Текст книги "Обретения и потери"

А баба-то с юмором, оказывается! Мне нравятся такие женщины, видно, что не дура. И кстати – по мужикам тоже явно совсем не дура.

– Вась, ты здесь?

Вот черт! Варя вернулась. Что-то быстро она! И переодеться успела… ох, и смотрятся же на ней ее шортики! Топик грудь обтягивает, глаза сияют… ах ты ж моя Эмми! Ладно, ладно – Варя!

– Здравствуйте! – Варя якобы только сейчас замечает женщин, а те впиваются в нее взглядом обедающих дайвером акул, увидевших проклятую конкурентку. Всю обсмотрели, как Терминатор – щелк, щелк, параметры… цифры…«Нам нужен твой мужик и его член!» А Варя эдак им отвечает: «Вы забыли сказать – пожалуйста!» И бьет их табуреткой по голове! Сигары-то у нее нет, чтобы прижечь гадину.

Бггг… я чуть не расхохотался, представил!

– Ой! Простите! Я не видела, что у тебя клиенты! Все, ухожу, не мешаю!

Ах ты ж… щас прям, не видела! Джип-то на площадке стоит! Решила поглядеть, что тут за бабы и что я с ними делаю? Ага, оргии тут устраиваю – скачем по столам и кричим «Даст ист фантастишь!»

Ох, уж эти женщины… даже самые умные, даже самые красивые – а все равно: посмотреть, проверить! Вдруг конкурентки напали и сейчас злодейски уводят мужика! Хе хе хе…

– Ваша жена? – спрашивает блондинка, оглядываясь на Варю, подходящую к калитке – Какая красивая! Ей говорили, что она похожа на…

– Эмми Уотсон? – закончил я ее фразу и усмехнулся – Так мы перейдем к делу, или нет? Девушки, простите, но у меня и правда мало времени! Давайте-ка я сам начну? Вам нужно: первое, это похудеть. Второе – приворожить мужа. Третье – сделать так, чтобы он больше никогда не пил спиртного. Так?

– Так! Так! – обе закивали как китайские болванчики.

– Хорошо. Первое я могу сделать прямо сейчас. Только сразу предупреждаю: я кодирую вас так, что вы больше никогда не съедите сахара – вас от него будет тошнить, и чем больше съедите сладкого, тем больше будет тошнота. Вы не будете есть мучного – вообще. Тем более, что как вы знаете – в мучных блюдах всегда есть сахар. Вас потянет в спортзал, и вы будете тратить свое время на занятие в фитнессе. Вы не будете курить и пить спиртное – никогда. Готовы вы отказаться от всех перечисленных… хмм… удовольствий? В будущем, если захотите – я смогу снять этот ментальный блок, но стоить такое будет в четыре раза дороже. И кроме меня никто блок снять не сможет. Потому – подумайте, надо ли вам это?

– Мы будет такими же красивыми и стройными, как ваша жена? Она ведь была толстой, да? – выдохнула блондинка и облизнула губы красным язычком.

– Ну… не знаю, какими вы будете… я ваших фотографий, когда вы были юными – не видал, но могу гарантировать, что при достаточном усердии вы станете такими же стройными, как в юности. Только не забывайте – кожа никуда не денется. У вас ее наросло слишком много. Придется делать операции – убирать лишнюю кожу, подтягивать грудь… а в остальном – будьте уверены, жира у вас точно не будет! Ваши мужчины любят худых женщин?

– Кстати, насчет наших мужчин… вы гарантируете, что они будут любить только нас?

– Вы хотите, чтобы ваши мужчины любили только вас двоих? Сразу двоих? У вас такие свободные отношения? – заинтересовался я – Можно сделать и так. Кувыркайтесь все вместе, больше они ни на кого кроме вас не посмотрят. Тогда и снадобье надо будет делать одно на двоих.

– Вы не поняли – щеки брюнетки чуть тронуло розовым – Я имела в виду, что мой мужчина пусть смотрит только на меня, а мужик Калерии – только на нее! Никакого свального греха!

Хмм… врешь. По тебе видно, что ты совсем не против свального греха. Глазки-то бегают! В провинциалках бездна нерастраченной страсти, и только страх огласки останавливает провинциалку от пускания во все тяжкие. Так мне говорила моя бывшая, Танька, из-за которой собственно я и вылетел из армии. Она не побоялась огласки, ага! И я с ней вляпался «по самое не хочу». Трахались как сумасшедшие где придется – где поймаю ее, там и трахну. В кустах. За углом дома. В заброшенном сарае. На берегу речки! И все, понимаешь ли, в антисанитарных условиях.

Кстати, насчет свального греха – она мне как-то заявила, что не против была бы попробовать с двумя, или тремя мужиками. А когда я, весь такой шокированный вытаращил глаза и недоверчиво помотал головой – захохотала и сказала, что она меня разыграла. Пошутила так, чтобы посмотреть на мою реакцию. Это был первый звоночек, но я его тогда не услышал…

– Я вас понял. Каждой отдельное снадобье. И третье – снадобье от алкоголя. Ваш мужчина полностью перестанет употреблять спиртное. Как только в рот возьмет спиртное, даже самое слабое – так его и вырвет фонтаном. Наверное, Зина вам уже об этом рассказывала. Ну вот, в общем-то и все. Меня сейчас интересуют только две вещи: принесли ли вы волос своего мужчины и…

– И деньги – понятливо кивнула брюнетка – И то, и другое. Все есть. Все готово. По пять сотен с каждой, без проблем. Мы не нищие, можем себе позволить оплатить ваши услуги!

– Замечательно. Давайте сюда мужнины волосы, сейчас я их подпишу, чтобы не перепутать… а то будет неприятно, если муж подруги будет смотреть только на вас, а не на жену! Не правда ли? Хе хе…

Я достал лист формата А4, написал: в самом начале Лида, и в середине – Калерия. Достал переплетное шило, проколол дырочки под именами. И принял из рук брюнетки первый волос. Вернее – несколько срезанных волос. Сунул в дырочку, аккуратно затянул узелок. Взял волосы и у Калерии, а пока вязал, спросил:

– Имя у вас интересное, редкое. А как вас уменьшительно-ласкательно? Каля?

Блондинка фыркнула, расхохоталась, помотала головой:

– Шутите? Лера, конечно. Можете меня так и звать, я же не совсем такая старуха, чтобы – Калееерия! Брр…

– Да какая вы старуха? – пробормотал я под нос – Вам еще до старухи расти, да расти! А скоро на вас вообще будут молоденькие мальчики западать – несовершеннолетние! Так вы помолодеете! Смотрите, не соблазняйте несчастных – статья!

Дамы довольно расхохотались, а я вдруг подумал о том, насколько идиотичен бывает закон. Вот какого хрена было сажать американку, которая спала с пятнадцатилетним подростком?! Этот подросток – орясина выше взрослого мужика! У него уже ладони волосатые от онанизма! Сейчас в сети – все, что угодно можно найти, даже секс с животными! А эти идиоты сажают бабу, за то что она переспала с этим недорослем, и тем порушила его моральные устои. За то, что у них с ним была любовь!

Ну не идиотизм ли? Да это мечта любого мальчишки – переспать с училкой. Его сексуальные фантазии, его самые сокровенные желания! И вот – исполнилось. Так ее наградить надо, а не сажать! Она исполнила извечную мечту любого великовозрастного Митрофанушки! Хе хе хе…

– А хотите, я вам сделаю такой амулет, который будет притягивать к вам всех мужчин, которые попадутся на пути? Все мужики будут просто с ума сходить от вас! – неожиданно для себя выпалил я, и женщины ошеломленно переглянулись. И первой отреагировала блондинка:

– Как так? Это возможно? Что, все мужчины будут просто…

– Просто падать штабелями к вашим ногам! – кивнул я, ухмыляясь и уже сильно жалея, что затеял это дело. И зачем я ляпнул? На кой хрен мне такое? – Но это очень, очень дорогая вещь. Там такие ингредиенты, которые стоят огромных денег. И стоит такой амулет триста тысяч долларов. Вернее – от трехсот и выше.

Женщины охнули, но было видно – они задумались. Очень сильно задумались! И хочется, и колется… и денег жалко.

А потом явно решили, что такое можно устроить и после – вначале посмотреть, как дело пойдет с этими снадобьями. А то – может Зина преувеличила их значение? Этих снадобий? Наболтала?

– В общем – надумаете – сообщите. Это возможно устроить, но повторюсь – стоит больших денег, и еще нужна будет ваша кровь – совсем немного, капля. Амулет привязывается к вам, им никто кроме вас воспользоваться не сможет.

– А если мы обе возле одного мужчины будем находиться? – улыбнулась раскрасневшаяся брюнетка, видимо потрясенная и окрыленная открывшейся перспективой – К кому он потянется?

– К той, чья харизма пересилит – серьезно кивнул я – Это уже от вас зависит. И еще – амулет тот действует только тогда, когда вы рядом с объектом. Отошли от него – действие слабеет и через некоторое время исчезает совсем. Это ведь не снадобье, которое закрепляет эффект навсегда! Но пока вы рядом, пока можете потрогать объект рукой – он ваш, этот мужчина!

Снова задумались. Ну думайте, думайте… соображайте! Ох я и цену им зарядил, даже интересно – решатся, или нет? Для провинции просто запредельные деньги. И кстати, увы – по моему виду не скажешь, что я могу так свободно оперировать такими деньгами.

Мда… надо красивый дом строить, чтобы богатые клиенты не щемились, глядя на мою нищету и убогость. Хе хе…

Мне показалось, или нет – но брюнетка как-то странно смотрела на меня и на свою подругу. Вроде как хотела что-то сказать, но не решалась – при ней. Поджимала губы, таращила глаза – будто пыталась передать мне мысленно что-то вроде: «Давай поговорим наедине!». Может, стесняется при подруге сказать, что муж импотент, или что-то такое? Надо будет обработать их по отдельности.

– Итак, сейчас я вас закодирую вас от лишнего веса, и займусь изготовлением снадобий. Ну а вы меня подождете. Дело это небыстрое, трудоемкое, так что займет… сейчас прикину… час, не меньше. Или чуть побольше. Потерпите?

– Потерпим! – улыбнулась брюнетка и тут же спросила – вы сразу обеих будете кодировать?

Ага! Попалась! Точно, хочет остаться со мной наедине. Ну что же… пускай остается одна. Интересно…

– Нет. Вначале ее (показал на брюнетку), потом вас.

– Возьми ключи, посиди пока в машине! – брюнетка подала блондинке ключи от «тойоты» – заведи, пускай охладится. Процедура долгая, Василий Михайлович?

– Минут десять. Все, выходите! Не тратим время!

Блондинка вышла, прикрыв за собой дверь, я дождался, когда хлопнет дверь и тихо спросил:

– Что хотели мне сказать?

– От вас ничего не скроешь! – вздохнула брюнетка и покаянно повесила голову – Только не подумайте чего… а нельзя для меня лично сделать так, чтобы и мой муж, и муж Леры… ну… любили меня?

Я чуть не заржал! Вот это номер! Впрочем – я чего-то подобного и ожидал. Подруги… они такие – подруги!

– Доплачу вам – еще сто тысяч! За снадобье, и… за молчание. Вы ведь не скажете Лере?

– Не скажу. Если сама не проколетесь и не попадетесь на горяченьком. А если попадетесь – извините, я молчать не буду. А сделать… да запросто. Будут вас любить два мужика, вот и все. Любой каприз за ваши деньги!

Десять минут. Именно столько это все заняло. А когда в пикет вошла блондинка, плотно прикрыла дверь и замерла, прислушиваясь к тому, как хлопает дверь «тойоты», я понял – и эта будет в ту же степь! И не ошибся.

– Можно, я вас попрошу? – начала блондинка…

Честно сказать – я не удержался, и посмотрел, как они там… развлекаются. Я не извращенец какой-то, нет! Хотя порнушку и люблю посмотреть – если есть рядом подруга, с которой тут же можно сбросить напряжение. А тут… в общем – перекрестное опыление для этой парочки самая настоящая обыденность. И вчетвером, и втроем. И впятером, вшестером! Все возможрные варианты! Причудливо люди отдыхают, чего уж там. Скучно им, хочется остроты ощущений – устали от обыденности.

Я лично этого не понимаю, собственник, понимаешь ли – за свою женщину просто пришибу, никому ее не отдам, но… не собираюсь порицать других людей за их особые пристрастия в сексе. Если это происходит между разными полами, конечно. Я не гомофоб, но гомики – это не про меня.

Если мне не мешает, если не ущемляет мои права – да пусть делают что хотят! Хотят обмениваться мужиками – пожалуйста! Хотят свального греха – да пусть! Я к ним не лезу, они ко мне в жизнь не лезут – да и пусть делают, что хотят. Удачи, извращенцы! Хе хе хе…

Одного не пойму – почему не поговорят откровенно? Почему не выскажут друг другу – все, как есть? И денег бы лишних платить не пришлось!

Впрочем – какая мне к черту разница? Это их проблемы. «– Вы страдаете извращениями? – Нет! Я ими наслаждаюсь!» Хе хе…

А смешно было смотреть – пухленькие такие… что бабы, что мужики – ползают, как тараканы, свиваются в клубки, рычат! Зверинец, да и только! Бгг…

Теперь – за снадобья. Дело уже знакомое, дело простое. Кстати, антиалкогольный «коктейль» у меня еще оставался. Им хватит.

Не дает покою мысль – что с банкиршей? Вернее – что она еще может придумать? Опасная, как кобра! С ней нужно быть очень осторожным. Даже сейчас.

Закончил я как раз к двенадцати часам, и стал богаче на миллион двести тысяч рублей. Никаких «деньги потом», никаких кредитов. «Деньги пиред! Хыодя очень бедный! Ваш шибко живет, а он очень бледный!».

Женщины уехали ужасно довольными. И я опять предупредил их о том, что нельзя лить своим благоверным больше десяти капель приворотного средства. И опять в их глазах плясал бесенок сумасшествия, заставляющий людей совершать необдуманные поступки. Точно напоят своих мужиков снадобьем так, что те на неделю заболеют приапизмом. Ну что же… это их выбор. А я предупреждал!

– Вы где?

– Уже близко. Подъезжаем. Будем примерно через пять минут.

– Козни какие-то строила?

– Вроде бы нет. При нас не было. Звонила, решала вопрос с деньгами. Привезли ей какой-то конверт. Потом загрузили банкиршу в автодом, сейчас едет.

– Следите за ней внимательно. При малейшей угрозе – сообщайте.

– Есть, шеф!

Вот нравится мне четкие доклады, не какая-то там размазня! Все должно быть по-военному, должно быть красиво! «В человеке всё должно быть прекрасно: погоны, кокарда, исподнее. Иначе это не человек, а млекопитающее» Красиво ведь сказано! И все – в точку!

Кстати, а память-то у меня работает прекрасно. Сработало снадобье, не зря я подверг себя опасности. Хватанул лишнего, поболел, но теперь у меня абсолютная память. Разве не здорово? Могу фильмы наизусть цитировать – те, что когда-то видел. ВСЕ фильмы. Могу все прочитанные книги нараспев прочитать вслух – от корки до корки. И рецепты заклинаний уже впечатались в мозг – навсегда. Ну чем я не молодец?

А сейчас мне нужно сказать Варе, чтобы не высовывалась – мало ли… на всякий случай. Как всегда – в самый интересный момент Варю вынесло на улицу, видать спросить хочет, как прошел сеанс с этими двумя клиентками.

– Уехали? – задала она вопрос, на который имелся совершенно очевидный ответ. Машины-то во дворе нет! Так где они тогда, эти бабы? Сама машина уехала, что ли?

Но женщин не смутишь красноречивым молчанием! Шалишь!

– Они на тебя смотрели, как кошка на рыбку! Так бы и съели! Голодные бабищи! Неприлично так смотреть на чужого мужика!

Хмм… мы ревнуем, что ли? Да ладно? Неделю назад ты еще сидела у себя дома и обливалась горючими слезами, опасаясь что вернется муж и накостыляет тебе по физиономии. А обо мне даже и не помышляла! Или помышляла? Ну, неважно – помышляла, не помышляла… но уже имеет место быть ревность. А кто говорил, что я не сотрусь, если какую-нибудь бабу трахну? Эдакая толерантность!

Ох уж эти женщины! «Непоследовательность Нелогичная» – вот ваше имя! Да ладно, шучу я. Мне даже приятно, что она ревнует. Значит, дорог, значит, ценит. А если не переживает – уведут, или нет, если равнодушна – это лучше, что ли? Это обидно!

– Возьми конверты и отнеси их домой – командую я, глядя на то, как от грейдера к нам приближается целый кортеж – два черных «гелика» и здоровенная дура наподобие автобуса «Неоплан» – в центре кортежа. Видимо это и есть тот самый «автодом».

Хороший автодом, что я еще могу сказать? Дорогой! Миллионов двадцать стоит, не меньше. Ну… по Сеньке и шапка.

– Из дома не выходи – что бы тут не случилось. Запрись изнутри и сиди, пока я не приду и не скажу открыть. В дом войти никто не сможет. Ну, давай, давай! Варя, шевелись! Сейчас нам совсем не до того!

Видимо было в моих глазах что-то такое, из-за чего вся строптивость Варина испарилась, как вода с горячей сковороды. Она сжала в руках конверты с деньгами и бросилась ко входу в дом, даже не спросив – что сейчас вообще может произойти, и что сейчас происходит конкретно. Хлопнула дверь, загремел засов, ну а я зашел пикет, не обращая внимания на подъехавший к самым его дверям «автобус». Уселся на свое место, раскрыл папку и начал перебирать бумаги, краем глаза следя за тем, как выскакивают из «геликов» «люди в черном», как становятся они полукругом вокруг входа в автодом.

Глупое и показушное действо. Никто и никогда не смог уберечь охраняемый объект от убийства. Не спасают никакие деньги, никакие связи. Даже если ты президент США. Ну а тех же банкиров отстреливали просто пачками – особенно в девяностые. И зачем тогда так понтоваться? Кто здесь, в глухой деревеньке, собирается отстреливать эту вздорную тетку? Хотел бы – давно бы ее убил.

Банкиршу выкатили в инвалидной коляске – бледную, изможденную, с глубоко запавшими в глазницы глазами. Черты лица заострились, возле уголков рта пролегли глубокие морщины. Истощала, да. От той уверенной, надменной, знающей себе цену остались только эти самые глаза – яростные, горящие фанатичным огнем.

Я даже невольно восхитился – сильна, сильна баба! Нам, мужикам, еще учиться и учиться у женщин их стойкости! По крайней мере – у некоторых женщин.

Кресло опустили на землю и закатили в пикет. Хорошо, что двери у меня достаточно широкие – а то бы пришлось больной даме идти пешком. А так – подкатили к моему столу и оставили сидеть в коляске, удалившись и закрыв за собой дверь. Видимо так им было приказано заранее. Ну да – когда капитулируешь, очень не хочется, чтобы за процессом капитуляции наблюдали твои подчиненные – эдак и совсем уважение потеряют. Ладно бы там сдавалась Президенту, или премьеру, или министру обороны вместе с главой МВД, тут – жалкий сельский участковый, маленький ублюдок которого никак не удается поставить на место!

– Радуешься? – хрипло спросила женщина, глядя на меня ненавидящим взглядом – Ну что же, ты победил! Радуйся!

– Знаешь что я тебе скажу, дорогая моя – спокойно, с расстановкой сказал я, продолжая перебирать бумаги из папки. Это что-то вроде релакса – берешь… кладешь… берешь… кладешь – Я не собираюсь тебе читать мораль о том, что человек должен выполнять свои обещания. Я не собираюсь пенять на твою патологически жадность и на то, что это ты вырастила дочь такой мразью. И ты виновата в том, что с тобой и с ней случилось. Кстати, я не стал ее пока трогать – как ты и просила. Да, это наша война. Наши близкие тут ни причем – хотя ты и хотела убить меня вместе с моей подругой. Ну да. лес рубят, щепки летят, не правда ли? Сейчас тебе плохо, и ты злишься на меня. А я не злюсь. Я сейчас знаешь о чем думаю? Ты никогда не догадаешься! Я думаю о том, что возможно мне было бы правильно послать тебя нахрен вместе с твоими деньгами, вместе с твоим поганым языком, и твоей злостью. И ты сейчас должна не характер показывать, а умолять, просить меня тебя простить! В ноги кланяться! Потому что на кону сейчас стоит твоя жизнь. Если я сейчас тебя отсюда выгоню, то больше ты не вернешься. Никогда. Ты сдохнешь в страшных мучениях, обещаю тебе. И я ни копейки от тебя не возьму. А возможно – еще примусь и за дочь. Почему бы и нет? Ты же пыталась убить мою подругу! Неужели твоего ума не хватило понять, что ты столкнулась с обстоятельством непреодолимой силы? Неужели ты такая тупая? Скорее всего, ты никогда в своей жизни не получала по твоему холеному едалу, никогда ни в чем не испытывала отказа! У тебя все получалось, все было хорошо, все твои прихоти исполнялись. И вот, вдруг – это человечек в форменных штанах пузырями, с помятыми погонами старшего лейтенанта полиции! И ничего, ничего с ним нельзя сделать! Потому что он сильнее! И мне действительно странно – почему ты сразу не почувствовала, что связалась с такой силой, которую не можешь преодолеть? Неужели нет чутья, интуиции, логики, в конце-то концов! Вот забудем на минуту о том, что мы враги – мне чисто интересно, ты свои деньги заработала тупо только на распиле государственного бюджета? Без малейших раздумий, на одной инерции? Папа министр был? Или партийный бонза, так? Муженок – «не пришей к заднице рукав», ничем не рулит, все делаешь только ты? Или у вас партнерство – у него своя жизнь, у тебя своя? Или все-таки ты хоть немного шевелила мозгами? Вот как можно было просрать больше пяти с половиной миллионов евро только из-за своей патологической жадности?! Молчишь… а что ты скажешь-то, когда я все тебе правильно высказал. Ну что, будешь просить прощения?

– Прошу прощения…

– Я плохо слышу! Ты уж пожалуйста проси так, чтобы я в это поверил, а формальные отмазки мне ни к чему! Ты меня убить пыталась! И мою подругу! Сжечь в доме пыталась, понимаешь? Где вот сейчас твои люди? Куда они делись?

– Насколько я знаю – мертвы. Они ночью вернулись, разгромили свою базу, убили командира и всех своих коллег – кого увидели. Потом их расстреляли из пулеметов Росгвардии. Сдаваться они отказались, ранили двух росгвардейцев. Часть из них после содеянного застрелились. Сегодня было в новостях – безжизненно, сухо сообщила банкирша – Твоих рук дело?

– Где я, и где эти бандиты! – усмехнулся я – Ну, так что?

– Василий Михайлович! Прошу меня извинить за нанесенный вам ущерб и принять эту скромную сумму денег как компенсацию понесенного морального и материального ущерба.

Она нагнулась, положила на стол конверт и толкнула его ко мне. Потом зашлась в приступе тошноты, сплюнула в платок и почти плачущим голосом попросила:

– Хватит, а? Я сделала все, что ты хотел! Мне что, еще и минет тебе сделать, что ли?! Ты и так меня растоптал, как какой-то окурок! Будь человеком! Прекрати глумиться!

Человеком мне не быть уже никогда. Поздно. Но говорить об этом я банкирше не собирался. Минет? А почему бы и нет – забавное было бы зрелище. И зрителей пригласить – ее охранников, чтобы интереснее!

Ладно, я же не зверь, в конце-то концов. Человек несет наказание за преступление. Если считаю наказание достаточным, исполненным – принимаю извинения. А если не считаю…

– Живи – вздыхаю я – сейчас сниму с тебя заклятье. Но если там, в конверте, что-то не так – ты умрешь! Обещаю тебе!

– Там банковская карта на твое имя. На ней шесть миллионов евро. Ты может пользоваться этой картой где угодно и как угодно, можешь сразу перевести с нее деньги на свою карту. Деньги очищены, отмыты в налоговой – гарантирую. Я налоги заплатила. Я не собираюсь тебя обманывать!

– Ага… не собираешься ты! Плавали, знаем!

Я встал, подошел к банкирше и обхватил ладонями ее голову, изображая то, как лечат всякие там экстрасенсы-аферисты. Мне не надо ее касаться, чтобы промыть мозги – касаний не нужно. Одним для промывания мозгов достаточно включить телевизор, другим… другим надо как следует накачать мозг Силой. Вот как ей, этой… даже не знаю, как ее назвать. Женщине, в общем.

Я уже знал, что ей нужно внедрить в мозг. Процедура «промывания мозгов» стала для меня уже привычной, рутинной. Через десять минут мой посыл впечатался в ее подкорку так, будто сидел там с самого ее рождения.

Она больше никогда косвенно или прямо не сможет причинить мне вред – в какой-либо форме. Навсегда. А в остальном… я не буду жесток. Пусть остается такой, какая она есть – жестокая, жадная, хитрая и коварная. В их среде иначе никак – сожрут-с!

Я даже не стал внедрять ей «обязательность». Пусть кидает кого угодно! Мне с этого не холодно, не жарко! Только меня пускай не трогает, вот и все жизненные принципы. Я для нее теперь царь и бог. И если мне понадобится – она сделает для меня все, что угодно. Ну да… и это тоже. Но для этого у меня есть красивая, желанная подруга и молодящиеся бабки для сексуальных утех мне точно, абсолютно не нужны!

Впрочем – пускай я ей НРАВЛЮСЬ. Пусть она относится ко мне, как к своему хорошему другу, племяннику, брату, в конце-то концов! Да! Как в индийском кино: «Я твоя сестра – видишь родинку на заднице! У меня точно такая же! – Сестра! Как замечательно, что я тебя нашел – давай, потанцуем!» Потанцуем. Жизнь впереди долгая… натанцуемся еще.

Оторвал руки от головы банкирши, сел за стол. Бесы уже перестали мучит эту женщину, а я поддал ей жизненной энергии, подлечил – жалко мне, что ли? Ну так… слегка подлечил. Совсем немного. Но банкирша уже порозовела и взгляд ее стал спокойным, осмысленным. Ну да, легко быть разумным, когда твои кишки не гложет постоянная, на грани терпения боль, которую не могут убрать никакие лекарства.

– Ты промыл мне мозги? – спокойно спросила банкирша – Я перестала тебя ненавидеть. Более того, ты мне… нравишься. И это странно. Моего ума хватает понять, что это ненормально. Десять минут назад я готова была тебя порвать собственными руками.

– Ты никому и никому не расскажешь об этом – о том, что я тебя… хмм… закодировал. Если хоть слово скажешь – упадешь без сознания от боли.

– Ты дьявол, Василий (улыбка, вздох), но с тобой можно работать. Ты не будешь против, если я к тебе пришлю кое-кого из своих знакомых?

– Кхмм… – я даже закашлялся. Неожиданно. Впрочем – а почему неожиданно? Она делает свою работу – кует капитал. Небось заработает на этой сделке немеряно. На какой «этой»? Да на той, которую она продумала еще не закончив нашу войну! Уверен, что это так. Хитрая баба!

– Ты ведь заранее это продумала, да? – не выдержав, спросил я.

– Ну да… а почему бы и нет? Мы бы так и так с тобой договорились. Жаль, конечно, что я раньше не решилась это все прекратить. Но ничего страшного. Не такие уж и великие деньги потеряла. Зато проверила твою компетенцию.

– Я убивать никого не буду! – категорично заявил я – Даже и не думай!

– А я и не думаю. И не собираюсь убивать. Тех, кто убивает, на самом деле в нашем мире полным-полно. Зачем мне еще один киллер? А вот тех кто лечит… на самом деле лечит… ты рак можешь вылечить?

– Не знаю… наверное, да. Стоит убрать причину возникновения рака, уничтожить метастазы… Пробовать нужно.

– Попробуй. И позвони мне. Только поторопись, у одного важного и богатого от рака мозга умирает жена. И он готов любые деньги отдать тому, кто ее вылечит. Так что ты имеешь шанс крепко заработать.

– И ты.

– И я. В конце концов – у нас же тут не коммунизм! Я не деньгами возьму, не беспокойся… он мне окажет услуги, которые дороже денег. А тебе… ну к примеру, десять миллионов евро – хватит?

– Кхмм… хватит – сдавленным голосом, прокашлявшись ответил я – А если не вылечу?

– А если пообещаешь, и не вылечишь, то он очень обидится. И может грохнуть и тебя, и меня. И даже твою подружку. Потому прежде чем дать ответ – точно узнай, сможешь или нет.

Женщина помолчала, потом наклонилась, оттолкнулась ладонями от поручней кресла и встала, слегка пошатнувшись, но устояв:

– Ох, как хорошо быть здоровой! А что, ты любого можешь вот так мучить… и до смерти?

– Я же сказал, я не киллер! Даже и не думайте! Ни за какие деньги!

– А если я предоставлю тебе доказательства, что этот человек негодяй и заслуживает смерти? Что он педофил, что уже замучил до смерти несколько девчонок? Тогда как?

Я замер, закусив губу. А правда – тогда как? Понимаю, что она пытается мной манипулировать, получить какую-то свою выгоду, но…

– Если будут неопровержимые доказательства – отрезал я, глядя в хитрые, блестящие глаза банкирши.

– Хорошо! – невозмутимо кивнула женщина – А что сталось с моей дочерью? Она изменилась. Не ругается, грубого слова от нее не услышишь! Пай-девочка, да и все тут! И все ее разговоры теперь о благотворительности, о том, как хорошо помогать людям и о том, что мы должны делиться с неимущими. Это твоя работа?

– Не знаю, о чем ты говоришь! – как можно более спокойно ответил я – Возможно, твоя дочь просто лучше тебя душой и поняла, что не вся жизнь заключена в деньгах. Что есть на свете еще и сострадание, совесть! И честь ей и хвала за это!

– Ну-ну… – женщина странно на меня посмотрела и со вздохом добавила – Послушай… мне пятьдесят лет. У меня только Алиса, и больше детей нет. Родить я не смогу. Нет-нет, все на месте – ни матку не вырезали, ни яичники – полный комплект. Просто не рожу, да и все тут. Врачи сказали – буду рожать, так сразу и помру. И вот что я хочу тебя попросить… можешь сделать, чтобы я родила?

– Эээ… ммм… то есть? – слегка опешил я.

– Нет, я не прошу меня осеменить – усмехнулась женщина – Это есть кому сделать. Само собой, хочу воспользоваться услугами лекаря. То есть – твоими услугами. Как я убедилась, официальная медицина, даже самая лучшая – ни черта никуда не годится. А вот у тебя получается. Мне наследник нужен, Василий. Ты же Алису испортил, превратил ее в растение. Ей ничего оставлять нельзя – все по ветру пустит. Нужен настоящий наследник! Мальчик. Можешь сделать? Само собой – не бесплатно. Пятьсот тысяч. Долларов! Как только забеременею. И еще пятьсот – когда рожу. Поможешь?

Я вздохнул… ну и наглая же тетка! Но в принципе ничего такого криминального в ее просьбе нет. Женщина хочет ребенка, так почему бы ей не помочь? За такие-то деньги… Чем в этом она отличается от других клиентов? Пятьдесят лет, и рожать… на это смелость нужна. Впрочем, при нынешнем уровне медицины, да еще имея в загашнике лекаря-колдуна… почему бы и нет? Опять же – это ее личное дело! Кто может ей запретить?

Встал, подошел ближе женщине, жестом предложил присесть в коляску. Села, смотрит на меня, напряжена, и даже слегка испугана. В глазах… отчаянная надежда! Она боится поверить, но… верит.

Захожу сзади, берусь ладонями за ее голову, и…

Я не знаю, что делать. Я не медик. Я почти ничего не знаю об организме человека, о его строении, о процессах, в нем поисходящих. Все что могу – это почувствовать.

Не знаю, как это передать… как это объяснить! Я ЗНАЮ, здоров организм, или нет, есть в нем какой-то сбой, или процессы протекают нормально. Это как музыкант, который слышит фальшивую ноту в звуках, выдаваемых гитарой.

Да, хороший пример – ведь гитара похожа на женское тело, а я сейчас лечу женщину. Вот я и слушаю эту гитару, впитываю ноты всем телом, всем мозгом, всем организмом… с помощью своей Силы. Гитара играет, мелодия льется, и вдруг… дзынь! Хлоп! Рвется струна! Дребезжит другая струна! Диссонанс! Мелодия разорвана! Всполохи – красные! И черный вихрь. Порча! Это – порча!

С некоторых пор я утвердился в мнении (было у меня такое подозрение, а потом – убедился, что прав), что большинство наших болезней вызваны так называемой «порчей». То есть – негативным энергетическим влиянием неких объектов или субъектов на определенную жертву. Вероятно, это кому-то покажется глупым – ну как можно назвать порчей эпидемию той же Эболы?! Или воспаление легких?

А вот можно. Что такое порча, вот в чем надо вначале разобраться. Как я это понимаю – порча, суть некое негативное воздействие, вольное или невольное, приложенное к живому существу. Тому же человеку. В мире существует некая Сила, которая на первый взгляд не подчиняется никаким физическим законам, и потому ее существование отрицается официальной наукой. И эта самая Сила может (и воздействует) на физические объекты, опять же – произвольно, или же направляемая чьей-то волей. Например – волей колдунов, способных этой самой Силой управлять.