Текст книги "Магия"

Тот, кто вынуждает свой разум перестать контролировать воображение, теряет одно из важнейших преимуществ человека и подвергает себя опасности. В нормальном состоянии разум до некоторой степени направляет воображение, в противном случае эту роль может взять на себя чужая воля, либо воображение будет скитаться без руля и ветрил под воздействием внешних условий. Спящий не контролирует действия, которые он совершает во сне, хотя ему может казаться, что он задействует свою волю. Вещи, которые он видит, для него реальны, и он не сомневается в их вещественности, в то время как внешние материальные предметы для него не существуют, и даже сама возможность их существования не присутствует в его сознании. Ему может сниться, что перед ним яма и он хочет перепрыгнуть ее, но на самом деле он не прилагает к этому свою волю, а только следует побуждениям, возникшим у него во время бодрствования. Человек, находящийся в трансе, иногда настолько подпадает под влияние «магнетизера», что его собственная воля совершенно перестает работать, и он следует только за воображением «оператора». Каналы его внешних чувств перекрыты, он живет полностью в субъективном мире, где нет места материальным объектам и в который эти объекты никоим образом нельзя ввести. В то же время, все, что он видит, для него реально, и если оператор создает в его воображении пропасть, представленную, может быть, меловой чертой на полу (эта черта нужна, чтобы помочь воображению оператора), «субъект», приблизившись к ней, испытает ужас, ровно такой же, какой охватил бы его в нормальном состоянии, если б у ног его разверзлась пропасть, и этот ужас отразится на его лице. Если же оператор окажется настолько жесток, что заставит находящегося в трансе прыгнуть в пропасть, это может иметь для того самые серьезные последствия. Выпив стакан воды, превращенный волей «месмериста» в воображаемое вино, гипнотизируемый может опьянеть; а если воду обратить в воображаемый яд, им можно отравить или даже убить впечатлительного человека. Сильный месмерист может создать чудесную или устрашающую картину в своем уме и, передав ее с помощью воли в ментальную сферу восприимчивого человека, заставить его – даже в нормальном состоянии – наслаждаться или страдать, а образы, порожденные в уме последнего, в свою очередь, могут быть переданы другим и восприниматься ими.

Если «медиум» отдает кому-то или чему-то право распоряжаться своим воображением, он превращается в его слугу. Это может быть другой человек либо идея, эмоция, страсть, и сила их воздействия на пассивного медиума будет пропорциональна проявляемой ими активности. В такой же роли иногда выступает элементал, астральное тело или злонамеренное влияние, и тогда медиум становится эпилептиком, маньяком или преступником. Человек, который позволяет распоряжаться своим воображением без разбора всем неизвестным силам, поступает столь же безумно, как тот, кто доверяет свои деньги и ценности первому попавшемуся незнакомцу или бродяге, который предложит ему это.

Степень развития и направленность воображения сильно влияют на то, как человек видит и оценивает вещи и события. Для дикаря скульптура Минервы, возможно, предстанет просто забавным куском камня, а прекрасная картина – куском ткани, испачканным красками. Жадный скупец, глядя на красоты Природы, думает только о том, какую денежную ценность они представляют, в то время как для поэта лес населен феями, а водоем – ундинами. Художник находит красоту в формах плывущих облаков и нагромождениях камней в горах, и для того, кто в душе поэт, любой знак, данный Природой, обращается в поэму, навевает новые мысли; но трус бредет по жизни с хмурым лицом: в каждом углу ему видится враг, и в мире нет для него ничего привлекательного, кроме собственного маленького «я». Человек, которому нельзя верить, всегда подозрителен, вор боится, как бы его не обокрали, а насмешник и сплетник очень обижается на болтовню других.

Впечатления, оставленные в душе человека работой его воображения, могут быть очень яркими и оказывать влияние на всю его личность. Они могут исказить или изменить черты лица или заставить человека в одночасье поседеть; они способны оставить мету, или убить, или изуродовать или переломать кости еще не родившегося ребенка и привести к тому, что следы увечий, нанесенных одному человеку, будут видны на теле другого, с которым он связан симпатической связью. Они куда действеннее лекарств, обычно предлагаемых в аптеках, они вызывают и исцеляют болезни, порождают видения и галлюцинации и могут быть причиной стигматов у так называемых святых. Воображение творит чудеса, сознательно или бессознательно, во всех царствах Природы. Мы видим много примеров защитной окраски, то есть близкого совпадения окраски животного и основных цветов той среды, в которой оно живет, и говорится, что причина этого лежит в мощном воздействии этих цветов на воображение животного во время вынашивания потомства. Изменив среду обитания животного, можно добиться изменения через какое-то время его окраски. Полоски тигра, как утверждается, соотносятся с высокой травой, растущей в джунглях, а пятна леопарда напоминают пятна света, пробивающегося сквозь листву.⁴⁸ Силы Природы, на которые влияет воображение человека, воздействуют на воображение Природы и порождают стремления на астральном плане, в процессе эволюции находящие свое воплощение в материальных формах. Таким образом пороки и добродетели человека обращаются в объективную реальность, и если душа и ум человека делаются чище, земля тоже становится чище и прекраснее, а пороки воплощаются в виде смертоносных рептилий и ядовитых растений.

Но впечатления, отложившиеся в душе, не исчезают, когда кончается жизнь человека на физическом плане. Нечто, внезапно испугавшее человека или как-то иначе поразившее его воображение, может оставить впечатление, сохраняющееся не только всю жизнь, но и за ее пределами. Например, человек, целую жизнь веривший со всей искренностью в вечное проклятие и адское пламя, может, перейдя в субъективное состояние после смерти, действительно узреть все ужасы ада, которые наворожило за долгие годы его воображение. Его не погребли заживо, физическое тело на самом деле умерло, но испуганная душа, увидев перед собой все ужасающие порождения своего собственного живого воображения, кидается назад, к отброшенному телу, и цепляется за него в отчаянии, ища защиты. Сознание личности возвращается и обнаруживает себя живым в могиле, где оно либо испытает вторично все мучения смерти, либо, выслав астральную форму искать поддержки у живых, станет вампиром и продлит на какое-то время свое внушающее ужас существование.⁴⁹ Такие беды в христианских странах совсем не редки, и лучшее средство против них – разумное воспитание или кремация тела сразу после смерти.

В другом случае осужденный за убийство, человек, который заботами священника был «обращен» и «подготовлен» к тому, чтобы взойти на виселицу, и который уверовал твердо, что грехи его прощены и что ангелы ожидают его, чтобы принять в свои объятия, может, переходя в субъективное состояние, также видеть перед собой то, что сотворено его воображением, пока иллюзорное видение не померкнет.

На стадии после смерти и в условиях Девахана воображение не создает новых особенных форм и не способно воспринять новые впечатления, но, так сказать, живет всей суммой впечатлений, запасенных за время жизни, которые могут развертываться в бесчисленных вариациях душевных состояний, выраженных символически в соответствующих субъективных формах и существующих какое-то время, пока сила их не иссякнет. Эти состояния души можно назвать иллюзорными в том же смысле, как можно назвать иллюзорными формы и события физической жизни, а пребывание на небесах или в аду мы вправе именовать сном, настолько же, насколько мы именуем сном пребывание на земле. Сон жизни отличается от сна после жизни лишь тем, что во время первого мы можем использовать свою волю, чтобы направлять и контролировать наше воображение и действия, при том что в течении второго такое руководство отсутствует и мы пожинаем то, что посеяли, приятно оно или нет. Ни одно устремление, будь оно к доброму или к дурному, не пропадает втуне. Тот, кто на земле стремился в своем воображении к высокому идеалу, найдет его на небесах; тот, кого желания тянули вниз, опустится на их уровень. Нет рая и ада кроме тех, которые человек творит для себя, но они, тем не менее, могут существовать для него реально и долго. Мы видим каждый день мужчин и женщин, живущих в адских безднах, которые они сами создали и из которых не смогут уйти до тех пор, пока сила, сотворившая эти бездны, не утратит всю свою мощь. Если мы хотим обеспечить себе счастливое существование после смерти, надо добиться его при жизни, управляя дурными побуждениями и развивая чистое и возвышенное воображение.

Надежнейший способ стать счастливым – это подняться над точкой зрения собственного «я». Люди ищут развлечений и забвения, но, забывая о времени, они забывают свое «я» и, забыв о себе, испытывают радость. Иллюзия на время делает человека счастливым, поскольку, наслаждаясь иллюзией, он забывает о своем собственном «я», поэтому для тех, кто не способен стать выше собственного «я» иным способом, иллюзия может быть полезна. Очарование музыки заключается в том, что она заставляет личность раствориться в гармонии звуков. Если мы смотрим спектакль и сопереживаем происходящему, мы забываем собственную жизнь и печали, растворяясь, так сказать, в личности актера. Актер, умеющий привлечь к себе внимание, привлекает и наши персональные сознания и вдохновляется нашим воодушевлением; артисту, которому аудитория отказывает в своих симпатиях, будет трудно играть хорошо. Оратор, каждое слово которого находит отклик у слушателей, черпает вдохновение у тех, к кому обращается; это они выражают через него свои чувства: во время речи он может забыть начисто все, что собирался сказать, передав вместо этого настроения своей аудитории. Никаких «духов» не требуется, чтобы вдохновить вдохновенного оратора, для этого, если он достаточно восприимчив, достаточно просто мыслей присутствующих.

Когда мы входим в собор или храм, чья архитектура, дышащая величием и торжественностью, пробуждает душу; когда музыка обращается на своем языке к нашему сердцу и уносит его прочь от земли; когда красота и аромат цветов даруют нам покой и забвение своего «я» – все эти иллюзии могут сделать нас на время счастливыми в той мере, в какой они сумеют лишить нас сознания собственной личности и своего «я», и как таковые они неизмеримо лучше, чем другие, обращающиеся к низшему «я» персоны. Но если мы ищем истину во внешней форме, вместо того чтобы искать ее в принципе, который эта форма представляет, это заведет нас во тьму, а не выведет к свету. Если мы считаем, что изображения божеств представляют неких реально существующих личностей, мы осознаем и свою собственную личность по отношению к якобы личностному божеству, и в таких случаях вместо расширения сознания происходит его концентрация на нашем собственном «я». В силу этого вера в персонифицированных богов укрепляет иллюзию «я»: она превращает человека в труса; она заставляет его просить о милостях, которых он не заслужил, в ущерб людям, их достойным; на ней зиждется власть священнослужителей, и благодаря ей лживый прелат восседает на троне, с которого истинный Бог был изгнан. Такое неправильное понимание принижает достоинство мужчин и лишает чистоты женщин, и религиозные системы, основанные на подобных практиках, заставляют человека деградировать, вместо того чтобы возвышать его характер. Тот, кто поднялся к жизни превыше иллюзии формы и осознал существование истинного Бога в своем сердце, не нуждается ни в каких иллюзорных формах, привлекающих его внимание. Он носит храм внеформенного и вечного Бога в своей душе и поклоняется этому Богу не церемониями и ритуалами, а вечной любовью.

Цепляясь за иллюзии, мы открываем путь страданиям; если счастье зависит от формы, оно исчезнет, когда перестанет существовать форма. Постояннное счастье можно обрести лишь в состоянии бесформенном и безличностном. Лишь когда низшая персональная природа человека, со всеми ее иллюзиями, станет для него бесполезной, бессмертный человек, освобожденный от притяжения материи, сможет подняться в царство вечной истины.

Глава 7
Сознание

Я есмь.

Библия

Все, что существует во Вселенной, есть проявление Мирового Разума. Поэтому все само по себе есть разум и существует как таковое в Абсолюте, однако о существовании, связанном с формой, можно говорить только там, где вступают в действие ощущение, восприятие и сознание. Термин «сознание» означает осознание существования, относящегося к определенной вещи. Сознание в абсолютном смысле есть бессознательное по отношению к вещам. Сознание означает знание и жизнь, отсутствие сознания – невежество и смерть. Несовершенное знание характеризует отношение к объекту познания несовершенного сознания; высочайшее возможное для сознания состояние – полное постижение истины.

Вещь не существует для нас, пока мы не осознаем ее существования. Человек, который не сознает собственного существования, лишен сознания и покуда, для всех практических целей, имеющих касательство к нему, мертв. Нельзя постичь своего существования, не испытав и не осознав его, и оно становится действительным с того момента, как оно осознано. Если человек является законным обладателем многих миллионов, но не знает этого, он никаким образом не может распоряжаться ими или извлекать из этого выгоду. Некто может присутствовать при произнесении самой блестящей речи, но если он не слышит, что говорится, ее для него все равно что нет. Каждый человек наделен сознанием, но если он никогда не прислушивается к его голосу, связь между ним и его сознанием порвется, и оно станет мертво для него в той мере, в какой он утратит способность слышать. Символы имеют смысл для того, кто понимает их значение, но несведущий не видит и не воспринимает ничего, кроме формы, которая для него бессмысленна.

Человек может быть жив и наделен сознанием по отношению к одним вещам и мертв и лишен сознания по отношению к другим. Бывает, что одни его способности задействованы и осознаны, а другие не сознаются и до времени не работают. Человек, слушающий внимательно музыку, порой не осознает ничего кроме звуков; тот, кто взирает с восхищением на некую форму, сознает только то, что он видит; а тот, кто страдает от боли, случается, не осознает ничего кроме отношения, связывающего его и ощущение боли. Погруженный в свои мысли способен почувствовать себя в полном одиночестве среди толпы и, оказавшись на грани гибели, не сознавать опасности. Кто-то может обладать силой льва, и это не даст ему ничего, пока он не осознает, чем владеет; и человеку не обрести бессмертия до тех пор, пока он не осознает вечность жизни. Чем лучше человек научится сознавать истинное свое положение в мире сущего, тем более сознательным становится его существование. Если он не понимает своего места, он обманыватся. Познав полностью себя и окружающее, он осознает свою силу, научится применять ее и станет Адептом.

Чтобы осознать существование вещи, надо воспринять ее. Воспринять – значит войти с ней в соприкосновение и ощутить наличие этого отношения. Осознание возникает, следовательно, там, где возникают ощущения, но осознание истины следует за ощущением и восприятием формы лишь в том случае, если воспринимается и понимается принцип, существующий в этой форме. Если нас знакомят с человеком, которого мы не знаем, мы воспринимаем его внешность и то, как он одет; мы сознаем его существование как формы жизни, но не знаем ничего о его истинном характере. Его внешность может быть располагающей, и при всем том он окажется обманщиком; новый элегантный костюм не исключает плохого характера человека. В здоровом теле может скрываться больная душа, и отличные рекомендации и характеристики могут оказаться обманом. Если мы хотим узнать истинный характер человека, мы должны увидеть его воочию. Можно посмотреть человеку в глаза и слить свое сознание с его сознанием: тогда душа будет говорить с душой, они войдут в соприкосновение друг с другом, и тот, кто может осознать природу этого отношения, никогда не обманется. Такое постижение истины непосредственным восприятием является одной из способностей, которая на данной стадии эволюции у человека еще недостаточно развита. Это – шестое чувство, которое присутствует только как почка на древе жизни, в то время как другие пять уже раскрылись полностью. Седьмое чувство, которое тоже заложено в человеке, доступно только Посвященным.

Поскольку все сущее имеет троичную природу, существуют три разновидности восприятия: физическое восприятие, восприятие души и духовное восприятие; первое достигает оболочки вещей, второе – их души, третье – внутреннего центра. Видеть – значит представлять вместе с органом зрения. Мысль, направленная на внешнюю оболочку воспринимаемого объекта, узрит только оболочку; мысль, осознающая в центре, узрит центр.

Все сущее существует в Мировом Разуме, и ничто не может существовать вне его, поскольку Мировой Разум включает в себя все и, значит, нет никакого «вне». Восприятие – способность разума, посредством которой он учится познавать, что происходит в нем самом. Сила сознания, рассеянная везде и повсюду во Вселенной, в силах была бы охватить все происходящее, в любой точке пространства, могла бы быть связана со всем, что в нем находится. Сила сознания, привязанная к материальной форме, может охватить лишь то, что входит в соприкосновение с этой формой. Чтобы две вещи вошли в соприкосновение, они должны воздействовать друг на друга, или, иными словами, должны возникнуть действие и противодействие.

Из воздействия Мировой силы Разума и сопротивления формы рождаются физические ощущения. Не может быть восприятия без сопротивления. Если бы наши тела были совершенно прозрачны для света, мы не воспринимали бы свет, поскольку он не может освещать сам себя. Астральный свет пронизывает наши тела, но мы (в обычных условиях) не способны видеть его, поскольку физическое тело не препятствует ему, а астральное тело, как правило, бездействует. У большинства человечества астральные тела пока еще только становятся местом жизни и деятельности и потому не осознают полностью своего существования, но когда физическое тело спит и жизнь переходит от внешнего к внутреннему человеку, астральный человек может осознать существование этого более высокого света и узреть его в виде прекрасных звезд или сияния, наподобие того, которое возникает, когда электрический свет проходит через хрустальный шар.

Возможно, в процессе развития элементов, образующих тело человека, была стадия, когда его оболочка представляла собой, так сказать, сплошные глаза, и вся поверхность ее была чувствительна к свету. Но теперь тело защищает человека от интенсивного воздействия света, оставляя лишь маленькое отверствие в радужной оболочке глаза, сквозь которое свет может проникать внутрь, к более чувствительным нервным окончаниям. Противодействие, возникающее в форме в ответ на действие света, создало глаза. В подземных озерах нашли рыб, у которых нет глаз: там нет света и им не нужны органы, воспринимающие его или противодействующие ему. В тропических странах интенсивность света больше, и нервы человека потому нуждаются в более мощной защите, чем на севере. В силу этого у людей, живущих в тропиках, обязательно присутствует в коже темный пигмент, предохраняющий их обнаженные тела от воздействия тропического солнца.

У некоторых полуматериальных существ (элементалов) наружный покров недостаточно тверд, чтобы защитить их от земного света. Такие создания чувствительны к его воздействию – они могут жить только в темноте и являют свою силу лишь ночью. Если астральное тело человека испытает на себе всю мощь астрального света, не научившись предварительно противодействовать ему, объединяясь с более высоким принципом, оно будет разрушено – быстрее или медленнее в зависимости от того, какова интенсивность этого света. Мифические представления об «аде» и «чистилище» – отзвук этой разрушительной деятельности астрального света. Но подобное разрушение может и не сопровождаться никакими ощущениями – если астральное тело не обладает сознанием. Труп кремируют, и он этого не чувствует, астральное тело может распасться на элементы и не ощутить боли. Только когда жизнь ассоциируется с формой на любом плане существования, появляется чувствительность и сознание, а вместе с ними и боль.

Если бы наши тела были достаточно тонки, чтобы проходить через тела других, не чувствуя сопротивления, мы не ощущали бы ничьего присутствия. Если бы строение уха не было приспособлено к тому, чтобы воспринимать звуковые вибрации, слух был бы несовершенным. Способность к сопротивлению порождает чувствительность и боль.

Жизнь, чувствительность, восприятие и сознание могут быть изъяты из физического тела и пробуждены к действию в астральном теле человека. Астральный человек может таким образом осознать свое собственное существование, независимое от физического тела, и развить свои способности к ощущению. Он сможет тогда увидеть пределы, не существующие для физического зрения, слышать звуки, которые не слышит физическое ухо, осязать, обонять и чувствовать на вкус вещи, существование которых нельзя осознать с помощью физических органов чувств, и которые, соответственно, для них не существуют.

Проведенные научные исследования выявили много примеров того, как астральные чувства включаются в более или менее активную работу. Пророчицы из Прево, например, воспринимали множество вещей, которые для других не существовали; в историях святых содержится большое число примеров такого же рода, и современный «медиумизм» подтверждает существование таких высших чувств фактами, имеющими место чуть ли не каждый день. Если астральные чувства человека полностью пробуждены к жизни и активны, он способен воспринимать вещи, не пользуясь физическими чувствами. Он будет ясновидящим и яснослышащим, который может видеть, слышать, осязать, обонять и чувствовать на вкус астральные свойства вещей, существующих в телесных формах или вне их. Все дома населены привидениями и духами, но не все люди в равной степени способны видеть призраков, которые преследуют их, поскольку для того, чтобы воспринимать вещи на астральном плане, у человека должны быть развиты чувства, предназначенные для такого восприятия. Мысли – это «призраки», и только тот, кто способен видеть мысли, может видеть «призраков», кроме тех случаев, когда эти последние достаточно материальны, чтобы преломлять свет и быть доступными обычному зрению.

Материалистическая наука, изучая зрение, рассматривает формирование изображения на сетчатке глаза, но никак не поясняет, каким же образом эта картинка попадает в сознание данного разума. Если бы разум человека (его сознание) был заключен в его теле, человек не мог бы воспринимать ничего извне. В таком случае он, самое большее, видел бы мелкую картинку, возникающую на сетчатке, и внешний мир представлялся бы ему таким, какими видятся предметы в перевернутом бинокле, – маленьким и почти неразличимым, и у него не было бы никакой возможности общаться с этим миром. Но отражение, возникающее в физических глазах, служит лишь для того, чтобы привлечь внимание разума к объектам его восприятия, или – другими словами – возбудить внутреннее осязание, присущее разуму, чтобы разум осознал свое соприкосновение с объектами восприятия, объектами, находящимися внутри его сферы. Видимый человек является, так сказать, «косточкой» невидимого человека, сфера его разума окружает его со всех сторон, как незримая «мякоть», сливающаяся с Универсальным Человеком и простирающаяся далеко в пространство; и человек станет осознавать объекты, существующие внутри этой сферы, если осознает свое соприкосновение с ними.

Эта невидимая эфирная «мякоть» является столь же существенной частью человека, как мякоть персика – для персика, хотя знания материалистической науки ограничиваются только «косточкой». Однако же у каждого человека такая сфера есть, и она пересекается со сферами других людей, в результате чего возникает симпатия или антипатия, в зависимости от того, находятся ли присутствующие там элементы в согласии или в разладе. Слепой лишен возможности воспринимать внешние объекты с помощью физического зрения, поскольку его оптические нервы не способны побудить ум к осознанию своего соприкосновения с тем, что лежит вне физической формы данного человека, но при этом находится в сфере его разума. Великое множество событий может происходить в чьем-то разуме, но мы не сумеем воспринять их, пока наше внимание не будет привлечено к ним и они не войдут в наше сознание.

Разум может воспринимать то, что происходит на физическом плане, будучи побужден физическим зрением к осознанию своей связи с физическими вещами; он может воспринимать то, что происходит в сфере души, будучи пробужденным к осознанию своего соприкосновения с этой сферой воздействиями, исходящими из него; или воспринимать духовные истины, если он побужден к осознанию своего соприкосновения с ними воздействиями, исходящими из безграничной сферы духа.

У физического тела есть органы зрения, чтобы уловить побуждения, необходимые для восприятия физических вещей; душа наделена своими астральными чувствами, чтобы улавливать подобные побуждения, необходимые для восприятия вещей, существующих в сфере души; дух обладает своими собственными возможностями восприятия, которые можно задействовать. Физическое тело порой спит и не воспринимает внешние объекты; астральные чувства могут быть неразвиты или неспособны откликнуться на побуждение, способность к духовному восприятию у большей части человечества пока еще не пробудилась, и люди ощущают присутствие духа лишь по неясному отблеску его света, как человек в полудреме иногда видит отсветы из-под закрытых век и не понимает, что это такое. Таким отблеском является сила интуиции, которая может действовать и до пробуждения духовного сознания.

Разум не имеет пределов, и потому расстояние не мешает ментальному восприятию: составляя единство с целым, разум соприкасается с каждой его частью, и как только он сознает свое соприкосновение с неким объектом в пространстве, он сознает существование этого объекта. Восприятие – это пассивное воображение, поскольку если мы воспринимаем объект, связь, в которую он вступает с нами, входит в наше сознание без каких-либо активных усилий с нашей стороны. Однако посредством активного восприятия, или воображения, мы можем войти в соприкосновение с удаленным от нас в пространстве объектом, переместив свое сознание. Благодаря этой способности нам под силу воздействовать на удаленный объект, если только мы сумеем создать в сознании правильный его образ. Сконцентрировав свое сознание на таком объекте, мы становимся, так сказать, сознательными в том месте сферы разума, где он находится. Вместо восприятия уже существующего отношения мы устанавливаем новое отношение между объектом и нами – однако такой способностью обладает лишь тот, кто развил ее, и ее можно использовать во благо или во зло.

Сознание есть существование, и состояния сознания столь же многочисленны, как и состояния существования. Каждое живое существо наделено своим сознанием, которое есть продукт его ощущений, и уровень этого сознания меняется, как только меняются получаемые существом впечатления – поскольку сознание есть восприятие отношений, в которые существо вступает с другими вещами, и если эти отношения меняются, сознание меняет свой характер. Есть единственный вид сознания, который никогда не меняется, поскольку его отношения с вещами никогда не меняются, и которое одинаково во всех персонах, поскольку все персоны находятся в одинаковых отношениях с ним. Это сознание существования per se, осознание того, что «я есмь». Оно не может измениться, поскольку существование per se никогда не меняется; его изменение привело бы к не-существованию или уничтожению всего. Это сознание есть у живущих, и оно остается единственным сознанием у умерших, чьи духовные силы не пробудились и чья ментальная деятельность на низших уровнях истощилась в камалоке и Девахане.

Когда Абсолютная Единая Жизнь становится относительной в форме, она начинает жить в связи с формой; но уровень сознания зависит от уровня активности жизни, выраженного в организации ее формы. У низкоорганизованной формы может быть чувствительность, но не интеллект, она не способна различать объекты, относящиеся к ее познаванию себя и познаванию других. У устрицы есть чувствительность и сознание, но нет интеллекта и способности различать. Есть люди, которые обладают сильным интеллектом, но лишены сознания духовности, величия, справедливости, красоты и правды. Из сознания без рассудка и интеллекта возникает инстинкт. Такое полубессознательное сознание, или инстинкт, присутствует и на низших ступенях жизни, и у более высокоорганизованных существ, поскольку низшие создания еще не достигли того уровня, на котором определенные действия могут направляться их собственным интеллектом, а на высоких стадиях некоторые такие движения становятся привычными, и для их совершения участие интеллекта больше не требуется.

Мышечная система исполняет привычные для нее действия, когда человек ходит или ест, без специального руководства интеллекта, как часы, которые, будучи один раз заведены, продолжают идти; и человек, у которого вошло в привычку поступать правильно и справедливо, будет действовать так инстинктивно, безо всяких размышлений и сомнений.

Каждому состоянию разума соответствуют свои способы восприятия, ощущение, инстинкт и сознание, и деятельность одного из них может перекрыть и подавить деятельность других. Некто, полностью отдавшийся ощущениям, вызванным неким физическим действием, не сознает в этот момент тяги духовного. Человек, находящийся под воздействием хлороформа, теряет всякую чувствительность к боли, но осознает все, что творится вокруг. Вошедший в транс может бодрствовать на высших планах существования и совершенно не осознавать того, что происходит на физическом плане. Полубессознательная мышечная система может взять верх над интеллектом, либо мозг – вместилище сознания и интеллекта – управлять мышечной системой.

Человек может забраться на головокружительную высоту – на вершину башни или горный пик – и, если перила или ступени дают ему видимость опоры, совсем не поддаться панике. Его интеллект понимает опасность, но внушает неразумному животному человеку и мышечной системе, что угрозы нет, и таким образом человек вполне может и не упасть. Но если убрать опору, картина опасности, представшая разуму, поразит неразумные животные инстинкты всепоглощающей иллюзией страха, и катастрофа окажется неизбежной. Тело осознает притяжение бездны, у воли может не хватить сил сопротивляться стремлению тела последовать этому притяжению, и человек упадет.