Текст книги "Машина бытия"

– Вы сопровождали Пчака, когда он явился сюда в первый раз, так? – спросил он, глядя на первого охранника.

– Я был его личным телохранителем, – ответил тот.

Куган взял со стола второй бластер и отошел.

– Так. Когда Адамс приземлится, вы свяжетесь с ним по этому монитору и скажете ему, что Пчак желает видеть его здесь. Взяв Адамса в заложники, я смогу убедить остальных сложить оружие.

– Но… – начал охранник.

– Одно лишнее движение, и я напущу на вас робота, – пригрозил Куган.

Охранник нервно сглотнул.

– Мы все сделаем, – пробормотал он. – Только я не понимаю, как вы сумеете заставить целое правительство сдаться… лишь потому…

– Значит, перестаньте об этом думать, – сказал Куган. – Просто доставьте сюда Адамса. – Он отступил к контрольной стене и принялся ждать.

* * *

– Ничего не понимаю! – воскликнул Сил-Чан. Уроженец Мундиаля сидел на стуле напротив Кугана. Новая библиотечная униформа прикрывала его перевязанное плечо. – Ты вдалбливаешь нам, что мы должны повиноваться. Говоришь, что нельзя идти против Кодекса. А затем в последний момент делаешь крутой разворот, расстреливаешь всю команду и отправляешь их в больничный покой для травм, полученных насильственным путем.

– Вряд ли они оттуда выберутся, – сказал Куган.

– Ну да, при такой-то охране, – согласился Сил-Чан. – Но это все равно неповиновение, и это противоречит Кодексу. – Он поднял руку, развернул ладонь в сторону Кугана. – Пойми, я не возражаю. Ведь я с самого начала именно это и предлагал.

– Вот тут ты не прав, – сказал Куган. – Народ был готов игнорировать Библиотеку и ее глупые трансляции до тех пор, пока информация была в свободном доступе. А потом трансляции прекратились по приказу правительства.

– Но… – Сил-Чан покачал головой.

– К власти опять пришло новое правительство, – сказал Куган. – Лидера Адамса выгнали, потому что он заявил людям, что им чего-то нельзя. Большая ошибка для любого политика. Они держатся у власти до тех пор, пока говорят людям, что им что-то можно.

– Ну, а как… – начал Сил-Чан.

– Сразу после того, как ты объявился, – сказал Куган, – я получил приказ от нового правительства, которому я с радостью подчинился. В нем говорилось, что лидер Адамс в бегах и любой, кто встретит его, имеет право арестовать его и держать под арестом до суда. – Куган встал и подошел к Сил-Чану. Тот тоже поднялся на ноги. – Так что, видишь, – сказал Куган, – все это я сделал, не ослушавшись правительства.

Уроженец Мундиаля бросил взгляд через стол Кугана, а потом вдруг улыбнулся и подошел к контрольной стене.

– Ловко же ты меня провел с этим рычагом. – Он положил руку на рычаг, с помощью которого не так давно Куган заставил его подчиниться.

Куган ударил Сил-Чана ногой по руке, отбросив ее прежде, чем тот успел нажать на рычаг.

Сил-Чан отступил, потряхивая ушибленной рукой.

– Ой! – Он поднял глаза на Кугана. – Что ты вытворяешь?..

Директор перевел рычаг в более высокое положение, и стена повернулась на четверть. Бросившись к стене, он начал вырывать провода из ряда нижних соединений. Когда он оттуда вышел, на лбу у него выступили крупные капли пота.

Сил-Чан уставился на рычаг, к которому недавно прикоснулся.

– О нет… – воскликнул он. – Ты что, на самом деле подключил это к подземной части?!

Куган молча кивнул.

Сил-Чан вытаращил глаза, отошел к столу и сел на него.

– Значит, ты не был уверен, что повиновение сработает, что…

– Нет, не был, – буркнул Куган.

Сил-Чан улыбнулся.

– Ну надо же, эта информация должна чего-нибудь да стоить. – Улыбка перешла в хитрую ухмылку. – Чего стоит мое молчание?

Директор медленно выпрямился и облизнул губы.

– Я скажу тебе, Торис. Все равно ты так или иначе получишь эту должность. Я скажу, чего это стоит для меня.

Куган многозначительно улыбнулся. Сил-Чан прищурился.

– Ты – мой преемник, – сказал Куган.

Крысиные бега

За девять лет, прошедших с тех пор, как Уэлби Льюис стал начальником отдела криминальных расследований под управлением шерифа Джона Чернака, он научился воспринимать работу полиции как некое подобие складывания пазлов. Рутинное занятие, составление целостной картины из отдельных фрагментов. И он совсем не был готов к тому, что однажды его мир, населенный циничными полицейскими, превратится в сцену из произведений Герберта Уэллса или Чарльза Форта.

Говоря о «чужаках», Льюис всегда имел в виду иностранцев, но никак не инопланетян. Разумеется, он знал, кто такие «жукоглазые», ведь иногда он все-таки почитывал фантастику. Но в том-то и проблема: подобные персонажи относились именно к фантастике, а не к тому, что можно увидеть в ходе обычной полицейской работы, да еще и в морге, а если точнее – в морге Джонсона-Тьюла.

Во вторник утром Льюис пришел на работу в офис шерифа без пяти минут восемь. Льюис был худощавым мужчиной с лицом валлийского типа, с низким лбом и черными волосами. Из-под густых бровей блестели нефритово-зеленые глаза.

Офис – помещение с высоким потолком и грязными, в пятнах стенами с потрескавшейся штукатуркой – располагался на первом этаже здания окружного суда Банбери. В комнате под одним из высоких окон торчал чугунный радиатор. Возле окна висел настенный календарь с изображением девушки, на которой из одежды была только нитка жемчуга на шее. По обе стороны прохода, ведущего от входной двери к радиатору, стояли два стола. Стол слева принадлежал Джо Уэлчу, ночному дежурному. Льюис занимал стол справа. Этот видавший виды, покрытый следами от сигарет предмет мебели обитал здесь уже более тридцати лет.

Льюис остановился возле стола, просмотрел бумаги в корзинке, куда складывали приходящую почту, и поднял голову, когда вошел шериф Чернак, упитанный мужчина с широкими славянскими чертами лица и цветом кожи, напоминавшим корку пшеничного хлеба. Шериф засопел, усаживаясь на стул под календарем, и сдвинул на затылок коричневую фетровую шляпу, обнажив лысую макушку.

– Здорово, Джон, – сказал Льюис, бросив бумаги назад в корзинку. – Как здоровье супруги?

– Получше. На этой неделе радикулит ее уже не так мучает, – ответил шериф. – Я пришел сказать тебе, что можешь не заниматься отчетом об ограблении. Сегодня рано утром патрульный в городе взял двух пацанов с награбленным. Отправим их в суд по делам малолетних.

– Это их ничему не научит, – сказал Льюис.

– Для тебя есть другое дельце, – продолжал шериф. – А в целом все спокойно. Может, успеем закончить бумажную волокиту. – Он поднялся на ноги. – Док Беллармайн произвел вскрытие той дамочки, Черино, но оставил склянку с содержимым желудка в морге Джонсона-Тьюла. Ты не мог бы забрать ее и отвезти в окружную больницу?

– Конечно, отвезу, – сказал Льюис. – Но ведь Черино умерла естественной смертью. Она была алкоголичкой, это всем известно. У нее весь дом забит бутылками.

– Скорее всего, так и есть, – согласился шериф. Остановившись возле стола Льюиса, он посмотрел на девушку на календаре. – Какая кошечка!

Льюис широко улыбнулся.

– Когда встречу такую девчонку, обязательно женюсь.

– Непременно, – сказал шериф и заковылял прочь.

Было уже около половины девятого, когда Льюис на полицейской машине подъехал к моргу и, не найдя места для парковки, свернул направо на углу Коув-стрит и остановился в переулке, где находился гараж морга.

Как только Льюис вышел из машины, на него дохнул влажный юго-западный ветер, всю ночь грозивший превратиться в ураган. Льюис посмотрел на серое небо, но не стал брать из машины дождевик. Пройдя по узкой тропинке вдоль гаража, он заметил распахнутую настежь дверь черного хода в морг. Внутри виднелся коридор и три стоявших в ряд металлических баллона, вроде тех, в которых сварщики хранят кислород и ацетиленовый газ. Льюис не мог взять в толк, зачем моргу понадобилось подобное оборудование. Коридор вел в фойе, где на полу лежал ковер и пахло мускусом и цветами. На двери слева висела латунная табличка, гласившая: «ОФИС». Льюис пересек фойе и вошел в комнату.

В углу за столом со стеклянной столешницей сидел высокий светловолосый человек с явно скандинавскими чертами лица. За спиной у него висело фото вулкана Лассен в дубовой рамке с надписью «МИР», выгравированной на специальной пластине. На столе перед мужчиной лежала наполовину заполненная квитанция на ритуальные услуги. В левом углу стояла латунная чаша с металлическим шаром, с шипением наполнявшим комнату тем же тяжелым цветочным запахом, который Льюис ощутил в фойе.

Человек встал из-за стола, положил ручку на похоронный бланк. Льюис узнал его – это был Джонсон, совладелец морга.

– Чем могу помочь? – спросил доктор.

Льюис объяснил, зачем пришел.

Джонсон вынул из ящика небольшую склянку, передал ее Льюису и озадаченно нахмурился.

– Как вы вошли? – спросил он. – Я не слышал дверного звонка.

Помощник шерифа спрятал склянку в карман пальто.

– Я припарковался в переулке и вошел через черный ход, – сказал он. – Вся улица забита машинами Чудаков[8]8
  Независимый орден Чудаков – международная организация, основанная в Англии в XIX веке, целью которой является помощь друг другу в тяжелые времена. В обязанности членов ордена входит: навещать больных, утешать страдающих, хоронить умерших, давать образование сиротам.


[Закрыть].

– Чудаков? – Джонсон обошел стол.

– В газете писали, у них сегодня какая-то распродажа, – пояснил Льюис. Пригнувшись, он выглянул в окно сквозь жалюзи. – Наверное, это машины Чудаков. У того здания напротив.

Ветер пригнул к земле декоративный куст на лужайке перед моргом. По окну забарабанил дождь. Льюис выпрямился.

– Я оставил дождевик в машине, – сказал он. – Быстренько выйду тем же путем, через задний вход.

Джонсон подошел к двери.

– Двое наших санитаров скоро должны вернуться с вызова… – начал он. – Они…

– Ничего страшного, мне и раньше доводилось видеть жмуриков, – сказал Льюис и, обойдя Джонсона, направился к служебному входу.

Джонсон схватил помощника шерифа за плечо.

– Вынужден настоятельно просить вас выйти через главный вход, – сказал доктор.

Льюис остановился. В голове роем закружились вопросы.

– На улице дождь, – возразил он. – Я вымокну до нитки.

– Сожалею, – пробормотал Джонсон.

Возможно, кто-нибудь другой пожал бы плечами и выполнил просьбу Джонсона, но Уэлби Льюис был сыном Проктора Льюиса – человека, которого трижды избирали президентом общества «Круглый стол Шерлока Холмса в округе Банбери». Уэлби с детства осваивал логическую дедукцию, в данной же ситуации никакой логики не прослеживалось. Он восстановил в памяти картину коридора. Пусто – за исключением трех баллонов у двери черного хода.

– Зачем вам те металлические баллоны? – поинтересовался он.

Патологоанатом еще крепче сжал его плечо, и Льюис почувствовал, как сильная рука разворачивает его в сторону главного входа.

– Это бальзамирующий состав, – ответил Джонсон. – Его поставляют в таком виде.

– Ага.

Льюис глянул на вытянутое лицо Джонсона, освободился от вцепившейся в него руки и вышел через главную дверь. Лил сильный дождь. Льюис бегом обогнул морг, прыгнул в машину, но не тронулся с места. Он ждал. В девять двадцать восемь, если верить его наручным часам, появился помощник патологоанатома и направился к воротам гаража. Льюис потянулся и опустил стекло со стороны пассажирского сиденья.

– Придется вам переставить машину, – предупредил помощник. – Мы едем на вызов.

– А когда вернутся другие ребята? – спросил Льюис.

Помощник патологоанатома остановился на полпути к гаражу.

– Какие другие ребята? – удивился он.

– Те, что отправились на вызов с утра.

– Может, вы путаете нас с каким-нибудь другим моргом, – сказал тот. – На сегодня это наш первый вызов.

– Спасибо, – поблагодарил Льюис.

Он закрыл окно, завел машину и поехал в окружную больницу. В голове продолжали крутиться вопросы, так и оставшиеся без ответа. И прежде всего один: «Зачем Джонсон обманом заставил меня выйти через главный вход?»

Приехав в больницу, он отнес склянку в патологоанатомическую лабораторию, разыскал телефонную будку и позвонил в Центральный морг Банбери. Трубку взял санитар.

– Мы тут с приятелем поспорили, – сказал Льюис. – Не могли бы вы рассказать, как в морг доставляют бальзамирующий состав?

– Мы заказываем ящик с концентратом, – охотно начал служащий морга. – В каждом ящике по двадцать четыре стеклянных сосуда, шестнадцать унций каждый. Красная или оранжевая краска в растворе создает иллюзию живого. Бренд, который используем мы, по запаху напоминает клубничную газировку. Ничего неприятного. Мы гарантируем полное сохранение…

– Я просто хотел узнать, как он перевозится, – пояснил Льюис. – Его точно никогда не доставляют в металлических баллонах?

– Боже мой, нет, конечно! – воскликнул санитар. – Раствор их разъедает!

– Спасибо, – сказал Льюис и повесил трубку. Ему на ум пришла достойная Шерлока Холмса мысль: если человек лжет о вещах на первый взгляд незначительных, значит, на самом деле они важны.

Выйдя из будки, он столкнулся с доктором Беллармайном, хирургом-патологоанатомом. Доктор был высоким седовласым человеком с задубевшей кожей, искусственным загаром и голубыми глазами, острыми, как скальпель.

– А вот и вы, Льюис, – сказал он. – Мне говорили, что вы где-то здесь. В крови этой женщины, Черино, найдено такое количество алкоголя, которое могло бы убить троих. Мы, разумеется, проверим содержимое желудка, но вряд ли там обнаружится что-либо неожиданное.

– Черино? – переспросил Льюис.

– Старая алкоголичка, которую вы нашли в хибаре за тюрьмой, – напомнил Беллармайн. – Что, память отказывает?

– А… да, конечно, – сказал Льюис. – Просто я задумался кое о чем другом. Спасибо, док. – Он быстро проскользнул мимо хирурга, бормоча: – Мне пора…

* * *

Вернувшись в офис, Льюис присел на край стола, подтянул к себе телефон и набрал номер морга Джонсона-Тьюла. Ему ответил незнакомый мужской голос.

– В вашем морге проводится кремация? – спросил Льюис.

– У нас – нет, – ответил мужской голос, – но у нас договор с мемориальным крематорием Роуз-Лон. Приезжайте, и мы все обсудим.

– Не сейчас, спасибо, – Льюис повесил трубку.

Вот и ответ на очередной вопрос из списка: не содержался ли в тех баллонах газ для крематория? «Черт возьми, что же в них такое?» – спросил себя Льюис.

– Кто-то умер? – раздался из дверного проема голос, вернувший его к действительности. Льюис повернулся и увидел шерифа Чернака.

– Нет, – сказал Льюис, усаживаясь за стол. – Просто я нашел себе очередную головоломку.

– Док Беллармайн что-нибудь говорил про ту дамочку, Черино? – спросил шериф. Он вошел в комнату и уселся на стул под календарем.

– Алкоголизм, – ответил Льюис. – Как я и думал. – Откинувшись на спинку стула, он положил ноги на стол и уставился на грязное пятно на потолке.

– Что тебя гложет? – спросил шериф. – Ты как будто пытаешься разгадать какую-то загадку.

– Так и есть. – Льюис рассказал ему о случае в морге.

Чернак снял шляпу, почесал лысину.

– Не вижу в этом ничего особенного, Уэлби. Скорее всего, этому существует какое-то очень простое объяснение.

– Я так не думаю, – возразил Льюис.

– Почему?

Льюис пожал плечами.

– Не знаю. Просто мне так не кажется. Что-то в этом морге не так.

– И что же, по-твоему, в этих баллонах? – спросил шериф.

– Не знаю…

Шериф вернул шляпу на место.

– Будь на твоем месте кто-нибудь другой, я бы посоветовал выбросить это из головы, – сказал он. – Но с тобой… даже не знаю. Я частенько видал, как ты всякие фокусы вытворяешь. Иногда мне кажется, что ты ненормальный, который видит людей насквозь.

– Я и есть ненормальный, – согласился Льюис. Он опустил ноги на пол, вытащил блокнот и принялся рисовать.

– Да уж, вижу, у тебя шесть голов, – сказал шериф.

– Нет, правда, – сказал Льюис. – У меня сердце с правой стороны.

– Не замечал, – откликнулся шериф. – Но теперь, когда ты мне указал на это…

– Ненормальный, – сказал Льюис. – Вот что я почувствовал, когда встретился с патологоанатомом. Он показался мне каким-то жутковатым мутантом.

Он отодвинул блокнот, в котором нарисовал квадрат, разделенный на несколько сегментов кривыми линиями. Как мозаика.

– Он был мутантом?

Льюис покачал головой.

– По виду – нет.

Чернак встал.

– Вот что, – сказал он. – Сегодня у нас тихо. Покопайся-ка в этом деле как следует.

– Кого можно взять в помощь? – спросил Льюис.

– Через полчасика вернется Барни Килер, – сказал Чернак. – Он пошел относить повестку судье Гордону.

– О’кей, – согласился Льюис. – Когда вернется, скажи ему, пусть отправляется в здание ордена Чудаков и войдет с черного хода, чтобы не привлекать внимания. Пускай поднимется в комнату в башне и следит за входом в морг, отмечает всех, кто приходит и уходит, и следит за баллонами. Если баллоны увезут, пусть проследит за перевозчиком и выяснит, куда их везут.

– А ты чем займешься? – спросил шериф.

– Отыщу местечко, откуда можно наблюдать за черным ходом. Позвоню, когда обустроюсь. – Льюис указал на стол напротив. – Когда придет Джо Уэлч, пусть подменит меня.

– Ясно, – сказал Чернак. – Только сдается мне, ты идешь по ложному следу.

– Вполне возможно, – сказал Льюис. – Но в этом морге есть что-то зловещее, отчего у меня разыгралось воображение. Я все думаю, как легко работнику морга избавиться от неудобного трупа.

– Засунуть его в один из баллонов? – спросил шериф.

– Нет, для этого они слишком малы. – Льюис покачал головой. – Просто мне не нравится, что этот тип мне врал.

* * *

Около половины одиннадцатого Льюис нашел то, что искал: кабинет врача в торце здания в двух шагах от гаража морга. У врача было три комнаты на третьем этаже, последняя из которых выходила прямиком на задний двор морга. Взяв с врача и медсестры слово сохранить все в тайне и вооружившись биноклем, Льюис устроился в задней комнате.

В полдень он попросил сестру принести ему на обед гамбургер и стакан молока, а потом последить за моргом, пока он будет звонить в отделение, чтобы сообщить радиооператору о своем местонахождении.

В пять часов в заднюю комнату зашел врач, вручил Льюису запасные ключи от кабинета и попросил запереть дверь, когда будет уходить. Льюис еще раз напомнил врачу о необходимости помалкивать о наблюдении за моргом и строгим взглядом отбил у него охоту задавать какие-либо вопросы. Врач повернулся и вышел, плотно закрыв за собой дверь. В кабинете наступила тишина.

Около половины восьмого на улице стемнело и разглядеть, что происходит во дворе морга, стало почти невозможно. Льюис уже было подумал о том, что стоит перенести свой наблюдательный пункт в переулок, но в этот момент во дворе вдруг зажглись два фонаря, а в окошке задней двери вспыхнул янтарным светом ночник.

В восемь двадцать в офис приемной врача постучал Джо Уэлч. Впустив его, Льюис поспешил назад к окну. Уэлч последовал за ним. Второй помощник шерифа был высоким, нервным курильщиком с вечно прищуренными глазами и голосом, напоминавшим звук фагота. Он подошел к окну и спросил:

– Что происходит? Шериф Джон упоминал какие-то ацетиленовые баллоны.

– Может, и ничего, – ответил Льюис. – Но меня не покидает чувство, что здесь что-то серьезное. – Он вкратце описал утреннюю встречу с патологоанатомом.

– По-моему, ничего особенного, – сказал Уэлч. – Что ты рассчитываешь найти в этих баллонах?

– Сам не знаю, – признался Льюис.

Уэлч отошел в темный угол, зажег сигарету и вернулся.

– Почему бы тебе прямо не спросить Джонсона?

– В том-то и дело, – сказал Льюис. – Я спросил, а он мне соврал. Поэтому у меня и возникли подозрения. Я надеялся, что они вынесут баллоны и мы сможем проследить за ними и таким образом все узнать.

– Почему ты так уверен, что Джонсон хотел скрыть от тебя именно баллоны? – спросил Уэлч.

– А больше там ничего и не было, – сказал Льюис. – Странный коридор, с обоих концов двери, а в середине – ничего, кроме этих баллонов.

– Что ж, возможно, их уже там нет, – предположил Уэлч. – Ты приехал сюда не раньше половины одиннадцатого, сам говорил, а Килер начал следить за парадным входом часов в одиннадцать. Если для них эти баллоны так уж важны, они могли их вывезти до твоего приезда.

– Я об этом думал, – сказал Льюис. – Но сомневаюсь, что успели бы. Выйду перекусить, а потом загляну в переулок, попробую подобраться поближе.

– При таком освещении близко не подойдешь, – заметил Уэлч.

Льюис указал на гараж.

– Приглядись и увидишь место в тени с другой стороны. Фонарь горит в заднем коридоре. Я постараюсь подойти достаточно близко, чтобы заглянуть в окошко в задней двери. Баллоны довольно большие, думаю, мне удастся их рассмотреть.

– А если их куда-нибудь переместили? – спросил Уэлч.

– Тогда придется войти и вызвать Джонсона на откровенный разговор, – ответил Льюис. – Может, надо было это сделать с самого начала. Ситуация весьма странная. Не по душе мне тайны в морге.

– Прямо-таки название для детективного романа, – сказал Уэлч. – «Тайны в морге». – Он фыркнул. – Там и без того полно мертвяков. Это может обернуться чем-нибудь неприятным.

Уэлч раскурил новую сигарету от предыдущей и загасил окурок в тарелке, которую Льюис использовал как пепельницу.

– Может, ты и прав, – сказал он. – Во всей этой неразберихе меня впечатляет только одно, Уэлби. Как говорит шериф Джон, я частенько видал, как ты всякие фокусы вытворяешь.

– Он и тебе это говорил? – спросил Льюис.

– Ага, но он думает, что на сей раз ты, скорее всего, ошибаешься. – Уэлч посмотрел на здание морга. – Если пойдешь внутрь, я мог бы собрать своих парней и оцепить это место, если ты вовремя не вернешься.

– Не думаю, что в этом будет необходимость, – возразил Льюис. – Ничего не предпринимай, ну… разве что заметишь что-то подозрительное.

Уэлч кивнул.

– О’кей, – сказал он и посмотрел на мерцающий кончик сигареты, затем перевел взгляд на двор, за которым они следили. – Все равно у меня от моргов мурашки по коже.

В кафе в двух кварталах от морга Льюис проглотил горячий сэндвич с говядиной и вернулся назад по переулку. На улице было холодно и сыро. Ветер безжалостно трепал полы его дождевика. Держась в тени около принадлежавшего моргу гаража, Льюис обнаружил ряд досок, перегораживавших проход. Он перелез через доски и спрыгнул на мягкую землю, размытую ручейками воды из открытого водостока. Ветра здесь не было. Льюис тихо подкрался к месту, где заканчивалась тень, и, как и ожидал, сумел заглянуть в окошко задней двери морга. Баллонов не было видно. Льюис тихо выругался, пожал плечами, вышел из тени и в открытую прошествовал по ярко освещенному двору. Дверь была заперта, но через окно он увидел, что в коридоре пусто. Подойдя к главному входу, он позвонил в дверь.

Ему открыл мужчина в черном костюме, таком мятом, будто он в нем спал. Льюис протиснулся мимо него в теплое, пропитанное ароматом цветов фойе.

– Джонсон здесь? – спросил он.

– Мистер Джонсон спит, – последовал ответ. – Что вам угодно?

– Пожалуйста, передайте мистеру Джонсону, чтобы он спустился сюда, – сказал Льюис. – Это официальное дело. – Он продемонстрировал свой значок.

– Непременно, – ответил мужчина. – Будьте добры, пройдите в кабинет. Я сообщу мистеру Джонсону о вашем приходе. Он спит в квартире наверху.

– Благодарю, – сказал Льюис.

Удалившись в кабинет, он разглядывал цветную фотографию вулкана Лассен до тех пор, пока ночной санитар не скрылся на лестнице в другом конце фойе. Затем Льюис вышел из кабинета и направился к двери, ведущей в коридор. Дверь была заперта. Он попробовал открыть ее силой, но она не поддавалась. Обнаружив трещину со стороны петель, он заглянул сквозь нее в коридор и резко вдохнул, увидев знакомые металлические баллоны. Они стояли как раз там, где он и предполагал. Вернувшись в кабинет, Льюис нашел в телефонном справочнике номер приемной врача, где ждал Уэлч, и позвонил. Уэлч ответил далеко не сразу.

– Да? – В голосе его слышалась осторожность.

– Это Уэлби, – сказал Льюис. – Сзади что-нибудь происходит?

– Нет, – ответил Уэлч. – У тебя все в порядке?

– Не уверен, – сказал Льюис. – Смотри внимательно. – Повесив трубку, он повернулся и увидел, что в дверях вырисовывается высокий силуэт Джонсона.

– Мистер Льюис, – войдя, произнес Джонсон. – Что-то случилось?

– Я хочу взглянуть на металлические баллоны, – сказал Льюис.

Джонсон замер.

– Какие металлические баллоны?

– Те, что в заднем коридоре, – пояснил Льюис.

– А-а, бальзамирующий состав, – сказал Джонсон. – Почему он вас так интересует?

– Давайте-ка на него взглянем, – предложил Льюис.

– У вас есть ордер? – поинтересовался Джонсон.

Льюис выпятил подбородок и уставился на патологоанатома.

– Я без труда его достану, – сказал он.

– На каком основании?

– Что-нибудь придумаю, – сказал Льюис. – Ну как, покажете мне их или хотите неприятностей на свою голову?

Джонсон пожал плечами.

– Как скажете.

Он отпер дверь в коридор и зашагал впереди Льюиса к трем баллонам.

– Я думал, бальзамирующий состав поставляют в бутылях емкостью шестнадцать унций, – сказал Льюис.

– У нас кое-что новое, – сказал Джонсон. – В этих баллонах вмонтирован внутренний стеклянный слой. Жидкость находится под давлением. – Он повернул клапан, и из краника наверху с шипением вырвалась водяная пыль.

– По запаху не похоже на бальзамирующий состав, – наугад сказал Льюис.

– Это новый тип, – ответил Джонсон. – Маскирующие запахи мы добавляем позже.

– Вы только что наполнили эти баллоны?

– Нет, их привезли на прошлой неделе, – ответил Джонсон. – Мы оставили их здесь, потому что больше негде их хранить. – Он улыбался, но глаза оставались холодными, настороженными. – Чем вызван такой интерес к нашим баллонам?

– Можете считать это профессиональным любопытством, – сказал Льюис.

Он подошел к задней двери, открыл ее, выдвинул защелку, чтобы дверь не захлопнулась, вышел на улицу и прикрыл дверь. Баллоны были прекрасно видны через окно. Льюис вернулся в коридор.

* * *

«Он продолжает врать, – подумал Льюис. – Но очень правдоподобно».

– Я хочу провести здесь тщательный обыск, – сказал он.

– Но почему? – запротестовал Джонсон.

– Просто так, – сказал Льюис. – Если хотите, могу вернуться с ордером.

Попытавшись протиснуться мимо Джонсона, он почувствовал, как сильная рука удерживает его на месте. В бок ему уткнулось что-то твердое. Опустив глаза, Льюис увидел приставленный к нему автоматический пистолет.

– Мне очень жаль, – сказал Джонсон. – Поверьте, мне правда жаль.

– Сейчас вы начнете сожалеть еще сильнее, – сказал Льюис. – Ваше здание под наблюдением спереди и сзади, а в отделении знают, где я.

Впервые по лицу Джонсона промелькнула тень нерешительности.

– Вы лжете, – прошептал патологоанатом.

– Подойдите сюда. – Льюис отступил к задней двери и посмотрел на темное окно, за которым стоял Уэлч. Оранжевый огонек сигареты помощника шерифа ясно выделялся на фоне черноты, и Джонсон заметил его. – А теперь давайте проверим, что у нас спереди, – предложил Льюис.

– В этом нет необходимости, – сказал Джонсон. – Я думал, вы блефуете… – Он помолчал. – Вы выходили в задний двор и заглянули в окно, да?

– С чего вы взяли? – спросил Льюис.

– Мне следовало это предвидеть, – сказал Джонсон. – Возможно, я слишком беспокоился о том, как все выглядит со стороны. Вы застали меня врасплох, когда явились сюда ночью.

– Вы видели, как я вхожу через главный вход? – спросил Льюис.

– Скажем так, я знал, что вы внизу, до того, как санитар сообщил мне об этом, – Джонсон махнул пистолетом. – Идемте назад в кабинет.

Льюис пошел впереди Джонсона. У двери он обернулся.

– Идите прямо! Не оборачивайтесь! – рявкнул Джонсон.

Но Льюису хватило беглого взгляда, чтобы понять: баллоны исчезли.

– Что это за жужжание? – спросил он.

– Не останавливайтесь, – приказал Джонсон.

Когда они пришли в кабинет, патологоанатом указал Льюису на стул.

– Что вы искали? – спросил Джонсон. Он сел за стол и положил пистолет перед собой.

– Я нашел то, что искал, – заверил его Льюис.

– А именно?

– Доказательства того, что здесь необходимо провести тщательный обыск.

Джонсон улыбнулся, взял телефонную трубку левой рукой и положил ее на стол.

– Как позвонить в ваш офис?

Льюис назвал номер.

Джонсон набрал его и сказал в трубку:

– Привет, это Льюис.

От изумления Льюис едва не упал со стула. Джонсон говорил его, Льюиса, голосом. Пистолет в руке патологоанатома удерживал помощника шерифа на месте.

– Есть какие-нибудь новости? – спросил Джонсон. Помолчал. – Нет. Ничего важного. Просто осматриваюсь. – Снова помолчал. – Я сообщу, если что-нибудь обнаружу, – сказал он и положил трубку на рычаг.

– Ну что? – спросил Льюис.

Джонсон поджал губы.

– Невероятно! – прошептал он. – Обыкновенный человек… – Запнувшись, он посмотрел на Льюиса и продолжил: – Я допустил ошибку, отговорившись правдоподобной ложью, когда дверь оставили открытой. Надо было… – Он пожал плечами.

– Не могли же вы вечно водить нас за нос, – сказал Льюис.

– Наверное, нет, – согласился Джонсон, – но логика подсказывает, что шанс еще есть. – Внезапно он вскинул пистолет, нацелив его на Льюиса. – И мне придется им воспользоваться…

Дуло изрыгнуло пламя, и Льюиса прижало к спинке стула. Сквозь дымку он видел, как Джонсон поднес пистолет к своей голове, нажал на спусковой крючок и рухнул на стол. Вслед за этим дымка вокруг Льюиса сгустилась, и он провалился куда-то в черную бездну.

* * *

Льюис чувствовал, что бежит по темной пещере, спасаясь от чудовища с горящими глазами и щупальцами, как у осьминога. Чудовище кричало: «Обыкновенный человек! Обыкновенный человек! Обыкновенный человек!» Его вопли разносило гулкое эхо, словно оно кричало в дождевую бочку. Затем голос чудовища перекрыл мерный, быстрый звук капающей воды, и Льюис увидел выход из пещеры – светлый и круглый. Яркое пятно все разрасталось и разрасталось, пока, наконец, не превратилось в белую больничную стену с окном, сквозь которое струился солнечный свет.

Повернув голову, Льюис увидел металлические баллоны, такие же, как в морге.

– Вот он и пришел в сознание, – сказал чей-то голос.

У Льюиса закружилась голова, и некоторое время он пытался справиться с головокружением. В поле зрения показалась фигура в белом, постепенно превратившаяся в интерна окружной больницы, с которым Льюис был знаком. Интерн держал в руках черную кислородную маску.

Звук капающей воды сделался громче, и теперь Льюис понял, что это тикают наручные часы. Он повернулся к источнику звука, увидел, как шериф Чернак, сидевший в изголовье кровати, выпрямился. На славянском лице Чернака заиграла улыбка.

– Ну ты нас и напугал, – сказал он.

Льюис сглотнул ком в горле и, собравшись с силами, попытался заговорить.

– Что…

– Знаешь, повезло тебе, что ты такой чудной, – сказал Чернак. – Тебя спасло только то, что у тебя сердце справа. И что Джо услышал выстрелы…

К шерифу подошел интерн.

– Пуля задела край легкого и снесла часть ребра сзади, – сказал интерн. – Вы, верно, родились в рубашке.

– Что с Джонсоном? – спросил Льюис.

– Мертвее мертвого, – сказал Чернак. – Тебе хватит сил, чтобы рассказать нам, что произошло? Из рассказа Джо я ничего не понял. Что за баллоны с бальзамирующим составом?