Текст книги "Билет в один конец. Иллюзия свободы"

Глава 3. Бар

До Заводища оставалось недолго. Вдалеке виднелся небольшой окоп, усеянный кольями, на которых до сих пор гнили туши мутантов. Благо, хоть мост через это препятствие имелся. Правда, сложно было назвать мостом ту хлипкую деревяшку. Того и гляди, сломается однажды, да найдет в траншее свою смерть какой-нибудь сталкер. В считаных метрах от окопа болтался вздернутый на дереве гниющий труп, облепленный изголодавшимися воронами. Одиночный выстрел разорвал тишину – и стая птиц взметнулась ввысь, потревоженная заскучавшим «рубежником».

Леший неуверенно поставил носок ботинка на хиленький мостик. Тот жалобно заскрипел, будто сетуя на нелегкую жизнь. Выждав пару секунд, проводник стал на всю стопу. Перенес вес на переднюю ногу. Ничего. Не треснули под подошвой доски, «солдат удачи» не полетел навстречу хищно топорщащимся из земли кольям. Переправа выдержала.

Подав знак остальным, Леший пересек мостик. И перед ним раскинулось Заводище во всей своей красе. Впереди, за несколькими большими ящиками и сгоревшим остовом грузовика, расположился очередной блокпост «Рубежа» – две баррикады из мешков с землей (песок-то в Зоне попробуй найди) да пара ПКМ. Слева от всего этого – одноэтажное здание без дверей и стекол. Рядом стоял небольшой навес, укрывавший пару-тройку цинковых ящиков. Наверняка пустых. Справа от блокпоста стояла постройка в два этажа с провалившейся крышей. Что интересно, окна там присутствовали, грязные и треснувшие.

Оба здания были неряшливо исписаны словом «Рубеж» – бурой краски на неаккуратно выполненную надпись не пожалели.

Часовых было трое. Двое стояли за пулеметами, внимательно «сканируя» гостей прищуренными глазами. Третий же, положив АК-103 на плечо, подпирал своей в меру широкой спиной облезлую бетонную стену одноэтажной постройки. На голове у него плотно сидел перекрашенный в камуфляжные цвета шлем с прозрачным противоударным забралом. Из кармана штанов «черного» едва заметно торчал скомканный лист бумаги. Обычный человек этого наверняка и не приметил бы, но для сталкера внимание к деталям – один из главных залогов выживания в Зоне. Компас компасом, гильзы гильзами, но опознать по еле заметным приметам, вроде пульсации воздуха, очередной изобретательный раздатчик смерти дорогого стоило. Жаль только, что немногие успевали развивать такие навыки – смерть, как известно, с начала времен забирала лучших.

– Стоять, мля! – раздалось со стороны блокпоста, когда между «рубежниками» и наемниками оставалось метров двадцать. Лязгнул затвор, и Леший застыл на месте, будто пустив корни в усеянный паутиной трещин асфальт. Его товарищи, казалось, даже дышать боялись. Впрочем, винить их нечего – уставившиеся в лицо пулеметы никому храбрости не прибавляли.

– Стволы разрядить! Магазины отсоединить! На предохранитель! Выполнять, мля! – гавкнул «черный» в шлеме – видимо, командир дозора.

– Выполнять, – повторил Бес, будто подчеркивая свою главенствующую позицию.

Как только команда была выполнена, «старший» боец «Рубежа» отлип от стены и сделал несколько шагов вперед, обхватив автомат обеими руками.

– Пропуск предъявить, – утомленно произнес он.

Протиснувшись мимо Лешего, Драгунов медленно подошел к «черному». За его товарищами пристально следили два ПКМ, а самому Бесу прямо в живот поглядывал АК-103. Сделав лицо камнем, Олег неторопливо протянул караульному в шлеме пропуск. Любое резкое движение могло стоить Драгунову жизни. Бронежилет-то у него имелся, но на столь малом расстоянии он что был, что не было – без разницы.

Мертвой хваткой вцепившись в и без того помятую бумажку, «рубежник» поднес пропуск к глазам, внимательно разглядывая подпись.

– Рюкзаки показывайте, – приказал начальник дозора.

Наемники по очереди продемонстрировали ему содержимое своей поклажи. Немного покопавшись в каждом ранце, «черный» удовлетворенно кивнул. Забрав у Беса пропуск, он достал из кармана ручку и парой нехитрых движений поставил свой «автограф». Теперь, если не нарушать законы «Рубежа», по Заводищу можно было бродить без проблем. Одно но – лучше не разделяться. Пропуск-то могли потребовать в любой момент. «Черные», они же ребята параноидальные. Как и, впрочем, многие другие сталкеры.

– Можете идти, – скучающе бросил «старший» часовой, вернув Олегу бумажку. – Оружие не снаряжать. Стрелять разрешено только в «Кализее». Нарушение карается смертью. Усекли?

– Ага, – равнодушно ответил Драгунов, и наемники двинулись дальше.

Вымощенная советским асфальтом дорога вскоре завернула налево, приглашая «солдат удачи» пройти в здание с ветхой и дырявой треугольной крышей. Прямо над пустовавшим дверным проемом красовалась стилизованная черная стена на незаконченном красном фоне. Кривое да косое творение какого-то горе-художника было подписано «Рубеж». Глядя на все это, Драгунов коротко усмехнулся против своей воли. Все вокруг кричало о том, кому именно принадлежит территория Заводища, но этот крик вместо яростного воинственного клича походил на хриплый вой старой растолстевшей собаки. Словом, ни уважения, ни трепета не вызывало – разве что смех.

Зайдя в здание, гордо выпятившее эмблему «черных», наемники оказались в не очень просторном помещении, единственными источниками света в котором служили штуки четыре пустых оконных проема да здоровенные дыры в крыше. На потолке слабо покачивались от дуновения ветра нерабочие лампочки.

Слева умостился некий зеленый куб с электрическим щитом. За ним тянулись приспособления, внешне сильно напоминавшие цистерны. Гадать о предназначении этих штуковин наемники не стали – чем бы это ни было, оно все равно уже никогда не заработает.

Справа от Драгунова и компании оказалась покрытая коричневыми отметинами ржавчины лестница, ведущая к решетчатой платформе метрах в трех-четырех над землей. Там, наверху, расположился еще один «черный». Перегнувшись через плохо сваренные перила, он с подозрением рассматривал «солдат удачи», как бы невзначай засунув палец в спусковую скобу АКМ. От платформы шла еще одна лестница, прямо на непонятного назначения прямоугольную металлическую конструкцию с перилами да парой люков поверх. От неё до самой земли простиралась ржавая труба. Возможно, если б удалось вернуть все то, что до второй аварии успели растащить на металлолом, назначение этих агрегатов мигом стало бы понятно. Да только невозможно это. Все эти непонятные цистерны, какие-то трубы, вгрызающиеся в грунт, только добавляли Зоне таинственности и подливали масла в огонь фантазии любителей теорий заговора да сверхсекретных экспериментов. Одни говорили, мол, все эти аномалии из-за неудачных опытов умнейших мира сего. Другие полагали, что всему виной вездесущие инопланетяне. Кто прав, а кто виноват? Вряд ли сталкерам суждено узнать ответ на этот каверзный вопрос…

Пройдя мимо зеленых цистерн и удостоив «рубежника» с АКМ коротким взглядом, наемники вновь оказались на улице. И тут же им в глаза бросилась надпись «КАЛИЗЕЙ», наспех выведенная на голых кирпичах обветшалой постройки прямо перед «солдатами удачи». Местная гладиаторская арена. То самое место, где можно было стрелять друг в друга, не опасаясь кары со стороны «черных». Выходили подпитые бродяги-«терминаторы» – и давай устраивать кровавое представление на потеху собравшейся публике. А зрители, в свою очередь, делали ставки – какие ж бои без ставок? Мутанты, к счастью или сожалению, охочую до крови толпу не веселили. Всем известно, что поймать местную зверушку живой – задача практически неисполнимая. Самоубийственная.

Где-то впереди раздалось ритмичное стаккато пулемета Калашникова. Наемники, за исключением зазевавшегося Башмака, по привычке дернулись, но на асфальт падать не стали – поняли, что огонь велся не по ним. Небось, «рубежники» опять зверя какого приметили. «Черные» ведь неспроста славились своей ненавистью к тварям Зоны.

Хлопнул выстрел АК. На этот раз где-то ближе. Следом еще один. «Солдаты удачи» насторожились, пытаясь высмотреть источник предполагаемой опасности. Правда, снаряжать оружие не спешили – «черные» не оценят.

– Отбой, – так ничего и не найдя, скомандовал Олег. – Не по нам.

– Ну чё, гани сотку! – ухмыльнувшийся во весь рот Вратарь по-братски хлопнул Башмака по плечу. – Отыгрался, мля.

Бывший мародер, бурча и скрипя зубами, сунул руку в карман и с остервенением выудил пачку денег. Купюра достоинством в сотню гривен плавно перекочевала в раскрытую ладонь бывшего бойца ВСУ.

– Ну, почапали отсюдова, – предложил угрюмый донельзя выходец из грабителей. – Чё зенки вылупили? Я жрать хочу. А вы чё? «Кализей» не видели, на?

Со стороны Лешего раздался короткий смешок. Чуть ли не светившийся от радости Вратарь, выигравший целых два пари за день, первым прошествовал мимо местной гладиаторской арены.

– Мажор гребаный, мля, – Башмак с омерзением сплюнул под ноги.

Казалось, еще немного – и он наплюет на все правила «черных», зарядит автомат и всадит товарищу в спину пару-тройку смертельных гостинцев. Но, как бы налетчик в прошлом ни хотел пристрелить дважды обыгравшего его человека, он не мог. Башмак уже не раз прокручивал эту ситуацию в голове. И он знал, чем все закончится.

Выходец из мародеров вытащил из разгрузки магазин и резким движением вогнал его в автомат. Сухо щелкнул переводчик огня. Рывком передернув затвор, наемник нажал спусковой крючок. Треск выстрелов резанул Башмака по ушам. Пули ужалили Вратаря в спину. Содрогнувшись, бывший украинский военный рухнул на колени, инстинктивно зажимая руками раны на груди и животе. Тело наемника дернулось, из полуоткрытого рта потекла тоненькая струйка крови, пузырясь на губах. Вратарь хотел было что-то сказать, но не успел. Глаза его закатились, и «солдат удачи» свалился на серую гладь асфальта.

– На, жри, с-сука! – выпалил гордый собой Башмак, закинув автомат со слегка дымившимся дулом на плечо. И тут же выгнулся дугой, когда его самого пронзила пуля.

За спиной бывшего мародера, ухмыляясь, стоял Леший. Еще две-три пули – и Башмак отправился вслед за Вратарем. Поводырь уже разворачивался влево, когда щелкнул предохранитель АКС-74, и проводника располосовала очередь, выпущенная Драгуновым. Леший, удивленно вытаращив глаза, неуклюже повалился на спину. На его лице так и застыла маска неверия. Неверия в произошедшее. Неверия в собственную смерть.

– Да, мля, я – гребаный пахан! – только и успел крикнуть Олег. В следующую же секунду он почувствовал холодный металл у виска.

Голова Беса резко дернулась, и командир наемников упал лицом вниз, словно сломанная кукла. Рымарь опустил АКСУ на уровень живота и повернулся лицом к спешившим на звуки боя «рубежникам». Он успел выстрелить еще раз прежде, чем в его тело впились с пяток пуль, и бывший «гэбээровец» завалился рядом с Драгуновым. Его камуфляж пропитывала кровь, неторопливо покидавшая тело наемника. Дыхание стало прерывистым. В поле зрения возник размытый силуэт «рубежника» с АКМ наперевес. «Черный» что-то говорил, целясь Рымарю промеж глаз, но тот его не слышал. Былой боец ГБРЗА уже ничего не слышал. Последним полетом мысли он проклял Зону всеми словами, какие только знал. Ведь это она разрушила его жизнь, она изменила его до неузнаваемости и, в конечном счете, подтолкнула к гибели. А потом свинцовый «гостинец» впился в череп Рымаря, сокрушив кость и в одно мгновение разорвав ткани мозга. Воздух неслышно покинул легкие наемника, и отряд Драгунова перестал существовать.

Вот Башмак и не стал стрелять…

Пройдя мимо «Кализея», наемники оказались перед проходом к знаменитому бару «150 рад» – одному из первых развлекательных заведений в Зоне. Перед ними раскинулось приземистое серое здание, выполненное из поцарапанного, местами раскрошившегося бетона. Входом служили распахнутые настежь металлические двери. На одной из них кто-то выцарапал «Закрывай двери, береги тепло!». Пройдя внутрь, отряд Драгунова уставился на деревянную табличку. Рядом с неаккуратно выведенным белой краской «БАР» – слегка стершаяся стрелка, указывавшая на ржавую дверь. За дверью – небольшая дорожка из каменных плит, промеж которых проросла примятая трава. Этот путь и привел наемников к приветливо раскрытым дверям, над которыми красовалась багровая надпись «СТОПИЙСЯТ РАД». Позади всего этого расположилась бетонная лестница, уводившая вниз и круто сворачивавшая направо. Когда ступеньки кончились, наемников встретил важно восседавший за бурой решеткой охранник Гена – дюжий мужчина недоброжелательного вида в бронежилете, балаклаве и разгрузке. При себе он имел АК-74, фонарик да двоих помощников, оснащенных АКМ и металлоискателями. Парочку ту звали незамысловато – Лев да Прав. Первый – он и по паспорту вроде как Лев. А с его напарником все еще проще – как ни зайдешь, а этот парень всегда справа от входа с ноги на ногу переминался. Все трое носили UCP – старый «пиксельный» камуфляж армии США, который в итоге оказался годен только для местности с преобладающим серым цветом.

– Пропуск, – пробурчал Гена, пристально разглядывая наемников.

Без лишних слов Драгунов просунул через ржавые прутья решетки бумагу с двумя подписями. В руках Геннадия возник пошамканный листик – образец «автографов» часовых «Рубежа». Сверив закорюки на пропуске со своей бумагой, «секьюрити» потребовал сдать оружие с разгрузками и продемонстрировать двум его товарищам содержимое рюкзаков. Как только данная процедура была выполнена, напарники Гены с помощью металлоискателей проверили наемников на наличие спрятанного в складках одежды оружия. Потом решили и перепроверить на всякий пожарный, похлопав «солдат удачи» по одежке. Ничего не выявив, охранники разрешили «солдатам удачи» пройти в бар.

– Проходите, не задерживайтесь, – угрюмо бросил Гена свою коронную фразу.

Повторять дважды ему не потребовалось. Миновав охрану, наемники оказались в просторном помещении, заставленном деревянными столами. Стульев было не так уж и много – их место нередко заменяли коробки или ящики. Многие места уже были заняты усталыми бродягами, с завидным упорством поглощавшими еду да водку. Освещение представляли свисавшие с потолка лампочки. Кто-то говорил, мол, электричеством торговцев обеспечивали артефакты. Другие высказывали теорию насчет каких-то подземных силовых кабелей, от которых в свое время питалась ЧАЭС. Имелись в баре и два вентилятора, обеспечивавшие приток воздуха с улицы. А то двинет еще народ коньки от удушья.

В самом заведении наемников встретили зловещим взглядом еще два охранника при «калашах». Один стоял прямо возле входа, охраняя подсобные помещения «150 рад», второй все слонялся по помещению, никак не мог найти себе места. Оба – братья-близнецы Гены. Первый – Илюха, молчаливый тип, чем-то походивший на надсмотрщика в колонии особого режима. Второй – Тёма или Тёмыч. На дух своих родственников не переносил, вот и бродил туда-сюда, будто лев по клетке.

– Прикиньте, щас Баклажана завалили! – буквально с порога осведомил вновь прибывших Рвач – высокий лысый мужчина с недельной щетиной и разорванным ухом. Одет он был в залитый чем-то камуфляж «Флора», а в руках держал по бутылке дешевой водки. – Пропуск забыл, дебил, и начал спорить с «черными». Думал, проскочит. А не проскочил. Его, короче, стопорнули. Бумажку, говорят, гони. А у него нету ж нихера! Во дурак, мля! – скиталец хохотнул и отхлебнул спиртного.

Большая часть посетителей «150 рад» были либо так называемыми свободными сталкерами – не принадлежащими ни к одному клану, – либо наемниками. Внешне отличить одних от других было невозможно – «солдаты удачи» никогда не являлись целостной группировкой, так что своих отличительных знаков не имели. Наметанный глаз Драгунова заметил среди присутствовавших пару-тройку ребят с черным скотчем на руках. «Рубежники» наверняка чем-то отличились, и теперь им в качестве награды наконец-то разрешили напиться до упаду. Что-то вроде увольнительных в армии.

Многих присутствующих Олег знал в лицо – раньше когда-то пересекались. По кличкам знал только некоторых – бывалые сталкеры лишних знакомств заводить не любили. А известных на всю Зону счастливчиков можно было и вовсе по пальцам пересчитать.

– Мужики! – раздался пьяный возглас из глубин бара. И обращен он был, видимо, напрямую к «солдатам удачи». – Видели когда-нить мелких мутантов? Типа, спиногрызов ихних, не?

– Не видели, – ответил Драгунов.

– Во-о-от! – заорал пьянчуга на все заведение. – Я же говорил – никто, ик, не видел! Знач, их нету!

– А как они тогда ра… раз… размножаются? – вклинился новый заплетающийся язык.

– Да хер их знает! В том-то, ик, и дело!

Наемники пропустили очередной аргумент извечного спора мимо ушей. Найдя свободный столик, они быстро за ним обосновались, взяв три дополнительных сиденья, роль которых сыграли ржавый ящик и две деревянные коробки. Драгунов, довольный собой, поставил рюкзак на пол, расселся на настоящем стуле и откинулся на спинку.

– Ну что, – не скрывая предвкушения, проговорил Леший. – Делим бабло?

– Делим, – кивнул Бес и расстегнул молнию на ранце. Таков был давний уговор: делить шкуру убитого медведя исключительно в условно безопасных местах. А раз от Крота было решено уйти побыстрее, пришлось терпеть до бара.

С опаской поглядывая как на своих, так и на чужих, каждый боец отряда Драгунова пересчитал свою долю и спрятал в рюкзак. Старая сталкерская привычка – следить за поведением людей вокруг. Ситуация была относительно спокойная, стрелять в кого-то бок о бок с товарищами не требовалось. Вот и предугадать, что тот или иной бродяга выкинет в следующий же момент, становилось непосильной задачей. Охране вроде и хорошо платили, но кто ж знает, что у них на уме? Мало ли, щелкнет что в голове – и прощай, законная добыча.

– Я за жратвой, – привычно ровно объявил Бес, закончив дележ. – Кому что?

Заказы тут же посыпались как из ведра. Маринованные огурцы, суп с вермишелью, лапша быстрого приготовления и тому подобное. Словом, все, что могло быть в ассортименте бара и не было гречкой или тушенкой. Разве что колбасу не заказали – пусть холодильник в «150 рад» и есть, но выйдет дороговато. Рымарь, ко всему прочему, решил взять себе любимому знаменитый зоновский стейк из местного борова. И, как всегда, встретил полное непонимание со стороны товарищей.

– Оно ж радиоактивное! – выпалил Башмак. Глаза бывшего мародера округлились так, что и с тарелками не сравнить.

– Траванешься нахер, – поддержал его Леший.

– Ставлю косарь, шо у него через год чё-нить отвалится! – торжественно объявил Вратарь.

– Принято! – включился выходец из мародеров. – Но если не отвалится или не доживет – хрен я тебе чё отдам!

– Принято, на!

А Рымарь, как и всегда, промолчал. Он-то знал, что, будь мутантово мясо радиоактивно, не выжили бы звери. Так что вполне съедобно. Разве что готовить надо, а это, как ни крути, время отнимало.

Еще одним пунктом заказа, разумеется, была водка. Куда же без нее? Водка – основной спиртной напиток в Зоне, лучший друг и главный враг сталкера. Некоторые и впрямь верили, что она каким-то образом выводила радиацию из организма. Хотя, казалось бы, что там выводить? Ионизированные атомы? Лечась водкой, можно было только спиться, что на практике неоднократно подтверждалось.

Дослушав своих товарищей и собрав с них деньги, Драгунов поднялся со стула, невозмутимо закинул рюкзак на плечи и отправился за покупками. Поклажу среди напарников лучше не оставлять – того и гляди, потом недосчитаешься чего.

– Слышь, Башмак, – позвал Леший.

– Чё? – лениво отозвался тот.

– Вот я с тобой брожу по Зоне, а все никак не допру: какого хера ты тут делаешь? Чё ж те в мародерах не сиделось?

– Так потому, шо и тебе.

– Чего?

– Причина та же.

– В смысле, мля? В Зоне тюряги нет.

– Та какая тюряга, мля? Чё мне решетка? Я за бабосиками пошел! В мародерах бабла меньше – это я те как настоящий академик говорю, н-на!

– Чё? Да какой ты, нахер, академик?

– А-а, кореш, забей, – Башмак махнул рукой. – Все равно не поймешь нихрена.

А дальше голоса компаньонов для Драгунова потонули в монотонном гуле, периодически прерываемым чьим-то раскатистым хохотом.

Барная стойка находилась прямо возле стены. Представляла она собой сколоченную какими-то местными умельцами деревяшку высотой чуть больше половины человеческого роста. В ширину она была не меньше трех метров. А за ней – хозяин «150 рад» собственной персоной. Волосатые руки хрестоматийно протирали стакан, внимательные глубоко посаженные глаза изучали посетителей. Владельца звали просто Панас. Настоящее то имя или нет – никто, кроме него самого, не знал. Бармен носил не свойственные для Зоны серые джинсы (причем относительно чистые), черную футболку и коричневую жилетку, едва не лопавшуюся на объемном животе. На вид Панасу около 45, он был слегка бледен, хром на одну ногу, виски его уже побелила седина, а лицо покрывали морщины. Таков он, торговец Зоны и один из первых сталкеров, чья карьера окончилась случайным попаданием в аномалию. Как и всякий местный делец, он обслуживал клиентов сам во избежание кражи прибыли помощниками.

– Ну, как оно? – привычно спросил бармен.

– Жрать охота, – признался Олег, положив пачку денег на стойку и озвучив заказ.

Панас коротко кивнул, сгреб купюры в охапку, пересчитал и поспешил удалиться. Спустя минут десять он вернулся с большим поцарапанным деревянным подносом, на котором уместилось все, что заказали наемники. Нагруженная едой доска опустилась на поверхность барной стойки.

– Есть разговор, – выдержав небольшую паузу, сказал Драгунов, пристально глядя владельцу «150 рад» прямо в глаза. И в том взгляде Панас видел хорошо знакомые нотки безумия, постепенно охватывавшего всякого сталкера. Он видел такой взгляд уже сотни раз. И прекрасно знал, какой вопрос пожирал клиента изнутри.

– Я слушаю, – одними губами произнес бармен.

Бес шумно перевел дыхание, будто собираясь с духом. Время пришло.

– Мужики! – залепетал на весь бар чей-то пьяный бас. – Я вот чё хотел сказать! Мля, ну, эт… Короче, слухайте. Никогда! Слышите меня, никогда! Никогда не вытирайте жопу влажными салфетками!

– Ядрёна мать! Мы, мля, прекрасно жили без таких подробностей! – крикнул кто-то в ответ.

– Мы тут жрем ваще-то! – поддержал другой.

– Пошел нахрен! – нашелся и третий согласный с предыдущими комментаторами.

А Драгунов лишь покачал головой.

– Я хочу уйти, – обратился он к Панасу. – Свалить отсюда нахер. Сколько это будет стоить?

– Сейчас – не могу сказать. Сообщу, как разузнаю.

Медленно кивнув, Драгунов схватился за ручки подноса и отправился к своим спутникам, не проронив более ни слова. Глядя ему вслед, Панас невольно усмехнулся. Бес был не первым, кто хотел уйти. И далеко не последним. Многие просто не знали, во что ввязываются, когда отправлялись в Зону. Даже не представляли, что их ждет. А потом… Потом многие хотят вернуться. Лишь малой доле скитальцев поистине нравится на аномальных территориях. Но они были под стать этому месту – кровожадные, жестокие и беспощадные, давным-давно променявшие трезвый рассудок на боеприпасы и выпивку.

– А прикиньте! – выпалил очередной пьяница. – Шо, если в «Рубеж» тоже зомбируют?! Как в сектанты!

Целая лавина неодобрительных выкриков этот вопрос мгновенно задавила, а любопытному посоветовала отправиться куда подальше. Присутствовавшие в заведении «черные» так и вовсе пообещали того мужика пристрелить за еще одно подобное предположение. «Рубежники» всегда болезненно реагировали на любую критику, будь то конструктивная или не очень.

Подошедшего к столу Беса наемники встретили радостными возгласами. Наконец-то можно отдохнуть от осточертевшей тушенки с гречкой да вдоволь напиться водки! Трапеза началась, как только поднос оказался на столе. Ребята трясущимися руками и с жадным взглядом разгребали свои заказы. Теплый суп с вермишелью незамедлительно пролился на стол, но никто этого не заметил. Водка ручьем полилась в стаканы.

– За гребаную Зону! – провозгласил вскочивший на ноги Вратарь, все еще сиявший от выигранных пари. Его голос отразился от стен затихшего бара подобно раскатам грома. – Чтоб она, сволочь, нас озолотила! Озолотчица хренова!

Ему вторили с десяток пропитых глоток, взорвавшихся одобрительными криками. Чокнувшись друг с другом, наемники залпом опустошили стаканы.

– За нас, мужики! – крикнул не совсем трезвый сталкер в грязном «цифровом» камуфляже. Он, мужчина с двухнедельной щетиной и широким шрамом на брови, поднял наполовину опустошенную бутылку, в первую очередь за себя. Его глаза, увитые красными следами лопнувших капилляров, обвели все заведение. Скитальцы на мгновение притихли, ожидая, что скажет этот человек. Настолько известным он был. Все звали его Упырем, и он был сталкером-долгожителем. Его путь в Зоне начался четыре долгих года назад – срок просто феноменальный, учитывая, что многие и одного не протягивали. Каждый из отряда Драгунова провел в этом проклятом, забытом всеми богами месте всего шесть-восемь месяцев. А Упырь давно метил на рекорд полумифического Ворошила – человека с феноменальной меткостью, пропавшего без вести спустя семь лет путешествий по Зоне. Некоторые до сих пор полагали, что тот бродяга все еще жив и работал на ученых, изучавших аномальную территорию. Кому-то же торговцы сбывали артефакты. А вот чьим светилам науки – сталкерам не докладывали. Даже таким, как Упырь. А Упырь был живой легендой. И живым трупом. Стоило единожды заглянуть в его красные, залитые отчаяньем и пьяным угаром глаза – и все становилось ясно. Прославленный бродяга умирал. Умирал медленно и неотвратимо. За годы бесславных путешествий по Зоне он схлопотал хроническую лучевую болезнь. Часто жаловался Упырь на повышенную зябкость и боли в руках-ногах или в голове. В корне неправильное питание и злоупотребление алкоголем привели к язве то ли желудка, то ли 12-перстной кишки. Многочисленные ранения, залеченные артефактами, вылились в проблемы с почками, из-за которых Упырь и приобрел свой знаменитый взгляд. Однажды легендарный бродяга, будучи совсем не трезвым, сказал, что у него и с сердечно-сосудистой не все в порядке. Вот так Упырь и жил: сидел себе в баре, пил-пил, а потом покупал военные стимуляторы – и шел за артефактами. Возвращался с рюкзаком, битком набитым чудодейственными минералами. Большую часть продавал – и снова пил. А те, что не продавал, тотчас пускал на лечение. Даже сейчас под курткой Упыря слабо мерцал очередной «дар Зоны», не дававший живой легенде стать мертвой. Упырь и сам знал, что вечно держаться не сможет – в один-прекрасный момент смерть возьмет свое, и её будет не остановить. Но пока он был жив, Упыря уважали. Настолько, насколько это возможно в обществе скитальцев Зоны. Да, всякий из присутствовавших хотел бы его ограбить, но прекрасно понимал, что ничего у него не выйдет. Тропы, которыми ходил Упырь, были слишком опасны. Слишком много аномалий, слишком много охочих до человечьей крови мутантов. И этот человек мог там ходить. Он мог «чувствовать» аномалии, просто вытянув руку и ориентируясь на покалывание в пальцах или жжение в ладонях. Научиться этому невозможно – либо повезло с рождения, либо нет. Упырю повезло. Настолько, что его нередко звали «отмеченным Зоной», её любимчиком. Скитальцем, который будет жить, покуда не надоест Ей. И до тех пор не возьмет его ни одна пуля, ни один нож или клык. До тех пор он был бессмертен.

– И за Зону, чтоб она сдохла! – провозгласил Упырь и стал в позу горниста, присосавшись к бутылке. Десятки пьяных сталкеров взорвались аплодисментами, а живая легенда все хлестала и хлестала водку, будто отрастив второе горло. С таким-то здоровьем от алкоголя вообще бы отказаться, но легендарный скиталец не мог. По-другому он просто не уснет. За четыре насыщенных болью и предательством года накопилось достаточно персонажей, что не прочь прийти к нему в темное время суток да завести разговор о былом.

Для поддержания атмосферы Панас включил старый магнитофон, и на все заведение загремели отборные композиции блатного шансона. Некоторые бродяги стали подпевать, обнявшись как лучшие друзья. В такие моменты скитальцы действительно казались нерушимым братством, где каждый стоял за товарища горой. Да только это была иллюзия. За месяцы, проведенные в Зоне, Олег это понял. Не существовало никакого сталкерского братства. Каждого бродягу заботил только он сам и его благополучие. Даже когда все пили «за нас» и «за Зону», каждый пил за себя. За очередной прожитый день, за очередное спасение из лап следовавшей по пятам смерти, за найденный артефакт, за прибавку денежных средств. Зона, будь она проклята, забирала у людей все, обещая мнимые блага и исполнение всех самых сокровенных желаний. И чем же все это заканчивалось?

Наполнив стакан до краев, Бес покосился на Упыря. Если вовремя не уйти, он станет таким же. Живым трупом, который вот-вот начнет разлагаться заживо. Живущим на артефактах и стимуляторах, копящим деньги непонятно на что. Совсем не таким представлял себя Олег Драгунов, когда отправился в Зону со своим старым армейским товарищем, Антоном Полежаевым.

Бес с самого детства мечтал служить в рядах спецназа. Стать тем самым, про кого говорили: «Один в поле воин». Армией из одного, способной расправиться с десятками плохих парней. И когда-то давно эта мечта была близка как никогда. Отслужив в вооруженных силах Украины положенные 18 месяцев «срочной», сиявший от радости Олег побежал заключать контракт. Но карта легла совсем не так, как хотелось молодому и наивному Драгунову. Медкомиссию он пройти так и не смог. На детской мечте, вдохновлявшей его всю жизнь, был безжалостно поставлен крест. Навсегда. Раздавленный неудачей такого масштаба, Олег начал пить. Пить каждый день, в одиночестве и до невменяемого состояния. Так продолжалось до тех пор, пока старый друг Антон однажды не заглянул на огонек и не рассказал о месте под названием «Чернобыльская Зона отчуждения». Полежаев собирался туда вместе с бравым товарищем Ковганом и предложил Драгунову место в их замечательной компании. Армейский товарищ много говорил о чудесах Зоны, рассказывал, как много денег там можно заработать. Но Олег согласился не из-за этого. Антон сказал, что якобы из ЧЗО люди возвращаются простреленными всеми калибрами профессионалами. Настоящими машинами для убийства, востребованными в любом вооруженном конфликте. Армиями из одного. Как когда-то мечтал Драгунов. Вот так он и попал в Зону. С тех пор утекло не так много воды, но Бес знал, что изменился до неузнаваемости. В зеркале его больше не встретит парень 25 лет с недельной щетиной, проводивший дни напролет с бутылкой в руке. Внешне Олег практически не изменился, но глаза… Это были глаза старика, повидавшего слишком много и уставшего от жизни.