Текст книги "Варварино счастье. Том III. Из завтра – во вчера…"

Глава 4. Любовь во все века сильней всего на свете…

Аллан бегом устремился к дому Леи. Он понимал, что ночами не ходят в гости к девушке, надо было успеть появиться еще в более-менее приличное время… И поэтому несся бегом как только мог. Остановившись около дома, Аллан решил отдышаться, а потом только войти в калитку. Но из-за ствола оливы вышла Лея…

Аллан увидел девушку и обомлел… Какая красавица! Она стала еще прекраснее за эти полгода.

Лея была одета в платье нежно-розового цвета, такой прекрасный шелк очень подходил ей по цвету и в лунном свете она выглядела перед парнем как будто розовый цветок, волосы ее были распущены и спускались густой шелковистой черной волной по плечам, отдельные локоны спускались на грудь, а основная масса кудрей была рассыпана по плечам. Даже в лунном свете было видно, каким счастливым блеском светился ее взгляд. Ее щечки были розовые, как и ее платье.

Счастье заполнило ее душу. Она даже не могла в доме ожидать своего любимого. Он вхож в дом ее родителей, его знали и любили. Но она уже давно тут стоит, под любимой своей оливой… И наконец он появился.

Боже мой! Она смотрела на Аллана во все глаза, она хотела его всего впитать в себя, и никогда с ним не расставаться… Да, и сам он уже не мог дождаться, когда сможет взять Лею за руки, привлечь к себе, обнять крепко-крепко и также крепко ее поцеловать… Как он мечтал об этом все шесть месяцев разлуки, когда на море выходил на палубу и смотрел в звездное небо. Когда был штиль, и когда бушевали волны…

Аллан протянул руки навстречу Лее, она стремительно шагнула в его объятия. Они не говорили ни слова, просто тесно прижались друг к другу. Никакие слова не заменят молчаливое выражение чувства только одним взглядом. Для каждого из них эта любовь была первой и потому такой чистой и сильной…

Под оливой была лавочка, на которой они всегда и сидели. И сейчас они сели рядышком, рука Аллана лежала на плече Леи. Он тесно прижал ее к себе. Они молчали, только Лея положила свою головку на плечо парня. Прошло, наверное, уже больше часа. Наконец, Аллан вспомнил, что не отдал еще подарка, который он привез девушке. Он немного отстранился от Леи, девушка даже вздрогнула и испуганно спросила:

– Ты спешишь домой?

– Ну что ты, моя любимая! Никуда я не спешу!

Аллан достал из кармана небольшую шкатулочку, сделанную из морских раковин, очень маленьких ракушек, которые в лунном свете блестели как капли росы.

Он положил шкатулку в ладонь Леи и прошептал:

– Открой, это для тебя!

Лея осторожно приподняла крышку шкатулочки. Там лежало жемчужное ожерелье.

Каждая жемчужинка была неправильной формы, тем и привлекательнее было ожерелье. Индивидуальное, ни у кого такого нет. Каждая жемчужинка имела когда-то свой отдельный домик, в котором она выросла, а теперь вот они собрались на общей нити и носить их будет девушка, которая будет теперь всегда ими любоваться, гладить их пальчиками, и жемчужинки снова будут чувствовать себя нужными и счастливыми.

Лея посмотрела счастливыми глазами на Аллана и сказала:

– Вот теперь я совсем уже поверила, что ты про меня думал в своей поездке! Если бы ты не любил меня, ты бы не привез мне издалека такое прелестное ожерелье. Спасибо тебе, мой любимый! Застегни, пожалуйста, мне его на шейке!

Аллан все делал с чувством. Собрал все волосы, а они были такие шелковистые и густые, что выскальзывали у него из руки и снова рассыпались по спине девушки. Наконец, она сама собрала волосы в пучок, Аллан взял ожерелье, надел его на шейку девушки и застегнул сзади замочек. Пока он справлялся с серебряной застежкой, он много раз прикоснулся к ее шейке губами, а Лея смеялась и говорила: – Алланчик, сейчас буду громко хохотать, мне щекотно. И проснутся родители!

Жемчужинки быстро согрелись на шейке у Леи, и уже освоились у нее под волосами. Подарок пришелся по душе хозяйке ожерелья.

На молодых людей напала смешинка. Они начали вспоминать, как познакомились, как поняли, что это была любовь с первого взгляда, как Аллан дразнил Лею сладкоежкой, что она каждый день прибегала в их магазин и покупала то халву, то финиковый мед, то щербет… А он даже и догадаться не мог, что не за сладостями она бегала в магазин, а чтобы увидеть его. Лея ему сразу понравилась, но он терялся, и даже не знал, как ему сказать о своих чувствах. Это было первое его чувство любви к девушке. И после месяца ежедневных визитов девушка вдруг не пришла в магазин. Аллан так заволновался, он прямо не знал, что ему делать и поделился с мамой своими тревогами. Мама засмеялась и сказала:

– А ты не робей! Возьми самое вкусное печенье и отнеси сам в ее дом. И спроси, как она себя чувствует, вдруг она заболела…

Аллан сделал все, как посоветовала мама. Мама Леи встретила его на пороге своего дома. Молодой и неопытный в сердечных делах Аллан покраснел от волнения и тихо спросил:

– Что с Леей? Она не была сегодня в магазине. Я пришел спросить, не случилось ли чего? Она здорова?

Ее мама заулыбалась, и показала ему рукой, что девушка на крыше дома и молча провела его к лестнице.

Лея никак не ожидала увидеть Аллана у себя дома, а он стоял перед ней такой растерянный, и держал в руках коробку с печеньем. Она сидела и плакала. Он так испугался ее слез. Присел перед ней на корточки и тихо спросил:

– Что с тобой случилось? Кто тебя обидел? Я убью любого, кто захочет обидеть тебя!

– Никто меня не обидел.

– А плачешь почему? И в магазин сегодня не пришла?

Лея закрыла руками лицо, слезки капали на ее платьице. Она сквозь слезы сказала:

– Я решила больше никогда не приходить в ваш магазин.

– Но почему?

– А ты не понял? Ты же старше меня на целых четыре года. Ты же взрослый уже! Я приходила к тебе целый месяц, а ты никогда не показал мне, что я тебе нравлюсь. А я уже не могу ничего поделать. Я… я люблю тебя уже очень давно. Еще когда мне было тринадцать лет, и был праздник моего совершеннолетия – батмицва, который праздновали в синагоге, ты был тоже со своими родителями. Тогда я тебя увидела впервые. Я полюбила тебя еще тогда, с тех пор прошло пять лет. Я-то понимала, что уже не смогу никого другого любить, а ты на меня не обращал внимания. Потом я решила, что ты можешь меня заметить, если я буду каждый день заходить в ваш магазин. Но ты только подшучивал и называл меня сладкоежкой…

Аллан не ожидал такого поворота событий. Вот в чем дело, оказывается!

А ведь он тоже влюбился в Лею в тот момент, когда она первый раз вошла в магазин, но ни за что не решился бы признаться ей в этом.. Но сейчас, когда он понял, что его любовь взаимна, он легко подхватил плачущую Лею с пола, где она сидела с утра и оплакивала свою несчастную любовь, и закружился с ней по всей крыше. Потом поставил девушку на ноги, обнял ее крепко-крепко и также крепко поцеловал ее в губки. Для обоих и поцелуй был первым, и тем более любовь – первая.

А теперь они сидели на лавочке под оливой и смеялись, вспоминая свое первое объяснение в любви друг другу.

Вдруг Аллан перестал смеяться и посмотрел на Лею очень серьезно. У нее снова сердце остановилось от испуга. Она боялась всяких неожиданных реакций Аллана. Он понял ее волнение по взволнованному испуганному взгляду, взял ее за обе ручки, поцеловал каждую ладошку и сказал:

– Ты выйдешь за меня замуж?

Она только кивнула и положила свою головку ему на грудь. Аллан сказал серьезно и даже как будто строго:

– Завтра на закате солнца мы придем к вам с моими родителями просить твоей руки.

– Хорошо! Я буду ждать.

Время имеет свойство проноситься в ускоренном темпе, особенно когда влюбленным не хочется расставаться. Вот так и просидели на лавочке Лея с Алланом буквально до утра. Уже солнце осветило небо своими розовыми лучами, горы в лучах солнца выглядели необыкновенно красиво. Даже сам воздух был напоен ароматами цветущих деревьев и трав. Настроение было самое радостное. Влюбленные были счастливы. Они думали что расстаются всего лишь до вечера. А впереди у них счастливые годы семейной жизни. И им никогда не надо будет больше расставаться… Однако, человек предполагает, а Бог располагает. Мы не знаем, что с нами может случиться в следующую минуту.

Глава 5. Новая война с крестоносцами

Аллан вернулся домой уже с первыми лучами солнца. Настроение было отличное. Его мать уже хлопотала у очага. А отец сидел за столом и что-то записывал в толстую книгу. Аллан вошел в дом, поприветствовал родителей. Пожелал им мира и здоровья. Родители лукаво переглянулись между собой и дружно заулыбались. Хадас оторвался от своих записей, встал из-за стола, подошел к сыну, обнял его и спросил:

– Когда праздновать будем твою женитьбу?

– Какие вы, дорогие родители, ничего от вас не скроешь! По моим глазам прочли?

– Конечно, сияешь как золотая монета!

– Папа, мама! Я хотел бы как раз это обсудить с вами. Думаю, я созрел для семейной жизни. Мою невесту Лею вы знаете. Другой девушки у меня не будет. Я хочу жениться только на ней.

– Сын! С уважением относимся к твоему решению. Тебеуже исполнилось 23 года, это возраст мужчины. Поэтому вопрос конкретный: когда идем к родителям Леи?

Аллан, естественно, волновался. Он думал, что разговор будет более серьезный.

Собирался готовиться к предстоящему разговору. Ведь речь будет идти об его самостоятельной жизни. А он понимал, что для родителей будет трудно жить, не видя сына постоянно рядом.

Мама, очевидно, поймала его мысли, услышала их четко и ясно, произнесла вслух:

– Сынок, мы всей душой одобряем твое желание стать семейным мужчиной, мы хотим радоваться внукам. Но у нас есть одно желание – чтобы вы с Леей жили в нашем доме, с нами рядом.

– Да, я понимаю, комнаты моих сестер давно свободны. Но давайте прежде поговорим с родителями моей невесты, устроим свадебное торжество, и тогда решим, где мы будем жить с Леей. Но, скорее всего, сегодня вечером мы обсудим и этот вопрос. А пока, мои дорогие, давайте обсудим наш вечерний визит.

Все трое уселись за стол и начали обсуждать всё, о чем придется говорить вечером. Семья Аллана должна иметь общее мнение по всем вопросам свадьбы и будущей жизни их любимого сыночка.

В полдень Аллан с отцом вышли из дома, работы было очень много. Магазин должен приносить прибыль. Иначе – пустая трата времени и такое непозволительно для любого купца. Магазин находился на возвышенном месте. Сын с отцом были так увлечены разговорами, что даже не глянули на водные просторы бухты Акра.

А у магазина уже стояла толпа мужчин, их было так много, что они и не похожи на покупателей, одновременно оказавшихся у двери еще не открывшегося магазина.

Хадас поневоле заволновался. Он первым делом спросил у самого ближнего полного и степенного мужичка, который неотрывно смотрел куда-то и теребил свою густую бороду.

– Хаим, что случилось?

– Глянь в бухту! Враги на подходе!

Вот только тут Хадас устремил свой взгляд на море. И замер… Все пространство бухты было черным. Парусники заполнили всю бухту. Уже было видно, как на палубе стоят люди. На каждом паруснике было так много людей, что похоже, людей было несколько тысяч. Потому что парусников было не десять-двадцать, а сотни… И каждое суденышко устремлялось к берегу. Уже видны гребцы на веслах. Эта черная армада парусников неотвратимо приближалась к берегу.

Хадас не сказал бы, что среди населения Акра царила паника. Но мужчины были собраны и уже образовали круг, в центре которого стоял глава управления городом. Можно сказать, что Акра – это город с населением около сорока тысяч человек. Здесь все было построено на торговых операциях. Поскольку город Акра являлся воротами с малой Азии в Европу, то здесь была перевалочная база, где находились многочисленные транзитные склады.

Эта земля была необыкновенной привлекательности. Ее мощная энергетика не давала покоя туркам-сельджукам, и египтянам, и крестоносцам. А уж что касается крестоносцев, то они никак не могли успокоиться и предпринимали один поход за другим. Тысячи лет подряд население всей земли смотрит на город Иерусалим, это один – единственный на свете, где расположен храм Гроба Господня.

Казалось бы, чем может быть привлекательной земля Палестины. Каменистая почва, почти нет удобной для земледелия земли, изнуряющий зной, постоянная нехватка воды и ежедневная привычка ее экономии. В какой-то степени по трудным климатическим условиям эту землю можно сравнить с пустыней Сахара. Но ведь войны за владение землей Палестины идут не первое тысячелетие. А за пески Сахары никто не вступает в войны.

Из-за владения этой святыней ведутся войны сотни лет. Крестовые походы за освобождением гроба Господня породили большое количество различных организаций, основанных на верной службе католической церкви и защите паломников, которые держат путь в Иерусалим.

Святой считается эта земля потому, что здесь прошел жизненный путь Иисус Христос, здесь он учил людей добру и любви, здесь он и пострадал за всех людей, в том числе и ныне живущих…

Во второй половине 12-го века члены Ордена Тамплиеров приступили к строительству своего квартала в Акко, в юго-западной части города. Изначально Тамплиеры размещались на Храмовой горе, отсюда и пошло название – хранители храма «Temple». После захвата Иерусалима Салах ад-Дином в 1187 году Тамплиеры выбрали Акко своим новым пристанищем. Здесь в западном конце тоннеля была построена центральная крепость Ордена.

Но путь к Иерусалиму лежит через Акру. Поэтому в четвертый день месяца ава 1190 года крестоносцы заполнили своими парусниками бухту. Голубые волны уже не были видны, все было черным-черно от вражеской силы, заполонившей все пространство бухты Акра, морских ворот Иерусалима.

В 11 веке турки-сельджуки овладели святыней христиан-городом Иерусалимом. В ответ папа Римский Урбант 2 призвал к крестовому походу для освобождения гроба Господня. В марте 1096 года толпы крестьянской и городской бедноты отправились на восток. Малой Азии достигли всего лишь 25 тысяч и практически все они были истреблены турками.

Осенью 1096 года начался поход рыцарского ополчения из разных частей Европы. Весной следующего года ополченцы переправились в малую Азию и совместно с византийцами осадили Никею. После взятия Никеи путь крестоносцев лежал в Сирию и палестину.

15 июля 1099 года рыцари достигли своей цели. Штурмом овладели Иерусалимом. На завоеванных землях было учреждено королевство Иерусалимское, вассалами которого были графство Эдесское и княжество антиохийское.

Второй крестовый поход 1147—1148года, возглавленный королем Франции Людовиком седьмым и германским императором Конрадом третьим окончился безрезультатно. Весной 1187 года египетский полководец Салах-ад Дин начав войну против христиан, захватил Иерусалим.

В западной Европе вновь был организован крестовый поход, который возглавили германский император Фридрих Барбаросса и король Франции Филипп Август и английский король Ричард-Львиное сердце. При переправе через горную речку Фридрих Барбаросса утонул, немецкое войско повернуло домой. Осенью 1190 года крестоносцы предприняли большой поход в Малую Азию с целью завоевать Акру и далее следовать на Иерусалим. Осада Акры продолжалась не один месяц. Последний крестовый поход был в 1148 году. К концу 12 века к моменту описываемых событий прошло почти полвека. Выросли новые поколения людей, которые только слышали от своих предков о нашествиях крестоносцев и отчаянной защите земли Обетованной людьми, населящими палестинскую землю. А жили здесь и христиане, и иудеи, и мусульмане. Все они сегодня увидели опасность, исходящую от крестоносцев и начали срочно извлекать свое оружие из тайников и хранилищ.

Аллан с отцом тоже быстро побежали домой за оружием. Да… их оружие значительно отличалось от современного и методы ведения войны были совершенно другими. В 12 веке применялись луки со стрелами, ножи, и клинки. Из метательного оружия применялись арбалеты.

Однако немцы уже в начале 12 века впервые начали использовать огнестрельное оружие. Само собой разумеется, применять его решили на территории Малой Азии. Так что на момент окончания 12 века на территории Палестины имелось достаточно трофейного огнестрельного оружия. Да, и Хадас в своих купеческих делах не считал зазорным покупать огнестрельное оружие в Европе и запасать к нему большое количество патронов.

Нельзя сказать, что жители Акры выглядели беспомощными и не чувствовали в себе силы для защиты своей родной земли. Напротив! Сбор воинов был назначен на высокой горе в западной части бухты. Там в пещерах были сосредоточены основные запасы оружия и продовольствия. Люди были приспособлены к особенностям климата этих мест. Дожди проливались на землю Обетованную только зимой. Поэтому использовался рельеф местности, дождевая вода собиралась в естественных углублениях, из которых она уходила по подготовленному в камнях руслу и уходила под землю, где собиралась в определенных местах, обустроенных для хранения воды. Рукотворные подземные бассейны каждое лето были полны воды, собранной в период зимних дождей.

Местное население без нужды не посещало пещеры. Мужчины, уже ранее принимавшие участие в защите Акры от иноземных захватчиков, старались держать в тайне все входы и выходы в горных пещерах. Кроме того, высокие скалы в бухте позволяли занять более выгодное положение и сверху обливать смертоносными стрелами крестоносцев. Хорошо, что у жителей Акры к моменту прибытия армады судов с крестоносцами уже было огнестрельное оружие, частично оно было трофейным. Его берегли как зеницу ока. И патроны заготавливали своевременно. У Хадаса было несколько ружей припрятано дома. Аллана еще с детства отец научил метко стрелять и ловко использовать огнестрельное оружие. Поэтому отец с сыном заскочили домой, и отец сразу ринулся в комнату, где под каменными плитами в небольшом погребке было спрятано оружие и патроны. Аллан побежал искать мать, чтобы сообщить ей о грянувшей внезапно беде.

Яффа сидела в комнате и занималась подготовкой к вечернему визиту к родителям Леи. Как того требовали обычаи, от жениха уже в момент сватовства должны быть сделаны подарки семье невесты: деньги, а еще более в почете были подарки от жениха в виде украшений из золота и серебра для невесты. И мать Аллана сидела в безмятежном состоянии. Она подбирала украшения, которые сын должен будет вечером подарить своей будущей жене. Яффа была совершенно спокойна, она еще не успела ощутить беду.

Аллан заскочил в комнату, быстро опустился перед матерью на колени, взял ее руки в свои, целуя каждую руку своей любимой мамы, быстро и отрывисто произносил те самые важные слова, которые он успеет произнести, прежде чем они с отцом убегут из дома.

– Имуш, крестоносцы уже в бухте, снова начинается война. Мы с отцом сейчас убегаем. Пока на западной горе, будем использовать те пещеры. Потом не знаю, где будем. Сходи к Лее, скажи, чтобы она сегодня нас не ждала. Закончится война, мы придем с предложением. Скажи, мамочка, Лее, что я люблю ее, пусть бережет себя. И ты себя береги! Не выходи без надобности никуда! Спрячься в доме, у нас ведь есть такие места, мы с тобой их сами строили, помнишь?

В этот момент с оружием в руках в комнату забежал Хадас, обнял жену, сказав ей только, чтобы она берегла себя, передал сыну два ружья, а сам взвалил себе на спину мешок с патронами. В тот же момент они исчезли из дома. У Яффы все выпало из рук. Пришла беда – отворяй ворота. Конечно, она и не думала себя беречь и прятаться в тайниках их дома. Тут же накинув на себя шаль, Яффа побежала на крышу, чтобы самой увидеть, что творится в порту.

Там действительно воды не было видно, вся бухта была черной от небольших парусников, а они еще прибывали и прибывали. Люди с первых парусников уже прыгали на пирс и собирались в отряды. Вот уже послышалась стрельба. Еще не произошла рукопашная битва. Местное население встречало прибывших с высокой горы стрелами и пулями. Надо сказать, что для местного населения местонахождение морского порта было выгодным. Высокая скалистая гора, которая внутри имела множество пещер естественного происхождения, была удобна для защиты бухты от нападающих. Таким образом, крестоносцы, высаживаясь на берег, сразу оказывались под огнем защитников Акры, находившихся на высокой горе и были недоступны не только стрелам, но и пулям. Спрятавшись за камнями, было удобно отстреливать крестоносцев, прибывающих на парусниках.

Порт строился сотни лет назад. Так сотни лет продолжались и нападения на эти места. Покоя местным жителям не было никогда. Редкое поколение не знало войны.

Задачей крестоносцев было как можно быстрее и без потерь добраться до крепости и там закрепиться. Прибывшие захватчики поддерживали друг друга громкими криками, так что стояли крики и вопли тех, кто уже успел получить с высокой горы пулю или стрелу. На момент этого нашествия крестоносцев в Акко насчитывалось около 40 тысяч населения, из которых 80 процентов составляли евреи и остальные – арабы и христиане. В этот опасный момент и евреи, и арабы дружно объединились против завоевателей. В районе порта отряд защитников состоял из тысячи человек.

Руководителем отряда был назначен Хадас. Он считался одним из самых уважаемых людей в порту Акры. В первый момент отряд разбили на две части. Первая часть его находилась в непосредственной близости к пирсу, бойцы сосредоточились на горе, откуда можно было вести прицельный огонь, максимально экономя патроны. У кого не было ружей, стреляли из луков, стрелы которых были пропитаны ядом.

Вторая часть отряда находилась чуть подальше. Ее задачей было уничтожать крестоносцев, которых не успели уничтожить первая часть отряда. Тех врагов, которые смогли уцелеть за спинами своих товарищей и неслись дальше в сторону своей крепости.

Крестоносцы брали количеством. Они сплошной стеной шли вдоль побережья, пробираясь к юго-западной части Акры, где тамплиерами еще раньше была выстроена крепость. Так началась затяжная война с крестоносцами. Всю ночь еще подходили парусники, и с них высаживались рыцари, одержимые мечтой католиков защищать свои религиозные святыни, находившиеся в Иерусалиме. А заодно и владеть этими землями, собирать дань с местных жителей.

Прошла ночь. Отряд, которым руководил Хадас и в котором находился Аллан, переместился с горы через тайные ходы в пещеры, чтобы отдохнуть немного, поесть и снова выйти на защиту побережья. Аллан с тревогой думал о том, что мать осталась одна, без защиты мужчин своей семьи. И Лея не выходила из головы. Не исключено, что ее отец тоже ушел на войну, а Лея с мамой остались одни. Эти рыцари как дикие звери, могут насиловать и убивать женщин. Но никуда уйти из отряда он не мог, поскольку у каждого из мужчин оставались дома беззащитные дети, жены и родители.

Аллан был все время рядом с отцом.

С первыми лучами солнца отряд вышел через незаметный лаз, скрытый в мелком кустарнике, на склон горы, ближе к вершине. Их глазам открылась ужасная картина: в бухте не было свободного места от мелких суденышков со спущенными парусами, как будто это было продолжение каменистой серой земли, и не было просвета голубой воды. А на суше все береговое пространство и пирс были усеяны мертвыми телами крестоносцев, через которые пробирались и прыгали с прибывших парусников следующие воины. Одни уже отвоевались, другие с нетерпением пока еще рвались в бой.

Сколько хватало сил, отряд Хадаса стрелял и останавливал выходящих на берег крестоносцев… Но прибывающих было значительно больше, чем защитников, поэтому отдельные группы рыцарей-крестоносцев все-таки по берегу устремлялись в сторону крепости. Уже больше сотни храбрецов, сошедших на берег, карабкались в горы. Их, по мере сил, отстреливали. Крестоносцы казались не людьми, а саранчой, которая покрыла поверхность сероватых гор. Вскоре завязался рукопашный бой. Аллан краем глаза отслеживал, что же творится на море. Наконец, прибытие парусников с крестоносцами закончилось. Все, кто должен был прибыть в Акру, прибыли. Кто уже нашел вечный покой на этой земле, а кто уже проскочил к крепости крестоносцев на юго-западе Акры.

В конце концов, рукопашный бой закончился. Живых или еще все готовых биться с отрядом защитников, уже не оказалось. Теперь нагрузка легла на другие отряды иудеев, которые были в глубине территории поселения. Воздух постепенно наполнялся зловонием. На берегу лежало не менее нескольких тысяч воинов, которые преодолели огромные морские пространства, а на первых метрах чужой земли нашли вечный покой. Теперь нужно было похоронить огромное количество крестоносцев. Здесь, на этой жаркой земле, никогда не бывает холодов, тела начали быстро разлагаться. Того и гляди, начнутся эпидемии и население Акры начнет вымирать.

Аллан оглянулся, он искал отца, но его нигде не было. Отряд Хадаса мужественно отразил атаку на гору, было ранено несколько бойцов. Но где же отец? Аллану ничего не оставалось, как взять командование отрядом на себя. И он громко крикнул, чтобы все собрались вокруг него. Защитники Акры, а как раз в отряде оказались почти все иудеи, и только человек пятьдесят арабов и христиан, в течение нескольких минут собрались вокруг Аллана. Хадаса никто не видел.

Правда, один из бойцов отряда-Ицхак видел, как на Хадаса напали сразу несколько крестоносцев и там шел рукопашный бой. Он бросился на помощь Хадасу. Вдвоем они успешно справились с врагами. В этот момент он и потерял из вида командира отряда. Ицхак лишь увидел, что Хадас преследовал двух убегающих крестоносцев. Они буквально катились с горы и могли упасть на острые скалы на берег моря.

Аллан душой почувствовал, что отцу угрожает опасность для жизни. Он расставил отряд на защиту горы с восточной стороны, откуда тоже могли появиться крестоносцы, если они спрятались и выжидали удобный момент для нападения. А сам с несколькими своими бойцами отправился в то место, где Хадаса в последний раз видел Ицхак. Аллан кричал и звал отца. В ответ была тишина. Они продолжали спускаться ниже, в ту сторону, куда убегали двое крестоносцев. В конце концов, в глубокой расщелине они увидели нескольких человек. Они лежали неподвижно. Аллан понял, что они не спускались туда, они – упали. Вокруг торчали острые камни, и обрывистый крутой спуск вниз, а дальше простирался обрыв и внизу одном из трех лежащих мужчин Аллан узнал своего отца. Спасение было делом нескольких минут. Аллан с одним из бойцов быстро спустился в расщелину и тут же кинулся к отцу.

Хадас был жив. Грудь его была залита кровью. Кровь буквально сочилась из его раны. Он был без сознания, только тяжело дышал и стонал. Из рук он не выпускал свое ружье. Аллан крикнул наверх своим бойцам и Хадаса быстро подняли наверх и передали в руки лекарю, который был в отряде. Спасибо Всевышнему, что в отряде лекарь не пострадал и сейчас оказывал помощь всем раненым.

Отец был жив, но крови потерял так много, что мог умереть не от раны, а именно от потери крови. Аллан с бойцами теперь должен обойти всю территорию битвы, чтобы ни один раненый не остался без помощи, и каждый погибший должен быть похоронен с почестями. Погибших оказалось двое.

Аллан практически впервые увидел смерть совершенно молодых и крепких ребят. Как теперь сообщить их родным о таком горе. Ведь у каждого есть семья и маленькие детки.

Бои переместились с пирса вглубь территории поселения. Там сейчас задействованы другие отряды обороны, а отряду Хадаса нужно было очистить пирс от тел погибших крестоносцев. Отца и других раненых Аллан попросил доставить в их семьи. Благо, все люди были из близкого к пирсу района. Уже уходя с горы Аллан услышал стон и какие-то жалобные крики. Он понял, что стоны доносятся из того ущелья, куда упали двое крестоносцев и отец, когда их преследовал. Аллан заглянул в ущелье и увидел ползущего вверх молодого парня. Этому крестоносцу было не более восемнадцати лет. Он был обессилен, окровавлен. Парень плакал и протягивал руки к Аллану. Он только всхлипывал, слезы бежали по его лицу и он произносил одно только слово: мамма, мамма. И плакал…

У Аллана было двоякое чувство. Надо уничтожить еще одного врага. Пусть он даже молодой и не опасен сейчас. Но впереди у него целая жизнь, если его спасти. И скольких людей в будущем он может убить… А если он его спасет и получит нож в спину от того, кого сам спас… Как руководитель отряда он должен был сейчас принять правильное решение. Сам он ничего придумать не мог. И решил посоветоваться с бойцами.

Те, кто был молод, как Аллан или как сам раненый крестоносец, все как один выступили за то, чтобы уничтожить врага и не морочить себе голову. Но двое совсем пожилых иудеев убедительно просили всех остальных сохранить жизнь парню.

Пожилые бойцы, которые помнили от своих отцов и дедов, что не все завоеватели были жестокими. И они тоже сохраняли жизнь пленным. Лечили их и отпускали к семьям. Для Аллана это было открытие. И даже один из этих двух иудеев, был свидетелем такого спасения. Его отец был отпущен и ему не причинили вреда. В конце концов, все согласились спасти раненого парня. Его быстро достали из пропасти, проверили, что второй крестоносец мертв. Его достали тоже, так как надо было похоронить и предать тело земле. Раненого крестоносца Аллан попросил донести до его дома и передать матери.

И далее весь отряд убирал трупы. Копать могилы было некому и времени не было, поэтому всех мертвых сложили в один общий ров, который имел естественное происхождение. Там когда-то бушевала стихия, вода с гор вымыла почву и образовалась довольно большая яма. Вот туда снесли всех убитых, сложили их рядочками и заложили камнями. Получилась братская могила для тех несчастных, которые только мечтали стать героями, но не достигли цели.

Работа по захоронению трупов была окончена только к ночи. Тысяча или больше трупов нашли свое последнее пристанище в каменной могиле на берегу моря в поселении Акко. Теперь надо было решить, что делать с флотом завоевателей.

Поскольку руководители армии обороны Акры находились теперь довольно далеко от пирса, Аллан снова решил посоветоваться с членами отряда бойцов. Пожилые бойцы, которые сами не участвовали в сражениях, но в них участвовали их отцы, рассказали, что в последнем крестовом походе иудеи сожгли флот крестоносцев. И все решили, что нужно поджечь ближайшие к берегу парусники и они будут гореть сильным пламенем, поскольку они стоят тесно друг к другу и погасить их не будет возможности. Не так уж много на парусниках осталось крестоносцев, оставленных для охраны судов. Поэтому погасить большой пожар они не смогут.

Решение о сожжении суденышек было исполнено в течение этой ночи. Пожар горел всю ночь. Пламя было настолько сильным, горели люди и суда. Дикие крики оставшихся на судах крестоносцев заглушал треск горевших мачт и парусов. Некоторые воины отплывали от пожара как можно дальше, но вряд ли кто мог спастись в таком огненном аду.