Текст книги "О становлении Арзамаса"

Основание Арзамаса: новый взгляд

После ознакомления с имеющимися версиями времени основания города я возьму на себя смелость и предложу свою: город Арзамас с регулярным воеводским управлением появился в первой половине 1572 года. Хочу сразу отметить, что на текущий момент нет точных сведений о том, когда именно был издан наказ об основании города, но можно достоверно отследить, когда произошло его становление в качестве нового военного и административного центра Русского государства.

Настоящая версия базируется только на дошедших до наших дней архивных документах. Я проанализировал эти документы и сопоставил найденную в них информацию с уже известными фактами и заключениями. Такой подход, по моему мнению, позволяет подтвердить подлинность полученных сведений и выстроить на их основе хронологию событий до, во время и после основания Арзамаса.

Мое исследование не ограничивается только Арзамасом – в нем приведены сведения и о других так называемых «понизовых городах», расположенных в нижнем по отношению к землям Русского государства тех лет течении Волги. История этих городов достаточно тесно связана с процессами развития территории бывшего Казанского ханства и Казанской украины (окраинных земель у границ ханства) после взятия в 1552 году Казани.

Особое внимание я уделяю людям, чьи имена упоминаются в документах. Многие из них были непосредственными участниками или свидетелями событий того периода времени, когда Русское царство закрепляло свое влияние в регионе через колонизацию земель, строительство новых крепостей и засечных черт для защиты от набегов крымских и ногайских татар, подавление восстаний среди проживавших здесь народов, совершенствование административно-территориального деления и местного управления.

Отдельное приложение посвящено происхождению названия Арзамаса, поскольку топонимика тесно связана с историей местности (см. Приложение 1. Этимология названия города).

Для того чтобы восстановить раннюю историю города и обосновать свою версию времени его основания, я использовал различные архивные источники, как давно известные, так и те, что пока не попадали в поле зрения историков. В исследовании использованы следующие документы:

• Арзамасские поместные акты (АПА), которые являются одними из главных свидетельств ранней истории города. Их можно найти в РГАДА в фонде 1209 описи 2 части 1, они также представлены в сборнике Степана Борисовича Веселовского (см. Веселовский, 1915);

• список с Наказной памяти, выданной князю Т. И. Долгорукову в 7080 (1571/72) году;

• Жалованная царская грамота мордовским князьям и мурзам Алатырского и Арзамасского уездов от 13 октября 1572 года;

• выписи из Арзамасских писцовых книг Никиты Яхонтова и Матвея Могутова 7082 (1573/74) и 7083 (1574/75) годов, приведенные в сборнике АПА;

• Ввозная грамота царя Ивана Грозного вдове Марье Аксаковой, датированная 12 декабря 7083 (1574) года (Юшков, 1898, стр. 183, документ № 202);

• Разрядная книга (далее – РК) 1475–1598 гг.;

• РК 1475–1605 гг.;

• РК 1550–1636 гг.;

• РК 1559–1605 гг., ее сокращенная редакция содержится в «Разрядной книге 1559–1646 гг. Списке с подлинной разрядной книги князь Ондрея князь Иванова сына Сонцева Засеки» (РГАДА, Ф. 181. Оп. 2. Ед. хр. 116);

• Духовная грамота Иоанна Грозного, дошедшая до нас в копии XIX века.

Некоторые из этих документов приведены непосредственно в тексте данного исследования или в приложениях к нему. На все упоминаемые в работе источники даны сноски, которые позволяют найти эти документы и перепроверить данные.

Отдельно проанализирована и «Грамота царя Ивана Васильевича Грозного о пожаловании Евтихию Дорофеевичу Бахметьеву Арзамасской волости Собакиной в кормление» от 16 марта 1562 года (Юшков, 1898, стр. 173, документ № 190). В отношении этого документа возникают вопросы к его истинной датировке, поэтому он не используется как документальное свидетельство. Текст грамоты и комментарии к нему приведены в Приложении 2. Жалованная грамота Е. Бахметьеву.

Существует и еще один спорный источник – «Жалованная грамота от Царя и Великого Князя Иоанна Васильевича Грозного провожавшему его под Казань 1552 года мордвину села Кужендеева Ивашке Кельдяеву, названному от него Дружиной». Документ датирован 8 марта 7072 (1564) года. Он опубликован в V томе Временника ОИДР (1850 год) в разделе «Смесь». Я провел подробный анализ грамоты и пришел к выводу, что ее нельзя использовать в качестве достоверного источника. В данном исследовании она не приведена, но доступна к изучению в другой моей работе «Писцовая книга В. Киреева и Г. Молчанова 1677–1678 гг. и другие сведения об Арзамасском уезде XVI–XVII вв.», опубликованной в 2019 году (см. Парадеев, 2019 b).

Местнический спор как кладезь информации

В коллекции документов Разрядного приказа, находящихся на хранении в РГАДА, есть столбцы Московского стола, в которых приведены материалы местнических дел конца XVI – начала XVII века. Одно из дел особенно важно для истории Арзамаса – это «Местническое дело князя Тимофея Ивановича Долгорукова с князем Даниилом Борисовичем Приимковым-Ростовским», начатое 1 июня 7096 (1588) года.

Начало дела следующее (воспроизведено по РГАДА, Ф. 210, Оп. 9, Д. 1, столпик 6):

Лета 7096 г. [1588] июня в 1 день бил челом Государю, Царю и Великому Князю Федору Ивановичю всеа Русии княз(ь) Тимофей княж Иванов сын Долгорукого на князя Данила на княж Борисова сына Приимкова Ростовсково в отечестве о щете [sic, т. е. счете]. И Государь, Царь и Великий Князь Федор Иванович всеа Русии приказал окол(ь)ничему Ивану Ивановичю Сабурову да дияку Сапуну Аврамову, а велел князя Тимофея Долгоруково со князем Данилом Ростовским в отечестве судит(ь). А судив и записав, велел Государь по суду и по сщету дело вершити.

И окол(ь)ничей Иван Иванович Сабуров да дияк Сапун Аврамов князя Тимофея Долгоруково и князя Данила Приимкова велели поставити перед собой с очи на очи…

Участники спора, разумеется, отстаивали свою правоту с помощью имеющихся у них документальных свидетельств за предшествующий период. Среди различных документов, предъявленных в ходе суда (наказов, памятей, челобитных и пр.), была и Наказная память, выданная князю Т. И. Долгорукову в 7080 (1571/72) году, чтобы он срочно отправлялся в Муром в связи с восстанием казанских луговых людей, то есть марийцев и прочих народов Поволжья, примкнувших к ним.

Список с этого ценного документа вошел в состав местнического дела, причем тексту памяти предшествует вот такая информация (РИС, 1838, стр. 80):

Да подал князь Тимофей Долгорукой память, да с наказу противень, а сказал, что он был в Муроме в 80 [1571/72] году, а с ним велено быть в Муроме князю Василью Туренину, а отпуск ему сказан был из Посольские избы от дьяка от Ондрея Щелкалова.

После этого фрагмента приведен текст челобитной князя Долгорукова царю Федору Иоанновичу, в которой, в частности, сказано следующее (там же, стр. 80–81):

А меня, Тимоху [князя Тимофея Ивановича Долгорукова], отец твой, Государь наш [Иоанн Грозный] посылал в Муром на службу для Казанских людей приходу, а князь Василей был в Муроме князя Петров сын Туренина, и отец твой, Государь наш мне велел быть Тимохе, а ему [Василию Петровичу Туренину] велел со мною быть в меньших, а детем боярским Муромцом по списку у меня быть, списком взять у князя Василья список, а князю Федору Мещерскому с Мещеряны быти у меня ж, и списки у них взять детей боярских, а князь Василей Туренин мне, Тимохе, в родстве меньшой брат и по твоему Государеву наказу.

На этом челобитная оканчивается и начинается список с Наказной памяти.

Надо сказать, что Наказная память в составе материалов местнического дела впервые была опубликована в 1838 году в «Русском историческом сборнике, издаваемом Обществом истории и древностей российских», причем текст тогда был воспроизведен с изменениями в орфографии. Кроме того, в нем были допущены незначительные ошибки, включая пропуск предлогов и подмену фамилии Тучки Ивановича Отяева на Остяева. Повторно документ был прочитан специалистами РГАДА и опубликован в книге «Акты XVI – начала XVII века из местнических дел» в 2001 году. В этой публикации практически не было отклонений от исходного текста, за исключением опять же фамилии Тучки Ивановича.

Ниже текст Наказной памяти воспроизведен еще раз непосредственно по тексту документа, находящегося на хранении в РГАДА (РГАДА, Ф. 210, Оп. 9, Д. 1, столпик 6, лл. 254–256). Разбиение на абзацы выполнено по смысловой структуре наказа.

// [л. 254] // Памят(ь) воеводе князю Тимофею Ивановичю Долгорукову.

Ехати ему наспех в Муром, а приехав, велети быти с собою в Муроме князю Васил(ь)ю Туренину с Муромцы, из Мещеры велети быти с собою князю Федору Мещерскому с Мещеряны. А в Нижней к Ондрею к Микулину и к Тучку Отяеву, в Васил(ь)город ко князю Ивану Бахтеярову, на Алатыр(ь) ко князю Ивану Звенигородцкому, на Арземасово городище к Миките к Еропкину да к Ивану к Ширину отписат(ь), что он пришел в Муром со многими люд(ь)ми для Казанских вестей, а каковы у них вести будут, и оне бы в тот час его, князя Тимофея, без вести не держали.

И будет Казанские люди луговые придут воевати на Нижегородцкие места, и князю Тимофею с товарищи, собрався с Муромскими люд(ь)ми и с Мещерскими и сослався с Олатырскими и с Курмышскими люд(ь)ми, к Нижнему Новугороду под Казанские люди, и тем местом подмогати, на которые места придут; а в городе в Муроме для осадново дела князю Тимофею оставит(ь) из Муромцов сверстново доброво сына боярсково, и велет(ь) в то время людей всех в Муром, по вестем смотря, собрати // [л. 255] // в осаду, а стрел(ь)цов взят(ь) князю Тимофею с собою человек сем(ь)десят, а тритцат(ь) в Муроме в городе оставит(ь), а вести стрел(ь)цов по детем боярским.

А будут вести бол(ь)шие будут, а пойдут Казанские луговые люди многие прямо к Мурому, и князю Тимофею и князю Васил(ь)ю Туренину, собрався со всеми люд(ь)ми с Муромскими и с Мещерскими и стрел(ь)цы, быти в Муроме и делом Царя и Великого Князя промышляти в посаде и у города, скол(ь)ко Бог помочи подаст; а к Царю и Великому Князю в слободу и к Москве без вести не держати, а писати ко Государю Царю и Великому Князю имянно про приход Казанских людей на Муромские места, проведав подлинно, многие ли люди придут, и хто у них в головах, и о всем делом Царя и Великого Князя промышляти, смотря по тамошному делу, как будет пригоже.

А не пойдут бол(ь)шие люди Казанские луговые на Муромские места и к Мурому, и вести поновятца про приход Казанских людей, и не пойдут на Нижегородцкие и на Муромские места, и князю Тимофею в тот час отписати ко Государю Царю и Великому Князю в слободу, а к Москве другова гонца отпустити // [л. 256] // с тем, чтоб Царю и Великому Князю было извесно ранее.

А как вести поминуютца, не почаят их на Нижегородцкие и на Муромские места, или повоевав проч(ь) пойдут, и князю Тимофею ехати к Москве, а сотника с стрел(ь)цы оставит(ь) в Нижнем. А дат(ь) до Нижнева от Мурома трем человеком подвода с сан(ь)ми; а из Нижнего ехати сотнику с стрел(ь)цы в судех в Вятцких струзех [sic!] на Коломну, как вода вскроетца, с Вятчаны вместе, которые будут присланы к стругом Вятчяне по его наказу, каков дан наказ Фед(ь)ке Красному; а отпустят стрел(ь)цов в Нижней Новгород или оставя в Нижнем, как вести поминуютца; а будут вести полные, что не почаете Казанских людей приходу на Нижегородцкие и на Муромские места, князю Тимофею ехати к Москве.

На этом список с наказа оканчивается. Далее в этом же деле приводятся следующие сведения, которые достоверно свидетельствуют, что Наказная память относится к 7080 (1571/72) году (там же, л. 257):

// [л. 257] // И княз(ь) Данило Приимков, выслушав княж Тимофееву памят(ь) и наказ сказал: того яз не упомню, что в Муроме княз(ь) Тимофей Долгорукой был бол(ь)ши князя Васил(ь)я Туренина, а хоти будет Государь князя Дмитрея Приимкова Дрыгана князю Ивану Туренину обинил [речь, вероятно, идет о местническом деле 7088 (1579/80) года между Дмитрием Михайловичем Приимковым-Ростовским и Иваном Самсоновичем Турениным, упомянутом в разрядных книгах – см. РГАДА, ф. 181, оп. 2, д. 116, л. 132], яз того не слыхал, был яз в те поры в полону, да князем Дмитреем Приимковым яз не хочю быт(ь) ни мал, ни велик, княз(ь) Дмитрей мне брат по родству, да мне мал, княж Дмитреев отец княз(ь) Михайло Приимков отцу моему четвертой брат, да слался на Государев розряд на родословец.

И про Муромской розряд послана памят(ь) в Казанской приказ к дияком к Дружине к Петелину да к Захар(ь)и Свиязеву, а велено им в Казанском приказе сыскат(ь) в отпускех в 80 [1571/72] году, как послан по вестям в Муром княз(ь) Тимофей Долгорукой, а сыскав отпуск, и с наказу противен(ь) велено списав, прислат(ь) к окол(ь)ничему к Ивану Ивановичю Сабурову да к дияку к Сапуну Аврамову.

О чем поведала Наказная память

Давайте пройдемся по тексту документа, переложив его с языка XVI века на современный русский язык, и проанализируем его содержание. Рассмотрим, какой период времени охватывал наказ, какие задачи были поставлены в нем перед князем Т. И. Долгоруковым, перечислим опорные пункты русских войск, упомянутые в наказе, и их значение для Русского государства. Сведем вместе дошедшие до нас исторические сведения о людях, с которыми князю Т. И. Долгорукову предстояло воевать против восставших народов Поволжья. Словом, попробуем воссоздать исторический момент давнего прошлого, который интересен тем, что именно в нем и произошло становление нового города – Арзамаса.

Князь Тимофей Иванович Долгоруков к моменту приезда в Муром был уже весьма опытным воеводой. Он служил с 7077 (1568/69) по 7079 (1570/71) год в Юрьеве Ливонском (см. РИС, 1838, стр. 68), далее его отправили в Великий Новгород, после чего наступили события, описанные в Наказной памяти. В Муроме он достоверно пребывал недолго, поскольку совместно с князем Юрьем Ивановичем Токмаковым остался в Москве «для осады», когда в конце весны 1572 года царь Иоанн Грозный отправился в Великий Новгород. Оба князя будут в Москве, когда в июле того же года на русские земли вторгнутся войска крымского хана Девлет I Герая (см. РК 1475–1605 гг.).

Отпуск в Муром оформлял дьяк Посольского приказа Андрей Яковлевич Щелкалов. Этот известный государственный деятель и дипломат стал главой Посольского приказа в 1570 году (см. Лисейцев и пр., 2015, стр. 132). Одновременно он возглавил и приказ Казанского дворца; в ведении этого учреждения были территории на востоке Русского государства, где в 1571 году разгорелось массовое восстание народов Поволжья, переросшее во вторую Черемисскую войну.

Согласно Наказной памяти, князю Долгорукову предписано максимально быстро ехать до Мурома и оттуда предупредить воевод в близлежащих городах, что он находится в Муроме и ждет от них известий о передвижениях казанских луговых людей. При получении информации о том, что мятежники направляются на Нижний Новгород, князь должен был выдвинуться на помощь, а в Муроме организовать оборону города. Если же повстанцы направились бы на Муром, то требовалось укрепиться в городе, при этом собрать информацию о противнике. Если же перемещений вражеских сил в сторону Мурома или Нижнего Новгорода не было бы, то об этом также требовалось проинформировать царя. Наконец, при стабилизации обстановки князь Долгоруков должен был отбыть к Москве, а стрельцов отправить из Мурома в Нижний Новгород для дальнейшей их переброски в Коломну по реке Оке.

Очевидно, что наказ был издан в зимний период времени. Во-первых, при отсутствии угрозы со стороны бунтовщиков для перемещения от Мурома к Нижнему должны были использоваться сани, а из Нижнего Новгорода сотнику со стрельцами предписывалось перемещаться на вятских судах (стругах), как только вода вскроется ото льда. К сожалению, известные копии разрядных книг в отношении 7080 (1571/72) года не содержат упоминаний о восстании в начале второй Черемисской войны, но его связывают с призывом черемис (марийцев) и прочих народов Поволжья в Великий Новгород, куда Иоанн Грозный отбыл в декабре 1571 года и откуда планировал выдвинуться на шведов (РК 1475–1605 гг.):

Тово же году [7080 (1571)] декабря в 1 день послал государь князь Василья Васильевича Тюфякина да князь Григорья Федоровича Мещерсково, а велел им собрать в Казани казанских князей, и тотар, и черемису, и мордву, а собрав, велел им государь за собою быти в Новгород Великой.

Именно в конце 1571 года восстание приняло массовый характер. Учитывая, что события должны были развиваться какое-то время до того момента, как появилась угроза нападения на Муром и Нижний Новгород, датировать Наказную память князю Т. И. Долгорукову можно январем-февралем 1572 года. С этим согласуется и удержание стрельцов в Нижнем до того, как сойдет лед, то есть примерно до середины апреля. К сожалению, более точной временной привязки с имеющимися данными не сделать.

В Наказной памяти и иных фрагментах местнического дела, приведенных выше, указаны князья, воеводы и осадные головы, которые были участниками событий того времени.

На момент приезда князя Долгорукова в Муром здесь уже находился князь Василий Петрович Туренин; в подкрепление им были вызваны мещеряне под предводительством князя Федора Андреевича Мещерского. Далее в наказе перечисляются воеводы городов Нижнего Новгорода, Васильгорода (ныне Васильсурск) и Алатыря, с которыми необходимо было координировать действия при возможном нападении повстанцев. Воеводы в Васильгороде и Алатыре обеспечивали подкрепление курмышскими и алатырскими людьми. Расположение войск в этих городах вдоль реки Суры позволяло контролировать основные переправы через реку.

Из разрядных книг известно, что в 7079 (1570/71) году воеводой в Нижнем Новгороде был назначен «Ондрей Микулин-Ярово», а в Васильгороде – «князь Иван княж Федоров сын Бахтеяров» (Буганов, 1966, стр. 241). Наказная память показывает, что они находились на службе и в 7080 (1571/72) году. При Андрее Ивановиче Микулине в Нижнем Новгороде находился также Тучка Иванович Отяев, выступавший, по-видимому, осадным головой. О его личности известно мало: он был среди детей боярских, направленных царем 23 сентября 7071 (1562) года по поселениям собирать пешие войска для Полоцкого похода (см. Баранов, 2004, стр. 123); непосредственно Тучка Иванович отвечал за поселения около Костромы. Также он был записан «с нижегородцы» в «Росписи голов в “береговом” войске М. И. Воротынского», документ относится к весне 1572 года (см. Буганов, 1959, стр. 178). Следом упоминаются в этой росписи и знакомый по Наказной памяти «князь Федор княж Андреев сын Мещерской» «с мещеряны», и некто «Василей Яковлев сын Кузьмина» «с алатарцы». В. Я. Кузьмин, вероятно, служил в Алатыре при князе Иване Звенигородском в 7080 (1571/72) году.

О самом князе Иване Андреевиче Звенигородском известно, что в 7079 (1570/71) году его направили воеводой в город Тетюши, который в том же году был основан под Казанью князьями Федором Троекуровым и Борисом Мезецким. Князь Иван Звенигородский был прислан на смену Федору Троекурову, Борис Иванович Мезецкий остался с ним в городе «годовать» (см. РК 1475–1605 гг.):

Тово же 7079 (1570/71) года от казанские украины в Тетюшах город ставили воеводы князь Федор Михайлович Троекуров да князь Борис Мезецкой; и князь Федор Троекуров, поставя город, поехал, а на князь Федорово место прислан князь Иван Ондреевич Рюмин Звенигороцкой, а князь Борис Мезецкой годовал с ним.

Или в другой редакции (см. РК 1550–1636 гг.):

Тово же лета по государеву указу ниже Казани поставлен город Тетюша. А ставили князь Федор Троекуров да князь Борис Мезецкой. А князь Федор Троекуров как взят, и прислан князь Иван Рюмин Звенигородцкой.

Известно, что Борис Иванович Мезецкий будет назначен из Казани головой в Тетюши в 7084 (1575/76) году (в этом году поселение отнесено к так называемым Казанским пригородкам, возглавляемых головами).

Ранее я отмечал, что официальным годом основания города Тетюши, так же как и Арзамаса, считается 1578 год. Но из приведенных выше текстовых фрагментов очевидно, что город был основан в 7079 (1570/71) году, причем в отличие от Арзамаса об этом есть прямое указание в разрядных книгах. Более того, об этом было известно даже в XIX веке (Лаптев, 1861, стр. 590). Почему официальная точка зрения расходится с достоверными историческими свидетельствами – неизвестно.

В изученных редакциях разрядных книг практически нет сведений о назначении воевод в понизовых городах в 7080 (1571/72) году (исключение составляют Свияжск и Чебоксары), но из текста Наказной памяти очевидно, что князь Звенигородский в этом году уже был «на Алатыре». Вероятно, он прибыл в уже существовавшее поселение в устье Алатыря. О наличии и состоянии укреплений в Алатыре на тот момент времени сведений нет, но определенно то, что русские в этих местах стремились наладить воеводское управление сразу после успешного третьего Казанского похода 1552 года. Это была стратегически значимая позиция для контроля региона и ключевых путей: на запад – вдоль реки Алатырь, и по направлению север-юг вдоль Суры на переправах между устьями Алатыря и Пьяны с «Горной стороны» (земли между Сурой и Волгой), и южнее Алатыря у Промзина городища, ныне – р.п. Сурское, где был древний путь на восток к Волге.

Проблема в том, что город Алатырь тогда находился в весьма сложном в военном плане регионе на окраине земель Русского царства на пути татарских набегов, и его судьба в 50-60-е гг. XVI века неясна. Сохранились только отрывочные сведения о нескольких назначенных воеводах за этот период.

Так, согласно разрядным книгам, уже в 7063 (1554/55) году «в Олатаре годовали воеводы князь Василей Иванович Горбатой, да князь Андрей Федорович Оленкин, да князь Андрей княж Дмитреев сын Дашков» (см. РК 1475–1605 гг.). Следующая запись касается 7073 (1564/65) года, когда воеводой в Алатыре был Яков Кузьмин (возможно, что ранее упомянутый голова с Алатыря Василий Яковлевич Кузьмин – его сын), далее информации об алатырских воеводах нет вплоть до 1570-х годов.

Однако с начала второй Черемисской войны в Алатыре достоверно вводится регулярное воеводское управление, которое можно проследить год за годом. Так, князь Звенигородский назван воеводой Алатыря в 7081 (1572/73) году, вместе с ним в городе пребывал Андрей Тимофеевич Михалков (Буганов, 1974, стр. 88). В 7083 (1574/75) воеводой города был князь Василий Федорович Бахтеяров-Ростовский (Буганов, 1966, стр. 256), позднее с 7084 (1575/76) по 7085 (1576/77) годы – князь Петр Иванович Буйносов-Ростовский (там же, стр. 271 и стр. 273), в 7086 (1577/78) году – Иван Мухин (там же, стр. 291), и т. д. С учетом сведений из Наказной памяти, в которой велено отписать «на Алатыр(ь) ко князю Ивану Звенигородцкому», ведавшему алатырскими людьми, можно утверждать, что Алатырь как постоянный военно-административный центр существует с 7080 (1571/72) года.