Книга: Воссоединение - Фред Ульман

Ульман говорил, что его родина в Юго-западной Германии сделала его «романтиком» на всю жизнь и сформировала суть его чувств как поэта. В 1933 году Ульман покинул Германию и уже не вернулся. Он поселился в Великобритании и стал художником. Несмотря на долгие годы эмиграции, в каждой строчке повести ощущается тоска по родине.

Романтический пейзаж Юго-западной Германии и стал местом зарождения дружбы еврея и сына врача Ганса с молодым немецким аристократом Конрадином.

«Я смотрел на этого мальчика, с которым мы родились в один день, - смотрел, словно он был пришельцем из какого-то другого мира».

История дружбы началась со стеснительного рукопожатия, обросла общими интересами, совместными чтениями, долгими беседами, прогулками по немецким холмам, но стала невозможной из-за прихода к власти нацистов. Она нашла выражение в красивом лаконичном тексте. А последние строки - драматический штрих невероятной глубины.

Относительно простая, но эмоционально глубокая повесть о воспоминаниях, ярких и неповторимых, которые остаются навсегда в сердце.

В возрасте от шестнадцати до восемнадцати лет некоторые мальчишки сочетают в себе наивную неискушённость, сияющую чистоту тела и духа — и страстную потребность в абсолютной и беззаветной привязанности. Как правило, это быстро проходит, но воспоминание о давнем переживании — ярком, пронзительном, неповторимом — остаётся с тобой навсегда. Остаётся как ценный жизненный опыт.

Скромный объём книги и рассказ от первого лица делают историю правдоподобной (к слову, в ней действительно присутствуют автобиографические моменты), а поскольку описание событий осуществляется в форме воспоминаний — ещё и сентиментальной.

На мой взгляд, лучше всего Ф. Ульману удалось воссоздать атмосферу 30-х годов, когда жизнь простых людей всё ещё оставалась прежней, но уже начинает расцветать антисемитизм в немецком обществе. Именно на этот период приходится зарождение юношеской дружбы между потомком знатного рода и сыном доктора еврейского происхождения. Нарастание кризиса и пестование новых идеалов совпадает с угасанием дружбы двух молодых людей, закончившейся переездом одного из них в другую страну.

По всему городу висели кроваво-красные плакаты, осуждающие евреев и участников Версальского договора; стены домов были расписаны свастикой или серпами и молотами; по улицам маршировали толпы безработных…

Несмотря на серьёзность поднимаемых в книге тем, всё же повесть показалась мне наивной, детской. Она словно написана по шаблону для начинающих литераторов. Сюжет незамысловат, герои однобоки, язык прост. В общем, глубоко прочувствовать историю у меня не вышло.

Мягкие акварельные краски. Повесть немецко-английского писателя, художника и юриста еврейского происхождения Фреда Ульмана о юношеской дружбе на пороге Второй Мировой войны.

«Тогда я знал только одно: это моя страна, мой дом, без начала и без конца, и быть евреем, по сути, не более примечательно, чем родиться черноволосым или рыжеволосым. В первую очередь мы были швабами, потом – немцами и только потом – евреями. Как еще я мог себя ощущать? Как еще мог себя ощущать мой отец? Или дед моего отца?»

Сюжет прост – зарождение дружбы, ее развитие и окончание на фоне политических событий, которые воспринимаются как нечто, что никак не касается главных героев. Да и с какой стати, думали герои? Они же еще школьники, политика – удел взрослых. Тонкие, едва заметные линии, штрихи в описании характеров и декораций... даже если бы я не знала, что автор художник, этот текст был бы для меня живописью. Ульман пишет так, будто рисует. Читаешь и словно разглядываешь портрет/ пейзаж/ натюрморт. Язык – классический, правильный, изящный. Тонкая взвесь галантного века, где даже в помыслах не было ничего плохого и ужасного. Невинность детства, чаянья юности… Максимализм. Желание завоевать весь мир…

Так странно было прочесть сначала вступление, где некто (ох, забыла имя того, кто написал вступление, какой-то незнакомый мне французский издатель) пишет о том, как он буквально  рыдал дочитывая «Воссоединение», настолько книга была для него личной, трогательной и щемяще-нежной. Т.е. странно читать такое, а потом не то что не пролить ни одной слезинки, а в принципе не испытывать ничего подобного. Не настолько это трогательно, чтобы рыдать, не настолько щемяще-нежное. Наверное, так чувствуют себя люди, которые прочитали в моих рецензиях, как я лью слезы над тем или иным произведением, а потом взяли книгу в руки и не понимают, а что тут такого? Пожалуй, полезно побыть хоть раз в роли эдакого невозмутимого и совершенно спокойного читателя.

Я никогда раньше не слышала об Ульмане, у меня не было каких-то ожиданий, и это вступление, надо сказать, создает некий образ. Дочитываешь его и уже ждешь нечто невообразимо прекрасное и нежное. И с одной стороны, да, книга прекрасна, но с другой стороны, я не люблю когда меня заранее настраивают на нужный лад. Всегда лучше читать самому и делать выводы основываясь на свои впечатления, а не человека другого поколения, другой страны, другого уровня восприятия…

Маленькая, изящная вещь. Как акварельный рисунок на альбомном листе под стеклом. Среди миллионов эпичных полотен о Второй Мировой войне он слишком мал, чтобы с ними соревноваться, слишком аккуратный, осторожный и неброский, чтобы претендовать на величие. Но он определенно на своем месте, там где нужно. Чтобы понимать и видеть страшное прошлое целиком, этот рисунок тоже нужен. Потому что миллионы людей рассуждали примерно так же, как отец главного героя.

«Когда сионист упомянул Гитлера и спросил у отца, неужели его не страшит происходящее в стране, отец ответил: – Ни в коей мере. Я знаю мою Германию. Это временная болезнь вроде кори. Все пройдет, как только поправится экономическая ситуация. Вы всерьез полагаете, что соотечественники Гёте и Шиллера, Канта и Бетховена купятся на эту чушь? Как вы смеете оскорблять память двенадцати тысяч евреев, отдавших жизнь за нашу страну? Für unsere Heimat?»

В «Воссоединении» есть элементы автобиографии. В 1933 году автор тоже покинул Германию. Школа, учителя и одноклассники главного героя списаны с гимназии имени Эберхарда Людвига, где он учился. Ульман потрясающе передает тонкое взаимодействие двух явлений: возвышенной дружбы и восхождения нацизма.

Интересно, что европейские школьники читают повесть наряду с произведениями Оруэлла, Сэлинджера и Маркеса. И она действительно хорошо вписывается в ряды классики. А еще книжка небольшая, чуть больше 100 страниц, так что взрослые любители хорошей литературы легко прочитают ее за день.

Столько книг прочитано мною о жизни во времена Гитлера и его режима, столько трагичных и душераздирающих историй встречалось, что тут я даже не смогла поверить в дружбу ребят.

Может я черствый сухарь, может слова Ульмана до меня не достучались.

Для меня история оказалась такая же блеклая как обложка книги, хотя надежд было много.

В этой крохотной книге вместилось множество чуств и эмоций. И пусть историческим фоном стало становление фашизма, автор делает акцент именно на двух взрослеющих мальчишках, задающихся вопросами о смысле жизни, о своём предназночении и о роли Бога.

А ещё, как мне показалось, у этой повести очень сильный финал. И несмотря на то, что она вместилась на ста страницах крупным шрифтом, читатель в полной мере может прочувствовать эту историю. Однозначно рекомендую и подросткам, и взрослым.