Текст книги "Игра Бессмертных"

6. Гроза

17 апреля 2024 года, Москва

Марк

Резкое похолодание загнало людей домой, и сегодня Марк заработал фокусами раза в два меньше, чем мог бы. Впрочем, он не досадовал – в выходные прогноз обещали хороший: тепло и солнце, можно будет даже выйти на Арбат.

Он накрыл мотоцикл брезентом, а потом, потягиваясь и предвкушая приключения в ипостаси героя новой компьютерной игры, направился к двери в свой подъезд. Колдун протянул руку, чтобы набрать код, как услышал позади голос. Полузабытый, разбивший застывшее время на сверкающие осколки, но все еще такой знакомый:

– Привет, Марк.

Колдун медленно обернулся. В двух шагах от него у скамейки стояла рыжеволосая девушка. Вечер ронял тени на ее лицо, но Марк не узнал бы эти черты только в одном случае – если бы ослеп.

Она не изменилась. То же треугольное личико с чуть выдающимися скулами, аккуратный и ровный нос, слегка впалые щеки, усыпанные яркими веснушками. Светлая кожа будто светилась изнутри, а голубые глаза смотрели строго. Но Марк до сих пор помнил детскую радость, которую когда-то в них видел.

– Привет, Алиса, – он сделал шаг от двери. – Удивлен, честно. Как ты меня нашла?

– Я веду дело Лонгинова. Нужно поговорить.

Внезапно все встало на свои места. Он вспомнил допрос в УСК, и ощущение, что за зеркальной стеной кто-то наблюдает за ним. И не просто кто-то, а человек знакомый, даже когда-то близкий. Это наваждение Марк тогда отогнал, сосредоточившись на своей проблеме с обвинениями, а потом и вовсе забыл о нем. Он знал, что Алиса с отличием окончила Академию УСК, но она вполне могла распределиться на службу в родной Калининград или любой другой город.

Он подумал о «хвосте», который катался за ним по городу на следующий день после допроса. Тогда он не придал значения тому, что преследователь тоже ездит на мотоцикле, а сейчас все внезапно осознал – он же сам когда-то учил Алису управляться с железным конем. Марк хотел было что-то ответить, но на ветке ближайшего дерева противно и хрипло каркнула ворона. Колдун бросил на нее взгляд, а потом кивнул Алисе в сторону двери:

– Хорошо. Только одно условие: давай поднимемся ко мне.

Девушка подняла брови, но Марк уже держал для нее дверь. Она все же последовала за ним.

– В чем дело? – спросила Алиса, когда они зашли в лифт.

Марк, чтобы не смотреть на нее, отвернулся к створкам кабины.

– Птица может быть соглядатаем Триады. Не стоит ничего сейчас обсуждать на улице.

В квартире Марк провел Алису на кухню и предложил сесть, но она отказалась, направившись к окну. Девушка всегда предпочитала стоять у окна, чтобы в случае какой-то неловкости отвернуться и сделать вид, что ее заинтересовал пейзаж.

– Ладно, рассказывай, – хмуро попросил Марк, опираясь на край кухонного стола. – Зачем ты пришла?

– Мне нужна твоя помощь.

Теперь он посмотрел на нее прямо, насмешливо и с легким удивлением.

– А что, у «усиков» недостаточно своих ресурсов, чтобы раскрыть дело?

Алиса усмехнулась, услышав обидное прозвище. Вдвойне забавно, наверное, было слышать это от того, кто сам едва не стал «усиком», и Марк отругал себя за глупость.

– Недостаточно, – кивнула Алиса, явно надеясь обезоружить его признанием.

– Почему же я?

На самом деле Марк прекрасно понимал, зачем она пришла к нему, но хотел услышать это от самой Алисы.

– Твой дар может пригодиться, – она снова не стала увиливать и хитрить. За прошедшее время она изменилась, заматерела и набралась уверенности, и Марку пришлось это признать.

Он скрестил руки на груди и склонил голову набок. Дар… Алиса была одной из тех трех человек, кто о нем знал. Марк мог видеть то, что скрыто от всех остальных магией. Существовал особый вид трансмутации, с помощью которого можно было надежно спрятать какой-либо объект или часть пространства. Способность обнаруживать эти чары, как и умение их накладывать, была одной из редчайших, и Марку, как он сам считал, не повезло родиться с ней.

Именно благодаря дару всегда знал, кто перед ним – нечистый, длак или колдун, набросивший на себя иллюзию, потому что видел их истинный облик. Шагая по городу, он замечал секретные проходы и тайные двери, о существовании которых совершенно не подозревали лишенные такой способности люди. От этих темных арок всегда тянуло мраком и опасностью, словно за ними пряталась смерть. Марк обходил такие места десятой дорогой, иногда завидуя тем, кто их не видит и не подвержен давящему ощущению, исходящему от них.

Марк никому не говорил об этой способности, потому что кто-то обязательно захотел бы его использовать. И это стало одной из косвенных причин, почему колдун бросил учебу перед самыми выпускными экзаменами. Главной причиной стал серьезный инцидент в родном Нижнем Новгороде, но колдун не хотел об этом вспоминать.

– А если я не хочу помогать?.. – Марк поднял взгляд.

Девушка сложила руки на груди:

– Тогда поиск убийцы затянется. А еще упыри в конечном итоге узнают, что курьером, который доставил Лонгинову порошок, был ты. И придут за тобой.

– Что им с меня? Я не виноват, не представлял даже, что в том пакете.

– Мы-то понимаем, а вот им плевать. Они уже обвинили нашу вервь в убийстве, и, если потребуется, они отомстят тебе просто за то, что ты привез Лонгинову яд. Ты же не хуже меня знаешь, как упыри действуют.

Марк задумался. Знал, разумеется, а Алиса была права: не найдя настоящего виновного, они обязательно отомстят. И еще он знал, как работает УСК. Три дня на передачу всех материалов верви, чей представитель был убит. Как раз вчера Ягина и ее сотрудники должны были отдать Бессмертному улики.

– Ты сказала, что упыри обо мне не знают. Но ведь протокол допроса…

– Я вытащила из дела, которое предназначалось им, всю информацию о тебе, – перебила Алиса, – так что на какое-то время ты в безопасности. Но вечно скрывать это от них не получится, и, если мы не найдем настоящего виновника, рано или поздно они обнаружат, что в деле замешан ты.

– Спасибо, – искренне поблагодарил он, понимая при этом, что она преследовала свои цели.

– Дело УСК – защищать и охранять, – ответила девушка.

Марк дернул плечами – камень в его огород. Какое-то время они молчали. Колдун думал об этой встрече. Совпадение или судьба? Он не пытался лгать себе – иногда он вспоминал Алису, чувствовал, что скучает по ней. Но Марк никогда не стремился отыскать ее или встретиться снова. Шанс на то, что их пути снова пересекутся, был один на миллион. И он все же выпал.

Что, если это возможность начать все сначала? Когда-то их связывало очень многое. Марк разглядывал лицо Алисы, пока она изучала пейзаж за окном, искал в чертах признаки той эмоциональности, которую помнил. Но голубые глаза больше не сверкали так же ярко, как два года назад. Сначала потрясение, потом работа в УСК – все это сделало девушку более спокойной и суровой.

– Алиса, я помогу, – сказал он неожиданно для себя, хотя был готов согласиться и по объективным причинам.

– Спасибо, Марк, – устало отозвалась девушка, – этот инцидент поставил баланс в городе под угрозу. Упырям ничего не стоит объявить нам войну.

– Понимаю, не хотелось бы. Но почему вы уверены, что колдуны невиновны?

– Ты прав, мы не можем знать точно, но если преступник – колдун и мы найдем его первыми, это даст нам возможность сильно скостить размер компенсации, которую потребуют упыри.

Марк кивнул. Он уже порядком подзабыл правила о мирном сосуществовании вервей, не нуждаясь в них на практике.

– Может быть, чаю? – предложил он.

В ответ Алиса слегка улыбнулась – запоздалое предложение. Она покачала головой:

– Нет, спасибо. Мне пора. Я позвоню тебе завтра, нужно выяснить, куда нам двигаться дальше. Продиктуй телефон.

– Он не изменился.

– О.

Ее номер тоже не изменился. Было в этом что-то символическое. Ни Алиса, ни Марк за все это время даже не попытались связаться друг с другом.

– Я провожу тебя, – вызвался Марк.

– Не нужно.

Но он настаивал:

– Тут завелась троица премерзких оборотней, так что лучше не ходить одной по району.

– Те самые оборотни? – Алиса издала смешок, а когда Марк поднял бровь, она объяснила, подтверждая его догадку: – Я наблюдала за допросом из соседней комнаты. С тобой разговаривал Дан, мой напарник.

– Противный мужик, – пошутил колдун. – В любом случае до метро я тебя провожу.

Алиса подняла ладони, показывая, что сдается. Они оделись и вышли на улицу. Ворона, все еще сидевшая на ветке, прокаркала им вслед, и Марк пугнул ее магическим ударом.

– Хочешь, отвезу тебя? – предложил колдун. – На Бурко домчим в два счета.

Алиса усмехнулась. Она совсем забыла о его привычке давать имена мотоциклам.

– Да нет, спасибо, не переживай. Я доберусь.

– Значит, это ты меня преследовала в первый день? – решил уточнить Марк.

– Пришлось. Дан взял на себя бумажную работу, а мне досталась полевая. Но я не хотела. В этот раз я бы с ним поменялась с радостью.

– Почему?

– Я не искала встречи с тобой намеренно и не желала ее. Меня шокировало твое имя при сверке отпечатков, но отказаться от слежки не могла, чтобы Дан ничего не заподозрил. Я пока не считаю нужным его посвящать.

Марк понимающе кивнул и засунул руки в карманы. Он бы тоже не горел желанием обсуждать с кем-то настолько личное дело. Да и мешать работе оно никак не должно.

– Ну а как ты… поживаешь? – осторожно спросил колдун: учитывая их прошлое, вопрос мог показаться Алисе издевкой.

Но та неопределенно дернула плечами:

– Живу – громко сказано. В последние два года я с головой в работе.

– Но тебе по-настоящему нравится. Это видно.

– Да, – согласилась Алиса, – не отрицаю. Ну а ты?

Марк собирался что-то ответить, как по небу пронесся раскат грома. Крупные тяжелые капли застучали по земле, разбиваясь на водяную пыль. Марк, недолго думая, схватил Алису за руку и потащил в кофейню, чья витрина ярко светилась буквально в паре шагов от них. В небольшом помещении их обволокло золотым мерцанием гирлянд, запахами кофе и выпечки и негромким гулом голосов. Алиса и Марк стояли перед панорамным стеклом, глядя, как за ним крепнет в своем гневе стихия. Колдун продолжал держать девушку за руку, но оба этого как-то не замечали – слишком привычный жест для обоих, даже спустя столько лет. Пальцы Алисы были прохладными и почти обжигали горячую ладонь Марка. Он вспомнил, что у нее часто бывали холодные руки и как он грел их в своих.

Внезапно Алиса, опомнившись, выдернула свою кисть из пальцев Марка. Колдун сделал вид, что все в порядке, скрыв небольшое сожаление. За окном сверкнула молния и вновь ударил гром, даже витрина задребезжала. И Марк, и Алиса могли без труда с помощью колдовства заставить капли менять свое направление. Но никто из них не торопился применять способности.

– Что ж, чай ты отвергла, может быть, тогда кофе? Хотя бы переждем, пока буря немного утихнет.

– Хорошо. От такого предложения я не откажусь!

– Присядь куда-нибудь, я сейчас.

Алиса заняла одно из свободных мест за стойкой напротив окна, а Марк отошел к кассе. Через несколько минут он вернулся и поставил перед девушкой бумажный стакан с напитком.

Она сделала глоток и с удивлением посмотрела на Марка:

– Ты помнишь!

Он слегка улыбнулся:

– Я многое помню, Алиса.

Трудно было забыть о ее любви к солено-карамельному рафу.

После этой фразы между ними повисла грустная пауза. Девушка отвернулась к окну, глядя в темное стекло. Что она видела в нем и о чем думала? Вспоминала ли, как Марк, о том, что когда-то их связывало?

Расстались они из-за него, но колдун совершенно не ощущал себя виноватым. Наверное, потому что не видел ее боли и слез. И тогда для него существовали вещи намного важнее, чем разбитое девичье сердце. С того момента Алиса и Марк больше не виделись, не разговаривали и даже не переписывались, а потом вода реки времени сточила осколки душ, и все как-то утихло само собой. Оба начали новые жизни, предпочитая не оглядываться назад.

Но Марк никогда не забывал об Алисе, хотя так же, как и она, не надеялся на встречу. И вот они сидят рядом в первой попавшейся им на пути кофейне, касаясь друг друга плечами. Волею судьбы именно Марк стал курьером, доставившим смертельное вещество, волею судьбы именно Алисе в руки попало расследование, связанное с ним.

Чтобы разбить гнетущую тишину между ними, Марк спросил что-то совершенно пустячное, а Алиса с охотой ответила. К тому моменту, как они допили кофе и покинули заведение, дождь утих, хотя и не прекратился.

Марк проводил Алису до станции метро. Девушка еще раз пообещала позвонить, когда ей понадобится помощь в расследовании, и, махнув на прощание, сбежала по базальтовым ступеням к входу на станцию.

Темный

Верхушка высотного офисного здания на Беговой улице скрывалась в густых тяжелых тучах. Несколько раз разветвленные разряды мелькали перед панорамными окнами, грохотал гром, сотрясая здание. По стеклу устремлялись вниз ручьи дождевой воды. В древности люди считали, что во время грозы гневается Перун и ему нужно принести жертву, чтобы унять ярость бога. Сейчас смертные просто прятались в теплые дома, пережидая непогоду и продолжая заниматься обыденными делами – никакого уважения к верховному богу.

Очередная вспышка света выточила из тьмы создание с человекоподобной фигурой, но словно сотканное из черного дыма. Он обтекал тело и, отрываясь от него, растворялся в пространстве, будто его уносил ветер, хотя в помещении не было ни единого сквозняка.

Этот пустой зал почти на самой верхушке стеклянной высотки создание из дыма арендовало на час для одной очень важной встречи. А внешний вид – спектакль, эффектная маскировка.

В дверь тихо постучали, и создание повернулось к входу. Оно щелкнуло пальцами, по периметру помещения зажглись тусклые светодиодные ленты. Дверь в помещение приоткрылась, и внутрь ловко и неслышно проскользнула маленькая девушка на вид лет двадцати пяти.

Мелкие и острые черты лица смягчались полумраком, а хитрые с прищуром ярко-зеленые глаза светились, как у ночного хищника. Оранжевые волосы девушки были собраны в высокий длинный хвост, кончик которого был белым.

– Лисавета Ивановна, – вытягивая вперед руку, очень низким голосом произнесло создание из дыма, – прошу вас, проходите.

Девушка подошла ближе, не боясь и не опасаясь его. Ступала она тихо, словно шла на мягких лапках. С ее черного плаща на блестящий паркет капала вода.

– Вы отлично поработали и заслужили свою награду, – продолжало создание.

От его руки в сторону девушки вытянулись несколько тонких щупалец, на первый взгляд бесплотных. Однако они свивались вокруг горловины небольшого кожаного мешочка, в котором что-то звенело. Лисавета перехватила мешочек, и щупальца исчезли. Она потрясла его над ухом и лукаво, по-лисьи, ухмыльнулась.

– Золото, – подтвердило существо из дыма, – самый надежный актив.

– С вами приятно иметь дело, – пропела Лисавета, сжимая мешочек в ладонях.

– Взаимно.

– Если еще понадобятся мои услуги, вы знаете, как меня найти.

И, слегка поклонившись, она попятилась. Вновь тихо открылась дверь, и, бросив на нее взгляд, темное создание успело увидеть крупную лису, сжимающую в зубах звенящую награду. Сверкнули глаза, мелькнул пушистый хвост, и лиса исчезла, оставив благодетеля в одиночестве.

А тот вновь отвернулся к окну, за которым по-прежнему не было видно ничего, кроме клубящихся туч, вспышек света и потоков воды на стеклах. Первая фаза плана завершилась успешно. Если так же все пойдет и дальше, то уже совсем скоро старый миропорядок уйдет в прошлое, а власть в городе окажется у тех, кто ее по-настоящему достоин.

Кот Баюн

Вновь сверкнула молния, и капли, повисшие на шерсти гигантского черного кота, преломили ее свет. Он только что зашел в помещение с улицы, и теперь на пушистый и мягкий ковер в коридоре с его тела стекала вода.

Баюн был длаком, которому досталась магическая сила, и формировать реальность он мог так же, как любой другой колдун. А вместе с этим еще и перекидываться в огромного кота.

Обычно оборотни не умели колдовать, их способности к трансмутации действовали только на их собственные тела – человек становился животным, меняя структуру своих клеток. Магическая звериная форма давала невероятные силу, ловкость и выносливость. Магия защищала от серьезных травм и ран. Когда-то длаков использовали в качестве машин для убийств, подчиняя и заставляя сражаться на той или иной стороне.

Коту Баюну повезло чуть больше: его поймал и связал магической клятвой один царевич несколько сотен лет назад. Он заставлял длака служить себе, сделал своим личным соглядатаем и лазутчиком. Баюну даже приходилось убивать неугодных царевичу. Ему и раньше доводилось обагрять свои стальные когти кровью, но от убийств по приказу свободолюбивое создание испытывало отвращение.

Сейчас у кота был другой… хозяин. Убивать его больше не заставляли, однако сам факт подчинения кому-то отравлял длаку жизнь. Нынешний хозяин освободил кота от царевича, но связал новой клятвой.

Однако помыслы Баюна все же были свободны и никем не контролировались, и он уже давно решил избавиться от своего хозяина. Он знал обо всех его планах, желаниях, намерениях, а главное – слабостях. Оставалось только поймать удачный момент. И вот он настал, а длак решил выждать. Пусть хозяин загонит себя в трясину, откуда не сможет выбраться даже с помощью могущественных друзей. Пусть хорошенько наследит – никто, конечно, этого не заметит, даже УСК, ведь они не изучили хозяина так хорошо. И только Баюн будет знать, где искать эти следы. И когда придет время, он покажет их ищейкам управления.

Он был готов на все, лишь бы самому гулять по улицам города без ощущения тяжелой руки, вот-вот готовой лечь на его черный загривок.

Нужно было только немного подождать.

Трое

В комнате горело лишь несколько белых ламп под серыми абажурами. Света от них практически не было, но он и не требовался двум мужчинам и одной женщине, находившимся в помещении. За окном лил дождь, но современные окна не пропускали в комнату ни звука, а шаги одного из мужчин тонули в мягком и густом ворсе ковра.

Второй мужчина стоял у окна, темный силуэт вырисовывался на его фоне, когда снаружи вспыхивали молнии. Женщина сидела в кресле, опершись локтем на журнальный стол. Наконец первый мужчина тоже сел, и кожаная подушка кресла скрипнула под ним.

– Я не знал, что это происходит не только со мной, – сказал он, стискивая пальцами подлокотники. – А остальные? Кто-то кроме нас? Что-нибудь рассказывают?

– Я думала, это сны, – задумчиво протянула женщина, перекинув через плечо длинные волнистые темные волосы, ее костлявые пальцы венчали острые черные ногти, – они были так красивы! Я просыпалась и чувствовала восторг. Знаете, как будто незнакомая, но принадлежащая мне по праву сила растекалась по венам.

Мужчина у окна фыркнул:

– Ты романов начиталась, Темнова. Это не сны. Это воспоминания. И они возвращаются к нам.

– Тебе-то откуда знать, Власов, что это воспоминания? – спросил сидящий в кресле.

Он откинулся на спинку, подставив лицо свету лампы. Крупные, даже грубоватые, черты исказило сомнение. Черные брови были сдвинуты, широкий лоб нахмурен. Кудрявые вороные пряди обрамляли сильное лицо, а в ярко-зеленых глазах блестело недоверие.

– По сравнению со снами то, что ты видишь, – слишком детально и живо. Темнова правильно описывает эти образы, хоть и слишком вычурно. На мой вкус, – добавил Власов, услышав рассерженное шипение женщины. – А ты, Кузнецов, в следующий раз обрати должное внимание на ощущения от них. И сам все поймешь.

Они какое-то время молчали, потом Власов отошел от окна. Он встал рядом с креслом Темновой, и в свете ламп можно было рассмотреть черты его лица: слишком тонкие и мелкие, губы узкие и бледные. Глаза Власова были черны и лишь поблескивали в тусклом свете, а волосы имели необычный серый оттенок, будто снег присыпали пеплом.

– Почему другие не видят этих воспоминаний? – шепотом спросила Темнова, поднимая льдисто-голубые глаза на Власова.

Он покачал головой:

– Я не знаю. Может, со временем и все увидят. Я считаю, что это знак… перемен! Возможно, когда мы вспомним все, что должны, то сможем вернуть отнятое.

– Что?! – в один голос спросили Темнова и Кузнецов, но Власов снова покачал головой.

Им хотелось понять, хотелось коснуться и разгадать эту загадку. Они сами не понимали, что означают образы, возникающие перед глазами, когда смыкались веки. Но что-то глубоко внутри них отзывалось, пыталось выплеснуться наружу. Заставляло раздумывать без остановки, пытаться открыть тайну происходящего. И у всех троих было чувство, будто их вырвали из другого мира, более подходящего им, и швырнули в этот, чужой и неприветливый.

В своих снах они катались на колесницах из молний, играли солнцем и луной, рисовали звездами на полотне неба. Сейчас почти никто из них не смог бы создать и огненного шара, не лишившись, например, руки. От мощной магической трансмутации слабая плоть человеческих тел-оболочек почему-то разрушалась.

Власов обвел их взглядом.

– Когда-то мы были могущественными, – ответил он наконец, – можно ли как-то вернуть себе эти силы?

За дверью что-то скрипнуло, и Власов замолчал. Прищурившись, он поднес палец к губам, а потом прошептал:

– Я бы очень хотел. А вы?

Темнова и Кузнецов остались неподвижны, но в их глазах он увидел немое согласие.