Текст книги "Демоническая эпопея"

14

Ад невероятно преобразился. Прежде угрюмо работавшие демоны теперь со смехом гонялись за беглыми чиновниками. Теперь, когда исчезли без следа трое Владык Ада, демоны младших рангов поняли, что им больше нечего бояться, и решили окончательно покончить с принижавшей их верхушкой, избавившись за кампанию и от чиновников.

Отсутствие Королей Ада на своих тронах, казалось, преобразило и саму природу этого места – прежде выглядевшие мёртвыми и безжизненными пепелищами, сейчас долины не производили такого гнетущего впечатления. Исчезли дикий холод и нестерпимый жар, и теперь это больше походило на самый обычный земной пустырь.

«Интересно» – Вскользь подумал я, бегом следуя за мельтешащей вдали чёрной ужасающей тенью. – «Неужели это место и впрямь существует лишь благодаря контролю со стороны Королей Ада? И что же с ним станет, если они умрут?»

Увы, позволить себе такой эксперимент я не мог, и потому стремглав мчался за мельтешащими чёрными крыльями, на ходу отбиваясь от особо наглых демонов. Один раз я даже упал, когда наглый демон четвёртого ранга дёрнул меня сзади за ногу и навалился сверху, за что был уничтожен при помощи знака Харрика. Второй раз в жизни я использовал это колдовство, но если в первый раз оно вызвало у меня ужас, то сейчас вид исчезающего в дымке демона заставил лишь злорадно усмехнуться. Мир меняется, а люди и подавно. За последние несколько дней я стал гораздо сильнее, хитрее и спокойней. Всё идёт, как и должно.

Вскоре я вышел к котловине, дно которой заросло множеством изумительно красивых красных цветков. Что столь прекрасные, даже по Наземным меркам растения делают в пучинах Подземья?

Иеронос ждал меня – он парил в воздухе, на высоте трёх метров над этой котловиной.

– Эти цветы подобны вам, людям. Снаружи добрые, а внутри – яд.

С этими словами он повернулся ко мне лицом. В глазах его горел гнев, перемешанный с некоторой грустью.

– Цветы Ада являются одним из немногих способов уничтожить сущность любого существа, в не зависимости от силы. Проблема лишь в том, что для этого существо должно само пожелать с ней расстаться, а сами цветки крайне редки для подобного ритуального самоубийства. Второй способ – это круг матери Индаил, ну а о третьем способе знают лишь жители Надземья. Мы чувствуем, мы любим и даже ненавидим своей сущностью, без неё же живое существо не живёт, а лишь существует. Совершенно безэмоциональное, лишённое мечт и эмоций нечто, являющееся тенью былого величия. Но можно лишиться всего, не потеряв и сущности. И я являюсь живым тому примером.

Я – демон второго ранга и один из двух потомков Арстаино. Мне повезло родиться с исключительным даром – умением сохранять свои воспоминания и силы даже после реинкарнации. Об этом моём даре знали немногие, в их числе был мой драгоценный отец. Как иронично, что именно эта сила, которую он так старательно скрывал от остальных, стала моим ключом к мести.

Много тысячелетий тому назад у меня был брат – Алый ангел Тринтон, получивший, по мнению отца, крайне бесполезный талант – наделять более слабых существ силой. Сходу было решено, что этот позор нужно скрыть, и Тринтон был изгнан в Наземье, на Остров Изгоев, прибежище полукровок, скрытое от мира людей. Однако с моей помощью Тринтон бежал с острова в маленькую людскую страну. Полный сострадания к этим людям, вечно притесняемым более могущественными соседями, он использовал свой дар, чтобы наделить их силой, которая помогла бы им отражать нападения. С их помощью они не только защитили свои земли, но и захватили часть страны, что прежде их теснила. Брат был крайне рад тому, что его дар оказался не таким уж бесполезным, и горд за то, как они его боготворили. Я не мог долго находиться на Земле, а потому, увидев, как устроилась его жизнь, со спокойной душой вернулся к делам в Подземье.

Вернулся я спустя несколько недель, чтобы увидеть труп брата на ложе, которого пронзили ангельским клинком, и кучу беснующихся ублюдков, радующихся золоту, что им преподнесли «гости с небес» взамен избавления от демона. Я убил их всех и поклялся, что найду тех ангелов, что убили моего брата.

С этой просьбой я обратился к отцу, но всё, что я встретил – было холодное равнодушие. Ему было плевать на смерть своего потомка! Лишь тогда передо мной открылись глаза – если хочешь поменять мир, делай это сам, и начать я решил с Верховных домов Ада.

Понимая, что отец слишком силён даже для меня, я собрал подле себя всех идейных сторонников, которых только смог найти, окружил себя недовольными произволом Верховных домов слугами и устроил революцию. К несчастью, даже так я проиграл и был убит вместе со всеми своими союзниками.

Отец просто не мог допустить, чтобы моя сущность переродилась, и он запер меня, её, в колдовской клетке в самых пучинах Ада. И стоит сказать, его план был блестящим. Почти.

Буквально несколько месяцев тому назад я был спасён демоном Гриздейлом. Будучи слабым, он жаждал силы, и слухи о том, что моя сущность находится здесь, не смогли его не заинтересовать. К счастью, не смотря на свою слабость, он обладал недюжинной хитростью и удачей. Он сумел свершить невозможное – нашёл кинжал Всеотца, сильнейшее в мире оружие, с помощью коего и сломал магическую печать, державшую меня взаперти. Взамен он предложил своё тело и рассказал о своих мечтах и о том, как сильно желает оставить след в истории Ада. И я ему с этим великодушно помог.

Разжившись новым телом, я понял, что весьма глупо будет идти на прямое нападение, как тогда. Сперва нужно внимательно изучить врага, а в идеале – сломать его изнутри. Тут передо мной встало новое препятствие – Гриулэс. Неглупый демон, прежде знавший Гриздейла, разгадал секрет, сопоставив изменения в моём, «его» поведении и разрушенные чары у прежде запертой темницы. К счастью демон-пересмешник встал на мою сторону и стал новым союзником.

Я принял решение стать членом одного из домов Ада. Гриулэс дал мне крайне интересную информацию – на фоне участившихся побегов из Ада между Верховными домами Кровавого рассвета и Чёрного Пламени возник нешуточный конфликт, основанный на недоверии. Тогда я обратился к Гибрулусу с предложением – взамен принятия меня в члены его дома я обязуюсь поставлять ему информацию о действиях членов дома Чёрного пламени. Это было невероятным везением, и я с радостью согласился, поставив себе целью сильнее и сильнее разжигать этот самый конфликт. В этом мне помогал Гриулэс.

Первым моим серьёзным ходом стало освобождение Деймоса и твоё столкновение с Гриулэсом. Ты, как Князь Тьмы, казался мне лишней, и потому опасной фигурой в игре.

Я активно высказывался против Азазеля, манипулировал всеми демонами в Зале, точно куклами, и даже уговорил Гриулэса убить Анриеллу, притворившись тобой, чтобы об этом сразу же доложили демоны-слуги, ошивавшиеся неподалёку. И я добился своего!

Пока Азазель и Гибрулус были заняты друг другом, я начал действовать. За день до этого я убил и выследил каждого из демонов второго ранга, а в день Собрания, зная, что до моего исчезновения никому не будет дела, отправился с намерением убить Арстаино. Но, к несчастью, мне помешали довершить начатое. Помешал Трейглав, которого я вообще никогда не воспринимал всерьёз. Оказывается, этот проклятый контрактник давно понял, что в Верховных домах происходит нечто неладное. Мне пришлось убить настырного контрактника, но пока я это делал, Арстаино набрал достаточно сил, что исчезнуть. Всё же этот демон неоспоримо сильнейший.

А теперь скажи. С чего я должен пощадить тебя после всего того, что ты свершил? Вам были даны прекрасные земли, а вы превратили их в помойку. Своими поступками вы оскверняете всё, чего касаетесь, сознательно или нет. А посему вы все умрёте. Можешь считать меня карой, мечом Индаил, который сотрёт вас с лица Земли раз и навсегда, не оставив в живых никого.

15

Весь мир вокруг будто исчез, остались лишь я и мой соперник. Я понимал, что враг передо мной страшнее всех тех, с кем мне доводилось сталкиваться, сильнее Азазеля и Гибрулуса, изворотливее и умнее Арстаино. И он является самым страшным препятствием в моей жизни – и возможно даже последним.

Его зловещая аура с невероятной жадностью пожирала мои силы, увеличивая и без того немалую его мощь. И я окончательно убедился, что не вмешайся тогда Рина, Азазеля с Гирулусом могли бы запросто убить.

– Как говаривал некогда сам Азазель, глупость не порок, но порою очень мешает жить. – Сказал Иеронос насмешливо. – Зря ты тогда отверг выдвинутое Люциэном предложение, сейчас бы не пришлось стоять между мной и тремя этими ничтожествами, которые давно заслужили свою смерть.

Я не стал дожидаться окончания монолога – слишком уж был взволнован. Понимая, что закончив монолог, он нападёт, я взял инициативу, решив напасть первым. А посему помчался к нему с мечами с намерением раскроить череп болтуна. И мой удар почти достиг цели, но между заветной черепушкой и моим оружием внезапно выросла рука демона, без всякой боли перехватившая устремлённый меч. Ответный удар последовал незамедлительно – цепь оружию окутала чёрная, жуткая волна энергии, от чего мне пришлось выпустить оружие из рук. Второй рукой он произвёл резкий выпад кинжалом, от которого я, к счастью, смог увильнуть.

Мечи, прежде лёгкие, сейчас будто бы потяжелели. Да и сам я чувствовал себя не особо хорошо – сила Иероноса стремительно и безвозвратно забирала мой далеко не бесконечный запас силы.

«А ведь если так продолжится, я попросту лишусь всей той дьявольской энергии, которую отвёл мне Азазель. – Подумал вдруг я. – И Чёрный ангел убьёт меня, а после возьмётся за остальных.»

Он больше не медлили – он направлялся ко мне, а над его головой сформировалось три сгустка чёрного пламени. Приглядевшись повнимательнее, я понял, что в центре сгустков находится три человеческих черепа. С душераздирающим воплем, полным отчаяния, эти черепа устремились ко мне. В какофонии звуков, что они издавали, я уловил лишь два слова: «Помоги…» и «Больно, ужасно больно». Больше я не смог ничего разобрать, потому что черепушки взворвались рядом со мной, чудом не зацепив. О мощности этого взрыва можно судить уже потому, что когда дым от взрыва попал, я увидел слева от себя с до бела раскалённой землёй на дне, принявшей от мощи взрыва необычайно красный оттенок.

Однако не время отвлекаться – ко мне летела второе трио из детонирующих черепов.

«Что делать? – Лихорадочно соображал я, пытаясь найти выход. – В бою на расстоянии мне нечего ему противопоставить, однако в ближнем бою он даже более страшен. Одного удара этим кинжалом хватит, чтобы отправить меня на тот свет, но так больше продолжаться не может. Кинжал… Или магия. Кинжал?»

В голове моей возник отчаянный план. Он состоял в том, чтобы нанести удар по Иероносу не своим мечом, а тем самым кинжалом, в который он так вцепился. Если отбросить все сомнения и поверить всему тому, что я успел услышать об этом оружии, оно в равной степени эффективно против любого существа. И если им чуть не убили Арстаино, копившего свои силы не меньше нескольких миллионов лет, он, несомненно, убил бы и моего врага. Но тогда вставало две проблемы. Первая – в том, как этот кинжал отобрать у столь сильного противника. Вторая же заключалась в ненадёжности услышанного и недостоверности слухов, и если всё, что я знал об этом кинжале – блеф, меня попросту убьют.

Однако вместе с тем я и осознавал тот факт, что иначе мне не победить. Конечно, это был очень тонкий лёд, но лучше попробовать пройти по нему, чем дождаться весны, которая растопит и его. Моя жизнь была на грани, и я решился.

Я решил, что логичнее всего будет совершить так называемую безбашеную атаку, полностью сосредоточившись на своих ударах и заставить уйти его в оборону. Будь он хоть трижды высшим демоном, у него точно есть слабости. Едва ли он сможет отражать мои атаки своим маленьким кинжалом, значит он будет стараться использовать его лишь для контратак. И при высокой удаче я смогу завладеть этим самым кинжалом, а заодно лишу держащей его руки. Однако никто не гарантировал, что это сработает, как надо – ведь взбесившись, он мог бы попросту атаковать меня магией, пока я буду подбирать кинжал. А это значит, что лучше, что рана должна быть нанесена его собственной рукой.

– Ты сам не знаешь, что защищаешь, дурак. – Произнёс Иеронос, создав в поднятой кверху руке сферу из чёрного пламени и быстрым движением руки метнув её в меня. – Тебе давали шанс отказаться быть частью этого мира, но ты отклонил его. Ты бы мог избежать всего этого, не будь таким надменным глупцом. В своей слепой вере ты подобен церковному фанатику, столь же глух к тому, что происходит вокруг. Неужели ты не слышишь, как стонет под твоими ногами Ад, как молятся своей создательнице эти несчастные существа?

– Вы с Люциеном не родственники? – Спросил я насмешливо, пытаясь избавиться от назойливых мыслей, которые вызвали его слова. От боя отвлекаться нельзя, а то рискуешь оказаться без головы.

– Мы с ним даже не союзники. – С некоторым сожалением ответил демон. – Несколько дней назад мой слуга ходил к нему с просьбой объединится, но наш союз не выгорел. Понимаешь ли, Люциэн – идеалист, искренне верящий в то, что демоны, ангелы и люди могли бы создать единое общество, он видит в этом свою цель. Моё мнение противоречит его детским идеалам – я считаю необходимым уничтожение двух других рас, чтобы третья единолично и спокойно заправляла всем. Но не будем отвлекаться человек, ведь мне нужно как можно скорее покончить с тобой и остальными. Так умри же во имя расы демонов!

С указательного пальца демона сорвалась крошечная чёрная молния и устремилась ко мне. Я не стал принимать её удар на мечи, а попросту устремился навстречу своему врагу. Вспышка громыхнула где-то справа, но мне не было дело до того, куда угодило заклинание. Я нёсся на врага, с трудом понимая, как же развил такую бешеную скорость – страх, побуждавший выработку адреналина, вполне мог быть тому причиной.

Расстояние было маленькое, но далось мне невероятно тяжело. Мистическая сила, окружающая его, буквально пожирала меня, а вместе со мной и всю силу, что я вложил в рывок. Но я не обращал внимания не только на это, но и на внезапно возникшие невдалеке силуэты кучи мелких демонов. Был ли страх? Пожалуй, но в то же время было и совсем другое чувство. Я чувствовал себя быстро сгорающим факелом, брошенным в сторону окружённой лужами соломы. И я… долетел.

Мой меч отсёк руку демону с кинжалом, а вторым движением я перехватил её и нанёс удар. Брызнула чёрная кровь, глаза демона с удивлением уставились на меня.

– А это больно. – Заметил он удивлённо, после чего издал ужасающий гортанный звук. Из открывшейся раны хлынуло нечто вроде чёрных густых туч. Моя кожа заныла от прикосновений этой массы, оставившей на ней множество волдырей. Так вот какая она – демоническая сила в своём первозданном виде.

Извержение ещё не закончилось, а я, обессиленный, упал на колени. Я чувствовал, что демоническая сила, жившая внутри меня, точно так же иссякла. Неужели победа далась мне такой ценой?

– Победа? А ты крайне наивен, смертный. – Внезапно засмеялся Иеронос. Я с удивлением посмотрел на него.

Он распластался на земле, совершенно обессиленный. В груди, на уровне сердца, зияла рана – моя атака оказалась крайне удачной. Кинжал валялся здесь же – рука демона, которую я ему отсёк, всё ещё сжимала его тусклую от чёрной крови рукоять. Я встал, опершись на клинок и уверенный, что битва не окончена, но…

– Не бойся, я не в силах даже пальцем шевельнуть. – Насмешливо проскрипел демон, закашлявшись кровью. – Однако ты потерял куда больше, чем я. Ты исчерпал все свои силы, а я спустя несколько лет перерожусь в ином теле, сохранив всю память, и тогда…

– Боюсь, что оно у тебя не выйдет. – Насмешливо заметил знакомый голос. Я обернулся.

Позади меня стояло трое. Слева – Гибрулус, крайне недовольный, но вполне здоровый, слева – Арстаино, сохранивший всё своё величие, не взирая на болезненный облик, а шествие возглавлял крайне довольный Азазель.

Едва завидев лежащего при смерти Иероноса, Гибрулус небрежно перешагнул через меня и подошёл к валяющемуся в крови демону.

– Твоя шавка отлично поработала, Азазель. – Сказал Гибрулус с хохотом. – Теперь это ничтожество не сможет нам ничего сделать.

Арстаино ничего не сказал, лишь одарил умирающего демона ледяным взглядом. После чего кивнул Азазелю. Тот ответил на его кивок согласным качанием головы и повернулся к Иероносу, который выглядел не лучшим образом. Кожа его уже приняла белый бумажный оттенок, но в теле его ещё жил разум – глаза его с непередаваемой ненавистью смотрели на стоящего невдалеке Золотого ангела.

– Ты ведь знаешь, что такое Круг Ада, а, Иеронос? – Спросил Азазель. – Каким бы ты не был особенным, перед столь древней магией даже тебе не устоять.

Из горла распластавшегося демона вырвалось нечто вроде смешка, после чего он прохрипел.

– Ты блефуешь, Азазель. Ты не сделаешь этого, да и никто из присутствующих по собственной воле не решится на использование этой магии, ведь она заберёт ещё и сущность заклинателя. Такова плата за окончательное уничтожение живой сущности.

– А оно нам и не надо. – Рассмеялся Азазель. – Данная магия не требует согласия. Вся плата за использованием целиком и полностью обрушивается на того, кто использует данный круг.

Азазель ещё раз испытующе присмотрелся к лицу Иероносу, которое при всём желании не смогло бы выдать страха – демон умер, лишь сущность начала отделяться от его тела. Я буквально видел её – синий плотный сгусток, который понемногу отделялся от тела. Что-то недовольно буркнув о впустую потраченных усилиях, Азазель вдруг вспомнил обо мне.

Наши взгляды пересеклись. И меня напугало то равнодушие, которое я увидел на дне его глаз. Затем он отвернулся и щёлкнул пальцами. Словно подчиняясь его немому приказу, моё тело задвигалось, и встав, принялось вычерчивать мечом на земле странные узоры. Метка на земле, показывающая мою принадлежность к дому Чёрного пламени, ярко полыхала.

Тело перестало быть моим. Моё «Я» оттеснила на задний план некая сила, заставляющая вычерчивать на земле различные фигуры и чёрточки, которые я ни за что не запомнил бы. Азазель взирал на всё это с каким то отстранённым интересом. Когда моё тело закончило выводить закорючки, он глянул на меня и сказал:

– Прежде чем ты завершишь круг и канешь в бездну, хотелось бы тебя поблагодарить. Спасибо, Симиорг, ты был превосходной пешкой в моей небольшой игре. Ты оказался куда более полезным, чем я мог подумать – ты убил Люциэна, а теперь окончательно поставишь точку и на существовании Иероноса. Боюсь, однако, что это наша последняя с тобой встреча – Круг Ада идеальное оружие, которое целиком уничтожает одну сущность, взымая плату уничтожением другой. Мало кто из старших демонов знает об этой мощи, а те, кто знают, не рискуют использовать по понятным причинам. А посему здесь оканчивается твоя эпопея – раз и навсегда. А теперь будь добр, заверши начатое.

Моё тело послушно поклонилось, и перехватив поудобнее мечи, заключила все ранее нарисованные узоры в единый круг, после чего пронзило себя мечом. Я испытал невероятную боль, но не обратил на неё почти никакого внимания, потрясённый услышанным. И вправду, я был отличной пешкой. Пешкой, и не более. Я всегда верил Азазелю, возводя его слова в ранг абсолютной истины. И теперь заплачу за это цену.

Контроль над телом наконец вновь вернулся ко мне. Я сидел на коленях посреди мерцающего круга в обществе мёртвого Гриулэса, от которого уже синим роем отделилась сущность Иероноса. Короли Ада исчезли мгновением раньше – просто сгинули во тьме, которая накрыла долины Ада. Тело моё пронзила невероятная боль, я буквально чувствовал, как таинственное заклинание, запущенное Азазелем, разлагает меня и каждую клеточку моего тела.

Я улыбнулся – и сгинул во тьме. Лишь на миг перед глазами моими вспыхнул горящий Круг Ада – это был конец. Определённо и точно он. Я ведь давно мог это понять – демонам не нужен человек. Будь ты проклят, Азазель, со своей невероятною харизмой и лживым языком. Сгинь, Гибрулус, вместе со своими амбициями и непреклонностью. Сгори, Арстаино, и унеси вместе с собой свою гордыню и силу.

Сказ Саиро, ангела Чистилища

«Все демоны и ангелы должны подчиняться

трём заветам Матери Индаил и Всеотца:

Первое – не допускать, чтобы люди прознали

о Надземье и Подземье, наших войнах и

распрях. Второе – не допускать

рождения на свет монстра Гельдмиоса,

ребёнка от союза ангела с демоном.

И третье – не вредить всеобщему балансу.»

Из наставлений Аду и Небесному граду