Текст книги "Древо мира. Осколки настоящего"

Глава 16

На городской площади народу было немного, хотя новость о несчастных артистах, пострадавших от рук разбойников, разнеслась быстро. Но, как и всегда, большинство предпочитало заниматься своими обычными делами, а не тратить драгоценное время на забавы. Но были и те, кто с нетерпением ждал представление.

Деревянный помост, с которого сообщали все важнейшие новости и на который водружали виселицу или аккуратный, выкрашенный белой краской чурбачок, на время казней, сейчас использовался в качестве сцены. Вокруг него сновали мужчины, огораживая пространство яркими тряпками и сооружая подобие шатра. Они переругивались, и временами казалось, что они совершенно не понимают, что такое делают, переставляя, переделывая, меняя местами то, что установили до этого.

Эмми с улыбкой покосилась на брата, в отчаянии рвавшего на себе волосы. Он и Альтан должны были открывать их представление настоящим поединком, и принцу это совсем не нравилось. Нет, выступать на потеху публике, он был не против, это, по его словам, не сильно отличалось от того, чем приходилось время от времени заниматься монаршим особам. Да и о том, кем была их мать, они не забывали. Не нравилось ему другое. Одежда, которую где-то сумел раздобыть Сарим, и которая выглядела чересчур вызывающе, хотя девушке понравилось, и она была абсолютно уверена, что зрительницы из этого города тоже будут в восторге.

– Капюшон, – прошипел проходящий мимо Лин и одним движением надел его ей на голову.

Девушка вздрогнула и огляделась. Ее никто не мог увидеть, но все же она опустила капюшон пониже, закрывая лицо.

В стороне с царственным видом стоял Даймир, усиленно делая вид, что руководит работами по возведению сцены. У него это получалось неплохо. Несколько раз к нему подходили горожане, судя по одежде, мелкая аристократия. Маг говорил с ними чуть свысока, словно делая им одолжение. Аристократы терялись, начинали заискивать… но обещали посетить грядущее мероприятие. В общем, Дайму, как никому другому, удалось вжиться в роль.

Рядом с ним возник Сарим, что-то прошептал на ухо Дайму и направился к будущей сцене. Эмми с нетерпением ждала его, потому что, к огромному огорчению девушки, ее не допускали ни к одному действу, которое могло бы привлечь к ней внимание.

– Ну? – спросила она, как только Сарим оказался рядом.

– Будет аншлаг, – ухмыльнулся он. – Везде только и говорят о господине Даймираникускусе! Парочка человек даже утверждает, что была на его выступлении в столице. Представляешь?

– Ооо…

– Да-да, до чего только не доводит людей фантазия и жажда выделяться! Я, кстати, принес тебе все, о чем ты просила.

– Надеюсь, Гай не сильно разозлится, – принимая из его рук сверток с одеждой, произнесла она.

– Уже.

– Что? – в испуге вскинула глаза на Сарима девушка.

Он засмеялся, похлопал ее по плечу и, наклонившись к ней, почти касаясь ее щеки, прошептал:

– Уже разозлился, успокоился и согласен участвовать. Беги и переодевайся, а я, так уж и быть, посторожу.

Весело улыбнувшись мужчине, Эмми развернулась и прошла между развешанных тканей, призванных имитировать кулисы. Отойдя подальше, чтобы быть точно уверенной, что никто не станет подсматривать, она развернула сверток и ахнула от восторга. Эмми просила Сарима найти ей платье, чтобы выступить в заключительной части вечера в разыгрываемом спектакле, ведь какими они будут актерами, если не будет хоть одной сценки. Сарим и Дайм за полдня нашли все необходимое, и девушка не спрашивала каким образом, подозревая, что узнает что-то, что крайне ей не понравится. А может и вовсе никто бы не стал ее посвящать. Поэтому, решив, что чем меньше она знает, чем лучше для ее нервов, пустила все приготовления на самотек. И ни капли об этом не жалела, особенно теперь. В ее руках оказалось невесомое розовое платье, невообразимо прекрасное, украшенное тончайшей вышивкой по лифу. Неловко путаясь в воздушном ворохе, она надела его, затянула атласные ленты по бокам, перекинув их на спину, чтобы потом попросить кого-нибудь завязать их в бант, и провела руками по ткани. Нежная, словно волшебная, переливающаяся, она казалась ненастоящей.

– Нравится? – голос Сарима разбил иллюзию, и Эмми, резко вздохнув, потянулась за своими вещами, что бросила прямо на землю.

– Да, очень. Где ты его взял?

– Где взял, там больше нет, – ухмыльнулся он.

Девушке не понравилось, как самодовольно прозвучал его голос, и, не сдержавшись, она резко спросила:

– Надеюсь, ко мне вечером не прибежит его хозяйка с требованием вернуть обратно принадлежащую ей вещь?

– Нет, – раздался его смех. – Там, где я его взял, оно пылилось за ненадобностью. И его хозяин уж точно не побежит отбирать платье у тебя.

Эмми вышла к Сариму и почти сразу же повернулась к нему спиной, стараясь избегать смотреть в его глаза. Внезапной волной накатило смущение, и, пытаясь скрыть, как дрожат руки, прижимая вещи к себе, она попросила:

– Завяжи… пожалуйста.

Он молчал. Эмми стояла к нему спиной, слыша его дыхание, и недоумевала, почему он ничего не делает. И вот, когда ее нервы почти готовы были взорваться от напряжения, и девушка уже собиралась развернуться, чтобы уйти, Сарим вдруг сделал к ней резкий шаг, а его ладони легли к ней на талию.

Эмми вздрогнула, когда он провел по ее животу, бокам, чуть поднимаясь пальцами по ребрам, словно проверяя, крепко ли она затянула ленты шнуровки, а затем одним сильным движением натянул их, заставляя против воли сделать шаг назад, к нему. Она вздохнула, почувствовав, как его пальцы скользнули по спине, отчетливо ощутимые сквозь тончайшую ткань, и затянули узел. Мгновение, и он отстранился.

– В следующий раз… попроси брата.

Голос Сарима прозвучал неожиданно хрипло. Он кашлянул, и вдруг, резко развернувшись, ушел. А Эмми осталась стоять, прижимая к груди ком со своими вещами и думая, когда же она успела так вляпаться, и что ей теперь со всем этим делать.

* * *

– Внимание! Внимание! Внимание! Только сегодня! Только этим вечером! Вы можете лицезреть великого и непревзойденного мастера иллюзий Даймиракускуса и его труппу – лучших из лучших! Только сегодня вы увидите бой не на жизнь, а на смерть лучших мечников всей Долины Мирового Древа! Увидите силу потомка древних горных королей! Акробатическое мастерство жителя морских глубин! А также, – Линвар замолчал, вызывая все большее нетерпение у толпы, собравшейся на представление. И когда волнение и перешептывания достигли нужного порога, взмахом руки призвал к молчанию и продолжил. – А также станете свидетелями первого в своем роде спектакля «Магия жизни»!

Перешептывания в толпе возобновились с новой силой.

Эмми улыбнулась, а когда Лин зашел за кулисы, с притворной грустью сообщила ему:

– Такой талант пропадает…

– И не говори, – с такой же печалью в голосе отозвался он.

Первыми должны были выйти на специально огороженную площадку Гай и Альтан.

Они и появились перед восторженно засвистевшей публикой. Даже если бы в толпе были те, кто знал их раньше, не узнали бы. Дайм превосходно справился со своей задачей. Двое темноволосых мужчин, с бронзовой от загара кожей, в защитных шлемах наемников, которые только добавляли интриги, скрывая лица, и… полное отсутствие одежды, за исключение простых шаровар, не стесняющих движений.

И в тот же миг раздалась музыка, точнее, над площадью разнесся ритм, отбиваемый барабанами. Эмми вздрогнула, но увидев улыбку Даймира, поняла, его рук дело, и звук – тоже иллюзия.

Бойцы двигались слаженно, словно долго тренировались. Хотя Эмми могла бы поспорить, что, в какой-то мере, так оно и было. Эти двое выросли вместе, учились, сражались. Кому как не им знать каждое движение друг друга. Выпад, поворот, звон скрестившихся клинков. Раз за разом, все ускоряясь, завораживая зрителей своим невероятным танцем. Ближе – дальше. Шаг – отступ. Атака – защита.

– Принцесса.

Девушка удивленно обернулась к Сариму. На его лице тоже уже была маска, но даже так Эмми показалось, что он смущен.

– Наш выход последний, но…

– Что случилось? – она дотронулась до его руки и застыла, поняв, что он едва сдержался, чтобы не отшатнуться от нее.

– Ничего особенного. Просто хотел попросить, чтобы ты… вы ничего не боялись.

– Сарим…

Но он ушел раньше, чем она успела что-либо ответить.

Барабанный бой прекратился. Зрители взорвались криками, и Эмми увидела довольно улыбающегося брата, идущего к ней.

– Видела, как я его? – весело воскликнул Гай и ткнул в бок ухмыляющегося Альтана.

– Если бы я тебе не поддался, мы бы там до утра выясняли, кто лучший.

– Ага, еще скажи, что как верный вассал уступил право победы своему господину.

– Ну, если настаиваешь, – расправил плечи Ал, но девушка прервала:

– Лучше идите, умойтесь. От вас… разит. Позади есть бочки с водой. Для победителей, – ехидно добавила Эмми и заметила, как у обоих загорелись глаза.

А перед зрителями уже выступал Торо, благодаря все тому же Даймиру, выглядевший еще более внушительным, чем обычно. Он поднимал в воздух то обеими руками, то только одной нечто, похожее на постаменты от статуй – огромные каменные глыбы.

И Эмми восхищалась вместе с остальными, смеялась и переживала, ожидая, когда же, наконец, наступит время ее выхода.

Уже стемнело, но Даймир специально ждавший сумерек, взмахнул рукой, даже этому действу придавая дух чуда и рассыпая вокруг себя искры, осветил сцену двумя розовато-сиреневыми шарами. В воздухе разлилась грустная мелодия, создавая у зрителей нужное настроение. Эмми вздрогнула, почувствовав, как брат легко подтолкнул ее вперед, но открыто улыбнулась ему и сделала шаг. Ее тут же окутало сияние, и она, вспомнив, как выступала в детстве в актерском кружке, вскинула голову.

 
Давным-давно, в пределе перемен,
Тоской сжигаемый путник,
Пытаясь солнца выкрасть лучик,
Все обращал собою в тлен.
 

Эмми знала, что благодаря мастерству Дайма за ее спиной сейчас оживает каждое слово, но не отрывала взгляда от людей, что пришли на площадь. Она видела их всех и не видела никого, мучительно переживая, что не сможет и дальше придумать нужных слов. Чистой воды импровизация, на которую Дайм и Самир пошли ради нее.

 
Он жаждал славы и богатств,
Теряя веру и надежду,
А все, случившееся прежде,
Списал на волю вин и яств.
Забыт родными и Долиной,
И солнца свет погас ему,
Но вот узнал он, что в плену
Томится дева с косой длинной.
 

Эмми тряхнула головой, перекидывая заплетенные в колос волосы через плечо, и успевший сориентироваться Даймир тут же наложил на них иллюзию. На пол, сворачиваясь кольцами словно змея, упала тяжелая золотисто-рыжая коса.

 
Он раз и два, а, может, три,
На приступ шел, ее спасая.
И времени зря не теряя,
Играл с драконом от тоски.
 

На сцене появился Сарим. На мгновение девушка замерла, с восторгом его разглядывая. Пускай это была иллюзия, но перед ней стоял прекрасный рыцарь в ореоле сверкающих доспехов. По толпе пронеслись вздохи восхищения, а одна, особо впечатлительная дама даже попыталась упасть в обморок. Впрочем, ее успели подхватить.

 
Играл отчаянно и рьяно,
На кон он ставил даже жизнь,
Пускал в глаза дракону пыль,
Но в этих картах нет обмана.
И отыграться не срослось.
Для девы стал дракон – палач,
Внимает сутками он плач
О будущем, что не сбылось.
Но путник наш, как рыцарь света,
Достоин образа любви,
Не встал дракону на пути,
А жрец уж принял их обеты.
 

Иллюзорная девушка с таким же драконом в виде огромной раскормленной ящерицы с крохотными крыльями преклонили колени перед смешным пухлым жрецом. В толпе раздались смешки, потому что Даймиру удалось передать выражение прямо-таки божественного восторга на лице девушки. А вот Сарим отлично справился с образом печального героя, уходящего в закат.

И Эмми продолжила, все дальше уводя рыцаря в поисках приключений. Он спасал прекрасных принцесс, сражался с чудовищами, но все выворачивая так, что хотелось пожалеть тех, кто его окружал. Девушка рассказывала историю, меняя ее на ходу, придумывая все новые и новые события. Но все же, основную работу выполняли Дайм и Сарим, смеша публику веселыми сценками из жизни непутевого рыцаря. Или, наоборот, вызывая слезы, если история сворачивала на печальную дорожку.

 
Не знает путник слова «мало»
И приникает вновь к вину,
А я, пожалуй, что пойду.
Ведь то конец, а не начало.
 

Эмми поклонилась зрителям, спеша уйти за занавес, и там обессилено прислонилась к деревянной опоре.

– Отлично вышло, – похвалил ее Гай и попытался крепко обнять. – Не думал, что так вот можно! У тебя настоящий талант! Ты, правда, сочиняешь на ходу?

– Да, – девушка высвободилась из его объятий. – У меня сил совсем нет. Можешь проводить куда-нибудь, где можно сесть?

Принц встревоженно посмотрел на нее.

– Подожди, – хмуро сказал он и взял ее за руку.

Всего лишь удар сердца, и по ее телу пробежала теплая очищающая волна, а девушка поняла, что не чувствует себя такой уставшей, как раньше.

– Лучше?

– Да, – она посмотрела на брата, вдруг вспомнив, что он хоть и слабый, но тоже маг. – Спасибо.

– Не за что, малявка, – Гай щелкнул ее по носу. – Возьми.

– Что это?

Эмми удивленно смотрела на большую плетеную корзину, которую ей протягивал брат. И откуда только вытащить успел?

– Заработок иди свой собирай, за представление, пока никто не разошелся.

Девушка хмыкнула и подхватила корзинку.

– Да, кстати, – она прищурилась. – Я тебя старше, мелкий.

И весело размахивая корзинкой, пошла туда, где собрались зрители.

Думая, что ей придется потрудиться, чтобы на нее обратили внимание, не говоря уже о том, чтобы получить деньги, Эмми сделала несколько робких шагов, и чуть было не была сметена обрушившимся на нее приветственным ревом. В корзинку полетели первые монеты, а потом кто-то особо ретивый и вовсе отобрал ее у девушки и пустил по рукам. Сама же Эмми отстраненно наблюдала за творящимся безобразием, просто-напросто потеряв дар речи.

– Это был просто восторг! Чистейший, кристальный восторг! И я так рада, так рада, что именно нашему городу принадлежит честь первыми увидеть ваш талант, – разливалась полненькая аристократка, успевшая мертвой хваткой вцепиться в девушку, и теперь никого другого к ней не подпускавшая. – Если бы вы только знали, как без вас было скучно в этой глуши! О, а вот и мой сыночек! Дорогуша, познакомьтесь с Фирамом. Он все представление не отрывал от вас взгляда. А ведь он не женат, и только представьте себе, даже не помолвлен! О, дорогуша, а вы ведь тоже не плебейка, это сразу видно! У вас такая манера держаться, да и осанка! Вот мой Фирам…

Эмми пыталась высвободиться из цепкой хватки маменьки, радеющей за будущее сыночка, которому, похоже, было абсолютно все равно, что происходит вокруг. Улыбаясь, девушка искала взглядом брата, Сарима, да хоть кого-то, но не могла найти. Слишком много было людей вокруг.

– Ваша корзинка, – раздался практически над ухом спокойный, тихий голос. И, что тут же погрузило ее в пучину неописуемой словами паники, знакомый. Очень медленно, словно не веря себе, она оглянулась, чтобы принять корзину, и только после этого осмелилась поднять взгляд, чтобы увидеть лицо говорившего. Казалось бы, еле заметное движение, но сколько сил оно отняло!

Да, сомнений больше не было. Это был он. Тот самый мужчина, что был среди напавших на ее дом, на ее семью. Один из тех, от кого она в страхе бежала. Тот, кого не должно было быть в городе, кто уехал из города на их поиски. Их враг. Глава отряда Черных волков.

Она попыталась улыбнуться, чтобы не выдать охватившую ее растерянность и зарождающуюся панику, судорожно пытаясь придумать, как быть дальше.

– У вас чудесный голос, – казалось, драук не замечает того, что с ней творится. – Я слышал, что господин маг прибыл из столицы. Его хвалят. И даже в такой глубинке у него нашлись верные поклонники. Я, конечно, не слежу за культурной жизнью, но вот вас я бы наверняка запомнил, – и он чарующе улыбнулся.

Его улыбку можно было бы назвать идеальной для соблазнения – чуточку искренности, капля восхищения, немного обещания. И мужчина прекрасно знал, как она действует на молоденьких глупышек. Вот только Эмми было совсем не до его чар. И сердце колотилось совсем не из-за того, на что, вероятно, надеялся мужчина.

– Я… я не выступала с ним в столице. Сегодня действительно мое первое выступление в этой труппе на публике…

– О, так вы не иллюзионист?

– Нет.

Она попыталась уйти, но он, не отставал, шел рядом.

– Но вы маг? – продолжал допытывать драук.

– Мои умения по сравнению с господином Даймираникускусом просто ничтожны.

– Я бы так не сказал. С таким голосом вам будет легко покорить столицу. Что это, если не магия?

– Не имею представления, о чем вы, но все равно, спасибо.

– Жаль, – он внезапно переместился, обогнав ее и встав на пути. – Знаете, я уже кинул монету в оплату. Но сейчас хочу сделать подарок лично вам.

Уже собираясь резко отказать ему, Эмми посмотрела на то, что он достал из кармана, и замерла. В его пальцах матово блестела черная статуэтка волчицы, гааро. То, ради чего они отправились в этот самоубийственный поход.

– Не стоит, – внезапно охрипшим голосом произнесла она, с усилием отводя от нее взгляд.

– Стоит, – с едва заметным намеком ответил драук и положил гааро поверх монет. – Эта безделица досталась мне даром, и я уверен, поможет еще нам встретиться.

Он небрежно поклонился и растворился в толпе.

Вокруг снова звучала музыка, на сей раз, живая. Кто-то принес инструменты и теперь играл, развлекая остальных. Эмми поставила корзинку на край сцены, где ее мог увидеть только тот, кто находился за занавесом, а сама, схватив гааро, спрятала его в складках платья. Ее глаза метались по толпе, но, увы, разглядеть в полумраке никого из своих спутников она не могла. Решив, обойти толпу танцующих по краю, и хотя бы случайно обнаружить кого-нибудь, она двинулась вперед. Магические искры вспыхивали то в одном месте, то в другом, но, похоже, это был не Дайм, а его светящиеся шарики, которые взрывались, стоило к ним прикоснуться. Не было и Майвера, хотя не заметить его внушительную фигуру было бы сложно. Но… площадь тонула в ночном сумраке, магия больше путала, рождая причудливые тени и иллюзии. Представление, пусть и таким образом, но все еще продолжалось.

Еще раз оглядевшись, Эмми поняла, что ее занесло почти на противоположный от сцены край площади. Так и не увидев никого, она решительно свернула в темный проулок. Но стоило коснуться теплой фигурки, как вся решительность испарилась. Боясь, что ее кто-нибудь увидит, она осторожно раскрыла ладонь.

Гааро чуть заметно светился, освещая линии на ее ладони. Не так ярко, как в тот день, когда Грег рассказывал о нем, а иначе, чуть пульсируя в такт биению ее сердца, словно подстроившись под свою владелицу, живя с ней в одном ритме. Камень был теплым, успокаивающим, и Эмми чувствовала, как напряжение последних недель отпускает ее. Словно живая, волчица притягивала к себе взгляд, убаюкивала тревоги, дарила успокоение…

– Так, так, так. Значит, я был прав.

Эмми вздрогнула. В начале проулка, между домами, отрезая ей путь к площади, стоял драук и рассматривал ее с непонятной насмешкой.

– А ведь ни словом мне не солгала, – он начал медленно к ней приближаться.

Руку словно пронзило током. И девушка рванула от мужчины со всей скоростью, на которую была способна.

* * *

Сердце бешено колотилось, словно пытаясь выпрыгнуть из груди. Вздохнуть было трудно, казалось, что она ощущает запах своей собственной крови, разливавшейся в воздухе.

Слишком быстрый бег.

Слишком сильный страх.

И абсолютная тишина вокруг, кажущаяся ненастоящей, ведь совсем рядом городская площадь, а там толпа народа. А может, их там уже нет, они давно разошлись по домам. Или все это ей только показалось?

Это было непривычно, странно, страшно, оказаться одной в темноте, освещенной лишь сиянием звезд. Еще раз оглянувшись, Эмми поняла, что ей некуда больше бежать. Она сама загнала себя в ловушку. Переулок между двух домов и высокая каменная ограда третьего, через которую ей точно не перелезть. Попытаться с помощью магии, но что это даст? Она недоучка, да и времени нет, ее могут догнать и схватить, а что станет с ней после?

В ее руке была зажата та самая статуэтка волчицы, за которой они отправились на другой конец мира. Но зачем она ей теперь? Пускай, это источник невероятной силы, но она даже не сможет им воспользоваться, потому что просто не знает – как. Еще одна совершенная ею глупость, которая теперь точно будет стоить ей жизни. Не меньше, не больше.

Цена сумасбродства, цена глупой самоуверенности. Ее жизнь.

– Тебе некуда бежать, – раздался спокойный безразличный голос.

Девушка знала, что он все равно догонит ее.

– Всегда есть выход, – она отважно повернулась к нему лицом, надеясь выиграть еще одно мгновение, которое, может быть, сможет что-то решить.

– Твоя убежденность радует, но сейчас тебе действительно некуда идти. А на помощь остальных можешь даже не рассчитывать. Они не знают, где ты. Глупо было с твоей стороны отдаляться от них. Но они ему не нужны. Только ты. Всегда ты.

– Ему? – едва слышно прошептала Эмми, опуская взгляд и пытаясь нащупать рядом хоть одну жилу, даже неважно уже какую, хоть солнечную, хоть ночную. Только бы получить шанс на спасение, один-единственный, малюсенький шанс…

– Ему, – подтвердил драук, подходя ближе. – Ты нужна ему живой. В отличие от остальных.

– Зачем? – ей показалось, что она заметила чернильный отблеск, но дотянуться до него не было никакой возможности. Шаг в сторону, сможет или нет?

– Твоя жизнь, твоя смерть, не все ли равно?

Эмми подняла глаза и отшатнулась. Взгляд драука светился в темноте желтым пугающим пламенем. Языки огня плясали в нем, страхом замораживая сердце. Монстр из ночных кошмаров приближался к ней, не спеша, наслаждаясь мучением своей жертвы.

Она не успела заметить его движение, быстрое, резкое, смертоносное. А эти глаза стали последним, что она видела.