Текст книги "Дар сверхчувствительности. 34 упражнения, которые помогут превратить чрезмерную восприимчивость в силу"

3. Тест

Как встретиться лицом к лицу с изобилием провозглашений сверхчувствительности?

Начиная с детского садика я был особенным. Позднее я понял, что всем сверхчувствительным сложно адаптироваться в обществе. Но раньше у меня не было ни слов, чтобы описать своё состояние, ни понимания ситуации. Мне были чужды правила игры других людей, я опирался на свои собственные. В коллеже, в лицее[2]2
  Коллеж и лицей – среднеобразовательные заведения во Франции. – Прим. ред.


[Закрыть], в университете и на работе социальная жизнь основывалась на универсальных моделях поведения и на множестве требований, которые противоречили моей реальности. Там, где другие адаптировались к нормам, не задавая вопросов, я контролировал себя: не реагировал чрезвычайно остро, изображал, что мне весело, решал задачи на логику, которые мне казались абсолютно непонятными. И все это ради того, чтобы слушаться, скучать и не волноваться, быть исполнительным, менее идеалистичным и требовательным.

Я долгое время чувствовал себя виноватым за свою сверхчувствительность. Эта уникальность, сильно отдалявшая меня от других людей, негативно сказывалась на самооценке и общем состоянии здоровья. Переживания были настолько серьезными, что у меня кружилась голова.

Там, где другие адаптировались к нормам, пересадили меня. И все же я рано ушел с праздника. У меня не было никаких претензий к организации, никто ни в чем не был виноват, просто я не принадлежал этому месту. Я разочаровался в себе из-за того, что не был хорошим гостем.

Я часто бываю подвержен скуке. Это тяжелое тревожное чувство прекрасно описано Роланом Бартом в отрывке, который я хорошо запомнил, потому что часто его перечитывал: «Дитя, мне часто и сильно становится скучно. Это внешне происходит очень рано. Это продолжается с разной цикличностью всю мою жизнь, все реже благодаря работе и друзьям. И это всегда заметно. Это паническая скука, доходящая до такой муки, какую я испытывал на семинарах, конференциях, групповых развлечениях. Скуку можно видеть повсюду». Когда я был моложе, я испытывал грусть оттого, что мне было скучно среди других. Но ничего нельзя было сделать: я всегда чувствовал себя лучше в одиночестве.

Иногда меня называют «мизантроп». Читая одноименную пьесу Мольера, я обнаружил некое сходство с персонажем книги. Альцест, главный герой комедии, объясняет свое отчуждение от людей так: «Повязка спала с глаз: я Вас узнал вполне; в испорченных сердцах не нужно места мне». Герой возмущен, он злится на человечество за лицемерие, трусость, за ту легкость, с которой оно готово идти на сделки с видом невинной праведности. Он не терпит лжи – как и все сверхчувствительные, он способен ее обнаруживать. Особенно сильно ему неприятны лжецы, которые отвергают мизантропа за его отличие, за чувствительность.

Это моя история, которую я могу продолжать бесконечно. У меня есть недостаток: я падаю в обморок, когда мне делают укол, и ничего не могу с собой поделать. Мне все время холодно, поэтому я ношу свою шерстяную шапочку даже летом или в поездах, когда на всю мощность работает кондиционер. Я не могу работать с людьми, которые относятся к делу без души, даже если они настоящие профессионалы. Некоторые духи меня отпугивают, ведь я не могу выносить эту какофонию запахов, от которых кружится голова.

Ты не видишь себя полностью в этой картине, и это нормально: твой опыт уникален, как и мой. Не существует формальных признаков, подтверждающих сверхчувствительность. Например, для диагностики бронхита, чтобы отличить его от сенной лихорадки, есть анализы и тесты. Сверхчувствительность так определить не получится. Конечно, усиление сенсорного опыта может быть частью спектра, но о каком опыте идет речь? Запах? Осязание? Слух? И какого рода? Мне всегда холодно, а тебе, быть может, всегда жарко. У тебя шум в ушах, а у меня его нет. Ты терпеть не можешь капли дождя на своем лице, а меня, наоборот, дождь никак не тревожит. Возможно, тебе вообще удалось отрезать себя от всех своих органов чувств и превратиться в машину, но в глубине души, тебе от этого неспокойно, ведь ты самый чувствительный из всех нас.

Но как узнать наверняка? Журналы, интернет, социальные сети предлагают массу развлекательных или «психологических» тестов, к которым специалисты относятся скептически. По их мнению, и они не ошибаются, нет научного определения сверхчувствительности, то есть мы пока не знаем однозначно, что это. В таком случае, что же мы тестируем?

Это правда, каждый из нас по-своему проживает опыт сверхчувствительности, и поэтому этот феномен сложно измерить строгим образом. Однако у развлекательных психологических тестов есть преимущество: они, пусть и в игровой форме, призывают заглянуть внутрь себя (в то время, пока ты отвечаешь на вопросы, какими бы банальным они ни были) и выделить множество ощущений, переживаний и массу элементов, между которыми мы обычно не видим взаимосвязи. Они – это ключ к пониманию того, что с нами происходит и заставляет испытывать смятение.

Я бы им не доверял, и это касается всех психологических опросников, в том числе IQ-тестов. Прохождение их – это риск загнать себя в рамки, заставить смотреть на себя через один объектив. А это, безусловно, травмирует, потому что отрезает нас от нашей самости и реальности.

Короткий тест, который я привожу ниже, не более научен, чем все остальные. Измени все вопросы так, чтобы уточнить их, сделать подробнее, длиннее, чтобы начать исследование себя. Развлекись! Открой в себе новые грани, о которых ты еще не знаешь. Но не позволяй окружающим себя останавливать ни какими-либо опросниками, ни самой жизнью. Никогда не прекращай свое движение.

ЧТО НАДО ПОМНИТЬ:

• Тесты – это не что иное, как научный инструмент, а сверхчувствительность остается непростым феноменом, который сложно определить привычными мыслительными категориями;

• Однако, надо отдать им должное, они помогают определить точки отсчета, от которых можно отталкиваться, чтобы нарисовать единую картину из множества определений сверхчувствительности;

• Однако эти тесты остаются развлекательной авантюрой. Будь осторожен и не ограничивай себя полученными результатами.

УПРАЖНЕНИЕ

Пять вопросов, чтобы узнать себя:

1. Тебя легко задевают критика, упреки, конфликты, и поэтому ты стремишься их избегать?

2. Поддаешься ли ты эмоциональному состоянию своих близких, коллег так, что ты, как губка, все вбираешь или будто внутри тебя нет никакой защиты?

3. Есть ли такие запахи, световые отражения, звуки, ощущения, которые тебя беспокоят особенно сильно, хотя с виду они кажутся вовсе не тревожными и другим они не мешают?

4. Вкладываешь ли ты душу во все задачи, которые выполняешь?

5. Есть ли у тебя ощущение, что твой разум принимает участие во всех возникающих чувствах, идеях, мыслях и это очень сильно изнуряет тебя?

4. Счастливчик Люк

Сверхчувствительность – это бесценный козырь для ковбоя с Дикого Запада

Я люблю комиксы. В моем пантеоне супергероев один персонаж ярко выделяется на фоне остальных – Счастливчик Люк. Он ковбой-заступник, известный тем, что «стреляет быстрее своей тени». В юности я буквально поглощал все книжки о его приключениях. И удивлялся тому, что восхищался таким «жестким» преследователем бандитов на Диком Западе. Счастливчик Люк – шериф, который справляется с суровыми джунглями беззакония.

Я перечитывал один из комиксов про Люка после открытия своей сверхчувствительности. И был глубоко шокирован. Тысячи деталей в описании ковбоя указывали на его скрытую восприимчивость. Архетип сверхчувствительного! Я неосознанно принял этот факт, поэтому горячо полюбил Люка. В детстве я часто искал способы справиться с беззаконием, победить несправедливость, как это делал герой.

Люку было необходимо одиночество. Я тоже нуждался в глубоком уединении. Счастливчик Люк имел нескольких друзей, которых он встретил в захватывающих приключениях. Но мы никогда не видели, чтобы он задерживался надолго в их обществе. Даже в барах ковбой сидел в уголке. Он был против чириканья, лицемерия, поверхностности. Люк не играл в игры социальных условностей. Герой изолировался от общества, чтобы не перегрузиться. В уединении он приводил свои идеи и мысли в порядок. Он не стыдился своей особенности. Каждый комикс о его приключениях заканчивался одной и той же картинкой: «I am a poor lonely cowboy and a long way from home» – «Я бедный одинокий ковбой далеко-далеко от дома». Фраза, в высшей степени относящаяся к сверхчувствительному.

Люк – обличитель зла, который защищает других ценой собственной жизни. Он знает, что отличается от других. Но ковбой не печалится из-за этого. Наоборот, он представляет себя лебедем посреди тысяч канареек. Он отстаивает свое право на уникальность. Герой вовсе не застенчивый или асоциальный блюститель закона! Насладившись в баре своим одиночеством, он выходит в свет, где блестяще распутывает сложную сеть социальных взаимодействий. Это прослеживается в некоторых комиксах. Люк носит звезду шерифа, связывается с американским правительством, разрешает конфликты между животноводами и даже веселится в салуне. Душевный и щедрый альтруист наделен прелестным чувством юмора, но об этом вы уже узнаете сами.

С виду герой – спокойный человек с полузакрытыми глазами. Но внутри Люк разрывается. Гиперактивный, он на всех фронтах. Великий путешественник, отстаивающий собственную независимость. Он не подчиняется иерархии и традициям. Сегодня его бы назвали фрилансером.

Окружающий мир шерифу небезразличен. Несправедливость и ложь возмущают его сильнее всего. Он бескомпромиссный и вспыльчивый герой. Его ярость легко читается во взгляде. Люк храбрый и бесшабашный, когда речь идет о защите слабых. Он не злодей. Вопреки обычаю Дикого Запада шериф редко убивает, потому что у него, как у чувствительного человека, есть страх крови. Он предпочитает обезоруживать грабителей, прежде чем передать их правосудию.

Счастливчик Люк повысил сверхчувствительность и принял ее как невероятную особенность. Это сила, благодаря которой он одерживал победы во всех самых опасных перипетиях. Благодаря хорошо развитым «антеннам» и обостренным чувствам, он лучше принимал аудиальные и визуальные сигналы. Особенности восприятия и сделали Люка «Счастливчиком», способным выбраться из любых передряг. Он превратил гиперчувствительность в силу, которая делает его непотопляемым.

В то же время Люк сентиментальный, одинокий ковбой, убегающий на природу, чтобы восстановить силы с двумя настоящими друзьями – конем и псом. Жадный до поездок по бескрайним пустыням Запада, он ничего не ценит так, как одинокую ночевку под звездным небом. Люк сам по себе. Он другой, не такой, как все. Он тонко чувствует все.

Оставаясь собой, принимая свои достоинства и недостатки, герой движется вперед по жизни с легкостью. Отвергнув или похоронив хрупкость, как это сделали многие сверхчувствительные, шериф не смог бы стать Счастливчиком Люком. Он, без сомнения, не сделал бы ничего в жизни, подавленный чувством вины за собственную восприимчивость…

Люк – не единственный сверхчувствительный ковбой. Я фанат Джона Форда (режиссёр, создавший красивые американские вестерны, которые стали бессмертной классикой). Чем меня зацепили его герои? Они как Счастливчик Люк! Чувствительные, сомневающиеся одиночки, запутавшиеся в противоречиях, которые делают их настоящими героями. Персонажи в работах Форда одновременно жесткие и нежные, щедрые и пылкие, движимые чувством справедливости. Они присматриваются к знакам, которые никто кроме них не различает. Понимание того, что всесильных людей не бывает, дарит персонажам легкость. Герои прямо говорят о своих страхах. Они не скрывают ранимость там, где стереотипные ковбои берут за правило не иметь никаких эмоций. Сила Джона Форда определенно заключается в том, что он выводит на сцену истинную сверхчувствительность…

Пытаясь защититься от мнения других, ты ограждаешь себя от неприятного опыта проживания эмоций. Но мы живы, пока остаёмся настоящими и искренними.

Счастливчик Люк может вдохновить тебя. Ты проживаешь неприятный опыт на работе или на скучном, неуютном вечере. Окружающие лишний раз стараются доказать, что тебе нет места на этой земле, – все реагируют нормально, кроме тебя. Ты погружаешься в ощущения и эмоции, которые не можешь назвать. Чувствуешь себя загнанным в угол и не представляешь, чтобы кто-то другой оказался в подобной ситуации. Пытаешься быть тем, кем не являешься, и тебя это парализует. Ты буквально задыхаешься и винишь в этом себя.

Взгляни в зеркало. Присмотрись к себе и прикоснись к сверхчувствительности. Избавься от тяжкого груза вины и направь все внимание на ощущения. Пытаясь защититься от мнения других, ты ограждаешь себя от неприятного опыта проживания эмоций. Но мы живы, пока остаемся настоящими и искренними. Однажды мы достигнем легкости Счастливчика Люка. Я убежден, что это не просто фантазия из комиксов.

ЧТО НУЖНО ПОМНИТЬ:

• Сверхчувствительность проявляется в глубокой человечности, которая является лучшим способом принятия жизненных противоречий;

• Героизм – это не подавление сверхчувствительности, но полное распознавание. Раскрывая «антенны», сверхчувствительный прочнее связывает себя с реальностью;

• Используя все преимущества сверхчувствительности, герои раскрываются в полной мере.

УПРАЖНЕНИЕ

Будь как Счастливчик Люк!

Нужно устранить разногласия или составить сложный документ? Не иди напролом, задействуй свою сверхчувствительность.

Раскрой свои антенны, отведи время, чтобы установить связь со знаками, которые формируют эту ситуацию, «почувствуй ее», прежде чем действовать.

Проблемы, которые ты считал неразрешимыми, имеют свое решение. И ты можешь его отыскать.

5. Принятие

Сказать «да» своей сверхчувствительности – дорога длиной в жизнь

Сверхчувствительность, как гомосексуальность, ее нельзя вылечить, потому что это не болезнь. Это не аномалия и не дефект. Можно жить в гармонии с повышенной чувствительностью, открывать и развивать ее преимущества. Если примешь в себе сверхчувствительность, она подарит море возможностей.

Рассмотрим подробнее. Пингвин не может быть счастлив в пустыне: чтобы ни делал, он никогда не станет верблюдом. То же самое можно сказать и про сверхчувствительного, и про слишком высокого или низкого человека. Можно краситься, обманывать, плутовать, но нельзя изменить свою природу. Пингвин останется пингвином. Но есть и хорошая новость: он может расцвести и стать счастливым, если примет тот факт, что он – пингвин. Это правило применимо для всех нас. В каждом человеке есть что-то от пингвина: мы все уникальны.

Однако собственная уникальность нам не нравится. Особенно когда речь заходит о сверхчувствительности. Мы наивно верим, что живем в нормальной вселенной, в которой мы – исключения из всех правил. Наша неповторимость мешает настолько, что мы предпочитаем от нее отвернуться, обойти ее стороной. Мы делаем вид, будто уникальности не существует. Но это решение не просто плохое, а опасное. Отказываясь от нашей глубинной природы, мы встречаемся с миром обезоруженными, рискуя оказаться на грани. В конечном итоге отрицание сверхчувствительности приводит к депрессии и выгоранию.

Существует другое решение: путь принятия. Он состоит из понимания, одобрения и любви к себе. Короткий, простой путь со счастливым концом. Сверхчувствительность – невероятный ресурс для тех, кто ее принимает.

Сверхчувствительность – невероятный ресурс для тех, кто ее принимает.

Первый этап на пути принятия заключается в исследовании и понимании уникальности. Почему я такой? Я задавал этот вопрос всем: знакомым, друзьям, коллегам. Каким они видели меня? Приготовился услышать анекдоты, веселые истории, которые помогли бы мне понять себя. Но то, что они говорили, не всегда было приятно слышать. Некоторые ответы откровенно раздражали – моя мама видела меня капризным ребенком. Друг рассказал про ситуации, в которых я был чересчур серьезным. Коллега повесил на меня ярлык из-за моей склонности ярко реагировать. Но большая часть рассказов меня все же приятно удивила.

Я приготовился услышать о своей неуклюжести и скромности. Ждал, что меня будут упрекать в нерешительности и диком стремлении изолироваться. Лишь один человек сказал, что я милый. Я был единственным, кто нарушил негласный закон игнорирования коллеги и продолжил разговаривать с ней открыто. Меня описывали как человека, способного найти нужные слова, чтобы поддержать друга в трауре. Говорили, что я не обладал талантом рассказывать веселые анекдоты, но умел читать стихи. Я разряжал тяжелую атмосферу, поэтому коллеги находили меня приятным и нужным сотрудником. Эмпатия для них была важнее смешных анекдотов. Я никогда не жалел времени, чтобы выслушать. Любил, помогал, поддерживал, защищал. Еще я умел создавать, изобретать.

Я увидел в зеркале человека, которого знали другие. И испытал нежность по отношению к сверхчувствительному пингвину, обладающему качествами, о которых никогда не догадывался. Привыкший укорять себя, я приятно удивился совершенному открытию. В первый раз я принял себя настоящего.

Остальную часть пути я прошел увереннее. Слушая истории знакомых, переставал себя очернять. Тяжелые чувства и неуверенность из-за «симптомов» сверхчувствительности постепенно сменялись принятием себя. Излишняя чувствительность долгое время отделяла меня от других людей. Но ситуация начала меняться.

Принятие сверхчувствительности изменило мою жизнь. Однажды утром, придя на совещание, я заметил, что больше не стараюсь походить на своих коллег. Я перестал брать с них пример. Я нервничал из-за встречи и не чувствовал себя обязанным шутить, когда входил в комнату. Я осмелел настолько, что рассказал двум коллегам, что у меня болит живот. Всего несколько слов подарили невероятное облегчение.

Я почувствовал себя свободнее, когда коллеги ответили, что сами волновались. Этого я раньше не замечал. Оказывается, я не был единственным пингвином в комнате.

Второй этап на пути принятия сверхчувствительности увлекательнее первого. Здесь мы открываем собственную «инструкцию по применению».

В прошлом я окрестил себя социофобом. Это произошло из-за того, что мне требовалось время на привыкание к новым людям и необычному контексту. У многих есть общительные друзья. Приходя на праздник, они с легкостью заводят новые знакомства. Не зная абсолютно никого в начале вечеринки, к концу становятся королями вечера. У меня все сложнее. Раньше я сомневался, стоит ли мне вообще идти на тусовку. Если все-таки шел, то оставался исключительно в позиции наблюдателя. Не из-за гордости, страха или стеснительности. Просто я чувствовал все слишком сильно. Не мог с легкостью переключаться с одной темы на другую.

Теперь я знаю, что моя «инструкция» не предписывала избегать праздничных вечеров. Нужно было просто тщательнее готовиться к ним. Например, я могу заранее встретиться с одним или двумя друзьями, с которыми у меня состоится глубокий разговор. Они проводят меня на вечеринку к новым людям и возьмут на себя часть компании. Друзья ловко участвуют в социальной игре, поэтому я чувствую себя лучше. Мне легче. Я могу наслаждаться вечером.

День за днем сверхчувствительный отлаживает собственную систему GPS, позволяющую ориентироваться в закодированном мире. Сложные шифры ранее казались восприимчивому недоступными, потому что он отказывался их принимать. Но теперь все меняется. Он узнает свои границы, ресурсы и находит свое место. Чувствительный больше не боится проруби, наоборот, он с любопытством исследует ее. Страх отходит на второй план, изучение превращается в игру. Человек принимает новый опыт, а не сопротивляется ему. Перед ним открываются новые горизонты. Он узнает себя.

Он становится осознанным пингвином. Теперь он может жить счастливо в Сахаре. Существовать в определенных условиях. Не чуждых, а поддерживающих. Он открывает для себя новые внутренние возможности достижения успеха.

Усердный труд над собой может напугать, потому что человеку страшно обнажить душу. Но только победив себя, можно завоевать мир.

Принятие – это единственный способ выжить для сверхчувствительного. Оно – результат внутренней работы. Усердный труд над собой может напугать, потому что человеку страшно обнажить душу. Но только победив себя, можно завоевать мир.

Я переживаю за тех, кто лишает себя принятия. Они пленники вымышленного идеального образа. Многие стремятся сослать себя настоящего, отрезать от всех эмоций, от душевности. Искренность кажется им слишком опасной. Они ожесточаются, боясь раскрыться. Не желают снимать маски и обнажать ранимость, свойственную человеческой природе. Не понимают, что сверхчувствительность не отрезает от рациональности. Наоборот, эта особенность приносит им необычайное богатство. Но люди слепы и не замечают этого.

Не принимающие сверхчувствительность неспособны вести внутреннюю работу, зарождающуюся в истинной ясности ума.

Есть способ изменить свою жизнь. Эта мысль тянется красной нитью через все мое исследование. Следуй за мной. Мы преодолеем холмы и увидим рассвет новой жизни.

ЧТО НУЖНО ПОМНИТЬ:

• Получить дар сверхчувствительности недостаточно. Важно встраивать его в свою жизнь;

• Принятие – не значит опустить руки и просто соглашаться на все. Это длинный путь, ежедневное исследование, умение говорить себе «да» каждый день;

• Работа над собой не сводится к простому пониманию ситуации. Это долгая встреча и анализ, требующий больших усилий.

УПРАЖНЕНИЕ

Каждый раз, когда ты чувствуешь себя некомпетентным, неадаптированным иноземцем, сталкиваясь с неприятным опытом, остановись. Это момент, когда можно принять себя. Обрати внимание на признаки собственной сверхчувствительности.

Распознай эти признаки. Скажи себе: «Все нормально».

Ты можешь перевернуть неприятную страницу и начать с новой.