Текст книги "Книга Израиля. Путевые заметки о стране святых, десантников и террористов"

Русские евреи и русские русские

Нееврейские члены еврейских семей в Израиль прибывают с каждой алиёй. Поскольку, как еврея ортодоксальными правилами игры ни прессингуй, женится он в основном на тех, кого любит. И что особенно раздражает ксенофобную публику, за любимых же и выходит замуж. Или так уж сложилось, что будет ребёнок, и как порядочный человек… То есть это совсем не значит, что каждый еврей непременно порядочный человек. И процент счастливых браков в итоге примерно одинаков. Хоть при стопроцентном соблюдении галахических правил, хоть в смешанных семьях. Вероятность тут пятьдесят на пятьдесят. Или будешь счастлив, или нет. Что Б-г даст.

Даёт он, судя по многотысячелетней истории еврейского народа, евреям их брачных партнёров наобум. В качестве эксперимента. Всяких рас и национальностей. Цвета кожи и языковой принадлежности. Иначе евреи не представляли бы собой такой общепланетный Вавилон. Что в их собственном национальном государстве заметно куда лучше, чем во всех прочих странах. Причём всё это началось, что называется, не вчера. С древности началось. Как минимум с Руфи-моавитянки, праматери дома Давидова. А также мудрого, но катастрофически сексуально невоздержанного царя Соломона.

Так что либерализация общества и его, этого общества, бурный прогресс не сыграли никакой особой роли в стремлении еврея реализовать свой основной инстинкт – такой же, как у всех прочих людей на планете. А в рамках традиционного чадолюбия – и инстинкт создания домашнего гнезда. По результатам чего еврей женится. Или выходит замуж, если он – она. То есть женщина. Причём женится на ком попало. И выходит за кого придётся.

В эпохи, когда евреи не загнаны за очередной Можай, никого из них это особенно не волнует. Ну разве что позавидуют особенно счастливым. С возможными последствиями. Вот Урии-хеттянину, помнится, в своё время очень повезло с красавицей женой – и в связи с этим не повезло глобально. Хотя в истории он остался исключительно благодаря своему невезению. Но это во времена обычные, как у всех прочих народов. А их в еврейской истории было не так много.

В периоды, когда от национального еврейского государства оставались рожки да ножки, а самих евреев ласково принимает в свои объятия очередная диаспора, ситуация не так спокойна. Отношение отцов общины к межнациональным и межрелигиозным бракам меняется кардинально – и понять их можно. Одно дело ассимиляция в евреях. Тем более пока они сильны и многочисленны. Мало ли кто к сильному прислонится. «Как бы мне, рябине, к дубу перебраться», – мотив по-человечески понятный. Ничего такого особого в нём нет, и для улучшения генофонда это очень полезно.

Другое дело, когда желание очередной рябинки перебраться к своему личному, нежно ею любимому в качестве интимного друга дубу приводит к тому, что рябинкины родственники и единоверцы вырубают всю дубовую рощу. Напрочь. До последнего престарелого пня и малолетнего жёлудя. Что в еврейской истории было не исключением, а самым что ни на есть правилом.

Вот тут задумаешься, что важнее. Твоё, дуба, и прислонившейся к тебе рябины личное счастье – или физическое выживание всего коллектива. Откуда у евреев весь их набор брачных запретов, и предостережений, и романтических историй о несчастной любви, и бытовых анекдотов. А также немалое, кратно превышающее евреев по численности количество бастардов и потомков бастардов в окружающей среде. Среди которых много людей способных, талантливых и знаменитых.

Отметим, что автор, как человек консервативный, хотя и более или менее добродушный, говорит всё время об обычных семьях. Папа там, мама, дети. Бабушки, дедушки, внуки. И прочие дяди и тёти, племянники и племянницы, шурины и свояченицы. А также всякая другая родня классического образца. Ситуацию однополых пар он, искренне желая им всего хорошего в личной жизни, не рассматривает в принципе. Поскольку Элтона Джона с удовольствием слушает и Стивена Фрая смотрит и читает, но новации французского президента Франсуа Олланда и его соратников насчёт однополых браков полагает кретинизмом высочайшей пробы.

«Родитель номер один» и «родитель номер два» – это что-то с азимовского конвейера по сборке роботов. Не еврейское это дело. Люди так не размножаются. Хотя, впрочем, геи с лесбиянками как раз и не размножаются. Почкование пока что не тот метод. И усиками это получается хорошо только у клубники. Притом что помянутые однополые пары у евреев в принципе не редкость.

Оно так и на Западе, где эти пары вообще не редкость, и в Израиле, где население копирует западные ценности с избыточным усердием. Откуда гей-парады в Тель-Авиве и мордобой с харедим, которых в данном случае автор понимает как никто, при попытке провести гей-парад в Иерусалиме. Зачем – кто бы сказал? И почему эта реплика из времён римских сатурналий и восточных фаллических культов называется «парадом гордости»? Но это тема уже совсем для другой книги.

Возвращаясь к тому, с чего начат данный раздел, констатируем, что смешанные браки в еврейской среде были всегда и всегда останутся. Соответственно, в еврейском социуме – особенно во времена, когда за это уже никого не убивают, – имеется значительный процент нееврейских родственников: от трети до половины. А во втором и третьем поколениях это соотношение, как правило, увеличивается в пользу неевреев. То есть еврейский дедушка или еврейская бабушка – это центр семьи, её ядро. Вокруг них и нарастает семья. Если, конечно, это приличные дедушка и бабушка – бывают исключения по этой части даже у евреев.

Вся прочая семья по своему этническому составу может быть русской или арабской. Английской. Грузинской. Корейской. Азербайджанской. Чешской. Татарской. Венгерской, румынской, польской и украинской. Немецкой или чеченской. Да и вообще какой угодно. В Соединённых Штатах, например, у евреев повышен процент японских и китайских жён. Что не мешает всем перечисленным и неперечисленным породам и типам родственников в случае чего разделять судьбу еврейских членов семьи. В том числе в ссылках, гетто, концлагерях и принудительной эмиграции, куда евреев толкает судьба – если сложилось так. А уж кто ей в этом помогает – Сталин, Гитлер, Гомулка или Саддам Хусейн, – какая разница?

Поэтому среди примерно трети миллиона нееврейских членов семей олим, прибывших в Израиль с Большой русской алиёй с начала 90-х, есть представители всех этнических и этноконфессиональных групп Советского Союза, с которыми евреи создавали семьи. Их в Израиле, особенно не разделяя, и называют забавным словосочетанием «русские русские» – о чём автор уже упоминал. Да они и сами отлично понимают, о чём идёт речь. И все окружающие понимают, о чём идёт речь. И не слишком заметно, чтобы это кому-то мешало. В первую очередь им самим.

Впрочем, если присутствие этого замечательного и автору близкого народа в Израиле кому-то мешает, никто не отменял демократическое право этого человека собрать манатки и со всеми своими бэбихами отбыть куда-нибудь, где его тонкую душу ничто не будет ранить. Благо нормальный израильский народ по этому поводу не заморачивается. А заморачиваются либо левые и ультралевые – кому-кому, но им-то до этого какое дело?! Либо особо агрессивные лидеры харедимных общин. И просто сдвинутые на всю голову ортодоксы, теряющие электорат в пользу крупных правоцентристских партий – чтобы на них хоть кто-то обратил внимание. Впрочем, левых политиков последнее тоже касается. Поскольку избиратели от них уходят, а кушать им хочется всегда.

Ну и какие есть проблемы в Израиле у русских? Точнее, у этнических русских – вне зависимости от того, на самом деле они русские или татары, чуваши, литовцы и мордва? С израильской стороны – особо никаких. В стране все они присутствуют на законном основании. От еврейской родни ничем всерьёз не отличаются, да и ведут себя точно так же. То есть бытовые привычки, достоинства и недостатки у них те же. Скорее уж, те из них, кто не имел насчёт Израиля восторженных иллюзий, демонстрируют скорость интеграции в общество куда большую, чем их еврейские жёны и мужья.

Те на просторах СССР могли быть кем угодно и воспринимать себя в любом качестве. Хоть Владычицей Морской и Дядькой Черномором. Хоть гением всех времён и народов. Но, перебравшись на постоянное место жительства на историческую родину, столкнулись с тем, что там каждый первый может претендовать на то же самое. «Не думай, что ты тут один такой умный. Тут все евреи». Хор-рошая пословица. Точная. И куда яснее отражает реальность, чем многие думают.

Так вот, если человек еврей, да ещё еврей эмоционально активный, экзальтированный – а такого народу среди алии из СССР было много, – попав в Израиль, он вполне может в нём быстро разочароваться. И в лучшем случае стать мизантропом. А в худшем начать всё и всех клясть. Рвать и метать. Пилить родных и срываться на окружающих. И сам тянуть из себя (и, к сожалению, из всех прочих) жизненные силы. Пить их кровь и изливать на них желчь. Или что там ещё делают непонятые и неоценённые гении. Поскольку есть большая вероятность того, что в Израиль он сорвался, полагая, что не мог реализовать себя по достоинству в стране, откуда сорвался. Будь то Советский Союз или что угодно, возникшее на его руинах.

И вот тут есть большая проблема. Очень часто как был нереализован его потенциал «там», так и не может быть реализован «здесь». В том числе из-за отсутствия этого самого потенциала как такового. Поскольку если человек не выговаривает половину алфавита, то диктором на радио его брать не хотят не потому, что там все антисемиты. Что есть краткий пересказ старого анекдота, но и случаи такие автору доподлинно известны. Как, впрочем, и обратные. Иначе Левитан не был бы голосом из репродуктора, который знала вся страна, – и это при Сталине!

Опять-таки в Израиле евреев столько, что гениев может быть и перебор. Или просто по данной специальности рынок труда отсутствует. Вообще. Или, к примеру, в том числе мест, которое необходимо для реализации профессионального потенциала всех приезжих. Хороший шофёр всегда найдёт работу. А адвокат? Скрипач или пианист? Преподаватель русского языка и литературы? Специалист по борьбе с вредителями тайги, сохранению популяции китов и моржей или разведению в тундре северных оленей? В Израиле?!!

Да хоть бы и по широко распространённому в мире свиноводству. Ну, наверное, всю свою отмеченную трудовыми наградами и путёвками профкома жизнь с успехом занимался он повышением численности приплода и привеса. Беконностью сала. И прочими важными, а для Германии или Великобритании неоценимыми занятиями. Знает наизусть все породы, от украинской белой до вьетнамской вислобрюхой. И они его знают в лицо, по голосу и по списку работ в индексе цитирования – каждая по отдельности и все вместе взятые. До последнего пятачка. Но что он с этими уникальными знаниями в еврейском государстве делать-то будет – вот вопрос?

Причём автор не только не ёрничает, но даже и не иронизирует. Среди его знакомых есть отставной директор свиноводческого совхоза из Тюменской области – более всего по внешности похожий на кого-то из своих прежних подопечных. Хотя характером он от них сильно отличался – свиньи куда порядочнее. В Израиль этот мудрый человек, впрочем, не уехал. Приватизировал, что мог, в своём совхозе. Помаленьку, с оглядкой. Хотя и не без криминала. Прибыл в Москву в качестве застройщика – и много чего там возвёл. Хотя о качестве построенного история умалчивает. Есть такое подозрение, что Парфенон или египетские пирамиды, не говоря уже о римских акведуках, были крепче. В конечном счёте, обеднев, был поставлен спонсорами во главе большой и когда-то влиятельной еврейской организации общенационального масштаба. И довёл её до развала, начав с того, что сдал ей свой собственный офис под штаб-квартиру – за большие деньги.

Но от помянутого персонажа Израилю как минимум та несомненная польза, что он там не жил, не живёт и жить не будет. Поскольку хватка у него не та, а понимание того, что в еврейском государстве надо много работать или иметь очень много денег на беззаботную жизнь, присутствует. А что бывает с теми, у кого такого понимания не было, а в страну они уже приехали, мы рассказали. И подчеркнём ещё раз, во многом множестве раз спасли их от депрессии именно мужья и жёны, которые от Израиля ничего особенного не ожидали. Спокойно восприняли его таким, каким он был, – а в начале 90-х эта страна коренным образом отличалась от той, которой она, в огромной мере благодаря русским, стала к началу 2010-х. И начали, как могли, выгребать – в первую очередь ради детей. За что спасибо им большое.

Выучили иврит. Устроились на работу – зачастую став душой коллектива. Набрались от соседей и сослуживцев всякого разного, став куда более похожими на евреев – и уж точно на израильтян (что далеко не одно и то же), чем их еврейские мужья и жёны. Заставили детей окончить школу с аттестатом зрелости. Притом что далеко не все дети в Израиле получают этот самый аттестат – багрут. Что в СССР было для ребёнка из еврейской семьи делом немыслимым! Отправили их в армию и встретили из армии. Помогли словом и делом, пока те учились в университетах. Обустроили себе и им квартиры и дома. Нормальная, в общем, жизнь. Не хуже, чем у людей. А в среднем – что ещё нужно человеку, чтобы встретить старость?

Понятно, что всё это именно в среднем. Среди «русских русских», вне зависимости от исходного их происхождения, в Израиле встречаются экзотические персонажи. Которые, к примеру, ведут борьбу за свой православный статус – кто их тянул в еврейскую страну? Требуют от Израиля национально-культурной автономии для славян. И прочими способами изумляют аборигенов, провоцируя очередную дискуссию о том, что наличие в семье из двадцати восьми человек одного покойного еврейского дедушки – не повод для репатриации. Ну да, Закон о возвращении, традиции алии, вклад большинства русских в развитие страны… Но ведь смотрите, эти что творят?!

И некоторые из них действительно, как бы сказать помягче… не очень. То свастику кто-то из обкуренного молодняка на заборе нарисует. То в армии попытается устроить дедовщину. То попросту сопьётся или подсядет на наркотики. Что, впрочем, в Стране Израиля распространено безо всяких русских. Поскольку рядом Ливан и палестинские территории. С наркотрафиком всё в порядке. И существуют политические партии, выступающие за легализацию марихуаны – как положено в свободном демократическом и либеральном обществе, со всеми свойственными обществам такого типа маразмами.

Но это экзотика. И если она есть в любой стране, почему ж её в Израиле не будет? С другой стороны, как автор в глубине души уверен, при соответствующем подходе к людям добиться от них правильного результата – не есть проблема. Вопрос лишь в том, что нужно понимать, на что тот или иной контингент реагирует, а что его ни в малой степени не колышет. И разговаривать с ним надо на понятном ему языке. То есть когда и если твой клиент – подзаборная шпана, абсолютно бесполезно высказывать ему претензии в формулировках в стиле Пушкина и Лермонтова. И граф Толстой тут тоже не прокатит. Хотя он был и глыба, и матёрый человечище, и единственный мужик в русской литературе…

Для разъяснения того, что в данном случае имеется в виду, автор позволит себе взять историю из жизни, рассказанную ему его старинным другом Велвлом Черниным, который уже возникал на страницах настоящей книги. Как читатель, возможно, помнит, – этнографом, поэтом-идишистом, историком и русскоязычным интеллигентом-израильтянином, живущим в поселении в самом сердце Иудейской пустыни. Так вот, майса, которую рассказал Велвл, относилась к службе в армии одного из его сыновей.

Сыновья у него были как на подбор. Крепкие, умные и чрезвычайно спокойные ребята. Трогать их с враждебными целями не рекомендовалось, поскольку спокойный как удав, но с правильными врождёнными инстинктами парень русско-еврейского происхождения – не самый подходящий объект для того, чтобы пытаться его обидеть. Тем более в ходе службы в армии. И вот в подразделении, где помянутый сын Чернина-старшего служил, образовался тяжёлый случай.

Случай был откуда-то с Урала. Вырос то ли в детдоме, то ли в условиях, по сравнению с которыми и детдом сошёл бы за счастье. Бывает. Имел в ретроспективе какого-то ни разу им не виденного еврейского деда. И как это у евреев принято, был разыскан, умыт, привечён в коллектив и отправлен в Израиль по молодёжной программе. Естественно, добровольно. А что, он был совсем дурак – отказываться от такой халявы? Позднее в рамках естественных процессов роста подросткового организма на сытных, хотя и кошерных харчах отрок вымахал лось лосем и был призван в армию. Куда пошёл. Но со своею внутренней сущностью никак не мог расстаться. И очень всех достал.

Однако в описываемый момент в этом доселе не очень достойном упоминания на страницах мировой литературы человеке произошёл крутой перелом. И он не то чтобы превратился в интеллектуала и тонкого ценителя балета – такой катастрофы с ним не случилось, но начал вести себя почти как нормальный человек, исправляясь прямо на глазах. И к завершению военной службы уже более или менее был похож на члена общества, которого можно было в это общество выпускать.

Понятный вопрос публики: как это было проделано? Ответ публике в израильском стиле: а вот так. То есть практически случайно. Шаббат как раз наступал. Народ двинулся в синагогу. Читатель, который, несмотря на всё написанное автором, до сих пор путает её с церковью, должен быть в очередной раз оповещён, что синагога у евреев – это никакая не церковь, а «дом собрания». То есть клуб. Может быть, самый древний из сохранившихся в цивилизованном обществе. Поскольку у папуасов и африканских племён есть «мужские дома», но общества эти цивилизованными не назовёшь. Хотя, по большому счёту, суть та же.

Так вот, не идти в синагогу, когда туда строем двинулся народ – если, конечно, в данном месте принято её посещение, что у евреев, особенно в Израиле, принято вовсе не везде, – означает отрыв от коллектива. А отрыв от коллектива в армии не приветствуется. Причём в любой армии мира. Поскольку ты-то сам как хочешь. Нет, к примеру, настроения молиться или не знаешь, как, – не молись. Но если коллектив куда пошёл, так нечего лежать на койке, маясь дурью. Ты поприсутствуй рядом – хотя бы для проформы. А то пойдут в атаку – ты тоже отлёживаться будешь?

И вот примерно это ему на чётко артикулированном и понятном до последнего слова русском языке и объяснили. С приличествующими случаю терминами. Закончив фразой, которая для него прозвучала, как труба для старого циркового коня: «Все идут, а ты не еврей, что ли?!» Что точно соответствует памятному отечественному «А ты чо как нерусский?». После чего в армии «как русские» единым строем в направлении, куда было сказано идти, двигались все. Включая татар, евреев и армян. И на турник. И на стрельбы. И на собрание части. С синагогами, помнится, в советской армии был дефицит. Так что ходили в другие места…

Было это грубо и неполиткорректно. Но понятно. Всё остальное до парня, о котором речь, не доходило. В одно ухо влетало. В другое вылетало, просвистев в пустоте черепной коробки. А бить человека ногами или дать пару раз по шее в израильской армии не принято. Но простое доброе слово в воспринимаемом им с детства стиле – дошло. И на него позитивно повлияло. Где и кроется ответ на вопрос «Что делать?». Который Николай Гаврилович Чернышевский задавал по совсем другому поводу, но в Израиле про это тоже часто спрашивают.

В смысле, что делать в еврейском государстве с неевреями? Точнее, с теми русскими, которые совсем никакого этнического отношения к евреям не имеют? А вот, оказывается, ничего. Кто сам интегрируется – так и ему будет хорошо, и стране. Причём абсолютное большинство народу составляют именно такие люди. Ну а кто совсем никак – объяснять надо. С какой стороны маслом хлеб намазан. И что лежит в сарае, на котором написано «дрова». Понятным слогом и в понятном стиле. И тоже будет ничего.

Однако же отметим напоследок: есть в современном Израиле что-то способствующее ускоренной ассимиляции там русских (в израильском смысле – «русских русских») и тому, что они проникаются этой маленькой ближневосточной страной. Привыкают к ней. Начинают говорить с ивритским акцентом. Интегрируются в израильское общество с удивительной лёгкостью. Воспринимают это государство и эту страну как свои, родные.

Примеров таких в жизни автора было не просто много – очень много. И примеры эти были самые неожиданные. Вроде превращения в типичных израильских ватиков со всеми их достоинствами и недостатками проживших достаточно долгое время на еврейской исторической родине этнических славян, тюрок и прочих братских народов СССР. Или, если быть точным, бывшего СССР. А также возникновения еврейской ментальности у нееврейских студентов ивритских отделений отечественных вузов. Что на проводивших соответствующие исследования социологов поначалу производило шоковое впечатление. А потом ничего, привыкли.

Впрочем, это в той же мере свойственно в отношении страны, где они жили и живут в настоящее время, и евреям. По крайней мере, было свойственно в СССР и остаётся в сегодняшней России. Там, где она пока ещё остаётся великой империей, а не загнавшей саму себя в угол провинцией, пытающейся найти мифические корни, которые страна давным-давно переросла. Так как с государством, которое, пусть даже теоретически, пока ещё построено для всех его граждан, ассоциировать себя имеет смысл. А вот с тяжело больной ксенофобией дырой племенного типа, уставшей сама от себя…