Текст книги "Эмират. Темная сторона Дубая"

Глава восьмая

Объединенные Арабские Эмираты, Шарджа, октябрь 2014 года

Если ты все сделал правильно, это еще не значит, что у тебя будет все хорошо

– Русская народная мудрость.

Против обыкновения ранним утром меня разбудил не муэдзин с соседнего минарета. Причиной побудки стала все возрастающее неудобство в левом боку. Лежа на животе, ощущалось чуть ли не онемение внизу спины, чередовавшееся с дикой, невыносимой болью. Что за хрень?! Аппендицит?! Еще чего не хватало в незнакомой стране.

Перед глазами пронесся вчерашний день: мазер факер, это же почки. Привет от ударов эмиратских живодеров! Такой боли никогда до этого испытывать не доводилось. Пару минут я пытался просто принять удобную позу и ворочался, скинув одеяло. Не тут то было. Спустя несколько минут лежать стало невозможно. Тело просто крючит от боли. Медленно, пошатываясь, поплелся в ванну, там вроде таблетки были в сумке. Мама положила. Спасибо ей. Точно, вот. Трясущимися руками достал «но-шпу». Запил минералкой из холодильника. Выпил сначала одну, затем еще три. Бочком доковылял до кровати. Сейчас отпустит. Сейчас полегче будет. Ага, щас. Отпустит, только не в этот раз.

Лежать или сидеть было нереально. Е…е арабы! Садисты вонючие, это надо же было меня так приложить! Надо «но-шпы» больше выпить, таблеток пять. Иначе просто не доживу. Снова почапал в ванну. Правда, на этот раз до «но-шпы» не дошло. От мучительных ощущений меня вывернуло прямо в унитаз. После этого высыпал на ладонь с пяток желтоватых таблеточек. Однако, из-за специфического вкуса русских пилюль, отдававшего едкой горечью, уже через пару минут пришлось снова вести диалог с толчком. Мучительные колики и не думали прекращаться.

Я тихо выл и ползал на четвереньках по тесной ванной, боясь расстаться с унитазом и блевануть в комнатушке. Сидеть без движения было нестерпимо. Несмотря на кондиционеры, тело прошибало потом, руки тряслись. Боль не проходила, потому что не усваивалась «но-шпа». А «но-шпа» не усваивалась, потому что от болевого шока постоянно тошнило. Сколько бы я таблеток не пил, они все шли в канализацию.

Самая беспредельно пугающая вещь: понятия не имею, как вызвать местную скорую и сколько это будет стоить в этой Шардже. Пожалуй, вопрос стоимости был здесь определяющий. Страховки то нет. Отблевавшись очередной порцией таблеток, согнувшись в три погибели пошкандыбал за телефоном. Все, сдаюсь. Надо на ресепшн позвонить, сегодня Раджив вроде дежурит. Пусть скорую вызовет. Мысль о том, что можно сдохнуть от болевого шока казалась уж не такой нелепой. Как там скорая по-английски: personal… hot… asian nurse? Не, это – из порнухи и не то. Скажу, что просто болен, типа ill. Раджив отозвался сразу.

– Good night, may I help you?2020
  Доброй ночи. Могу чем-то помочь?


[Закрыть]

– Call ambulance, now!2121
  Позвони в скорую срочно.


[Закрыть] – прохрипел я, стараясь сдерживать рвущуюся наружу боль, неожиданно вспомнив правильное слово.

– Mr.Anton, What’ s happened?

Сил отвечать не было. Тело мелко дрожало. Трубка выскользнула из рук и грохнулась на пол. Надо было сразу вызывать. Мужики вообще не болеют, они сразу умирают. Очнулся над унитазом, отчаянно засовывая себе два пальца в рот. Вроде после рвоты, становится полегче. В дверь постучали. Одевать майку и штаны не было сил. Распахнул дверь в одних трусах. Видимо лицо корчилось и выражало само за себя: дикие глаза, скрюченные губы. Раджив все понял и кинулся обратно к лифту.

– I am to call them right now. Please do not shut the door. The rescue is coming,2222
  Я позвоню им сейчас же. Пожалуйста, не закрывайте дверь! Скорая уже едет!


[Закрыть]» -крикнул он мне, сквозь закрывающиеся двери кабины.

Я уже не мог сдерживаться и сорвал с крючка белое полотенце. Вцепившись зубами в махровую ткань уже не скрываясь закричал. Слава Богу, в этот момент подал голос муэдзин на утреннюю молитву, поэтому орать стало можно во всю глотку, не боясь разбудить соседей.

– Не двигайся особо.

– Все нормально. Я в порядке уже. Ну, почти.

Вилли хмыкнул и придвинулся поближе. Облаченный в легкую толстовку и спортивные штаны в интерьере больничных стен, он мне как-то сразу напомнил о доме. Такое ощущение, что во Владивостоке в палате лежу. Только вот медбратья тут в основном индусы да филиппинцы. Да и счет мне выкатили два часа назад за два дня пребывания в госпитале явно не по российским стандартам. И главное за что?! Капельница, УЗИ, несколько обезболивающих инъекций, двухместная палата – почти тысячу дирхам. И Вилли говорит, что это еще по-божески. Я аккуратно повернулся на левый бок.

– Значит камни у тебя?

– Насколько позволил мой английский понять доктора, то да. От ударов, один из камней пришел в движение и пошел вниз, царапая все внутренности. Чуть не сдох от боли тогда.

Он наморщился и цокнул языком.

– Мне Георгий рассказал про ваши приключения. Молодчина. Можешь сказать спасибо этим чуркобесам.

– За что? – мои брови поползли вверх.

– Ну, теперь хоть знаешь чего лечить. Домой приедешь – займешься.

– Это да.

К слову, врач предложил удалить лазером несколько камней. Индус мягко указывал на необходимость операционного вмешательства. Но, ни денег, ни желания у меня не было. Уехать бы быстрее. К тому же, я и рейс свой просрал, валяясь здесь. Самолет корейских авиалиний улетел еще вчера в одиннадцать вечера, пока я спал после всех этих диагностических процедур и укола успокоительного. Видимо от пережитого болевого шока и снотворного прекрасно проспал почти пол суток. Несмотря на шум в коридоре и вечно общающегося с друзьями из других палат соседа пакистанца. В общем, попал на деньги со всех сторон: билет, оплата за госпиталь и скорую, плюс лекарства, короче все коту под хвост. Да, кстати…

– А как там мой котыч? – обратился я к Вилену.

– Какой? А… Прекрасно, – расплылся тут в улыбке, – Жорик его уже к ветеринару возил, точнее Ахмед. Там еще раз посмотрели и уколы поставили. Жить будет. Правда Жорик его уже Ахмеду отдал, боится, что котяра ему виллу зассыт. А Ахмеду его one bedroom типа не обдует.

– One чего? – не понял я.

– Ну, типа, одна спальня. Здесь не как у нас, что квартиры по комнатам считаются. Тут идет так: холл, кухня и несколько спален: одна или две.

– Ну, Ахмед вроде надежный парень. Ты уж проследи, чтобы кота на улицу не шуганули, пока окончательно не оклемается. Зря я, что ли, звездюлей за него получал, – попросил я.

– Ага. Будь спок, босс. Все сделаем. Кстати, я тут тебя соков принес. Фреши. Морковный, апельсиновый и арбузный. Наверное, можно ведь. Типа, песок да камни вымывать.

Вилли вытащил из пакета объемные литровые бутылки без этикеток, наполненные свежевыжатыми соками разных цветов. Оглядевшись, он метнулся к холодильнику, стоявшему в уголке. Я не успел предупредить, как он уже открыл дверцу, поморщился и поспешно захлопнул назад.

– Что там за хрень?

– Пища моего соседа. Запах немытых носок – признак вкусного пакистанского обеда, – я вздохнул, – Хорошо хоть, что выпишусь завтра. Иначе, еще пару таких приемов пищи с вонищей и чавканьем в исполнении соседа и его земляков, и я точно задохнусь.

– Твою мать. Он что, говна туда напихал?!

– А между прочим, уже третий час. Сейчас он с молитвы придет, все разложит и еще тебе предложит поучаствовать.

Вилли беспокойно заметался по комнате, кидая презрительные взгляды на незастиланную койку моего соседа-чревоугодника.

– Вот ведь попадос. Я вот год назад в дубайском госпитале лежал. Там такого не было. Одноместная палата. Девочки филиппинки в качестве медсестер. Все достойно.

– А чего ты там делал? -я выпучил глаза. Представить, что такой пышущий здоровьем атлет может болеть было невозможно.

– Медуза тяпнула в море, – он снова присел на табуретку у моей кровати, – Осенью-то море остывает, купаться реально. Ну, я и полез как самый умный. Не знал тогда, что медузы и морские змеи тут активизируются ближе к зиме.

– Ни фига себе! На кого напоролся?

– В Эмиратах, братишка, медузы не те что в России. Плыву себе, тут как током шарахнет в воде. Еле к берегу вернулся. Смотрю: нога ошпарена, быстро распухает. И боль по нарастающей. Короче, в больницу метнулся. Три дня отлеживался. Нога вся красная была, дрянь видать неплохо приложилась. Даже не заметил ее… Так что у тебя с билетом? Какие планы вообще?

– Ну, самолет-то -тютю. Расплачусь с госпиталем– закажу снова.

– Когда выписываешься?

– Завтра утром. Сегодня еще врач сказал, что посмотрит.

У Вилена завибрировал телефон. После минутного разговора с невидимым собеседником, он вскочил и засуетился.

– Антоха, мне надо валить. Тебе что-нибудь надо: жрачку там, привести чего?

– Все нормально. Я сейчас на диете, как доктора прописали.

– Ладно, соки пей. Если что-нибудь надо, звони или на ватсап скидывай. Без церемоний.

Он пожал мне руку и ускакал. Как раз вовремя. Потому что в дверях показался сосед, вооруженный пустой тарелкой. В отличие от меня, скованного капельницой, Вилен был свободен и чесанул на выход с видимым облегчением.

Соседа по палате звали Шах Мохаммад. Чем он занимался в Шардже я так и не выяснил. У него диагностировали хроническую почечную недостаточность и необходимость хирургического вмешательства. Здесь он зависал уже третью неделю, ожидая ответ из благотворительного Исламского фонда Шарджи. Собственных средств на операцию у пакистанца не было, как впрочем, и на оплату всех трех недель пребывания в госпитале. Но на эмоциональный настрой пациента большие долги не влияли. Шах всегда пребывал в отличном настроении, не очень заботясь о последствиях, в случае если благотворительный фонд откажет в оплате его больничных счетов. Я бы на его месте весьма дергался, а он, казалось, вообще наслаждается пребыванием в стационаре. Вот и сейчас, деловито разложив прямо на койке свои вонючие пюре, белые лепешки, мутноватые заплесневелые смеси, непонятного происхождения, пакистанец принялся с воодушевлением трапезничать.

– Любишь Дубай? – с набитым ртом, в сотый раз за несколько дней он начал свой монолог на ломаном английском.

– Нет.

– Не-е-ет?! Как же так?! Я очень люблю Шарджу и Дубай. Тут очень хорошо. Спокойно. Можно найти хорошую работу. Ты русский?

– Да.

– Хорошо. Я люблю русских девушек. У тебя есть жена?

– Нет.

– Жаль. Найди мне русскую жену.

– Зачем тебе русская жена, если у тебя здесь даже квартиры нет.

– Я найду хорошую работу, мы будем жить в Шардже и снимать квартиру.

Бррр. Меня аж передернуло. Приходилось видеть пару раз в окрестностях Роллы интернациональные парочки, обходящие местные лавочки. Муж бангладешец или афганец, жена явно славянского типа, хотя и в платке-хиджабе.

Бородатый супруг в национальной одежде и шлепках на грязных ногах, с трауром под ногтями, с достоинством плывет впереди по душным и обшарпанным шарджинским улочкам, а сгорбленная славянская жена с потухшим взглядом опасливо следует за ним, рождая ассоциации с побитой собачонкой. Что поделать, это Восток. Мужчина здесь глава семьи, он считается умнее, он хозяин своей второй половины. А значит, в глазах соплеменников имеет право карать законную вторую половину, в том числе и через побои. Прямо при мне, в одном из магазинчиков, пакистанский муж просто с неудовольствием посмотрел на свою русскую супругу, задавшую продавцу какой-то лишний вопрос, та мгновенно потупила взгляд и задрожала. Не надо быть психологом, чтобы понять, что эту славянскую дуру «любимый господин» пи… т дома по поводу и без повода. Учитывая, что в сплетении узких закоулков Роллы большинство населения принадлежало явно не к самым преуспевающим слоям эмиратского эстаблишмента, то подобный выбор соотечествениц был и вовсе крайне спорным: ни денег, ни безопасности, ни счастья. Впрочем, женская душа-потемки. Как говорила раньше Оксана, будучи в отличном настроении: «женщина-жемчужина и волна; женщина-загадка и луна». Блин, как же я скучаю по тебе, луноликая моя!

– Так ты найдешь мне русскую жену? – повторил Шах.

– Русские женщины – не мусульманки, – резковато ответил я.

– Она примет Ислам и станет мусульманкой, – невозмутимо ответил он, отвлекшись от процесса приема пищи и ковыряясь пальцами в своих босых грязных ногах. Потом этими же руками взял лепешку и, макнув ее в зеленоватую приправу, отправил в рот.

– Почему ты не кушаешь?! Уже второй день. Хочешь?! Не стесняйся.

Меня замутило. В надежде сбить рвотные позывы, повернулся к окну. Сейчас будет история про магазинчик на Ролле.

– Где ты живешь?

– На Ролле.

– О, мой родственник имеет магазин на Ролле. Текстиль, ткани – отрыгнув, теперь он стал ковыряться пальцами в зубах, – Если что надо, обращайся.

– Я знаю. Магазин в Ролла-молле, – прервал его я.

Хотя слово молл, для того гадюшника слишком преувеличение. Обычный чурекский рынок в здании.

– Откуда знаешь? – вытаращил он глаза.

– Сам вчера говорил.

– А-а-а, да, – пакистанец снова отрыгнул и облизал жирные пальцы с давно нестрижеными ногтями – Текстиль, ткани, все самое лучшее…

Экзекуцию прервал вечерний обход. Слава Богу. Еще несколько минут, и я бы сорвал катетер и выскочил в коридор. Это животное меня уже достало на сегодня. Господи, и ведь найдется же в теории русская дура и свяжет свою жизнь с ЭТИМ. Хотя, это ее проблемы. Мне больше надо сосредоточится на своих. Тем более, что они явно увеличились.

На следующее утро, оставив в местной регистратуре последние денежные сбережения, что привез с собой в Эмираты, я направился домой. Благо, больница находилась всего в пятистах метрах от гостиницы. В утренний час вокруг суетился человеческий муравейник, спешащий на работу или с грохотом открывающий лавочки и магазинчики. Войдя в прохладный холл отеля, я перевел дух.

– How are you, Mr.Anton? – кинулся ко мне Раджив, – Feeling good?

– Nice – мрачно отозвался я.

Взял карту-ключ от номера и направился к лифту. Настроение хуже некуда. Денег нет. В Россию не улетел. Почки отбили. Съездил развеяться в Эмираты, б… дь. Батура уже второй день шлет «добрые» смски, обещая размазать печень по асфальту. А пить алкоголь после почечных колик не рекомендуется. Вот и почему мне последнее время не везет на постоянной основе? Может, сглазили? Вон та же мать Батуры вполне могла – вылитая ведьма, завистливая и злобная сука.

Еще в светлые времена, в прошлой успешной жизни, я где-то прочитал, что у везунчиков путь к удаче-это гладкий автобан, у остальных– проселок, ну а неудачники прорываются к успеху через минные поля. Это в точку, и на этих минных заграждениях я постоянно подрываюсь, теряя здоровье, деньги, а главное уверенность в собственных силах. А может я действительно хронический неудачник, и прежние заслуги достигались не благодаря моему предпринимательскому опыту и способностям, а просто как счастливый случай? Просто везло. А теперь все вернулось на круги своя. Бред? Не знаю. Мысли скачут.

Стараюсь сфокусироваться на дороге домой. Значит так, авиабилеты я закажу с российской банковской карты. А вот наличные… Не лететь же с пересадкой без цента в кармане?! Надо снять с карты, интересно большая ли здесь комиссия в банкоматах. И по приезду надо к бабке повитухе сходить, типа сглаз снять. Раньше, ко всему такому я относился с изрядным скептицизмом, но в такой ситуации теперь хватаешься за любую соломинку.

Впрочем, через три часа не заказал ни билетов, ни дозвонился до родителей. Сначала меня окончательно сморил сон, так как из больницы сбежал ранним утром, не дожидаясь начала завтрака уважаемого Шаха Мохаммада. Свалил бы и ночью, но оплатить можно было только с девяти утра. Потом меня разбудил Раджив телефонным звонком и, постоянно извиняясь, попросил спустится вниз, объяснив что меня там ожидают. Блин, наверное, это Вилли. Решил навестить в последний раз перед отъездом. Здорово, посидим еще сейчас. Хоть одна живая душа о тебе здесь думает. Нельзя заставлять здоровяка ждать, таких искренних и великодушных людей вообще огорчать не хочется. Если бы не моя драматическая полоса невезения, я бы обязательно постарался с этим парнем сойтись поближе. Но только как равный с равным. Вопреки расхожим стандартам, хороших людей в этом мире единицы и дорожить дружбой с каждым очень важно.

Кряхтя и постанывая, умылся, натянул чистую футболку и поехал на лифте вниз. Внизу в пустынном холле мерно гудел кондиционер. Ни Вилли, ни других знакомых не было. Здесь вообще было безлюдно, только молодая эмиратка в черной абае заполняет какие-то документы у ресепшена. Я вышел на улицу, ища глазами автомобиль Вилена или его самого на такси. Начинало темнеть. Здоровяка нигде не было. Потоптавшись на шумной улице, вернулся обратно в прохладу гостиницы, подойдя к стойке администратора, за которой Раджив что-то надиктовывал арабке. Странно, а что местная эмиратка делает в нашем гадюшнике? Раджив поднял голову и показал мне на стоящую спиной девушку:

– Мистер Антон, это к вам пришли.

Арабка развернулась на каблуках и посмотрела на меня.

– Мистер Антон? – у нее было очень привлекательное кругловатое личико, с большими глазами и алыми пухлыми губами. Арабский акцент в речи почти не чувствовался, английский как звучит родной.

– Меня зовут Наджма Аль Масси, я представляю Департамент по работе с клиентами Окружного госпиталя Шарджи.

Я растерянно хлопал глазами. Чего им еще надо?! Все счета вроде оплачены, у меня и чек есть… Да, на столе лежит с подтверждением оплаты и печатями. И что тогда они от меня хотят?! Чего тебя от меня требуется, зачем ты приперлась? Краем глаза заметил, что Раджив ей надиктовывал мой номер, дату заезда и передал распечатанную копию паспорта. Я растянул губы в улыбке и, тщательно подбирая английские слова, настороженно заговорил. Она нетерпеливо взмахнула рукой и повелительным жестом указала на мягкие диванчики в лобби-холле.

– Давайте посидим.

Киваю головой. Сразу видно, что это местная: уверенные манеры держаться, жесткость в общении – понятно, кто хозяин в этой стране. Присев, она разложила на стеклянном столике прозрачные файлики с документами. Все были на арабском языке. У меня заломило виски от очередного нехорошего предчувствия.

– Как вы себя чувствуете? Как вам наш сервис? Все было хорошо?

– Неплохо. Даже очень хорошо. Спасибо Вам за высококлассное обслуживание, – я рассыпался в благодарностях, надеясь, что она приехала просто поинтересоваться здоровьем бывшего пациента.

Ведь так же бывает, это стандартный маркетинговый ход многих крупных компаний. Они же не знают, что я собираюсь уезжать. Надеются, что в случае чего посещу их снова. Вот и прислали эту симпатяшку.

– Альхамдулилля, я рада, что вы себя отлично чувствуете.

По строгому равнодушному тону сразу стало понятно, что арабскую красавицу явно не очень интересует мое здоровье.

Тогда, чего она хочет, мать ее?!

– Вы оставили неправильный телефонный номер при поступлении в стационар. Мы не смогли сегодня утром найти вас по телефону, поэтому после установления места вашего пребывания, мне приходится навестить вас лично в отеле. Альхамдулилля, он расположен совсем недалеко.

– Да я весьма в порядке. Все хорошо. Я надиктовывал телефон в приемном отделении, было очень больно тогда. Возможно, просто ошибся или ваши работники неправильно записали, – я еще отчаянно надеялся, что это просто грамотный маркетинговый визит из разряда «post-sales communication» и эмираточка, оставшись довольна ответами, поднимется и уйдет.

– Квейс2323
  Хорошо.


[Закрыть]. Я поняла, – она презрительно скривила свои толстые губки, давая понять, что начальные формальности соблюдены и больше мои проблемы с почками ее не интересуют, – Вопрос касается оплаты вашего счета за услуги госпиталя с двадцать пятого по двадцать седьмое октября. Посмотрите сюда – она ткнула своим наманикюренным пальчиком в один из профайлов, заполненных арабской вязью с логотипом медицинского учреждения.

Я осторожно взял из ее рук лист А4 и уставился на непонятные эмиратские линии и буквы. Ну и что?! У нас в детстве помимо японских и китайских, арабские жвачки были в ходу. Вкладыши с картинками от них ценились, их еще почему то называли «боевики». Это я к тому, что как тогда ничего не понимал в этой арабской хренотени, так и сейчас.

– Так как я могу понять, когда здесь все по арабски?! – я попытался пошутить, заискивающе улыбаясь нежданной гостье.

– Мистер Антон, это арабская страна, – тон ее стал холоднее морозной ночи, – Государственный язык ОАЭ – арабский. Вам разве это не известно?!

– Понимаю… – на самом деле я ничего не понимал, – А вы не могли бы мне прояснить суть вопроса.

Она раздраженно поправила абаю на голове и чуть наклонилась ближе. Меня обдало запахом ее духов, дорогих, терпких духов – мускус, ваниль, белый кедр. Блин, точно, я знаю этот запах! Это же…

– Lacoste: Love of Pink, – заявил я, уверенно глядя на нее.

– Простите? – она распахнула свои и без того большие карие глаза.

– Ваш парфюм мне известен. Это – Lacoste. Моя жена пользуется таким же. Пользовалась… – намеренно не назвал Оксану своей девушкой.

Надо стараться выглядеть более патриархальным. Это же эмиратка. Чего-то не понравится – потащит в полицию. Или вообще в обморок грохнется, например, от слова «пиписька».

– Да, вы угадали, – она чуть оттаяла и впервые взглянула на меня с симпатией, – Это не самый мой любимый парфюм, но, тем не менее, один из… Впрочем, давайте вернемся к нашему вопросу. Это ваш счет почти на тысячу дирхам, который был вами оплачен сегодня утром. Верно?

– Вроде бы да… Подождите, мне нужно сбегать наверх и принести вам мой оплаченный счет.

– Не надо, Мистер Антон. В больнице все и так хранится в системе. Вами действительно была оплачена эта сумма, мне не нужно приносить никаких подтверждений…

Хм, так чего же тебе надо, милая?

– Дело в том, что этот счет касается суммы вашего лечения. По вине нашего бухгалтера в ваш счет не была добавлена услуга за нахождение в стационаре.

– Вашего бухгалтера?! А почему?

– Это не мой вопрос… Возможно потому что он недавно приехал, – она глазами показала мне на Раджива, разговаривавшего по телефону за стойкой, – Такой же резидент из Индии. Они много ошибаются.

Резидент – это по нашему гастарбайтер?! А ты националистка, детка.

– Вы слишком быстро уехали, до того как мы произвели сверку счетов, – продолжала арабская красавица, – поэтому от имени нашего учреждения я приношу вам свои извинения и…

Поверх старого счета в мои руки с шелестом аккуратно лег новый лист. Несмотря на арабскую вязь, я сразу отчетливо понял, что за информацию он в себе таит. Сердце забилось и внезапно заболела голова.

– Я вообще-то думал, что все оплатил. И на какую сумму этот счет?

– Вы должны еще покрыть почти полторы тысячи дирхам.

Чума ты дроздофилья, вы тут просто ох… ли, я смотрю!

– То есть ошиблись вы, а плати я?!

Она безучастно пожала плечами и скучающе посмотрела в сторону. От отчаянья я перестал прятать глаза и откровенно рассматривал ее. На вид лет двадцать пять. Довольно симпатичная. Легкая полнота, но это скорее ей идет. Несмотря на то, что черная элегантная абайя закрывает весь силуэт, под дорогой черной тканью ясно выпирает большая грудь четвертого размера и инстинктивно угадывается молодое свежее, еще не рожавшее тело. Непроизвольные движения пухлых ярко накрашенных чувственных губ на привлекательном личике придавали девушке особый шарм.

Неожиданно для себя почувствовал, как по телу проходит волна неконтролируемого желания. В смущении отвел глаза, заерзав на кресле: дикость какая-то. Что за идиотизм?! Почему последствия длительного сексуального воздержания проявились именно сейчас?! Именно тяга к тому объекту, с которой не то, что ухаживать – комплимент сказать опасно, в силу местных традиций и нравов. Хотя, не зря в народе говорят: запретный плод – сладок.

– Вы меня слышите? – она смотрела прямо на меня.

Я смущенно отвел взгляд, уставившись на стеклянные двери, ведущие на улицу.

– Извините, что вы сказали?

– Вам необходимо сегодня подъехать в наш госпиталь и оплатить остаток по счету. Задолженность необходимо закрыть как можно быстрее.

– Сейчас?! – сердце упало. Первичное возбуждение как рукой сняло, – А можно отсрочить на несколько дней?

– Да, но для этого вам все равно придется подъехать. Я буду ждать вас на ресепшене через час. Не опаздывайте: вы заполните форму по отсрочке платежа и подтвердите свое обязательство закрыть долг в течение определенного срока. Кстати, у вас есть поручители?

– Кто? – не понял я.

– Поручитель. Человек, способный подтвердить вашу финансовую возможность закрыть счет и, в крайнем случае, заплатить самому.

– А это… Это обязательно?

– Жду вас через час, Мистер Антон, – она встала, поправляя платок на густых черных волосах, – У меня еще несколько визитов к должникам, в течение часа я закончу и приеду в госпиталь. К половине шестого. Рабочий день заканчивается в шесть. У нас всего полчаса на заполнение форм. Захватите паспорт и не опаздывайте, это в ваших интересах.

Эмиратка собрала со стола документы, развернулась и направилась к выходу, стуча каблучками и плавно покачивая бедрами. В дверях ее почтительно пропустили два саудовца-постояльца, старательно пряча глаза в пол. Я ошеломленно продолжал сидеть.

Остолбенение от обнаружившегося долга сменяло дикое бешенство. Что, б… дь, за страна?! Жадные эмиратские ублюдки! Рвут деньги прямо из карманов. Я что им: денежный станок?! Гады, ну гады!!! Достанут даже в гостинице! А если бы у меня вообще денег не было, отвезли бы в пустыню и бросили умирать?! Кстати, а как тут индусы болеют? У них явно таких средств для лечения нет. Тут вспомнился сосед по палате Шах Мохаммад, ковыряющийся в зубах и не беспокоящийся о долгах. Понятно, такой и в тюрягу сядет, лишь бы домой не ехать. Стоп, а может не платить? Сейчас еще раз закажу билеты и рвану в аэропорт. Пусть эта сисястая ждет напрасно. Не объявят же они меня в международный розыск из-за примерно штуки баксов? Да, так и надо сделать!

Я представил себе вытянутое напомаженное лицо арабки, напрасно ожидающей меня в госпитале, и злорадно ухмыльнулся. Приятно будет обломать эту самодовольную местную сучку. А то привыкли, что перед ними тут иммигранты на коленях ползают! Вон как Раджива перепугала, до сих пор бросает на меня опасливые взгляды. А как он перед этой молодой высокомерной emirati лебезил! Ничего, детка, ты у меня сегодня вечером облажаешься по-полной. А то как-то несправедливо получается, я всем всегда должен: Батуре, Вилли, а теперь и госпиталю. Надоело, надо тоже на ком то оторваться… Нет, были бы у меня источники доходов как раньше, то заплатил бы без проблем, но сейчас… Да и такой приказной тон был у этой арабской девицы. Типа пошел и сделал. Щас, побежал!!!

Я ворвался в номер, с подъемом напевая Цоя: «Если есть в кармане пачка сигарет, значит все не так уж плохо на сегодняшний день…". А все таки приятно будет обломать это сучку. А ведь девушка очень сексуальна даже в абае. Традиционный наряд ей очень идет. Еще говорят, что арабки некрасивы и уступают нашим девушкам. Эта красотка многим русским красавицам фору даст. Очень секси. Нет, конечно та неизвестная русскоговорящая в университете посимпатичнее была. Эх… Ладно, нахулиганю напоследок, платить точно не буду.

Я вытащил из-под кровати объемный чемодан и беспорядочно принялся бросать туда вещи. Некогда складывать. Стоп! Рейс на Сеул отходит в одиннадцать вечера, надо билет заказать. Вдруг свободных не будет. Так, где моя российская банковская карта. Я включил ноутбук, в ожидании пока настроится программное обеспечение, лихорадочно ходил по комнате. Больше никакой тоски по Шардже нет, желания оставаться тоже. Только домой, только вперед.

– И билет на самолет с серебристым крылом, что взлетая оставляет на земле лишь тень… -классика, классная песня, надо в самолете ее в айфоне погонять.

Так, сайт «Скайсканнер». Забиваем Дубай – Сеул. На сегодня. Билет в один конец. Экономический класс. Сайт загружается… ЕСТЬ!!! Места в наличии. Все, хренова рэкетирша, со мной твои понты не пройдут. Обломаешься!

Айфон беспокойно задвигался по столику, переливаясь сигналами вызова. Кто там еще? А, Вилли…

– Привет, здоровяк, – я одной рукой продолжал вбивать контактные данные в табличку заказа электронных билетов на сайте.

– Привет, Антоха, как сам?

– Все путем, старик. Лечу домой сегодня, – я старательно заполнял анкету. Оставалось только ввести реквизиты дебетовой карты под оплату билета.

– Понятно.

– Ты прикинь, что сегодня произошло…, – я умудрялся одновременно набивать цифры банковской карты и пересказывать ему визит дамы из госпиталя.

Вилен энтузиазма не поддержал.

– Это засада. Не успеешь.

– Что?! – рука зависла над клавиатурой ноутбука, в миллиметре от кнопки Enter, чтобы совершить транзакцию, – Ты что имеешь ввиду?

– Что к тебе имеют, то и введут. На погранпереходе в аэропорту. Будешь напрасно качать права. Они оперативно выход из страны отсекают для должников. Блокируют и все. Откроют кейс и привет. Эта девица подождет тебя минут десять – пятнадцать в госпитале, а потом накатает на тебя заяву.

– Так быстро? Ты думаешь, успеют?

– Сколько времени? Около пяти? Успеют. Они же не лохи, понимают, что ты можешь сбежать.

– А может я прорвусь, не факт, что она на следующее утро не отложит.

Вилли посопел в трубку.

– Антоха, не горячись. Съезди в госпиталь и напиши расписку. Если не планируешь возвращаться в Эмираты – улетай завтра. По результату у тебя просто будет пожизненный бан на въезд. Зато свобода выезда отсюда. А так ты сильно рискуешь. Суды тут работают как метеоры, если необходимо. Запрет на выезд, это реальная жопа. Не Россия. Здесь никто ничего не объясняет, просто развернут и все. Потом несколько недель потратишь: сначала заплатишь, а потом будешь бегать между госпиталем и миграционной службой, выясняя сняли с тебя ограничения или нет.

– Да пошли они все! Я хочу выехать и выеду отсюда. Не заплачу этим чуркам не копейки. Не на того нарвались, твари! – я кричу в трубку, сжав кулак, полный решимости прорываться с боями на Родину. Хрен они меня все остановят…

Через полчаса я топтался у здания госпиталя. Пришел даже немного раньше намеченного времени. Доводы Ледникова показались настолько убедительными, что чуть остыв и взвесив все за и против, решил не рисковать: напишу расписку и улечу. Пусть потом банят. В эту дурную страну больше ни ногой. У ресепшен больницы, вокруг двух арабских девиц в хиджабах, толпился народ. Я пытался найти глазами «свою» арабку. Нет, не видно. Легко сказать подойти в госпиталь. Ну подошел, дальше то что? В очередь вставать или как?! Время-то идет. Вот ведь как вышло, хотел ее поиметь, а на деле она, вместе с государством Эмираты, поимела меня.

Ммм, какой знакомый приятный парфюм. Я обернулся. Эмиратка стояла прямо за моей спиной. В глазах холодное высокомерие.

– Следуйте за мной, – не дожидаясь ответа она пошла, виляя бедрами, по коридору, ничего не оставалось как устремится за арабской госпожой. Вот ведь строит из себя. На модельные параметры эта Нажа конечно не тянет: средний рост, небольшой лишний вес, но, в то же время, миловидное личико, большая грудь, сексуальные бедра, узкая талия – все выглядит очень женственно и привлекательно. Бьюсь об заклад, что недостатка в ухажерах у нее нет… Вообще-то какое мое дело! Надеюсь, что это первый и последний опыт общения с местными эмиратками. Навстречу с грохотом катила коляску с лекарствами низенькая филиппинка в платке. Мы завернули за угол, арабка толкнула дверь и пригласила войти. Просторный кабинет вмещал два стола и несколько дешевых офисных кресел посередине. В углу журчал миниатюрный аквариум. Правда, за густыми водорослями рыбок разглядеть не удалось. Хозяйка кабинета уже набирала чей-то номер по стационарному телефону, что-то коротко бросила по-арабски. Затем удостоила своим вниманием меня.