Текст книги "Фабрика героев"

Глава 10

Внутри я увидел накрытый обеденный стол, за которым сидел Гриша, Кристина и ещё одна девушка лет двадцати пяти. Её я раньше не встречал и даже немного пожалел об этом, ведь она была ничуть не меньшей красавицей, чем прочие героини.  Только эта особа всей своей наружностью буквально кричала о том, что она ещё та стерва. Девушка оказалась затянута в облегающий чёрный латекс, который выгодно подчёркивал её стройную фигуру с крупной грудью, выпирающей из глубокого декольте. У меня чуть слюни не потекли от такого соблазнительного вида.

Девица мигом поняла, какие мысли у меня на уме и игриво подмигнула зелёным глазом, обрамленным длинными ресницами. А потом она сексуально раздвинула пухлые коралловые губки, показав белые зубы и острый язычок. Я сглотнул ком, вставший в горле, продолжая откровенно разглядывать красотку. Но теперь моё внимание переключилось на её пышные русые волосы, которые густой гривой, опускались на крепкие плечи.

Вдруг незнакомка поправила выбившуюся прядь и лукаво щурясь, произнесла, глядя на меня:

– Та он симпампусичка. Ему бы ещё мясом обрасти – и в нашем полку появится новый мачо.

Её слова вызвали раздражённый хмык у Пушкина, который закрывал ворота. А гомик произнёс, недружелюбно смотря на меня и держа на ладони зуб:

– Псих он. Мы все в одной лодке, а он мне резец выбил. Я специально старался, чтобы он силу обрёл, и вот награда. Да ещё и сорочку теперь отстирывать…

– Я ни о чём тебя не просил, – пробурчал я, пронзая его яростным взглядом.

Тот громко фыркнул, после чего убедился, что изо рта больше не идёт кровь, и присел на стул. Закинул ногу на ногу и зло проговорил, ткнув в мою сторону наманикюренным пальцем:

– В качестве компенсации за выбитый зуб, я требую одну услугу!

– Иди ты на кол! – осёк я его, схватившись за рукоять топора. – Хотя, боюсь, что тебе там может понравиться.

– Так, угомонились оба, – прорычал Пушкин, подойдя к столу. – А ты, Остряк, расскажи нам, как из леса выбрался и мальчишку спас.

– Как-как… вот этими самыми руками, – насмешливо произнёс я и показал травмированные пальцы, чем вызвал приглушённый стон юной блондинки.

– От него волколаками пахнет, – уверенно пробурчал Красавчик, громко втягивая воздух.

– Ты встречал волколаков и до сих пор жив? – удивился глава клана, приподняв брови.

– А ты думал, что он получил такие раны, когда через кусты лез? – ехидно вставила русоволосая героиня в латексе.

Пушкин проигнорировал её, а я ответил на вопрос героя, слыша, как бурчит желудок:

– Да, встречал. Волколаки нормальные ребята. Одному из них сердце вырвал. Упокой Сатана его чёрную душу.

После моих слов в комнате повисла ошарашенная тишина, которую нарушил высокий голос Красавчика, чьи накрашенные брови взлетели к волосам:

– Ты убил волколака?

– Ага, вот этими самыми руками, – желчно сказал я и снова показал пальцы.

– Если ты лжёшь, то я узнаю и накажу тебя, – грозно проревел Пушкин, играя желваками, из-за чего смешно двигались его бакенбарды.

– А если эта лапочка не лжёт? – насмешливо бросила зеленоглазая красавица, откинувшись на спинку стула и задорно сверкая глазищами.

Зверь метнул на неё неприязненный взгляд, но опять не стал ей отвечать, а холодно проронил, глядя на меня:

– Спускайся в подвал. Там Айзерман. Он подлечит тебя. Но если ты и на него кинешься, то пеняй на себя.

– Учту, – пообещал я, криво улыбнувшись и взяв из общей тарелки большой кусок мяса.

– Я провожу тебя, – вдруг вызвалась пышногрудая героиня, ловко встав из-за стола.

Она упругой походкой двинулась к лестнице, так виляя задом, что мне стало боязно за её позвонки. Но вид, конечно, был одуряющим. Я даже забыл о той боли, что терзала мой организм. Её бы определить в качестве анестезии в больницу. Вот там бы она произвела фурор среди пациентов.

Я усмехнулся своим мыслям и догнал девушку, а та вдруг подхватила меня под локоть и пропела, став спускаться по железным ступеням:

– Я Бестия. Можешь рассчитывать на мою помощь. Ты славный парнишка. Кристина уже всем рассказала, как ты вызвался вместо неё идти в лес. Поступок настоящего героя.

– А я Сергей, – промычал я, вцепившись зубами в мясо. Есть хотелось просто зверски.

– Но, пупсик, если ты и дальше станешь так поступать, то скоро на кладбище появится могилка с твоим именем, – совершенно серьёзно сказала Бестия, крепко сжав моё предплечье и взглянув большими глазами. – Тебе надо думать о последствиях получаемых заданий. Не все они стоят той репутации и награды, которую ты получишь, если выполнишь их. Иногда лучше отказаться. И пусть даже это повлечёт падение репутации. Ничего страшного в этом нет. Потерю репы можно легко наверстать, а вот жизнь… Ну ты меня понял?

– Ага, – кивнул я головой, чувствуя, как в серую от грязи кожу впиваются её острые коготки. – А почему ты так переживаешь за меня?

– Ты мне понравился, лапуля, – улыбнулась она и ещё сильнее сжала пальцы.

– Мля, больно же! – выдохнул я, негодующе глянув на неё и чуть не подавившись последним кусочком мяса.

– Я Бестия, – ещё шире улыбнулась героиня, увлекая меня в мрачный подвал, где стены сочились влагой, а на потолке рос сизый мох, да и пахло здесь соответствующе.

– Надеюсь, ты не хочешь меня сожрать? – заволновался я, косясь на лампочку, которая то горела, а то – нет, из-за чего создавалась атмосфера фильмов ужасов.

– Посмотрим, – ответила мне девушка и захохотала, запрокинув голову.

Её весёлый смех отразился от кирпичных стен и унёсся куда-то вдаль. Но вдруг она прекратила хохотать и толкнула рукой побитую ржавчиной дверь. За ней обнаружилось обширное помещение, заставленное клетками с животными и птицами. На некоторых клетках висели листы формата А-4, где от руки было написано «Арахна». Хм, забавно, уж не тренируется ли героиня на этих милых зверюшках, впрыскивая в них яд? Вполне возможно.

Я отвёл взгляд от клеток и стал в общих чертах рассматривать помещение. Оно оказалось обклеено различными плакатами медицинской тематики, а возле дальней стены обнаружились пять железных шкафов с полками. На них боком стояли пухлые пластиковые папки и книги, а на самом видном месте красовался большой анатомический атлас. Он был хорошо виден в ярком свете ртутных ламп, прикреплённых к потолку.

Кроме всего этого, я увидел хирургические инструменты. Они лежали на блестящем стальном столе рядом с пилой и настольной лампой. А вон там, в стене слева, имелась чугунная дверца с небольшим оконцем из толстого жаростойкого стекла.  Сквозь него были видны языки пламени. Вероятно, там расположилась печь.

Ну и центральным персонажем этого помещения был лысый сутулый человек в белом медицинском халате, который висел на нём точно на вешалке. Мужчина стоял к нам спиной и что-то записывал в журнал, лежащий на старинной тумбочке из красного дерева, а когда он услышал шум, то обернулся.

Я ахнул, увидев его физиономию, а потом потрясённо выдохнул, выпучив глаза:

– Твою мать! Какие же ГМО ты жрал, что тебя так перекорёжило?!

– Это всё сила, – вполне понятно прострекотал гибрид человека и насекомого.

Мне, конечно же, сразу стало ясно по голосу, что он и был тем самым вторым козлом, который избивал меня в первую ночь, но ничего предъявлять я ему не стал, а просто молча начал изучать его.

Первым делом я отметил, что у профессора только лицо было с чертами насекомого, а вот всё остальное – людское. И, естественно, что меня в основном заинтересовала его физиономия. Она имела ротовое отверстие, обрамленное щупиками и жвалами, а на месте носа у него расположились две ямки и короткие волоски. И ещё у профессора были десятисантиметровые антенны, растущие изо лба чуть выше тех точек, где у обычного человека должны находиться брови. А также у Айзермана оказались большие фасеточные глаза, которые мне уже приходилось лицезреть. Кажись, не всё то, что мне привиделось во время блужданий моего разума между явью и фантазиями, является бредом. Наверное, в моём сознании частично отложился тот момент, когда профессор в прошлый раз восстанавливал моё тело, перенёсшее несколько дней истязаний.

Между тем Бестия пропела, глянув на электронные настенные часы:

– Мальчики, мне пора.

И после своих слов она выпорхнула из комнаты, оставив нас наедине. Я тотчас недружелюбно посмотрел на профессора. Он не вызывал у меня такого жгучего желания свернуть ему шею, как Пушкин или Красавчик, поэтому я даже не стал оскорблять его, а просто молча показал искалеченные пальцы. Тот кивнул и указал мне рукой на стул, придвинутый к столу. Я уселся на него, глубоко вдохнул местный воздух, пахнущий таблетками и зверьми, а затем принялся наблюдать за героем. Тот в эту секунду взял клетку с серой крысой и поставил её передо мной.

Я насмешливо проговорил, кривя губы:

– Нет, спасибо. Я не настолько голоден.

– Смешно, – проронил Айзерман с каменным выражением лица.

В следующий миг он положил левую руку на мои пальцы, а правую – запустил в клетку и схватил грызуна. Тот принялся пищать, стараясь вырваться на волю, а затем вдруг стал затихать, будто из него начали уходить силы. Я же в это время ощутил тепло в повреждённых пальцах, а потом они вдруг резко нагрелись под ладонью герою. Я не ожидал ничего подобного, поэтому едва рефлекторно не отдёрнул их, но погасил свой порыв и ошарашенно взглянул на грызуна. Он стал медленно усыхать: шёрстка начала опадать, кожа сморщивалась и старела, а глаза теряли блеск жизни.

Вскоре зверёк превратился в мумию. Профессор отпустил трупик и убрал ладонь с моих пальцев. Я  мигом поднёс их к лицу и увидел, что они оказались полностью здоровы, если не считать багровых шрамов. Вся плоть была на месте, и даже переломы срослись.

Я подвигал пальцами, убеждаясь, что они отлично функционируют, а затем сдавленно просипел:

– Это ваша сила?

– Да, – коротко ответил гибрид, отправив труп за дверку печи. Тот сразу же вспыхнул, словно его полили бензином.

– А зачем нужен был мистер крыс? – напряжённо уточнил я, уже имея кое-какие догадки на этот счёт. – Вам требуется энергия животных, чтобы лечить людей?

– Верно, – сухо бросил профессор, повернувшись ко мне спиной и снова начав что-то записывать в журнал.

– А Бестия какой силой владеет?

– У неё спроси, – последовал ответ Айзермана, а затем он через плечо поглядел на меня и бесцветно добавил: – У меня много работы.

– Ясно, – хмыкнул я и вышел из его логова, специально сильно хлопнув дверью.

Какой сука занятой. Да ещё и говорит так, будто ему на всё насрать. Хотя, возможно, он просто не может выразить свои эмоции? Мне кажется, что это довольно проблематично с такой-то харей и речевым аппаратом. Да, наверное, так и есть. Вы ведь тоже не видели эмоциональных насекомых? Кстати, почему герои получают толику внешности именно от насекомых? Что в них такого?   Блин, да хрен его знает. Может быть, когда-нибудь я и получу ответ на этот вопрос, но явно не сейчас. Лучше проверю-ка я свои параметры.

Я прислонился к стене, почувствовав каску в изорванном рюкзаке, а потом сконцентрировался и вызвал интерфейс. Перед моим мысленным взором мигом появились эти строки:

Репутация: 45;

Текущий уровень: 4;

Потенциал: 11;

Возможности силы исследованы на  3%;

Заряд: 105;

Восстановление заряда: 0,2 в секунду.

Почти всё увеличилось, кроме четвёртого пункта. А что касается репутации, то двадцать пунктов я получил после выполнения задания от Клавки. Тут, в интерфейсе хранилась история всех повышений и понижений любой из шести строк. Неплохо придумано. Я так могу отслеживать, что и когда приобрёл. Вот, например, заряд потихоньку повышался только в те моменты, когда я очень активно пользовался силой, а когда тратил всего десять-тридцать процентов от его максимума, то заряд никак не отзывался на такие траты. Вот и вышло, что сегодня он подрос только в тот момент, когда я потратил почти весь заряд в бою с волколаком. Мне тогда пришлось применить максимальную площадь призрачного сектора, а такой фокус жрал много заряда. Но блин, как же круто я завалил этого Рашгара.

На моих губах зазмеилась улыбка, а затем я открыл  глаза и вполне довольный собой поднялся по лестнице и направился на «кухню». А там уже произошла рокировка. Вместо Пушкина за столом сидела Арахна.

Она в эту секунду что-то неразборчиво сказала новичкам, а Гриша громко ответил:

– Маски! Нам нужны маски, чтобы мы выглядели как настоящие герои!

– Ну, с такой рожей тебе нужна маска по другой причине, – уколол его Красавчик и мелко захохотал, не отвлекаясь от рукава сорочки, который он с помощью влажной тряпки пытался избавить от пятен крови.

Толстяк обиженно насупился, уткнув взгляд в стол. В этот момент меня заметила Арахна. Она тотчас сочувствующе произнесла, окинув меня с ног до головы внимательным взглядом:

– Отвратытельно выглядишь.

– Ну, таким уж я родился. Похоже, мне тоже нужна маска, – весело промычал я, косясь на Кристину, которая сидела подле Гриши, расположившегося напротив гомика.

Красавчик отвлёкся от сорочки, поднялся из-за стола и пробурчал, демонстративно холодно глянув на меня:

– Пойду-ка я к профессору.

– Он просил передать, что не умеет зашивать такие большие отверстия, как у тебя, – грязно сострил я, наградив его ехидной улыбкой.

– Гомофоб, – прошипел Красавчик и утопал в сторону лестницы.

– Зря ты задываешь его, – проговорила Арахна, мрачно посмотрев на меня серьёзными карими глазами.

– Ничего не могу с собой поделать, – почти честно сказал я.

Вот ей-богу, умом я понимал, что Красавчик и Айзерман просто делали то, что им приказал Пушкин, который тоже не на пустом месте выдумал эти истязания. Но вот моя мстительная душа никак не хотела соглашаться с доводами разума и требовала хотя бы избить всю троицу. Правда, Айзермана в меньшей степени. Он хотя бы лечил меня. А вообще – я бы и без избиений воспылал бы к Красавчику и Пушкину негативными чувствами. Хотя, возможно, с гомиком я бы нашёл общий язык, но не тот, о котором подумали вы. А вот с главой клана – точно нет. Он ведь истинная высокомерная мразь, считающая себя альфа-самцом. Я не люблю таких. Вот были бы все герои, как Арахна и Бестия. Правда, они  тоже занимались пытками, но пинали не меня, поэтому я к ним и не питаю никакой ненависти.

Между тем Арахна встала  из-за стола, подошла к шкафу и выдала мне новую форму, взамен той, что не пережила путешествия в лес. Вслед за этим героиня отправила меня в душ, где я смыл с себя корку грязи и крови, надел новые шмотки и вернулся в обеденный зал. Тут уже никого не было, кроме Арахны. Лишь она сидела за столом, где стояло единственное блюдо с мясом и бобами.

Девушка произнесла, кивнув на еду:

– Поужынай.

Я не стал выёживаться, плюхнулся на стул и принялся с умопомрачительной скоростью уничтожать снедь. Мой желудок обрадовался пище, ведь я сегодня нормально только позавтракать успел, а потом весь день лещей получал, из-за чего мой организм ослаб до предела. Благо, что хоть профессор подлечил меня, а то бы пришлось искать крюк вместо руки. Всё-таки я точно его трогать не буду. Полезный он чувак.

Тем временем героиня попросила, пристально глядя на мои пальцы, которые я с аппетитом облизывал, так как они были перепачканы в соусе:

– Расскажи в подробностях о том, что проызошло в лесу.

Я со вздохом оторвался от еды и поведал ей всё, не став выгораживать вдову из деревни. Та молча выслушала меня, а затем задумалась на пару минут, дав мне время вылизать блюдо до ослепительного блеска. И только после этого она грозно стукнула кулаком по столу и гневно процедила, сведя брови над переносицей:

– С этими блохастыми тварямы надо что-то делать! Оны уже в прошлом месяце сожрали двух наших новичков, а теперь ещё и устраивают ловушкы, заранее вычисляя время появления героев в этом мыре.

– Золотые слова, –  поддакнул я, вытирая губы тыльной стороной ладони. – Давайте соберёмся всей бригадой и дадим им по зубам.

– Нас мало, – хмуро произнесла Арахна, отведя взор, будто чего-то стыдилась.

– Девять героев – это мало? – искренне удивился я, даже приоткрыв рот.

– Восемь, и тры из них новички, – поправила девушка, принявшись постукивать пальцами по столу.

– А где девятый? – спросил я, обратив внимание на то, что ногти у Арахны были обломанными.

– Девятый сейчас на войне, – пояснила паучья красавица, сняв бейсболку и разметав по плечам чёрные волосы.

– Какой ещё войне? – заинтересовался я, стараясь во время разговора не заглядывать ей в рот.

– Тебе пока не нужна эта информацыя, – заявила собеседница, строго глянув на меня.

– Ну, хорошо, – не стал я лезть на рожон.

– Ты лучше иди спать. Тебе завтра предстоит тяжёлый день. Все новички, Зверь и Красавчик, отправляются в Агнестаун.

– Это город?

– Ага.

– И что мы там будем делать? Веселить публику, показывая свои способности?

– Ты найдёшь себе новое задание. Здесь больше ловыть нечего. А как выполнишь его, то вернёшься на фабрику, – объяснила девушка, пожевав губы и задумчиво хмуря лоб.

– Ясно, – буркнул я, окинув её недовольным взглядом. – А Пушкин и гомик, зачем отправятся с нами? Чтобы мы не разбежались по дороге?

– Вы ныкуда не денетесь. Клятва – лучший сторож. А опытные герои поплывут вместе с вами, чтобы пополныть наши запасы. Бензин на исходе, боеприпасы тоже почти закончились…

– Поплывут?

– Да. До Агнестауна проще всего добраться по реке, – сказала героиня, вздохнув полной грудью, которую скрывал камуфляж.

– Ладно. Пойду тогда спать, – задумчиво проговорил я, вставая из-за стола и вспоминая тот катерок, который видел на берегу. – Доброй ночи.

– Доброй ночи, – произнесла Арахна, а затем через паузу добавила: – Будь с Бестией поосторожней. Через её постель уже многие прошлы.

– А я ничего и не… это… – скомкано выдавил я, поняв, что Бестия местная шлю… не очень щепетильная в вопросах морали женщина.

Видимо, поэтому она и заинтересовалась мной. А с кем ей ещё тут спать? С неписями-крестьянами? Ну, вряд ли ей это будет интересно. Правда, есть ещё Пушкин. Но тот, наверное, уже приелся ей. А что касается пухлого Гришки, то до него очередь, возможно, ещё дойдёт.

Мда, как-то сразу погано стало на душе. Я-то ведь подумал, что искренне понравился ей, а тут такой шлюшачий поворот. Ладно, разберёмся. Пока же я благодарно кивнул Арахне и потопал к лестнице, а достигнув её, стал подниматься на второй этаж.