Текст книги "История Рюриковичей"

В конце 1146 г. Юрий Долгорукий выступил в поход на соединение со своим союзником новгород-северским князем Святославом Ольговичем, но дошёл только до Козельска и под угрозой войны с муромским и рязанским князем Ростиславом Ярославичем, союзником Изяслава Мстиславича, повернул обратно, отправив к Святославу своего сына Ивана с частью войска. В начале 1147 г. Юрий послал на Рязань своих сыновей, которые, по-видимому, временно подчинили ему Муромо-Рязанскую землю (до 1149 г.). Затем он вторгся в пределы Новгородской земли, захватил Новый Торг (Торжок) и земли по реке Мсте. Под ударами двоюродных братьев Давыдовичей Святослав Ольгович был вынужден покинуть Новгород-Северский и, уйдя на север, укрыться в Лобынске на границе с Ростово-Суздальской землёй. Сюда к нему прибыло посольство Юрия Долгорукого, передавшее князю знаменитые слова: «Приди ко мне, брате, в Москов». Святослав отправился на встречу с Юрием с сыновьями Олегом (это отец Игоря, героя знаменитого «Слова…») и Владимиром. Встреча в Москве состоялась «в пяток на Похвалу святей Богородицы» начавшегося 1147 г., то есть в пятницу пятой недели Великого поста. Этот день приходился на 4 апреля 1147 г., первый день достоверного исторического существования города Москвы. Олег, ехавший впереди отца, подарил Юрию «пардуса», то есть шкуру барса (гепарда?). Потом подоспели и Святослав с Владимиром. Юрий устроил «обед силен» и одарил князей «дары многы». Святослав вернулся в Лобынск, а через некоторое время смог возвратить себе и свой удел в Северской земле.

Первое упоминание о Москве.

Никоновская летопись. Список XVII в.

Известие 1147 г. является первым летописным упоминанием о Москве, однако оно не свидетельствует о существовании Москвы как города. Напротив, в ряде летописей под 1156 г. говорится о закладке Юрием города Москвы. Исследование этого свидетельства было проведено известным петербургским историком Ю.А. Лимоновым, который пришел к выводу, что Москва как крепость была построена Юрием в середине 1153 г., между апрелем и ноябрем. И действительно, в 1147 г. могло существовать какое-то небольшое поселение (позднейшие памятники связывают его существование с именем убитого Юрием некоего Степана Ивановича Кучки, на дочери которого, Улите, якобы был женат Андрей Боголюбский; Улите даже приписывалось участие в убийстве мужа). А в 1153 г. или около того Юрий поставил «град», то есть укрепил Москву, создал кремль с крепкими крепостными стенами, превратив город в форпост на границе со Смоленской землей (напомним, что там княжил враг Юрия – Ростислав Мстиславич).

Летом 1147 г. Юрий Долгорукий направил своего сына Глеба на помощь Святославу Ольговичу (Глебу ненадолго удалось захватить Курск и некоторые другие города). Осенью 1147 г. на Суздальскую землю напал брат Изяслава Мстиславича новгородский князь Святополк. Однако он дошёл только до Торжка и повернул назад из-за осенней распутицы. В следующем году Юрий перехватывал новгородских сборщиков дани и захватил новгородских купцов с их товаром. Тогда же в семье Юрия происходит разлад. Весной 1148 г. ростовский князь получил послание черниговских князей с просьбой о помощи против Изяслава Мстиславича и направил в Южную Русь своего сына Ростислава. Однако тот перешёл на сторону Изяслава и получил от него в удел Бужск, Городец Остерский и другие города. Заключив мир с черниговскими князьями, осенью 1148 г. Изяслав Мстиславич собрал княжеский съезд, принявший решение о начале войны с Юрием будущей зимой. В начале 1149 г. братья Изяслав и Ростислав Мстиславичи, не получив от Юрия ответа на предложение мира, через Смоленск и Новгород отправились в поход на Суздальскую землю, разорив Верхнее Поволжье. Изяслав взял шесть волжских городков, разорил и пожёг окрестности Коснятина и Ярославля и с 7000 пленных в конце марта вернулся в Новгород. Посчитав, вероятно, что это поражение надолго «выбьет Юрия из седла», киевский князь возвратился в свою столицу.

В 1149 г. борьба киевского и ростовского князей развернулась с новой силой. Поводом для решительных действий стали события на юге. Киевские бояре донесли Изяславу, что Ростислав Юрьевич собирается захватить Киев. Тогда великий князь отобрал у Ростислава пожалованные ему города и выслал его в Суздаль, к отцу. 24 июня 1149 г. Юрий выступил в поход на Киев. У городка Ярышева к нему присоединилось войско Святослава Ольговича, а на реке Супой подоспели и половцы. Узнав о движении противников, Изяслав собрал войско и двинулся им навстречу. Местом решающего боя оказался Переяславль. Войска Юрия и Святослава заняли позицию под городом на берегу реки Трубеж. Долгорукий расположил свои отряды в центре, войска под командованием сыновей Ростислава и Андрея поставил на левый фланг, а войско Cвятослава расположилось на правом фланге. Вначале Юрий обратился к Изяславу с предложением мира, но киевский князь отказался от переговоров. Тогда Юрий и Святослав на заходе солнца 23 августа 1149 г. начали битву. Воинство Изяслава не сдержало натиска союзников и дрогнуло. Несмотря на то что Изяславу удалось рассечь войско противника, пройдя между ростовскими и черниговскими отрядами, в результате чего он зашел к ним в тыл, перевес оказался на стороне Юрия. Смятение в отрядах киевского князя и переход переяславцев на сторону Долгорукого привели к поражению Изяслава, который бежал с поля боя в Канев, а оттуда в Киев. Наутро Юрий вошел в Переяславль, где был торжественно встречен горожанами, и пробыл там три дня. Оттуда Юрий направился к Киеву и, не дойдя до города, остановился близ Выдубицкого монастыря, ожидая войска Изяслава. Но горожане отказали своему князю в сборе ополчения, и Изяслав, покинув столицу, бежал во Владимир-Волынский, где княжил его младший брат Святополк (в крещении Иоанн) Мстиславич. Юрий без боя вошёл в Киев и стал великим князем. Так в 1149 г. началось первое киевское княжение Юрия Долгорукого. Переяславским князем Юрий поставил своего сына Ростислава, который занимал этот стол вплоть до смерти (6 апреля 1151 г.).

Между тем Изяслав, находившийся во Владимире-Волынском, обратился за помощью к Польше и Венгрии. Несколько тысяч польских и венгерских наёмников пришли к нему на помощь, и началась подготовка к походу на Киев. Одновременно Изяслав решил «разбить» единство Мономашичей, предложив брату Юрия Вячеславу Владимировичу перейти на его сторону. Вячеслав в то время княжил в Турове. Изяслав даже обещал ему в случае захвата Киева великокняжеский стол. Вероятно, Вячеслав колебался, и, подкрепляя слова делом, Изяслав начал концентрировать свои войска вдоль западной границы Туровского княжества. Угроза войны испугала нерешительного Вячеслава, и он обратился за помощью к Юрию. Вместе с половцами Долгорукий направился к границе Волынского княжества и приблизился к городу Пересопница. Изяслав, в свою очередь, выступил из Владимира к Луцку. В этой ситуации очень важной была позиция Владимирка галицкого, чьё княжество непосредственно примыкало к Волыни. Он направил помощь Юрию, и передовые отряды войска киевского князя под водительством всё тех же его сыновей Ростислава и Андрея вошли в Пересопницу. Вскоре подошёл и сам Юрий. Большое войско, подкреплённое к тому же галичанами, испугало Изяслава. Через поляков и венгров он попытался склонить Юрия к переговорам. Венгерские воеводы и польский князь Болеслав IV Кудрявый обратились с посланием к Мономашичам, где изложили позицию Изяслава. Бывший великий князь соглашался с потерей Киева, но взамен требовал признание его прав на владимиро-волынское княжение и возвращение новгородской дани, которая была захвачена Юрием. В ответном послании братья недвусмысленно дали понять, что венгры и поляки не имеют права вмешиваться во внутренние дела Руси, и потребовали ухода иностранных войск и возвращения Изяслава во Владимир. Изяславу ничего не оставалось, как согласиться с требованиями дядьёв: наёмники были отпущены, сам князь уехал во Владимир. Начались мирные переговоры, в ходе которых Изяслав продолжал настаивать на возвращении ему новгородской дани. Разумеется, ему необходимы были средства для найма войск. И вот тут начались разногласия между Юрием и Вячеславом. Последний, опасаясь за судьбу своего княжества, настаивал на принятии условия Изяслава и быстром заключении мира. Но у Юрия были свои соображения на этот счёт. Ему не нужен был мир, он хотел изгнать Изяслава из Руси, чтобы надолго избавиться от своего врага. И конечно, речи не могло быть о том, чтобы вернуть Изяславу новгородскую дань, так необходимую самому Юрию для найма половцев. Кроме того, вполне возможно, Юрий «подобрал» и удачного претендента на волынский стол. Таковым, по мнению Ю.А. Лимонова, являлся внук Святополка II Юрий Ярославич (его отец был когда-то князем Владимира-Волынского). Переговоры о мире были прерваны, и Изяслав вновь призвал иностранных наёмников.

Юрий начал военные действия и осадил Луцк. Здесь особенной храбростью отличился сын Юрия – Андрей, едва не погибший в одной из стычек. Конь под ним был ранен, но Андрей, пронзив мечом нападавшего на него какого-то немца, сумел спастись, вынесенный из окружения истекавшим кровью конем. Изяслав двинулся на подмогу горожанам, изнемогавшим от трехнедельной осады, но тут снова вмешался Владимирко галицкий. Он поставил своё войско между Владимиром и Луцком и потребовал от обоих князей заключения мира. Владимирко обратился к Юрию и Вячеславу, последний сам хотел мира и тоже начал уговаривать Юрия. Наконец, в качестве примирителя выступил и Андрей Юрьевич, будущий Боголюбский. Совместными усилиями трёх князей сопротивление Юрия было сломлено, и в конце марта 1150 г. был заключён мир. Юрий оставался киевским князем и обязывался возвратить Изяславу пленных и добычу, захваченную в битве у Переяславля. Это условие, впрочем, не было им выполнено, что и стало поводом для внезапного нападения Изяслава на Киев.

Мир оказался хрупким. В 1150 г. Изяслав обрёл союзника в лице Вячеслава Владимировича. Будучи старшим братом Юрия, Вячеслав, возможно, надеялся, что по праву старшинства Юрий уступит ему киевский стол. Но этого не произошло, и Вячеслав склонился на сторону Изяслава.

Князь Изяслав Мстиславич предлагает мир и дружбу дяде своему Вячеславу.

С рисунка К.В. Лебедева. 1890 г.

Изяслав Мстиславич собрал войско, нанял черных клобуков (оседлые половцы), внезапно совершил быстрый марш-бросок и в июне 1150 г. подошёл к Киеву. Юрий, застигнутый врасплох, не смог оказать сопротивление и бежал в Переяславль. В Киев спешно приехал Вячеслав, надеявшийся вновь стать великим князем, но тут подоспел и Изяслав с войском. Заняв город, Изяслав потребовал от дяди, чтобы тот уехал из Киева. Поначалу Вячеслав сопротивлялся, но горожане открыто выступили против него, угрожая расправой («Тогда Вечеслав сидел на сенях, а народ кричали, чтоб Вечеслава взять, иные, чтоб сени подрубить»). Удерживая горожан от убийства, Изяслав уговорил дядю, и тот уехал в Вышгород. Изяслав вновь стал великим киевским князем.

Однако его триумф длился недолго. Юрий, собрав у верного союзника Святослава Ольговича черниговские полки, двинулся отвоёвывать Киев. В то же время с запада на Киев направилось войско Владимирка галицкого. Оказавшись меж двух огней, Изяслав поехал к Вячеславу и уговорил его фактически стать своим соправителем. Выступив против Владимирка, киевский князь потерпел поражение. В битве на реке Стугне, не выдержав напора галицких войск, киевляне дрогнули и обратились в бегство. Изяслав тщетно пытался спасти положение, удерживал бегущих, но, видя, что рядом с ним остались лишь поляки и венгры, с горечью сказал: «Одни только чужеземцы теперь остались моими защитниками?!» Изяслав бежал из Киева во Владимир-Волынский, а Вячеслав перебрался в Вышгород. Юрий и Владимирко в конце лета заняли Киев и заключили в Печерском монастыре договор.

Изяслав же обратился за помощью к венгерскому королю Гезе II, женатому на его сестре, и получил от него десятитысячный конный отряд. В марте 1151 г. Изяслав начал новый поход на Киев. Избежав столкновения с Андреем и Владимирко, он занял Белгород и непосредственно приблизился к столице. Юрий спешно сел в лодку и 6 апреля бежал в Городец Остерский, а Изяслав стал великим киевским князем в третий раз. Он снова позвал Вячеслава, и тот 20 апреля приехал в Киев как старейший в роде Мономаха. Началось совместное княжение Вячеслава Владимировича и Изяслава Мстиславича. Но Юрий не сдался – бесконечная война продолжалась.

Закрепившись в Городце и Переяславле, Юрий вновь собрал большое войско, к которому присоединились отряды Святослава Ольговича и значительные силы половцев, и начал новый поход на Киев. Подойдя к Днепру, он попытался перейти на правый берег реки. Но войска были обстреляны лучниками Изяслава, который спрятал гребцов на своих ладьях за высокими бортами и поставил на ладьи по два руля, что увеличивало их маневренность и боеспособность. Юрию пришлось перейти к броду около городка Заруба. Здесь ростовский князь пустил вперед половцев, которые опрокинули отряды Изяслава и таким образом открыли путь основным силам Юрия. Переправившись через Днепр, воинство двинулось к городу Василёву. Изяслав, силы которого намного уступали противнику, обратился к Долгорукому с предложением о мирных переговорах, но получил отказ. Юрий подошел к Киеву, но здесь при переправе через реку Лыбедь потерпел поражение (в сражении погиб воевавший на стороне Юрия сын половецкого хана Боняка). Рассчитывая на помощь Владимирка галицкого, Юрий отступил. Но Изяслав начал преследование, надеясь навязать Юрию сражение до подхода войск Владимирка. Наконец, Изяслав настиг Юрия в районе Василёва на реке Рутец. Эта битва поставила точку в попытке Долгорукого отвоевать Киев. Воинство Юрия оказалось зажатым между болотами и речкой Малой Рутец. Первый же удар Изяслава принес ему победу. Начавшаяся в рядах половцев и черниговцев паника решила исход сражения. Киевский князь разбил войска Юрия, хотя сам чуть не погиб в сражении. Изяслав был ранен в руку и ногу, сбит с коня и едва не убит своим же ратником, который на крик раненого Изяслава: «Я же князь!» – отвечал: «Этот мне и нужен!» Разгоряченный дружинник продолжал наносить удары и мечом рассек шлем князя, на котором «блистало златое изображение Святаго Пантелеймона» (Н.М. Карамзин). Только теперь отчаянный «храбрец» увидел, что перед ним его князь. Этот эпизод удивительно напоминает рассказ из хроники польского автора магистра Винцентия Кадлубка: «Самого Мешко (краковский князь Мешко III Старый (1126–1202) какой-то рядовой воин, ранив, хочет убить, но Мешко, откинув шлем, восклицает: «Я князь!» Узнав его, воин просит за ошибку прощения и, защищая его от нападения других, помогает покинуть поле боя». Речь идёт о сражении в 1195 году. Кстати, вторым браком Мешко был женат на дочери Изяслава – Евдокии.

Тем не менее победа была полной, и Юрий с сыновьями и остатками дружины бежал в Переяславль. Попытки киевских князей взять Переяславль не увенчались успехом. 24 июля 1151 г. князья заключили мир, по которому Юрий должен был уйти в Суздаль, оставив на княжении в Переяславле своего сына. Тем не менее, ростовский князь сначала ушёл в Городец Остерский, где в конце лета был осаждён Изяславом Мстиславичем. Будучи не в силах сопротивляться, в начале осени он ушёл в Суздаль и потерял Переяславль. Последний оплот Юрия на юге – Городец Остерский – был разрушен его противниками весной 1152 г.

Разделавшись с Юрием, Изяслав решил избавиться и от другого своего врага – Владимирка. Галицкому князю удалось уничтожить венгерское войско, которое шло на подмогу Изяславу. Воинство вел сын Изяслава – Мстислав. Вступив в пределы Волыни, Мстислав оказался под угрозой нападения Владимирка, но проявил полную беспечность. После очередного пира князь спокойно лег спать, понадеявшись на венгров, которые были абсолютно пьяные. Ночью Владимирко ударил по лагерю Мстислава. Венгры, разумеется, не смогли даже подняться, и Мстиславу с немногими приближенными еле удалось спастись. В 1152 г. в союзе с венгерским королем Гезой киевский князь двинул полки на Галич. В битве у реки Сан Владимирко оказался побеждённым и бежал в Перемышль.

Воспользовавшись моментом, Юрий собрал войско и в союзе с рязанскими и муромскими князьями, а также половцами, направился к Чернигову. После вторжения в Северскую землю к нему присоединился и Святослав Ольгович. В Чернигове с 1151 г. княжил союзник киевского князя, двоюродный брат Святослава Ольговича Изяслав Давыдович. Двенадцатидневная осада Чернигова, где помимо Изяслава Давыдовича находились также пришедшие к нему на помощь смоленский князь Ростислав Мстиславич и Святослав Всеволодович, не принесла результата. Однако осада Чернигова и заступничество венгерского короля заставили Изяслава заключить мир с Владимирком. Киевский князь ушёл из Галицкой земли и обратился против Юрия. При приближении войска Изяслава Мстиславича и Вячеслава Владимировича осаждавшие бежали. Оставив у Святослава Ольговича своего сына Василько с 50 дружинниками, Юрий Долгорукий ушёл в Суздаль. Таким образом, он отвлёк силы Изяслава от Галича и спас своего союзника Владимирка от разгрома.

Неудачи Юрия на юге подтолкнули к решительным действиям его давних врагов булгар. В том же 1152 г. булгары внезапно напали на Суздальскую землю и осадили Ярославль. Маленький городок еле сдерживал натиск неприятеля. В Ярославле начался голод, люди изнемогали от жажды. Необходимо было срочно дать знать ростовцам, и какому-то юноше удалось ночью выбраться из осажденного города, переплыть реку и прискакать в Ростов (здесь вспоминается рассказ «Повести временных лет» об осаде Киева печенегами в 968 г., когда некий отрок совершил аналогичный подвиг). Ростовцы поспешили на подмогу и разгромили булгар.

Город строится. Строительство деревянных стен Кремля. XII в. Художник А.М. Васнецов. 1903 г.

Этот набег вызвал усиленное строительство городов в Ростово-Суздальской земле, особенно пограничных. Был построен Звенигород на Москве-реке, укреплена Кидекша, прикрывавшая княжескую резиденцию – Суздаль. В 1152 г. строится Юрьев-Польской, переводится на новое место Переяславль-Залесский, основан Городец-Мещерский (будущий Касимов). Как уже отмечалось выше, около 1153 г. была сооружена крепость в Москве. В 1154 г. Юрий закладывает Дмитров, названный так в честь христианского святого, покровителя только что родившегося сына Юрия – Всеволода, будущего Большое Гнездо. Это строительство позволило укрепить также границы Ростовского княжества и способствовало дальнейшему экономическому развитию этого региона.

В феврале 1153 г. в Галиче умер союзник Юрия Владимирко Володаревич. Преемником стал его сын и зять Долгорукого Ярослав Владимирович Осмомысл.

Тем временем летом 1154 г. Юрий решил вновь попытаться овладеть Киевом, но из-за начавшегося мора дошёл только до р. Жиздры и повернул назад. В Киеве же вскоре произошли крупные изменения. В ночь с 13 на 14 ноября 1154 г. Изяслав Мстиславич скончался. Он был похоронен в монастыре Святого Феодора. А в декабре того же года скончался и Вячеслав Владимирович, брат Юрия и союзник Изяслава.

Смерть Изяслава дала толчок новой волне усобиц. В Киев примчался его брат Ростислав, но его княжение оказалось мимолётным. Узнав о смерти киевского князя, Изяслав Давыдович черниговский двинул на Киев свои войска. К нему присоединился и сын Юрия – Глеб, приведший половцев (он был послан отцом договариваться с половцами ещё во время подготовки к несостоявшемуся киевскому походу Юрия 1154 г.). Ростислав, даже не успевший заключить «ряд» (то есть договор) с киевлянами, выступил навстречу Изяславу, но был разбит в сражении под Переяславлем на реке Белоусе и бежал в Смоленск. В Киев вступил новый правитель – Изяслав Давыдович. Но и он недолго удержался на великокняжеском столе. С севера надвигалось войско Юрия, на этот раз решившего во что бы то ни стало стать великим киевским князем. При подходе к Смоленску навстречу Юрию вышел Ростислав Мстиславич, который целовал ему крест как отцу, признав тем самым его старшинство и свою зависимость от него. Юрий начал переговоры с Изяславом Давыдовичем, и в конечном итоге последнему пришлось уступить. 20 марта 1155 г. Юрий Долгорукий стал киевским князем уже в третий раз.

Во время этого, последнего, княжения Юрия ему удалось на короткий период установить относительный мир на Руси. Святослав Ольгович и Ярослав галицкий были верными союзниками Юрия. Святослав получил Сновск и ряд других городов. Удалось заключить мирный договор и с братьями покойного Изяслава Мстиславича Ростиславом, княжившим в Смоленске, и Владимиром, ненадолго закрепившимся на Волыни. Изяславу Давыдовичу, оставшемуся без союзников, ничего не оставалось делать, как тоже целовать крест Юрию. Их союз был скреплён и родственными связями: зимой 1155 г. Глеб Юрьевич женился на дочери Изяслава Давыдовича. Долгорукий использовал войска союзных князей в переговорах с половцами. Он дважды собирал «снемы» с половцами в Каневе (1155 г.) и в Зарубе (1156 г.). Результатом был мирный договор с южными соседями. Впрочем, договориться было несложно, поскольку половцы были давними союзниками и друзьями Юрия.

Новгородским князем стал сын Юрия – Мстислав, но он недолго удержался на новгородском столе. Горожане подняли мятеж и выгнали Мстислава Юрьевича, пригласив на княжение Ростислава Мстиславича смоленского.

Важным моментом правления Юрия было установление тесных отношений с Византией, прерванных во время княжения Изяслава Мстиславича. Вторым браком Юрий, по-видимому, был женат на родственнице византийского императора. С Византией тесным образом была связана и церковная политика Юрия. Изяслав Мстиславич пытался порвать с традицией назначения русских митрополитов в Константинополе, стремясь подчинить главу русской церкви интересам своей политики. Важным шагом на этом пути было избрание на соборе епископов и поставление в киевские митрополиты 27 июля 1147 г. (в день именин князя Изяслава-Пантелеймона) Клима (Климента) Смолятича. Это был второй после Илариона киевский митрополит русского происхождения. Климент поддерживал Изяслава, и потому его полномочия не были признаны во всех русских землях.

Русская православная церковь в это время оказалась на грани раскола. В начале 1155 г. Климент уехал из Киева. Юрий Долгорукий обратился к Константинопольскому патриархату с просьбой о посвящении нового русского митрополита. Осенью 1155 г. в Константинополе был рукоположен в митрополиты Константин (киевский митрополит Константин I). Он приехал в Киев летом 1156 г. и при поддержке Юрия начал жесткую борьбу со сторонниками Климента. Сам Климент и покойный князь Изяслав были преданы анафеме, а все прошлые действия Климента объявлены незаконными. Все епископы, являвшиеся сторонниками Климента, были смещены, а некоторые и изгнаны. Однако отдельные русские княжества, и прежде всего Волынь, где находился Климент, не признали действий Константина. Активная деятельность нового митрополита прервалась уже после смерти Долгорукого, в конце 1158 г., когда Киев оказался в руках сына Изяслава Мстиславича – Мстислава. Константин бежал в Чернигов, а междукняжеский договор марта 1159 г. решил не признавать митрополитом ни Климента, ни Константина, а просить Константинополь о новом киевском митрополите (им стал Феодор). Вскоре всеми оставленный Константин скончался в Чернигове.

Самой острой проблемой во время киевского правления являлась для Юрия ситуация во Владимиро-Волынском княжестве. В 1156 г. сын Изяслава Мстиславича – Мстислав (христианское имя – Фёдор, так же как и у его деда Мстислава Великого), который княжил в Луцке, выгнал из Владимира своего дядю Владимира Мстиславича. Волынь стала опасным соседом для Киева. В качестве претендента на владимирский стол Юрий выдвинул своего племянника, сына Андрея Владимировича Доброго, Владимира. Долгорукий в союзе с галицким князем Ярославом Осмомыслом предпринял большой поход на Волынь, но этот поход оказался неудачным. После десятидневной осады Владимира-Волынского, где закрепились племянники Владимира Мстиславича – Мстислав и Ярослав Изяславичи, Юрию пришлось отступить. Владимир Андреевич стал князем дорогобужским.

На службе Юрия некоторое время находился двоюродный брат Ярослава Осмомысла – князь-изгой Иван Ростиславич, носивший прозвище Берладник. Изгнанный из Галицкой земли Владимирком, Иван Берладник служил разным князьям, переходя от одного к другому, пока наконец не оказался среди приближённых Юрия Долгорукого. В 1156 г. Юрий внезапно приказал его арестовать и привезти из Суздаля в Киев. Вероятно, хотел выдать опасного соперника своему зятю Ярославу Осмомыслу. Но заступничество духовенства во главе с киевским митрополитом спасло несчастного князя. Впоследствии Берладник бежал на нижний Дунай, а позже оказался в Византии и был отравлен в Фессалониках в 1161 г.

Киевское княжение Юрия омрачила и его размолвка с сыном и одним из главных помощников во всех начинаниях Андреем. В отличие от отца, который рассматривал свое ростово-суздальское княжение как ступеньку на пути к киевскому, Андрей считал себя «природным» суздальским князем. Не захотев оставаться на юге Руси, хотя Юрий и сделал его князем вышгородским, Андрей вместе с дружиной и духовником покинул великого князя и отправился в Суздаль (в то время там вообще не осталось никого из княжеской семьи, кроме калеки Святослава Юрьевича; Борис, Глеб и Василько Юрьевичи получили от отца княжения в «Русской земле»). Долгорукий не хотел отпускать сына, который уже зарекомендовал себя и прекрасным полководцем, и способным дипломатом, и хорошим советником. Но Андрей настоял на своем и против воли отца вернулся в Ростовскую землю. Тогда же он забрал с собою из Вышгорода знаменитую Владимирскую икону Богоматери, в свое время «принесённую» из Константинополя. Появление такой святыни на далёкой окраине русских земель сразу подняло духовный авторитет Ростово-Суздальского княжества, выдвинуло его в число важных русских духовных и культурных центров. Впоследствии Владимирская Богоматерь стала не только великой святыней Северо-Восточной Руси, но и символом духовного могущества Московской Руси, её духовной преемственности от Византии.

Несмотря на определённые успехи, Юрию так и не удалось сделать самого главного: расположить к себе киевлян. Горожане относились к нему с неприязнью. Юрий не заключил «ряда» с городом, и киевское вече не могло терпеть такого нарушения своих традиционных прав. Киев затаил злобу на самовластного князя, которая выплеснулась на улицы города сразу после его смерти. Юрий умер неожиданно. Весной 1157 г. против него сложилась коалиция князей Изяслава Давыдовича, Ростислава Мстиславича и Мстислава Изяславича. Однако в преддверии войны киевский князь скончался 15 мая 1157 г. после пяти дней болезни, начавшейся после пира у киевского осменика (сборщика торговой пошлины) Петрила. На следующий день он был похоронен в селе Берестове в монастыре Святого Спаса. Сразу после смерти Юрия киевляне разгромили его городскую и загородную усадьбы и перебили всех суздальцев по городам и селам Киевской земли. Грабежи и беспорядки продолжались четыре дня. В Киеве и области избивали всех приближенных Юрия, растаскивали их имущество, волнение переросло в бунт против княжеской администрации. Вдова с младшими детьми Юрия спешно отправились в Суздаль. Между тем какие-то киевляне принесли весть о смерти Юрия черниговскому князю Изяславу Давыдовичу. Тот быстро направился к Киеву и уже 19 мая 1157 г., заняв город, стал великим киевским князем. Впоследствии он упорно воевал за киевский стол с Ростиславом Мстиславичем смоленским и погиб в сражении с ним 6 марта 1161 г.

Время Юрия Долгорукого завершилось.

«История» В.Н. Татищева дает такую характеристику Юрию Долгорукому: «Сей великий князь был роста немалого, толстый, лицем белый, глаза не вельми великии, нос долгий и накривленный, брада малая, великий любитель жен, сладких писч и пития; более о веселиах, нежели о разправе и воинстве прилежал, но все оное состояло во власти и смотрении вельмож его и любимцев. И хотя, несмотря на договоры и справедливость, многие войны начинал, обаче сам мало что делал, но большее дети и князи союзные, для того весьма худое счастье имел и три раз от оплошности своей Киева изгнан был». И несколько ранее: «Юрий хотя имел княгиню любви достойную и её любил, но при том многих жён подданных часто навещал и с ними более, нежели со княгинею, веселился, ночи, сквозь на скомонех проигывая и пия, препровождал, чим многие вельможи его оскорблялись, а младыя, последуя более своему уму, нежели благочестному старейших наставлению, в том ему советом и делом служили». По мнению Б.А. Рыбакова, эти слова принадлежат Петру Бориславичу, тому самому приближенному киевского князя, который приезжал с посольством к Владимирку галицкому в начале 1153 г. Он был сторонником Изяслава Мстиславича, потому характеристика Юрия и не кажется слишком лестной.

Однако жизнь и дела Юрия свидетельствуют, что он был достаточно умным и энергичным человеком. Князь имел неплохие организаторские способности, достаточно вспомнить его деятельность в Северо-Восточной Руси, способствовавшую укреплению Ростово-Суздальского княжества, его экономическому развитию, росту городов. Юрий умел ладить с церковью, и духовенство всегда оказывало ему помощь и поддержку. Он удачно действовал и на международной арене, и в области междукняжеских отношений, заключая постоянные союзы с русскими князьями, поддерживая дружественные связи с соседними народами и государствами: с половцами, Византией. Юрий был очень активным политиком, впрочем, ему, видимо, при огромном упорстве не всегда хватало взвешенности. В его характере, как верно подметил Ю.А. Лимонов, проступают «черты капризности и непостоянства». Безусловно, он обладал большим самомнением, недаром нисколько не сомневался в своих законных правах на киевский стол, хотя в борьбе с хитрым и популярным у киевлян Изяславом не раз терпел поражение.

Андрей Боголюбский увозит

Владимирскую икону Божией Матери из Вышгорода во Владимир.

Миниатюра Лицевого летописного свода. XVI в. Изяслав олицетворял собою князя-воина, лихого и умного «молодца», в меру коварного, в меру осторожного, но в решительную минуту способного личным примером воодушевить ратников, с малыми силами блестящим манёвром овладеть Киевом и, совершая другие подобные поступки, завоевать любовь и уважение подданных. Эти черты во многом роднят Изяслава с Андреем Боголюбским. Юрий же был человеком иного плана. Тоже умный и талантливый, деятельный и упорный, но при этом всегда остававшийся немножко «над» ситуацией. Его окружали советники и помощники, воеводы и сыновья, которым он доверял проводить сиюминутную «черновую» работу. Его войсками руководили Андрей или Ростислав, вперед он часто пускал половцев, сам же, лишь когда дело было почти сделано, появлялся с триумфом победителя. Недаром он так не хотел отпускать от себя Андрея, понимая, как тяжело ему будет без самого близкого и деятельного помощника. Юрий, вероятно, большое значение придавал внешнему эффекту. Как верно заметил Ю.А. Лимонов, его легко можно представить в минуту торжественного въезда в Киев, во главе княжеского съезда, ведущего дипломатические переговоры, в ставке войска, руководящего сражением, но не в пылу самого сражения, разящим врагов и отбивающимся на раненом коне. В Юрии проступают черты этакого князя-«самодержца» восточного, может быть, византийского типа, в то время как его противник Изяслав скорее похож на европейского рыцаря и мог бы, наверное, небезуспешно сражаться в каком-нибудь крестовом походе.