Текст книги "Пропавшие в лесах Нетландии"

Глава 3
Закрытые двери

По дороге домой Венди сидела на заднем сиденье за матерью. Свернувшись клубочком, она прижалась лбом к холодному стеклу и старалась не смотреть на лес. Чтобы ни о чем не думать, она закрыла глаза и стала снова и снова прокручивать в голове слова своей любимой песни.

Когда колеса зашуршали по гравию, Венди поняла, что они подъехали к дому. Она распрямилась и открыла дверцу – осторожно, чтобы не задеть машину отца.

– Я должна вернуться и доработать смену, – сказала мать.

– О’кей.

– Поговорим с тобой утром.

– О’кей, – повторила Венди. Но что-то вроде любопытства, а может, просто чувство вины удерживало ее в машине. – Мама, с тобой все в порядке?

Миссис Дарлинг вздохнула. Венди попыталась поймать взгляд матери в зеркале заднего вида, но та продолжала смотреть на руль.

– У меня все хорошо. И вообще все хорошо.

Венди не могла понять, кого она хочет убедить в этом.

Выйдя из машины, Венди едва успела достать ключи, а машина ее матери уже скрылась из виду. Отец, как всегда, забыл выключить свет на крыльце. Поэтому она немного замешкалась, прежде чем отпереть входную дверь.

В гостиной было темно, лишь под дверью в кабинет отца виднелась полоска света. Венди подошла к кабинету, приложила ухо к двери и прислушалась. Было тихо, до нее доносился лишь глубокий, тяжелый храп.

Хорошо. По крайней мере, ей не придется отвечать на его вопросы. Во всяком случае сейчас.

Ум и сердце Венди что-то тревожило. Ей было необходимо отвлечься, занять руки каким-нибудь делом, и потому она прямиком направилась на кухню. Вынула и разложила чистую посуду из посудомойки, которую запустила накануне вечером. Разломала коробки из-под пива и сложила в мусорный ящик. Снова отскребла руки над раковиной – кожа на них была красной и потрескавшейся из-за этой ее навязчивой привычки.

Такие простые действия успешно отвлекали ее от нежелательных мыслей до тех пор, пока она не села писать список покупок. Венди смотрела на маленький блокнот, на занесенную над чистым листом синюю ручку и не могла сосредоточиться, вспомнить, что ей нужно купить на этой неделе – покупка продуктов была одной из многих ее домашних обязанностей. Теперь, когда она сидела неподвижно, ее ум лихорадочно работал. Она решила, что надо бы включить телевизор, чтобы заглушить непрошеные мысли, но ей не хотелось видеть лица Бенджамина Лейна и Эшли Форд, глядящие на нее с экрана.

И ей не хотелось будить отца.

Венди закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Виски пульсировали. Ей не хотелось, чтобы отец узнал о том, что произошло. Черт побери, она сама толком не понимала, что же с ней случилось, так как она могла объяснить это кому-то еще? Она знала наверняка лишь следующее: что-то упало на капот ее машины, и она нашла лежащего посреди дороги мальчика. И этого мальчика зовут Питер.

Но это все же не означало, что это ее Питер.

Венди слегка покачала головой.

Ей нужно сосредоточиться.

Продукты. Она может приготовить макаронную запеканку. Это быстро, и ее легко упаковать с собой отцу и матери.

Венди посмотрела на блокнот и собралась было написать маринара, но внезапно остановилась и резко вдохнула. По ее рукам побежали мурашки.

Она снова сделала это.

Блокнотный лист был исчеркан синими чернилами. Наспех нарисованные линии сложились в рисунок корявого дерева с толстым и неровным стволом. Корни изгибались и закручивались. Рисунок вышел за пределы листа бумаги, и на деревянном столе остались очертания ветвей, идущих под острыми углами от ствола.

– Черт. – Венди достала из-под раковины чистящее средство и бумажные полотенца. И начала отчаянно скрести стол, но, хотя синие чернила удалось отмыть, оказалось, что она так сильно нажимала ручкой на бумагу, что на мягком дереве остались царапины. Она еще раз выругалась и стала скрести сильнее.

Но призрачные ветви так никуда и не делись. Венди выдвинула ящик, где хранились красивые льняные салфетки и скатерти для праздничного стола, и взяла набор зеленых салфеток под тарелки и разложила их на столе, чтобы скрыть царапины.

Она крепко прижала ладони к глазам. Что с ней происходит? Она сошла с ума? Ей нужно вернуться к реальности. Мальчик, которого она нашла, не Питер Пэн. Пропавшие дети не имеют никакого отношения к ней или ее братьям. Она совершенно вымоталась, и ей необходимо хорошо выспаться.

Венди пошла наверх и на мгновение остановилась на самом верху лестницы. Справа находилась дверь, ведущая в комнату, в которой она некогда жила с братьями Джоном и Майклом. Теперь же это была всего лишь дверь, остававшаяся закрытой последние пять лет. После того, что произошло, Венди отказывалась входить в эту комнату, и родители переселили ее в игровую.

Они купили ей новую одежду и мебель. Поездка по магазинам должна была стать небольшим приключением мамы и дочки, но Венди провела первые несколько недель в больнице, общаясь с докторами. Поэтому матери пришлось сделать большинство покупок самой – а поскольку приобретенные вещи не сочетались по цвету и стилю, Венди предположила, что мать просто указывала продавцам на первое, что попадалось ей на глаза, а потом привезла все это домой.

Повернувшись к двери спиной, Венди провела пальцами по своим коротким волосам и вошла в комнату слева. При одном только виде собственной кровати с подушками и плюшевым одеялом она почувствовала, как сильно устала.

Кровать стояла у дальней стены, возле окна. Рядом с ней был стол, а под ним – корзина для мусора, переполненная все теми же скомканными изображениями Питера и корявого дерева.

В своей маленькой ванной комнате Венди плеснула водой в лицо и на шею и, ухватившись за край раковины, посмотрела на свое отражение в зеркале на шкафчике с лекарствами. Она выглядела как обычно, вот только была немного бледной. Слишком большие глаза, без малейшего блеска пепельные волосы и слишком широкие плечи – благодаря плаванию. Самая обычная, ничем не примечательная внешность вполне устраивала ее. Венди переоделась в белую ночную рубашку. Воздух, коснувшись влажной кожи, смягчил ее жар.

Если где в комнате Венди и царил беспорядок, так это на комоде. Он был уставлен маленькими сокровищами, которые она собирала долгие годы. Здесь стояли ее любимые книги, плюшевый тюлень, которого бабушка привезла ей из Сан-Франциско, лежали фиолетовая шапочка для плавания с изображением талисмана ее школы – вытаскивающего большую рыбу рыбака – и серебряные и бронзовые медали, выигранные на соревнованиях по плаванию.

Венди взяла резиновую шапочку и сунула ее в спортивную сумку. Под шапочкой была спрятана маленькая деревянная шкатулка для украшений.

Это была простая шкатулка из старого дерева. Она купила ее в одном из магазинчиков на набережной за несколько лет до того, как пропали ее братья. Эту шкатулку она использовала в основном как подпорку для книг, но внутри все же было несколько безделушек.

Венди взяла шкатулку и осторожно открыла ее. Здесь лежало старое ожерелье из дешевого металла, который со временем потускнел и начал пахнуть медью. Еще здесь были пара монет, маленький кусочек пурпурного кварца и закатившийся в угол желудь.

Венди достала его и позволила крышке закрыться с тихим щелчком. Она осторожно держала желудь кончиками пальцев. Он был потемневшим от времени и блестящим от бесчисленных прикосновений ее пальцев. Шапочка желудя высохла и стала щербатой.

Этот желудь был у нее в руке, когда смотритель парка нашел ее в лесу пять лет назад. Согласно полицейскому рапорту, она держала его так крепко, что на ладони осталась ссадина.

Венди не доставала его из этого потайного места очень долго. А когда-то она имела обыкновение вертеть его в руке каждый вечер перед тем, как лечь спать, пытаясь прочитать тайное послание или, может, найти невидимый замок, с помощью которого его можно было бы открыть и узнать некий секрет, тем самым поняв что-то о тех шести месяцах. С тех дней у нее остался только этот желудь. Все остальное – длинные светлые волосы, одежда – было забыто, но желудь она сохранила.

Бережно держа его в ладони, Венди подошла к кровати и упала на нее. Потом забралась под одеяло, и оно нежно, как облако, укутало ее. Потянувшись, она включила гирлянду цветных лампочек, обрамлявшую окно в изголовье кровати и осветившую теплым сиянием ее и блестящий желудь.

Какой же сегодня был ужасный день.

Никто не любил ее день рождения. Родители – потому что он напоминал им о том, что двое их сыновей пропали. Венди не любила его по той же причине. Хорошим в сегодняшнем дне рождения было только то, что ей исполнилось восемнадцать, что на дворе лето и через несколько месяцев она уедет учиться в колледже, подальше от преследующих ее здесь призраков.

Венди не могла перестать думать о Бенджамине Лейне и Эшли Форд. Она гадала, пошлет ли полиция в лес поисковые отряды, как сделала это, когда пропали она и ее братья… Гадала, могут ли нынешние исчезновения быть как-то связаны с тем, что случилось с ней, Джоном и Майклом.

В глубине души теплилась надежда, что нет. Последние пять лет она пыталась забыть об этом лишь для того, чтобы неясная, грозная тень тех дней оставила ее в покое, но вот она снова ее поглотила.

И, кроме того, появился Питер.

Можно ли считать просто странным совпадением то, что этот мальчик оказался в лесу лежащим посреди дороги именно сейчас? Связаны ли все эти события? Был ли он похищен? Может, ему удалось спастись от кого-то прямо перед тем, как она нашла его?

Запрокинув голову, Венди смотрела на огоньки. Когда она была маленькой, мама говорила, что такие огоньки присматривают за спящими детьми и оберегают их. Теперь же это казалось ей глупостью.

Но все же Венди продолжала каждую ночь зажигать эту гирлянду. Спать без огоньков она не хотела – или даже не могла. Однажды Джордан попыталась пригласить ее в гости с ночевкой через несколько месяцев после того, как ее выписали из больницы, но когда пришло время выключить свет, у Венди случилась сильная паническая атака, и это так напугало их обеих, что ничего подобного они больше не предпринимали.

Венди легла щекой на подушку и подогнула ноги. Может, утром ей снова стоит поехать в больницу и поговорить с Питером? Может, если она как следует отдохнет, в голове у нее прояснится и она наконец сможет разглядеть в нем обычного, ничем не примечательного мальчика?

Она зажала желудь между большим и указательным пальцами. «Откуда ты только взялся?» – подумала Венди, затем положила желудь на тумбочку рядом с кроватью и еще какое-то время смотрела на него, прежде чем наконец погрузиться в сон.

На следующее утро Венди снова спрятала желудь в потайное место, вымыла руки, причесалась и спустилась вниз. Мать была на кухне, она сидела за небольшим обеденным столом, обхватив руками белую кружку с горячей водой, лимоном и медом. Кружка стояла на зеленой салфетке, скрывающей продавленные на столешнице линии. Мать опустила голову и закрыла глаза. Она напомнила Венди молчаливых людей в приемных больницы.

– Доброе утро, – сказала Венди. Плиточный кухонный пол приятно холодил ее босые ноги.

Миссис Дарлинг вздохнула и подняла голову.

– Доброе. – Она помешала содержимое кружки чайной ложкой.

Венди оперлась о кухонную стойку:

– Ты только что вернулась?

– Да.

Венди хотела спросить ее, не проснулся ли Питер, не сказал ли он хоть что-нибудь, но этого не потребовалось.

– Они потеряли мальчика, – сказала миссис Дарлинг.

Земля ушла из-под ног Венди.

– Он умер? – задохнулась она.

– Нет! Он исчез, – быстро пояснила мать. – Должно быть, сбежал ночью. – Она опять закрыла глаза и потерла виски. – Никто не понимает, как ему это удалось. Только что он был здесь, а потом… – Она развела руками.

Убежал. Исчез. Пропал.

Услышав это, Венди испугалась, почти что запаниковала. Но какая-то ее часть, очень трусливая часть, почувствовала облегчение.

– Его похитили? Поэтому он оказался на дороге? А может, кто-то забрал его из больницы? – сыпала она вопросами, прокручивая в голове самые разные ужасные варианты произошедшего.

– Нет-нет, – мягко сказала ее мать. – Странно, но никто не видел, чтобы кто-то входил или выходил из больницы. Даже камеры наблюдения проверили, но ничего такого они не зафиксировали. Создается впечатление, что он просто испарился, – нахмурилась она.

Это было странно. Больница была не слишком хорошо оснащена техникой, но хотя бы одна камера должна была запечатлеть, как он уходит.

– Он… Он сказал что-нибудь? – решилась спросить Венди и замерла в ожидании ответа.

– Он проснулся спустя пару часов после того, как ему вкололи снотворное, – объяснила миссис Дарлинг, выдавив в кружку сок из еще одного ломтика лимона. – Я не подходила к нему, но другие сестры говорили, что он нес какую-то околесицу. Вероятно, это было побочным действием снотворного… Он все говорил о какой-то тени. – Миссис Дарлинг нахмурилась и сразу стала выглядеть старше. – Не знаю. Может, он просто заблудился в лесу, и у него было обезвоживание, и он бредил… В больницу вызвали социального работника, но она тоже не смогла добиться от него ничего вразумительного.

Мать какое-то время молчала, а потом взглянула на Венди. Ее пронзительные карие глаза пытливо изучали дочь.

– Еще он все время спрашивал о тебе.

– Это какая-то бессмыслица, – растерянно сказала Венди, потому что так оно и было на самом деле. Она скрестила руки на груди, потом разомкнула их, потом скрестила снова.

Миссис Дарлинг опять на какое-то время замолчала, проводя пальцем по нижней губе и глядя на Венди.

– Ты знаешь его? – наконец спросила она.

– Нет, конечно же нет! – ответила Венди немного наигранно. Ее охватило отчаяние. Этот таинственный мальчик заставлял всех думать, что они с ним знакомы, хотя это не так, и, что еще более важно, он выставлял ее лгуньей. Признаться, она даже чувствовала себя лгуньей, словно что-то скрывала, но как такое могло быть, если она никогда не видела его прежде?

И – нет, ее представление о том, как мог бы выглядеть вымышленный человек, не считается.

– Да это просто какой-то случайный мальчик, вышедший из леса, откуда мне его знать? – стояла на своем Венди, а ее горло тем временем сжималось от отчаяния. Еще не хватало, чтобы мать начала сомневаться в ней.

– Как…

Тук-тук.

Венди подпрыгнула от неожиданности, и они обе повернулись к входной двери.

Миссис Дарлинг нахмурилась, но встала из-за стола и открыла дверь. На пороге стояли двое: мужчина и женщина в костюмах и с галстуками.

– Мэри Дарлинг? – Высокий, широкоплечий мужчина заговорил первым, сунув руку в карман пиджака.

Пальцы миссис Дарлинг застыли на дверной ручке. Венди села на стул за столом и подалась вперед, чтобы лучше видеть происходящее.

– Я сказала полицейским, что мы приедем в полицейский участок позже. Мне нужно…

– Я детектив Джеймс, а это моя напарница, детектив Роуэн, – представился мужчина. Венди напряглась. Он достал свой жетон, это сделала и стоящая позади него женщина. Ее черные волосы были так коротко подстрижены, что хорошо просматривался каждый дюйм ее узкого лица: острые скулы, темные глаза, темно-коричневая кожа. Она посмотрела мимо миссис Дарлинг прямо на Венди, выражение ее лица осталось при этом непроницаемым.

– Детектив? – несколько сконфуженно переспросила миссис Дарлинг.

– Да, мэм. Мы работаем с шерифом округа Клэтсоп. Вы не возражаете, если мы войдем? – Взгляд его светло-карих глаз переметнулся на Венди. – У нас есть несколько вопросов к вашей дочери.

Венди мысленно взмолилась, чтобы мать ответила им отказом и выпроводила вон. Она знала, что ей не хочется впускать их, но разве у тебя есть выбор, когда ты имеешь дело с детективами?

К огорчению Венди, мать сделала шаг в сторону и позволила детективам войти. Потом подошла к дочери и встала рядом с ней, скрестив руки на груди.

– Венди? – спросил детектив Джеймс.

Странный вопрос, ведь это было очевидно.

– Да. – Венди внезапно почувствовала себя очень маленькой. Детектив Роуэн стояла, сцепив перед собой руки, а детектив Джеймс тем временем снова залез в карман и достал блокнот и ручку.

– Мы просто зададим вам несколько вопросов, а потом оставим вас в покое. – Он улыбнулся ей, но это была фальшивая улыбка, потому что она не коснулась его глаз. Волосы у него были темные, на лице щетина и шрам на левой брови. Венди успела немного поразмыслить над тем, как он получил его.

– Хорошо. – Она знала, что все не так-то просто.

– Мы уже получили отчеты полицейских и врачей, – сказал Джеймс, перелистнув по крайней мере пять страниц своих записей. – Так что нет необходимости повторять пройденное. Тем не менее нам нужно знать, знакомы ли вы с тем мальчиком, с Питером.

А обещали, что не будут повторяться.

– Нет, я не знаю его. – Или не знала? Ей следует говорить о нем в прошедшем времени или в настоящем?

– Вы уверены? – с нажимом спросил Джеймс. Ручка в его руке застыла в воздухе, он ждал.

– Да, уверена.

– Он вообще не показался вам знакомым? – теперь заговорила детектив Роуэн.

Венди моргнула. Никто прежде не задавал ей такого вопроса.

– Нет, – с небольшим опозданием ответила она. Был ли ей знаком этот мальчик? Да, но она не могла объяснить им, почему. Никто ей не поверит. Это прозвучало бы невероятно – это и было невероятно.

– У вас нет никаких воспоминаний о нем? Он не похож на кого-то, кого вы встречали прежде? – продолжала детектив Роуэн ровным тоном. Под ее взглядом Венди почувствовала себя загнанной в угол.

– Нет. – На этот раз она ответила слишком быстро. – Я… – Она на мгновение крепко зажмурила глаза. – Нет, я не знаю, кто он.

Детектив Джеймс посмотрел на напарницу. Такое безмолвное понимание явно было результатом многих лет службы бок о бок. Венди была в этом уверена, потому что они с Джордан могли обмениваться взглядами через весь класс, и она всегда точно знала, о чем думает ее лучшая подруга.

Детектив Джеймс снова повернулся к Венди и ее матери. Теперь два детектива казались зеркальным отражением друг друга. Два гигантских стража, возвышающиеся над ней и глядящие на нее.

– Вы и ваши братья куда-то пропадали пять лет назад, это так, Венди? – спросил детектив Джеймс.

Миссис Дарлинг судорожно вдохнула.

Венди почувствовала покалывание волосков на руках.

Он сказал это так бесстрастно, словно Венди не несла груз того, что тогда произошло, каждый божий день. Словно это не было пятном на ее детстве, семейным проклятием, о котором ни она, ни родители никогда не упоминали.

Словно это было нечто незначительное.

– Д-да, – прохрипела Венди.

– Согласно полицейскому отчету, вы, ваши братья – Джон и Майкл – и ваша собака исчезли со двора вашего дома вечером двадцать третьего декабря. – Детектив Джеймс говорил медленно и не отрываясь смотрел на нее. – Как я понимаю, вам было двенадцать, Джону – десять, а Майклу – семь? – Эти его слова прозвучали как вопрос, но было ясно, что он помнит все детали наизусть. Он ни разу не заглянул в свои записи. – Одна лишь собака вернулась из леса в тот же день, на ее шерсти обнаружили кровь.

Кровь Майкла.

Венди почувствовала тошноту.

Ее мать стояла неподвижно, как статуя, ее лицо было очень бледным.

– Полицейский Смит сказал нам, что поисковики прочесали грунтовые дороги и весь лес, но никого не нашли. А шесть месяцев спустя смотритель парка обнаружил вас в лесу. Он сказал, что вы стояли под деревом, смотрели вверх и не двигались. – Детектив продолжал сканировать Венди взглядом, отчего у нее по коже побежали мурашки. – Он хотел, чтобы вы пошли с ним, но вы никак на это не отреагировали, и потому он вынес вас из леса и позвонил в полицию.

Венди казалось, она смотрит какой-то фильм. Какой-то детективный сериал, которые так любит ее мать. Какое все это может иметь отношение к Питеру?

Ей не хватало смелости спросить об этом.

– У вас было несколько небольших порезов и синяков, но никаких серьезных повреждений, – продолжал детектив Джеймс. Он лениво перелистывал страницы блокнота, не читая их. – Самой важной деталью в отчете было то, что вы ничего не помнили – не помнили, что случилось с вами за эти шесть месяцев, а также почему ваша одежда была залатана тканью, в составе которой обнаружили волокна растений, обычных для тропического климата, но не встречающихся в Орегоне. – Он немного помолчал. – И еще: у вас под ногтями нашли следы крови ваших братьев.

Все поплыло перед глазами Венди. Она едва осознавала, что по ее щекам текут горячие слезы.

– Мисс Дарлинг, – тихо и серьезно сказал детектив Джеймс. – Мне очень жаль, но я должен повторить свой вопрос: вы помните хоть что-то из того, что произошло с вами в лесу?

Венди начала задыхаться. Она не могла ничего вспомнить, но ее кости хранили память о случившемся. Память пряталась между ребрами, гнездилась в позвоночнике и иногда давала о себе знать. Ее тело помнило то, чего не помнил разум.

У Венди задрожал подбородок, неприятная смесь смущения и страха обосновалась у нее в желудке. Закусив губу, она почувствовала соленый вкус. Ей хотелось ответить что-то умное, чтобы они заткнулись и отстали от нее, но ничего такого на ум не приходило.

Ее мать шагнула вперед:

– Чего вы от нее хотите? – Она подняла на детективов голос, но ее рука, прижатая к груди, дрожала. Лицо исказила гримаса, словно она готовилась к удару. Как будто она уже знала, что они собираются ей сказать.

Детектив Джеймс заговорил заученным тоном:

– После того как полицейские, которые вас допрашивали, отчитались перед начальством, была обнаружена некая связь между вашей дочерью, местом происшествия и датами. Они подняли архив и позвонили нам.

Архив. Венди вздрогнула. Миссис Дарлинг промолчала.

– Миссис Дарлинг, – теперь он говорил тише и спокойнее, – на мальчике была одежда из той же ткани, что и на Венди пять лет назад.