Текст книги "Кошачий секрет"

Глава 4
Высокие горы – какой ужас!

– Значит, Мюнхен, – задумчиво проговорил Сникерс и замолчал. Он лежал в бельевой корзине фрау Кнакманн, старушки с третьего этажа. Вряд ли бы она обрадовалась, узнай, что Сникерс решил поспать на её чистом белье, которое она только что сняла с верёвки. Но такой уж он, наш Сникерс. Этот толстый рыжий кот чувствует себя хозяином сада. Поначалу он даже не мог смириться с тем, что я поселился в доме, и всячески давал мне понять, что это его территория. Однако со временем он понял, что от меня ему не отделаться. После нашего первого совместного приключения, когда мы разоблачили подлого ненавистника детей и кошек, мне даже стало казаться, что я ему нравлюсь. Конечно, толстяк никогда бы не признался в этом, потому что изображал из себя крутого. Но я-то знаю, какой он на самом деле: грозный снаружи, добрый внутри.

Впрочем, сейчас меня заботило другое: где находится этот самый Мюнхен? И почему Сникерс молчит и ничего мне не говорит?

– Эй, ты что-нибудь знаешь о Мюнхене? – допытывался я.

– А как же! – мяукнул Сникерс и снова замолчал.

Грр, гафф! Почему мне приходится вытягивать из него каждое слово?!

– Ну, и что там?

– Там холмы. А вокруг него даже горы.

– Горы? – повторил я, ничего не понимая.

– Да, горы. Здесь у нас равнина, а там – горы.

– Я-а-асно. – Очевидно, я сказал это не очень уверенно, потому что на этот раз Сникерс вздохнул и всё подробно мне объяснил:

– Итак, слушай, глупая такса. Мы живём в Гамбурге. Он находится в Северной Германии. Здесь вообще нет гор. Надеюсь, ты знаешь, что это такое?

– Э-э… в общем, да, приблизительно… ну-у, почти… но если честно – нет, не знаю, – признался я.

 Сникерс покачал головой и пробормотал что-то вроде: «С ума сойти, он не знает, что такое горы!»

– Я ведь ещё щенок, – стал оправдываться я. – Кроме дома моего бывшего хозяина и здешней квартиры семьи Швенке, я ещё нигде не был. Откуда я мог узнать, что такое горы?

– Тоже верно, – согласился Сникерс. – Тогда я попробую объяснить тебе. Гора – это возвышенность, поднимающаяся над землёй. Она может быть выше многоэтажного дома! Ты знаешь храм Святого Иоанна?

– А, такую высокую коричневую башню, с которой иногда доносятся ужасные звуки? Такое громкое звяканье, что у меня уши отваливаются?

Сникерс кивнул:

– Точно. Так вот эта башня просто крошечная по сравнению с некоторыми горами. Горы рядом с Мюнхеном такие высокие, что, чтобы подняться на них, уйдёт целый день. А на некоторые из них и вовсе не взобраться. Они такие крутые, что туда просто нет дороги.

Я вытаращил глаза, потрясённый услышанным:

– И как же они возникли, такие высокие?

Сникерс пошевелил хвостом и задумался:

– Ну, когда-то земля была подвижная и в некоторых местах, возможно, смялась.

Я не верил своим ушам. Земля – и вдруг смялась?!

– Откуда ты знаешь такую интересную историю?

– Когда-то у меня была хозяйка-учительница. Она объясняла детям разные вещи, и я тоже её слушал.

– С каких это пор кошек пускают в школу? – недоверчиво спросил я. Похоже, старый толстяк привирает.

– Для меня сделали исключение. Моя хозяйка была директором, то есть самой главной в школе.

– А, понятно.

Больше я ничего не сказал, потому что был уверен, что Сникерс всё это придумал. Впрочем, какое мне дело? Пускай сочиняет. Гораздо интереснее, знает ли он ещё что-нибудь про Мюнхен.

– Так, значит, Мюнхен окружают горы. А что-нибудь ещё ты про него знаешь?

– В Мюнхене погода лучше, чем здесь, не так ветрено. Только иногда там дует тёплый ветер, который называют «фён». Почти как фен для волос, понятно?

– Нет, – честно ответил я.

– Ещё в Мюнхене раз в год устраивают праздник, – продолжил Сникерс, не обратив внимания на мой ответ. – Туда приезжают люди из разных стран, чтобы выпить пива. Все они пытаются сойти за местных, поэтому наряжаются в традиционные костюмы. Но большинство из них на самом деле приезжают из Италии или из Австрии. Или из Гамбурга. Всё это мне рассказывала моя прежняя хозяйка. Она сама приехала сюда из Баварии. Кстати, Мюнхен – столица Баварии.

Италия, Австрия, Бавария? У меня голова шла кругом – я не понимал ни слова. Этот Мюнхен казался мне очень странным местом.

– А далеко отсюда до Мюнхена? Я смогу иногда прибегать в Гамбург, чтобы встретиться с друзьями?

Сникерс язвительно рассмеялся:

– Бегать из Мюнхена в Гамбург? Ну ты и сказанул! Мюнхен находится на другом конце Германии. Туда так просто не добежишь. Слишком далеко!

Всё ясно! Значит, я ни за что туда не поеду! Иначе я больше не смогу видеть своих хвостатых товарищей. Уверен, Фипс и Билле тоже огорчатся из-за переезда. Кроме того, я не готов во время прогулок карабкаться на высокие горы – этого только не хватало! Значит, я правильно сделал, что решил просить помощи у команды кошек!

Конечно, лучше всего, если бы меня поддержал Сникерс. Ведь он тайный глава нашей секретной банды.

– Сникерс, тебе не кажется, что вам с кошками нужно вмешаться в это дело и расстроить планы Доры и Торстена?

Кот дёрнул усами:

– Нет, не думаю. Это не наш случай. Мы помогаем детям, попавшим в беду.

– Как это не наш случай?! Если мы будем жить в Мюнхене, то Фипс и Билле не смогут бывать в Гамбурге! Ты же сам сказал!

– Ну и что? В Мюнхене они ведь будут не одни, а с родителями, не так ли?

– Да… но…

– Что «но»?

– А как же я?

– Они возьмут тебя с собой, не волнуйся.

– Нет, я не это имел в виду! Я буду далеко от тебя и от нашей команды. Поэтому я считаю, что это как раз подходящее для нас дело!

Сникерс фыркнул. Кажется, ему было всё равно, уеду ли я или останусь. Я разочарованно опустил голову. Не надо было вообще ничего рассказывать этому глупому коту! Когда мы бы уехали отсюда, он бы заметил моё отсутствие и наверняка бы расстроился. Ах, да что там! Резко развернувшись, я побежал к нашей террасе.

– Эй, ты куда? – крикнул мне вслед Сникерс.

Я остановился и посмотрел на него.

– Ладно-ладно, – мяукнул он. – Согласен: ситуация бедственная. Если кто-то хочет увезти члена нашей команды, мы должны за него вступиться.

– Правда?! – не поверил я.

– Ну разумеется! Просто я хотел тебя немного позлить. Не обижайся. Сегодня вечером мы всё обсудим.

– В самом деле?

Я был на седьмом небе от счастья! Но внешне не подал виду – лишь слегка помахал хвостом. В конце концов, я Пауль фон Таксенвальд, чертовски крутая собака!

Глава 5
Как Минка вела собрание

Я осторожно полз по узкой трубе, в тысячный раз спрашивая себя, как же тут проходит толстый Сникерс. К тому же здесь было ужасно жарко и душно, а у Сникерса – хоть он никогда в этом не признается – есть небольшие проблемы с дыханием. Однако он так легко пробирался по тёмной трубе, что я с трудом за ним поспевал.

Мне казалось, что мы ползём уже целую вечность. Но наконец стало прохладнее – из гаража нам навстречу повеял лёгкий ветерок. Значит, мы почти пришли!

Труба заканчивалась на уровне пола в гараже, где проходили заседания нашей кошачьей команды. Я высунулся из трубы и увидел кошачьи лапы. Вся наша команда была в сборе.

– Что тут происходит?! – возмущённо зашипел Сникерс.

Ой-ой! Неужели они уже начали собрание? Ну ладно без меня – но, главное, без Сникерса, их шефа! Какая немыслимая дерзость!

– А, Сникерс, – повернулась к нам Минка, – мы решили, что ты сегодня не придёшь, и поэтому…

Сникерс перебил Минку сердитым шипением.

– И почему же вы так решили?! – грозно спросил он.

От испуга у Минки шерсть встала дыбом. Святая ливерная колбаса, разгневанный Сникерс – это испытание не для слабонервных! Я не знаю другого кота, умеющего так нагонять страх, как мой рыжий сосед.

– Сникерс, пожалуйста, извини! Поверь, если бы дело не было таким важным и срочным, я бы ни за что не осмелилась открыть заседание без тебя, – торопливо заверила Минка нашего косматого главаря.

Будь на месте Минки любая другая кошка, Сникерс продолжал бы шипеть и ругаться. Но фрейлейн Минка, маленькая тигровая кошечка с белой грудкой, была вроде как его воспитанницей. Во всяком случае, так утверждал сам Сникерс.

Мне тоже нравилась Минка, я даже мысленно называл её Супер-Минкой, потому что она первая заявила, что такса идеально впишется в кошачью команду и что остальные кошки должны дать мне шанс это доказать. И всё же нарушать правила ККСД и открывать собрание без нашего большого босса – это слишком рискованно! Гафф!

– Ну ладно, мои верные соратники, – примирительным тоном сказал Сникерс, – очевидно, речь идёт о чём-то очень важном. Пожалуйста, Минка, продолжай.

Минка дёрнула ушками и благодарно заурчала. Сникерс уселся среди других кошек и позволил ей занять место в центре круга.

Я пристроился рядом с ним.

– Я думал, что сначала мы обсудим переезд моей семьи, – тихо сказал я Сникерсу.

– Позже! – отрывисто ответил он.

– Но ведь у меня экстренная ситуация! А экстренные ситуации рассматриваются в первую очередь! – напомнил я ему правила кошачьей команды.

Сникерс раздражённо мяукнул:

– Я сказал – позже, Пауль! Придёт и твоя очередь!

Клянусь моей мисочкой, это нечестно! Но я всё-таки умная такса и знаю, когда лучше промолчать и не открывать пасть.

– Итак, Минка, продолжай, пожалуйста! – снова повторил Сникерс.

– Спасибо, Сникерс, – сладким голосом поблагодарила Минка.

– Мяу, – негромко сказал чёрный кот Клео, стоящий рядом со мной. – Минка такая маленькая и изящная, а обвела толстого Сникерса вокруг своей нежной лапки. – Он тихо засмеялся, и, если бы я не был так взволнован, я бы посмеялся вместе с ним.

– Итак, как я уже сказала, речь пойдёт о девочке по имени Кая. Она недавно поселилась в доме, где я живу с моей хозяйкой. Кая всегда очень грустная. Сначала я думала, что ей просто непривычно жить в новом месте. Переезд всегда трагедия для ребёнка, – мяукнула Минка.

Кошки тоже замяукали, соглашаясь с ней.

Она права! Ещё как права! Об этом пойдёт речь и в моём сообщении. Билле с Фипсом не хотят переезжать, и я тоже!

– Гафф-гафф! – не выдержал я.

– Пауль, сейчас не твоя очередь! – тут же проворчал Сникерс.

– Но ведь…

– МЯУУУ!!!

Ладно, понял. Буду нем как рыба.

– Но оказалось, что девочка грустит по другому поводу, – продолжала Минка. – Кае нравится в Гамбурге, даже очень. Она уже нашла новых друзей, и новая школа пришлась ей по душе.

– Что ж, тогда это не наш случай! – заявил Бутци, рыжий домашний кот с янтарными глазами. Он был довольно сдержанным и чаще всего помалкивал. Пожилые хозяева души в нём не чаяли и носились с ним как с ребёнком. Всё это я узнал от Сникерса. – Возможно, у Каи было просто плохое настроение, – продолжал Бутци. – У людей так часто бывает.

Минка покачала головой:

– Нет, дело совсем в другом. И уверяю вас, что это абсолютно наш случай!

Да-да, всё это очень важно, но когда же наконец настанет моя очередь говорить?! Всё-таки моя семья собирается переехать в Мюнхен, где, если верить Сникерсу, совершенно невозможно гулять такой таксе, как я. Кроме того, этот город находится так далеко, что я больше не смогу участвовать в собраниях ККСД. Уж если это не экстренный случай, тогда я съем свою миску!

– Я выяснила, что новый друг матери Каи – его зовут Том – очень плохо обращается с девочкой. Бедняжка так его боится, что с трудом осмеливается приходить домой.

Кошки возмущённо зашипели.

– Друзья! – взволнованно воскликнул Сникерс. – Теперь нам всем ясно, что мы должны помочь Кае! Это дело для ККСД!

Повсюду стало раздаваться одобрительное мяуканье.

– Кто готов проследить за этим гадким Томом? Нам предстоит разобраться в ситуации и разработать план, как прогнать этого негодяя подальше, чтобы Кая жила спокойно и больше никогда его не боялась. Добровольцы, вперёд!

– Я готов!

– И я!

– Я тоже! – воскликнули не меньше десяти кошек.

Гафф и ещё раз гафф! Случай в самом деле невероятно важный. И тут я вспомнил, что и сам хотел рассказать кошачьей команде про Каю, но потом на меня обрушились новости про Мюнхен, Торстена и горы.

– Молодцы, – одобрил Сникерс добровольцев. – Я знал, что всегда могу на вас положиться. Ну, а теперь, пожалуй, нам пора спеть нашу песню. Минка, будешь сегодня запевалой?

– Нет, Сникерс, – ответила Минка. – Я благодарна тебе, что ты позволил мне вести сегодняшнее заседание. Но право запевать нашу песню принадлежит тебе, и никому другому.

Сникерс смущённо кашлянул, а я не верил своим ушам. Пение означает, что собрание закрыто. Но ведь это не так! Совсем не так! Есть ещё один вопрос, и он невероятно важный!

Сникерс уже набрал полную грудь воздуха и завыл. Остальные кошки стали подпевать:

 
Кошачья команда спасает детей,
Мы самые смелые из зверей,
Примчимся на лапах туда, где беда,
Одного мы не бросим тебя никогда!
 

Клянусь моими благородными предками, их вой был как всегда ужасен! И хотя я стал полноправным членом команды, к этому «пению» в конце наших встреч я так, пожалуй, никогда и не привыкну.

Я отступил к трубе. Мне надо было спешно выбраться наружу! Во-первых, кошачье пение было невыносимо для моих ушей, во-вторых, я хотел подождать Сникерса у выхода из трубы, чтобы откровенно поговорить с ним! Завтра же он должен снова собрать кошек и рассказать им о моих проблемах, а также о мюнхенских горах, которые для меня слишком высоки!

ГАФФ-ГАФФ!

Глава 6
У таксы срочное дело!

Эй, приятель, где же ты? Уже почти все кошки выскочили из трубы, а толстого Сникерса всё не было. Мне нужно срочно с ним поговорить! Я подумал: может, в гараже есть ещё один выход, о котором я не знаю? Очень странно!

ШЛЁП! Из трубы выкатился Бутци. Вскочив на лапы, он засеменил мимо деревьев в сторону выхода из парка. Я хотел догнать его и спросить, остался ли Сникерс в гараже, но тогда я бы потерял из виду выход из трубы и Сникерс мог улизнуть от меня. Вот незадача! Где же застрял наш толстяк?

Я подождал ещё немного, а потом снова залез в трубу и пополз в гараж. Чем ближе я был, тем громче звучали голоса кошек. Они о чём-то взволнованно говорили. Вот только кто именно это был, я никак не мог определить. Я прополз ещё дальше и осторожно выглянул из трубы. Теперь я увидел, кто это был. Там сидели Минка и Сникерс!

Гафф! Какое свинство! Она украла у меня возможность рассказать про мой экстренный случай, а теперь болтает со Сникерсом, из-за чего я не могу поговорить с ним с глазу на глаз. Кошмар!

Я не мог поверить своим ушам! Сникерс не просто говорил – он нежно мурлыкал! Святые охотничьи колбаски, что с ним такое?! Заболел он, что ли?

Я прислушался.

– Надеюсь, ты больше не сердишься, что я отругал тебя перед всеми, дорогая Минка! – нежно звучал его голос. – Иногда приходится быть по-настоящему жёстким, иначе со мной не будут считаться и перестанут видеть во мне главного. Кошки не должны думать, что я всё тебе позволяю, согласна? Муррр, муррр!

«Ха, да это уже и так все знают!» – хотелось мне громко крикнуть.

– Ах, Сникерс, я всё прекрасно понимаю. Мне очень жаль, что я открыла собрание без тебя. Так уж получилось. Просто я ужасно беспокоюсь за ту девочку.

– Спасибо, дорогая Минка, что не сердишься! У меня камень упал с души, честное слово! Мне было бы очень грустно, если бы тебя задели мои слова. Муррр, муррр, муррр!

Что-что?! Я не ослышался?! Почему Сникерс такой шёлковый? Любой другой, кто осмелился бы занять место кошачьего босса, получил бы от него такую трёпку, что несколько лет не посмел бы и близко подходить к гаражу. А Сникерс даже и ухом не повёл!

Эта ситуация меня ужасно раздражала. Да, Минка классная кошка, но я терпеть не могу несправедливость!

– Мне показалось, что Пауль был какой-то подавленный, – мяукнула Минка. – У него что, неприятности?

– Ерунда! – махнул лапой Сникерс. – Напридумывал себе всякую ерунду. Уму непостижимо, какие эти собаки неженки. Пауль почему-то беспокоится, что его семья может переехать в Баварию. Но я считаю, что он сильно преувеличивает. Вероятно, они просто поедут туда в отпуск. Ну что за проблема? В Баварии очень красиво!

Гафф! Грррр! ГРРРР! Я неженка?! Какое мегабесстыдство! Что взбрело в башку этому жирному самодовольному коту?

От возмущения я даже подпрыгнул – и зря, потому что стукнулся головой о трубу. АУА!

– Тсс! – воскликнула Минка. – Что это было?

– Что? – удивился Сникерс.

– Разве ты не слышал? Кажется, это звук из трубы.

– Нет, я ничего не слышал. Тебе почудилось, дорогая Минка. Или ты услышала, как бьётся моё сердце. Когда ты рядом со мной, оно стучит особенно громко, – промурлыкал Сникерс.

Минка захихикала, а я задыхался от ярости!

– Нет, любовь моя, – мяукнула Минка, – это не твоё сердце. Я уверена, в трубе кто-то есть. Давай-ка лучше поглядим.

– Ну хорошо, как скажешь, – ответил Сникерс.

Упс! Если Сникерс обнаружит меня в трубе, он точно не будет со мной мурлыкать. Он быстро сложит два и два и поймёт, что я подслушивал их разговор с Минкой. Страшно представить, как он разозлится! Чего доброго, я ещё получу когтями по носу и команда кошек откажется мне помогать. Тогда переезд в Мюнхен будет неизбежным.

В общем, я спешно пополз к выходу из трубы. Если потороплюсь, то буду дома раньше Сникерса и он ничего не заподозрит!

Прибежав домой, я пролез в приоткрытую дверь террасы и улёгся в корзинку. Но заснуть, увы, не мог – слишком много мыслей крутилось в голове.

Почему Сникерс мне не поверил? Почему он так добр с Минкой? Я этого просто не понимаю! История Минки была не намного драматичнее, чем моя, а ей он сразу поверил. Конечно, если ребёнок попал в беду, команда кошек как можно скорее должна прийти ему на помощь. Но нельзя же из-за этого бросать в беде таксу!

Закрыв глаза, я задремал. Но это не был целительный ночной сон, нет – мне приснился кошмар. Мы с Билле и Фипсом хотели пойти погулять, но перед нашим домом неожиданно выросла огромная гора, закрывшая выход. Мы пытались забраться на неё, но ничего не получалось. Я так хотел сделать свои дела, что задрал лапу… и потерял равновесие. О УЖАС! Я кубарем покатился с горы, а внизу меня поджидала пропасть! УУУУУ!

– Эй, Пауль, тише! – отругал меня Фипс, вдруг оказавшийся рядом со мной. Уфф! К счастью, я не летел в пропасть, а по-прежнему лежал в своей корзинке. – Сейчас три часа ночи! Ты воешь так громко, что я не могу спать. Если проснутся мама с папой, они рассердятся!

Только не это! Не хочу сердить своих дорогих хозяев! Я заскулил – жалобно, но очень тихо. Фипс вздохнул:

– Ну ладно, раз тебе не спится, иди ко мне на кровать!

Гафф! Замечательная идея! Я люблю спать в постели со своими хозяевами – там всегда так уютно и спокойно.

Обычно мне не разрешают забираться к ним на кровати. Но раз уж Фипс сам мне предложил, то я не откажусь! Я побежал следом за ним в его спальню.

Он лёг на свою кровать, похожую на пиратский корабль, и похлопал ладонью по матрасу рядом с собой. Мне не надо было повторять дважды. Прыг! – и я уже лежал рядом с ним. Роскошно!

Когда я уютно устроился на мягкой тёплой постели, мне в голову сразу пришла отличная идея. Хватит дуться на глупого Сникерса, надо доказать ему, что моя проблема серьёзнее, чем он думает!

Я соберу доказательства и представлю их всему кошачьему собранию, и тогда мне не придётся зависеть от своего рыжего соседа. Все кошки поймут, что мне на самом деле нужна помощь, и будет совсем не важно, что скажет этот толстый тупица!

Нужно только придумать, как именно собрать доказательства. Хорошенько пораскинув мозгами, я быстро нашёл решение: я пойду за Торстеном в его офис и там найду что-нибудь такое, что расскажет о его ужасных планах.

Гафф! Да, так и сделаю! Считай, проблема решена!

С этой успокаивающей мыслью я и заснул. На этот раз мне уже снились не опасные горы, а огромная порция варёной колбасы, которую Билле и Фипс положили мне в миску в благодарность за то, что нам всем не придётся переезжать!

Глава 7
Отличное настроение и ужасное пение

– Радость моя, я уже говорил сегодня, как я тебя люблю? – прощебетал Торстен Доре и подкрепил свои слова поцелуем. У него было прекрасное настроение.

Фууу, как противно! Я чуть не подавился кормом от их телячьих нежностей!

В конце концов, почему все вокруг такие? Сначала Сникерс с Миной, теперь Торстен и Дора!

«Не вешай нос, Пауль фон Таксенвальд, – мысленно приказал я себе. – У тебя же есть план!»

Я собирался пойти с Торстеном в его офис, поэтому стал крутиться возле его ног, смотрел на него самым преданным взглядом и вдобавок жалобно повизгивал.

– Пауль, что с тобой такое? – удивился Торстен.

Дора глупо хихикнула:

– Может, он ревнует?!

ЧТО?! Я ревную?! Ещё чего! Люди всегда понимают всё неправильно!

– Может, он хочет, чтобы сегодня утром ты пошёл с ним гулять? – спросил сидящий за столом Фипс и облизнул испачканные вареньем губы.

Торстен засмеялся и немного покачал головой:

– Нет-нет, сынок, не придумывай! Я вижу тебя насквозь. На этой неделе гулять по утрам с ним ходишь ты.

Грррр! Ох уж эти прогулки! Мои хозяева придумали какую-то глупость. У Доры появилось много работы, и она решила, что все остальные тоже должны гулять со мной по утрам. «Пауль – наша общая собака, поэтому мы все должны им заниматься», – сказала она. Тогда Торстен предложил завести график дежурств, и на этой неделе дежурным был Фипс.

Понятно, что моего мнения никто не спросил. Иначе я бы ответил, что хочу гулять по утрам только с Дорой! Потому что Билле и Фипс (он особенно!) вечно опаздывали, поздно выходили со мной в парк и тащили меня по нему так быстро, что я едва за ними поспевал. Мы даже не останавливались у деревьев, и я не мог поболтать со своими друзьями-собаками – у меня просто не было времени! Ясное дело, при такой спешке я не мог справить свои большие дела, и мне приходилось навёрстывать всё в саду – а что мне ещё оставалось?! Но Дора постоянно упрекала меня, почему я не сделал кучку во время прогулки в парке.

В общем, идея с этим графиком дурацкая!

Я ещё сильнее прижался всем телом к ноге Торстена, надеясь, что он всё-таки догадается, о чём я прошу. Но Торстен был словно в будке (кажется, так говорят люди?) – он никак не мог понять, что мне от него надо.

– Он ревнует, абсолютно точно ревнует, – заявила Дора. Наклонившись, она взяла меня на руки и крепко прижала к себе. – Пауль, ты милый парень, и я люблю тебя не меньше, чем Торстена, – и она чмокнула меня прямо в ухо.

– Радость моя, теперь я начну ревновать! – притворно возмутился Торстен.

Оба рассмеялись, и тут до Билле и Фипса наконец дошло, что что-то не так.

– У вас всё нормально? – спросила Билле.

– Сегодня утром вы какие-то странные, – буркнул Фипс.

Торстен на мгновение посерьёзнел.

– Ну… у нас есть повод для радости, – нерешительно начал он.

Адские блохи, сейчас он взорвёт бомбу – сообщит о переезде! Я весь напрягся, потому что был уверен: Билле и Фипс возмутятся, начнут кричать, ругаться, рыдать – ну или хотя бы громко протестовать!

Дора махнула ему рукой.

– Не сейчас, Торстен, – сказала она. – Сегодня вечером мы спокойно всё обсудим.

– Что такое? Что-то случилось? – встревожилась Билле. От неё ничего не укроется.

– Вы уже вчера вечером были какие-то странные, – заметил Фипс и мазнул ложкой с вареньем по жёлтой футболке.

– Фипс, сколько раз тебе говорить – пользуйся салфеткой, – проворчала Дора. – Она для этого и лежит на столе. Теперь ты испачкал футболку.

Фипс равнодушно пожал плечами:

– Ну и что? Ничего страшного.

– Мама, в чём дело? Ты что, нарочно меняешь тему разговора?

Я же говорю – от Билле не отвяжешься!

Дора вздохнула.

– Вовсе нет, – возразила она и, взглянув на свои наручные часы, воскликнула с преувеличенным испугом: – Господи, дети, вы видели, который час?!

Фипс тут же выскочил из-за стола:

– Я уже не успеваю погулять с Паулем!

– Так и быть, сегодня я погуляю вместо тебя. Но только в порядке исключения! – сказала Дора.

– Ура! – обрадовался Фипс.

Билле осталась сидеть за столом:

– Мама, скажи: что случилось?!

– Сегодня вечером я всё скажу, обещаю, – ответила Дора.

Видимо, Билле поняла, что настаивать бесполезно, и выбежала из кухни.

Я же постепенно начал понимать, что Торстен совершенно игнорирует или абсолютно не понимает мою просьбу взять меня на работу. Я понуро выбежал из кухни – надо придумать новый план, чтобы попасть в его офис. Вот только какой?

И тут мой взгляд упал на неё – спортивную сумку Торстена, стоящую на полу рядом с комодом. Клянусь своей миской, я нашёл выход! Сегодня среда, а по средам сотрудники фирмы вместе занимаются фитнесом. Торстен рассказывал нам об этом. Его очень веселило, что он с коллегами собирался в конференц-зале не на совещание, а на занятие спортом.

Я огляделся и – прыг! – исчез в спортивной сумке.

Торстен слегка удивился, когда поднял сумку.

– Хмм… почему она такая тяжёлая? – пробормотал он.

Но в это утро удача была на моей стороне, потому что Дора ответила:

– Я положила тебе бутылку с лимонной водой.

Ничего подобного! Лимонная вода так и осталась на кухонном столе. Я точно это знал. Но Дора этого не помнила.

Гафф, как всё сложно. И всё-таки я молодец!

Торстен поставил спортивную сумку со мной внутри на заднее сиденье автомобиля и завёл мотор.

Через несколько минут машина остановилась, и Торстен вышел из неё, хлопнув дверцей. Я ждал, что он наконец заберёт сумку, однако этого не случилось.

Эй, Торстен! Пожалуйста, открой заднюю дверцу и забери сумку!

Я навострил свои чуткие уши – насколько это получилось под майкой, тренировочными штанами и кроссовками – и через некоторое время понял, что Торстен ушёл! Без спортивной сумки. И без меня!

Ну и дела! И что теперь? Как он мог забыть свою сумку?! Нельзя же быть таким рассеянным! В чём же он будет теперь заниматься фитнесом?

Я ворочался в сумке – мне постепенно становилось душно. Кроме того, Дора вот-вот поймёт, что я сбежал. Я ведь собирался попасть на работу к Торстену, собрать нужные доказательства и быстро вернуться домой. Проклятые тапки, ну почему Торстен забыл в машине свою дурацкую сумку?! Нельзя же так…

Дверца открылась, и сумка взлетела в воздух.

– Дурная голова ногам покоя не даёт, – услышал я голос Торстена.

Уф, всё в порядке! Дело сдвинулось!