Текст книги "Романовы. История великой династии"

В 1680 году Фёдор Алексеевич женился. По преданию, во время крестного хода ему приглянулась молодая девушка Агафья Семёновна Грушецкая. Она была дочерью мелкого дворянина, предки которого когда-то приехали на Русь из Польши. Царская свадьба прошла чрезвычайно скромно, в присутствии лишь нескольких приближённых. Но брак оказался недолгим, царица Агафья умерла после родов. В феврале 1682 года по настоянию И.М. Языкова Фёдор женился вторично. Новой царицей стала 17-летняя Марфа Матвеевна Апраксина, крестница А.С. Матвеева. Свадьба также прошла очень тихо, Фёдор тогда был уже болен и венчался, сидя в кресле. В последние месяцы он, вероятно не надеясь на рождение наследника, подумывал о назначении своим преемником Петра.

События эпохи

1676–1681 гг. – Русско-турецкая война, закончившаяся Бахчисарайским договором (3.01.1681 г.).

3.08.1678 г. —Договор с Речью Посполитой о продлении Андрусовского перемирия на 13 лет. Признание за Россией Киева.

12.01.1682 г. —Соборное деяние обуничтожении местничества, то есть порядка замещения государственных должностей в зависимости от службы предков.

1.04.1682 г. – Сожжение на костре в Пустозерске вдохновителя старообрядцев протопопа Аввакума Петрова и его соратников.

Литература:

Берх В.Н. Царствование царя Фёдора Алексеевича и история первого стрелецкого бунта. Ч. 1–2. СПб., 1834–1835.

Богданов А.П. В тени Великого Петра. М., 1998.

Богданов А.П. Несостоявшийся император Фёдор Алексеевич. М., 2009.

Богданов А.П. Царь Фёдор Алексеевич. М., 1994.

Демидова Н.Ф. Фёдор Алексеевич // Демидова Н.Ф., Морозова Л.Е., Преображенский А.А. Первые Романовы на российском престоле. М., 1996. С. 169–205.

Пчелов Е.В. Фёдор Алексеевич // Исторический лексикон. XVII век. М., 1998. С. 731–735.

Седов П.В. Закат Московского царства: Царский двор конца XVII века. СПб., 2008.

21/4. Феодосия Алексеевна (28.05.1662 г., Москва – 14.12.1713 г., похоронена в Сретенской церкви Успенского монастыря Александровской слободы).

Царевна Феодосия не принимала никакого участия в политических событиях своего времени. Жила она в Москве, а с 1708 года в Петербурге. Посетив в 1712 году Успенский монастырь, она попросила похоронить её рядом с сестрой Марфой, что и было исполнено другой её сестрой – Марией.

22/4. Симеон Алексеевич (3.04.1665 г., Москва – 18.06.1669 г., там же, похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля).

Как и многие другие дети Алексея Михайловича, царевич Симеон скончался в детском возрасте. Верховной боярыней при нём была княгиня Ульяна Ивановна Голицына, впоследствии выполнявшая ту же обязанность при малолетнем Петре.

Имя рано умершего царевича стало поводом к ещё одной самозванческой авантюре. В начале зимы 1673 года в Запорожье объявился какой-то молодой человек примерно пятнадцати лет, называвший себя царевичем Симеоном. Кошевой атаман Иван Сирко оказал ему знаки высокого почтения. Авантюрист рассказывал, что из-за ссоры в царском семействе, грозившей ему смертью, он бежал из Москвы, затем какое-то время скрывался у разинцев и вот теперь решил «открыться». В действительности же он был сыном мещанина Семёном Ивановым Воробьёвым. Послы царя и гетмана Ивана Самойловича с небольшим отрядом казаков приехали в Запорожье, чтобы схватить самозванца. Однако запорожцы отказались выдать «царевича», между ними и московскими послами чуть было не произошла стычка. Наконец, договорились, что Сирко отправит своих людей в Москву, чтобы рассказать царю о его «сыне». А сам Лжесимеон даже написал письмо Алексею Михайловичу, где называл его батюшкой и просил о личном свидании. Ответное письмо царя было однозначным: он назвал точную дату кончины настоящего Симеона, описал обстоятельства его погребения и потребовал, чтобы Сирко, сковав самозванца, переправил его в Москву. Запорожцы выдали проходимца царским властям, он был доставлен в столицу, провезён по городу в той же телеге, что и Разин, и по приговору царя, Боярской думы и патриарха казнён на Красной площади 18 сентября 1674 года.

23/4. Царь Иоанн V Алексеевич (27.08. 1666 г., Москва – 29.01.1696 г., там же, похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля). Первый (старший) царь с 26.05.1682 г., венчан на царство в Успенском соборе Московского Кремля 25.06.1682 г.

Ж.: 9.01.1684 г., Москва – Прасковья Фёдоровна Салтыкова (12.10.1664 г., Нижний Новгород – 13.10.1723 г., СПб., похоронена в Благовещенской церкви Александро-Невской лавры СПб.), дочь стольника (затем боярина) Александра (Фёдора) Петровича Салтыкова и Екатерины Фёдоровны N.

Царь Иоанн V Алексеевич.

Из всех Романовых царь Иоанн (Иван) Алексеевич – самая «блёклая» фигура. Оказавшись заложником политических интриг, он практически не принимал участия в управлении государством и поэтому почти не оставил следа в истории. Причиной всему было очень плохое здоровье царя. Иногда в литературе можно встретить утверждение, что Иван был слабоумным, что, по-видимому, не соответствовало действительности. Царь был слаб физически, подобно брату Фёдору, болел цингой и, подобно младшему брату Петру, падучей. Один из иностранных путешественников писал, что припадки у Ивана случались ежемесячно и, кроме того, царь плохо видел. Физическая немощь проявлялась и в каком-то дефекте речи. Австрийский дипломат отмечал, что царь «говорил слабым и неясным голосом», а когда «встал, чтобы спросить о здоровье императора, то едва мог стоять на ногах, и его поддерживали два камергера под руки». Обычно во время официальных аудиенций вместо Ивана выступал кто-то из бояр, зачитывая его речи. Из иностранных свидетельств следует также, что Иван был разбит параличом, что сомнительно, поскольку он постоянно присутствовал на церковных службах и ездил на богомолья. Особенно любил царь Новодевичий монастырь, где подолгу задерживался.

После смерти Фёдора Нарышкины провозгласили царём Петра, и только стрелецкий бунт и активность царевны Софьи позволили восстановить справедливость, так как именно Иван был наследником престола. Однако многие бояре, признавая неспособность Ивана к управлению, «частенько об этом вздыхали». С 26 мая 1682 года в России началось соправительство двух царей, «старшего» Ивана и «младшего» Петра. Последним из русских царей Иван Алексеевич 25 июня 1682 года был венчан на царство знаменитой шапкой Мономаха (для Петра была сделана так называемая шапка Мономаха второго наряда).

Иван удивительным образом поддерживал хорошие отношения и с Софьей, и с Петром. Во время событий 1689 года он выступил на стороне сестры, запретив воинским начальникам ехать к Петру в Троице-Сергиев монастырь. Но потом, когда потребовались более решительные действия, Иван заявил Софье, что с братом ни в чём ссориться не будет. Когда Пётр вернулся в Москву, Иван встретил его на крыльце дворца. Братья обнялись, и Пётр просил Ивана «быть ему другом, и тот, кто отвечал ему от имени брата, заверил Петра в его дружбе».

В январе 1684 года Ивана женили на Прасковье Фёдоровне Салтыковой. Эта «первая красавица России», по свидетельству одного шведского дипломата, заявила, что «скорее умрёт», чем выйдет за Ивана. Но свадьба всё же состоялась. Она была организована царевной Софьей, надеявшейся на рождение у Ивана сына, за спиной которого ей ещё долго можно было управлять государством. Но у Прасковьи родилось пятеро дочерей.

Царица Прасковья принадлежала к древнему дворянскому роду, происходившему от легендарного Миши, предка Морозовых, Шестовых, Тучковых и других знаменитых фамилий. Таким образом, Салтыковы были хоть и отдалённой, но роднёй Романовым через мать Михаила Фёдоровича – Ксению Ивановну Шестову. Кроме того, Салтыковы были в родстве со Стрешневыми, семьёй жены царя Михаила Фёдоровича, породнились с князьями Трубецкими, Куракиными, Долгоруковыми и другими знатными семьями. А на сестре Прасковьи – Анастасии женился потом знаменитый сподвижник Петра князь-«кесарь» Фёдор Юрьевич Ромодановский.

Воспитывали Прасковью в старинных русских традициях. Приверженность этим привычкам сохранилась у неё до конца жизни. Но, в отличие от сестёр мужа, она никогда открыто не выступала против Петра, чем заслужила его симпатию. Более того, Прасковья умудрялась сохранять добрые отношения со всей роднёй, в том числе с опальным царевичем Алексеем. Впрочем, ей была абсолютно безразлична тогдашняя политическая борьба в царской династии: единственное, что её интересовало, – своя собственная судьба и благополучие своих дочерей. Пётр относился к невестке с уважением и добротой, что не мешало ему иной раз подшучивать над её образом жизни.

Венчание на царство царей Иоанна и Петра Алексеевичей 25 июня 1682 г. Гравюра XIX в.

Царица была стройной, высокой и полной. С годами она подурнела и обрюзгла, болела водянкой, с трудом ходила (временами её возили в кресле на колёсах). Характер её был спокойным, хотя временами случались и вспышки гнева, когда ей трудно было овладеть собой. Известно, например, что к концу жизни она перессорилась со всеми своими дочерьми и даже, по легенде, прокляла их. Только на смертном одре она якобы простила среднюю дочь Анну, будущую русскую императрицу, а две другие так и остались жить под матушкиным проклятием. В их печальной судьбе многие видели исполнение злого рока. Вообще, Прасковья была крайне религиозна, но с чисто обрядовой стороны. Она истово выполняла все церковные предписания, мало вдаваясь в их суть. Кроме того, она была крайне суеверна. При её дворе постоянно толпились какие-то предсказатели, кудесники, колдуны, нищие, странники, больные и увечные, кормившиеся от щедрот царственной богаделки. Этой публики было так много, что Пётр называл двор царицы Прасковьи «гошпиталем уродов, ханжей и пустосвятов». Особенным уважением царицы пользовался некий полубезумный подьячий Тимофей Архипыч, ходивший по дворцу в грязном рубище и выдававший себя чуть ли не за пророка. Вместе с тем полным-полно было и всевозможных шутов, карлиц и дурок, своими грубыми шутками потакавших непритязательному вкусу Прасковьи. Вся эта публика не только находилась при дворе царицы в Измайлове, но некоторые из них потом перебрались в Петербург, продолжая и там получать подачки из рук своей покровительницы. По-видимому, от своей матери любовь к такому явлению, как придворные шуты, унаследовала и дочь, будущая императрица Анна Иоанновна.

Царица Прасковья Федоровна

После смерти мужа царица с дочерьми жила в подмосковном Измайлове, принадлежавшем ещё Алексею Михайловичу. Она неплохо вела хозяйство, хотя много тратила на вклады в монастыри и раздачу милостыни. Прасковья отличалась хлебосольством, постоянно принимала у себя разных гостей, в том числе иностранцев. Но в 1708 году в угоду Петру она вместе с дочерьми, сёстрами Петра, вдовой царя Фёдора – Марфой Матвеевной, князем Ромодановским и другими московскими боярами переехала в Петербург (хотя потом бывала и в Измайлове). Здесь пришлось ей даже плавать на кораблях по морю – Пётр приучал свою родню «к воде». Дом царицы стоял на берегу Невы недалеко от Петропавловской крепости. В нём она и завершила свой жизненный путь. Перед смертью попросила принести зеркало и долго-долго смотрелась в него. Пётр лично распоряжался похоронами и устроил своей невестке торжественное и пышное погребение, поглазеть на которое сошлось множество народу.

Через несколько лет после смерти Ивана V по установившейся к тому времени «доброй традиции» объявился самозванец, называвший себя царём Иваном Алексеевичем. Им оказался сын сибирского крестьянина из Нижнеилимской слободы – Ивашка Попов. Но «развернуться» в полную силу он не успел, в 1702 году авантюрист был схвачен и бит плетьми. Потом следы его затерялись. Чуть более удачной оказалась судьба другого проходимца, появившегося за границей. В 1747 году к русскому послу в Стамбуле А.И. Неплюеву пришёл какой-то человек лет сорока, который назвал себя сыном царя Ивана и царицы Прасковьи – царевичем Фёдором Иоанновичем. Оказывается, ещё в детском возрасте он был отдан царицей какому-то греческому монаху и голландской женщине. В женском платье они перевезли мальчика в Астрахань, а оттуда на Ближний Восток. Некоторое время якобы «царевич» жил в Дамаске, потом долго странствовал, пока не очутился в турецкой столице. Но русских дипломатов того времени «на мякине» было не провести. Неплюев приказал арестовать самозванца и сечь розгами, пока не скажет правду. Не стерпев побоев, «царевич» признался, что его действительно зовут Фёдором Ивановым, а кто его родители, он не знает. Всю вину за самозванство он свалил на монаха и голландку, открывших ему «страшную тайну». Неплюев приказал «Федьку» заковать в кандалы и под караулом отправил в Россию. Но на первой же остановке в одном из турецких городов пленник начал орать на всю улицу, что он хочет принять ислам, а его насильно вывозят из страны. Сбежавшиеся на крики турки отбили мошенника у русского конвоя. Сопровождавший «Федьку» офицер попытался было застрелить его, но промахнулся. Турецкие власти отказались выдать самозванца русским и отправили его якобы на родину – в город Алеппо (Халеб). Дальнейшая судьба этого «турецкоподданного» неизвестна.

События эпохи

Май 1682 г. – Стрелецкий бунт в Москве.

17.09.1682 г. – Казнь у стен Троице-Сергиева монастыря князя Ивана Андреевича Хованского с сыном.

1685 г. – Последние «поминки», т. е. дань России Крымскому ханству. Их официальная отмена состоялась в 1700 г. по Константинопольскому мирному договору.

6.05.1686 г. – «Вечный мир» с Речью Посполитой, закрепивший за Россией Киев, Смоленск и Левобережную Украину.

1687, 1689 гг. – Неудачные походы на Крым войск под командованием кн. В.В. Голицына.

1687 г. – Открытие в Москве Славяно-греко-латинской академии.

27.08.1689 г. – Нерчинский договор с Китаем. Установление русско-китайской границы.

Источники и литература:

Письма русских государей и других особ царского семейства. В 2 т. Переписка царицы Прасковьи Фёдоровны и дочерей её Екатерины и Прасковьи. М., 1861.

Семевский М.И. Царица Прасковья. М., 1989.

Пчелов Е.В. Старший брат // Исторический лексикон. XVII век. М., 1998. С. 547.

24/4. Евдокия Алексеевна (26.02.1669 г., Москва – 27.02.1669 г., там же, похоронена в Вознесенском соборе Вознесенского девичьего монастыря Московского Кремля, с 1929 г. останки, вероятно, находятся в подвальной палате Архангельского собора Московского Кремля).

25/4. Пётр I (Алексеевич) Великий (30.05. 1672 г., Москва, крещён 29.06.1672 г. в Московском Чудовом монастыре – 28.01.1725 г., СПб., погребен 10.03.1725 г. во временной часовне в Петропавловском соборе СПб., похоронен 29.05.1731 г. в том же соборе). Царь с 1682 г., император с 1721 г.

Ж.: 1. 27.01.1689 г., Москва – Евдокия Фёдоровна Лопухина (30.07.1669 г., Москва – 27.08.1731 г., Московский Новодевичий монастырь, похоронена там же, в Смоленском соборе), дочь окольничего (затем боярина) Иллариона (Фёдора) Авраамовича Лопухина (1638–1713);

2. 19.02.1712 г., СПб. (тайное венчание 07.03.1711 г.) – Императрица Екатерина I Алексеевна (Марта Самуиловна Скавронская) (5.04.1684 г., Ринген, Лифляндия – 6.05.1727 г., СПб., погребена во временной часовне в Петропавловском соборе вместе с мужем 16.05.1727 г., похоронена в том же соборе 29.05.1731 г.), дочь крестьянина Самуила Скавронского и Доротеи Ган. Императрица с 1725 г.

Пётр Великий – самый знаменитый представитель династии Романовых и один из самых известных правителей России. Охарактеризовать эту масштабную личность вкратце невозможно, слишком всеобъемлющей была его деятельность, слишком великие последствия она имела. Пётр принадлежал к числу гениальных реформаторов, которых не так много в мировой истории. Его таланты были многогранны. Пётр – законодатель, Пётр – полководец, Пётр – преобразователь, и о каждой его ипостаси можно писать и писать тома. Но главное при этом – не стереть тот живой образ, который в историческом сознании народа приобрёл уже эпические черты. Пожалуй, ни о какой другой эпохе и ни о каком другом правителе в истории России не существует столько разноречивых, противоположных и категоричных мнений. Одни ставят Петру в заслугу поворот России к европейской цивилизации, другие, наоборот, обвиняют его в этом. Ясно лишь, что царь Пётр резко изменил весь ход российской истории.

Пётр I. Художник Г. Неллер. 1700-е гг.

Многие черты характера были унаследованы Петром от предков, только у них они не проявлялись столь ярко, как у него. Прежде всего Петра отличала удивительная любознательность. Всё было ему интересно, всё новое манило к себе, он жадно впитывал новые ощущения и впечатления, всю жизнь стремился к знаниям, а восприятие его было чистым и непосредственным. Этим он очень напоминал своего отца – Алексея Михайловича. Однако, в отличие от «Тишайшего» царя, Пётр был властен и честолюбив, обладал почти деспотическим складом характера, всегда знал, что и как надо делать, и был абсолютно уверен в себе. Тут уже проглядывает сходство со старшей сестрой – царевной Софьей. Пётр любил порядок, он строил «регулярное» государство, державу-машину, где всё подчинено одной воле и одному закону. То же стремление к упорядоченности и стабилизации отличало и Алексея Михайловича. У Петра были живой и яркий ум, гениальная интуиция, он быстро всё схватывал и всё понимал. Напомним, что ум и прекрасная память были свойственны и Алексею Михайловичу. Вообще незаурядные способности в разных областях и интерес к жизни характерны для всей династии Романовых, и позже мы ещё не раз увидим их проявления.

То, что свершил Пётр, было во многом уже подготовлено предшествующим периодом русской истории. При Алексее Михайловиче и Фёдоре Алексеевиче были положены начала многим петровским преобразованиям. Создание регулярной армии и флота, внимание к европейской культуре и организации быта, внешнеполитические приоритеты – всё это существовало в политике его отца и брата, Пётр продолжил, развил, углубил, убыстрил их дела. Его гениальность проявилась в том, что он верно почувствовал общее направление движения, осознал те задачи, которые встали перед страной, и начал действовать. Он действовал решительно, напористо, энергично, временами конвульсивно и даже суетливо – но быстро и в короткие сроки добился удивительных результатов.

Весь день его был расписан буквально по часам, он всюду успевал, во всё вникал, был вездесущ – и этим резко выделялся среди других русских царей. Необычайная энергия, потрясающее трудолюбие, удивительная жизнестойкость и неколебимая твёрдость духа – всё это принесло ему громкую славу. Он был храбр, жесток и в то же время великодушен, в нём удивительным образом сочеталось несочетаемое – и в этом своеобразие его характера. Конечно, он отличался от своих братьев, отца и деда. Те были настоящие московские цари – хранители традиций и устоев, степенные и уравновешенные. Пётр был импульсивен, порывист, быстр в движениях, он не следовал старинным обычаям, а переламывал их, в его образе не было осознания собственного величия – оно сквозило в его делах. Он был достаточно прост и в быту и в общении. Недоступный царь, которого подданные видели только в дни церковных торжеств, окружённый византийской пышностью и державным великолепием, представлялся чуть ли не небожителем. Пётр «спустился на землю». Но в то же время он никогда не забывал, что он государь – самодержавный властитель, отец своих подопечных, а потом и «Отец Отечества».

Пётр превратил Россию в современную европейскую державу. Был ли у него план реформ? Нет. Многое делалось стихийно, решались, так сказать, задачи текущего момента. Подстегивала война. России нужен был выход к Балтике – это понимали ещё Иван III и Иван Грозный. Пётр вёл войну с не менее талантливым, чем он, государем – Карлом XII, яркой и деятельной личностью, чьи бесшабашная храбрость и твёрдое упорство не могут не вызвать уважения. А война требовала перестройки всего уклада тогдашней жизни. И так постепенно, всё новыми и новыми волнами накатывали одно за другим нововведения, изменения, преобразования.

Но старое не могло так просто уйти, резкие действия вызывали столь же резкие противодействия. И Петру пришлось столкнуться с косностью, неповоротливостью, застарелостью того «материала», с которым он работал. А люди действительно были для него прежде всего «материалом». И он ломал их. Методы, которыми действовал Пётр, были жестоки. Они и не могли быть другими. Нет, это не оправдание. Кое-что из того, что сделал Пётр, оправдать вообще невозможно. Например, гибель старшего сына. Методы Петра часто называют большевистскими. Впервые это мнение высказали ещё М.А. Волошин и Н.А. Бердяев. Но они обратили внимание только на одну сторону медали – на нежелание считаться со средствами ради цели. Больше ничего общего у большевиков с Петром не было и быть не могло. Пётр был прежде всего Государем своего Отечества. У большевиков отечества не было, был просто полигон для эксперимента.

Говорят, он хотел сделать Россию Голландией. Нет, он хотел, чтобы Россия осталась Россией, но превратилась в великую и могучую мировую державу – империю. Как бы то ни было, народ не понял своего царя. Его объявляли антихристом, подмененным в Голландии или где-нибудь ещё. И только после Полтавы Пётр стал восприниматься как русский царь.

И сам Пётр, и всё его царствование сотканы из противоречий. Он пытался сделать Россию европейской страной, но хотел и сохранить лицо своей державы. Он издевался над церковью (вспомним хотя бы всешутейший и всепьянейший собор), но в то же время был религиозен, любил православную службу и до конца жизни певал на клиросе. Верил, что Господь помогает ему. Пётр открыл «окно» европейской культуре, создал слой русского образованного меньшинства, куда вошли лучшие люди России, но в то же время оставил необразованное большинство в «первобытном» состоянии, заложив тем самым мину замедленного действия. Взорвалась она в 1917 году. А образованное меньшинство создало великую русскую культуру. Не было бы Петра, не было бы и этой культуры.

Пётр I в Саардаме на корабельной верфи. Хромолитография А.И. Стрельцова. 1883 г.

Можно во многом обвинять Петра, но судить его – не наше право. Одно ясно, он не был садистом-убийцей, залившим страну кровью ради своих химерических потуг, как Иван Грозный. Он твёрдой рукой запустил государственный механизм, и сколь чётко и правильно это было сделано, говорит дальнейшая история императорской России. После Петра и до Екатерины на российском престоле перебывало много разных лиц, некоторые вообще имели на него весьма сомнительные права. Мало кто из них имел талант государственного управления, и уж точно никто не приближался к Петру по уровню своих способностей. Но государство функционировало независимо от того, занимал ли русский престол полугодовалый младенец или бывшая «портомоя». Последующие монархи равнялись на Петра. И Екатерина Великая, и Павел I, и императоры XIX века. Весь имперский период русской жизни прошёл под знаком его основателя.

Уже в детстве Пётр был озорным и бойким мальчиком. С шестого месяца начал ходить, с года не расставался с любимыми игрушками: колесным конем, пушечками, барабаном, в два года ему подарили серебряный кораблик. В Кремле по приказу царя Фёдора, любившего своего младшего братца и крестника, выкопали маленький прудик, где Петруша плавал в лёгком судёнышке – любовь к военному делу и морю осталась у него на всю жизнь. На пятом году к Петру приставили дядьку Никиту Моисеевича Зотова, который обучал его грамоте. Но хорошего образования в детстве Пётр так и не получил, многое потом осваивал сам. Жажда знаний была у Петра потрясающей. За что бы ни брался, что бы ни делал – во всём стремился достичь совершенства. Личным примером воодушевлял подданных. В Голландии работал плотником на верфи, в совершенстве изучил корабельное дело, был талантливым полководцем, овладел чуть ли не всеми тогдашними ремёслами, вникал в вопросы градостроительства (вспомним хотя бы его детище – Петербург), садоводства, естествознания, анатомии, сам драл зубы и делал хирургические операции, освоил типографский набор – буквально всё интересовало его, ко всему необычному и новому тянулся самозабвенно.

После смерти царя Фёдора 27 апреля 1682 года Пётр был провозглашён царём, но потом пережил все ужасы кровавого стрелецкого бунта. Софья добилась соправительства Ивана, и 25 июня того же года в Успенском соборе Кремля прошла необычная церемония венчания на царство сразу двух государей. Для Петра специально была сделана шапка Мономаха так называемого второго наряда, ведь он был «младшим царём». Но вскоре его с матерью и младшей сестрой отправили в подмосковное Преображенское. Однако устранив Петра и Наталью Кирилловну от государственных дел, царевна Софья, сама того не желая, заложила бомбу под своё самовластие. Подраставший царь чувствовал себя там на воле и был предоставлен самому себе вдали от церемониала царского двора. Такая жизнь сформировала в нём ощущение внутренней свободы. Его не сковывали жёсткие рамки поведения, не подавлял традиционный уклад жизни. Пётр полюбил воинские «забавы», из детей придворных слуг создал «потешные» полки – Преображенский и Семёновский, ставшие впоследствии основой будущей российской гвардии. Познакомился с корабельным делом, часто бывал в Немецкой слободе, где приобщился к европейскому быту и иностранной культуре. Иными словами, именно в это время Пётр сформировался как будущий преобразователь России, превратился из мальчика-царя в сильного юношу, способного самостоятельно править страной.

Во время трагических событий 1689 года Пётр проявил твёрдость и мужество, организовав в Троице-Сергиевом монастыре сопротивление Софье. В итоге Софья была устранена и началось самостоятельное правление Петра. С 1696 года он стал единственным царём, а 20 октября 1721 года, после победоносного окончания Северной войны, Сенат преподнёс ему титул «Императора Петра Великого, Отца Отечества». Тем самым имперская идея получила в России своё законченное воплощение. Пётр реально осуществил то, к чему стремились московские правители ещё с конца XV века. Царский титул был заменён более высоким императорским, на европейский манер, и Россия встала в ряд величайших мировых держав (в Европе была ещё только одна империя – Священная Римская с центром в Вене).

Петру Великому удалось не только сделать Россию частью Европы, но и ввести династию Романовых в семью европейских монархов. Он буквально прорвал международную изоляцию царского рода, установив династические связи с европейскими правящими домами. Этому способствовала политика религиозной терпимости и открытости по отношению к Западу. Начиная с 1710-х годов Романовы заключили несколько брачных союзов с европейскими монархиями, и все эти связи имели очень большое политическое значение. Первая свадьба состоялась в 1710 году – Пётр выдал свою племянницу, среднюю из сестёр – дочерей царя Ивана, Анну за герцога Курляндского Фридриха-Вильгельма. Правда, брак продлился недолго – герцог умер по дороге из Петербурга на родину, и Анне пришлось остаться в Митаве, столице Курляндского герцогства, одной, несмотря на желание вернуться, на долгие 20 лет. Герцогство Курляндия и Семигалия возникло на землях Ливонского ордена и занимало большую часть территории современной Латвии, имея выход к Балтийскому морю. Земли к северу от Курляндии после Ништадтского мира отошли к Российской империи. Таким образом Анна выполняла роль своеобразного «форпоста» России на восточных балтийских берегах.

Вид Санкт-Петербурга. Фрагмент гравюры А.Ф. Зубова. 1700-е гг.

В 1711 году Пётр женил своего сына и наследника престола, царевича Алексея, на принцессе Брауншвейг-Вольфенбюттельской Шарлотте-Кристине-Софии. Важно отметить, что этот брак не предполагал перехода невесты в иную веру. Супруга будущего, но несостоявшегося русского царя осталась лютеранкой. Само герцогство Брауншвейгское было, может быть, и не столь значительным, но главное, сестра Шарлотты – Елизавета-Кристина с 1708 года состояла в браке с Карлом Габсбургом, который в апреле 1711 года, за полгода до свадьбы царевича Алексея, стал императором Священной Римской империи Карлом VI. Таким образом, Пётр становился свойственником самого «римского кесаря», высшего по статусу монарха Европы, а будущая императрица Мария-Терезия оказалась потом двоюродной сестрой российского императора Петра II. Этот брак приобщал династию Романовых к династии императоров Священной Римской империи и придавал ей несомненно более значительный вес на международной европейской арене.

В 1716 году мужем царевны Екатерины Ивановны, старшей сестры Анны и старшей племянницы Петра, стал герцог Мекленбург-Шверинский Карл-Леопольд. Это немецкое герцогство занимало территорию на южном побережье Балтийского моря. Правда, судьба Екатерины сложилась так, что в 1722 году ей пришлось вернуться в Россию вместе с трёхлетней дочерью Елизаветой-Екатериной-Христиной, принявшей через 11 лет православие и называвшейся Анной Леопольдовной (она сыграла затем в истории России свою роль). Тем не менее Пётр охватывал своими матримониальными планами побережье Балтики всё дальше и дальше. Наконец, самым удачным балтийским браком Романовых стал брак, заключённый уже после смерти Петра, между его старшей дочерью Анной Петровной и герцогом Гольштейн-Готторпским Карлом-Фридрихом. Это герцогство непосредственно граничило с Мекленбургом на востоке, а на севере – с Данией, как бы «закрывая» Балтику с юго-запада. Но важно подчеркнуть, что сам герцог Карл-Фридрих по матери был родным племянником шведского короля Карла XII, многолетнего противника Петра в Северной войне. А значит, при благоприятных условиях он сам и его потомки могли выступать в качестве претендентов на шведский престол. Если бы это произошло, а кроме того удачно сложилась семейная жизнь и у царских племянниц, всё Балтийское море было бы окружено романовскими родственниками и создалась бы особая «балтийская» семья монархов, центральное место в которой занимал бы российский императорский дом. Таким образом, закрепившись на Балтике физически, Россия во главе с Петром Великим пыталась закрепиться там и династически. И лишь по прихоти судеб этим планам не суждено было реализоваться.

Невозможно перечислить всё, что создал Пётр в России: гражданский алфавит и новое летосчисление, регулярную армию и военно-морской флот, губернскую систему и двенадцать коллегий, Сенат и Святейший Синод, первую газету и первый музей, Санкт-Петербург и Академию наук, новую одежду и ассамблеи – всех сторон жизни коснулись его рука, воля и ум.