Текст книги "Любить нельзя отказать"

20

    Остановившись, я непонимающе посмотрела на главу пиратов.

– Это вы по поводу чего именно?

– Я говорю про парфорсы.

   Стоило напомнить о странном украшении которым нас одарил местный феод, как моя рука непроизвольно до него дотронулась. Ничего, вот сбегу, а там попытаюсь от него избавиться. Будь ошейник из металла, это было бы сделать затруднительно. Но он из кожи. А ее всегда можно перерезать. А раз так, то надо делать отсюда ноги. Ведь может так сложиться, что это моя единственная возможность сбежать и более удачного случая больше не подвернется.

    Судя по усмешке от которой слегка дернулись уголки губ бывшего главаря пиратов, он все мои мысли понял по выражению моего лица и, качнув головой, тихо произнес.

– У тебя ничего не выйдет. Можешь даже не пытаться.

– Почему?

   Игнорировать слова старика я не собиралась. Хотя и от своего плана решила не отказываться. Думаю, несколько минут задержки, погоды уже не сделают. Тем более, что на горизонте не было видно ни одного человека.

 Но первым кого я услышала, был не капитан, а один из раненых пиратов.

– Зря вы его останавливаете. Это из-за него у нас все неприятности. Вот как он появился, так и посыпались несчастья. Сначала Ким утонил, а теперь все мы умрем.

   Услышав странные обвинения, я посмотрела на говорившего. А тот сверлил меня злым взглядом. Неужели он действительно считает меня виновным в своих бедах? И вроде бы правильнее было промолчать, но я и так уже почти неделю  рта не открываю.

– Неприятности у вас не из-за того, что я появился на корабле, а потому что вы закон преступили и занимались разбоем. А за любое преступление, надо быть готовым нести наказание. Так что обвиняй не меня, а свою жадность и тупую башку.

– Ах ты же, щенок.

  Преодолев то небольшое расстояние, которое нас разделяло, пират занес руку, чтобы врезать мне хорошенько, но я не стала ждать этого и первой атаковала, ударив сначала в раненое плечо, а после со всей силы заехала по голени. Взвыв, мужик свалился на землю поджав ногу. Трое других ушуров, видя происходящее, тут же попыталось было броситься на помощь к своему дружку, но их останови окрик главаря.

– Не трогайте мальчишку. Тем более, что он прав. Каждый из вас знал, как он закончит, когда решил стать членом моей команды. Кроме того, если бы Ник не поднял тревогу, то вам перерезали бы глотки во сне еще этой ночью. Так что, можно сказать, за каждый дополнительно прожитый день, вы должны быть именно ему благодарны. Кроме того, запомните и другим передадите, с этого мгновения он под моей защитой.

    Особого впечатления слова капитана на подчиненных не произвели. И так уж получилось, что после них, теперь пираты прожигали злобными взглядами не только меня, но и своего бывшего капитана.

– И что ты сделаешь? Тебя лишили магии и теперь ты такой же как и мы.

   Опа! Похоже на корабле бунт. А ведь и правда. Капитан уже в возрасте и наверняка уступает более молодому пирату в силе и ловкости. Именно магия раньше была его основным оружием, средством защиты и наказания.  И что теперь? Неужели бывшие подельники сейчас отыграются на нем за все годы страха? Интересно, а не на этот ли исход рассчитывал лиер оставляя нас без присмотра? Здесь же были раненые и старики, а еще вроде как мальчишка. Короче, те с кем не хочется возиться и от кого пользы – ноль. А так, сейчас мы тут перебьем друг друга и все, кормить никого не надо и вопросов к ли Галладжеру не будет.  Но тут резкий порыв ветра сбил с ног чересчур болтливого мужика.

– Я бы на твоем месте не был бы так уверен. И поверь, на тебя у меня сил хватит.

   Голос капитана звучал спокойно и равнодушно, из-за чего морской волчара казался более уверенным и зловещим. Я видела страх появившийся  в глазах у бывших пиратов. Не поняла. Неужели металлические браслеты на руках капитана лишь для красоты, а не чтобы сдерживать его силы?

– Быстро взяли вилы с лопатами и пошли убирать.

  Услышав приказ, раненные ушуры только зло скрипнули зубами и пошли делать то, что им приказали.  Нас осталось трое. Капитан,  я и кок. Вот последний, качнув недовольно головой, тихо и проговорил.

– Зря вы так, капитан. С ними мы множество миль проплыли, да в сражениях побывали, а этот чужак. Мужики правы, неприятности у нас начались с его появлением.  А я говорил вам, что с ним что-то не так. Странный он. Не удивлюсь. если окажется, что свои же от него и попытались избавиться. Ведь он не иначе как проклят духами. Лучше бы вы тогда позволили его выкинуть вслед за Кимом за борт. В этом случае, вполне возможно, что мы сейчас наслаждались бы песней моря, а не вонью навоза.

   Вместо ответа, глава пиратов только хмыкнул, чем вызвал недовольный взгляд старого кока. После чего тот еще раз покачал головой и, прихрамывая, неспешно побрел к остальным свои дружкам.

   Стоило старику удалиться от нас на достаточное расстояние, как капитан вдруг как-то обмяк и устало опустился на траву. Нет, он не потерял сознание, но у меня сложилось впечатление, что был близок к этому состоянию. Но я все равно не стала к нему приближаться, а продолжала хмуро стоять немного в стороне в ожидании каких-либо объяснений. И к моей радости они последовали.

– Ну что же, парень, надеюсь, когда ты из этого дерма выберешься, то не забудешь о бедном старике Крогерсе, который защитил тебя и прикрыл твой тыл.

  Слова пожилого ушура заставили меня еще больше нахмуриться от непонимания происходящего.  На всякий случай я все же решила этот момент уточнить.

– О чем это вы?

21

– О чем это вы?

   Задавая вопрос, я с подозрением посмотрела на старика. Неужели он догадался кто я? Нет, это невозможно. Но тогда как понимать его последние слова?  Еще раз внимательно посмотрев в глаза бывшего главаря ушуров, я непроизвольно сделала шаг назад.  С одной стороны, вряд ли кто-то мог бы додуматься, что я из другого мира. Это, конечно же, в том случае, если у них здесь, всякого рода попаданки, не являются нормой. В чем я очень сомневаюсь. А вот с другой стороны, догадаться, что я девушка, он мог. Думать о тех последствиях, которые меня будут ждать, узнай о последнем ли Галладжер не хотелось. А раз так, то мне тем более стоит свалить отсюда и как можно быстрее. Развернувшись, я уже собралась было осуществить свою задумку, когда у меня за спиной раздался вопрос.

– Ты помнишь, что такое строгач?

    Резко обернувшись,  я внимательно посмотрела на капитана пиратов  и он правильно понял мой взгляд.

– Это такой ошейник с острыми шипами внутри. Его надеваюсь особо опасным питомцам, чтобы если зверь выйдет из повиновения, быстро его приструнить и заставить повиноваться.

   Что такое строгач, я знала, но не совсем понимала, какое он имеет отношение к нам. Хотя при этом первые догадки уже стали появляться. Моя рука сама потянулась к "украшению" на шее. Оно сидело плотно, так, что даже мои тонкие пальчики нельзя было просунуть, чтобы ощупать внутреннюю часть. Но, то что там нет никаких шипов я была уверена. Иначе почувствовала бы это. Непроизвольно нахмурившись, я в очередной раз вопросительно посмотрела на пирата. А он только удовлетворенно хмыкнул.

– Да, ты правильно понял.  Парфорс действует примерно так  же. И нет, на нем нет шипов в общепринятом понимании, но поверь мне на слово, уж лучше были бы они.

  Услышав последнее замечание, я растерянно еще раз провела рукой по ошейнику, но ничего опасного на нем мне нащупать не удалось.

– Ты все еще не понимаешь? – вопрос этот был риторическим.  Ответ на него Крогерс и сам видел. – В нашем случае, шипы магические. Так их не увидеть и не ощутить. Но стоит тебе попытаться покинуть территорию замка или задумать, что-то против его владельца или других обитателей, как сразу же почувствуешь всю прелесть этой удавки. Ведь она тотчас же начнет сжиматься и если  не прекратить свои действия, или феод не отменит приказа, то уже через несколько минут ты задохнешься. И да, помимо функции наказания, данное "украшение" еще позволяет феоду точно знать, где каждый из нас находится,  а также просигнализирует о попытках снять его. Теперь, надеюсь, ты понимаешь, почему у тебя не было ни единого шанса сбежать, а также, почему нас никто не сторожит?

  Ну что же, теперь все действительно стало понятным.  Правда, это не отменяло того, что мне все равно захотелось проверить слова бывшего главаря ушуров. Язык-то без костей, так что сказать можно все что угодно. Да и не смотря на то, что проявление магии я видела собственными глазами, мозг все еще не желал ее воспринимать как обыденную реальность. Кстати, насчет магии.

– И многие обладают такими возможностями и умениями как вы и ли Галладжер?

– Нет, – качнув отрицательно головой, старик неспешно поднялся. Судя по всему, слабость его немного отпустила. – Очень мало.  Можно сказать, единицы. И это, в основном, лишь феоды и высшая аристократия. Поэтому всех знают чуть ли не поименно. И все потому, что даже в одаренных родах, не каждый ребенок наследует силу своих родителей. А так чтобы она появилась у кого-то со стороны, это и того реже случается.

   Рассказывая мне все это, Крогерс внимательно следил за моей реакцией на его слова. И тут я вспомнила подслушанный несколько дней назад разговор. А ведь капитан считает, что я могу принадлежать к одному из таких родов. Да, магии он сказал, что во мне нет, но это, судя по всему, не показатель. Поэтому он и защитил меня перед своими, надеясь, что при разбирательстве, откроется мое родство с кем-то из сильных мира сего и тогда его смогут помиловать, за мое спасение. Не хотелось бы его разочаровывать, но он очень ошибался. Правда, говорить ему об этом я не спешила, так как его помощь мне еще могла понадобиться. Ведь, как бы там ни было, а он маг. А раз так, то, возможно, с его помощью мне все же удастся снять ошейник, а то и сбежать. Вот последний момент я и решила обсудить.

– А снять этот парфос может любой маг или только тот, кто его надел?

   По сожалению мелькнувшему в глазах пожилого мужчины,  ответ и так поняла, но все же решила дождаться, когда он его озвучит.

– Нет. Снять может лишь тот, кто запечатал ошейник, ну или тот, у кого потенциал намного больше. Но таких в нашем королевстве всего несколько человек и они, уж поверь мне, мальчик, точно этого делать не будут.

  Кивнув головой, показывая этим, что поняла, я все же решила уточнить еще один вопрос.

– Это значит, что у вас нет ни единого шанса снять его?

– Нет, – и вновь на губах бывшего капитана мелькнула печальная улыбка. – Даже без этого, – протянув вперед руку, Крогер показал мне надетые на него грубые металлические браслеты, – я не смог бы этого сделать. А с ними, тем более.

– Но вы же только что призывали свою силу?

– И во что это вылилось? – Это точно, ведь после демонстрации своих возможностей, Крогерс еле держался на ногах. Да и что он там показал? Легкий ветерок? При этом еще совсем недавно он швырялся людьми, как бумажными самолетиками.  – Мне оставили десятую долю от моей силы, да и то, лишь потому, что если ее полностью перекрыть, то маг умрет в течение нескольких минут. Ведь это все равно, что обычного человека лишить воздуха. Но другим лучше об этом не знать. Для нашего же с тобой спокойствия.

  С последним я была согласна. Пираты привыкли бояться своего капитана и того, что он мог с ними сделать. Ведь живут они по закону джунглей, кто сильнее тот и прав. А вот о том, что будет, после того, как они поймут, что бывший главарь ничего им противопоставить не может, лучше не думать. И все потому, что часто люди винят в своих бедах не себя, а кого-то. Так им проще.  И в данный момент этим кем-то являюсь я. И только то, что капитан взял меня под свое покровительство, может мне служить некоей зашитой. Вопрос только в том, надолго ли ее хватит.  Но об этом лучше, пока, не думать.

22

 И вот мы уже четвертый день убираем загоны ли Галладжера. А их оказалось не так и мало. Кормили нас два раза в сутки и я не скажу, что при этом еда была хуже, чем на корабле. Даже не так, она была гораздо вкуснее и сытнее, чем та размазня, что готовил нам Брош. Но это никак не влияло на то, насколько зверски мы уставали, да и порции хотелось бы получать побольше. Так как мы скорее переставали чувствовать голод, чем хоть раз наелись. И да, я все же проверила действие ошейника. И нет, я не убегала, а просто пнула хорошенько одну свинью, за что с минуту не могла дышать. И это было очень даже страшно. В какой-то момент я подумала, что все, но тут меня отпустило. Ну что же, теперь у меня есть чудесный способ самоубиться, если все совсем плохо станет.

   Ближе к обеду неожиданно из замка пришел тот самый старик, который нас сюда привел несколько дней назад. До этого мы его видели только утром и вечером, а еще, если вдруг кто-то из нас лажал.  Вот и сейчас, заметив его мы дружно прекратили работу, с хмурым видом следя за приближением нашего начальства и все потому, что ничего хорошего от него не ждали. Ведь его приход мог означать  лишь одно из двух.  Или нас за что-то опять будут ругать и могу лишить ужина, как было в первый день. И все потому, что мы не успели убрать у свиней. Зато теперь ни один из нас не филонил, иначе без еды остаются все.   Или нам добавят работы, как было в других случаях. Ну и понятно, что ни один из двух вариантов никого не устраивал.

   Все же оказался второй вариант.

– Ты, – старик, который так и не представился, тыкнул в меня пальцем, –  Бери лопату с тачкой и иди за мной.

  Ну что же, выбора у меня нет. Пришлось выполнять приказ. Несмотря на то, что день шел всего-то к полудню, я уже чертовски устала. Да что уж там. Усталость у меня не проходила все это время. А еще я не высыпалась. При этом из-за постоянной, непривычной работы то с лопатой, то с граблями, на ладонях появилось множество мозолей, некоторый из которых полопались и болели. Это я уже молчу о  мышцах на руках и ногах. Но как говорится, хочешь жить – будешь вытанцовывать как та блоха на горячей сковороде.

    Шли мы минут пятнадцать-двадцать, к самым дальним загонам. Я уже было подумала, что меня  решили отделить от  остальных и одну заставить все вычищать, но нет, не задерживаясь, мы отправились дальше.

– Жди.

  Остановив меня, старик начал внимательно осматривать участок луга перед ним, а через минуту нагнувшись, откинул в сторону настил из веток накрытый сверху травой и листьями.  По запаху ударившему в нос и заставившему слезиться глаза, я сразу догадалась, что там. Судя по всему, это навозная яма, которая простояла закрытая несколько месяцев, если не год. И ведь даже то, что я в течение вот уже трех дней подряд убираю  дерьмо в загонах и сараях за всевозможной домашней скотиной, мне не помогло выдержать стойко первую, концентрированную волну вони.

– Так, давай, живо, набирай полную тачку и пошли покажу, где будешь все это разбрасывать.

  Меня не вырвало от всего этого лишь потому, что все то, что съела утром, уже давно  переварилось.  И ведь я никогда особо брезгливой не была. Это просто нереально с моей профессией. Но сейчас мне сложно было удержаться от позывов. А ведь старикашка-гад видит, что мне плохо и разве что усмехается.

  В который раз убеждаясь, что надо из этого мира валить и как можно быстрее, я все же набрала тачку перебродивших удобрений и потянула ее  за местным. Благо хоть идти пришлось не очень далеко.

   Судя по тому, что я видела,  часть урожая каких-то зерновых с этого поля не так давно собрали и теперь его хотели удобрить перед будущей зимой. Что мне и предстояло сделать. А именно, сначала привозить навоз, а после еще и разбрасывать ровным слоем по земле.

  Показав мне все, старик ушел по своим делам, а я принялась за работу.  Где-то через час, я заметила, что пришли местные мужики и принялись косить  вторую половину поля. Благо оно было довольно большим, так что мы работали далеко друг от друга.

   Еще часа через два, я решила сделать себе небольшой перерыв и распласталась звездой. Хорошо, что сегодня была солнечная погода и земля нагрелась за день. А то ведь по ночам уже довольно прохладно. Чувствуется, что лето сдает свои позиции.

– Ты чего разлегся?

  Из-за того, что последнее время много работаю и катастрофически не высыпаюсь, скорее всего, я задремала, поэтому и не услышала, как ко мне кто-то подошел. Да еще и сработал тот факт, что местные стараются держаться от нас подальше. Сейчас же кто-то решил изменить традиции, и непросто подошел, а еще и пнул меня вбок. Спросонья я не сразу сообразила в чем дело, но все же откатилась в сторону, что меня спасло от второго пинка.

    Резко вскочив на ноги, я недоумевающе посмотрела на злого мужика прожигающего меня взбешенным взглядом.

– В чем дело?

   Возмутившись, я отступила на шаг назад, при этом быстро осматриваясь  по сторонам. Мало ли, вдруг   этот приперся не один. Но нет, никого другого рядом с нами не было.

– Работай, давай. Чего разлегся? Или думаешь, тебя за так кормить будут?

     Задав вопросы, мужик зло сплюнул на землю.  От несправедливых обвинений у меня защипала глаза. Как же я устала от всего этого. Но, сжав кулаки, удержала слезы. Еще не хватало только расплакаться. Да еще при ком?

– Я  и так работаю от зари до заката,  за две миски похлебки.  Да и прилег всего на пару минут. Не веришь, посмотри.

 Отойдя в сторону, я продемонстрировал объем сделанной работы, но мужик даже не взглянул, а лишь скривил брезгливую рожу и резко развернувшись, ушел.  Я же на несколько мгновений села на землю. Так как от такой побудки ноги дрожать начали, да и бок болел. Вот же. Еще толком не сошли побои полученные на корабле, как я уже новые получаю. И за что?

   Вот так, ругаясь и возмущаясь про себя, я потащилась за новой порцией навоза. А когда вернулась, заметила, что к работающим в поле мужикам подъехала телега, к которой они все тут же поспешили.  Тех нескольких секунд, что я рассматривала происходящее, мне вполне хватило, чтобы понять – это привезли еду тем, кто работал в поле. В желудке тут же неприятно засосало. Мне тоже хотелось есть. И пофиг уже на запах, я к нему привыкла. Да и после нескольких часов, что яма стояла открытая, вонь была не столь резкой.  Но, как говорится, хотеть невредно. Отвернувшись, чтобы не видеть происходящее, я пошла за новой порцией навоза. Да и когда раскидывала его по полю, тоже стараюсь не смотреть в сторону телеги. Тем неожиданнее для меня прозвучало мое имя.

– Ник, ты как?

  Обернувшись, я  увидела совсем рядом Кейри. Она переминалась с ноги на ногу, но не это было первым, что привлекло мое внимание. Я просто физически не могла отвести взгляд от миски наполненной едой. Там была какая-то каша, овощи тушеные, хлеб и на нем кусок мяса. Неужели это она принесла мне? Мой рот моментально наполнился слюной.

– Нормально. А вы там как?

– Хорошо. Мы живем в замке. Есть варим, убираем, шьем. Обычная женская работа.

– Вас там не обижают?

  Задавая вопросы, я не могла оторвать взгляда от еды. Кто бы только знал, каких трудов мне стоило не протянуть руки и не схватить хоть что-то, а после не запихнуть в рот. И уж поверьте,  то что у меня руки грязные и даже в чем они были, меня мало волновало.  Поймав себя на этой мысли, я удивилась, насколько за эти несколько недель, что нахожусь  в этом мире, опустилась. Но, как говорится, голод не тетка.

– Нет. Все хорошо. Мы же под защитой феода  ли Галладжера. А он не только хороший, но и строгий хозяин, его все уважают и не смеют ослушаться.

    Услышав похвалу хозяину Джилройхолла, я непроизвольно скривилась. Ну да, для кого-то он, возможно, и хороший хозяин. В моем же случае… Ну да ладно, что тут говорить. Все что я думаю о Брогане Кейри поняла по моему взгляду.

– Я считаю несправедливым, что тебя сравняли с ушурами и не верю, что ты был с ними раньше.

  Произнося слова поддержки, девушка с жалостью посмотрела на меня. Представляю, что она сейчас видела и меня это очень разозлило. Ведь все эти дни, что  я чищу загоны, помыться возможности ни у кого из нас не представилось. Я разве что умывалась, да руки мыла. Ведь сменной одежды у меня не было. А по  ночам уже было довольно холодно. Поэтому постираться и надеть на себя все мокрое было сродни самоубийству. Моментально заболеешь. При этом уверена, моим лечением заниматься никто не будет. А даже если бы это и случалось, то сомневаюсь, что в этом полудиком, махровом средневековье, имеются нормальные врачи и лекарства. По-хорошему, можно было бы попытаться уйти немного вглубь прилегающего к замку леса. Насколько я поняла, там протекает река, которая впадает в море. Так как у меня все же сохранилось огниво украденное на корабле, я вполне могла развести на берегу костер, постирать все и просушить, но… вот тут можно нарваться сразу на несколько мероприятий. Во-первых, кто-то может поинтересоваться, что я там делаю. Чем мне это грозит и так понятно.  Во-вторых, я не уверена, что ошейник позволит мне уйти на такое расстояние. Ну и в-третьих, после того как мы прекращали работы, ужин я свой жевала уже засыпая, а после просто вырубалась, настолько уставала. Но даже при такой жизни я не собиралась ни сдаваться, ни раскрывать сведения о себе. А ведь, вполне возможно, что если бы феод узнал, что я девушка, жизнь моя стала бы легче.  Хотя и не факт.

   Мои размышления прервали следующие слова моей бывшей сокамерницы или соклеточницы, даже не знаю, как этот термин будет звучать в этом мире.

– Я поесть тебе принесла.

  Вообще, я ненавижу когда меня жалеют, но сейчас желание нормально и полноценно поесть перевесило все остальное. Поэтому я, благодарно кивнув, протянула руки к миске с едой. А заполучив ее, перед тем как схватиться за ложку, быстро поинтересовалась.

– Расскажи как у вас дела. Как там Мэйв? Видела ли ты Рейю и Кима. Что с остальными девушками и детьми?

   Больше я не говорила,  а только быстро работала челюстями, одновременно с этим слушая рассказ девушки и  угукала с полным ртом. И все бы ничего, но так как я была полностью поглощена едой и рассказом, то упустила из вида появление еще одного действующего лица и узнала о нем только тогда, когда тарелку из моих рук выбили и зло зарычали.

– Никогда ушур не будет есть нашу еду. Твое место у сточной канавы или в сарае со свиньями.  И жрать ты будешь лишь помои.  Хотя, будь моя воля, то висеть всем вам на суку и кормить собой ворон.

   Это оказался тот самый мужик, который до этого пинал меня, чтобы разбудить. И вдруг так обидно стало. Ведь я ему ничего не сделала. Я, вообще никому ничего не сделала, ни в моем мире, ни в этом. А они… И такая злость меня взяла, что еще до того, как поняла что происходит, я уже сделала  подсечку, а после нанесла  несколько точных ударов и в ту же секунду почувствовала, как сдавил ошейник, перекрывая мне кислород. Ну вот и ладно. Вместо того, чтобы остановиться,  я стала пинать хама. И делала это до тех пор, пока в глазах не потемнело и сама уже не упала, свернувшись клубочком, одновременно с этим чувствуя ответные удары и где-то на подсознании, слыша как кричит Кейри, в попытке защитить меня.