Текст книги "Сердце Хищника"

7
Крысиный король

Саймон знал, что пялиться невежливо, но ничего не мог с собой поделать: всё его внимание занял клубок крыс, остановившийся в паре метров от них. Он в жизни не видел ничего подобного.

– Кто из них Крысиный король? – шепнул он Уинтер.

– Никто. Так крысы наказывают своих – связывают их хвосты вместе и издеваются над ними, – прошептала она в ответ. – Я же говорила, они посмешище даже в собственном королевстве.

Саймону они посмешищем не казались. Пусть они и не могли нормально передвигаться, зато словно вышли из настоящего кошмара.

– Отвечайте, – потребовала одна из крыс. Среди них она была самой большой, с неестественно вытянутой мордочкой и сальным спутанным серым мехом. – Кто вы такие?

– С-саймон, – представился он. – А это Уинтер.

– Саймон, – пробормотали остальные крысы. – Уинтер.

– Нарушители, – произнёс главный, и бормотание стало громче. – Мы не принимаем нарушителей.

– Да нам тоже здесь не особо-то нравится, – сказала Уинтер, и Саймон ткнул её локтем в бок. Она прожгла его взглядом.

– Я ищу маму, – сказал он храбрым голосом, хотя всё внутри дрожало. – Её похитила стая крыс, и я хочу узнать, где она. Её зовут Изабель Торн.

– Изабель Торн, Изабель Торн, Изабель Торн, – пробормотали крысы в унисон. – Нам известно всё – но у всего есть цена.

– Я отдам всё, что попросите.

– И что же у тебя есть такого, чего нет у нас? – поинтересовался Крысиный король.

Саймон огляделся в поисках чего-нибудь, что могло их заинтересовать. У него в рюкзаке были только одежда, книги и мамины открытки, а из ценностей – одни лишь карманные часы, подаренные мамой. Но он скорее отрежет себе руку, чем отдаст их.

– Кинжал, – выпалил он неожиданно, вытаскивая клинок, отданный дядей Дэррилом. – Я отдам свой кинжал.

Лидер фыркнул.

– И зачем нам человеческое оружие?

Отчаяние усиливалось. Должно же найтись хоть что-нибудь. Его взгляд вновь упал на Крысиного короля, и в голове возникла идея.

– Я вас развяжу.

Шипение смолкло.

– Что ты сказал? – переспросил лидер.

Саймон заткнул кинжал за пояс.

– Наверное, вам непросто искать пропитание и передвигаться. Готов поспорить, и в метро вы целую вечность не были. – Он слабо представлял, как они все вместе спускаются по лестнице. – Расскажите, где мама, и я вас развяжу.

Крысы переглянулись. Саймон расслышал шепотки, а потом лидер наконец-то приподнялся на задних лапках.

– Развяжи, и мы подумаем над твоим предложением.

– Откуда нам знать, что вы не сбежите? – спросила Уинтер.

Лидер потёр передние лапки.

– Довериться.

Она фыркнула.

– Я вас умоляю. Я скорее голубю доверюсь, чем крысе.

Крысиный король моментально вздрогнул, и несколько крыс поглядели на небо.

– Я вас развяжу. Но если сбежите – если хоть кто-то развернётся до того, как вы скажете, где мама, – я натравлю на вас всех голубей Нью-Йорка. Мы с ними дружим, – добавил он. – Так что, если хотите ещё хоть раз увидеть метро, то держите слово. Поняли?

Крысы зашептались, и послышался нервный писк.

– Ладно, – наконец сказал лидер. – Развяжи, и мы всё расскажем.

Саймон присел рядом с ними.

– Не шевелитесь, – сказал он, расправляя свалявшийся мех насколько возможно. Хвосты спутались куда сильнее, чем он ожидал, и напоминали узел размером с бейсбольный мяч. Скривившись, Саймон стал искать, откуда начать. Узлы ему никогда не поддавались, но в конце концов он нашёл жалкий кончик хвоста.

– Просто подождите, хватит дёргаться, – попросил он, начиная медленно развязывать скрученные хвосты. Прошла минута, и по щеке сползла капля пота. От Крысиного короля так сильно воняло, что Саймону приходилось дышать через рот, но даже так он ощущал на языке гниль.

– Чего ты возишься? – поинтересовалась Уинтер, закатив глаза к небу. – Если стая нас найдёт, то мы здесь как на ладони.

– Хочешь сама ими заняться? – спросил Саймон. Он выпутал половину хвоста, и добрался уже до кончика следующего, как вдруг заметил, что его пальцы в грязи, о происхождении которой он предпочитал не задумываться.

Уинтер присела рядом и скривилась.

– Какая гадость.

Бормотание крыс стало громче, и Саймон недовольно глянул на неё.

– Они тебя слышат, – заметил он. Она фыркнула и ткнула его локтем в бок.

– Плевать. Двинься.

– Да пожалуйста, – сказал Саймон, вытирая руки о траву. – Это не так легко, как кажется.

– Для тебя – возможно. – Уинтер глубоко вздохнула и взялась за дело, с лёгкостью развязывая хвостики ловкими пальцами. Саймон поражённо уставился на неё. Когда он наконец-то решился заговорить, она успела освободить уже трёх крыс.

– Как ты…

– Просто кто-то неуклюжий бабуин, вот и всё. – Из узла выскользнули ещё два хвоста. – Тут просто мех и крысиные отходы. Они все слиплись, а хвосты не настолько запутанны, как кажется.

Саймон смотрел, как Уинтер высвобождает крыс одну за другой. Большинство хвостов гнулись под странными углами, но крысы не возражали; они нежно прижимали к себе хвостики, как часто делал Феликс. Саймон их понимал.

– Давно вы связаны? – спросил он у лидера.

– Много лун, много лун, – отозвался тот. Когда Уинтер наконец-то его освободила, крысиные глаза засияли. Он осторожно осмотрел помятый хвост и сказал: – Как же я по тебе скучал.

Уинтер вытерла руки о землю и встала, не касаясь одежды.

– Всё. Отвратительно, но готово. Куда вы забрали маму Саймона?

– Не мы, – заметил лидер. – А крысиная армия. Без хвостов нам туда нельзя.

– Так куда её забрали? – спросил Саймон с нарастающим нетерпением.

– В самое безопасное место в зверином Царстве, – сказала крыса. – Куда попадают одни лишь сильнейшие.

Стоящая рядом Уинтер выругалась себе под нос.

– То есть…

– Да, – ответила крыса. – В зоопарк.

Уинтер взвыла так громко, что половина окружавших их крыс бросилась врассыпную.

– Ну конечно. Конечно. Столько возможностей, а Альфа заперла её там – ну не прекрасно ли, а?

– Теперь мы хоть знаем, где она, – выдохнул Саймон. Он не видел в зоопарке ничего страшного, но не успела Уинтер объяснить, как бывший лидер Крысиного короля захромал им навстречу.

– Если пойдёшь за ней, погибнешь, – сказал он, сверкнув глазами-бусинками. – Берегись Звериного короля, Саймон Торн.

– Это что, ещё какой-то правитель? – спросил Саймон. Вот только очередного врага им сейчас не хватало – правда, крысы исчезли в ближайшем кусте, так ничего и не ответив. Саймон, нахмурившись, отвернулся к Уинтер. – Прошу, скажи, что ты знаешь, о чём он сказал.

Уинтер мрачно рассмеялась.

– Альфа забрала твою мать в зоопарк Центрального парка.

– Я не про… – он осёкся. Не важно. – Ну так пойдём за ней.

– Ты хоть раз был в зоопарке? – поинтересовалась она, и Саймон пожал плечами.

– Видел его с улицы. Но…

– Но дядя никогда тебя туда не водил. Орион тоже не разрешает приближаться к зоопарку, – добавила она. – А знаешь, почему?

– Львы кусаются?

Уинтер бросила на него кислый взгляд.

– Зоопарк – просто прикрытие. На самом деле там скрывается ПРИЮТ – Передовой Результативный Институт для Юных Талантов. Это академия, в которой Альфа обучает свою армию. Она лично выбирает самых умных и самых опасных молодых анимоксов из зверей, насекомых, рептилий и подводных животных, и поскольку все у неё в подчинении, они не могут отказать. Альфа промывает им мозги и превращает в машины для убийства. Через пять лет учеников возвращают в их Царства, но они остаются верны ей. Там обучаются все высшие чины пяти Царств. Кроме нас, – горько сказала она. – Когда Альфа взошла на трон, она перестала допускать птиц.

– Всё ещё не понимаю, зачем держать маму в академии, – сказал он.

– Она могла спрятать её где угодно – у Альфы есть недвижимость по всему городу, даже пара островов к северу отсюда. Я думала… – Уинтер замолчала и помотала головой. – Но нет, разумеется, Альфа забрала её в ПРИЮТ. Во всех пяти Царствах не найти более защищённого места. Кто бы ни попытался туда пробиться, волки разорвут их задолго до встречи с учениками. Даже птицам Ориона путь туда заказан.

– Но в зоопарк ежедневно ходят сотни людей, – сказал он. – Хочешь сказать, туда невозможно проникнуть? Всего-то и нужно, что купить билет!

– ПРИЮТ скрыт. Он…

До них донёсся тихий клёкот, и Уинтер резко обернулась, глядя в небо. Ветви над головами закачались, и она смертельно побледнела.

– Орион.

Времени на раздумья не было. Саймон побежал в сторону зоопарка. Если Орион уже нашёл их, то очень скоро в погоню за ними пустятся все птицы города.

– Саймон, нет! – крикнула Уинтер, помчавшись за ним. – Нам туда нельзя!

Он не ответил. Может, ей и нельзя идти в зоопарк, но, если есть шанс найти там маму, он должен рискнуть. Даже если его поджидает волчья стая, готовая разорвать в клочья.

– Ты не понимаешь, если с тобой что-то случится, Орион меня убьёт! – Уинтер догнала его и побежала рядом.

– Тогда вернись в Небесную башню и скажи, что пыталась меня остановить, но я тебя не послушал, – сказал он. – А я пойду в зоопарк.

Уинтер издала странный звук – нечто среднее между выдохом и полузадушенным ругательством.

– Если ты пойдёшь, то и я тоже.

– Тогда не жалуйся и шевелись.

Он практически чувствовал затылком её прожигающий взгляд.

– Из-за тебя нас обоих убьют.

– Из-за меня убьют только меня самого, – сказал он. – Если хочешь пойти со мной, отвечай за себя.

– Не могу же я отпустить тебя одного, согласись? – спросила она. – А то перепутаешь академию с какой-нибудь норой.

Саймон не ответил. Она могла сколько угодно делать вид, что идёт с ним ради его же безопасности, но он видел, как сильно она любит Ориона, и понимал: она скорее встретится с волчьей стаей, чем вернётся в Небесную башню без Саймона.

Он бежал через парк настолько быстро, насколько мог, а Уинтер следовала за ним. Над головами уже кружили три ястреба, явно сообщавшие Ориону их местонахождение.

– Сюда, – сказал он, забираясь на скалу, отделяющую зоопарк от остального парка.

Уинтер остановилась, отбрасывая с лица длинные спутанные волосы.

– Ты что делаешь?

– А ты как думаешь? Пробираюсь через задний вход. – Саймон заглянул за скалу. Там за кирпичной стеной стоял пустой зоопарк – видимо, он уже закрылся для посещения. Саймон огляделся. Прямо под ними в лучах заходящего солнца поблёскивал пруд. Если бы он прыгнул, плеск мог привлечь внимание, но выбора не было, – он глянул на ястребов, кружащих над головой, – времени на раздумья тоже.

– Ты с ума сошёл, – сказала Уинтер. – А если там пираньи?

– В пруду в центре Нью-Йорка? Сомневаюсь. – Но когда Саймон стянул рюкзак и перебрался через скалу, повиснув над водой, сердце заколотилось. А вдруг Уинтер права? Вдруг под водой действительно скрывается кто-то, кто предпочтёт скорее съесть его, чем помочь? Или вдруг он сломает ногу?

В небе раздался пронзительный орлиный крик. Орион нашёл их. Времени не осталось – глубоко вдохнув, Саймон сиганул в воду. Пруд оказался глубже, чем он ожидал, и на несколько мгновений он ушёл под воду с головой, достав ногами до дна. Что-то тонкое и скользкое коснулось голени, и он моментально оттолкнулся и выплыл на поверхность.

– Всё в порядке! – крикнул он, вынырнув из воды. В небе всё ещё кружили ястребы, но теперь к ним присоединился ещё и одноглазый орёл. Выбираясь из пруда на деревянный мостик, Саймон боялся, что они спикируют к нему, но этого не произошло. Он вытянул руки. – Кинь мне рюкзак!

Уинтер бросила Саймону вещи, неслышно что-то бормоча и не сводя глаз с птиц. Поймав рюкзак, он сразу же проверил гнёздышко из носков, сделанное для Феликса.

– Ты в порядке?

Феликс дрожал, а его усики нервно подёргивались, но он был цел и невредим.

– Поверить не могу, что ты пошёл в зоопарк. Твой дядя пришёл бы в ярость.

– Его здесь нет, – сказал Саймон. – И мы всё равно ненадолго.

Уинтер спрыгнула в пруд с громким плеском и сразу же всплыла, отплёвываясь.

– Да ты что, издеваешься?! – проорала она. – Тут же повсюду угри!

– Угри ничего нам не сделают. А птицы за нами не последовали, – заметил Саймон, протягивая ей руку. Ястребы всё ещё кружили в небе, но приземляться не торопились.

– Они бессильны. Мы тут в ловушке. – Проигнорировав Саймона, она вылезла из пруда. Ему пришлось закусить язык, чтобы не рассмеяться. В огромном шерстяном кардигане, с длинными мокрыми волосами она походила скорее на вымокшую кошку, чем на девочку. – И Орион теперь меньшая из наших проблем. Если твоя крыса…

– Мышонок.

– …твой кровожадный зверёныш на нас донесёт, я сделаю из него шашлык.

Феликс фыркнул. Решив, что лучше им держаться подальше друг от друга, Саймон застегнул рюкзак.

– Не обязательно вести себя так грубо, знаешь ли. Он мой друг. Он нас не выдаст.

– Я тебя умоляю, – сказала Уинтер. – Все грызуны одинаково глупые и вонючие.

– И со многими грызунами ты общалась? Я вот со многими, и да, они не гении, но хотя бы умнее голубей.

– Да кто угодно умнее голубей. Они – позор нашего Царства. Птицы – благородные, верные, умные…

– Заносчивые…

Уинтер фыркнула.

– Мы – создания высокого полёта. И мы не виноваты в том, что остальные такие приземлённые.

Саймон стащил с себя толстовку и выжал её.

– Пойдём. Покажешь, где находится ПРИЮТ, я найду маму, и мы уберёмся отсюда.

– Нам крышка, – проворчала она, свернув на каменную дорожку. Саймон в последний раз поглядел на кружащих птиц, а потом последовал за ней.

Пока они шли, он внимательно следил за всем, что казалось хоть сколько-нибудь необычным. Саймон был в зоопарке только один раз, в прошлом году на школьной экскурсии, да и то в Бронксском зоопарке, где он весь день пытался не смеяться над мартышками, слонами и жирафами, потешающимися над посетителями. По сравнению с ним зоопарк Центрального парка казался крошечным, а из-за холмов и скрытых дорожек он скорее напоминал обычный парк, чем место, полное экзотических животных. Казалось, что пространства в парке не хватало даже для них, что уж говорить про целую академию.

На противоположном конце зоопарка, неподалёку от Пятой авеню и Небесной башни, он заметил высокое кирпичное здание.

– Это академия? – спросил он, указав на него.

– Нет, это Арсенал, – ответила Уинтер. – Там…

В вечернем воздухе раздался злобный рык, и Саймон стиснул лямку рюкзака.

– Кто там? – окликнул он.

Низко рыча, из-за деревьев показался десяток волков. Саймон схватил Уинтер за руку, но не успел он кинуться бежать, путь ему преградил крупный серый волк, а остальные сомкнули круг.

Они были окружены.

8
Приют

Саймон попятился, и сердце зашлось в груди. Уинтер за его спиной замерла; краска сошла с её лица. Вожак, большой серый волк, придвинулся ближе.

– Что вы здесь делаете? – прорычал он. С острых клыков тянулась нить слюны.

– Мы… мы просто… просто гуляли, – неубедительно соврал Саймон.

Их с волком разделяли лишь несколько сантиметров, и он чувствовал на лице горячее дыхание.

– Сколько раз я просил не гулять по зоопарку? – поинтересовался волк низким, опасным голосом, который подходил больше человеку, чем зверю.

Саймон заморгал. За всю жизнь он видел только одного волка – дядю Дэррила, но этот был меньше и, в отличие от дяди, с синими глазами.

– Я не…

Волк зарычал.

– Хватит! – Стоящая за Саймоном Уинтер пискнула, ужасно напомнив Феликса. – Птицы сегодня повсюду. Если не хочешь, чтобы Альфа узнала о твоём приключении, хватит спорить и идите за мной.

– К-как скажете, – выдавил Саймон. Но это не успокоило волка – наоборот, он ощерился, вновь обнажив зубы.

– Что ты тут из себя строишь, щенок? – Он придвинулся ещё ближе, обнюхивая мокрый свитер Саймона.

– Малкольм, его запах, – произнесла волчица у них за спиной. – Он какой-то странный. У девочки тоже. От них несёт крысами.

– Прошу прощения? – вскинулась Уинтер, но вожак – Малкольм – снова рыкнул, и она замолчала.

Он продолжил обнюхивать Саймона, перейдя с одежды на руки и рюкзак. Саймон застыл, боясь даже вздохнуть. За кого волк его принял?

– Быть того не может, – наконец, сказал Малкольм, щёлкнув зубами в сантиметре от носа Саймона. – Кто вы такие? Что вы здесь делаете?

В голове сразу мелькнул с десяток вариантов. Как нужно было соврать, чтобы выпутаться из ситуации, не став волчьей закуской?

– Бета задал тебе вопрос, щенок, – прорычала волчица из-за спины, щёлкнув зубами. Уинтер взвизгнула, но тут раздался очередной рык, от которого у Саймона волосы встали дыбом.

– Не трогай его, – произнёс Малкольм. – По крайней мере, пока он мне не ответит. Кто ты, мальчик? Что ты затеял?

Саймон помедлил. Если стая знала его дядю, они могли их отпустить.

– Меня зовут Саймон Торн, – сказал он. – Я пришёл, потому что…

– Торн? – Малкольм навострил уши. – Из какой стаи?

– У меня нет стаи. Я живу в Верхнем Вест-Сайде с дядей Дэррилом.

При упоминании его имени по стае пробежала волна удивления, и некоторые попятились, рыча. Малкольм прижал уши к голове.

– Предупреждаю лишь раз, мальчик. Пощады не жди. Говори правду, пока я не разорвал тебе глотку.

Саймон тяжело сглотнул.

– Я не вру. Я прожил там всю жизнь. Меня вырастил дядя.

– Невозможно.

– Но почему? – спросил Саймон.

– Потому что Дэррил Торн мёртв.

Всё внутри Саймона сжалось, и он перевёл взгляд с Малкольма на соседних волков.

– Вы уверены? Потому что мне точно известно, что он ещё жив, – произнёс он со всей смелостью, на которую решился. Волки молчали. – Давайте убейте меня. Не хотел бы я оказаться на вашем месте, когда он придёт меня искать.

Малкольм впился в Саймона долгим взглядом, и остальные волки подобрались. Одно слово от вожака, и они моментально превратят Саймона с Уинтер в отбивную. Уинтер схватила Саймона за руку, и тот стиснул её ладонь.

– Малкольм, – сказала волчица. – Смотри. Кинжал.

Сощурившись, волк перевёл взгляд на нож с рукояткой из слоновой кости, висящий на поясе Саймона.

– Это подарок дяди, – сказал он с замершим на мгновение сердцем.

– Тихо, – рыкнул Малкольм, и Саймон захлопнул рот.

В воздухе повисла тяжёлая тишина. Саймону казалось, что волк бросится на него в любую секунду – но вместо этого он осмотрел кинжал, почти упёршись носом Саймону в руку. Стоящая рядом Уинтер дрожала так, что было удивительно, как она ещё держится на ногах.

Наконец, Малкольм запрокинул голову и взвыл. Это был вой одиночества – сердце Саймона заныло от тоски. Где-то вдалеке на него откликнулось несколько псов, но сравниться с Малкольмом они не могли.

Наконец, волк закончил и склонил голову.

– За мной, оба. Попробуете сбежать – не доживёте до рассвета.

Он побежал вперёд, и остальные сомкнулись вокруг Саймона и Уинтер стеной, пытаясь заставить их пойти по дорожке. Уинтер не шевельнулась.

– Доверься мне, – сказал Саймон. – Всё будет в порядке.

– Да, если хочешь стать их ужином, – ответила она, – а вот я не желаю, чтобы меня съела свора облезлых дворняг!..

Какой-то волк клацнул зубами у её ног, и она вскрикнула.

– Кажется, им не нравятся оскорбления, – заметил Саймон. Уинтер замолчала и наконец-то пошла вперёд.

Пока они шли к центру зоопарка, по коже Саймона бегали мурашки. Ему постоянно казалось, что кто-то за ними наблюдает. Но стоило оглядеться, и перед глазами оказывалась только пустая дорожка, окружённая деревьями и силуэтами небоскрёбов на горизонте. Но зоопарк был каким-то странным, смысла отрицать это не было. Тихим – слишком тихим, особенно для города, и он не сразу понял почему. Несмотря на птиц, кружащих над головами и настороженно поглядывающих на них волков, поблизости не было слышно пения или воркования. Не было даже голубей.

Когда Малкольм привёл их к выходу, Уинтер тихонько всхлипнула, и Саймон оглянулся через плечо. Вопреки храбрым словам, её глаза и лицо покраснели, и выглядела она так, будто находится на грани истерики.

– Мы сделаем всё, что скажете, – выдавила она полузадушенно. – Только не ешьте, пожалуйста.

– Не есть? – переспросила волчица. – Посмотри на себя – кожа да кости. Кому такие нужны?

– Ну почему же, – произнёс другой волк, жестоко ухмыляясь. – Если её откормить, то хватит хотя бы на пару укусов.

Волки расхохотались, и Саймон стиснул руки в кулаки.

– Хватит, – сказал он. – Мне без разницы, что будет со мной, но Уинтер вы отпустите.

К его удивлению, волки замолкли и беспокойно переглянулись, а затем посмотрели на вожака.

– Как тебя зовут? – спросил Малкольм.

– Уинтер Ривера, – ответила она дрожащим голосом. Волк склонил голову.

– Ривера? Как советника Роберта Риверу?

– Это мой дедушка, – ответила она с лёгким вызовом, будто предлагая рискнуть и сказать что-нибудь. Саймон перевёл взгляд с неё на волка и обратно, пытаясь понять, врёт она или нет.

– Понятно. – Волк задумался. – Птицы окружили зоопарк. Мы не можем отпустить вас ради вашей же безопасности. Но если будете меня слушаться, с вами ничего не случится.

– И как нам вам доверять, если мы даже не знаем, кто вы? – поинтересовался Саймон.

– Я не прошу мне доверять. Я требую послушания. А теперь будьте-ка любезны.

Они остановились перед большим старым кирпичным зданием, которое Уинтер назвала Арсеналом. К его деревянным закрытым дверям вела лестница, а над ними висел металлический орёл с расправленными крыльями.

– Это и есть акаде… – начал было Саймон, но неожиданно воздух вокруг вожака замерцал, и Малкольм начал превращаться. Его морда обернулась человеческим лицом, а густой мех, переплетаясь, стал чёрной формой. Вскоре перед ними возвышался крепкий мужчина, и Саймон попытался не смотреть на него во все глаза. У него были вьющиеся волосы и не было шрамов, но своими мускулами, волевым подбородком и широкими плечами он поразительно напоминал Дэррила.

– Нет, не она. Дай мне кинжал, – сказал Малкольм, протягивая руку.

Закусив щёку, Саймон передал клинок. Осмотрев острое лезвие и полированную рукоять, Малкольм заткнул его себе за пояс.

– Ты пойдёшь со мной и будешь молчать, пока с тобой не заговорят.

– Никуда я не пойду, пока не скажете, кто вы, – возразил Саймон.

Мужчина сощурился.

– Малкольм Торн, Бета звериного Царства, вожак Волчьего братства и начальник службы безопасности ПРИЮТа.

– Малкольм Торн? – переспросил Саймон. – То есть, вы с дядей…

– Дэррил Торн был моим старшим братом, – сказал Малкольм, играя желваками. – Если он до сих пор жив, то он прекрасно инсценировал собственную смерть. Даже мать в неё поверила.

– Ваша мама? – слабо спросил Саймон. У дяди Дэррила в городе была семья, а он о них даже не упоминал?

– Да, наша мама. Альфа. Полагаю, она захочет с вами встретиться, как только вернётся.

Саймон раскрыл рот. Альфа – мама дяди Дэррила? То есть его собственная бабушка. Но почему…

– Встретиться? – сказала Уинтер, к которой вернулась частичка прежней уверенности, раз теперь перед ними был человек, а не волк. – Да ни за что. Я не собираюсь приближаться к этой…

– Я бы на твоём месте следил за языком, – предостерёг Малкольм. – Никто не собирается вас есть. Пока что. Но не могу гарантировать, что моя стая не проголодается.

Отвернувшись, он поднялся по лестнице, и Саймон двинулся за ним. Если Дэррил был сыном Альфы, то зачем инсценировал свою смерть? Чтобы защитить Саймона от собственной семьи? Может, Малкольм и опасался, что их схватят птицы, но Саймон-то знал, что бояться стоит не их. А того, что ждало в Арсенале.

Но сбегать было уже поздно, да он и не стал бы, даже если бы мог. Внутри держали его маму, и он собирался найти её чего бы это ни стоило.

Малкольм провёл их в фойе, и деревянный пол скрипнул под ногами. Сквозь окно над дверью лился слабый свет, и по пути Саймон рассматривал фрески на стенах: соколы, волки, гремучие змеи, медведи и даже рой пчёл – все объединились против единого врага, которого Саймон не видел. Вместо того чтобы направиться к стоящей поблизости винтовой лестнице, как ожидал Саймон, Малкольм повернул направо и прошёл в дверь в углу коридора, к узкой лестнице, ведущей глубоко под Арсенал.

Когда они начали спускаться, Уинтер снова нащупала руку Саймона. От её хватки у него заболели пальцы, но он не отстранился. Остальные волки, видимо, остались снаружи, потому что, когда они дошли до конца лестницы, он заметил, что они были одни. И зашли в тупик.

– Куда… – начала Уинтер, но Малкольм шикнул и открыл деревянную панель на стене, за которой оказался кодовый замок. Он ввёл код, и несколько мгновений ничего не происходило. Заворчав себе под нос, Малкольм пнул стену, и неожиданно она заскрипела. Появилась тонкая полосочка света, постепенно разрастающаяся всё шире.

Саймон, раскрыв рот, смотрел на неё во все глаза. Потайная дверь распахнулась, открывая пещеру, в которой стояло кирпичное здание даже больше Арсенала – более того, оно было настолько огромным, будто занимало абсолютно всё пространство под зоопарком. За исключением подземного местоположения, здание было абсолютно обычным, но в нём не было окон, и его окружал ров. Над тёмной водой покачивался узкий мост, ведущий к двойным дверям. Малкольм направился к ним, и Саймон нервно пошёл следом. Где это они?

Но не успел он спросить, как заметил в тёмной воде чей-то силуэт, причём подозрительно знакомый.

– Эм, у вас тут во рве акула, – сказал он.

– Безопасность – наша первостепенная задача, – ответил Малкольм и кивнул акуле. – Капитан.

Капитан выплыл на поверхность.

– Малкольм, – поприветствовал он хрипло, и Саймону пришлось ухватить руку Уинтер крепче, чтобы она не сбежала обратно в Арсенал.

– Я думал, акулы живут в солёной воде, – сказал он, быстро бросая на Уинтер успокаивающий взгляд. Правда, помог он слабо.

– Поскольку большинство студентов подводного Царства прибывают из океана, Аквариум разработан специально для морских обитателей, – ответил Малкольм.

Пересекая мост, Саймон всю дорогу не сводил взгляда с воды. И как только акула ушла обратно на глубину, показался силуэт поменьше.

– Ещё одна? – простонала Уинтер, но чем больше становилась тень, тем очевиднее она отличалась от акулы. Вместо неё на поверхности появился дельфин.

– Привет! – сказал он, помахав плавником. – Первый день в школе? Я Джем.

– Саймон, – осторожно представился он. Дельфины всегда такие дружелюбные, или Джем на самом деле анимокс?

Вместо ответа Джем склонил голову, непонимающе глядя на него. И только тогда до Саймона дошло, что дельфин обращался не к нему – он говорил с Уинтер.

– Но… – начал было Джем.

– Флюк, – резко произнёс Малкольм. – Возвращайся на урок.

– Так точно, – ответил Джем. Несмотря на всё ещё читающуюся на лице неуверенность, он склонил голову. – Увидимся, Саймон!

– Увидимся, – слабо отозвался тот.

Дельфин исчез под водой, и они дошли до конца подземного моста. Малкольм, явно недовольный тем, что их видел Джем, неразборчиво выругался себе под нос и распахнул тяжёлую дверь, за которой начинался тёмный коридор, напоминавший скорее вход в древний замок, чем в школу. Стены были выложены из камня, над головой висела старая железная люстра – от тусклого света ползли жуткие тени, и по спине Саймона побежали мурашки. Что ещё хуже, на стенах, украшенных картинами со всевозможными животными, начиная от горных львов и гадюк до дельфина, похожего на взрослого Джема, не было изображено ни единой птицы. Саймон спрятал руки в карманы.

– Я так полагаю, мы уже не в зоопарке, – сказал он.

– Нет. – Малкольм приостановился перед картиной ядовитого паука с красными песочными часами на брюшке. – Мы в Логове – временном убежище ПРИЮТа, самой престижной академии для наших детей в Северной Америке, куда принимают исключительно будущих правителей нашего мира. ПРИЮТ – единственная подобная школа для учеников из всех Царств.

– Кроме птичьего, – сказал Саймон, и Малкольм помрачнел.

– Птичье Царство потеряло право посещать академию, когда их правитель приказал напасть на изначальный ПРИЮТ и разрушил половину школы.

Постаравшись ничем не выдать своё удивление, Саймон посмотрел на Уинтер. Та не отреагировала, делая вид, что внимательно изучает портрет волка, поразительно похожего на Малкольма.

– Но почему он так поступил?

– Примерно десять лет назад повелитель птиц был главой ПРИЮТа. И когда Царства решили заменить его Альфой, он отказался уходить тихо, – сказал Малкольм, стискивая рукоять кинжала Дэррила. – После этого нам стало слишком опасно оставаться под открытым небом, и пришлось прятаться под землёй, как кротам. Центр города – не лучшее место для школы анимоксов, но здесь до нас не доберутся птицы. По крайней мере, не без боя.

Малкольм открыл очередную дверь в конце короткого коридора и провёл их внутрь. И едва Саймон увидел, куда он попал, чуть не запутался в собственных ногах от удивления. Они словно вошли в стеклянный тоннель, ведущий сквозь глубины океана. Со всех сторон их окружали морские жители, которых Саймон видел только во снах. Разноцветные косяки рыб плавали между кораллами и водорослями шеренгами, будто выполняли военные упражнения. Между ними вились акулы, демонстрируя ряды острых зубов. Заметив Джема, Саймон слабо ему помахал.

– Это Аквариум, – сказал Малкольм. – Корпус подводного Царства.

Саймон не был в настроении для экскурсии, но чем больше он узнает про школу, тем легче будет найти маму.

– Значит, у каждого Царства свой корпус?

– Да, – ответил Малкольм с лёгким раздражением в голосе. – Логово построено в форме пятиугольника – пять сторон, пять корпусов. Коридор проходит через всё здание. Во внешнем кольце располагается общежитие, где ученики спят. Этот люк ведёт к подводным казармам, – сказал он, указывая на люк под ногами. – Внутреннее кольцо Логова – это учебные кабинеты, а в самом центре находится яма.

– Если птиц не пускают в школу, то зачем нужен пятый корпус? – спросил Саймон, рисуя в голове карту. Если бы он был Альфой, где бы он держал маму? Точно не там, где её могут обнаружить ученики, то есть не в общежитии.

– Пятый корпус – для членов семьи Альфы, – холодно сказал Малкольм. – Ты будешь жить там.

Он открыл дверь слева, и Саймон поражённо заморгал. Открывшийся коридор будто возник из древнего леса. Вдоль землистой дорожки росли высокие деревья, зелёные, как и в Центральном парке, а приглушённый свет создавал впечатление вечных сумерек.

– Корпус Зверей, – пояснил Малкольм. – Ты почему не в яме, Томас?

Крупный медведь выглянул из-за своего неудачного укрытия между парой деревьев и застенчиво пожал плечами.

– Не хочу умирать.

– Никто тебя не убьёт. – Малкольм открыл деревянную дверь, настолько сливающуюся с остальным лесом, что Саймон ни за что бы не заметил её самостоятельно. – В яму, вперёд. И не забывай, ты крупнее её.

Медведь – Томас – содрогнулся и вышел. Саймон вытянул шею, чтобы заглянуть за спину Малкольма, и заметил длинный коридор, ведущий к центру Логова. Но не успел он увидеть, что находилось на другом конце, как Малкольм закрыл дверь и заворчал, жестом показывая Саймону и Уинтер последовать за ним. В конце корпуса Зверей он прошёл через стену плюща. Кажется, они добрались до самого конца Логова, максимально отдалившись от его входа.