. Мне было некомфортно разговаривать с людьми, потому что они переводили взгляд на мои руки. И всегда задавали вопрос: что у тебя с руками? Приходилось объяснять, что это нервно-аллергическое заболевание, что это не заразно – каждый мой разговор начинался с этого! Я стеснялся здороваться с людьми за руку. Люди чувствовали по осязанию, что рука какая-то странная, задавали вопросы. А я натягивал рукава свитера по самые пальцы, чтобы хотя бы не было видно. И если люди не видели, мне было комфортно – но с девушками мне все равно приходилось тяжко. Я видел в их взгляде легкое отвращение, боязнь, страх заразиться, это сильно било по моей самооценке, но при этом немало повлияло на мою нынешнюю открытость и коммуникабельность, возможно даже излишнюю – потому что с 16 до 22-х лет у меня были такие проблемы и я старался чем-то ситуацию компенсировать. Я опасался оценок людей, их излишнего любопытства, уставал отвечать на их вопросы, мне это было неприятно. Я ходил к экстрасенсам, спрашивал, что у меня будет. В 18 лет встретился с девочкой, хиромантом, и она мне сказала: «Женя, я у тебя в 22 года не вижу этой болезни». И тогда, как ни странно, я увидел луч солнца в конце тоннеля! Поверил, что если к 22-м годам моя болезнь исчезнет, то я буду самым счастливым человеком. И пусть я буду мучиться еще четыре года. Я просил у Бога каждый день, засыпая, о том, чтобы недуг отступил: «Я буду все делать. Пожалуйста, дай мне шанс! Я буду помогать людям, буду развиваться, я стану таким крутым, что буду примером для людей». И начиная с 21 года моя болезнь все меньше стала проявляться. После моих интервью мне многие писали, спрашивали. Мол, я 14 лет болею, я 5 лет болею. «Что ты сделал?» – писали. Я говорил: «Диета Пегано, ребята. Диета Пегано!» Почему-то в России ее не знают! Об этой диете я узнал, поехав в Израиль лечиться на Мертвом море, потому что это был последний шанс – говорили, что только Мертвое море может помочь или хотя бы вызвать ремиссию, чтобы болезнь отступила на месяц, на два. И в моих отношениях с отцом была такая история, что я приходил к отцу, говорил: «У меня такая болезнь, дай мне денег, чтобы я съездил в Израиль», на что отец отвечал: «У меня нет денег, твоя болезнь неизлечима, я не хочу тратиться на это». А поездка в Израиль тогда стоила 30 000 рублей с копейками. Это незначительные деньги для человека, который владеет текстильной ткацкой фабрикой, коим являлся мой отец. Для меня это был очень серьезный моральный удар. Я тогда не мог понять, почему мой собственный папа относится ко мне так. Но надо признать, что позже средства на ту поездку он все же дал.

Правило № 1. «Никогда не сдавайся!»

Боль ломает только слабых. Продолжайте движение, несмотря на все преграды. Тогда я думал, что утону в этих проблемах, но все, что я делал, – это просто продолжал идти к целям. Не останавливайтесь и не сдавайтесь – тогда судьба вам улыбнется.

Помните, везет тому, кто везет сам

Но все по порядку. Мое детство пришлось на 90-е. Я родился в обычной семье, жили мы в «хрущевке»: деревянный пол, покрашенный коричневой краской, обычные советские обои, обычная советская мебель. Я не скажу, что жил плохо. Я жил в нормальный семье, в обычных условиях. Наверное, средний уровень, считая по нижней границе дохода. Не было такого, чтобы нас окружали какие-то непонятные соседи или криминал вокруг. В общем, жил в обычной семье, с той разницей, что мне ничего особо не покупали, потому что не было денег – мне об этом прямо так и заявлялось. У меня был Антоха Прохоров, друг детства, один из лучших моих друзей вообще. У него родители предприниматели и я к нему часто ходил в гости на пятый этаж (сам жил на втором); и у Антохи всегда были какие-то новые классные игрушки. А он, настоящий друг, всегда делился, мы постоянно играли в них. Я видел, что жить можно иначе! Мы любили играть, например, в солдатиков – у него их было двести штук! Это было прекрасно!

Серьезное воспоминание из детства. Мне 12 лет, мои родственники по маминой линии живут в Анапе. И я помню, как я тогда очень хотел «киндер-сюрпризы», мечтал собрать коллекцию бегемотов, пингвинов, а денег у меня не было никогда, мне их просто не давали. И я видел, что люди сдают бутылки и получают за одну стеклянную пивную двадцать копеек. Помню, что мне было очень стыдно, неудобно, противно собирать эти грязные бутылки… но так хотелось «киндер-сюрприз»! И это были мои первые заработанные деньги, потому что я реально ходил по набережной в Анапе, смотрел, нет ли людей, мне было некомфортно, но я собирал эти бутылки в пакет. Тащил два больших пакета, сдавал в продуктовый магазин, где сидели какие-то странные люди, где было постелено что-то типа ковра и стояли чистые пивные бутылки. Они платили мне эти 20 копеек за бутылку, и я шел и покупал себе «киндер». Офигенно вкусный шоколад! Тогда не понимал, как они в этот шоколад вставляют пластмассовую штучку, забавно конечно. И я, во-первых, ел его и кайфовал, а во-вторых, ставил на полку в свою коллекцию очередного пингвинчика или бегемотика. Поскольку я предприниматель, то вот вам мое осознанное раннее воспоминание про первые деньги.

Видимо, уже с детства у меня проявлялись склонности к бизнесу. Мне понятно, почему они проявлялись: когда ты ребенок, у тебя нет денег, а тебе хочется всего, ты видишь у других детей игрушки, те же «киндер-сюрпризы» – им покупают родители, и они просто радуются этому! У меня была чуть-чуть другая история – у меня не было возможности получить это! Мама иногда мне что-то покупала – она в моей жизни всегда была масштабным человеком в плане того, что не ограничивала меня в моих инициативах. Но поскольку она на тот период уже не работала, а сидела с детьми, то не могла дать мне денег – все были у отца. А отец средств не давал. Я понимал, у мамы я попросить не могу – у нее просто нет. Но когда она могла – она мне покупала что-то. Отец с деньгами расставался трудно. Все детство я слышал: «денег нет», «денег нет», «денег нет»… Хочешь игрушки или еще что-то – иди лучше в библиотеку, книги читай. Было большое желание что-то иметь в жизни, а возможности не было. И вот так я нашел путь, как эти деньги заработать! В 12 лет тебя не возьмут ни на какую работу, ты ничего не умеешь. Но я понял, что могу собирать и сдавать бутылки! А вы занимались чем-то подобным?

Задание «Первые деньги»

Напиши свою историю и опубликуй ее в соцсетях с тегом #осколковпервыеденьги, я буду следить за постами и комментировать самые интересные.

Я пришел к пониманию ответственности в юном возрасте, но есть люди, которые за всю жизнь этого не осознают. У всех разные стартовые условия. Очень сильно, конечно, влияют родители. Если кто-то с детства беспрекословно получает все, что ему нужно, то мама с папой ему просто не дадут себя проявить в будущем, они его ограничивают. Ребенок хочет помочь убраться по дому, хотя бы носки поднять, а ему говорят: «Не трогай, не надо». Захотел есть, а ему: «Вот тебе ложечка, вот еще ложечка. Ложку не поднимай, мы тебя сами покормим». И по сути, из детей вырастают беспомощные овощи, которые сами ничего не могут сделать. Их лишили возможности самореализации, возможности труда, возможности обмена… Что может дать ребенок родителям в обмен на их заботу? Только какие-то мелочи по дому – машинку свою убрать. Какие-то элементарные вещи, которые, я считаю, детям нужно позволять. Или ребенок упал, а его сразу обцеловывают: «Бедненький!» И он вырастает таким человеком, что ударился локтем об стол – и сразу сидит, плачет, в двадцать лет. Как известно, девственником никто не умрет, жизнь всех поимеет; задача в том, чтобы у тебя навыки приобретались в процессе развития. Для этого нужно испытывать лишения. На меня повлияли именно лишения, сейчас это четко ясно. У меня ничего не было – и мне ничего не давали. Все, что могла для меня сделать мама, – она делала. Я ее очень люблю, она большой человек в моей жизни. Очень сильно повлияла на мою жизнь, поскольку просто не ограничивала меня в действиях. Говорила мне: «Женя, пожалуйста, хочешь – делай, но под твою ответственность! Принимай решения, ты умный мальчик!» И я понимал, что мне никто сопли вытирать не будет. И денег никто не даст, потому что папа говорит, что их нет. Простите, что часто об этом пишу, но это действительно важно для понимания моей истории и уроков, которые из нее можно извлечь. В общем, в 12 лет я понял: хочешь «киндер-сюрприз» – иди работай. Еще я любил в детстве кока-колу, но пил ее редко, потому что стоила дорого. Но я и в этом увидел возможность заработать денег. И так у меня сформировалось в сознании: сначала труд, потом деньги, а потом покупаешь на свои деньги то, что ты хочешь. И по всей моей жизни, по всему моему пути так и получалось. Я много работал, не всегда удачно, но затем все же получал деньги и только потом реализовывал свои финансовые затеи.

А если говорить о городе, то я своими детскими глазами видел только двор. Обычный двор, в который мы выходили, играли, гуляли с друзьями, залезали на деревья. Я всегда залезал первым, потом обязательно кого-нибудь подтягивал. У меня с детства проявлялось лидерство, но тогда я этого не осознавал. Я был тем человеком, который говорил: «Ребята, мы идем играть в футбол!» – и все шли. Я говорил: «Сейчас мы идем играть по дворам» – и все шли. Я говорил: «Давайте дойдем до продуктового магазина и купим лимонад» – мы все шли и покупали. Я был заводилой и инициатором всех движений в нашем дворе! Думаю, что у меня было обычное постсоветское детство, спокойное, ровное, не было особых передряг, драк. Точнее, было все, но не часто.

С другом Антоном Прохоровым в Парке им. Революции 1905 года в Иваново. Июнь, 2006

Моя жизнь сильно изменилась в четырнадцать лет, когда пошли серьезные конфликты в семье. Я видел, что моя мама плачет, отец ругается. Мама для меня всегда была самым святым. Она давала мне все: заботу, возможность самореализовываться, никогда мне ни в чем не отказывала, всегда только поддерживала и говорила, что я молодец, что все будет хорошо, что она меня любит. И это тепло, которое она давала, во мне сохранилось до сих пор. И когда у меня появлялись первые деньги, я их тратил все на маму. А в детстве ни копейки не водилось в кармане, поэтому я срывал цветочки на газонах и приносил домой. Я всегда думал, как маму порадовать. Всегда стремился дать ей что-то взамен за ее заботу, поддержку, за то, что она вкладывалась в меня абсолютно и полностью. Она меня кормила, одевала, заботилась обо мне, лечила. Когда я с температурой лежал, она сидела со мной. Всякие чаи там с медом, с лимоном… Платки ледяные мне на лоб клала. Я чувствовал ее заботу, был окутан ее любовью. Она всегда радовалась моим успехам, узнавала, чем я живу, чего я хочу, чем я интересуюсь. У меня к ней гигантская благодарность за то, как она меня воспитывала. Она не вытирала мне сопли, не говорила: «Женя, ты не пойдешь гулять!», или: «Ты будешь ровно в 6 возвращаться!», или «Будешь делать уроки, пока не сделаешь – не пойдешь!». У меня такого не было. Наверное, я из-за этого не стал отличником (ну и не страшно)!

Я любил гулять во дворе, и провел там все детство. Можно сказать, вырос в каменных джунглях, где происходит реальная жизнь: общаешься с людьми, играешь в футбол, стремишься победить. В драках двор на двор я участвовал редко, но всегда участвовал в переговорах. Всегда старался погасить любой конфликт, всех помирить – с детства воспитывал в себе навык коммуникации, умение договариваться с людьми. Я переступал через свой страх, когда на меня выходили серьезные, более взрослые ребята, говорили, что ты заступаешься за таких-то ребят, мы тебя сейчас побьем. Сейчас это, конечно, смешно вспоминать, нам было по 10–12 лет, но тогда мне было не смешно, а страшно до дрожи. Я понимал, что меня сейчас изобьют. Бывало, они приходили с палками, с камнями. Кирпич кто-нибудь возьмет, замахивается на тебя. Но у меня проявлялась выдержка, я постоянно преодолевал страх. У меня всегда было повышенное чувство справедливости. Если я понимал, что человек вообще не виноват, то я был готов за него вступиться и получить сам.

Моего отца нелегко оценить однозначно, у него было трудное детство, он похоронил свою маму в ранние годы. Его отец, то есть мой дед, ему тоже уделял мало внимания, и это, наверное, сильно на него повлияло. У него тоже был непростой путь: на моей маме он женился, будучи еще студентом. Познакомились они в городе Иваново на пятом курсе. Мама училась на биолого-химическом факультете, а он на историческом факультете. Тогда же, после окончания университета, они поженились. Мама рассказывала, что он хотел заработать деньги для семьи и чистил канализацию. Работал на нескольких работах – в этом он большой молодец, надо отдать должное. Потом он занял руководящую должность в ивановском отделении московского банка и в 90-е годы стал зарабатывать хорошие деньги по тем временам. Он сделал карьеру – он молодец! Но к сожалению, на нем остался отпечаток детства. Будучи ребенком, я этого не понимал. У меня просто копились обиды, потому что он со мной не общался, не интересовался, чего я хочу в жизни, ничему меня особо не учил. Не было красивых историй в духе: «Сынок! Вот тебе твои первые часы». Я просто видел это у своих друзей, и мне было обидно, почему у меня такого не происходит. Вот моему другу подарили часы, он радуется, показывает. Я искренне радовался за своих друзей и не понимал, почему у меня отец так не делает. Я приходил домой и говорил: «Папа! Я выиграл в футбол, забил пять из десяти мячей!» Он говорил: «Слушай, Жень, у меня сейчас новости начинаются по телевизору, поиграй в комнате, не мешай мне». И вот так все детство: я приходил и рассказывал о своих победах, а он говорил: «Мне неинтересно, у меня газета, у меня новости…» Канал «Барс» такой был, там показывали «Провинциальные новости города Иваново» – так и назывались. И он внимательно изучал, что там происходит. А я не получал от него ни заботы, ни поддержки, ни подтверждения, что я молодец, хотя я всю жизнь пытался получить от него признание успехов. Но со временем стало понятно: зачем мне что-то рассказывать отцу, если ему неинтересно, а позже он вообще стал говорить, что я ничего не достигну, стану алкоголиком, пропью все его деньги, которые он сейчас зарабатывает и копит на «черный день». Наши отношения портились и портились и в 16 лет, когда развелись родители, пришли в полный тупик, потому что я был зол на весь мир. Считал, что меня обманули: родители разводятся, начинают судиться, договариваются, с кем я должен остаться. Отец говорит плохо про мою маму, оскорбляет ее. Мама тоже говорит, что отец не очень хорошо себя ведет по отношению к ней и что я останусь с ней. Отец говорит: «Нет, я думаю, что ты со мной останешься». Потом решил: «Нет, все правильно, живи с мамой, не до тебя мне». Как итог: я почти не помню отца, я не помню его присутствия в моем детстве вообще. У меня нет картинок в голове, где мы с ним играем, где он мне что-то рассказывает, учит чему-то, когда он интересуется моей жизнью, спрашивает про мои достижения… У меня нет воспоминаний, связанных с папой в ту пору, и для меня в этом есть трагедия, потому что я с детства хотел хороших отношений, хотел куда-то вместе с ним ходить.

Наверное, он думал, что если будет давать мне деньги, я вырасту мажором – это я так понимаю. На самом деле я всегда стремился оправдать его действия, хотел разобраться, как он мыслит и почему так себя ведет. Потому что я не понимал, откуда такое полное игнорирование меня с его стороны. Родной сын, а отношение ко мне – как будто я не существую!

Все наши отношения заключались в том, что в начале или в конце месяца я просил у него денег на жизнь и учебу. Он со мной утверждал бюджет, спрашивал: «А это тебе на что? Зачем тебе столько-то денег на проезд и на еду?» Я говорю: «Ну я же иду учиться в школу, мне нужно доехать на маршрутке, на автобусе, и я должен там покушать, в школе». Он говорил: «О’кей, но сумма будет меньше». Он всегда резал мои бюджеты. Я понимал, что на этот бюджет я могу съесть пирожок и компот, а еще что-то я уже не могу себе позволить. И я не понимал, почему ко мне такое отношение! Мама мне первое время сама что-то наготавливала: бутербродики с колбасой, с сыром. И меня это, конечно, сильно подавляло: я приходил в школу и там были другие дети, у которых более красивая одежда, более модные рюкзаки, пеналы, ручки разноцветные, а у меня был бомж-пакет! Ручка, карандаш, пенал – только самое необходимое. Был рюкзак и два комплекта одежды, в которых я по очереди ходил. В классе седьмом меня дразнили в школе: «Зимой и летом одним цветом». Мне это причиняло ужасные моральные страдания! Помню, как я ходил в темно-желтом свитере и вельветовых коричневых штанах… около двух месяцев каждый долбаный день, без исключения. Я приходил к отцу и говорил: «Дай мне денег на одежду. Меня дразнят в школе!» На что он говорил: «Денег нет. И все!» Я плакал, ругался с ним. Я был недоволен фактом, что я выгляжу так, когда отец является руководителем филиала московского банка! Я искал деньги по дому, думал: «Какого черта я страдаю?»

Как-то раз я залез на стул, залез в шкаф в спальне, там оказалась большая шкатулка, примерно метр на метр, открываю – а там пачками сложены сторублевые тогдашние купюры, тридцать или сорок пачек! И я понимал, что с одной сторублевой бумажки я могу купить себе кучу «киндер-сюрпризов», много бутылок кока-колы и «Спрайта». Я спрашивал у отца: «У тебя же есть деньги, я же видел! Почему ты мне не даешь?» А он твердил: «Нет! Денег нет!» В итоге я рос в нужде, в обиде.