Текст книги "Крутые профи"

Откинувшись на спинку стула, Шевцов произнес намеренно бодрым голосом:

– Задавай!

– Вы ждете в ближайшее время каких-то крупных перечислений или контрактов?

Губы Шевцова невольно поджались. Вопрос и в самом деле был несколько неожиданным. Генеральный в задумчивости повертел в руках зажигалку. Петляков не страдал излишним любопытством и всегда четко исполнял порученное дело: ему доверили охранять жизнь генерального директора и его семьи, так будь добр, занимайся этим. Лишь иной раз, когда того требовала прямая необходимость – например, во время сопровождения на какое-то финансовое совещание или когда следовало присмотреться к одному из конкурентов, – Шевцов открывал перед Петляковым некоторые экономические тайны.

В этот раз Вадим хотел большего. Как реагировать на сказанное, Семен Валентинович пока еще не знал. Ответ следовало продумать пообстоятельнее, но у него не было оснований не доверять человеку, который охранял его жизнь и оберегал благополучие его семьи, тем более что за полтора года своей службы в концерне Петляков не однажды сумел доказать личную преданность.

Их сотрудничество началось в тот момент, когда для фирмы в целом и для него лично начались трудные времена. Шевцов в то время столкнулся со своим главным конкурентом по бизнесу Федором Куринным. Оба они хотели вложиться в Уральский металлургический завод, но Шевцов оказался немного порасторопнее и переманил на свою сторону глав-ных акционеров, в результате чего получил контрольный пакет акций. Куринной не пожелал делать вид, что ничего не произошло, и немедленно пошел на обострение, передав через своих влиятельных приятелей, чтобы Шевцов поторопился заказать себе «деревянный макинтош». Подобные слова не произносятся всуе, и означали они не что иное, как объявление войны, к которому Шевцов отнесся со всей серьезностью. Самое благоразумное в его положении – это лечь на дно, а еще лучше – уехать за границу. Но в этом случае он серьезно подставлял бизнес и уже через полгода вряд ли сумел бы отыскать даже десятую часть того, что имел прежде.

В тот момент Шевцову не сумели помочь даже многочисленные приятели из правоохранительных органов, занимавшие высокие кабинеты. Каждый из них терпеливо выслушивал опасения Шевцова, но предложить ничего не мог. Слабым утешением являлось то, что Куринной был взят под наблюдение, и, разложив на столе фотографии, они рассказывали о его перемещениях, которые, надо признать, были весьма разнообразны – от дорогого казино до администрации президента.

Пожав плечами, они говорили, что самое большое, что могут для него сделать, так это усилить наблюдение. Семену Шевцову ничего более не оставалось, как заняться собственной безопасностью. В офисе были предприняты дополнительные охранные мероприятия. Число телохранителей, и без того немалое, было увеличено вдвое. Из Германии был заказан бронированный «Мерседес», обошедшийся ему без малого в миллион долларов, и с того времени он передвигался по городу только в нем, при милиционере, вооруженном автоматом, и охраннике.

Однако нападение произошло, и кто бы мог подумать, что «Мерседес» окажется наиболее слабым звеном в охранной системе.

А случилось вот что… На выезде из города машину Шевцова подкараулили два киллера, вооруженные автоматами. Огонь велся прицельно, через лобовое стекло: единственное незащищенное место в бронированном автомобиле (впоследствии так и не удалось выяснить, каким образом и по чьей вине машина оказалась с таким браком, а также то, откуда это стало известно нападавшим). Милиционер-автоматчик был убит на месте, не успев даже поднять автомат с колен. Были расстреляны водитель и охранник, сидевший с ним рядом. Семен при первых же выстрелах, проявив завидную реакцию, упал на пол, где пролежал до тех пор, пока не закончилась пальба.

Вот тогда Шевцов понял, что ситуация вышла из-под контроля и требует дальнейшего разрешения, и впервые задумался о том, чтобы свернуть свой бизнес в России и податься в Англию.

Однажды на одной из деловых встреч, состоявшейся в Счетной палате, он познакомился с невысоким плотным человеком, представившимся Пав-лом Михайловичем Зориным. Как выяснилось из разговора, кроме своего бизнеса (продажа компьютерного оборудования), он занимался еще и тем, что «разруливал» конфликтные ситуации между враждующими сторонами, за что брал небольшие комиссионные. На прощание Зорин оставил свою визитку, сказав, что, если подобные проблемы возникнут, он может смело обращаться к нему по прямому те-лефону.

Несколько дней Шевцов терзался сомнениями, а потом отважился набрать указанный номер. Выслушав нового знакомого, Зорин с охотой откликнулся на его обращение, заверив, что завтра же пришлет человека, который сделает все необходимое.

На следующий день, как и было условлено, ему позвонил человек, представившийся Вадимом Петляковым, и предложил встретиться. Самое удивительное заключалось в том, что звонок был сделан на мобильный телефон, которым Шевцов пользовался крайне редко и о существовании которого знали лишь люди из его ближайшего окружения. А значит, человек, вышедший с ним на контакт, мог располагать такими сведениями, какие не положено знать постороннему лицу.

На такого человека следовало взглянуть, и Семен Шевцов дал согласие на контакт.

Петляков, явившись на встречу в сером дорогом костюме и с небольшой кожаной папкой под мышкой, больше напоминал преуспевающего бизнесмена, чем человека, который способен урегулировать самую сложную ситуацию. Но едва он заговорил, как все сомнения тотчас отпали. Обстоятельно и очень аргументированно Петляков принялся освещать круг его производственных проблем, не позабыв упомянуть о недавнем покушении.

Затем четко очертил круг возможных недоброжелателей, подкрепляя свою аргументацию фотографиями, выложенными на стол (такое продолжение разговора весьма впечатляло). Причем все его фигуранты были засняты в самых неожиданных местах: двое были запечатлены в обществе проституток, третий – в баре, где обычно околачиваются геи, четвертый – в какой-то сомнительной татуированной компании, пятый – на совещании в Белом доме, куда тоже просто так не попадешь. Все это свидетельствовало о том, что его собеседник обладает немалыми возможностями.

В самом конце беседы Вадим уверенно заявил, что может решить дополнительно еще одну проблему, а для этого его охране достаточно только посмотреть под днище бронированного авто.

Оставив телефон для контакта, Петляков ушел.

Едва за гостем закрылась дверь, Шевцов поднял трубку и попросил охрану посмотреть, какая такая неприятность находится у него под бронированным «Мерседесом». Каково же было его удивление, когда ему доложили о том, что на днище был закреплен муляж фугаса. Охрана искренне недоумевала, но так и не смогла объяснить, каким образом муляж оказался под машиной.

Вторая его встреча с Петляковым состоялась на следующий день, Шевцов дал свое принципиальное согласие на разрешение проблемы. А еще через неделю прошла информация о том, что Куринной, оставив бизнес, уехал в неизвестном направлении. Позже его сожженная персональная автомашина обнаружилась где-то неподалеку от Твери, куда он направлялся по делам фирмы.

Еще через неделю Шевцов взял Петлякова начальником службы безопасности. Прежде он никогда не заводил с ним разговора о том, куда все-таки запропастился Куринной, и вот сейчас понимал, что наступил самый подходящий момент, чтобы нарушить негласное табу.

– Позволь и мне тогда задать тебе два вопроса.

– Задавайте.

– Ты мне так и не сказал, куда подевался Куринной.

Вадим лишь сдержанно улыбнулся:

– Я всегда считал, что это вас не особенно интересует.

– Возможно, так оно и было… Но до сегодняшнего дня. Знаешь, отчего-то заело любопыт-ство.

Понимающе кивнув, Петляков ответил:

– Вас удивит, если я скажу, что не было ничего криминального. Все произошло в рамках закона, и вас не должно беспокоить его исчезновение.

Тот случай, когда не нужно было врать, достаточно было не сказать всей правды. За два дня до исчезновения Куринного Петляков зашел к нему в офис, представившись сотрудником прокуратуры, а после того, как был принят, положил ему на стол копию постановления на арест, объяснив, что тот обвиняется в мошенничестве, а также в хищениях в особо крупных размерах.

Федор Куринной был из тех людей, которым было что скрывать, однако, рассмотрев печати на постановлении, он сделал бесстрастное лицо и попросил рассказать, в чем же, собственно, его обвиняют: вполне возможно, что это всего лишь банальнейшая провокация.

К предстоящему разговору Вадим Петляков подготовился надлежащим образом и тотчас выложил копии документов, из которых было видно, что золотой прииск в Южной Якутии Куринной приобрел по подложным документам, а чтобы слова прозвучали совсем убедительно, он назвал пару его счетов за рубежом.

Посочувствовав, Вадим даже обмолвился, что наверняка у олигарха хватит средств и сил, чтобы развалить дело, но прежде ему придется значительное время просидеть в камере с обычными уголовниками, которые могут отрицательно отнестись к соседству с миллиардером.

Куринной дрогнул и поинтересовался, чем он обязан ему за такую любезность. Не смущаясь, Петляков попросил миллион долларов. В этот же вечер в квартиру Петлякова постучали, и молодой человек лет двадцати пяти, сдержанно поздоровавшись, поставил на порог большой кожаный кейс, в котором был ровно миллион долларов.

Избавившись от Куринного, Вадим Петляков еще и неплохо на этом заработал.

– Хм… Интересный ответ, – хмыкнул Шевцов. – Не ожидал. Что ж, он меня устраивает…

– А второй вопрос?

– Почему ты ушел из своей конторы и пришел ко мне? Я наводил о тебе справки, ты был на хорошем счету.

Петляков задумался:

– Непросто ответить. Если откровенно… мне просто захотелось сменить обстановку, заняться более интересным делом. Все-таки у вас огромное хозяйство. Масштаб! Там такого не было… Вас устраивает такой ответ?

– Вполне… – кивнул Шевцов. – А теперь я отвечаю на твой вопрос. Да, в последнее время я жду очень хорошего контракта на строительст-во металлургического завода. Это многие миллионы долларов… Некоторым это не нравится. Кому-то я невольно перешел дорогу. Но ты сам знаешь, в большом бизнесе по-другому не бывает: кого-то ты обошел, кто-то тебя обскакал… Никто не принесет тебе на блюдечке лакомый кусочек и не скажет: «Возьми, богатей!» Приходится потолкаться локтями. У кого-то это получается лучше, у кого-то похуже. Я и сам не обижаюсь, когда находится кто-то более проворный и пытается меня оттеснить. Воспринимаю это как должное, как издержки своей работы. Сегодня потеснили меня, что ж, завтра придется подвинуться кому-то другому. Но у меня и в мыслях не было кого-то устранять, потому что на место одного обязательно придет другой. Невозможно же перестрелять всех конкурентов! – воскликнул он в отчаянии.

Вадим сдержанно улыбнулся:

– Тоже верно.

– А теперь давай выкладывай, что там у тебя.

– Поворот на Федосеевскую помните?

– Разумеется, это мой обычный маршрут, там еще шашлычная стоит.

– Теперь ее уже там нет, – пояснил Петляков. – Теперь там стоит автолавка. Собственно, это меня и насторожило. А потом, на главной дороге ведутся какие-то ремонтные работы. Приходится сбрасывать скорость. Тоже настораживающий фактор. К таким вещам я привык относиться серьезно. Я подъехал к автолавке и, как мне показалось, среди продавцов увидел своего старого знакомого.

– Что за знакомый? – насторожился Шевцов.

От большинства бизнесменов его отличало то, что он никогда не пренебрегал вопросами безопасности.

– Мы с ним вместе служили. В нашем подразделении он считался специалистом по стрельбе на дальние дистанции. Он всегда неожиданно исчезал и так же неожиданно появлялся. Чем он занимался, можно было только догадываться, но по тому, как к нему относилось начальство, мож-но было сказать, что со своими заданиями он справлялся успешно. Затем он куда-то исчез; поговаривали, что его застрелили где-то в Латин-ской Америке, где он был военным советником. И вот сейчас всплыл вновь.

– Как его зовут?

– Антон Толкунов, кличка – Карась.

– Откуда такая кличка?

– Это даже не кличка, а скорее всего профессиональная характеристика. Караси чрезвычайно неприхотливы и могут выжить в самой илистой и загрязненной воде. Способны долгое время об-ходиться без воды. Я не раз наблюдал такую вещь. Вытаскиваешь карася из реки и бросаешь его на берег. Он практически высох весь, даже плавники ломаются от сухости, но стоит только положить его в воду, как он вновь оживает. Вот Антон точно такой же: как его ни ломаешь, как ни высушиваешь, а он все время находит силы, чтобы не только дать отпор, но еще и напасть. Он очень опасен.

– Понятно… А ты не мог ошибиться?

– Думаю, что нет, с момента нашей последней встречи прошло пять лет. За это время каждый из нас мог измениться, но уж не настолько, чтобы выглядеть совершенно другим человеком.

– Тоже верно, – задумчиво протянул Се-мен. – И что ты предлагаешь?

– Неплохо было бы изловить его и как следует допросить. Интересно же знать, что он здесь делает.

Шевцов слегка нахмурился: неоправданного риска он не одобрял.

– Он может сказать, что давно уже на покое и сейчас занимается небольшой коммерцией.

– Тогда это будет напоминать сказку про белого бычка. Такие люди, как он, никогда не уходят на покой, потому что война у них в крови.

– Даже так, – невесело протянул Семен, поднимаясь. На его лицо легла печать озабоченности, было над чем поразмышлять. – Неужели угроза настолько серьезна?

Петляков сдержанно кивнул. Ему были понятны опасения шефа: каких-то полчаса назад мир представлялся совершенно безоблачным и даже через затемненное окно просматривалась густая синева неба, а тут с приходом начальника службы безопасности поменялось все разом! И следовало думать не о приятной встрече с любимой женщиной, а о каком-то дурне, который мечтает высадить тебе мозги из какой-нибудь длинноствольной дуры!

Поднявшись, Шевцов подошел к сейфу, повернул ключ. Скорее всего он стоял здесь больше для антуража, в действительности документы и деньги помещались совершенно в другом месте. Здесь же, в прохладном брюхе несгораемого шкафа, хранилась початая бутылка французского коньяка.

Повернув ключ, Семен Валентинович извлек бутылку.

– Будешь? – предложил он.

Человека обычно, словно путы, связывают многие условности. Наиболее прямолинейные называют их принципами. Такие же убеждения были и у Петлякова, и первый из них гласил – не пить спиртное в рабочее время, чья бы рука ни протягивала рюмку. Оставалось только отыскать наиболее благоприятную причину для отказа.

– Я за рулем, – сдержанно сказал Вадим первое, что пришло ему в голову.

– Знаю, что пить не станешь, но все-таки предложил. А я ведь ни разу не видел тебя пьющим. – Генеральный налил половину рюмки. – Может, ты совсем не выпиваешь?

– Случается… И то по большим праздникам и в хорошей компании.

– А я больше для разрядки. Грешен! – Выпив коньяк двумя глотками, добавил: – Вот как сейчас. Значит, ты считаешь, что мне всерьез угрожает опасность?

– Да. И тот человек, который его нанял, обладает немалыми возможностями. Это просто чудо, что мне удалось его обнаружить. Я со своей стороны сделаю все, что нужно. Но я бы вам посоветовал на время операции уехать куда-нибудь за рубеж.

Семен поморщился, как от зубной боли:

– Когда мы с тобой познакомились, ситуация была куда более критической, и то я никуда не уехал, а ты мне предлагаешь уезжать сейчас. Если я укачу хотя бы на неделю, то без меня просто все рухнет! Так что давай придумаем что-нибудь более приемлемое. У тебя есть соображения на этот счет? Кому вообще выгодно мое устранение?

Вадим неопределенно пожал плечами:

– Судя по тому, как масштабно вы ведете свой бизнес, ваше устранение может быть выгодно очень многим. Я давно хотел у вас спросить: а вы никогда не думали о том, что ваше устранение может быть выгодно кому-то в самой компании?

Шевцов с удивлением посмотрел на начальника охраны.

– Ты это серьезно?

– Более чем. Вспомните, как обстреляли ваш бронированный «Мерседес».

– Это ты о том случае, после которого я обратился к тебе за помощью?

– Да, когда были убиты ваш охранник и милиционер.

Шевцов кивнул.

– Так… Продолжай.

– Единственным незащищенным местом оказалось лобовое стекло. Так вот, киллеры стреляли именно по нему, на кузове не было обнаруже-но ни одной вмятины от пуль. Следовательно, им кто-то сказал, что лобовое стекло наиболее уязвимо.

– Хм… Мне что-то не приходила в голову такая мысль прежде. А потом, кого можно подозревать? Вроде бы все свои… Что ты предлагаешь?

– Я предлагаю взять на прослушку всех тех, кому так и или иначе может быть выгодно ваше устранение. Приблизительный список я уже на-метил. – Открыв папку, Вадим положил перед генеральным директором листок бумаги. – Мне бы хотелось, чтобы вы его дополнили.

Семен Валентинович не спешил забирать лист бумаги.

– Сделать это будет непросто. – Рука скользнула по поверхности стола, кончики пальцев едва коснулись бумаги. Решение принималось в муках. – Я понимаю, что это не бесплатно? Сколько будет стоить подобная услуга?

– У меня есть на примете хороший специа-лист. Он тем и занимается, что перехватывает телефонные разговоры, потом продает их заинтересованным лицам. Но его услуги стоят недешево. Потом я вам предоставлю полный отчет.

– Хорошо, я согласен. – Шевцов взял листок бумаги, и тотчас его лицо скривилось, как от зубной боли. – Ты это серьезно? – тряхнул он бумагой.

Лицо начальника охраны оставалось бесстрастным.

– Сейчас не самое подходящее время для шуток.

– Тоже верно… Но этих людей я знаю уже не один год. Мы с ними когда-то вместе начинали.

– В нашем деле лучше перестраховаться, чем чего-то не учесть. А потом, люди со временем меняются.

– Тоже верно, – уныло согласился Шевцов. – И, как показывает опыт, всегда в худшую сторону.

По его помрачневшему лицу было понятно, насколько ему неприятно подозревать собственных сотрудников.

Петляков продолжал:

– Здесь не только те люди, которые работа-ют на фирме, но и ваши партнеры. Есть конкуренты.

– Да вижу я, – отмахнулся генеральный директор. На столе завибрировал мобильный телефон. Подняв его, Шевцов с задумчивым видом посмотрел на экран. – Лариса? Слушаю… Да, не ожидал… Ты что-то хотела?

Петляков отвернулся в сторону, старательно делая вид, что ничего не происходит. Некоторое время Семен только выслушивал, едва кивая, потом, зажав телефон рукой, обратился к Вадиму:

– Продолжим наш разговор позже, когда ознакомлюсь со списком. Может быть, я его даже дополню.

– Это будет нелишне. Поставьте галочку напротив той фамилии, кто, по-вашему, наиболее опасен.

Поднявшись, Петляков вышел за дверь. Теперь очередь за генеральным.

Глава 4
Кто предатель?

Оставшись в одиночестве, Семен Валентинович вновь внимательно перечитал список. Сложно предположить, что на его устранение выстроится целая очередь (таких не может быть много), но несомненным его противником был Борис Репнин, генеральный директор «Росцветметалла».

Конфликтная ситуация произошла полтора года назад, когда в Прибалтику было поставлено двадцать тонн меди. Из-за повышения таможенной пошлины им не удалось получить планируемую прибыль. Тогда Репнин посчитал, что погашение убытков произошло за счет его капиталов, причем он совершенно не желал учитывать того, что Шевцов вложил в проект большую часть денег и транспортировка груза осуществлялась также за счет его средств. Несколько раз они встречались, пытаясь выявить общий знаменатель, но так и не пришли ни к чему конкретно, лишь углубили образовавшиеся противоречия.

Впоследствии Шевцов дважды отдавал распоряжения пересчитать собственные убытки и траты Репнина. Но всякий раз результат оставался прежним – они потратились поровну.

Так что поводов для обид быть не должно. Конфликт между ними был длительный, но не острый. От такого обычно не умирают. Весь их антагонизм заключался в том, что при встрече они делали вид, что не замечают друг друга. И если Репнин не предпринял попытку к его устранению за все это время, то вряд ли захочет сделать это в будущем.

Но проверить его не мешало. Напротив его фамилии Семен Валентинович поставил жирную галочку.

Следующим в списке противников был Оскар Мамедов.

Весьма темная личность. Совершенно непо-нятно, каким образом он выскочил в самый верхний эшелон бизнеса. Поговаривали, что он имеет крепкие связи в криминальном сообществе. Малый не без причуд, любит показать свое пролетарское происхождение, а потому частенько наведывается в дешевые пивные, куда нормальному человеку путь заказан. По его мнению, настоящий демократизм присутствует там, где можно постучать воблой о край стола.

Дважды они пересекались на деловом поле. В первый раз расстались в весьма дружеских отношениях, поделив между собой госзаказ, исчислявшийся многими нулями, а вот во вторую деловую встречу отношения не заладились. Мамедову вздумалось пересмотреть контракт в свою пользу, так как, по его представлению, он вложил в него не только собственное время, но и значительную часть средств.

Разговора не получилось, после чего Оскар затаил на прежнего партнера обиду. До Шевцова доходили слухи, что Мамедов ждет удобного случая, чтобы рассчитаться с несговорчивым партнером. В связи с последними неприятными событиями к этой туманной угрозе следовало относиться всерьез. Сотрудничество было кратковременным, так что за тот период они не успели обрасти взаимными обидами.

Подчеркнув его фамилию, Шевцов написал размашистым подчерком: «Проверить!»

Следующим в списке значился Воронцов, стоявший во главе огромного металлургического концерна. Полгода назад Шевцову удалось перехва-тить у него заказ на производство нефтяных труб, и, похоже, тот ему не простил. Внешне конфликт не проявлялся, но у Шевцова при общении с ним всякий раз возникало ощущение, как будто бы тот шуровал в его внутренностях раскаленной кочергой.

Семен Валентинович выдвинул ящик стола, где у него лежал альбом с фотографиями. Именно в нем вперемешку лежали снимки его партнеров и недоброжелателей. Порой разница между ними была столь ничтожной, что трудно было даже провести условную границу.

Шевцов перевернул страницу. На первый взгляд ничего примечательного, он был приглашен на тридцатипятилетие Воронцова, отмечавшееся за городом. Прежде чем сесть за праздничный стол, хозяин повел их в тир, где предложил поупражняться в стрельбе из пистолета. К удивлению большинства собравшихся, Шевцов показал тогда лучший результат. На одной из фотографий он вдруг увидел Воронцова: прищурив правый глаз, тот наставлял на него указательный палец, имитируя прицеливание. Странно, что он не заметил этой фотографии прежде, хотя не однажды открывал альбом и даже демонстрировал его своим приятелям. Пантомима напоминала шутку, вот только смеяться отчего-то не хотелось – смущало лицо Воронцова, как будто тот и в самом деле отыскал на лбу Шевцова точку, куда следовало отправить пулю.

Помедлив, Семен Валентинович подчеркнул фамилию «стрелка» двумя жирными линиями. Потом перевернул еще один лист, на котором было несколько любительских фотографий. Цен-тральное место занимал крупный полнеющий мужчина, запечатленный в зале ресторана, причем в тот самый момент, когда занимался весьма интимным делом – расчленением цыпленка табака. Его добродушный вид был весьма обманчив, в действительности он был самой настоящей капиталистической акулой, слопавшей за свою карьеру не одного серьезного оппонента. Звали этого человека Сергей Копылев. Как это ни странно, но у Шевцова с ним сложились почти приятельские отношения. Где-то они были даже похожи. Не внешне, разумеется (в отличие от Копылева Шевцов был высоким и поджарым), а внутренне – на многие проблемы они смотрели одинаково. Правда, здесь имелась одна настораживающая подробность: за последний месяц у Шевцова сорвались три серьезные сделки, причем самым неожиданным образом потенциальные партнеры отчего-то предпочли иметь дело именно с Копылевым.

Весьма настораживающая тенденция, к ней стоило присмотреться. Такое впечатление, что кто-то весьма могущественный просто хочет вытолкнуть его с финансового поля. Эта была реальная угроза для всего его бизнеса. Потеря большого дела начинается именно вот с таких негромких звонков, резонанс от которых может расходиться очень далеко. А потому нужно чувст-вовать ситуацию.

Здесь можно смоделировать такую ситуацию, что Воронцов вдруг объединяется с Копылевым; вот тогда Шевцову действительно придется несладко, потому что они способны привлечь не только весь свой финансовый ресурс, но и компаньонов, с которыми связаны деловыми и дружескими отношениями. В случае такого союза ему останутся только ошметки с богатого стола.

Вот только объединиться им мешает личная неприязнь.

Жизнь учит, что часто события развиваются именно по худшему сценарию. Шевцов уверен-но взял в круг очередную фамилию. Не исключено, что они и в самом деле способны на объединение.

Со страниц фотоальбома на Шевцова смотрели доброжелательные и открытые лица, и трудно было кого-нибудь из них заподозрить в подлом обмане, коварстве или каком-то сговоре. Но врожденная осторожность, помноженная на житейский и деловой опыт, подсказывала ему, что может произойти все, что угодно, если в ситуацию втравлены большие деньги.

Фотографии освежили память, окунув его в недавнее прошлое, где он пусть ненамного, но был моложе, а следовательно, был немного другим. Добрее, что ли… Может, не столь цинич-ным. Но вместе с тем менялось не только его окружение, но и мир, в котором он существовал.

Фотоснимок на последней странице Семен Шевцов рассматривал особенно долго. На ней был запечатлен Гера Николаев, с которым он сошелся на последнем курсе университета. Поначалу, как и подавляющую часть молодежи, их объединял необременительный досуг с бутылкой портвейна и, конечно же, девушки, столь же падкие на веселье, как и они сами.

Еще двумя годами позже возникло решение организовать совместный бизнес. Занимались тем, что продавали вычислительную технику. Но кто бы тогда мог подумать, что ребячья затея, которая ставила себе задачу заработать на достойную жизнь и еще чтобы немного оставалось на хороший ужин в ресторане, вдруг перерастет в солидное предприятие! Уже через три года они считались состоятельными людьми и в компании таких же бизнесменов, как и они сами, любили вспоминать, что когда-то им не хватало на бутылку портвейна. В какой-то момент, едва ли не одновременно, решили начать собственное дело. Обычно такому решению предшествуют взаимные обиды и завышенные амбиции одного из партнеров. В их же ситуации было все совершенно иначе: просто они поняли, что выросли и способны единолично возглавлять бизнес и добиться неменьших успехов, чем если бы они были вдвоем.

Оба преуспели и не затерялись среди нарождающейся буржуазии, столь же бескомпромиссной и нацеленной на успех, как и они сами. Их отношения оставались дружескими, вот только той теплоты, какая присутствовала между ними в прежние годы, когда плавленый сырок делился поровну, уже не существовало.

Самое скверное, что люди склонны к метаморфозам в худшем смысле этого слова, а все потому, что психологически не готовы к большим деньгам, которые неожиданно сваливаются им на голову. От подобных изменений у многих просто сносит крышу.

Гера Николаев как раз был из их числа.

Подумав, Семен Валентинович уверенно вписал еще одну фамилию: уж лучше перестраховаться, чем впоследствии винить себя за недосмотр.

Положив альбом в стол, Шевцов поднял трубку и набрал номер.

– Вадим… Вот что, зайди ко мне. Тут я кое-что подготовил.

– Хорошо. Буду через пару минут.

Петляков зашел без стука, как было заведено между ними.

– Держи, – протянул Шевцов бумагу.

Взяв листок бумаги, Вадим внимательно прочитал.

– Годится… У меня в кармане еще один список… Дополненный. – Губы Петлякова слегка дрогнули в мягкой улыбке.

– И что в нем? – насторожился генеральный.

– Просто хотел посмотреть, насколько ваш список будет совпадать с моим дополненным.

– Ну и как?

– Совпадет почти полностью… За исключением вот этих имен. Хотите взглянуть?

– Покажи.

Вадим положил бумагу на стол. Шевцов нахмурился и, посмотрев на него, спросил:

– Ты действительно считаешь, что их нужно проверить?

– Да.

– Хм… Ну, если ты так считаешь, тогда проверяй.