Текст книги "Танго sforzando"

Глава 9. Ираида

13 апреля, 10–40

Санкт-Петербург

Стеша бесцельно бродила по пустой питерской квартире. В кухне тихо бормотал диктор, докладывал последние новости. Девушка не слушала.

Собственные мысли заставляли вздрагивать. Пару дней назад ее жизнь просчитывалась на несколько лет вперёд, и вот она стоит посреди чужой квартиры в чужом городе. Открывая все новые ощущения и двери.

Она захотела сама. А она справится?

Ведь она не сможет после этих слов, сказанных отцу, прийти и сказать, что ошиблась и своих сил не рассчитала.

Орлы выбрасывают орлят из гнезда, чтобы те научились летать. Но там, в каменистой темноте обрыва их ждет крепкое крыло отца. А что ждёт её?

Как назло начал болеть зуб.

Самое страшное, что может случиться с человеком, только что начавшим новую жизнь, ещё не сделавшим по ней ни одного шагу – это зубная боль.

Девушка зашла в ванную, посмотрела на своё измученное, страдальчески перекошенное лицо. Плеснула несколько капель ядовито-зелёного ополаскивателя в стаканчик, разбавила водой. Тщательно прополоскала рот. На языке стало холодно, но зуб болеть не перестал.

«Может быть, это от нервов?» – с надеждой подумала она, исследуя языком собственный рот.

Выйдя из ванной, вернулась на кухню, стала методично открывать ящики в поисках лекарств. Любое болеутоляющее её бы спасло от медленно нарастающей ноющей пытки.

В этом доме никто не болел – вот вывод, который она сделала. Баночка йода и пластырь. Теперь она поняла, что такое спартанские условия.

Перерыв все возможные ёмкости в кухонных шкафчиках, решила, что аптека – её единственное спасение.

Город она не знала, поэтому пришлось стучаться к соседке, словоохотливой Ираиде Семёновне.

Та долго не открывала дверь, Стеша нервно кусала щеку. Вот же странная штука: теперь у неё ныл локоть, подкашивались коленки и, кажется, дёргался глаз.

– Ираида Семеновна, это Стеша, соседка напротив, – крикнула в замочную скважину.

Шаги за дверью.

– Кто там? – донеслось, наконец.

Стеша закатила глаза к потолку, шумно выдохнула:

– Знакомая старшего лейтенанта Данилова, мы вчера с ним захо…

Дверь радушно распахнулась. Лучезарная улыбка вырвалась из полумрака коридора раньше старушки:

– Стешенька, – начала ворковать старушка. Заметив каменное выражение лица девушки, наспех одетую и не застегнутую куртку, всплеснула руками: – Что случилось? На тебе лица нет.

Девушка поморщилась, представив своё лицо, которого «нет».

– Ираида Семеновна, где ближайшая аптека здесь?

Пожилая дама понимающе закивала, спохватилась, соображая, как лучше объяснить. Тут её лицо просияло:

– Да, может, я тебе, как аптека сгожусь? Что тебе надо-то у фармацевтов?

Стеша с сомнением посмотрела на соседку, неуверенно мотнула головой:

– Обезболивающее надо. Зуб болит…

Ираида посмурнела:

– Так не самолечением надо заниматься, а к врачу идти. – Строго сообщила она. Стеша согласно кивнула и потупила взгляд. Ираида Семеновна сжалилась: – Ну, заходи, заходи, что-нибудь да придумаем. Я в том возрасте, когда запасами фармацевтического провианта смело могу питаться несколько дней.

Она распахнула дверь, впуская гостью.

– Проходи в зал, – радушно скомандовала, исчезая в закоулке за пуфом.

Стеша прошла в указанном направлении.

Квартира старушки оказалась зеркальной копией той, которую снимали Митя и Егор. Узкий коридор, небольшая, тесно заставленная мебелью гостиная, дверь в кухню напротив входа. Девушка прошла в гостиную, присела на край скрипучего кресла. Огляделась.

Пожелтевшие от времени обои в когда-то золотисто-коричневую полоску служили фоном причудливому интерьеру: четыре разномастных кресла у стены, высокий троноподобный стул сталинских времен, старинный комод, неплохо сохранившийся сервант в стиле модерн с большим зеркалом, в котором отражалось Стешино растерянное лицо.

Девушка пригладила волосы, надела вымученную улыбку: из коридора послышались суетливые шаги пожилой соседки и причитания:

– С этими пакетами всегда так, когда что-то срочно нужно, не сыскать, – а в следующее мгновение она уже появилась на пороге гостиной со стаканом воды в одной руке и жестяной упаковкой с таблетками – в другой. Стеша покосилась на название препарата, облегченно вздохнула.

– Спасибо! Вы меня спасли.

Старушка довольно улыбалась:

– Такое соседское дело. Егор с Митей мне никогда в помощи не отказывают… Ты снимай свой макинтош, у меня жарко, окна не открываю, ревматизма боюсь. Так-то я еще молодая бабушка, а ревматизм скрутит, так и сразу на меня все мои восемьдесят пять годков-то и навалятся, все до единого.

Стеша округлила глаза: модная стрижка, очки-половинки, неяркий маникюр, длинная, в пол, юбка светло-серого цвета, крепдешиновая блузка с бантом…

– Восемьдесят пять? Вы шутите! – безо всякой лести воскликнула она.

Ираида довольно ухмыльнулась, позвала в кухню – пить чай:

– Милый твой на дежурстве, все равно скучаешь, – заключила она и испытующе взглянула на девушку, заметив румянец и смущенную улыбку.

– Он не мой милый, – поправила соседку девушка. – Мы всего несколько дней как знакомы. Вы наверно обо мне невесть что нехорошее подумаете, но он меня очень выручил.

Ираида всплеснула руками, отмахнулась:

– Что там я нехорошее могу подумать. Егор – настоящий гусар, ничего, порочащего честь такой юной особы он не позволит. Я бы ему доверила собственную внучку, если бы она у меня была. Благородный и чрезвычайно порядочный молодой человек. – Она многозначительно вздохнула, добавив: – Сейчас такие не в моде.

Стеша решила сменить тему:

– Вы одна живете? Не сложно?

Ираида шла, суетливо выставив вперёд покатые плечи.

– Крайне редко, но бывает, – уклончиво отозвалась она, заходя в крохотную кухоньку. В отличие от всей остальной квартиры обставленную минималистично и современно. – Но за мной приглядывает весь морской корпус, – она лукаво подмигнула Стеше. – Сосед мой, Фёдор Петрович – преподаватель Академии, сам живет у супруги, а эту квартирку сдаёт курсантам семейным или слушателям. Ну, как сдает – они квартплату вносят, да и всё. Хороший мужчина, Федор Петрович, не жадный, – она пододвинула к Стеше вазочку с печеньем, включила чайник. – К Мите привыкла уже, они с Маргаритой уже два года тут живут. В этом году вторую комнату Егор занял. Очень положительный молодой человек, – она доверительно устроилась напротив, наблюдая за гостьей. – А вы как давно знакомы?

Стеша смутилась. Торопливо пригладила волосы, спрятала под ладонями порозовевшие щеки:

– Несколько дней. Случайное знакомство. И, вероятно, вы сильно преувеличиваете, думая, что мы – пара. В ближайшее время я подберу себе работу и смогу съехать.

Старушка заинтересованно смотрела на неё. Пожилой возраст и годы не отразились во взгляде Ираиды. Молодой, цепкий, с лукавой хитринкой – он мог бы принадлежать молодой женщине. Услышав о планах девушки, прищурилась:

– Специальность-то у тебя какая? Кем работать собираешься?

– Заканчиваю юракадемию. Защита диплома осталась и ГОСы, – Стеша настороженно сжалась, опасаясь продолжения опроса.

Вместо этого Ираида Семеновна всплеснула руками:

– Это ж подарок судьбы! – Она подхватилась, суетливо направляясь в коридор. Появилась снова через минуту с мобильным телефоном в руке.

Выключив начавший уже шуметь чайник, нашла в списке контактов нужный номер, набрала.

– Света, это Ираида, – деловито представилась она. – Ты мне на днях рассказывала свою проблему, я имею возможность её решить, – многозначительное молчание. – Напротив меня сидит без пяти минут дипломированный юрист, выпускница московской академии. Ищет работу. Срочно, – Ираида подмигнула девушке. – Это я понимаю, конечно… Завтра утром у тебя, я все поняла. Все расскажу.

Нажав кнопку отбоя, серьезно посмотрела на девушку.

– Это моя подруга. Светлана Гончар, директор гимназии. Неделю назад у нее учитель права попала в больницу. Ребятам сдавать ЕГЭ. Многим право нужно на профильном уровне. Света ищет специалиста. Пойдешь? Зарплата небольшая, но ты пока одна, много ли тебе надо. И находится здесь рядом. Минут семь пешочком.

– У меня же нет педагогического образования. Там какие-то квалификационные требования нужно соблюсти, – неуверенно сообщила Стеша. Ираида отмахнулась:

– Значит. Есть другой вариант.

Стеша, не долго думая, согласилась.

* * *

Горан наблюдал за квартирой. Методично отслеживая передвижения старухи. Сейф сейчас пуст – он опустошил его 17 марта текущего года. Отсутствие полиции говорило о том, что хозяйка антикварной броши не хватилась. Значит, своё богатство перебирает не часто. Месяц уже, считай, прошёл.

Но где она может хранить такую вещицу как Императорская Мушка?

Ещё один сейф?

Ячейки в банке она не имеет, проверено.

Передать на хранение кому-то – Горан сомневался в этом, прекрасно зная характер этих коллекционеров. Они ведь никому не верят.

Горан почти не выходил из дома.

Сегодня, проснувшись вместе со старухой, уныло следил за тем, как она заваривала себе чай на кухне, наверняка травяной. Он почему-то думал, что именно травяной, пряный, непременно с мятой. Потом, шаркая тапками, хозяйка прошла в ванную. Он уже знал – эта процедура надолго, за это время он успеет выпить кофе и даже сбегать в ближайший магазин за отвратительными на вид и на вкус сосисками.

Сладкий кофе скрашивал тоску, рассеивал низкие, сине-свинцовые тучи, дарил короткую возможность дышать.

Было чуть больше девяти, когда привычный график старухи оказался чем-то нарушен. Горан напрягся, включил запись.

Хозяйка торопливо прошаркала в коридор, притаилась у входной двери. Сердце мужчины забилось быстрее. Окно кухни давало прекрасный обзор входной двери. Он видел, как старуха прислушалась, потом, будто спохватившись…распахнула дверь.

В образовавшийся просвет Горан с трудом различил светло-голубую парку, яркий, малиново-оранжевый шарф, темные волосы. К старухе пришла молодая женщина. По всей видимости, брюнетка.

Он активировал зум.

Старуха отошла в сторону, впуская к удивлению наблюдателя, гостью внутрь.

На какое-то время вошедшая пропала из поля зрения Горана и появилась в гостиной. Через неплотно задернутые шторы он видел, как она присела на край кресла, неуверенно оглянулась. Старуха между тем суетилась около кухонных шкафчиков, перебирала коробки в комоде, шелестела полиэтиленовыми пакетами. Горан пригляделся: лекарства.

Выходит, девушке обратилась за помощью. И старуха, осторожная и неприветливая, не только отворила ей дверь, но и впустила в квартиру. И – неслыханная вещь – оставила одну в комнате на почти пять минут. Выходит, знает давно? Абсолютно доверяет?

Мужчина хищно уставился на бледное лицо незнакомки. Чёрные волосы темнее воронова крыла, алебастровая кожа, чуть тронутая румянцем. Выдержанные движения. В ней не было ничего лишнего, наигранного. Её хотелось опекать.

Это «подкупило» старуху? И есть что-то ещё?

Хозяйка квартиры зашла в гостиную, протянула гостье стакан воды и лекарство.

Горан напрягся: от того, что будет дальше, многое зависело.

Старуха что-то сказала. Девушка улыбнулась, сбросила с плеч куртку. И вместе с хозяйкой прошла на кухню.

Горан присвистнул, сделал несколько фото черноволосой незнакомки.

– Что ж за птица ты, скажи мне? – спросил в пустоту.

Глава 10. Мушка

«Моя возлюбленная душка женушка!

Сердечное спасибо за милое письмо, которое ты вручила моему посланному – я прочел его перед сном.

Какой это был ужас – расставаться с тобою и с дорогими детьми, хотя я и знал, что это ненадолго. Первую ночь я спал плохо, потому что паровозы грубо дергали поезд на каждой станции. На следующий день я прибыл сюда в 5 ч. 30 м., шел сильный дождь и было холодно. Николаша* встретил меня на станции Барановичи, а затем нас отвели в прелестный лес по соседству, недалеко (пять минут ходьбы) от его собственного поезда. Сосновый бор сильно напоминает лес в Спале, грунт песчаный и ничуть не сырой.

По прибытии в Ставку я отправился в большую деревянную церковь железнодорожной бригады, на краткий благодарственный молебен, отслуженный Шавельским. Здесь я видел Петюшу**, Кирилла*** и весь Николашин штаб. Кое-кто из этих господ обедал со мною, а вечером мне был сделан длинный и интересный доклад – Янушкевичем****, в их поезде, где, как я и предвидел, жара была страшная.

Я подумал о тебе – какое счастье, что тебя здесь нет!»[9]9
  Из письма Императора Николая 2. 22 сентября 1914 года, Ставка, Новый императорский поезд (Переписка Николая и Александры / М.: Захаров, 2013)


[Закрыть]

* * *

13 апреля, 10–38 утра,

офис директора юридического агентства «Консул»

Санкт-Петербург

Когда за иностранцем закрылись плотные двери, и директор агентства остался один, в переговорную проскользнула помощница, Светлана. Девушка из разряда серых мышек, без которых работа любого офиса встанет прочно и надолго.

– Филипп Иванович, – тихо сообщила она, уткнувшись в папку с бумагами, – заходил Салтыков, у него проблема с Борисом Ртищевым. Тот отказывается от подписания договора в прежней редакции, просит пересмотреть условия перехода риска случайной гибели груза. Ссылается на сезон тайфунов и расходы по страховке…

Директор слушал вполуха. Его интересовал этот англичанин. И информация, которую он ждал. Если бы Светлана сообщила ему о звонке Драгана Алексича, то он бы реагировал куда более активно. А сейчас Филипп Иванович скучал.

– Что Садовников говорит? – Садовников – это его зам.

– Василь Игнатьевич еще не вернулся из прокуратуры.

– Доложи, как вернётся, – директор задумчиво встал, – и передай бумаги по Ртищеву. Салтыкова гони к чертовой матери, – он хмуро уставился за окно. – Не может решить вопрос с клиентом, пусть артачит в горконсультации, бабушек обслуживает…

Он тихо матюгнулся и вышел из переговорной, оставив помощницу в недоумении.

Драган появился после пяти. Когда Филипп Иванович на нервах едва не уволил Садовникова, Свету и старшего юрисконсульта Бабичеву, толковую тётку, кстати говоря, и ему было неловко перед ней – она к закидонам Ртищева вообще не была причастна, дело получила за полчаса до встречи с директором.

При появлении Драгана, высокого полноватого серба с рыжей бородой в стиле Льва Николаевича и размашистой походкой. Приметный мужик, конечно.

– Что скажешь, дорогой, – воскликнул Филипп Иванович радушно, запирая дверь за долгожданным гостем. Серб поклонился – была у него такая манерная привычка – присел в широкое кожаное кресло напротив директорского стола. Вальяжно закинул ногу на ногу, выставив начищенные до зеркального блеска ботинки пятидесятого размера.

Филипп Иванович устроился напротив. Их разделял низкий журнальный столик и две чашки крепкого чая.

– Информация противоречивая, – проговорил Драган. – Есть несколько писем, свидетельствующих о возможном подарке. Но идет ли речь именно о «Мушке» – вопрос без ответа. Известно, что Николя встретил свою будущую супругу в 1884-м, когда она прибыла в Россию, чтобы присутствовать на свадьбе своей сестры, Великой княгини Елизаветы Фёдоровны, и Великого князя Сергея Александровича. Однако о серьёзном увлечении будущего императора можно говорить лишь после их второй встречи в 1889-м году. Тогда, это известно доподлинно, Николай просил разрешения на брак.

– И получил отказ, Аликс Гессенская была лютеранка и православие принимать не желала даже по настоянию сестры, – перебил гостя Филипп Иванович, посмотрел жалобно: – Милый мой, я это все знаю не хуже вас. Это же прописные истины. Любой справочник об этом сообщит…

Драган иронично хмыкнул, но намек принял без обиды:

– Аликс бывала в России ещё несколько раз, но вот встретиться им не позволяли. И вот в этот период я и отношу события, о которых вы меня спрашивали. Есть несколько писем Елизаветы Федоровны, активно поощрявшей этот роман, от 1892-го года. В одном из них она сожалеет о несостоявшейся встрече Николая и сестры и упоминает о некоем залоге его чувств. Фрейлина императрицы – некую драгоценную мушку. А в письме с фронта Николай, уже будучи Государем, напоминает о заветных словах, хранимых «нашей храброй защитницей».

Филипп Иванович задумался:

– Значит все-таки тайные слова. Но почему муха? – он пожал плечами, явно недоумевая. – Это ведь так… двусмысленно. Разве нет?

Драган снисходительно улыбнулся в усы.

– Вы имеете связь мухи и этого нелепого прозвища, которым наградили императрицу, «Гессенская муха»?

Филипп Иванович кивнул.

– Всё объясняют стереотипы, мой друг, – Драган многозначительно кивнул. – Египетская культура на рубеже 19-го и 20-го веков была чрезвычайно популярна. В моде были броши в виде стрекоз и скарабеев, браслеты, кулоны, серьги в виде мух. Не забывайте о полуторагодовом отсутствии Николая, когда, желая избавить его от навязчивых мыслей о женитьбе на принцессе Дармштадской, Александр III отправил его в путешествие. Бывал Цесаревич и в Египте, – Драган задумчиво крутил чашку чая на блюдце. – Муха – довольно противоречивый образ. В Христианстве – символ болезней и мора, а вот в Египте была награда Золотая муха. Подвески в форме мух находили в гробницах вельмож, как мужского пола, так и женского. Это уже в период Нового царства, во времена нападения гиксосов.

Филипп Иванович потер лоб:

– То есть вы всерьез думаете, что Николай мог использовать образ мухи в подарке возлюбленной?

– Мода, знаете ли, – Драган повел широкими плечами. – Откуда он мог знать, что, став императрицей, его супруга получит прозвище «Гессенская муха». Украшение, о котором вы говорите, участвовало в выставке наследия Дома Романовых. Его подлинность проверяли эксперты. Сомнений быть не может. А вот в том, что они пропустили тайник, я сильно сомневаюсь.

– Но в письме Николая речь идет именно о тайнике. Другого значения его слов не может быть. Перстень исследован. Никаких надписей или знаков на нем не обнаружено. Остается тайник под изумрудом.

Драган согласно кивнул.

– 19 век отличается любовью к такого рода безделушкам…

– Безделушкам, – отозвался иронично директор юрагенства. – Неизвестное послание последнего русского императора существенно повышает стоимость этой «безделушки»… На сколько, кстати?

Искусствовед склонил голову на плечо, посмотрел на хозяина кабинета с интересом: реакция, словно он примерялся к покупке, со стороны давнего товарища, его позабавила.

– Многократно. Если само кольцо, учитывая чистоту изумруда, работу знаменитого мастера и конфигурацию, что оно может трансформироваться в брошь, может стоить порядка трех миллионов рублей, то с таким тайником она может стоить… до полутора миллионов… евро.

Филипп Иванович шумно сглотнул. Драган выразительно посмотрел на юриста:

– И уверяю вас, есть люди, готовые заплатить эти деньги.

Их взгляды встретились. Настороженное понимание, невысказанные опасения.

Глава 11. Незнакомка

Когда Стеша вышла из квартиры Ираиды, дело близилось к десяти утра. Сообразив, что единственной пачкой пельменей они вчера пообедали, и что холодильник после ужина был по-спартански пуст, девушка направилась в магазин.

Руку грела записка от Ираиды с координатами своей давней знакомой, дочери соседки с шестого этажа. Завтра, в 9 её ждут в ближайшем лицее. Учитель в школе – почему бы и нет. Правда, нет на руках диплома и конец года, но, на сколько Стеша поняла там какая-то форс-мажорная ситуация и пойти всё равно стоит.

Выскочив на улицу, вдохнула терпкий сырой воздух. Питерское небо, сонно-серое и меланхоличное, осыпалось мелкой изморосью. Волосы мгновенно впитали влагу, потяжелели. Стеша улыбнулась от ощущения, будто за плечами у неё стали расти крылья.

Низкорослый мужчина, складный, с широкими плечами и тяжелой спортивной фигурой, отделился от стены, на отдалении следуя за девушкой.

Проследовал за ней до супермаркета.

Осторожно, не приближаясь больше чем на пять или шесть метров, наблюдал, как она выбирает продукты: кирпичик твёрдого сыра, молоко, две пачки макарон, зелень. Набор не молодой девушки, а рачительной хозяйки. Подумав, вернулась к стеллажам с крупами, взяла пачку гречки, а в отделе консервации – тушеную фасоль и кабачковую икру. На кассе расплатилась наличными.

Горан занял очередь у соседней стойки, взял пачку сигарет, затормозил у ларька с цветами, ожидая, пока девушка пополняла баланс телефона. Потом последовал за незнакомкой на отдалении.

Она шла медленно, в сторону дома. Не разглядывала витрины, не останавливалась у исторических табличек с надписями. Просто шла, явно не торопясь никуда. У магазина сувениров присела на скамейку, достала мобильный. Горан остановился за колонной, отстраненно закурил, разглядывая винтажно оформленную витрину. Незнакомка повертела в руках телефон, обдумывая что-то. На губах играла мягкая улыбка. Бледная кожа едва подернулась румянцем. Набрала сообщение, отправила.

Собралась подниматься, уже подхватила пакет с продуктами, когда телефон пронзительно трынькнул, сообщая о принятом сообщении. Горан почувствовал, как замерло его сердце от её блуждающей улыбки, легкой, неуловимой и торжествующей одновременно. Невольно посмотрел на пасмурное небо, вдруг это магия – всего лишь выглянувший солнечный луч. Но нет.

Она быстро набрала что-то в ответ, наблюдала за экраном, уже не убирая телефон в карман. Но вместо следующего смс, раздался бодрый ритм Кумпарситы.

– Алло, привет, – ответила, улыбаясь. – Да, так удобнее. Нормально, гуляю по проспекту. Сейчас домой пойду, – выслушала ответ, около глаз пролегли лучики. – Нет, не скучала, все утро была у Ираиды, она тебя сильно хвалила. Определенно, у неё на тебя планы.

Горан пристроился за фальшколонной. Закурил и, отвернувшись, прислушивался к её голосу, надеясь уловить нечто важное, ускользающее в полутонах. Незнакомка медленно направилась в сторону дома, унося с собой обрывки разговора.

Он смотрел в след, пытаясь понять, уловить связь: брюнетка стремительно вошла в контакт со старухой, грубо, рискованно, но профессионально.

Он верил, что ничего не случается просто так.

Догнал девушку, когда та уже дернула ручку двери в подъезд. Подскочил с телефоном у уха, изображая торопливую суету и невозможность доставать ключи. Незнакомка придержала дверь, пропустив его вперёд.

– Все, понял, дорогой, уже на подходе, открывай, – лучезарно улыбнулся он в пустоту спящего режима и сделал вид, что нажал кнопку отбоя. Обернулся к девушке, помог войти. – Простите, подрезал вас прямо на входе.

– Ничего страшного, – светло-синие глаза смотрели прямо, разглядывая его без любопытства, скорее из вежливости.

– Не замечал вас раньше, – Горан пошел ва-банк.

– А я вчера только и приехала, – незнакомка прошла мимо него, поднимаясь по лестнице. Горан догнал ее.

– Позвольте мне вам помочь с сумкой, – он по-джентельменски ловко перехватил пакет. Девушка нахмурилась. Глаза наполнились бирюзовой темнотой. Мужчина примирительно пожал плечами: – Я просто так по-хамски подвинул вас. Неловко, право.

– Вы, кажется, торопились… – Девушка удивленно изогнула бровь. Ни тени улыбки. Пас с грубой лестью отбит. Горан почувствовал, что теряет контроль над ситуацией.

– Вы так молоды, наверно, в Питер приехали поступать?

– Не угадали, уже работать.

Горан широко улыбнулся:

– Тогда будем видеться довольно часто, я здесь квартиру снимаю, – уклончиво махнул на верхние этажи. Они дошли до лестничной площадки на третьем этаже. Девушка остановилась около деревянной двери.

– Я пришла, позвольте забрать свою сумку, – подчеркнуто вежливо попросила она, протягивая руку за пакетом.

Горан перевел дыхание: она, эта девушка, соседка старухи. Она видит ее каждый день. Она впускает ее в свое квартиру. Она ближе к Мушке на сто шагов, чем он, Горан.

Он с интересом и опаской посмотрел на незнакомку:

– Могу ли я узнать ваше имя?

– Вряд ли оно вам понадобится, – девушка явно не была расположена к знакомству.

– И все-таки, по-соседски, может, придется обратиться к вам за луковицей или щепоткой соли.

– По-соседски я луковицей и солью делюсь без объявления имени, – потеряв терпение, девушка забрала пакет из рук навязчивого брюнета.

Мужчина поспешно откланялся, поднялся несколькими пролетами выше, дождался, когда захлопнется дверь за его новой знакомой. Тихо спустился. стараясь не шуметь, вышел из подъезда.

– Что, герой-любовник, свиданьице не удалось? – Лопата издевался, упиваясь его растерянным видом.

– Она не просто так появилась около старухи, – констатировал Горан. – Включай в наблюдение. Нужно понять, на кого она работает.

Лопата шумно отхлебнул из баночки с энергетиком:

– Может, ни кем? С чего ты вообще к ней прицепился?

Горан не ответил. Как объяснить этому щенку с рыжей нечесаной бородой то, что говорил ему опыт и уверенность, что ничего просто так не бывает.

Он прошел в комнату, уселся в кресло напротив окна: старуха мирно смотрела телешоу и вязала очередную салфетку.