Текст книги "Дифференцировать тьму"

– Услышали ту же сказочку, какую рассказали тебе, – холодно добавил Алья. – Учитывая человеческую природу, я не исключаю, что люди вполне могли пожертвовать одним из своих. Думаю, – косой взгляд на Лода, – кто-то из тех, кто присутствовал на той встрече, очень хотел отомстить нам за кровавое прошлое. Перебить всех дроу, рискнувших высунуть нос из-под гор, собственными руками умертвить потомков Тэйранта и Ильхта. И ради этого он счёл приемлемыми любые жертвы и любую провокацию.

Я решительно качнула головой:

– Прошу прощения, но зачем светлым потребовалось брать с собой жён, если они планировали резню? К тому же…

Запнулась, но Лод закончил фразу за меня.

– Ты не веришь, что светлые способны на такое? – Колдун, щурясь, сжал в пальцах застёжку мантии. – Ты ведь это хотела сказать?

На этом месте я предпочла промолчать.

Конечно, глупо судить о светлых, не повидав их лично. Но мне слабо верилось, что они могли пойти на подобное коварство. Учитывая, что рассказывала Криста… Заговорщики при эльфийском дворе даже не пытались убить смертную девчонку с куриными мозгами, как только она появилась и начала совать нос не в свои дела, а ведь мне такое решение проблемы пришло бы на ум в первую очередь. Но дроу? Знакомство с Артэйзом способствовало к утверждению в мысли, что для них устроить кровавый бал вполне…

Мои размышления прервал Алья.

Железной рукой ухвативший меня за ворот блузки.

– Я тебе сейчас расскажу, девчонка, каковы твои светлые. – Принц притянул меня к себе. Он почти шипел. – Ты знаешь, чья одежда на тебе сейчас?

– Вашей сестры, – пискнула я.

– А хочешь знать, где она сейчас? Моя сестра?

Я не ответила.

Я знала, что ни один ответ не будет правильным.

– Лита, её звали Лита. И время от времени она сбегала в горы, чтобы посмотреть на луну и звёзды. Иногда даже до человеческих городов добиралась, узнать, как живётся тем, кто каждый день видит небо. Мы с Морти предупреждали её, что это опасно, мы запирали её в собственных покоях, но тщетно. И пять лет назад светлые поймали её. Наши шпионы, конечно, узнали об этом, но возможность сообщить мне выдалась не сразу. А когда выдалась, было поздно. – Капельки слюны брызгали мне на щёки. – Она была очень храброй девочкой, наша маленькая Лита. Она так и не созналась, что принадлежит к королевской семье. Не хотела, чтобы с её помощью как-то надавили на нас с Морти. О ней сообщили светлым владыкам, и Повелитель эльфов захотел лично её допросить. Спрашивал о расположении наших туннелей, спрашивал, как преодолеть наши ловушки. Остались ли у дроу ещё маги. Кто сейчас ими правит. Слабые места того, кто правит. Но Лита не созналась ни в чём. Даже когда ей ломали кости. Даже когда кожу жгли раскалённым железом. И когда Повелитель понял, что от неё ничего не добиться, Литу отдали стражникам. Людям. Эльфы же не опускаются до того, чтобы марать руки о дроу, – взгляд тёмных, страшных, узких зрачков принца впивался в мои глаза. – Ты знаешь, сколько раз они насиловали её, прежде чем бросить умирать в темнице от голода, жажды и потери крови? Четырнадцатилетнюю девочку, мою сестру?..

– Алья, – мягко произнёс Лод, – эта девочка тут ни при чём.

Принц, опомнившись, разжал пальцы, позволив мне отпрянуть.

И тихо сказал, улыбнувшись:

– Вот они, твои светлые, девчонка. Люди. Эльфы. Полукровки, их дети. Убийцы моего отца, убийцы моей сестры. Благородные народы. Нравятся?

Наверное, никогда в жизни я не видела столь горькой улыбки. Это неправильно. Улыбки не должны быть горькими. Улыбки не должны быть печальными.

Я мотнула головой. Нет, не нравятся. Такие – не нравятся.

Но ведь дроу и сами…

– Ты можешь сказать, что это война. Что они пытают и убивают нас, а мы пытаем и убиваем их. И будешь права. – Принц развернулся на каблуках, и волосы взметнулись за ним серебряным крылом. – Но мы никогда не трогали детей.

Толчком распахнул дверь и вышел из комнаты.

– Я приходил поговорить, Лод, но, смотрю, ты немного занят, – бросил принц через плечо. – Жду в своих покоях, как освободишься.

Мы с Морти и Лодом молча наблюдали, как он шествует мимо светящихся цветов.

Потом принцесса коротко поцеловала колдуна в губы и побежала следом.

– Что ж, поговорили, – заключил Лод на русском, поворачиваясь ко мне. – Так зачем ты пошла в библиотеку?

– Я…

– Искала подтверждение моих слов, верно?

Резко отвернувшись, колдун перешагнул порог спальни.

Я следила, как он идёт вдоль книжных шкафов, выискивая что-то.

– Это правда? Что вы не трогали детей?

– Если они забредали в горы и видели то, чего им видеть не полагалось, их приводили ко мне. Я усыплял их, стирал память о последних сутках и оставлял рядом с городом, откуда они пришли. – Наконец обнаружив то, что искал, колдун вытащил с полки объёмистый том. – Так поступали все придворные маги, что служили дроу до меня.

– Тогда почему вы с попаданцами были так жестоки?

– Одно дело – случайно увидеть отряд наших разведчиков. Другое – преодолеть все ловушки в туннелях и нагло заявиться в наш город. Нам же и в голову не могло прийти, что вы действительно сваливаетесь в дыры между мирами. К тому же наличие у человека дара сильно осложняет вмешательство в его память. – Вернувшись в спальню, Лод протянул книгу мне. – Сорок третья страница.

Я провела ладонью по гладкой кожаной обложке:

– И вы только детей жалели? Могли бы всех так спасать.

– Не только. Так обычно поступали со всеми, кто не пытался шпионить. Но после смерти Литы у Альи возник пунктик насчёт юных симпатичных девушек, – голос Лода сделался глухим. – Страница сорок три.

Я вздрогнула. Медленно открыла книгу. Пролистала шершавые пергаментные листы.

Взглянула на ровные чернильные строчки.

«…соединив заклинание Врат и Защитного Круга, вывел новую формулу. Теперь сквозь ворота смогут пройти лишь те, кого пригласил наложивший заклятие (или хозяин дома). Более того, и выйти они смогут лишь после того, как получат от хозяина или мага разрешение на выход. Случайно пригласить или отпустить невозможно, требуется точная словесная формулировка. Единожды получив разрешение и приглашение, можно входить неограниченное количество раз. Но маг может менять словесные формулировки по своему желанию, и после изменения старое приглашение потеряет силу. Заклятие и рунная формула…»

– Про кольца ты и так знаешь. Судя по книге, которую брала ночью. – Лод следил за тем, как я читаю. – Убедилась?

Я молча захлопнула книгу.

Убедилась.

Вот и всё. Колдун говорил правду. Предложенный им план – единственно верный.

И я не имею ни малейшего понятия, как осуществить его до завтрашнего утра.

– То, что принц делает с пленными девушками, – вдруг вырвалось у меня, – что он собирается сделать с Кристой… это месть за сестру?

– И не только за неё. – Лод взял книгу из моих рук.

– Но их унижение не вернёт ему ни сестру, ни отца.

– Думаешь, я не говорил ему этого? – Колдун кинул толстый том на кровать, рядом со мной. – Нет, он не надеется их вернуть. Ни сестру, ни отца, ни мать, которая за год угасла от горя, потеряв своего Повелителя. Но сердце и душу Альи снедает боль. Боль не только потери, но и унижения, которому подвергается его народ. На пленницах он отыгрывается за всех ненавистных светлых – и только тогда боль ненадолго отпускает его, позволяя обрести покой.

– Ясно. – Я смотрела на свои пальцы, сжимавшие складки юбки. – И что потом с ними происходит? С девушками? После того как принц наиграется?

– Он отдаёт их другим. Таким, как Артэйз. Тем, чью душу тоже грызут демоны. А после их игр… – Лод прикрыл глаза. – Иногда они умирают прямо у них, иногда попадают ко мне, но милосерднее заставить их уснуть навеки, чем лечить. Можно излечить тело, но не искалеченную душу.

– Даже потерей памяти?

– А толку? Мне не разрешают возвращать их домой. Не разрешают держать при себе. И игры дроу будут повторяться, пока несчастные не умрут. Я умолял Алью не уподобляться врагам, умолял во имя нашей дружбы, но отношение к пленным – единственное, в чём он абсолютно непреклонен.

Я медленно подняла голову:

– А теперь скажите честно… что сделает принц, узнав, что к нему в руки попала невестка того, кто обрёк его сестру на мучительную смерть?

Лод встретил мой взгляд, не моргая.

И я увидела ответ в его глазах.

Конечно же, он знал, что Алья сделает с той, кто более других причастна к его боли. Потому и молчит о личности Кристы. Не забавы ради, просто иначе Алья забрал бы её немедленно.

Если попытаемся сбежать и провалимся, а мы обязательно провалимся – погибнем обе. Если не попытаемся – наивное доверие в глазах Кристы до конца жизни будет главной темой моих кошмаров. Ведь её ждёт судьба даже хуже той, что дроу уготовили просто девушкам-полукровкам.

А как бы мне ни хотелось думать, что мне плевать, моя треклятая совесть всё же сильнее моего эгоизма.

– Вы не можете просто отпустить нас? – тихо, почти жалобно спросила я. – Вы же хотели бы. Я вижу.

Лод присел рядом со мной – так, чтобы не смотреть сверху вниз.

– Я не могу спасти всех. Но я могу спасти тебя. – Он тронул мою ладонь кончиками пальцев. – И если ты не откажешься от мысли творить глупости ради мифического шанса на побег, клянусь, я с помощью ошейника заставлю тебя пролежать в кровати всё время, пока Криста не окажется у Альи.

Со сломанными рёбрами мне было не до того, чтобы думать о всяких там прикосновениях, но сейчас сердце замерло, словно на качелях, в томительный миг перед началом падения.

А стоило вспомнить, как его руки скользят по коже…

Я отдёрнула руку, словно от кипятка.

– А что насчёт мук совести?

– Ты всё равно забудешь об этом, – справедливо заметил Лод. – Ещё пара недель, и ты забудешь обо всём, что здесь видела.

– Пара недель? Предыдущую девушку вы продержали год.

– На то были причины, – уклончиво ответил колдун. – Ты – другое дело. Ещё несколько разговоров и шахматных партий, и ты свободна.

Я задумчиво облизнула губы.

Потом встала и направилась к выходу из спальни.

После всего, что произошло, у меня оставалось всё меньше оснований для того, чтобы ему не верить. Но…

– Мне надо подумать, – остановившись у цветочных горшков, я обернулась. – А что делает пыльца?

– Тех цветов, что ближе к тебе – усыпляет. Одна щепотка в лицо, и любое живое существо уснёт на несколько часов. – Лод так и сидел на кровати, наблюдая за мной безо всякого удивления. Наверняка иллюранди рассказал, что во время ночной прогулки я интересовалась волшебной оранжереей. – Тех, что с пятью лепестками, похожих на звёзды, – нейтрализует действие сумрачной пыли.

– А сумрачная пыль – это пыльца лилий? Которая делает невидимой?

– Точно.

Я кивнула, усваивая информацию. Подумав, решилась на ещё один вопрос.

– И всё-таки… что вы сделали с тем дроу, которому попалась моя предшественница?

Лод задумчиво потёр подбородок.

– Скажем так, – колдун провёл кончиком большого пальца по своим губам, словно стирая усмешку. – Теперь ему нечем доставлять девушкам неприятности определённого рода.

– Да где ты всё время пропадаешь? – привычно вскинулась Криста, когда я вернулась в наши покои. – Время на исходе, а ты… ой, что с твоим лицом?!

– Просто наткнулась на недружелюбных дроу, которые сломали мне пару рёбер, – буркнула я. – Не волнуйся, их уже вылечили, лицо тоже скоро заживёт.

– Они что, прямо в башне тебя… Но колдун говорил…

– Нет, это я сглупила и пошла в библиотеку. – Я решительно пригладила чёлку. – Уточняла детали, необходимые для побега.

– Так ты всё-таки хочешь бежать, – выдохнула Криста с внезапным облегчением.

– Ну да. А почему «всё-таки»?

– Потому что… ты так смотришь на этого колдуна… и после того, как пообщаешься с ним, ты такая… – Она нервно хихикнула, как человек, прекрасно знающий, что сморозил феерическую глупость. – Но я ведь не права?

– Почему, права. – Я через силу издала тихий смешок. – Конечно, я смотрю на него… особенно. Как на главное препятствие к свободе. А ещё он умный и опасный противник, и таких лучше уважать, чем недооценивать.

Неужели это так заметно? Моё отношение…

Буду надеяться, что проницательный Лод объяснит это тем же, что я наплела Кристе.

– Я так и думала, – сокамерница закивала, остро и стыдливо напоминая мне виляющего хвостиком щенка. – Говоришь, уточняла детали… и?

– Уточнила.

– Значит, у нас есть план?

Я помолчала.

– Есть.

И не соврала ведь.

Только сказать, что план безнадёжен, не могу.

– Отлично! – Криста, мигом заулыбавшись, махнула рукой в сторону стола. – Может, тогда за едой расскажешь?

– Если и расскажу, то никак не за едой. Но вообще мне надо ещё кое-что сделать, – вернув на законное место корсаж, так и болтавшийся на бёдрах, я повернулась к девушке спиной. – Не поможешь?

Потом, заглянув ненадолго в ванную, я ушла в гостиную и, подвинув стол в угол, так, чтобы не попасться на глаза сокамернице, если та вздумает подглядывать, вытащила шахматную доску.

Есть не хотелось. Говорить с Кристой тоже. Велела ей, как всегда, сидеть в комнате и не высовываться… наверное, послушается, как обычно. Она ведь мне доверяет. Ну да, что же ещё может меня заботить, кроме как вытаскивание её скромной персоны из той передряги, в которую она сама себя загнала? Я ведь соотечественница и сопопаданка, а Криста явно привыкла, что весь мир вертится вокруг неё, и все окружающие созданы исключительно для плясок под её дудку…

И почему её участь действительно так меня заботит?

Я машинально расставляла фигуры по местам.

Пара недель угрызений совести, которые вполне можно пережить, – и всё. Потом я о Кристе даже не вспомню. Лод предложил не только разумный, но и единственно верный вариант.

Неужели единственно?..

Я потеряла счёт времени, но шестую партию против самой себя прервало деликатное покашливание за спиной.

– Господин просит вас подняться наверх, – встретив мой взгляд, с лёгким поклоном проговорил Акке. – Как только сможете.

И, отступив в тень, растворился во мраке, из которого пришёл.

Какой вежливый. Видимо, у иллюранди это вошло в привычку – служить. И даже с куклами колдуна не позволяют себе снять маску.

Я всё-таки доиграла, прежде чем подчиниться.

Лод ждал, сидя в кресле за одним из столов, тем, что был завален пергаментами. Сейчас их сдвинули в сторону, а на столешнице лежало круглое зеркальце без рамы и, к моему удивлению, один из тех кристаллов, что Криста наполняла своей энергией.

– А, Снезжана. Вот и ты.

Поднявшись на ноги, колдун жестом предложил мне сесть, но я не торопилась соглашаться на предложение.

– Зачем я здесь?

– Хочу сделать тебе подарок.

– Подарок? – Меня это только насторожило.

– В твоём мире наверняка остался кто-то, кого ты хотела бы увидеть. И я собираюсь помочь тебе с этим. – Лод снова кивнул на кресло. – Садись.

Я послушалась скорее от удивления, чем осознанно.

И запоздало поняла, что зеркало лежит в центре начерченной мелом гексаграммы, испещрённой рунными символами, а кристалл венчает верхний её угол.

– Вы… поможете мне его увидеть?

– Я давно интересуюсь способами перемещения в другой мир. Но найти прореху между мирами очень сложно, а пройти в неё и вовсе не возможно. Вот просто подсмотреть – легко. Только без того, кто пришёл оттуда, не обойтись.

Лод взял со стола маленький, с ладонь, кинжал с костяной рукояткой. Глядя, как огоньки отражённых свечей бликами пляшут в лезвии, заточенном с одной стороны, я лихорадочно обдумывала то, что услышала.

Прореха между мирами? Значит, они существуют с обеих сторон?

И дело лишь за тем, чтобы найти одну и суметь пройти?..

– Нужно немного твоей крови, – сказал Лод. – Согласна?

Я без слов протянула руку.

– Вызови в памяти образ того, кого хочешь увидеть, – сжав мою ладонь своей, колдун развернул её тыльной стороной кверху. Ловко надрезал мне кончик большого пальца, даже больно почти не было. – Представь его, ярко и отчётливо. Сможешь?

– Не вопрос.

– Хорошо, – не выпуская моей руки, Лод прижал порезанный палец к нижнему краю зеркала. – Начинай. И смотри в зеркало.

Я прикрыла глаза, глядя на отражение собственного лица. Вспомнила Сашку: солнце, путающееся в ониксовых кудрях, васильковую синеву взгляда, приветливый взмах руки и улыбка… Сашка, Сашка…

Моё отражение дрогнуло и пошло рябью, размылось в бледной перламутровой дымке, расползавшейся от кровавого пятна под моим пальцем, за пару секунд затянувшей зеркало целиком.

И когда стекло вновь сделалось прозрачным – в нём отражалось совсем не то, что должно было.

Я склонила голову, жадно всматриваясь в крохотную зеркальную копию Сашкиной комнаты. Друг сидел за компом в шортах и майке, время от времени прихлёбывая из подаренной мною кружки. Чай… казалось, я чувствую запах шоколада. Чай мы любили один и тот же, сладкий, со вкусными ароматизаторами. И конечно, опять играет! Ну хоть выглядит неплохо. Следов слёз и смертной тоски по бесследно пропавшей подруге незаметно. Хм, интересно, он вообще заметил, что меня нет?..

Странно, но я не ощутила и следа той тоски, что сжимала горло в первый день моего заключения. Лишь сердце забилось рваным ритмом, частыми ударами, эхом дрожи в коленях… только вот не из-за Сашки – из-за того, чья ладонь с нежной осторожностью прижимала мою руку к стеклу. Чьё дыхание теплом щекотало волосы, ухо, шею, кто склонился так близко, стремясь увидеть то же, что видела я…

Проклятый, трижды проклятый Лодберг из рода Миркрихэйр.

И стоило мне это осознать, как зеркальная картинка снова пошла рябью.

– Ненадолго ты сосредоточилась, – мягко заметил Лод, когда в стекле вновь проявилось отражение моего лица.

Очень злого.

– Голова немного другим забита. – Я стряхнула его руку резко и ожесточённо, как таракана.

Сосредоточишься тут! Ну почему, почему его присутствие заставляет меня чувствовать себя героиней паршивого любовного романа, где абстрактная «она» с первого взгляда возжелала абстрактного «его»? Из таких мы с Сашкой иногда читали отрывки вслух жеманными, издевательски приторными голосами, в исполнении которых и без того убогие тексты вызывали желание смеяться до икоты. Особенно любили постельные сцены – где то и дело встречались шедевры в духе «его губы путешествовали по её телу» или «его пальцы ласкали её горошину между ног». Далее обычно следовал полный набор шаблонов, клише и анатомических подробностей, повествующих, что, куда и зачем абстрактный «он» засунул абстрактной «ей», и сцены эти зачастую выдавали не только тоску авторов по отсутствующим в их жизни интимным отношениям, но ещё и незнание элементарной человеческой анатомии.

Мне и в страшном сне не могло присниться, что я когда-нибудь буду исполнять главную роль в подобном убожестве.

– Чем же это? Мыслями о побеге? – Лод отступил на шаг. – Так и не выбросила эту глупость из головы?

Я почти не слышала.

Я предаю Сашку. Предаю свою любовь, выстраданную безнадёжностью, ставшую частью меня самой. И ради кого? Ради чего?..

Пора с этим кончать. И чем скорее, тем лучше.

Взгляд мой остановился на кинжале, запачканном моей кровью. Кинжале, который Лод неосмотрительно положил на стол, рядом с гексаграммой.

Совсем рядом с моей рукой.

В этот миг я и поняла, как должна поступить.

Глава 5
Комбинация на завлечение[18]18
  Тактический шахматный приём, вынуждающий фигуру соперника встать на слабое поле и позволяющий использовать данное ослабление.


[Закрыть]

Когда я вошла, Криста валялась на кровати.

Но, увидев меня, вскочила.

– Ты… – она растерянно посмотрела на мои руки, залитые кровью по локоть: одна сжата в кулак, в другой – маленький кинжал с костяной рукояткой, – что…

Я молча разжала ладонь.

Продемонстрировав серебряное кольцо с золотой рунной насечкой.

Глаза Кристы расширились на пол-лица.

– Неужели ты…

– Не будем об этом, – сухо бросила я.

Надела кольцо на палец, чтобы не потерять, и стремительно направилась в ванную.

Когда я вернулась, мои руки были чисты. Лишь из свежего пореза на большом пальце сочилась кровь, да на вороте блузки бурели подозрительные разводы. Криста так и топталась у кровати – беспомощной овечкой в безмолвном недоумении.

Присев на корточки, я ухватила её юбку за подол. Деловито вспоров кинжалом тонкую ткань, принялась укорачивать платье до колена.

– Повернись. Так бежать будет удобнее.

– Мы что, убегаем?! Сейчас?!

– Ты, кажется, именно этого от меня добивалась? – Когда криво обрезанная ткань полетела в сторону, я запустила руку в своё скромное декольте. Достала оттуда мензурку со сверкающей белой пыльцой, внимательно присмотрелась к оттенку. Синеватый… то, что нужно. – Бери меня за руку.

– Давай сначала ошейники снимем! – Криста нетерпеливо коснулась ладонью опостылевшей серебряной безделушки. – У тебя же есть кольцо!

– Мы не сможем. Чтобы снять ошейник, понадобится твой Дэн.

– Но поче…

– Нет времени объяснять, – сказала я, чувствуя себя шаблонным персонажем. – Просто слушай меня, ладно? И подойди ближе.

Недовольно поджав губки, Криста всё же взялась за мои пальцы.

Встав к сокамернице вплотную, я большим пальцем откупорила крышку мензурки. Резкое движение – и пыльца взметнулась над нашими головами сверкающим облачком.

А потом опустилась вниз невесомым белым дождём.

– Ой! – взвизгнула Криста, в ужасе глядя на меня.

– Спокойно, это всего лишь невидимость. – Я знала, что она видит: я, начиная с головы, постепенно становлюсь прозрачной. Я на её примере сейчас созерцала то же. – Но, поскольку мы друг друга не видим, ты крепко держишь меня за руку и идёшь за мной. Я полностью пропала из виду?

– Да, но…

– Хорошо. – Убедившись, что вместо Кристы видна лишь пустота подле кровати, я поволокла девушку к выходу из спальни. – Ни в коем случае не выпускай мои пальцы. И ни звука, пока я не разрешу тебе говорить.

– Но…

– Ни звука. С этого момента.

Мы не встретили ни одного дроу, пока шли по дворцовым анфиладам. Меня пугали лишь наши собственные шаги, тихими отзвуками отражавшиеся от чёрного мрамора. Но без пыли всё равно было не обойтись.

Защитные чары окатили нас холодной волной. Раз – когда я толкнула двустворчатые двери в сад, и второй – когда мы выходили за ворота.

Я добилась разрешения на выход только для себя, но Криста прошла со мной по тому же принципу, по какому колдун вчера вывел меня.

– Это что… – Криста торопливо осеклась, когда я предупреждающе сжала кончики её пальцев. Крепко, до боли, вонзив ногти в кожу.

После сокамерница уже молчала – всё время, пока мы шли по городу дроу. Я могла только представлять, как она удивлённо озирается вокруг. Тут-то пыль и пригодилась. Несмотря на поздний час, на улицах было достаточно народа, и я не думаю, что дроу проигнорировали бы двух чужачек, разгуливающих по городу в серебряных ошейниках. Особенно ту из них, одежда которой заляпана кровью.

Я считала степени тройки и молилась, чтобы они не обратили внимания на звук наших шагов.

Не обратили.

За окраину мы вышли как раз к тому моменту, как в воздухе начали проступать смутные очертания наших тел.

– Наверх. – Отпустив ладонь Кристы, я толкнула её к каменной лестнице. Полупрозрачная девушка смотрелась забавно: эдакий призрак из готических романов. – Быстрее, пока нас кто-нибудь не увидел.

И когда сумрачная пыль полностью прекратила действие, мы были уже высоко над городом.

Лестница оказалась крутой, почти отвесной, каменные ступени – узкими, разной высоты, местами полуразрушенными. Приходилось руками хвататься за верхние, чтобы карабкаться дальше. С одного края обнадёживала каменная стена, с другого – манила гибельная пустота. Время от времени лестница меняла направление, изгибаясь в другую сторону. Она вилась по стене пещеры вертикальной синусоидой, уводя всё выше, открывая прекрасный вид на столицу дроу, постепенно погружающуюся во тьму.

– Не смотри вниз, – предупредила я Кристу после первого же поворота, насчитав к тому моменту пятьдесят ступенек. Та кивнула, но нежно-зелёненький цвет её лица подсказал мне – уже посмотрела.

Впрочем, тут волей-неволей краем глаза заметишь, что тебя ждёт, если сорвёшься…

Минуты сливались в часы. Ободранные камнем пальцы начинали неметь, уставшие ноги – болеть. Голова кружилась от усталости и высоты, очертания ступеней постепенно терялись во мраке, сгущавшемся по мере подъёма, – и это было самым паршивым. Судя по тяжёлому дыханию Кристы, лезущей впереди, ей приходилось не лучше. Неужели каждый, кто хочет покинуть город, вынужден выдерживать эту пытку? Хотя Лод же сказал, что это единственный путь, на котором нет ловушек. Значит, есть другие, только лучше защищённые. А даже если по этой лестнице выбираться – дроу наверняка выносливее нас будут, да и в темноте лучше видят…

На шестьсот пятьдесят седьмой ступеньке, когда я уже всерьёз боялась, что до семисотой мы обе не дотянем, лестница наконец кончилась.

Выпрямившись, не в силах отдышаться, мы обе долго стояли на крохотной каменной площадке – и смотрели в абсолютную тьму узкого туннеля, ведущего в глубь горы. Когда я оглянулась, город дроу показался мне кучкой детских кубиков.

А ведь потолка пещеры по-прежнему не видно…

– Теперь туда? – выдохнула Криста.

– Да.

– Как же мы пойдём… без света?

Я без слов вытащила из-под блузки ещё одну мензурку с волшебной пыльцой. Белая пыль отливала розовым – и исходящего от неё света вполне хватило, чтобы рассеять окружающий мрак.

– Ну что, идём? – Я первой шагнула в туннель, гулко разнёсший мои шаги под сырыми каменными сводами.

– Где ты взяла эту пыль? – спросила Криста, невольно понизив голос. – Это ведь тоже… та штука, что делает невидимой?

– У колдуна позаимствовала. Он выращивал интересные светящиеся цветочки, а я выяснила, что у их пыльцы есть другие интересные свойства. А что, у эльфов и такого нет?

– Нет… хорошо, что ты не одну захватила. – Я прямо-таки слышала, как к Кристе возвращается присутствие духа. Похоже, она только сейчас сообразила, что мы стремительно продвигаемся к свободе. – Надо будет Дэну показать, может, эльфы смогут вырастить такие же… ох, чёрт, свечки не взяли! Совсем про них забыла…

Я не отвечала. Просто заставляла себя переставлять уставшие ноги, держа мензурку перед собой, как волшебный фиал, чувствуя, как туннель постепенно, едва заметно поднимается вверх, а затхлость сырого воздуха периодически развеивает дуновение ветерка, слабо овевавшего наши лица.

Мы выбрались из-под гор, когда солнце над Риджией уже давно перевалило через высшую точку и медленно клонилось к горизонту, заливая земли эльфов и людей красным золотом вечернего света.

Как только в конце туннеля забрезжило белое пятно, мы с Кристой, не сговариваясь, рванули ему навстречу – хоть я и устала, как раб на плантациях. Вскоре выяснилось, что радость наша оказалась преждевременной, ведь на самом деле до выхода ещё идти и идти. И я была бы рада не бежать, но Криста, ухватив меня за руку, бульдозером волокла за собой. Откуда только силы взялись?..

Лицо волной окатила прохлада ещё одной защитной завесы – и мы покинули владения дроу.

Какое-то время мы просто стояли на горном утёсе, посреди знакомых низкорослых кустарничков и колосков, похожих на беличьи хвостики, жадно вдыхая свежий, прозрачный ветер гор. Радость того, что ты можешь снова видеть солнечный свет, наполняла душу изнутри, как воздушный шарик.

Потом я обернулась, но вместо выхода из туннеля увидела лишь горный склон. Казалось, туннель просто исчез. Даже ощупав скалу, из которой мы вышли, под пальцами я ощутила один только камень.

Значит, всех выпускать, никого не впускать? Ну-ну.

– Отлично, – сказала я, резко повернувшись к Кристе. Предстояло самое важное, то, от чего зависело всё. – А теперь попробуй позвать своего Дэна.

Та, прижав руки к сердцу, покорно прикрыла глаза. Она даже сейчас выглядела восхитительно – свеженькая, живописно растрёпанная, будто только от парикмахера. Интересно, это ещё одно потрясающее свойство классических попаданок – выходить из любых передряг не только целой и невредимой, но и писаной красавицей?..

Я затаила дыхание.

И выдохнула лишь тогда, когда Криста вдруг улыбнулась – радостно, даже как-то по-детски, и губы её шевельнулись, невольно повторяя слова, с которыми она мысленно обращалась к кому-то далёкому.

– Да, это я! Я здесь! В горах дроу! – От сахара в её голосе могло затошнить. – Они меня схватили! Они собирались меня… но моя подруга нас спасла! Мы только что выбрались! Сможешь нас найти?

– Лучше пусть найдёт какого-нибудь мага, он-то наверняка поможет нас отыскать. А потом немедленно перенесётся к нам. – В горле у меня пересохло, сердце от волнения колотилось так, будто хотело сломать рёбра. – Нужна его помощь, а у нас очень мало времени.

Я помнила, что магические возможности эльфов весьма ограничены, но полагала, что ни один маг не посмеет отказать эльфийскому принцу. А учитывая, что Лод говорил о каком-то колдуне, замеченном в Тьядри вместе с Дэном…

Криста послушно повторила мои слова. Потом открыла глаза.

– Он обещал, что скоро будет, – она обхватила себя руками. – Он сможет снять с нас ошейники, да?

– Он поможет, – кивнула я.

– Неужели… неужели мы всё-таки выбрались? – Криста, всхлипнув, судорожно ухватила меня за руку. – Боже, если мы освободимся, я… я… проси всё, что хочешь! Обещаю!

– Даже твоего принца? – ухмыльнулась я, крепко сжимая в ладони мензурку с волшебной пылью. – И полкоролевства в придачу?

– Нет, Дэна не отдам, – насупилась девушка, мигом разжав пальцы.

– Да шучу я, шучу. Больно нужен мне твой Дэн… у меня свой принц в Москве остался.

Криста робко улыбнулась:

– Жалко, что вы больше не увидитесь. Но у Дэна есть младший брат, Фаник, помнишь? Он очень милый… и тоже принц. – В незабудковых лепестках её радужек светилось столько дружеских чувств, что мне стало даже немного стыдно. – Я хотела бы, чтобы вы… подружились.

– Там разберёмся. – Я отвернулась, нетерпеливо притопывая ногой.

Интересно, сколько времени потребуется принцу, чтобы…

Он возник из ниоткуда, будто кто сменил кадр. Только что я смотрела на другой утёс, пониже, подозрительно похожий на тот, куда вчера перенёс меня Лод, – и тут вдруг обзор загородил чёрный бархат чьей-то куртки.

То, что куртка принадлежит принцу, я поняла сразу. Потому что из двух мужчин, появившихся на краю скалы, обладатель куртки куда больше походил на Сашку: такой же юный, длинный, худощавый, с тонкими чертами лица и большими, почти девичьими глазами. К моему удивлению – тёмными, отливающими в чёрный.

Если честно, принц Дэнимон не слишком-то походил на эльфа.

Зато на принца – вполне.

– Криста! – воскликнул юноша, отпуская руку парня, появившегося вместе с ним, рослого, добродушного на вид увальня в знакомой мантии чародея, – только не серой, как у Лода, а чёрной.

Бесцеремонно отодвинув меня в сторону, принц кинулся навстречу любимой.

– Дэн! – взвизгнула девушка, обвивая его шею руками.

Я внимательно наблюдала, как принц, не обращая никакого внимания на неровные кочки под ногами, поднимает возлюбленную на руки и кружит, заливаясь счастливым смехом. За спиной у эльфа сверкала на солнце золотая отделка ножен, из которых выглядывала изогнутая деревянная рукоять меча.