Текст книги "Темные тени нехорошей квартиры"

Глава 15

Семен с Валерием тащили к выходу по две клетчатых сумки, когда в квартиру вошли Сергей и Слава.

– Добрый всем день, – сказал Земцов, глядя на родственников Валентины. – Это называется: если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к ней. Я пришел, господа Сидоровы, после неоднократных попыток встретиться с вами на своей территории. Получена экспертиза, ваша мать и бабушка убита, отравлена сильным ядом. Нам с вами нужно обсудить столько вопросов, включая теперь и выдачу тела для погребения. Все ваши телефоны заблокированы, домашние не отвечают, вот эта помощница покойной Валентины Николаевны – Зинаида Печкина – убеждала нас в том, что вы за рубежом. А на самом деле вы вывозите вещи из опечатанной комнаты.

– Она что, не наша? – грубо спросил Валерий. – С какой стати вы вообще ее опечатывали, если у бабушки есть наследники.

– Вы – еще не наследники, – мягко улыбнулся Сергей, потрогав носком ботинка одну из сумок. – Вы, извините за прямолинейность, подозреваемые. И останетесь таковыми, пока не будет найден убийца. Понимаю, вы могли быть за рубежом, вам хочется что-то вывезти из этой квартиры… Но очень странно, что вас совершенно не интересует факт убийства близкого человека. И вы не стремитесь помочь следствию найти убийцу.

– Вот вы и подставились, – вдруг негромко произнес высокий женский голос. Все, включая Сидоровых, с удивлением посмотрели на Нину Георгиевну, чистенькую, седенькую, невинную и совершенно спокойную.

– Что вы этим хотите сказать, Нина Георгиевна? – уточнил Сергей.

– Разве не ясно? Они скрывались от следствия, а сейчас решили похватать все награбленное и скрыться.

– Черт! – воскликнул Валерий. – Она больная. Точно помешанная. Какое награбленное? У кого?

– У нас хотя бы. Мы ей платили каждый месяц просто так. Она нас шантажировала со своими подельниками. С участковым и Зинкой.

– Ну, что ж, – заключил Земцов. – Поступило заявление, которое мы должны проверить, поскольку оно может пролить свет на убийство. Прошу открыть сумки.

– И не подумаем, – быстро произнес Семен, лицо его стало почти белым.

– Придется, – подмигнул ему Слава. – Сейчас наша группа вернет то, что вы уже вынесли, и мы посмотрим. Это ведь могут быть наркотики, не так ли? Книги, тетради, альбомы с семейными фотографиями так спешно не вывозят, нарушая постановление следствия.

Лара стояла у двери своей комнаты, чувствуя, что у нее от удивления приоткрылся рот. Это какой-то триллер, или родственники Валентины – сумасшедшие. Почему они так странно себя ведут на самом деле? Но что там в сумках? В квартиру уже заходили те же люди в форме дворников, ставили вынесенные сумки, возвращались за другими. Им помогали оперативники. Прихожая была заставлена полностью.

– Лариса Корнилова, – обратился к ней Земцов. – Вы можете пробраться к выходу на площадку, позвонить к соседям и сказать, что следователь Земцов просит их зайти сюда? Нам нужны нейтральные понятые, не из вашей квартиры.

Лара кивнула, подобрала длинные полы халата и протиснулась на площадку. Привела двух соседей: девушку лет восемнадцати и старика с палкой. У девушки от любопытства глаза были размером с блюдца. Отец и сын Сидоровы стояли, безучастно глядя в пол.

– О! – воскликнул Земцов, расстегнув молнию на одной сумке. – Сережа, посмотри, а ты говорил, книги… Наличные. Пятитысячные купюры. Причем вот достаю с самого дна – они же. Не «кукла».

– Ты меня с кем-то путаешь, – возразил Сергей. – Наверное, с Ларой. Я в таких случаях, когда фура и все такое, – никогда не говорю, что книги. А в этой сумке – еще интереснее, Слава. Тут валюта. Правда, сверху пачки чистой бумаги. Много. Кто-то из них труды собирался писать. Мы попали. Теперь придется бабки считать, составлять протокол, держать понятых и соседей.

– Это бабушкины деньги, наши сбережения, вы не имеете права… – срывающимся голосом пискнул Валерий.

– О конфискации речь не идет, – пожал плечами Слава. – У нас вообще отдел по расследованию убийств. Такая сумма могла быть мотивом, вот что для нас важно. Да, деньги будут пересчитаны, мы вернем затем их в комнату, и она будет опечатана уже серьезно. Вам придется подождать конца расследования, ну и, конечно, объяснить их происхождение.

– Я же вам сказала: она нас грабила, – тоненько вякнула Нина Георгиевна.

– Она собирала с жильцов тысяч десять в месяц, – объяснила Лара.

– Если это ваши деньги, – заметил Сергей, – то вы живете тут лет сто. Здесь много миллионов, прикиньте, пожалуйста.

– Мы продали машину, одну квартиру… – голос Семена звучал не очень уверенно.

– И больше вам негде было деньги держать, – кивнул Слава. – Не беспокойтесь, мы постараемся разобраться. В таких простых делах, как продажа квартиры и машины, нет сложностей. Ребята, начинайте считать. Все пересчитанное возвращайте в сумку, из которой это взяли, потом несите в комнату погибшей.

В комнате Валентины их как раз и ждал наибольший сюрприз. На полу лежали обрывки обоев, фанера, хлопья штукатурки. В одной из стен была дверь, а за ней оказалась другая комната. В ней деньги, конечно, и хранились. Прямо в этих сумках. Больше негде. Комната Валентины была тесно заставлена старой мебелью.

– Вторая комната тоже принадлежала вашей матери? – спросил у Семена Земцов.

– Нет, просто ее хозяйка живет в другом месте, мама решила пока… Она, наверное, с ней договорилась… Я не в курсе.

– Ни с кем она не договаривалась, – прояснила ситуацию Нина Георгиевна. – Лидия Васильевна Смирнова, пианистка, просто исчезла! Нет у нее никакого другого места жительства. Она бы нам сказала. Можете у Толи спросить. Он тут с детства живет. Только жениться уходил. Валька с участковым запрещали нам об этом говорить. Угрожали. А у Лиды родственники в другом городе есть, не знаю, в каком. И она вообще не болела. Уезжать тоже не собиралась. Но мы не знали, что они комнаты соединили. И такие деньжищи там держат.

– Деньжищи – это одно, – спокойно сказал Сергей. – Они есть сейчас у самых непонятных людей. А вот то, что вы не заявили о пропаже человека, – это как объяснить? Чем таким страшным вам угрожали?

– Есть чем, – с непроницаемым лицом ответила Нина Георгиевна. – Тем более, Валька сообщила, что Лиду ищут.

Глава 16

Люди Земцова считали деньги, складывали их обратно в сумки и вносили цифры в протокол. Понятые стояли у стены и хлопали глазами. Наследники Валентины сидели у стола, курили и хмуро следили за руками тех, кто считал. Дверь в комнату была открыта, все жильцы наблюдали за происходящим из коридора, как из зрительного зала театра. Поэтому никто не заметил, как в прихожую вошла Марина со своим бывшим мужем Петром Романовым. Оглянулись на них, только когда Марина ахнула, а Петр смачно произнес: «Опаньки! Это называется: попали в квартиру, где деньги лежат!» Сергей подошел к Марине, поздоровался, улыбнулся ее мужу.

– Рад знакомству. Сцена действительно впечатляет. Для полноты картины не хватало только Романова. Я так понимаю, Марина, он и явился.

– Не понял, – насторожился Петр. – Кто вы и откуда меня знаете?

– Сергей Кольцов, частный детектив. Интересуюсь расследованием убийства соседки вашей жены. Я ведь правильно понял: вы бывший муж Марины?

– Да, – ответила та. – Это он и есть. Он тебя не знает, Петя, ты какой-то стал пугливый. Я просто рассказала Сереже, что не поменяла свою фамилию на твою.

– Да, я вас приветствовал исключительно как возможного представителя династии.

– Не могу сказать, что я польщен, – без улыбки ответил Петр. – Марина, ты всем своим новым приятелям обо мне рассказываешь?

– Через одного, – небрежно кивнула Марина. – Сережа, не обращай внимания. Петя очень подозрительный. Кроме того, у него стресс. Он только что от меня узнал, что Валентина умерла. Он к ней приехал вообще-то. Мы встретились во дворе. У нее есть, ну, были всякие знакомые нотариусы, он хотел быстро оформить генеральную доверенность на себя на переустройство моей квартиры. Он ее уже два года переустраивает. Теперь решил какие-то перекрытия опять переносить, а у меня нет времени с ним ездить по нотариусам. А к Вальке они на дом ходили.

– Наш прокол, – произнес Сергей. – Да… Нотариус. Мы же не знаем, оставила ли она завещание.

– А если узнаете, на кого оставила, то это и будет у вас убийца, да? – хохотнул Петр.

– Ну, бывает и так, – ответил Сергей. – Но далеко не всегда.

– А что здесь происходит, можно спросить? Откуда такая куча денег? Если это Валентинины, то почему их считают менты, пардон, полицейские? В присутствии, я так понял, понятых? Я ничего не пропустил? Нет закона, по которому наследство умершего человека полиция отбирает. Вроде тут родственники находятся.

– Лично я не слышал про такой закон. Скорее всего, его нет. Я вообще – частный наблюдатель, если вы не поняли. Деньги считает следствие, чтобы оставить их на месте, с которого их хотели увезти родственники.

– А они не имели права?

– По завершении следствия имеют. Пока это не деньги. Это возможный мотив убийства. И хранились они в чужой, как выяснилось, комнате.

– Да, я вижу, что Валька влезла в комнату Лиды, которая пропала, – сказала Марина.

– Вам что-то известно, Марина, об исчезновении этой соседки?

– Просто однажды она не пришла домой. И все.

– И вы ее не искали?

– Валентина говорила, что ищет. Вроде заявление куда-то писала. Врала, наверное. Чего там писать, если Колька Нискин у нее торчал каждый день. Я в такие дела не лезу.

– А соображения какие-то есть?

– Ну, теперь понятно, что они просто выжидали. Если Лида точно пропала, то Валька, наверное, прибрала к рукам ее комнату.

– Возможно. Если успела. Смерть Валентины была внезапной.

– Так. Поболтали мы мило, – решительно сказал Петр. – Но нам надо решить вопрос, Марина. Поехали ко мне в офис, я из машины позвоню, туда приедет нотариус. Я для тебя стараюсь вообще-то. Сейчас без разрешения собственника ничего нельзя. А тебя ловить по каждому поводу и упрашивать у меня нет возможности. И надо успеть до Нового года. Потом никого не поймаешь.

– Ладно, поехали, – согласилась Марина. – Тут все равно такой бардак: ни поесть, ни помыться. Пока, Сережа.

– Пока. Повезло вам с мужем. Заботливый.

– Повезло с бывшим мужем, – рассмеялась Марина. – Мужем Петя-то как раз был так себе. Сейчас он действительно старается. Хочет, чтобы я была довольна разводом.

– Это ценно, – прочувствованно произнес Сергей, и Петр быстро повел за руку Марину к выходу.

– Слушай, – сказал он ей на площадке. – У тебя с головой все в порядке? Ты что обо мне болтала этому сыщику?

– Я что-то плохое сказала? – удивилась Марина. – Наоборот, тебя похвалила. Он же ответил, что это ценно.

– Плохое! – резко ответил Петр. – Очень советую тебе рот по моему поводу не открывать.

– Да что ты говоришь! Прям страшно стало. Я тебе, Петя, вроде живая нужна. Ты по доверенности не только перекрытия в моей квартире будешь ломать, ты по ней деньги с моих счетов выведешь. И об этом я тоже сказала Сереже. Он парень добрый, не навредит.

– Какая ж ты паскудная баба.

– Я? Не поняла претензий. Я не сделала чего-то, что ты просил? Хоть раз? Это ты неблагодарный. Я очень хорошо о тебе отзываюсь. Но раз ты этого не ценишь, скажу тебе кое-что. Ритку я твою видела в парикмахерской. Она похожа… – Марина внимательно посмотрела на мужа. – Она похожа на тебя, переодетого в платье. Просто ужас! Она – женщина?

Петр минуту помолчал. Когда заговорил, у него было такое выражение глаз… Марина видела их смеющимися, жаждущими, пьяными, злыми. Но никогда не видела такими мрачно-жестокими.

– Слушай, – прошипел он. – Не зарывайся. Ты слишком поверила, что нужна мне. Это не так. Все проблемы решаемы.

На мгновение Марину обдало холодом страха. Она вдруг ясно поняла, что для человека, которого она так близко вроде знала, – убийство тоже решаемая проблема. И он ей угрожает. Но медлила она совсем недолго. Она выдернула свою руку, которую он продолжал крепко держать за локоть, и повернулась к нему запылавшим от ярости лицом.

– А пошел ты, Романов, со своим нотариусом, перепланировкой и доверенностью. Крутись сам. Тебе это нужнее. Я домой пошла. Устала после работы. Я же не ворую, как ты. – Она посмотрела, как застыли его скулы, как он открывает сведенный злобой рот, и вдруг улыбнулась. – Давай, ори! Пугай, что ты крутой. Обстановка располагает. Полная квартира полиции. И мой друг – частный детектив. И вообще: что это ты поехал сюда без звонка мне, сразу к Вальке? А если бы я не приехала, кто бы тебе доверенность подписывал? В том случае, если бы Валька, конечно, была жива? А? Может, у тебя другие дела тут были? И не с Валькой? Ты, случайно, не узнал, что она умерла, а родственники деньги именно сейчас вывозят? Мне твои дела безразличны, ты это знаешь, просто пару раз видела, как вы с ней шептались. Покедова, муж, который объелся груш!

Марина быстро вернулась к двери, открыла ее и сразу захлопнула за собой.

Глава 17

Настя выскользнула из его рук. Сергей проснулся, чтобы в очередной раз удивиться тому, что ему продолжает сниться собственная жена по ночам, и он всякий раз пытается ее удержать, а она то тает, то уплывает. Вот сейчас она выскользнула, как русалка. Забавно, он ведь на самом деле обнимал ее во сне, а она тихонько, гибко освобождалась из его объятий. Прямо как шпионка в голливудских фильмах.

– Вот куда ты рвешься? – укоризненно спросил Сергей.

– Я думала, ты спишь. Ты часто душишь меня во сне. Нет, мне это приятно. Просто нужно сбегать в магазин. Скоро Олежка проснется. У нас нет молока.

– Купи мандаринов, – зевнул Сергей.

– Я и собиралась.

– Нет, не нам. Отдельно. Два килограмма. Не трудно? Мне нужно навестить в больнице одного раненого кренделя.

– Что за крендель?

– Участковый, который крутился в той самой «нехорошей» квартире, где чудеса, где леший бродит… Голову ему проломили.

– Да ты что! И вы знаете, кто это сделал?

– Откуда. Получил боевое задание от Земцова – что-нибудь выудить из этой пробитой, но заштопанной головы. А там и по целости ловить было нечего… Сложное дело.

– Знаешь, – всегда ясное лицо Насти стало хмурым. – Ситуация с головой иногда в таких случаях меняется в неожиданную сторону. Например, появляются паранормальные способности, образное видение и так далее. Очень интересное задание.

– Ты меня обнадежила. Осталось соответствовать полету обновленного Колиного интеллекта.

– А вообще жалко его. Новый год. Я ему куплю маленькую елочку, искусственную, с игрушками. Они бывают очень красивыми.

– Давай, – вздохнул Сергей. – Порадуем хоть его. Что подарить родному ребенку – это второй вопрос.

Настя повела себя странно. Она нерешительно постояла у кровати, потом вернулась к Сергею, прилегла рядом, нежно провела рукой по его лицу. Он обнял ее машинально и что-то опасное увидел в ее взгляде. Она всегда так красиво и виновато смотрит, когда вступает в заговор с сыном против него, Сергея.

– Какая-то свинья мне сейчас будет подложена, нет?

– Ты ошибся. Совсем немножко. Не свинья. Олежек хочет, чтобы мы ему на Новый год подарили собаку.

– Что??? Почему он не хочет слона или бегемота? Почему не хочет, чтобы я прыгнул с крыши нашего дома на крышу соседнего? Ты ему объяснила, что это невозможно?

– Я так не считаю, – кротко, виновато, но непримиримо сказала Настя. – Ребенку полезно общение с верным другом. И потом: я пока дома, мы бы справились…

– Боже мой! – схватился за голову Сергей. – Мне все говорили, что ты странная. Я не сомневался, что ты родишь странного ребенка, вы оба только тем занимаетесь, что пытаетесь окончательно отравить мне жизнь…

– Ты выступил? – улыбнулась Настя.

– Да, – притянул он ее к себе. – Он хочет ирландского волкодава или дикую собаку Динго?

– Олежка пока не знает. Он правильно говорит: «Я хочу, чтоб мы с ней влюбились». Но маленькую он не хочет на самом деле. Он не верит, что это собаки. Говорит, это такие кролики.

– Кстати, а чем плохи кролики?

– Они всем хороши, – сказала Настя. – Просто Олежек хочет собаку.

– Вот денек начинается. – Сергей поднялся, посмотрел в окно. – На улице дождь в конце декабря. Мне нужно тащиться к Нискину в больницу с невыполнимой миссией, а тем временем моя семья выберет мне зверя, который меня же и укусит.

– Ты не любишь собак? – сочувственно спросила Настя.

– Люблю, – серьезно ответил Сергей. – Настолько, что никогда не позволял себе даже думать о них. Это – ответственность. И если вы до моего возвращения не откажетесь от этой мысли, то выбирать пса буду я. Потому что вы не будете с ним гулять. Олежка – маленький и несерьезный даже для маленького песика, ты – затворница. У пса не будет выбора. Только я.

– Я тебя люблю, – просто сказала Настя. – Не решалась попросить, чтобы ты выбрал. Мы действительно не справимся. Но надо, чтобы Олежка влюбился, он же сказал.

– Наш сын – болтун, – заявил Сергей. – Ты заметила?

– Интересно, в кого бы это, – рассмеялась Настя. – Все, я побежала. Действительно трудный день.

Едва захлопнулась за ней дверь, как позвонил Земцов.

– Привет, – сказал Сергей. – Чем у вас там вчера закончилось?

– Если в рублях, то миллионов сто. Завещание на комнату она давно написала на внука, оно у него дома. Ее экземпляра в комнате мы не нашли. Вроде он у нотариуса. Нотариусы у нее исключительно левые. Мы конторы все поблизости обзвонили: нет такой клиентки. Сын и Печкина вроде никого не знают. Что с комнатой исчезнувшей соседки, пока не выяснили. Сидоровы утверждают, что Валентина не имеет к ней никакого отношения. Просто негде больше было держать скромные сбережения. Банкам она не доверяла. Я к тому, что, если ты поедешь к Нискину, может, и этот вопрос затронешь, пока он в расслабленном состоянии. Что-то тут с чем-то связано. Заявление об исчезновении соседки Валентина писала ему же. Возможно, в этой квартире – два трупа, а один участник событий как раз лежит с пробитой головой.

– Моя жена считает, что сотрясение мозга могло спровоцировать его интеллектуальное развитие.

– Я тоже в этом почти не сомневаюсь, – серьезно сказал Земцов. – Ухудшать там нечего.

Глава 18

Из-под бинтов глаза Нискина не смотрели, а таращились. Может, и права Настя, но Коля показался Кольцову вылитым Шариковым из фильма «Собачье сердце».

– Узнал? – вместо приветствия спросил Сергей, чтобы сразу решить вопрос с успехом операции.

– Да, – слабым голосом пролепетал Коля. – Ты – сыщик. Бандита у меня забирал. Фамилию я его что-то забыл. Голова болит. Но это он меня, понял?

– Вспомни, пожалуйста, фамилию, – Сергей сел на стул рядом с кроватью. – А то разговор несерьезный. Он родился в этой коммуналке, где ты постоянно ошивался. Если ты забыл его фамилию, то что с тебя вообще взять?

– А что тебе надо от меня? – настороженно спросил Коля. – И вообще чего надо?

– Моя жена была не права. Но это я так, к слову. Объясню тебе по порядку как больному. Я пришел поздравить тебя с наступающим Новым годом, пожелать здоровья и счастья в личной жизни. Принес тебе вот эту елочку и мандарины.

– Да ты что! – Коля изумленно смотрел, как Сергей любовно вынимает из прозрачной круглой коробки золотую елочку с красными шарами, ставит ему на тумбочку. Затем окружает ее горкой мандаринов. – Спасибо. Вот не думал, что ты придешь меня поздравлять.

– Так и я не думал. Радость к нам обоим пришла, откуда не ждали. Переходим к следующему этапу. Ты вспоминаешь имя-фамилию бандита, который, как ты считаешь, на тебя напал. Если ты действительно ФИО не помнишь, твои показания ничего не стоят. И до мотива мы не дойдем. А ведь ты, как и твои коллеги, делаешь практически официальное заявление.

– Делаю, – насупился Нискин. – Толька Васильев, у меня просто в голове шум. Какой мотив. Не ясно, что ль? Чтоб я дело на него не завел.

– Коля, сосредоточься. Мне хирург сказал, твои умственные способности восстановлены. Я забрал у вас свидетеля по делу убийства Сидоровой, которого вы избивали, заставляя дать ложные показания. Ты не хуже меня знаешь, что в комнату Сидоровой могла войти только Зинаида Печкина, у которой был ключ. Именно это вы и хотели скрыть от следствия. Прощаю тебе отсутствие логики: человек, на которого ты хотел завести сфабрикованное дело, через несколько часов пробивает тебе голову, чтобы точно за это сесть. Просто скажу: все это время он был вместе со мной в той самой квартире. Допил виски, ему дали таблетки, он лег спать и громко храпел на радость соседям. Человек он по жизни, может, и не сахар, но образованный и не идиот. Мотив мести не проходит, если ты это имел в виду. Или что-то еще есть? Что-то, связанное с квартирой? Какие-то раньше между вами терки, возможно, были?

– Были. Тебе он образованный, а мне – полное хамло. Была б жива Валентина Николаевна, она б кой-чего рассказала про его поведение…

– Она мертва. Проблема именно в этом. И в том, какое отношение каждый из четко очерченного круга людей имеет к этому убийству. Коля, ты входишь в этот круг.

– Ты че? С дуба рухнул? Ты мне шьешь Валькино убийство?

– Нет, конечно. Вы вроде сотрудничали. В чем? Что ты, к примеру, знаешь об исчезновении Лидии Васильевны Смирновой? У тебя есть заявление Валентины? Как ты с ним работал? Родственников нашел?

– Чтой-то меня затошнило, – простонал Коля. – Мне врача надо. Мне плохо.

– Сейчас позову. Только сначала расскажу, тебе это будет интересно. Родственники вскрыли комнату Валентины, оказалось, что она сделала дверь в комнату пропавшей соседки. А там – ты прикинь – сумки, набитые баблом. Миллионов сто. Следствие их тормознуло. Пока не найдут убийцу, деньги там будут опечатаны.

– Ой, – тоненько пискнул Коля. – Такие деньжищи? У Вальки? Я не знал, веришь?

– Охотно, – кивнул Сергей. – Сейчас резко пойдешь на поправку. Такие суммы стимулируют мозговую деятельность. А о том, что во время своих многочисленных ремонтов она сделала проем в жилище пропавшей соседки, ты знаешь?

– Откуда? – горестно изумился Нискин.

– Ответ ясен. Так я за врачом. Вот мой телефон. Если вдруг тебе захочется поговорить, позвони, не стесняйся. История с этой квартирой становится все интереснее. Может, вспомнишь еще кого-то, кому ты сильно не нравился. Васильева тебе опять подставить не удалось. Ты прикрываешь настоящего обидчика. А это глупо. В следующий раз башку могут и не заштопать.

Сергей пошел в кабинет хирурга и сообщил, что Нискина тошнит. Николай Иванович послал к Коле медсестру.

– Ко мне вопросы есть? – спросил он у Сергея.

– Если не трудно… Его не могли стукнуть монтировкой, чтобы вывести из круга подозреваемых и сделать жертвой? Понарошку, как говорит мой сын?

– Для спектакля, я бы сказал, слишком. Рана серьезная.

– Чего не хватило, чтобы его убить?

– Только силы удара. Масленников может все рассчитать лучше, чем я, но если бы этим же предметом, который лежал, как мне сказали, неподалеку, ударили по тому же месту немного сильнее, то в лучшем случае мы бы его долго выводили из комы.

– Но возможен вариант, что его сознательно ударили с меньшей силой?

– Это вопрос, конечно, не ко мне. Я имею дело не с нападавшими, а с жертвами, но мое мнение: чтобы так умело не убить, обладая достаточной силой, нужно быть виртуозом. Мне кажется, все просто: что получилось – то получилось. Без предварительных расчетов. Нападавший или не хотел убить, или не имел опыта.

– Хорошо сказано. Я подумаю об этом. Спасибо вам большое. Можно еще вопрос: у Коли бывает высокая температура, бред?

– Надеюсь, я все сделал чисто. Но бывают, конечно, и воспаления, и болевые приступы. Я так понял, вас интересует, что он говорит в бессознательном состоянии.

– Интересует. Если вдруг что-то услышите… буду очень благодарен. А это вам. Моя жена вам купила елочку на Новый год, такую же, как Коле, только шары голубые.

– Спасибо огромное, – Николай Иванович улыбнулся. – Я, как всегда, тридцать первого в ночь дежурю. Это скрасит дежурство. Она у вас такая добрая?

– Настя, конечно, добрая, – охотно ответил Сергей. – Очень уважает ваш труд. Ее мама – фармаколог. Но сегодня она еще ко мне решила подлизаться. Они с сыном навязывают мне собаку.

– Сочувствую, – от души сказал Николай Иванович. – Мои уже навязали мне рыжего лохматого котенка. Представляете, он всю ночь охотится за моими руками и ногами. Я собираюсь спать в перчатках. Мне с разодранными руками нельзя оперировать.

– Диверсия, однако. Вот поэтому я сам выберу пса. Пусть у меня будет союзник, а не диверсант.

Сергей пожал руку Николаю Ивановичу, направился к выходу, но у двери оглянулся.

– А в другой комнате нельзя котенка запереть? Это дискриминация будет?

– Нельзя, – грустно произнес врач. – Жена сказала, что он обидится.

– И она права, черт побери! – пафосно воскликнул Сергей. – Мы ж не изверги, чтобы так унижать братьев наших меньших. Я тоже куплю себе ночные перчатки и валенки. Мне и ноги нужны.