Текст книги "Утро нашей любви"

Глава 2

Следующее утро выдалось ярким и солнечным. Китти поднялась рано и вышла в очаровательный садик Кэррингтонов, где сладко благоухали весенние цветы и цветущий кустарник.

В «Трипл-Эм» не было ничего подобного. Китти с матерью не раз пытались разбить цветник, но без особого успеха.

Опустившись на скамью, она вдохнула восхитительный аромат, цветущих яблонь, магнолий и сирени. Все вокруг дышало свежестью и покоем, и Китти с каждым мгновением проникалась все большей уверенностью, что поступает правильно. Этот день станет началом ее новой жизни.

С удовольствием позавтракав в обществе Бет и Джейка, Китти оделась для встречи с Джонатаном Фрейзером, упаковала свои вещички и с чемоданом в руке бодро зашагала навстречу судьбе.

Хотя до дома Фрейзеров было рукой подать, снаружи ее ждал экипаж. Привычная к неприхотливому быту на ранчо, Китти предпочла пешую прогулку. Несмотря на развлечения, которые мог предложить большой город, жизнь в одном из таких домов с дворецким и горничными, готовыми выполнить твое малейшее желание, не привлекала ее. Прелесть новизны быстро пройдет, а праздное существование приестся.

Расположенный в некотором отдалении от улицы белый особняк Фрейзеров, украшенный колоннами и портиком, казался таким же величественным, как и могучие дубы, высившиеся вдоль подъездной аллеи.

Дверь отворил дворецкий, одетый в ливрею, высокий и худощавый, с лысеющей головой и бесстрастным выражением лица.

– Доброе утро, миссис Драммонд. Мистер Фрейзер ждет вас в своем кабинете.

Он взял у нее чемодан, а затем проводил в большой, уютно обставленный кабинет. При виде девушки Джонатан вскочил на ноги, его живое лицо озарилось широкой улыбкой:

– Доброе утро, Кэтлин. Великолепное утро, не правда ли? Надеюсь, ваше появление означает, что вы не передумали.

– Нет, Джонатан, – заверила его Китти. – При условии, что наше соглашение является временным. Он восторженно хохотнул:

– Согласен, но я не стану возражать, если вы пожелаете остаться.

– Это маловероятно. Я твердо решила отправиться в Нью-Йорк. Говорят, это замечательный город.

– Хотелось бы надеяться, что мы сможем переубедить вас, – сказал Джонатан. Он дернул за шнур и повернулся к появившемуся на пороге дворецкому: – Чарлз, ты не мог бы пригласить сюда близнецов?

– Пригласить, конечно, можно, сэр, – ответствовал тот и удалился.

Китти нашла его ответ весьма необычным, но, поскольку Джонатан ничуть не удивился, она не придала этому значения.

– Сколько лет вашим внучкам?

– Восемь. Чудесные девочки, Кэтлин. Просто чудесные.

– Не сомневаюсь, – сказала Китти, подозревая, что мнение любящего деда более чем пристрастно.

– Бедняжки лишились матери в четыре года.

– Какая трагедия! – Охваченная сочувствием к маленьким сироткам, она спросила: – Как это произошло: в результате несчастного случая или болезни?

– Я бы сказал, приступа безумия. Мать бросила их. Сбежала в Европу с отпрыском какого-то итальянского графа. За четыре года она ни разу не удосужилась связаться с нами и поинтересоваться судьбой своих дочерей.

Китти была потрясена. Страстно мечтавшая о ребенке, она не могла поверить, что женщина, которой посчастливилось иметь детей, могла отказаться от собственной плоти и крови.

– А как же отец? Неужели он не попытался разыскать ее?

– Конечно, пытался. По всем законным каналам, но безуспешно.

– По законным каналам? Я думала, он последовал за ней лично. – Мужчины из ее семьи так бы и поступили.

– Мой сын профессиональный военный, Кэтлин. Последние четыре года он прослужил за границей, в Индии. Судя по всему, дети лишились не только матери, но и отца.

– Девочкам повезло, что у них такой любящий дедушка.

– Для меня нет ничего важнее благополучия внучек, Кэтлин. – Серьезное выражение его лица мгновенно изменилось при виде двух девочек, появившихся в дверях.

Джонатан ничуть не преувеличил: восьмилетние девчушки и в самом деле были чудесными. И совершенно одинаковыми – вплоть до длинных темных волос. Ярко-голубые глаза, обращенные на деда, светились любовью.

– Ты звал нас, Поппи? – хором спросили они.

– Да, входите, милые.

Близнецы бросились к Джонатану, каждая чмокнула его в щеку, после чего они расположились по обе стороны от его кресла, уставившись на Китти с нескрываемым любопытством.

– Девочки, познакомьтесь с миссис Драммонд. Она будет присматривать за вами, пока я не найму постоянную гувернантку. – Пока он говорил, две пары голубых глаз пристально изучали Китти. – Кэтлин, это мои внучки: справа Бекки, а слева Дженни.

Присев, близнецы хором произнесли:

– Здравствуйте, миссис Драммонд.

– Здравствуйте, девочки, – ласково отозвалась Китти: материнские чувства захлестнули ее, как весеннее половодье. – Я уверена, что буду наслаждаться общением с вами.

Переглянувшись, девочки загадочно улыбнулись.

– Спасибо, – сказали они.

– Почему бы вам не показать миссис Драммонд ее комнату?

Джонатан проводил Китти до двери.

– Не спешите, Кэтлин, устройтесь как следует. Увидимся за ленчем. Надеюсь, отец девочек присоединится к нам.

Близнецы ждали ее у подножия широкой лестницы, возвышавшейся над мраморным холлом.

– Вы, наверное, рады, что ваш папа вернулся домой, – сказала Китти, поднимаясь на второй этаж.

– Да, – отозвались девочки.

– Боюсь, что на первых порах мне будет трудно различать вас. Придется вам потерпеть, пока я привыкну.

– Хорошо.

– Вы всегда говорите вместе?

– Нет, – ответили они в один голос.

Второй этаж здания оказался не менее впечатляющим, чем первый. Китти онемела, когда близнецы ввели ее в просторные апартаменты с гостиной, спальней и отдельной ванной.

– Это мои комнаты? – воскликнула она, изумленно озираясь. Она и не подозревала, что жилище служащих может быть таким роскошным. – Очень элегантно. А где ваши комнаты?

– У нас общая комната, – сообщила одна из девочек.

– Ты Бекки или Дженни? – поинтересовалась Китти.

– Бекки. – Девочка указала на сестру: – А это Дженни. Я старше.

– Неужели? И намного?

– На десять минут. Китти подмигнула Дженни:

– Приятно иметь старшую сестру, да, дорогая? Жаль, что у меня ее никогда не было. – Судя по недоумевающим взглядам девочек, ее попытка пошутить позорно провалилась. – Я хотела бы посмотреть вашу комнату, девочки.

Они двинулись по коридору в другое крыло здания.

– Наши комнаты слишком далеко друг от друга, – заметила Китти. – Это довольно необычно и к тому же неудобно.

– Если хотите, Поппи выделит вам другую комнату, миссис Драммонд, – предложила одна из девочек.

– Не важно. Все равно я скоро уеду.

– Нет, не уедете, – возразили девочки, обменявшись одним из своих особых взглядов.

Близнецы занимали две смежные комнаты, одна из которых, судя по обилию игрушек, служила для игр. Здесь было все, что душе угодно, причем в двойном экземпляре.

– Откуда вы знаете, какая игрушка чья? – полюбопытствовала Китти.

– Все, что ее, мое, – заявила одна.

– А все, что мое, ее, – добавила другая. – За исключением Бонни и Бибби. – Она указала на пару кукол, сидевших рядышком в миниатюрных креслах-качалках. Поскольку куклы были совершенно одинаковыми и одинаково одеты, Китти усомнилась, что девочки в состоянии различить эти игрушки, как и все остальные.

Она просмотрела книги для чтения, лежавшие на столе, а затем полистала несколько учебников на двух письменных столиках в углу.

Нескольких коротких заданий оказалось достаточно, чтобы Китти убедилась, что близнецы довольно бойко читают, считают и неплохо пишут, под диктовку. Правда, различить их почерки не представлялось возможным.

Похоже, работа, за которую она взялась, сложнее, чем она ожидала.

Расставшись наконец с девочками, Китти вернулась к себе, но не обнаружила никаких признаков своего багажа. Полагая, что горничная уже распаковала ее вещи, она открыла верхний ящик комода.

– Кто вы такая и что, черт побери, здесь делаете? Вздрогнув, Китти поспешно задвинула ящик и обернулась. На пороге ванной стоял совершенно голый мужчина, не считая обернутого вокруг бедер полотенца.

– Вы! – ахнула она, узнав в нем своего неприятного попутчика. Несмотря на сомнительную ситуацию, Китти не могла не оценить его великолепной, пропорционально сложенной фигуры, казавшейся даже более мощной, чем в мундире. Видимо, он только что принял ванну, и на его широких плечах и мускулистых руках поблескивали капельки воды. Темные волосы, покрывавшие выпуклые мышцы груди, узкой полоской сбегали по плоскому животу и скрывались за кромкой полотенца.

На ранчо Китти часто приходилось видеть полуодетых мужчин с развитой мускулатурой, но ни один из них не производил на нее такого впечатления.

– Господи милосердный, вы же та злючка с поезда! Вы что, преследуете меня, сударыня?

Вспыхнув от негодования, Китти обрела наконец голос:

– Ничего подобного, сэр! Не будете ли вы так любезны одеться?

Если мужчина и испытывал неловкость, то внешне никак этого не проявил. Не спеша проследовав к постели, он поднял халат.

– Итак, кто вы такая? – Он надел халат и затянул пояс на талии.

– Миссис Кэтлин Драммонд. Меня наняли гувернанткой.

– Понятно. Впрочем, это отнюдь не объясняет, что вы делаете в моей комнате, шаря по моим ящикам.

– Мне сказали, что это моя комната.

– У вас поразительная склонность присваивать себе все, что приглянется. Вначале вы покусились на мое место в поезде, а теперь на мои апартаменты.

Его холодное презрение взбесило Китти.

– Это неправда! – воскликнула она, полыхая праведным гневом.

– Вы продолжаете утверждать, будто вам сказали, что это ваши комнаты?

– Да… – Китти запнулась, сообразив вдруг, что над ней подшутили. Близнецы вовсе не те ангелочки, какими кажутся. Ну, ничего, она вытерпела столько розыгрышей со стороны своих кузенов, особенно Зака и Коула, что не позволит восьмилетним плутовкам дурачить себя. Дайте только время, и она разберется с ними раз и навсегда.

А пока ей нужно разобраться с этим невыносимым и практически голым мужчиной.

Проглотив свой гнев, Китти с достоинством произнесла:

– Насколько я понимаю, вы Джаред Фрейзер, сын Джонатана.

– Совершенно верно, миссис Драммонд. Признаться, меня удивляет фамильярность, с которой вы упомянули своего нанимателя. Это тем более странно, что никто из слуг никогда не обращался к нему по имени, а ведь они находятся у нас в услужении долгие годы. Я предпочел бы, чтобы вы не делали этого в присутствии моих дочерей.

– Я учту ваше замечание, мистер Фрейзер.

– Капитан Фрейзер. Я служу в армии.

– В свое оправдание, капитан Фрейзер, я хотела бы заметить, что познакомилась и подружилась с вашим отцом до того, как он предложил мне работу.

– Я вас прекрасно понял… миссис Драммонд. – В его голосе явственно прозвучал оскорбительный подтекст, и гнев Китти вспыхнул с новой силой.

– Сомневаюсь, капитан Фрейзер, – сквозь зубы процедила она и пулей вылетела из комнаты.

Сердито шагая по коридору, она слышала приглушенные смешки и топот убегающих ног. Ладно, близнецами она займется позже, а пока нужно успокоиться: и узнать, где же все-таки ее комната.

К тому времени, когда она вошла к близнецам, девочки чинно сидели за столом, наряжая кукол в одинаковые платьица. Они подняли на нее невинные глаза.

– Это было очень смешно, девочки, но больше никаких фокусов.

– Что эти маленькие плутовки выкинули на этот раз? – Голос принадлежал молодому человеку, небрежно прислонившемуся к косяку двери.

– Дядя Сет!

Девочки вскочили со стульев и бросились к нему.

Он был точной копией Джареда Фрейзера, разве что моложе и красивее, с более изящным телосложением. Китти, только что лицезревшая телосложение Джареда, едва прикрытого полотенцем, могла судить об этом со знанием дела.

Молодой человек нагнулся и обнял девочек, подняв смеющийся взгляд на Китти.

– Я Сет Фрейзер, блудный сын. А вы, должно быть, новая гувернантка?

– Да. Меня зовут Кэтлин Драммонд. Он сразу понравился ей, являя приятный контраст со своим властным братом.

Сет сверкнул неотразимой улыбкой:

– Должен заметить, мисс Драммонд, вы гораздо привлекательнее последней гувернантки. Верно, девочки?

– Да, дядя Сет, – последовал дружный ответ.

– Благодарю вас, мистер Фрейзер, но я миссис Драммонд.

– Везет же некоторым мужчинам. Отец не сказал, что вы замужем.

– Мой муж умер два года назад.

Его покаянная улыбка была полна очарования.

– Прошу прощения, миссис Драммонд. Я и подумать не мог. Примите мои искренние сожаления.

– Спасибо, мистер Фрейзер.

– Просто Сет. Мистер Фрейзер – это мой отец.

– Ты, как всегда, ошибся, Сет. Для миссис Драммонд наш отец – Джонатан, – заявил Джаред, входя в комнату. Сет приподнял бровь, затем хмыкнул.

– Неплохо, миссис Драммонд. Старик нуждается в небольшой встряске.

Китти густо покраснела.

– Джентльмены, я не потерплю подобных намеков, – произнесла она с достоинством. – Вы себе слишком много позволяете.

– Как пожелаете, миссис Драммонд. Тем не менее, я вас благословляю. – Сет поклонился и вышел.

Ситуация была настолько нелепой, что Китти не могла поверить, что все происходит на самом деле. Наверное, она спит и сейчас проснется в своей постели в «Трипл-Эм».

Глубоко вздохнув, она постаралась взять себя в руки и повернулась к Джареду, хмуро взиравшему на дочерей.

Те стояли рядышком, потупив взоры, на удрученных рожицах не было и следа от улыбок, с которыми они встретили Сета.

– Извини, папа, – сказала одна.

– Ты должна извиниться не передо мной, Ребекка.

– Я Дженнифер, – поправила девочка.

Выходит, он даже не различает собственных дочерей! Этот напыщенный тип вовсе не такой непогрешимый, каковым себя считает. Китти не могла не посочувствовать малышкам.

– Извините, миссис Драммонд, – тихо вымолвила Дженни.

– Ребекка! – властно произнес Джаред, не утруждая себя лишними словами.

Бекки помедлила, набрав в грудь воздух, затем послушно произнесла:

– Извините, миссис Драммонд.

Господи, она способна сама постоять за себя! Незачем устраивать здесь судилище. В конце концов, это всего лишь детская шалость, а не преступление.

– Ничего страшного не случилось, девочки. Давайте забудем об этом недоразумении.

– Прошу прощения, миссис Драммонд, но позвольте мне самому судить, какое поведение приличествует моим дочерям.

– Конечно, мистер Фрейзер, – только и оставалось ответить Китти при столь очевидном напоминании о ее положении в доме.

– А теперь, юные леди, проводите миссис Драммонд в ее комнату. – Он исчез так же быстро, как и появился.

«Покорнейше благодарю, деспот несчастный!» Если кто-нибудь и должен извиняться, так это он – за свои возмутительные намеки.

– Вы нажаловались ему, – прошипела Бекки. Ну вот, а теперь еще девочки разозлились на нее. Впрочем, кое-какую пользу это происшествие все же принесло. Китти заметила, что Ребекка, прежде чем заговорить, приподнимает уголок рта. Пустячок, заметный только внимательному наблюдателю. Особенно такому, как Кэтлин Маккензи Драммонд.

Неловкость, которую Китти испытала, столкнувшись с полуобнаженным Джаредом, не шла ни в какое сравнение с атмосферой, царившей за полуденной трапезой. Казалось, она присутствует при столкновении характеров и ничем не прикрытых страстей.

Напряжение между Джаредом и Сетом было столь же ощутимым, как густой аромат свежесрезанных роз, украшавших стол, но куда менее приятным.

Мужчины почти не разговаривали, а отрывочные реплики, которыми они изредка обменивались, больше походили на язвительную пикировку, чем на светскую беседу. Ситуацию усугубляло открытое восхищение близнецов своим дядей. Сет постоянно шутил с ними и поддразнивал, завладев вниманием девочек до такой степени, что они полностью игнорировали отца.

Джонатан делал все возможное, чтобы направить разговор в более непринужденное русло, но его усилия не возымели успеха, и когда ленч закончился, Джаред удалился в хмуром молчании.

Китти говорила мало, отделываясь вежливыми ответами на вопросы Сета и Джонатана. Либо между братьями не было особой любви, либо Джаред являлся чужаком в собственной семье. Впрочем, скорее всего причина была и в том, и в другом. В конце концов, Джаред долго отсутствовал и вернулся лишь накануне.

Несмотря на неприятное начало, утро было слишком ярким и солнечным, чтобы не воспользоваться хорошей погодой, поэтому после урока грамматики Китти повела близнецов на прогулку. Девочки искренне радовались пребыванию на воздухе, и Китти предположила, что им нечасто выпадает подобная возможность. Их путь пролегал вдоль ручья, и девочки весело смеялись, перепрыгивая по камням с одного берега на другой и обратно.

По возвращении домой Чарлз сообщил Китти, что капитан Фрейзер хотел бы видеть ее в своих апартаментах.

Джаред восседал за письменным столом с хмурым и даже угрожающим видом. За прошедшее после ленча время его настроение явно не улучшилось.

– Как я понял, вы гуляли с моими дочерьми, миссис Драммонд.

– Совершенно верно, сэр.

– Надеюсь, впредь вы будете информировать меня о своих намерениях.

– Примите мои извинения, капитан Фрейзер, но у меня и в мыслях не было превышать свои полномочия. Я не знала, что нуждаюсь в разрешении, чтобы вывести девочек на прогулку.

Джаред откинулся в кресле, не сводя с нее испытующего взгляда.

– Дело не в ваших полномочиях, сударыня. Я всего лишь прошу, чтобы меня ставили в известность, когда мои дочери уходят из дома. Надеюсь, вы не сочтете мои пожелания слишком обременительными, миссис Драммонд.

– Ни в малейшей степени, капитан Фрейзер. Могу я быть свободна? – Она даже не пыталась скрыть своей иронии. Это не осталось незамеченным.

– Я не вполне понимаю, миссис Драммонд, почему вас удивляет естественное беспокойство отца по поводу местонахождения его детей. Что в этом необычного?

– До недавних пор вас это не слишком беспокоило, сэр. За последние четыре года вы почти не видели своих дочерей, а за все время моего пребывания здесь я ни разу не слышала, чтобы вы обратились к ним с ласковым словом. У девочек такой вид, словно они боятся вас. Тем не менее, я возьму себе за правило предупреждать вас каждый раз, когда мы соберемся на прогулку. – Полагая, что разговор закончен, Китти повернулась к двери.

– Есть еще одна тема, которую я хотел бы обсудить с вами, – сказал Джаред. – Как вы заметили – кстати, без особой деликатности, – мне трудно отличить одну девочку от другой. Поэтому я хотел бы, чтобы они перестали носить одинаковую одежду.

– Но близнецов принято одевать одинаково, капитан Фрейзер.

– Возможно, но на данном этапе я хотел бы, чтобы их одевали по-разному.

– Может, вам будет проще, если одну нарядить мальчиком, а другую девочкой? – не без ехидства предложила Китти.

– Это нелепо, миссис Драммонд.

– Я склонна думать, что ситуация, когда отец не различает дочерей, еще более нелепа.

– Вы слишком много себе позволяете.

– Возможно, но, как я заметила, у вашего отца с братом нет проблем с тем, чтобы отличить одну девочку от другой.

– А как насчет вас, сударыня? Вам это сложно?

– Нисколько.

Будь она проклята, если подскажет ему, как различить близнецов. Пусть сам догадается, как это сделала она. Китти проверила свое наблюдение на прогулке, и оно подтвердилось. Правда, кое-какие сомнения оставались, когда обе девочки молчали.

– Кстати, завтра утром я собираюсь взять ваших дочерей на прогулку.

– И что это будет за прогулка?

– Мы пройдемся по магазинам. Я скажу Чарлзу, что мы пропустим ленч.

– Миссис Драммонд, в доме имеется горничная, которая делает покупки для девочек, и кухарка, которая готовит для них.

– Если бы вы хоть немного понимали противоположный пол, капитан, вы бы знали, что для женщины нет ничего приятнее, чем делать покупки и выбраться куда-нибудь на ленч.

Уголки его рта дрогнули в едва заметной улыбке.

– Вот как? Надо будет запомнить. Всего хорошего, миссис Драммонд.

– Как же, всего хорошего! – буркнула себе под нос Китти, шагая по коридору. Она здорово сомневалась, что ее ждет что-либо хорошее, пока она находится в непосредственной близости от капитана Фрейзера.

Глава 3

Во второй половине дня, пока дети отдыхали, Китти вышла в сад, такой же очаровательный и безмятежный, как у Кэррингтонов. Планировка и цветущий кустарник напомнили ей картинки, изображавшие английские сады. Здесь был даже небольшой водоем с фонтаном посередине. Китти присела на каменную скамью, размышляя над словами Джареда. Девочки были удивительно похожи и так гордились этим фактом, что распоряжение отца явилось бы для них настоящим ударом. Китти решила повременить с неприятным известием и отложить его на следующее утро.

К тому времени, когда она вернулась к себе и переоделась, Чарлз объявил обед.

Атмосфера за столом была ничуть не менее напряженной, чем во время ленча. Джаред не произнес и дюжины слов, да и те адресовал отцу. Сет был несколько подавлен, только Джонатан сохранял свое обычное благодушие, поэтому близнецы общались исключительно с дедом.

После обеда вся семья перебралась в гостиную. Китти села на диван рядом с Джонатаном, а Джаред расположился в кресле у камина и уткнулся в газету. Близнецы подтащили Сета к пианино и уселись вместе с ним на скамью. Сет заиграл, и вся троица, не щадя голосов, исполнила «Старого сивого мерина». Китти и Джонатан бурно, с энтузиазмом аплодировали исполнителям, а Джаред, неотрываясь от газеты, страдальчески морщился при каждой фальшивой ноте.

– Идите сюда, Кэтлин, – позвал Сет, когда песня закончилась.

Он заиграл «Кувшинчик с элем», и Китти подхватила удалую мелодию. За ней последовала «Желтая роза Техаса» и даже Джонатан не устоял перед тем, чтобы присоединиться к общему хору. Наконец Сет сказал:

– А это лично для вас, Кэтлин.

Близнецы забрались на диван, прижавшись к деду, а Сет, аккомпанируя себе, запел трогательную балладу «Ты вернешься ко мне, Кэтлин».

Песня была одной из самых любимых в семье Маккензи. Слушая приятный баритон Сета, Китти вспоминала, сколько раз дома они вот так же собирались вокруг пианино и пели.

С увлажнившимися глазами Китти случайно поймала взгляд Джареда, смотревшего на нее поверх газеты. Вспыхнув, она отвернулась.

Сет вскоре ушел, и Китти повела близнецов наверх, чтобы уложить спать. К ее удивлению, Джаред не пришел пожелать дочерям спокойной ночи. Вернувшись в свою комнату, она разделась и легла в постель, размышляя о своем первом дне в доме Фрейзеров. Старший сын Джонатана оказался крайне неприятным субъектом, но едва ли это станет для нее проблемой, поскольку он предпочитает проводить время в одиночестве в своих апартаментах, а у нее хватит изобретательности, чтобы не пересекаться с ним на протяжении того короткого периода, пока она остается здесь.

С этой утешительной мыслью Китти повернулась на бок и протянула руку, чтобы погасить лампу. Внезапно ее обнаженная нога коснулась чего-то явно инородного. Девушка затаила дыхание, не осмеливаясь пошевелиться, и ощутила еще одно, едва заметное прикосновение. Что это? Паук? Змея? Китти едва удержалась, чтобы не завизжать и не вскочить с кровати. Однажды на ранчо в ее постель заползла змея, и отец велел ей не двигаться, пока он не избавится от рептилии, – только так ей удалось избежать смертельного укуса. Но ведь это город. Маловероятно, что ядовитые змеи здесь запросто ползают по домам.

А вдруг это скорпион или тарантул? Китти бессчетное число раз сталкивалась с ними на ранчо и знала, что их укусы довольно болезненны и могут привести к серьезным последствиям.

На лбу у нее выступил пот. Может, позвать на помощь? Но услышат ли ее? Ближе всего комната близнецов. Остальные комнаты размещаются в другом крыле. Похоже, ей ничего не остается, кроме как выбираться из этой переделки самой или не шевелиться до самого утра, если не позже, когда ее хватятся и начнут искать.

Внезапно она уловила звук, пробившийся сквозь панцирь сковавшего ее страха. Словно подброшенная пружиной, Китти вскочила с кровати и сдернула одеяло.

Громко квакнув, крохотный лягушонок, притаившийся в изножье кровати, сделал несколько неуверенных прыжков и соскочил на пол.

Итак, опять проделки близнецов. Интересно, что она такого им сделала, чтобы заслужить подобное отношение? Видимо, несмотря на ангельскую внешность, девочки недалеко ушли от своего папаши: такие же зловредные. Пора положить этому конец.

Китти надела халат и шлепанцы и потратила несколько минут, отлавливая лягушку. Затем налила в стакан немного воды и сунула туда несчастное земноводное. Комната близнецов находилась в нескольких шагах. Бесцеремонно распахнув дверь, Китти зажгла лампу и встряхнула спящих девочек.

Те сели на кроватях, зевая и потирая глаза.

– Что случилось, миссис Драммонд? Догадавшись, что это Бекки, Китти объявила:

– Нам нужно поговорить. Я хочу, чтобы вы усвоили одну вещь: больше я не потерплю никаких проказ.

– Я хочу спать, – захныкала Дженни.

– Никто не ляжет спать, пока мы не придем к взаимопониманию, – твердо сказала Китти. – Я требую, чтобы вы объяснили свое непростительное поведение по отношению ко мне.

– Нам не нужна гувернантка, – заявила Бекки, устремив на Китти мятежный взгляд.

– Мы сами можем позаботиться о себе, – добавила Дженни.

– Ваши поступки доказывают, что вы еще не дозрели до этого. Неужели вы и вправду надеялись, что сможете испугать меня какой-то лягушкой? Да я выросла на ранчо! Там нет мощеных дорожек, подстриженных газонов и шикарных домов. На ранчо пауки, лягушки, змеи на каждом шагу. Более того, юные дамы, вы должны понимать, что ваша выходка могла иметь серьезные последствия. Лягушка не может долго обходиться без воды, особенно если ее засунуть между простынями.

Округлившиеся от ужаса глаза Дженни наполнились слезами.

– Вы хотите сказать, что лягушонок умер?

– Вы убили его! – выкрикнула Бекки обвиняющим тоном.

– Нет, мисс Ребекка Фрейзер, я не убивала беднягу, но ваш жестокий, безответственный поступок мог стоить ему жизни. А что, если бы я легла позже? Несчастная лягушка могла бы просто задохнуться. Завтра наш первый урок будет посвящен земноводным. А теперь выбирайтесь из постелей и наденьте халаты и тапочки.

– Мы не хотим вставать, – хором возразили близнецы.

– Меня не интересует, чего вы хотите. Живо слезайте с кроватей!

Девочки нехотя выбрались из постелей и, как было велено, облачились в одинаковые халаты и тапочки.

Дженни начала хныкать:

– Мы расскажем Поппи, какая вы злая.

– И он вас выгонит, – пригрозила Бекки, вторя всхлипываниям сестры.

– Чему я буду очень рада! – отрезала Китти. – Но пока этого не произошло, помните: я Маккензи, а Маккензи держат свое слово.

– Что такое Маккензи? – выговорила Бекки сквозь всхлипывания.

Китти уперлась руками в бока:

– А вот это, маленькие плутовки, вы скоро узнаете. Где вы взяли лягушку?

– В ручье сегодня днем.

– Отлично. Следуйте за мной.

Китти решительно направилась в свою комнату, взяла стакан с лягушкой и в сопровождении понурых близнецов двинулась вниз по лестнице.

Вся эта суета произвела достаточно шума, чтобы привлечь внимание Джареда. Он вышел из библиотеки и остановился у подножия лестницы, поджидая странную процессию.

– Что, черт возьми, здесь происходит?

– Я попросила бы вас, капитан Фрейзер, не вмешиваться. Это дело касается исключительно меня и девочек.

– Которые, между прочим, являются моими дочерьми. Китти порядком надоело препираться то с дочерьми, то с отцом семейства. Она одарила его неприязненным взглядом:

– Я настаиваю на том, чтобы вы вернулись в библиотеку и позволили мне разобраться самой.

– Как я понял, речь идет о наказании, сударыня?

– Вы правильно поняли, сэр. Всхлипывания за ее спиной стали громче.

– Могу я спросить, что они сделали, чтобы заслужить наказание?

– Это также должно остаться между мной и девочками, капитан Фрейзер. Не могли бы вы посторониться?

Завязывая на ходу пояс халата, по лестнице сбежал Джонатан.

– В чем дело? – выпалил он, запыхавшись.

– Лучше не спрашивай, отец, если не хочешь получить нагоняй от миссис Драммонд.

Джонатан перевел озадаченный взгляд на Китти:

– Что случилось, Кэтлин?

– Как я уже объяснила вашему сыну, Джонатан, ничего такого, с чем я бы не справилась. Идемте, девочки, – велела она.

– Мы не хотим! – раздался дружный вопль. – Почему мы должны идти, Поппи?

– Делайте, что вам говорят, – пресек их протесты Джаред, прежде чем его отец успел произнести хоть слово.

Приглаживая взлохмаченные волосы, неведомо откуда появился Чарлз в сопровождении своей жены Милдред, служившей кухаркой. Китти решительно шагнула к двери, и опешивший дворецкий машинально распахнул ее.

Она вышла наружу и чуть не налетела на Сета Фрейзера. Тот, выставив перед собой руки, едва успел предотвратить столкновение.

– Прошу прощения, Кэтлин. – В его дыхании ощущался сильный запах виски.

Китти сухо кивнула и продолжила путь, сопровождаемая не только двумя хнычущими близнецами, но и Джаредом, Джонатаном, Чарлзом, Милдред и озадаченным Сетом.

Распахнутая парадная дверь давала достаточно света. Оказавшись в саду, Китти остановилась и вручила стакан Бекки.

– Думаю, пока сойдет и фонтан, а завтра вы сможете вернуть лягушку в ручей.

– В саду темно, – заныла Дженни.

– Моя сестра боится темноты, – сообщила Бекки.

– Только грешники боятся темноты. Вперед, девочки.

– Достаточно, миссис Драммонд, – вмешался Джаред. – Вы же слышали, ребенок боится темноты.

– Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? – осведомился Сет.

– Кажется, миссис Драммонд считает, что у нее есть основания наказать близнецов, – ответил Джонатан. – Я прав, Кэтлин?

– Да, – подтвердила Китти.

– Браво, Кэтлин! – воскликнул Сет. – Кто-нибудь должен был заняться этим. Как бы я ни обожал этих маленьких проказниц, иногда они заходят слишком далеко в своих шалостях.

– Папа, мы что, должны туда идти? – Жалобный призыв исходил от Бекки.

– Думаю, вам следует послушаться миссис Драммонд, – ответил Джаред.

– Ты такой же злой, как и она! – возмутилась Дженни. Девочки обратили полные надежды взгляды на деда.

– Поппи? – взмолились они.

Джонатан со скорбным видом покачал головой.

– Не бойся, Дженни, – сказала Бекки. – Я позабочусь о тебе. – Со стаканом в одной руке, она взяла сестру за руку и повела ее в темноту.

Взрослые взволнованно замерли, прислушиваясь к доносившимся из сада всхлипываниям. Все, кроме Китти. По ее мнению, близнецам слишком долго сходили с рук их жестокие проделки. Страх, испытываемый ими сейчас, не идет ни в какое сравнение с жуткими минутами, которые она провела в постели, ожидая смертельного укуса змеи. И только Богу ведомо, что они творили с ее предшественницами.

Спустя некоторое время девочки вернулись, и Бекки вручила Китти пустой стакан.

– Спасибо. Теперь можете ложиться.

К удивлению Китти, Джаред подхватил каждую из дочерей под мышку и понес в дом. Это был первый случай, когда она оказалась свидетельницей проявления отеческой заботы.