Текст книги "Слава. Звёздный посланник"

– Здесь пять золотых. Закон гласит – каждый должен получить вознаграждение за свои поступки, какими бы они ни были. Каждому боги воздадут по заслугам. Тебе принадлежит шкура шасса – после твоей смерти и шкура, и все, что принадлежит тебе, перейдет твоему противнику – таков закон!

– Таков закон! – глухо повторила толпа.

– Таков закон! – торжествующе усмехнулась Зукра.

– А ее имущество перейдет ко мне после ее смерти? – холодно спросила Лера.

– Да. – Глава удивленно подняла брови. – Ее имущество достанется тебе, если ты победишь ее в смертельном поединке.

– Тогда вопрос. Как я узнаю, сколько имущества принадлежит ей и не будут ли преследовать меня после ее смерти?

В строю послышались смешки, а глава легонько, укоризненно качнула головой из стороны в сторону, и улыбка окрасила ее губы. Ей нравилась дерзкая девчонка, даже перед смертью не теряющая стойкости духа.

– Теперь я вижу, что ты точно крестьянка, не знающая воинского устава. Если ты сумеешь победить воительницу восьмого ранга, ты получишь все, что ей принадлежит, вплоть до ее юбки. Что касается преследования – тебя может вызвать любая, если пожелает. Таков закон!

– Таков закон! – нестройно повторили женщины в строю.

– Только у тебя нет никаких шансов, Зукра – одна из лучших фехтовальщиц гарнизона и давно уже достойна перевода в следующий ранг. Если бы не ее отвратительный нрав и нежелание запоминать воинский устав… в общем, жаль, жаль. Ну что же, ты будешь похоронена с почестями – мне нравится твоя стойкость!

– Рано хороните, – тонкая презрительная улыбка тронула губы Леры, – а меч для боя мне дадут? Или придется убивать ее сандалией?

В строю воительниц послышался хохот, чей-то звонкий голос, похоже, тот же, который радовался прибытию Орланда, крикнул:

– Так ее, Одуванчик! Сандалией этого таракана!

– Хагра, прекрати представление! – строго прикрикнула глава, но глаза ее смеялись, а губы прыгали, грозя сложиться в широкую усмешку, – дадим мы тебе меч, обязательно дадим. Даже два меча. А можем и три – только чем ты будешь держать третий?

Воительницы в строю откровенно покатывались со смеху, а одна из старых женщин в первом ряду, усмехаясь, сказала соседке:

– Похоже, что этот бой запомнят надолго! Девка-то какая характерная! Жаль, что Зукра ее разделает, как свинью. Кстати, а девчонка-то соблазнительная… ох, хороша! Я бы с ней покувыркалась…

– Пойдем, выберешь себе меч, – предложила глава, – заодно положишь там свои золотые. За мной!

Женщина повернулась, пошла в дом, и Лера снова поразилась – глава напоминала огромную, сильную львицу, лениво прохаживающуюся возле своего прайда. Она казалась слегка сонной, но было видно, что в долю секунды эта сонная заторможенность может слететь, обернувшись яростным взрывом неудержимой мощи.

Они прошли через длинный широкий коридор, увешанный по стенам разнообразным оружием, играющим скорее декоративную, чем боевую роль. В конце коридора виднелась дверь с засовом, за ней обнаружилось темное помещение, где рядами стояли мечи, луки, лежали топорики и кинжалы, ножи и копья. Похоже, что это был настоящий арсенал гарнизона города, а может, даже всего клана. Судя по тому, как тщательно заботились о своем вооружении воительницы, оружие здесь ценилось, и такой арсенал стоил огромных денег.

– Выбирай! – кивнула глава. – Сейчас я посвечу тебе факелом, погоди минуту…

Она вышла, и Лера осталась одна в большом помещении, пахнущем маслом и железом. В свете Лера не испытывала никакой необходимости, отлично видела в темноте, но сообщать об этом главе не собиралась.

Землянка выбрала пару мечей, похожих на ганцелу, прикинула их на руке – не понравились. Слишком коротки. Все-таки большинство здешних женщин были низковаты, и мечи делались по их руке. Под внимательным взглядом стоящей рядом главы она перебрала еще несколько мечей. Та удивленно подняла брови, глядя, как Лера выбирает оружие. Девушка подобрала три клинка, взяла один, ткнула его в пол и согнула дугой. Потом отпустила, меч вернулся в свое положение, жалобно взвизгнув. Лере этот меч не понравился. В его звуке было что-то дребезжащее, тоскующее – видимо, закалка оказалась не очень качественной.

Нужный меч был пятым по счету – достаточно длинный, чтобы достать противника на максимальном расстоянии, и упругий настолько, чтобы не сломаться при жестком ударе в плоскость. Он мягко подпрыгивал, когда его отпускали, и звенел упруго, сочно, как хорошая скрипка, сделанная великим мастером.

Глава хмыкнула, взяв в руки этот меч:

– Ты умудрилась выбрать меч мастера Аннун! У тебя верный глаз… забавно. Забавно. Крестьянка? Ну-ну… Пойдем. Монеты можешь отдать мне – не украду. Все будет передано в целости твоей сопернице после похорон.

– А я-то как расстроилась! Вдруг потеряются, и бедная Зукра не получит мои монеты! – усмехнулась Лера.

– Хм… ты забавная. Может, хочешь о чем-то попросить перед боем? Кому-то передать весточку?

Забавно было бы попросить ее передать весточку Славе: «Это вот там, возле космического корабля, здоровенному мужику!» – усмехнулась про себя Лера.

– Нет, благодарю. У меня тут нет родных. Все умерли – отравились какими-то грибами. Так что я одна.

– Ну, тем легче. Пора! – Глава задвинула засов и пошла вперед, не оглядываясь, чтобы убедиться – идет за ней девушка или нет. Ее спина просто излучала власть и силу, так что становилось понятно: никаких сомнений в том, что ей подчинятся все, на кого она покажет пальцем, у женщины не было.

Строй воительниц на улице слегка расслабился – женщины бурно обсуждали происходящее, смеялись, изображали в лицах что-то забавное – видимо, падение Зукры на пыльную дорогу. Виновница торжества стояла злющая, красная и искоса поглядывала на смеющихся соратниц. Лера немного удивилась – по словам Орланда, здешние женщины представляли собой что-то монументальное, твердое, как памятник Петру Первому. Однако, как оказалось, им были доступны человеческие чувства – смех, радость. И чувство неприязни – похоже, что Зукра с ее поганым характером и задиристым нравом не пользовалась особой любовью. Но, судя по словам главы, Зукра была еще и хорошей фехтовальщицей, так что вызывать ее никто не решался. Или почти никто.

Все притихли при виде выходящей главы и снова построились плотным квадратом. В первых рядах стояли высокоранговые, позади – мелкие девчонки первого и второго ранга, совсем молоденькие и действительно очень похожие на Леру своей статью и отсутствием множества дорогих украшений. Впрочем, и тут имелись исключения из правил – похоже, часть девочек была «из хороших семей», и их обеспеченные матери украшали дочерей как следует. Их килты выглядели дорого, на груди висели поделки из золота, серебра и драгоценных камней, поблескивающих в лучах солнца.

– Объявляется поединок до смерти – между Зукрой, воительницей восьмого ранга, и Лерой… хм… крестьянкой. Оставшаяся в живых получает все имущество, принадлежащее противнику. Таков закон!

– Таков закон! – глухо повторила толпа.

Лера оглянулась через плечо на ряды стоящих в строю женщин и попыталась поймать взгляды – ей было интересно, как они относятся к происходящему? Ведь на самом деле это хладнокровное и бесчеловечное убийство – ну что может какая-то крестьянка противопоставить живой машине убийства по имени Зукра? Воительница с детства, с младенчества занималась единоборствами, и в первую очередь – мечевым боем! Но таков закон – никто не мог отклонить вызов, если… если…

– Закон гласит: если та, кого вызвали, снимет с себя одежду и проползет через плац под плевками и ударами тех, кто захочет ее наказать за трусость, вызов отменяется, победительницей считается вызвавшая, а имущество побежденной присуждается победительнице! В этом случае вызванная остается в живых! Таков закон! Я в последний раз спрашиваю: крестьянка Лера, ты согласна подвергнуться ритуалу унижения или же примешь вызов?

– Пусть эта тварь дерьмо жрет! – презрительно кинула Лера и положила меч на плечо. – Я не собираюсь ползать в грязи, как свинья. Ей привычнее, так что пусть она проделает это! (Девушка сделала прозрачный намек на то, как заставила Зукру поваляться на дороге.)

Зукра зашипела от ярости и чуть не бросилась на обидчицу с мечом в руках.

– Стоять! – негромко сказала глава и одобрительно посмотрела на Леру. – Значит, так тому и быть. Бой состоится! Образовать квадрат! Покинет его только тот, кто останется живым! Таков закон!

– Таков закон!

Воительницы организованно разбежались в стороны и образовали вокруг Зукры и Леры квадрат с длиной стороны около десяти метров. Зукра стянула с себя перевязь и осталась в одном коротком килте, с мечом в руках. Она была того же роста, что и Лера, но массивнее и шире раза в полтора. На ее руках перекатывались узловатые мышцы, воительница чем-то напоминала главу – наверное, мускулистым телом и длинными руками.

– Бой начнется тогда, когда я ударю вот в этот гонг. – Глава показала мечом на висящий у входа медный диск. – Тот, кто начнет бой раньше времени, будет признан проигравшим. И подвергнется умерщвлению с последующей конфискацией имущества. Это я объясняю для тебя, Лера, – крестьяне не знают тонкостей поединка. Итак, вышли на середину, встали на расстояние пяти шагов друг от друга! Приготовились… начали! – Глава ударила в гонг плоской стороной меча, и над головами присутствующих пронесся густой медный звон.

Зукра за три быстрых шага пересекла расстояние, разделяющее противников, и на Леру обрушились невероятно сильные и точные удары длинного меча.

Клаш-клаш-клаш! – Зукра отскочила назад и с недоумением посмотрела на стоящую в расслабленной позе и как будто задумавшуюся о чем-то землянку.

Воительница хотела срубить наглую девку в первой же атаке и недоумевала, глядя, как по ее груди и животу стекают тонкие струйки крови.

Разрез, нанесенный мечом, начинался от ключицы и пересекал левую грудь, деля ее на две неровные части. В разрезе была видна желтоватая плоть, наполняющаяся кровью. Края разреза раскрывались при дыхании воительницы, и сосуды выбрасывали струйки крови, которая тут же покрыла бок и бедро Зукры. Рана была неопасной для жизни, но очень неприятной, и самое главное, она ослабляла противника – кровотечение оказалось довольно интенсивным.

Глава удивленно подняла брови и задумчиво поцокала языком – секунду назад она ожидала увидеть тело красивой, нежной девицы на земле, дергающимся в последних судорогах. Наблюдатели из воительниц тоже замерли с открытыми ртами и вытаращенными глазами, и лишь Зукра непонимающе, яростно смотрела то на свою рану, то на беспечно стоящую перед ней нахалку, опирающуюся на свой меч в позе «и не больно-то надо!».

Зукра приняла какую-то стойку из арсенала боевых искусств, усвоенных ею за годы изнурительных тренировок и упражнений с мечом. Выглядело это настолько угрожающе и смешно, что Лера фыркнула, улыбнулась своей противнице, которая вытаращила глаза так, как будто желала спалить соперницу взглядом.

Зукра приставными шажками подошла к беспечно стоящей перед ней девушке и обрушила на ту вихрь ударов, каждый из которых, если бы попал в цель, мог бы рассечь Леру на две части – удары обладали такой невероятной силой, какая может быть лишь у тех людей, которые выросли при повышенной силе тяжести, а еще – посвятили свою жизнь физическим упражнениям.

Увы, Зукре противостояла не простая девчонка с дальнего хутора, не лохушка с гладким мужеподобным нежным телом, мечта любительниц постельных утех, нет, против нее встала пантера. Зверь! Скорость Леры даже при повышенном тяготении превышала скорость соперницы в несколько раз, а сила ее была такова, что обычный человек не мог даже предположить, что эта хрупкая на вид девушка сумеет поднять автомобиль или завязать узлом огромный гвоздь.

Ее кости и связки были укреплены направленной мутацией, иначе они не выдержали бы сверхскорости и нагрузки, передаваемой на них стальными мышцами. Лера давно могла бы убить Зукру, разделать ее в доли секунды, но она играла с ней, не желая сразу же раскрывать свои способности и стремясь устроить нечто вроде спектакля из уничтожения этой девки. Ей было совсем не жаль склочную бабу, которая развлекалась тем, что мучила и истязала своего партнера в постели. Люди, получающие удовольствие от боли, страданий других, склочные, злобные, не имеют права на существование – по крайней мере, так считала Лера.

Эта атака Зукры закончилась совсем плохо – гибкая девчонка, как будто увязшая в вихре смертельных ударов, вынырнула из него как из омута и встала перед противницей, грустно скривив лицо и подняв брови, как бы удивляясь неразумности соперницы. Ведь сказано: «Тот, кто напал на мастера, проиграл не потому, что напал слишком быстро или слишком медленно. Просто потому, что напал».

За Лерой стоял опыт тех, кто тысячами лет умирал на гладиаторской арене, кто передал свои знания последующим поколениям рабов, тоже обреченных умереть перед глазами разгоряченных кровавым зрелищем инопланетян. Ее матрица бойца была составлена из умений лучших из лучших бойцов, а если добавить к ней сверхсилу и сверхскорость, помноженные на длительные кровавые тренировки под страхом смерти, – тогда и получится то, что стояло сейчас на плацу, как нежный одуванчик перед полем чертополоха. И этот «одуванчик» был смертельно опасен.

Рука Зукры вместе с зажатым мечом отлетела в сторону, и воительница с отчаянием в глазах зажала обрубок пальцами, останавливая брызжущую кровь, залившую лицо и прекрасную грудь Леры.

Зукра побелела и посмотрела на главу, та нахмурилась и замерла у крыльца дома. Глава молчала секунд пять, глядя на раненую, безуспешно пытающуюся заткнуть кровавый фонтан воительницу, потом глухо сказала:

– В квадрат вошли двое – выйти должна одна! Таков закон!

– Таков закон! – разрозненно повторили воительницы вокруг, и среди них раздался стон, больше похожий на рычание. Видимо, кто-то очень переживал за судьбу Зукры.

– Добей ее! – резко потребовала глава. – Добей! Ну, чего вытаращилась? Она должна умереть от меча, а не истекать кровью! Ты должна ее добить – тогда она возродится в чертогах Алусии! Иначе отправится в ущелье Гратас! Она заслужила воинский рай!

– Ну, если заслужила… – Лера пожала плечами, и меч свистнул, отделяя голову противницы от плеч. Тело постояло полсекунды и рухнуло на землю. Рассеченное горло забулькало, выбросило фонтан крови из перерезанных сосудов и затихло на плацу, обильно залив утоптанную землю пахнущим железом соленым напитком.

– Победила Лера! Все имущество Зукры переходит в ее распоряжение! – устало объявила глава и шепнула: – Ну ты и умеешь приносить проблемы…

И как будто в ответ на ее слова из строя вокруг послышались голоса:

– Я вызываю Леру! И я вызываю Леру И я тоже вызываю Леру!

Глава выругалась себе под нос и покосилась на стоящую рядом девушку:

– Это мать Зукры и ее сестры. Ну теперь держись… – Потом добавила громко и четко: – Каждый может вызвать, кого он пожелает – по очереди. Если между первым боем и следующим вызовом прошло менее одного дня, вызываемая имеет право перенести бой на удобное для нее время, выйти на бой после отдыха или излечения полученных ран. Выбор за вызываемой! Лера, отвечай, согласна ты на бой сейчас или желаешь перенести его на другое время?

Глаза главы как будто говорили – переноси! Лера чувствовала, что та почему-то отнеслась к ней с симпатией и озвучила пункты закона только для того, чтобы девушка смогла уцепиться за шанс и наилучшим образом подготовиться. Но Лера упорно кивнула головой:

– Я готова к бою. Я совсем не устала, пока убивала эту идиотку! Кто там еще желает смерти? Какая дура?

Толпа вокруг загудела, женщины зашумели – кто-то смеялся, кто-то осуждающе мотал головой, глядя на наглую девку, а кто-то загадочно усмехался, поглядывая на стройную тонкую фигурку с окровавленным мечом.

Из строя вышли три женщины, очень похожие друг на друга, старшая, лет сорока пяти, напоминала главу – жилистая, перекачанная, как культуристка, две другие оказались похожи на Зукру и отличались лишь цветом волос – одна рыжая, другая русая. Видимо, отцы у них были разные.

Лера посмотрела на их уши – две воительницы имели восьмой уровень, как и Зукра, а их мать – десятый. Это была старая волчица, покрытая шрамами, с горящими от ненависти глазами и плотно сжатыми тонкими губами.

– Я буду первой, кто снесет башку этой суке. Девочки, вы за мной в очереди.

– А чего мы после? Я первой хочу! – сварливо сказала одна из них, но мать так глянула на нее, что та будто проглотила язык. Лера усмехнулась – со стороны было похоже, будто три дамы обсуждают, кто первый съест мороженое.

Глава внимательно посмотрела на сварливую семейку, вздохнула и невозмутимо объявила:

– Сделан смертельный вызов. Шита вызвала Леру. Харса вызвала Леру. Эста вызвала Леру. Первой будет Шита, по старшинству. Если она погибнет, следующие по очереди Харса и Эста. Условия поединка те же. Имущество проигравшего переходит к победителю. Лера, ты принимаешь вызов?

– Принимаю. Бои состоятся сейчас же. Если есть еще кто-то, у кого имеется хорошее имущество и он желает умереть, – становитесь в очередь, сегодня день закалывания свиней!

Толпа загомонила, и Лера обратила внимание на то, что вокруг, похоже, собрался весь город. Слухи разносятся быстро, и на площади стояли тысячи людей, с замиранием сердца ожидающих вожделенного зрелища. В этом мире не так много развлечений, поглядеть на то, как лишают жизни именитых жителей города, – дело святое! Будет потом что рассказать людям из других селений! Нечасто проходят поединки до смерти, и такое событие потом обсасывается годами и обрастает такими подробностями, что диву можно даться – вдруг возникают черные кони, уносящие погибшую в тартарары, белые кони, уносящие доблестную участницу боя в чертоги Алусы. И все в это верят – даже рассказчик, придумавший красивые подробности.

Две сестры Зукры отошли в сторону, и Лера застыла наедине со своей противницей, сбросившей «портупею» и оставшейся в одной перевязке, стягивающей ее грудь. Юбку-килт воительница тоже сбросила и стояла голой, как в момент рождения. Ее фигура невольно притягивала взор – если бы ей приделать мужские гениталии, это был бы настоящий мужчина, атлет с жилистыми ногами, с животом, разделенным на квадратики, – Геракл в женском обличье.

Шита отставила меч в сторону и стала медленно сближаться с Лерой, поднявшей меч на уровень груди.

Глава 10

Скорость этой почтенной дамы была феноменальна, и это при великолепном знании мечевого боя. Она перетекала из стойки в стойку и упорно пыталась достать Леру разнообразными уловками, финтами и переходами, изученными ею во время долгой, очень долгой службы в качестве воительницы.

Лера легко отбивала ее удары, но дама упорно пыталась получить комиссарское тело, и при всем при том держалась настороже, чтобы не допустить ни малейшей царапины на своей покрытой шрамами коже. Лера продержалась пять минут, ежесекундно отбивая по два-три удара, каждый из которых мог стоить ей жизни, выругала себя – Слава не похвалил бы за такую беспечность. Надо было покончить с соперницей сразу, не играя, – девушка поняла это и убила Шиту ударом во внутреннюю часть бедра во время одного из сложных финтов и переворотов воительницы.

Та вначале не поняла, что уже мертва, – лишь почувствовала слабость, во время очередного прыжка ее ноги подкосились, в ушах зазвенело, и Шита потеряла сознание, упав на плац. В считаные мгновения вся ее кровь, которую толкало могучее тренированное сердце, вылилась наружу, сделав и без того залитый кровью плац чем-то похожим на бойню.

Шита упала навзничь, ее голова со стуком ударилась о землю. Не успел еще затихнуть звук удара, как дочери Шиты вырвали из перевязи метательные ножи и с огромной скоростью и точностью метнули их в Леру.

Клаш-дзынь – дзынь-клаш – дзынь! Ножи летели как дождь, Лера с трудом успела отбить все – их было больше десятка, потом женщины бросились на нее с мечами, сразу обе.

Лера, как какой-нибудь пушечный фрегат, оказалась между ними, проскочила, осыпала ударами, и когда снова обернулась к противницам, воительницы уже падали на колени – одна пыталась затолкать в живот вывалившиеся внутренности, другая стояла на коленях с закатившимися глазами. Меч разрубил ей бок до самого позвоночника.

Глава презрительно помотала головой, с шелестом выхватила меч и одним красивым движением, похожим на восьмерку, отсекла женщинам головы. Потом вытерла меч о юбку Эсты и громко провозгласила:

– Эти воительницы, презрев все правила и законы, напали на противницу, участвующую в вызове! Без объявления намерений они бесчестно применили метательные орудия! Воительницы признаются проигравшими, а их имущество передается той, на которую они напали! Их тела будут брошены в лесу на съедение диким зверям и не удостоятся огненного погребения! Лера признается победительницей поединков, и если никто более не хочет бросить ей вызов – ритуал вызова завершен! Есть желающие бросить вызов?

– Ага, вызови ее! А она башку отрубит – чем потом Орланда целовать? – послышался звонкий голос, из толпы вытолкнули смеющуюся девчонку лет пятнадцати. Она сопротивлялась и отбивалась руками и ногами.

– Это опять Хагра баламутит? – строго сказала глава, глядя на хихикающую, красную со стыда девушку. – Три удара плетью за разговоры в строю и реплики не по делу! Хагра, ты когда повзрослеешь?

– Когда помру! – дерзко заявила девчонка и сбросила с себя всю одежду. Ее тут же подвели к столбу неподалеку, она уперлась в него руками, а Герса вынула из-за пояса плетку, попробовала ее крепость на руке. Хагра обернулась, высунула язык и закрутила из стороны в сторону голым задом, отчего вся толпа грохнула со смеху. Герса тоже улыбнулась, но ее улыбка не повлияла на жестокость наказания – через несколько секунд крепкий зад девчонки пересекли три красных рубца с выступившими по краям маленькими капельками крови. Хагра отошла от столба, закусила губу, и Лера с интересом смотрела, как она сдерживает слезы. Боль должна была быть нешуточной. Но Хагра не плакала, а даже что-то показала толпе руками, видимо, жест был неприличный, потому что все зашумели и засмеялись. Тогда Хагра наклонилась и звонко похлопала себя по заду, обратившись к зрителям. Те заржали и засвистели, после чего удовлетворенная эффектом девчонка натянула на себя килт и перевязь, встала в строй.

Глава стоически восприняла выходку девушки, слегка улыбнулась уголками губ – видимо, подобное происходило не один раз и не два. Потом женщина стукнула вынутым из ножен мечом в гонг и объявила:

– Вызов завершен! Поверка закончена! Разойтись! Герса, Фарна, Тичен – ко мне! Убрать эту падаль и приготовить к захоронению Зукру и Шиту. Плац очистить. Потом, как закончите, зайти для дальнейших инструкций.

– А что с этим делать? – Герса показала через плечо на переминающегося с ноги на ногу Орланда, про которого, честно говоря, все забыли.

– В Мужской дом его. Не до этого сейчас… – глава досадливо отмахнулась.

– Может, выпороть его? – предложила одна из сотниц.

– Да в Гратас бы его! Пусть лучше мужиком работает как следует! А выпорешь его – потом импотентом станет на целую неделю! Пользуется тем, что в мужчинах у нас дефицит! Кстати, это надо будет обсудить, как зайдете. Гоните его в Мужской дом, пусть отмывается, там очередь из желающих оплодотвориться, а он тут зад чешет! Лера, за мной.

Глава повернулась и пошла в дом, Лера за ней. Девушка не знала, что делать с мечом. Потом подумала и понесла его с собой: женщина что-то говорила про его ценность – сопрут еще, проблем не оберешься. Хотя вначале Лера хотела оставить оружие у крыльца – зачем он ей, чужой?

Они прошли через длинный коридор к лестнице на второй этаж. Глава легко поднялась по крутым ступеням, Лера за ней. Перейдя через большой холл, вошли в комнату, увешанную оружием, посредине стоял стол, заваленный стопами бумаги.

Лера сразу отметила для себя – бумага у них есть. Впрочем, частично перед ней были и кожаные свитки, испещренные знаками, похожими на клинопись. Глава прошла за стол, села в кресло и предложила:

– Поставь меч вот сюда, в угол, если, конечно, не собираешься на меня напасть.

– А чего это я на тебя нападать должна? – Лера недоуменно скривила губы. – Если бы ты обидела меня – тогда конечно. А так – никаких причин нет!

– Вот ты маленькая наглюшка! – усмехнулась глава. – Так и хочется содрать с тебя эту набедренную повязку и дать плеткой по наглому заду! Ты сегодня лишила меня четырех воительниц, и одна из них – десятого ранга! Ты вообще понимаешь, что делаешь? Нет, вижу – не понимаешь! То, что сегодня было сделано, – ужасно. Такого не может быть! Ты кто такая? Признавайся! Богиня? Ты сошла с небес?

Лера про себя испуганно охнула, потом успокоилась – глава имела в виду их верования, а не то, что они прилетели из космоса.

– Как ты могла победить подряд четырех воительниц, с детства занимающихся боевыми искусствами?! Садись вот сюда, на табуретку. Будем с тобой выяснять – кто ты и что ты. Сиди здесь, жди! – Глава порывисто поднялась с места и вышла из комнаты. Ее не было минуты три, потом женщина снова взлетела по лестнице и легко опустилась в кресло.

– Значит, ты – крестьянка? Ну-ка, расскажи мне о крестьянской жизни…

Лера начала рассказывать, как они пасли коз, как мать чего-то там поела и умерла вместе с сестрой, а она поела грибов и не умерла, только долго болела, потом встала и пошла охотиться на зверей, которые разогнали ее коз. Потом решила отправиться в город, встретила… В общем, говорила всю эту бла-бла-бла, которую придумала раньше, с поправками на сегодняшние события.

Глава задумчиво кивала, потом вздохнула и сказала:

– А когда козы приносят козлят – через сколько месяцев? Девять? Ага… а по сколько козлят рождается за один раз? Ага… Да, да… А как сыр из молока сделать? Угу… вот как… ага. Молодец. Замечательно. А вот и Унария… сейчас с ней поговоришь. Мудрая, вот это – та самая девушка, о которой тебе сказали. Сидит, врет внаглую, она рядом с козами не бывала. Может, и бывала – да за вымя их и не трогала. Убила сегодня четырех воительниц высшего ранга. И это при том, что, по ее версии, она простая крестьянка! На вид она девчонка лет пятнадцати, а двигается как воительница десятого ранга, без труда убила Шиту!

– Шиту?! – Женщина изменилась в лице. – Как такое может быть? Да она убила воительниц больше, чем… хм… м-да. Продолжай.

– Так вот, ее стиль боя ни на что не похож. Скорость такова, что даже я с трудом успевала уследить глазами за ее движениями. Если бы она взялась со мной биться – сомневаюсь, что смогла бы ей противостоять. Так кто она? Богиня, спустившаяся с неба? Это по твоей части. Занимайся.

Глава откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди, а пришедшая откинула капюшон длинного плаща из тонкой белой ткани и внимательно посмотрела на Леру. Та сидела спокойно, расслабленно, но была готова в любой момент взорваться, как бомба, – девушка ожидала любого сценария развития событий. Не получится – значит, все можно будет начать заново. В другом месте.

Неожиданно Лера почувствовала какое-то давление на мозг, как будто кто-то пытался в него проникнуть. Она инстинктивно закрылась, выстроила мощные барьеры – как когда-то их со Славой учили керкары. Лера глянула на Унарию – женщина смотрела на нее во все глаза, даже со стороны было видно, что мудрая очень напряжена – на ее высоком бледном лбу выступили капельки пота, а щеки покраснели от напряжения. Потом Унария резко выдохнула, тяжело задышала и, откашлявшись, хрипло проговорила:

– Не могу! Не хватает силы! Она закрыта намертво, как будто стена передо мной! Или она великая мудрая, или… В общем, я не знаю! Девочка, кто ты?

Лера посмотрела в лицо мудрой, бледное, с большими карими глазами лицо тридцатилетней женщины, и, моргнув пару раз, с расстановкой сказала:

– Я – крестьянская девушка. Мое имя Лера. Я не умею ни читать, ни писать. Откуда я знаю, что я Лера – я не знаю. Я очнулась в лесу, зная, что я крестьянская девушка Лера и должна идти в город. Зачем – не знаю. Наверное, жить. Если вы мне это позволите. Я не испытываю никакой неприязни ни к главе, ни к мудрым, ни к кому-либо из тех, кто живет в этом городе, и не собираюсь причинять им вреда – если они относятся ко мне достойно и не хотят причинить вред мне. Я просто хочу жить – зарабатывать деньги, иметь свой дом, свою крышу над головой. Если мне не позволят тут жить, я уйду в другой клан и буду искать свое место там.

– Большего бреда я не слышала! – удивленно сказала глава. – Кто тебе позволит теперь отсюда уйти? Ты убила четверых воительниц, и теперь ты говоришь, что пойдешь в другой клан и будешь служить им? Скорее, мы убьем тебя, чем позволим уйти! Тихо, тихо, сиди! Ты сейчас под прицелом и в любой момент можешь получить стрелу в глаз! Или в затылок. Одно резкое движение – и ты будешь похожа на клубок для иголок. Так, так… – протянула глава, постукивая пальцами мускулистой руки по полированной крышке стола. – Значит, ты обещаешь, что не будешь причинять нам вреда? Унария, ты что чувствовала?

– Она не врет! – Женщина открыто посмотрела в глаза девушке и улыбнулась Лере. – В том, что она не собирается причинять вреда тем, кто к ней по-доброму относится! А то, что она где-то там очнулась и ничего не помнит – полная ерунда. Вранье от первого до последнего слова. Я бы рекомендовала оставить девушку в клане и присмотреть за ее поведением. Союз мудрых займется ее личностью, будет наблюдать. У нас есть свои способы узнать все, что нам нужно.

– По-моему, вы слишком много знаете того, что вам не нужно, – скривилась, как будто съела что-то кислое, глава, – а вот то, что нужно, вы не можете выяснить!

– И что, например? – холодно осведомилась Унария.

– Например, почему мужчин рождается один на две-три сотни женщин! Я не могу обеспечить всех женщин мужчинами! Если их эксплуатировать слишком интенсивно, они слабеют и перестают работать как надо. А вы запрещаете идти войной на соседний клан – где нам взять мужчин? Ты знаешь, что у нас один мужчина на четыреста женщин?! Как думаешь, может клан развиваться при таком соотношении?

– Я сообщила в Союз о вашем бедственном положении. Пока ответа не было. Ждем. Если ответа не будет в течение месяца, пошлю запрос снова. А пока – пользуйтесь теми, которые есть. Что тебе еще сказать? Кстати, не зря ли мы говорим при этом существе? Впрочем, не знак ли это? Может, она послана Небесами, чтобы изменить нашу жизнь?

– Пока она изменила количество наших лучших воительниц на четыре штуки. Но, кстати, они сами виноваты. Эта Шита была настоящей занозой в заднице – в конце концов, я сама снесла бы ей башку за раздоры и интриги. И дочери – такие же твари. Все сделано по закону – никто не придерется. Ладно, об этом потом поговорим. Пока надо решить, что делать с этой нежной мужчинкой! – Глава усмехнулась и, подмигнув Лере, спросила: – Ты какой традиции придерживаешься? Воинской? Или крестьянской?