Текст книги "Зимние Дацзыбао"

Лобби – штука другая. Это продвижение через серьёзных людей серьёзных проектов. Иногда для себя, иногда для человечества. Но, если речь идёт о Штатах, всегда с прибылью. Страна такая, практичная. С романтикой там плохо. Она есть в той мере, в какой продаётся. Продают её в большом количестве, от Диснейленда до Голливуда. Умеют. Весь мир эту продукцию покупает и над ней слёзы льёт. Мягкая сила, между прочим. Это не «Белый Бим Чёрное ухо» и не «Живые и мёртвые». Это, деточка, бизнес – и ничего, кроме бизнеса. Под что наши ушлёпки-троечники свои нынешние фильмы о войне ладят, в соответствии с директивами Министерства «как бы культуры» с его бывшим как бы министром. Товар – деньги – товар. Такая схема.

Американские лоббисты над такого рода материями вообще не заморачиваются. Продвинуть интересы какой-нибудь страны или её развалить под заказ, заняться продвижением свободы чьих-нибудь прав – лучше, конечно, угнетённых меньшинств. Не важно каких. Этнических, сексуальных, религиозных… Это их фишка. На этом столько состояний и карьер сделано! И тут главное, что у тебя за спиной, в смысле: умеешь ты тему продавать, или нет. Чтоб её продать, любую, хоть самую-пресамую слёзовыжимательную, продавать надо увлекательную историю. Героическую, сентиментальную, трагическую – любую. И в первую очередь себя, её рассказчика. Чтобы хотелось с другими поделиться, пригласив на тебя, как на почётного гостя, соседей, партнёров и, кстати, влиятельных врагов – похвастаться.

Тебе полезно: связями обрастёшь, денег соберёшь, а если что, так и дело продвинешь. Тому, кто на тебе тщеславие потешил, тоже ничего. Вспоминать будут, запомнят и узнавать будут, глядишь, свои проблемы тоже решит. Так мир устроен. Называется – система социальных связей. Дело нехитрое, воздастся. И тут, конечно, важно, чтобы тема была в моде. Евреи и их право на выезд из СССР, Прибалтика, Восточная Европа. Память о Холокосте, безопасность Израиля, демократия в Иране. Палестина – ах, гляньте, ещё вчера Арафат был террорист, а теперь Рабину руку жмёт, душка! Стремящаяся к демократии Россия Навального и Соболь, иск Ходорковского на пятьдесят миллиардов долларов (большие деньги – серьёзные парни в этом ЮКОСЕ), стремящиеся к свободе (от России, от кого же ещё!) Украина и Грузия.

Далай-лама и свобода Тибета (где это, дорогая? – хотя не важно, раз им нужна свобода от Китая). Ну и, раз уж речь о Китае, – демократию Гонконгу, и не забудем жертв на площади Тяньаньмэнь. Свободу народу Афганистана, Ирака, Ливии, Сирии, Венесуэлы… Куда вошли американские войска, тех стран больше нет – одни территории, но это не важно. Свободы там тоже нет. Да и демократии нет. Одна декорация для театральной постановки, плохонькая, немыслимо затратная и построенная на крови. Но с деньгами как? Чем больше выделено и потрачено, тем лоббистам лучше. Чёрт с ними, с этими мало кому интересными странами. Хотела Словакия от Чехии отделяться или нет, как себя Либерия или Южный Судан чувствуют, что там на Тиморе, который Тимор-Лесте, какая разница?

Мы им про Украину талдычим, что украинцы русским братский народ, и как же так?! Зря. А если он на самом деле братский, так по Библии там всё и организовали – Каин с Авелем тоже братьями были. И все дела. Но это если по сути. А если по форме: понимать надо, что лобби не у всех есть и не у всех могут быть. У России его быть не может по определению. Её боятся. А как перестанут, поделят к чёртовой матери, чтобы и следа от неё не осталось. У Китая раньше лобби было, когда СССР был сверхдержавой, и Америке надо было их друг на друга притравливать. А теперь лобби там нет и быть не может. Он сам вот-вот сверхдержавой станет. У Израиля лобби есть – и какое! Но это, пока он ведёт себя в соответствии с общими директивами. А как отклонится, его поправить могут. И сильно…

Скажем, нынешнюю демократическую партию, с её симпатией к исламистам, Израиль бесит. И Госдепартамент, в котором людям на пенсию выходить надо, и консультантами в нефтяные корпорации, к шейхам устраиваться, бесит. Причём с самого начала – с Трумэна. Они всегда подозревали, что это не их клиент, и правы были. Действительно, не их. Да и, в общем, ничей. Не случайно, умный Бен-Гурион не вовремя разговорившейся в Штатах насчёт преимуществ социализма Голде Меир рот закрыл, чтоб спонсоров не пугала. Не надо с американцами на нелюбимые ими темы говорить. Социализм, коммунизм, их собственные косяки – это не их. Они от этого бычатся и слушать перестают. Или надо обтекаемые формулировки подбирать.

Свои интересы они туго понимают. На всех остальных им, по большому счёту, плевать. Хотя есть миссионерский зуд: всех просветить и под себя обустроить. Тут они расцветают, как мы, когда к нам со всего света прихлебаи и паразиты слетались, рассказать, насколько они нашим социализмом прониклись и как они на наш соцлагерь хотят ориентироваться. Такую толпу собрали… Коллекция паразитов и международный паноптикум диктаторов. Врачей и учёных им готовили, учителей и инженеров… Заводы, порты и плотины строили. Правда, военные базы и аэропорты у нас там были, но без прибыли, чего американцам не предъявишь. Они своё зарабатывают, хотя по части разворовывания всего, что их правительство выделяет, тоже мастаки. Но к этому корыту лоббистов не пускают, разве что совсем уж проверенных. Сами хлебают.

Что до лоббиста, он связи должен наработать, чтоб телефонная книжка толстая была и на его звонки откликались, на ланчи звали и на приёмы не забывали. Для чего работать надо, как вол. Крутиться. Всех знать, всех помнить, со всеми поддерживать контакты. Не забывать, кто с кем дружит, кто нет. Кого как зовут, у кого сколько жён и детей – и как их всех зовут. Собак и кошек, кстати, помнить, и чтоб они тебе хвостом махали, на почесушки и на руки шли, а не сбегали, завидев на пороге. Если визави коней любит – разбираться в них. Если коров на техасском ранчо разводит, отличать лонгхорна от ватусси и зебу от индийского буйвола.

Если охотится – помнить, с каким калибром на кого в Африке ходят, и ни в коем случае не путать породы охотничьих собак и фамилии производителей ружей. Если рыбак… Тоже понятно. Лосося на мушку в горной речке ловить – не голубого марлина и рыбу-меч в океане. Яхты, мотоциклы, машины, самолёты, археология, коллекционирование кого и чего угодно. От бабочек до вина или филателии. Хоть оловянных солдатиков или антиквариат – есть и такие ребята. Он тебе зачем-то нужен? Разбирайся в том, что он любит. И без дураков. Сможешь поддержать разговор, зацепишься. Только искренне, с душой. Тут фальшь не проскочит. И, кстати, разбирайся в том, чего он НЕ любит, а то и терпеть не может. У всех свои болевые точки. Похвалишь – забудь про него навсегда.

Снисходительная терпимость к чужому мнению, если оно с его собственным не совпадает, не самая американская черта. Зато консультировать и советы давать все любят. Особенно если тема его и он там дока, а ты так, начинающий. Ну и, понятно, ты ему должен быть чем-то изначально интересен. И прийти от кого-то, кто для него важен, или просто ему симпатичен. По-разному бывает. Время в Америке деньги, чесать языком попусту там серьёзные ребята не любят, и правильно делают. Кстати, всем интересны места, откуда они или их предки родом. И это, как правило, тема. Не на сто процентов, но с большой степенью вероятности. А уж как ты узнаешь, откуда у него корни, или с каким местом на планете для него связано что-то важное, и что именно, твоя проблема. Ну и, понятно, чего конкретно хочешь? Вечный был вопрос к автору, в конце разговора, у всех его американских знакомых – миллионеров, миллиардеров, сенаторов и конгрессменов, который, честно говоря, вводил и вводит в ступор.

Денег просить было глупо: сам зарабатывал, да и не привык. Таскали-то поначалу по верхам знакомые из еврейских организаций, свои задачи решая. Дальше уже по инерции общались – знаешь человека, попал в его город в очередной раз, отзвонил… А потом он в твой, с какой-нибудь делегацией, он тебе отзвонил. Москва с 90-х до середины 2010-х, четверть века подряд, была местом, для американского истеблишмента интересным. Может, ещё будет, хотя когда, сказать трудно. Не исключено, кстати, именно потому, что никогда не просил ни у кого ничего, контакты и сохранились. Накопилось их за три десятка лет… Полезно для жизненного опыта поездить по свету, начав с высших эшелонов мировой элиты. Заодно сам привыкаешь к нормальной постановке себя и своей страны. Очень потом многому способствует…

* * *

Поговорим о вере. Ортодоксальной, немодернистской. Не греют душу автора ни однополые и многополые (в Таиланде вообще пять полов) браки, ни гей-парады, ни рукоположенные в раввины и священники… раввинши и священницы… короче – священнослужители, как их ни называй, которые феминистки. В исламе этого, пока вроде нет, повезло людям. Да и преподавание в школах и детсадах многополой практики тоже не греет. Понятно, что люди себе будущих партнёров под свои извращения воспитывают, но дети-то при чём? В России за это можно и огрести. И не только по закону, но и по морде.

Оно, конечно, с точки зрения суперсовременной, западной, плохо, но для людей светских, но традиционных, которых пока в нашей стране большинство, хорошо. Ну непродвинутые мы люди. Прямо упыри какие-то, а не европейцы. Варвары волосатые, страшные, без должной толерантности и уважения к правам сексуальных меньшинств – по крайней мере в огромной своей массе. Дикая страна, евразийская. Медведи по улицам ходят, население зимой голым в проруби купается, салат с майонезом ест, селёдку под шубой, буженину и периодически морс и самогон пьёт. Не все, но многие. И слава Б-гу.

Так что говорить будем о вере традиционной, хотя и разной, на примере трёх стран, которые для этого наиболее интересны: Израиля, Ирана и России. В первом случае про иудаизм, во втором про шиитский ислам, в третьем про православие. При том, что все остальные во всех трёх тоже живут, но, как бы повежливей про их верования сказать… Не являются они верой основной государственнообразующей нации. Кому термин не нравится, извините. Но по сути он более чем верен, так что перебьются недовольные, перетопчутся и пешком постоят. Помнится, Гейдару Джемалю покойному герб Москвы с Георгием Победоносцем покоя во времена оные у Лужкова не давал. Ну так послали его. И он, куда его послали, пошёл.

В Израиле, возрождённом в качестве государства почти через две тысячи лет после того, как его римляне снесли, с религией было изначально любопытно. Страна была социалистическая и светская, но с религиозными общинами. Как говаривал её первый премьер-министр Давид Бен-Гурион: «Я не хожу в синагогу, но синагога, в которую я не хожу, ортодоксальная». Да и Холокост, выкосивший большую часть еврейских ортодоксов – харедим, настраивал на то, чтобы оставшимся дать возможность дожить век в душевном покое, занимаясь изучением не только их, но и всего еврейского народа священных книг: Торы и Талмуда.

Жалко было, что ли? Ну пускай досуществуют. Всё равно коммунизм вот-вот должен был победить в мировом масштабе. Так что в армию их до сих пор не призывают, стипендии учащимся их йешив платят, пособия на многочисленных детей они получают – естественно, из налогов, которые платит вся остальная страна. И всё бы ничего, но по прошествии долгих лет стало их очень уж много. Где были несколько сотен, появились десятки и сотни тысяч. Государство их, помимо пособий и льгот, волнует мало. Уровень патриотизма, за редкими исключениями, нулевой: раз страна негалахическая, так она для них нееврейская. Откровенно выступают против государства, на стороне его врагов, включая Иран и ООП.

Тех ортодоксов, которые в армию и на работу идут, откровенно презирают, а то и камнями забрасывают. Женщин дискриминируют. С полицией схватки постоянны. Преступления в их среде распространены не меньше, чем у светских, а то и больше. И это ещё полбеды. Беда в том, что их не просто много – они избиратели. Причём супердисциплинированные – как их лидеры скажут, так и проголосуют. Дисциплина армейская. Для любого правительства они очень и очень желанный партнёр – левые их десятилетиями использовали против правых, и наоборот. За что голосовать, им в принципе безразлично. Главное – получить своё.

Освоив избирательные технологии, начали они потихоньку на государство давить и его под себя менять. Общественный транспорт чтоб по субботам в Израиле не ходил. Самолёты не летали. Рестораны и магазины не работали: нельзя деньгами расплачиваться. И работать тоже нельзя. Им. Но раз им нельзя, пускай и всем остальным евреям нельзя будет. Начали они свои правила в масштабах страны устанавливать и, надо сказать, многого добились. Опять же, где в Израиле светские браки, похороны и прочие акты гражданского состояния? Нету их. Только религиозные. А у ортодоксов на них монополия. И поди её тронь!

Почуяв политическую силу и осознав слабость потенциальных партнёров, начали харедим совсем хулиганить, отрываясь на национально-религиозном лагере – последователях рава Кука, которые те же ортодоксы, но в армии служат и на страну работают. Лидеры восточных традиционалистов им в этом не мешали – они во внутренней политике вели ту же стратегию шантажа и выцыганивания льгот. Разве что в политике внешней были государству лояльны и в армии служили. С конкурентами, включая консервативных и реформистских раввинов, они бились бок о бок, рука об руку, и в государственные институты их не допустили.

Дошли ортодоксы и до того, что потребовали пересмотра правил армейского гиюра, перехода в иудаизм, который был традиционным путём для детей от смешанных браков, чтоб их евреями признали в религиозном плане. Пока ситуация ухудшается. Действующему премьер-министру они в правительстве нужны, исходя из его личных комбинаций. А у политиков как? Что стране надо, их волнует, только пока за них не проголосовали. После избиратели могут как пропеллеры вертеться и головой о стенку биться. Демократия же. Ну на демонстрацию выйдут. Гадости в газетах напишут. Но ведь не убьют? Так что Израиль пока находится в странном состоянии: агрессивное ортодоксальное меньшинство делает со страной, за счёт которой живёт и которой не даёт ничего, всё, что хочет, и справиться с ним никто не может.

Всё это проявилось в период коронавируса. Ортодоксы, несмотря на то что их представитель занимал пост министра здравоохранения, все требования государства открыто игнорировали. Толпами собирались на праздники и в синагоги, проводили массовые свадьбы, отмечали совершеннолетие детей – бар-мицвы. Включая, кстати, самого этого министра. В итоге более двух третей заразившихся принадлежали к их общинам. Показатели смертности там были и есть соответствующие. Дело дошло до того, что жители соседних с ортодоксальными кварталами Иерусалима и населённым харедим пригородом Тель-Авива, городом Бней-Брак, требовали заблокировать их там, чтобы не разносили заразу. И ведь была причина!

В Иране ещё проще. Мало кто знает, но аятолла Рухолла Хомейни, до того как стал лидером Исламской революции, в ссылке изучал опыт израильских религиозных партий. И не просто изучал, но для реализации в рамках иранских традиций. Откуда появился и после революции 1979 года был законодательно установлен принцип «Велаят-э факих»: примат религиозного истеблишмента над светским. Под что вся государственная система Исламской Республики Иран и построена. Так что шиитские ортодоксы поступили проще израильских: они подмяли власть в стране под себя. И хотя теократия там много кого раздражает, а в религиозном истеблишменте есть масса враждующих фракций, но страна такая, какой её видит этот самый шиитский истеблишмент, и ещё долго не будет другой.

Коронавирус отметился и здесь. Традиционные пятничные молитвы в Иране никто отменить не может и обсуждать это не будет. Медресе, в том числе с иностранными студентами, были открыты в разгар эпидемии так же, как и до неё. Рукопожатия и объятия среди шиитских иерархов столь же традиционны, как чалмы и бороды. В итоге Иран на Ближнем Востоке выделяется по числу заразившихся и скончавшихся, включая ряд шиитских иерархов. Что, с учётом возраста и состояния здоровья высшего духовенства, такого же, как и у еврейской ортодоксии, поставило под угрозу структуру Исламской Республики, с вертикалью власти, контролируемой аятоллами.

Ну и напоследок, что называется, «на сладкое», поговорим о России. Автор исконный атеист, хотя православных друзей у него много. Да и с иерархами Русской православной церкви он знаком не понаслышке, начиная с покойного Святейшего Алексия II и кончая действующим Святейшим Кириллом и многими видными членами руководства возглавляемой им системы. Среди них, вопреки тому, что пишут её критики, есть масса достойных людей. Но роль, на которую РПЦ в стране, судя по всему, то ли претендует сама, то ли определена руководством, – если не идеологического центра, то основного духовного собирателя и окормителя народа, без прямого, непосредственного и чрезвычайно сильного давления власти выполнить она не может и не сможет.

Давление это страну с высочайшей степенью вероятности взорвёт и расколет так, что собрать её будет крайне затруднительно. Влияние церкви на местах много меньше того, которым она пользуется в руководстве. Что до паствы – раскол на Украине показал, чего стоит духовное единство, когда правительство страны берёт курс на национализм и церковный сепаратизм. Недавние церковно-дипломатические события в православном мире продемонстрировали, что никакого единого православного мира не существует и, не исключено, не существовало. Сегодня РПЦ, единственная по-настоящему влиятельная, богатая и многочисленная церковь в этом мире, многими там воспринимается с ревностью и демонстративной неприязнью.

Это факт, отрицать который невозможно. Объясняется он легко: она ассоциируется с Россией, атаковать которую в международном сообществе считается хорошим тоном, прибыльно и с политической точки зрения оправданно, будь то на Украине, в Грузии или у иерархов, находящихся под патронажем США и Турции. Такой расклад. Что до внутреннего состояния дел… Повторим: в школы, армию, пенитенциарную систему и все прочие государственные институты церковь и религия как таковая приходят благодаря её роли в глазах начальства.

Давление Лужкова на московский бизнес дало возможность собрать деньги на храм Христа Спасителя. Строительство церквей шаговой доступности в Москве было бы невозможно без Собянина. Военно-мемориальный собор в парке «Патриот», который автор, вопреки критикам, полагает зданием очень красивым, не возвели бы без Путина и Шойгу. Но вопрос: сколько в стране по-настоящему верующих? Не тех, кто знает, что религия их предков и, до революции, руководства государства – православие, а тех, кто на практике исполняет его предписания?

Ходит в церковь хотя бы раз в неделю. Молится и соблюдает все, предписанные каноном, ограничения. Придерживается его в повседневной жизни. Сколько людей собирают храмы на Пасху и Рождество? Один процент населения страны? Два? В столицах больше – четыре-пять. Но Москва и Питер жили и живут сами по себе, отдельно от страны. Не случайно проекты строительства в провинциальных городах соборов, при поддержке местных властей и на деньги местных же олигархов, раз за разом вызывают противостояние с населением. Как, впрочем, и попытка передать РПЦ Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге. И это плохой симптом.

Можно сто раз придумывать себе оправдания насчёт каких-то «тёмных сил», которые следят за соборными стройками и ездят по стране, инициируя и провоцируя протесты. Если глянуть пристально на защитников этих строек и активистов, которые их продвигают, там тоже будут люди, которых только вежливость не позволяет назвать профессионалами. Что нормально, но при царе таких куда больше было, да и ресурсы у них были несопоставимые с нынешними. И где тот царь? Спасли они его? Помогли чем-то? Или, как жареным запахло, растворились все как один в воздухе до полной прозрачности? Да и с советской властью так было…

Подсказывает что-то, что и с нынешними будет так же. Хоть они лысые, хоть кудрявые, хоть блондинистые, чернявые, шатены или огненно-рыжие. Все разбегутся. Да и сейчас от них вреда больше, чем пользы. Кто ещё? Клир, как опора власти и проводник влияния на народную массу? Не смешите мои копыта, как говаривал учёный конь Юлий из популярного мультфильма про богатырей. Коронавирус ситуацию всем, желающим не просто смотреть, но и видеть, на Пасху продемонстрировал. Был по всей стране проведен в реальном масштабе времени эксперимент, насчёт лояльности клира и государственным, и церковным властям. Ни хрена он оказался не лояльным. Скорей наоборот.

Про паству особо и говорить нечего. Верующие, они и есть верующие. Особенно пожилые. Они против советской власти шли – не боялись. Или боялись, поди её не испугайся, но всё равно шли. А священники-то что? Сколько их предписания высшего руководства страны и собственного начальства исполнили? В каком количестве субъектов Федерации было закрыто всё, что было предписано закрыть? И тут без оценок. Просто факт: половина так, половина эдак. Лояльны и дисциплинированны, аки армия Г-сподня. Очень заметно, невооружённым глазом. И это ещё ситуация НЕ критическая. Не революция, не гражданская война, не массовые волнения… А если они будут?

Хаять, облаивать и хулить церковь – не задача автора. Для этого в стране Невзоров есть. Да и не он один. Подвергать её структуру критическому разбору – тем более. Это к Кураеву. Он критикует, его критикуют… Хотя чаще его просто обругивают. Пусть люди воцерковленные между собой разбираются – им их дела виднее, и праведные, и грешные. И кабы РПЦ наша в стране и государстве ни на что особое не претендовала, а жила как отдельный организм, то и говорить было бы нечего. Отделена церковь у нас от государства? Теоретически отделена. Ну и дай ей Б-г всего самого хорошего.

Да и примеры никакие бы не были нужны. Ни иранский, ни израильский. Чего православных с шиитами и, тем более, с евреями сравнивать? Хотя как раз с евреями имеет самый что ни на есть теологический смысл. Не зря Новый Иерусалим под Москвой стоит. Но параллели провести можно. Три страны. Три государства. Три религии. Разные, но ортодоксальные, и к своим верхам куда как близки. В первом – ортодоксия в политику вошла и там всё своё десятилетиями продвигает. Результат описан. Во втором, она сама власть – целиком. А что светское в Иране есть, то всё под ней. Да и всё остальное под ней.

Страна и государство, политика и экономика, и, откровенно говоря, основная собственность, вопрос о которой, по «Государству и революции» В. И. Ленина, и есть вопрос о власти. Это, кто помнит, полное собрание его сочинений, том 34. У нас ситуация не та. Но может пойти куда угодно. Точнее, куда начальство решит, как в России всегда и бывает. А как оно решит, верно и правильно, или, вслед за очередной иллюзией, и само невесть куда пойдёт и страну туда потащит, пускай само решает. Страна, конечно, общая, но власть его – персональная. Вот и пускай думает, пока время есть. И у него. И у страны.

* * *

Кто только не отсмеялся над украинским учебником по географии для старших классов, сообщившим детям, что Западная Украина, а конкретно – Галиция, есть место происхождения испанцев, португальцев, французов, евреев и почему-то турок! И зря. Многие великие открытия были недооценены современниками, и лишь потомки… Вот и здесь так.

Понятно же, что именно в Галиции родился Галилео Галилей, так что итальянцы тоже оттуда. И греки, потому что как ещё у них могло возникнуть имя Галина? Да и юмор как явление возник в Галиции, поэтому на Первом канале царит Максим Галкин, а не соратники его однофамильца из Ильфа и Петрова: Малкин, Палкин, Чалкин и Залкинд.

В небе там светила небесные не появляются без гало. Листья усыпаны чернильными орешками – галлами. Именно отсюда пошли галапагосские черепахи, да и сами Галапагосы открыты украинцами из Галиции, которые назвали их в честь родных краёв. Здесь родина умных и хитрых галок, птиц небольших, но шустрых.

Отсюда в мир пошли галицианеры – особая порода евреев, эмоциональных, набожных, склонных к экстатическим озарениям и интеллектуальному труду, среди которых было четыре нобелевских лауреата. Правда, в Галиции, где в городах к войне их было более трети, а кое-где, в местечках, и три четверти, их больше нет. Вырезали в войну предки нынешних националистов.

Но не будем о грустном. В Галиции все знают: ОУН-УПА евреев не убивала. И поляков не убивала. И местных армян, венгров, румын, немцев, русинов, русских… Они вообще никого пальцем не трогали. Там всех убили спецотряды НКВД, которых для этого в украинской форме в немецкий тыл под видом бандеровцев забросили. Вот они во всём и виноваты. И их наследники в нынешней Москве живут. Поэтому москиляку истинный патриот Галиции готов видеть только на гиляке. На суку, стало быть, вздёрнутым.

Ну и понятно, что галоши там изобрели, в дождь ходить. Галактику галичане создали – так что Г-сподь Б-г тоже из Галиции. А принимать там от всего этого надо исключительно галавит и особенно галоперидол, столь полезный для снятия психического возбуждения. Его не зря при маниях выписывают.

* * *

Раздался с утра звонок из солидной, издаваемой в бумажном формате газеты. «Чего именно, – спросила на голубом глазу дама-корреспондент, – вы ожидаете от столетия установления дипломатических отношений между Россией и Турцией, какого прорыва?» И приготовилась записывать. А какого, в самом деле, тут можно прорыва ждать? И почему вообще какого-то нужно ждать? Прорвёт – увидим. Ну объяснил.

Заодно напомнил: на дворе – месяца не прошло, было стопятидесятилетие со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Какого лично она ждала прорыва по части марксизма-ленинизма от этой исторической даты? Поскольку, как-никак, юбилей вождя мирового пролетариата, который, кстати, дипотношения с Турцией в 1920 году и устанавливал. Дама смешалась и начала говорить, что тогда, сто пятьдесят лет назад, никто ничего по этому поводу в мире не подписывал. Упорная попалась.

Тогда другой вопрос: только что исполнилось семьдесят пять лет со дня Победы. Там много что подписали. Берлин в честь этого события брать по новой будем? Или хотя бы Варшаву? Несомненный выйдет прорыв. Многие аплодировать будут, причём не только у нас. В трубке раздался сдавленный смешок – вроде что-то поняли насчёт юбилейных дат и прорывов к датам.

Ну тогда вопрос насчёт возможного приезда в Турцию Путина, которого Эрдоган в гости по этому поводу приглашал, – поедет или нет? Что ответить? График у него свой, имеет право. На дворе коронавирус, падение цен на нефть, экономический кризис, надо ещё праздновать юбилей Победы, открывать собор в парке «Патриот», конституцию менять, сроки правления обнулять… Поездка в Турцию на этом фоне выглядит не самым большим приоритетом. Хотя, если зачем-то решит, наверное, поедет.

А отношения у нас с Турцией какие? Близкие отношения. Почти супружеские – интимные. Все последние четыреста лет. То они нас. То мы их. Шестнадцать войн было или семнадцать – историки до сих пор спорят. И не исключено, ещё будут, по Идлибу видно. Ах да, Сирия! Как мы с ними там сотрудничаем? Ну как всегда. В 2015-м самолёт сбили, лётчика застрелили – получили своё. В 2016-м посла убили. Соглашения заключают, ничего не выполняют, как перегибают палку, по ним врезают, и они опять что-нибудь подписывают. Но в Астану, Сочи и Москву ездят. Куда они денутся?

Сильно обижать их начальство не хочет: газ поставляем, АЭС им строим – кто бы объяснил зачем. Опять же, пока в Идлибе беспокойно, наши базы Асаду нужны. А как успокоится, и его американцы с французами согласятся на посту президента оставить, в обмен на то, что он наших из Сирии попрёт, – неужели их оттуда не попросят? Попросят. Арабы же. Оказанная услуга ничего не стоит. И не стоила никогда.

Ну а туризм, а С-400, а смешанные браки? Туризм у нас туда традиционный. Столько из наших краёв туристов крымские ханы за несколько столетий в Турцию переправили… Что до браков, Роксолана даже в султанши вышла. Да и С-400 не новость. Всегда друг у друга всё хорошее по военной части перенимали. Иван Васильевич стрельцов с янычар скопировал, они на тот момент были лучшими в мире. Теперь наши ПВО лучшие, турки их у нас и купили. Нормальное кино, но без экстаза.

Ждать чего-то от юбилейных дат дело бессмысленное, а в международных отношениях – вдвойне. Идёт как идёт. Турки на нашу бывшую территорию – когда-то сферу торговых и политических интересов Оттоманской Порты: на Украину, в Закавказье и в Центральную Азию, да и в тюркские регионы России влезли… Мы потихоньку их в их подбрюшье поджимаем. Начальство терпеливое, войн не начинает, торгует. Когда наглеют, наклоняет, но по-тихому, без большой пальбы. И, наверное, право. Чего ещё от тех ста лет отношений ждать? Не было бы хуже.

* * *

Закон природы. Действие рождает противодействие. И в человеческом обществе так же. До какого-то момента можно людей увлечь или напугать. Потом они перестают верить. И бояться тоже перестают. После чего обычно всё меняется и все откатываются к прямой противоположности, в том числе из прошлых веков.

Причём каждый надеется на лучшее. Просто старые начальники осточертели, старые правила приелись, и их пора менять. А кто не хочет – согнуть в бараний рог и заставить. Или пускай дома, втайне старое практикуют, под угрозой… Ну, у каждого времени свои методы.

Костёр и дыба, пытки и распятие на кресте, ссылка и расстрел, исключение из партии и университета. Запрет на веру и запрет на неверие, на брак с иностранцем и на эмиграцию, на частную собственность и на демонстрации, а также пикеты. На выезд за границу, на джаз и рок, на самиздат и на идеологически неправильное кино, на карате и на анекдоты. У каждой эпохи свои приоритеты.

Первыми от обрушения всего этого выигрывают уголовники. Им и так старые запреты были по барабану – только из страха нарушали их не все. А как бояться стало нечего – в гору идут. Хотя поначалу параллельным курсом с теми, кто по ранее запрещённому соскучился и им от души занимается. Бизнес там, религия, путешествия, музыка запрещённая или литература, восточные единоборства, юмор на грани фола, политика, секс…

Потом они приходят к власти, осваивают активы и вводят свои запреты на всё, что им кажется опасным для сохранения этой власти и этих активов. Или просто не соответствует их понятиям – если, конечно, там есть какие-то понятия, а не сплошной беспредел, который на политическом сленге называется тиранией. По Туркменистану заметно, как это работает. По Северной Корее. Хотя везде дурят по-разному.